Наступление на Сохо

Эпилог

Почти двое суток Англия жила в атмосфере безумного волнения и тревоги. Болан повел настоящее наступление на Сохо, и Сохо оказывало сопротивление. Символ нашей эпохи, сказал ему Эдвин Чарльз, и этот символ, несомненно, означал куда больше, чем просто «чертов музей». Жестокость гнездилась повсюду, где люди отказывались от истинных ценностей жизни, и всплывала на поверхность каждый раз, когда верх брали зависть и злоба.

Эти два дня стоили жизни нескольким добрым людям, но другие, не столь хорошие, составили им компанию. Болан находил, что такое положение дел весьма справедливо, ибо способствовало поддержанию нравственного баланса в обществе.

В доме покойного Мервина Стоуна Болан нашел целый склад порнографических фильмов, которые он сжег, а пепел и куски оплавленного пластика выбросил в урну для мусора у входа в «Музей де Сада».

Верхушка преступной империи погрязла в склоках и разногласиях, которые постепенно перешли в открытую конфронтацию. Лео Таррин торжествовал.

К величайшей радости Болана загадка музея была решена. Очевидно, майор Стоун уже долгие годы шантажировал членов своего клуба, но скромно, без шума. Когда же в дело вмешалась мафия, это сразу же почувствовали в самых высоких правительственных кругах. Спецслужбам было поручено провести секретное расследование. Не последнюю роль сыграла и жадность Ника Триггера. Он потерял контроль над майором тогда, когда заключил с ним подпольную сделку, что категорически запрещалось высшим руководством Организации. Ник, как канатоходец, балансировал между своими обязательствами по отношению к семье и личными интересами. Незримая нить, по которой он ходил, истончилась задолго до полного разрыва. И Триггер, и Стоун по-настоящему запаниковали, когда оказалось, что безобидный старик был в действительности секретным агентом Ее Величества. Именно в этот момент на сцене появилось новое действующее лицо — Мак Болан.

Подводя итоги английской кампании, Болан вывел новый фундаментальный закон: человечество приобретает то, что теряет Организация.

Что касалось Энн Франклин, то Болан затруднялся дать оценку ее поведению. Он заканчивал свой туалет в ванной комнате и пытался поднять настроение хозяйке квартиры. Смазывая антисептиком ссадину на лбу, он сказал, пряча улыбку:

— Вы не вправе винить себя за то, что произошло… Если только не хотите взять на себя ответственность за мое спасение. А этот гуманный акт целиком и полностью лежит на вашей совести.

Прислонившись к дверному косяку, девушка не сводила с него больших прекрасных глаз.

— Вы слишком добры ко мне, — смущенно прошептала она.

— Вас просто обвели вокруг пальцев. Такое с людьми случается очень часто.

— Поймите меня, я никогда бы ему не позволила, но я, как последняя дура, была убеждена, что вы заблуждаетесь на его счет. И я очень боялась. Я всегда, еще с детства, делилась с майором своими проблемами.

Энн грациозно пожала плечами.

— Я думала, он поможет нам, — виновато добавила она.

Болан улыбался.

— Иногда очень трудно распознать друзей и врагов. Возьмите, к примеру, Данно Джилиамо. Мой осведомитель сообщил, что Данно крепко намылили шею из-за этой истории. Он рассчитывал обойти Ника, тогда как уже с самого начала его провели, как мальчишку. Эти два дурака открыли третий фронт Они хотели доставить «Коммиссионе» мою голову в бумажном мешке. Вы представляете?

Энн передернуло, словно она коснулась крысы.

— Однако преступники оказались умнее меня, особенно, если верно то, что отмывали грязные деньги, перекачивая их через счета моего клуба.

Вид у нее был такой растерянный и несчастный, что Болан не смог удержаться от смеха.

— Ну, что вас еще мучает?

— Нравится вам это, Мак, или нет, но я хотела бы разобраться еще кое в чем. Говорю вам совершенно искренне: я совсем не знала, что задумал майор, пока не вошла в камеру. Полагаю, он был хорошим военным. Я всегда робела в его присутствии. Приехав в Тауэр, майор сказал, что мне не о чем беспокоиться и что он спасет вас любой ценой, даже если для этого ему придется угрожать вам оружием. И только то, что вы крикнули, стоя у дверей музея, отрезвило меня.

— Я вам сказал, что наша сделка не состоялась.

— Нет, что наше соглашение расторгнуто. А сейчас я хочу знать, Мак, это действительно так?

Болан пристально посмотрел на нее.

— А вам не кажется, что так будет лучше?

Энн покачала головой.

— Нет, я по-прежнему ваша. Если вы желаете, конечно.

— Еще как, — чуть слышно пробормотал Болан, ощутив почти болезненный спазм внизу живота.

— Что вы сказали? — не расслышала его ответа девушка.

— Вы хороший человек, Энн, — произнес Мак с нежной улыбкой. — У вас добрая душа. Только не изменяйте себе и сохраните себя для того человека, который подойдет вам.

— Вы идеально подходите мне.

— Сейчас не место и не время, — с сожалением произнес он.

Болан прошел мимо Энн в комнату. Он надел ремни кобуры, расправил их и накинул на плечи пиджак. Подойдя к окну, он слегка раздвинул шторы и выглянул на улицу.

— Вы уходите? — шепотом спросила девушка.

Болан кивнул в ответ, и Энн показалось, что он загрустил.

— Да. Пора.

— Куда вы отправитесь?

— Домой… точнее, туда, где он мог быть.

— Как вы доберетесь до Штатов?

— Через джунгли, миледи, — улыбнулся Мак. — Это единственный известный мне путь.

Он подхватил чемодан и направился к двери. Стоя на пороге, Болан обернулся — Энн провожала его теплым взглядом больших лучистых глаз и печальной улыбкой.

— Спасибо за все, — тихо сказала она.

Болан по-военному отсалютовал ей, последний раз улыбнулся и вышел. Где-то далеко, вне этого странного дома, в душных и влажных джунглях он найдет дорогу домой. Найдет ли?.. Как бы то ни было, попробовать стоит.

«Тень и вздох пронеслись по джунглям — это Страх, маленький Охотник, это Страх!»

Маленький охотник шагнул во тьму, понимая, что его место здесь навсегда… до самой смерти.

Палач продолжал свой путь.