Нато! Твою дивизию!

Глава 39

Пока мужчины решали свои вопросы, а женский совет пытался прийти к согласию в своих, я проводила время рядом с Аданом. Мой темный эльф, такой нежный, юный и беззащитный когда спит. Столько времени вместе, я хорошо помню нашу первую встречу. Растрепанный, уставший, но такой воинственный и целеустремленный.

Мне навились его длинные волосы, они всегда были моей слабостью. Сколько раз мне хотелось их потрогать, зарыться в них руками. Сейчас думая о произошедшем, я неосознанно перебирала его распущенные волосы между пальцев. Незаметно для себя я уснула, наверно сказались усталость и нервное напряжение последних дней.

Во сне я разговаривала с Миром. Он порядком помолодел и выглядел симпатичным мужчиной лет сорока пяти. Только волосы восьми цветов смотрелись довольно странно. Мир рассказывал о проделанной работе, о том, что начал восстанавливать природу на землях бывшей Адарии. О том, что временно закрыл эту территорию. Я попросила его пропустить туда двуликих, если будет такая нужда, и рассказала о проблеме вампиров. Он обещал помочь.

Проснулась я от нежных, легких как крыло бабочки поцелуев. Такое же нежное касание пальцев на моей щеке заставило проснуться окончательно.

— Адан, ты проснулся — обнимая его, и почему то шепотом сказала я.

— Проснулся. А рядом спит мой ангел. Ты спасла меня. Там, во сне, я все время слышал твой голос, он говорил мне, то я нужен тебе.

— Ты напугал меня, не смей больше так делать. Ты слишком дорог мне, чтобы умирать.

— Я люблю тебя, и больше никогда не оставлю — он прижал меня к себе и поцеловал. Неумело, осторожно, словно боялся спугнуть этот миг.

Я ответила на его поцелуй, провела кончиком языка по его губам, потом слегка прикусила его нижнюю губу. С его губ сорвался тихий стон. Такой нежный и такой чувственный, но при этом абсолютно невинный мальчик. Я чувствовала себя развратительницей, но останавливаться не хотела. Слишком долго я не признавалась даже себе, что он занял место в моем сердце. Моя рука скользила по его груди, задевая маленькие горошинки сосков, и каждое такое прикосновение вызывало в его теле легкую дрожь.

— Я хочу тебя, Солнце мое — прошептала я, и слегка прикусила его за мочку уха и тут же нежно поцеловала это место.

— Я тоже тебя хочу, очень сильно. Но я ничего не умею и боюсь разочаровать тебя — краснея, тихо сказал Адан.

— Тшш, ничего не говори, просто расслабься, отпусти себя, и твои желания сами подскажут тебе что делать.

Он закрыл глаза и попытался расслабиться. Я легкими касаниями целовала его в губы, потом перешла на шею, грудь. Когда я коснулась губами его соска, он вздрогнул и новый стон сорвался с его губ. Этот стон словно сорвал все планки, внизу живота растекался жидкий огонь желания. Я довольно сильно прикусила его за второй сосок, и тут же подула на него. Мой мальчик тут же отреагировал на это стоном, и его пальцы сжались в кулак. Продолжая целовать его грудь и живот, рукой гладила и слегка сжимала его уже готовое к бою достоинство. На миг я остановилась, желая избавиться от одежды. Она казалась в этот момент совершенно лишней и только мешала.

— Прошу, не останавливайся, я не вынесу, если ты сейчас все прекратишь!

— Адан, поцелуй меня — сказала я, стаскивая с себя рубашку и топ, заменяющий мне бюстгальтер — поцелуй так, как хочется тебе самому.

Он притянул меня к себе и прижался к моим губам, его язык ласкал мои губы так, как до этого делала с его губами я. Такой чувственный и неумелый, он возбуждал еще сильнее. Быстро стянув брюки с себя, а затем и с него, я прошлась пальчиками по его стоящему члену. Когда я опустилась над ним, и лизнула его головку, Адан дернулся и пытался отодвинуться.

— Тебе не нравится? — спросила я.

— Нравится, мне нравится все, что ты делаешь со мной. Это очень приятно. Но наши женщины так никогда не делают.

— Поговорим об этом потом, а сейчас просто отдайся своим чувствам.

Адан, какое то время еще был напряжен, а потом расслабился и плыл на волнах удовольствия. Я ласкала языком, губами его большой, с выступающими венками член, а затем впустила его в свой рот. Осторожно, сжимая его губами, вбирая глубже, насколько могла, посасывала, не переставая ласкать языком. Мой мальчик стонал и сминал руками простынь. Он выгибался мне навстречу, желая, чтоб я взяла его всего. Ускорив темп, и лаская его напряженные яйца, довела его до тихого всхлипа.

— Давай Солнце, сделай это для меня. Я хочу видеть, как ты кончаешь! — Нежно, но достаточно крепко сжала его достоинство рукой и провела по нему вниз, вверх и он излился мне в руку с громким стоном.

— Ты очарователен, когда смущаешься и краснеешь — я поцеловала Адана.

— Мне стыдно. Это я должен был доставить тебе удовольствие. А я… — он прижался лицом к моей ключице.

— Ты и доставил его мне, приятно не только получать, но и доставлять удовольствие тому, кого любишь.

— Я ничего не умею, как я смогу сделать для тебя то же, что ты дала мне сейчас.

— Солнце, а как вас учат удовлетворять будущую жену?

— Ну, отцы нам рассказывают, как и где нужно прикасаться к женщине — он снова покраснел.

— То есть вам преподают теорию, а практики совсем нет — не спрашивала, а констатировала я факт.

— Есть — он спрятал свое лицо у меня в районе подмышки — с парнями.

— Твою дивизию! Это как? Мы же несколько разные, в определенном месте — мое удивление было бескрайним. Нет, я конечно понимала, что при таком дефиците женского пола, вопрос секса как то решается. Но обучение парней на парнях удовлетворению женщины, как то плохо укладывалось в моей голове. Сказав, что скоро вернусь, ушла в сан комнату, привести себя в порядок и осмыслить услышанное. Когда я вернулась, мой дроу лежал, отвернувшись к стене. Забралась обратно к нему на кровать, по его лицу бежали слезы.

— Что случилось за те пять минут, что меня не было?

— Ты прогонишь меня теперь? Зачем я тебе такой. Отец говорил, что жене нельзя говорить, как нас обучают, ей это не понравится, и она вернет меня обратно. Я и так бракованный. Но я не мог не ответить на твой вопрос.

— В каком смысле, бракованный? — с каждой минутой разговора он удивлял меня больше и больше.

— Мой отец, он от светлого эльфа, и моя кожа светлее, чем у остальных темных. Во мне тоже течет кровь светлых.

— Не вижу логики. Вы все эльфы, только одни светлокожие, другие темнокожие. Если бы на земле всех мулатов считали бракованными, то половину, а то и больше, населения нужно было бы держать, где нибудь в резервации. А это не законно, геноцид во всей красе. И тебя я никому не отдам, потому что меня ты устраиваешь таким, какой ты есть, с нашей первой встречи. В то утро, когда ты спал под деревом, ты был так мил и беззащитен, что хотелось тебя спрятать от всего мира.

— Откуда ты знаешь? — язык мой, враг мой, столько скрывать и так проколоться.

— Я была там тогда, в теле Талга, расскажу как нибудь потом. Только ни кому об этом не говори.

— То есть, ты уже тогда, в дороге, ты слушала все мои разговоры о избранной, видела меня без одежды? И когда мы купались в озере и загорали с Никосом и мальчишками? О Боги, как же стыдно!