Не говоря больше ни слова, я шагнул вперед, к стоящей лицом к лицу Грегорике, присел и грубо сжал ее бедра чуть выше колен. Выпрямиться и швырнуть вправо - прямо в люк. Она больно ударится левым боком о броню, но окажется почти в безопасности: только скользнуть через раскрытый и опущенный вниз закрывающийся щиток механика-водителя и нырнуть вниз. Все равно, лезть, как полагается - просто нет времени.
Но времени оказалось еще меньше, чем я думал. Оно закончилось.
- Нет!!!
Вместе с отчаянным выкриком руки принцессы инстинктивно упали мне на плечи, когда я начал поднимать ее вверх, и ноги оторвались от земли. Но, вместо того, чтобы выпрямиться и изогнуться в сторону спасительного люка, а потом рыбкой влететь туда, она неожиданно изо всех сил откинулась назад и рванула меня за погончики мундира, заставив рухнуть на себя. Не ожидая такого, я потерял равновесие и повалился вперед, успев только выпустить ее бедра и в последнее мгновение вздернуть руки выше, чтобы успеть поддержать ее под спину и затылок перед ударом о стальной настил платформы.
В следующую секунду, обдав ветром, над нами по дуге, словно громадная коса, прошла хищно раскрытая клешня. Чудовище на всем ходу поравнялось с платформой, и с ходу, с разворота нанесло удар левой клешней. Нас спасло только то, что инерция не дала многотонному телу остановиться мгновенно, и пока его суставчатые ножки скребли когтями, бороздя бетон и пытаясь затормозить, изменить направление удара было трудно. А Грегорика, видя из-за моего плеча надвигающуюся опасность, не промедлила лишней секунды. Правда, раз уж она все видела, еще логичнее для нее было бы первой прыгнуть в люк или отскочить назад, за правое крыло, вместо того, чтобы помогать мне засовывать в люк инсургентку.
Теперь же мы оказались лежащими друг на друге, и мой нос с маху уткнулся ей в левую грудь. Боже мой, даже два купания, костровая гарь и заплесневелые подземелья не отбили тот самый, тонкий, сводящий с ума аромат полыни. Почему вместо сладкой роскоши роз, сандала или миндаля принцесса выбрала горьковатую, одинокую и печальную ноту, словно обещающую бесконечные странствия?
Время словно остановилось, и я лежал, без мыслей, без слов, без памяти - необычайно остро чувствуя в руках ее стройное тело, ее шелковистую прохладную кожу в вырезе на спине, ее длинные волосы, все еще струящиеся в воздухе мерцающей занавесью...
...Грохот клешни, скребущей зубьями по лобовой броне, все-таки заставил меня очнуться. Снова совершенно инстинктивно сильнее прижав принцессу, я перекувырнулся вправо, так что она оказалась на мне, а потом опять подо мной, а потом еще и еще раз, так что закружилась голова. Платформа резко качнулась от нового удара - теперь уже вертикального, сверху вниз, туда, где мы только что лежали - но нас с двух сторон уже прикрывали гусеницы, а моя спина почти упиралась в днище танка, под которое мы перекатились. Чудовище загромыхало клешей, пытаясь засунуть ее под танк, не сумело, и, яростно скрипя и громыхая панцирем, полезло на сцепку двух платформ перед носом танка.
- Назад!.. - выдохнул я и попытался встать на четвереньки, чтобы освободить прижатую Грегорику. Но тут же приложился затылком о какой-то торчащий из днища болт, зашипел от боли и снова плюхнулся на нее всем весом. Странно, она не издала ни звука протеста. Только смотрела в упор расширенными страхом зелеными глазами невероятного оттенка. А, я все же узнал - такой цвет приобретает полынь, схваченная первым заморозком...
- Не ушиблись, ваше высочество? - приличия ради, просто, чтобы нарушить неловкое молчание, поинтересовался я. И так было понятно, что ее спина превратилась в сплошной синяк, когда я всем весом приложил ее о платформу.
- Н-нет... то есть... ничего страшного.
- Это сейчас так кажется, - неловко выдавил я. - Однако, нас миновала чаша сия. Благодаря вам, принцесса, а то быть бы мне всадником без головы.
- Не благодарите... лучше в другой раз так не делайте.
- Что не делать? Не падать на вас с разбегу?
- Оскорблять, считая, что я должна пожертвовать чужой жизнью. Вы серьезно полагаете, что я должна была оставить вас с Софией снаружи и спасаться самой? Кроме того, ваш возмутительный тон...
Вот теперь она нахмурилась, и даже обвиняюще уперла мне в грудь тонкий палец. Если бы я не нависал над ней, напрягая руки, чтобы не придавить, и изо всех сил стараясь не вспоминать, как восхитительно упруга ее грудь под тонкой-тонкой тканью... наверное, воспитательный эффект был бы сильнее. Нет, стойте. Так нельзя. Так совершенно точно нельзя. Какое дело может быть мне, самому обычному студентишке с непрестижного механического факультета до того, какими духами пользуется правнучка Императора-спасителя, принцесса благороднейших кровей, существо неземное, непостижимое и недоступное для простых смертных. Пусть даже и наследница неправящей ныне династии.
- В-виноват, ваше высочество. Больше не повторится.
- Перестаньте. У кого вы успели научиться этим глупостям, господин Немирович?
- Э-э-э... не знаю. Забыл, вернее будет так сказать.
- Не виляйте и не пытайтесь показаться дурачком. Скажу прямо - я не желаю, чтобы кто-то, а еще больше - вы - взвешивали мою и чужие жизни. Моя - не ценнее ничьей другой. Ничуть не дороже жизни Софии, Алисы... или вашей. Вы не мой вассал и я не могу вам приказывать, поэтому прошу - оставьте это.
- Взвешено, отмерено, отрезано... - пробормотал я, глядя в сторону.
- Что? Вы все-таки ударились головой? А, вот же кровь!..
Тонкие, но сильные пальцы скользнули по моим щекам, зарылись в волосы... нет, это невыносимо.
Перевалившись набок, я избавил принцессу от своего потенциального веса и, по-рачьи попятился к корме танка.
- Надеюсь, вы не забыли, что у нас тут имеется небольшая такая проблемка?
- Представьте себе, нет, - принцесса подползла ко мне, все еще недовольно нахмурив тонкие брови безупречного рисунка. Недовольна, что не получила ответа. Ничего, переживет.
- Но раз он нас упустил, открываются новые возможности. Поиграем в прятки.
- Полагаюсь на вас, господин Немирович. А где Брунгильда?
- Спорю, что она наблюдает, и ждет случая помочь нам... надо будет ответить ей тем же. Но сейчас главное - забраться под броню.
Я поднял руку и постучал костяшками по броневому люку, выполненному заподлицо с днищем. Тук-тук. Еще тук-тук. никакого ответа. Увы, не стоило рассчитывать на то, что девушки, которые уже укрылись в танке, услышат мой сигнал за возней чудища, которую оно устроило впереди танка, пытаясь забраться на соседнюю платформу. Наша платформа тоже содрогалась так, что танк покачивался на пружинах.
- Кажется, воспользоваться донным люком мы не сможем. Что тут еще есть... вон вспомогательные лючки, чтобы лазить к мотору и трансмиссии. А вот, наверное, нижние пробки баков. Но они, понятно, ничем нам не помогут. Придется ждать момента, чтобы забраться через башню.
- Почему же не через ту дверцу? А-а, чудовище нас там видело, и теперь ждет. Думаете, оно настолько сообразительно?
- Сейчас проверим. Давайте-ка назад, ваше высочество.
Пятясь, мы осторожно выкарабкались из-под днища и выпрямились, прикрываясь высокой кормой танка. Шум впереди неожиданно прервался, по бетону снова загрохотали когти. Чудище заметило нас и, резко развернувшись на месте, бросилось назад вдоль левой стороны платформы.
- Направо!
- Да!
Мы синхронно прянули вправо, обежав торчащее крыло надгусеничной полки, и присели у правого борта. С другой стороны загремело, платформа и танк качнулись - видимо, панцирный клоп приложил по железу клешнями, чтобы напугать и выгнать нас. Но это был дешевый трюк. Догадавшись, что так до добычи не добраться, хищник снова развернулся, и торопливо полез на сцепку платформ впереди, откуда можно было видеть обе стороны танка. Места там было мало, и он поддел клешнями стоящий на следующей платформе автомобиль. Захрустело стекло и листовой металл. Оторванная кабина загрохотала по бетону, за ней с лязгом и звоном упал передний мост и все остальное. Освободив место, панцирный клоп с удвоенной энергией зацарапал когтями борт платформы, намереваясь взгромоздиться туда. Это было неприятно - дверца водителя оказывалась прямо перед ним, и даже люки на крыше башни были в радиусе действия длинных клешней.
- Зар-раза... если будет стеречь там, то нам не попасть внутрь, а девчонкам не выбраться...
В этот момент в дело снова вступила Брунгильда. По бетону у нас за спиной, справа от платформы, стремительно прошлепали босые ноги. Бестрепетно приблизившись к закинувшему на платформу переднюю часть туловища и торопливо перебирающему многочисленными конечностями клопу, она с разворота запустила в него ржавое и мятое ведерко. Описав дугу, оно ударилось о верхний край панциря, над глазными щелями и мандибулами, выплеснув фонтан черной маслянистой жидкости. Своды тоннеля сотряс оглушительный полу-визг, полу-рык. Ослепленное чудовище неуклюже завалилось назад, конвульсивно щелкая в воздухе клешнями, боком свалилось с платформы и завертелось волчком, расшвыривая вокруг обломки разбитого автомобиля.
- Мазут!.. Молодец, Брунгильда!
Оставалось только поражаться хладнокровию, с которым телохранительница приметила прицепленное где-то ведерко и проверила содержимое цистерны.
Но нельзя было терять ни секунды. Я наклонился, сцепив руки у колена характерным жестом. Принцесса мгновенно поняла, и наступила босой ногой, словно собираясь подняться в седло. Толчок, и она уже оказалась на высокой надгусеничной полке, протягивая руку мне. Нерешительно поймав ее, я подпрыгнул, закинул колено и выпрямился рядом с Грегорикой. Не успел я оглянуться, как справа появилась Брунгильда. Судя по тому, как вздымалась ее рельефная грудь, игры в салочки и пробежка с ведром от хвостовых цистерн заставили поднапрячься даже ее.
- Если башенные люки заперты, придется опять прятаться, - предупредил я.
Прыгнув с полки на решетку моторного отсека, я перешагнул через округлый глушитель, забрался выше и выпрямился на просторной крыше башни, осматриваясь. Как ни печально, но даже мазут не сумел остановить чудовище надолго. Оно уже перестало вертеться, и, поклацав мандибулами и несколько раз втянув и выставив обратно глаза на стебельках, повернулось к танку. Почти физически чувствуя его тяжелый взгляд, я схватился за ручку на крышке правого, прямоугольного люка и рванул. Открылся! Снизу ударил луч фонаря, но вступать в переговоры было некогда - я быстро подтолкнул принцессу, не отрывая глаз от медленно раскрывающихся клешней. Помедлив еще секунду, клоп снова бросился на танк.
- Скорее!
Подстегнутая криком Грегорика головой вперед нырнула в люк, а я, оглянувшись на забирающуюся в правую пулеметную башенку телохранительницу, повторил маневр. Спустя мгновение удар по крышке люка заставил его с грохотом захлопнуться, едва не придавив мне пятки.
- Ой-ей-ей, - тонко запищал кто-то внизу, - слезьте с меня!
- Простите, Алиса, но меня прижали, не получается, - виновато ответила принцесса, отталкиваясь от меня коленками.
Перепутавшись руками и ногами, мы застряли среди каких-то стальных кронштейнов, полок, спинок сидений. Лихорадочно прыгающий свет фонаря и яростные удары снаружи, встряхивающие танк, отнюдь не добавляли порядка. Ничего не видя, я уцепился одной рукой за зубчатый погон башни, а под другую само собой попалось что-то матерчатое. Двинув ладонь дальше, я обнаружил под тканью мягкую выпуклость, и был вознагражден приглушенным грудным вскриком:
- Ай...
- Извините, госпожа Госпич. Я не нарочно.
- Н-ничего... ничего страшного...
- Виноват. Слушай, Алиса, дай сюда фонарь.
- Чуть не раздавили, и еще фонарь им давай, - капризно ответила она, но все же послушалась.
С нормальным освещением мы через пару минут все же сумели расположиться так, чтобы не сидеть друг у друга на головах.
Боевое отделение танка, выкрашенное изнутри серой краской, было достаточно просторным и очень, очень уютным - особенно теперь, когда за броней снаружи бесновался разъяренный панцирный клоп. В верхней части башня была овальной, и напротив угловатого казенника пушки располагалась большая ниша с амбразурой - корма башни. Над головами наблюдались два люка - круглый наводчика, и прямоугольный командирский. Два высоких сидения, под которыми располагались вертикальные вращающиеся барабаны под снаряды, и одно откидное ниже, почти у самого покрытого рифленой резиной полика, вращающегося вместе с башней, завершали интерьер, если не считать кассету под снаряды и ящик для стреляных гильз под казенником. В передней части подбашенного отделения виднелся широкий проход в следующее отделение - управления. Там, посередине, на кресле механика-водителя сейчас лежала так и не пришедшая в сознание София, а справа и слева виднелись еще два отсека, занятые сидениями для пулеметчиков, управляющих малыми башенками, и стойками для пулеметных магазинов. Всего экипаж танка состоял из шести человек - как раз столько, сколько нужно. В этом можно было усмотреть счастливое предзнаменование.
Пожалуй, это было единственное, чему можно было порадоваться, потому что невидимый отсюда панцирный клоп продолжал вымещать свое разочарование: навалившись на платформу, раскачивал танк, скреб и царапал по броне клешнями, кажется, пытался сбить малую башенку и даже откусить ствол пушки. Потревоженная полувековая пыль кружилась в дрожащем луче фонаря, брякали незащелкнутые фиксаторы пустых снарядных гнезд на бортах башни, раскачивались висящие на шнуре наушники.
- О-он... он не вскроет нас, как консервную банку? - жалобно вопросила Алиса.
- Нет, гардариканская броня ему не по зубам. Если мне не изменяет память, средний крейсерский танк Т-28, в котором мы имеем честь сидеть, несет дюймовую броню по бортам и полуторадюймовую спереди. Чтобы справиться с ней, требуется консервный нож посерьезнее, чем у нашего настырного знакомца.
- Вы помните названия гардариканских танков времен Великой войны? - удивилась отличница, поправляя очки.
- Грешен. С юных лет интересовался этой тематикой, и с тактической стороны, и с технической. Это ведь были весьма интересные конструкции, знаете ли. Четыре разных вида подвески - свечная, пружинная, балансирная, и, наконец, торсионная.
- Но какой в этом практический смысл? Прошло полвека, появилась новая техника...
- Вы удивитесь, но танков больше не строят. Зачем? Так что второе поколение послевоенных бронемашин - что гардариканских, что либерийских - осталось последним. Правда, кто-то утверждал, что гардариканцы уже успели переосмыслить опыт зимнего конфликта и начать проектирование новых танков, но... Науфрагум поставил точку... ой!
Особенно яростный удар чуть не заставил меня прикусить язык.
- Броня броней, но что, если он свалит танк с платформы? - поинтересовалась принцесса.
- Двадцать пять тонн стали - это не так-то просто.
- Но муравьи поднимают груз в тридцать раз больше своего веса.
- Хм. Едва ли соотношение сохранится для гигантских насекомых. Могу поклясться, что чудище не справится с трехсоттонной поклажей.
- Скорее всего, вы правы, но...
- А если он просто будет караулить снаружи?
Словно в ответ на вопрос Алисы, шум снаружи прекратился.
- Типун тебе на язык.
- Нет, и вправду? Мы не завтракали, и вчера не поужинали... и пить хочется.
Короткий спазм в желудке при одном упоминании завтрака подтвердил, что недооценивать подобную угрозу не стоило. То, как Весна инстинктивно облизнула пухлые губы - тоже. Алиса продолжала, и градус сдерживаемой пока истерики в ее голосе быстро нарастал:
- Жук будет просто ждать, и ждать, пока мы не проголодаемся и не вылезем сами, ему даже ломать не нужно этот твой стальной панцергроб! Что с него толку, если он не может ездить? Или стрелять?! Чертовы танчики, я всегда их ненавидела, с детства! У тебя по комнате было не пройти, чтобы не наступить на эту дрянь! У нормальных мальчишек на стенках футболисты и голые красотки, а у тебя всякая бронированная гадость и паровозы! И что? Помогло это тебе, а? Отвечай, помогло?!
Ответить мне было нечего.
- Что же ты не заведешь мотор? Почему не раздавишь гусеницами мерзкого жука? Сочинял же в детстве геройские истории, как спасаешь всяких там дурацких изнеженных принцесс от похотливых железных драконов и пиратских танчиков с черепами и костями! Ну, почему сейчас не спасешь?!
Принцесса быстро придержала занесенную уже руку Брунгильды - та дисциплинированно подалась назад - потом страдальчески и сочувственно изогнула бровь.
Алиса всхлипнула и разрыдалась, закрыв лицо ладонями. Грегорика задумчиво проговорила:
- В самом деле, если бы танк смог двигаться...
Ничего не говоря, я взял фонарь, наклонился над хрипло дышащей Софией, лежащей поперек кресла механика-водителя, и посветил на приборный щиток. Потребовалось какое-то время, чтобы найти среди многочисленных циферблатов шкалы вольтметра и амперметра. Ориентируясь по надписям, я покрутил центральный переключатель, потом переключатель зажигания, пощелкал включателем лампочек подсветки.
- Прошло пятьдесят лет. Аккумуляторы мертвы, естественно, ни питать лампочки, ни вращать стартер не в силах. Хотя, сдается мне, что на некоторых танках стояла еще и система запуска сжатым воздухом... да, кажется, как раз вот этот пультик, - я щелкнул ногтем по одному из двух манометров, торчащих слева от щитка. - Но чтобы завести двигатель, нужно разобраться с топливной системой, продуть фильтры, проверить прокладки, смазать все, подкачать топливо... это не быстрое дело. И, конечно, нужен нормальный доступ в моторный отсек. А получить его можно только...
Танк снова слегка вздрогнул и качнулся на рессорах. Алиса и Весна схватились друг за друга и взвизгнули, хотя на этот раз создавалось ощущение, что чудище старалось действовать осторожно и даже незаметно.
- ...Только разобравшись с нашим негостеприимным членистоногим хозяином.
- И вы действительно понимаете в этих механизмах, господин Немирович? - уточнила принцесса. Она старалась, чтобы вопрос не прозвучал излишне недоверчиво, но не преуспела.
Внутренний голос немедленно встрял с ироническим замечанием: "О-о, ваше высочество, вам несказанно повезло. Второго такого специалиста по антикварному механическому барахлу, как ваш покорный слуга, в жизни не сыскать. Возрадуйтесь".
Гхм, гхм. Сам себя не похвалишь...
- Немного, ваше высочество. Но дело не в этом. Если завести двигатель, мы смогли бы потягаться с чудищем, но чтобы это сделать, нужно вылезти и работать снаружи.
- Замкнутый круг?
- Да. И порвать его можно только...
- Победив чудовище?
Я вздохнул.
- Знать бы еще, как именно. Задача не для механика, к коим я себя скромно причисляю. Скорее для рыцаря или паладина.
- Вы тоже играли в "Драгон ланс"? Еще обязательно нужен клерик и маг, а пригодился бы и вор, конечно, - вдруг улыбнулась принцесса.
- Ого! Соберем сбалансированную партию, ваше высочество! Игрывали и мы, игрывали... Механика, как класса, не существует, но разумно будет приравнять его к магу. К магу поддержки. Транспортировка там, вспомогательные заклинания, все такое. Это буду я. Паладин, отважный борец с Огромными Вражьими Крабами, у нас есть, - я поклонился Брунгильде.
- Давайте я буду друидом, - предложила Грегорика. - Мне к лицу зеленый цвет.
- Верно, - подхватил я. - Алису назначим воришкой, пусть тырит сокровища. София, естественно, бард, хотя и противоположных нашей партии убеждений, а вот госпожа Госпич... хммм...
- Можно, я буду звездочетом? - робко подняла руку Весна.
- Отлично. Все роли распределены. Итак, как технический маг, я сразу должен вспомнить, что наша славная, пусть и не самая сбалансированная команда, сидит в танке, боевой бронированной машине, предназначенной для поражения противника огнем и гусеницами. Гусеницы по вышеуказанным причинам отпадают...
- А огонь? - вклинилась принцесса. - Вот же пушка. Смотрите, какая большая.
- Тут есть проблема. Посмотрите себе под... э-э-э... под сидением.
Грегорика грациозно провернулась на четверть оборота, убрав гладкие стройные лодыжки, и заглянула под свое командирское сидение. Там обнаружилась вертушка с шестью гнездами для снарядов. К сожалению, совершенно пустыми.
- Осторожнее, о защелки можно поцарапаться... и, хм, порвать чулки. Как видите, беда в том, что танк не укомплектован боекомплектом. Кроме пушки тут должны быть еще четыре штатных пулемета, но, увы, нам не повезло - не осталось ни одного.
- Значит, победить дракона нам не суждено, - огорченно подытожила принцесса. - Если здесь нет снарядов...
- ...То они есть в другом месте!.. - торжествующе заявил я, глядя на вскинувшуюся Брунгильду. Естественно, ей в голову пришла та же самая мысль.
- ...В другом месте? - принцесса удивленно подняла брови.
- Отважная Брунгильда даже успела вручную запустить таким снарядом в членистоногого мерзавца. Две предыдущие платформы нагружены боеприпасами, и, надо сказать, сейчас там большой-пребольшой беспорядок.
- Я принесу, - решительно заявила телохранительница и привстала.
- Лучше мы сделаем это вдвоем, - остановил я ее. - Вы отвлечете внимание чудища, а я прошмыгну под вагонами. Там все знакомо - ползал уже.
- Справлюсь одна, - насупившись, отрезала телохранительница.
- Во-первых, там могут быть патроны не только для этой пушки, но и для других систем. Хотя и похожие, но гильза длиннее, и в эту камору не влезут, - терпеливо разъяснил я. - Их не различить, если не знаешь. Во-вторых, учтите, даже один патрон - то есть, снаряд с гильзой - весит фунтов двадцать пять. Уворачиваться от клешней с такой штукой под мышкой будет крайне неудобно. Да и вообще, таскать тяжести - мужское дело.
Телохранительница недовольно хмыкнула, но не стала спорить.
- Давайте-ка выясним, что творится снаружи. Как-то подозрительно тихо, - продолжил я. - Так, позвольте-ка... - пробравшись мимо потеснившихся девушек к левой стороне башни, я оперся на колено Брунгильды и картер механизма ручного поворота башни и приник к закрытой толстым пуленепробиваемым стеклом наблюдательной щели. Потребовалось довольно много времени, чтобы сориентироваться в слабых отблесках света со стороны портала. Однако это стоило того. Оказывается, преследователь продемонстрировал недюжинную смекалку: убедившись в бесполезности чисто силовой тактики, перешел к тактике засадной. Последний толчок, судя по всему, происходил от того, что клоп встал на дыбы, опираясь на край платформы и борт танка, и занес правую клешню высоко вверх, держа ее точно над крышей башни, возле люков. Теперь он терпеливо ждал, пока добыча снова попытается выбраться из невкусной бронированной скорлупы. Пучок осторожно шевелящихся ногочелюстей, раздвоенных острыми щипцами, и странных волосяных щеток, обрамляющих ротовое отверстие буквально в паре футов от моего лица - к счастью, за броней и триплексом - заставил меня сглотнуть, давя рвотный рефлекс.
Повернувшись к Брунгильде, я жестом предложил ей взглянуть и заметил:
- Подстерегает. Левая клешня как раз сбоку от дверцы механика. Черт, как грустно, что нет донного люка.
- Люк правой башенки.
- Да, пожалуй, туда ему будет тянуться неудобно. Но этого мало... нужно как-то его отвлечь... Маг-механик должен что-то придумать, - продолжил я, опять перелез через вжавшуюся в спинку сидения Алису и снял со спинки сидения механика один из двух красных баллонов с готической надписью "Огнетушитель тетрахлорный". Потряс, прислушиваясь к обнадеживающему бульканью.
- Если мне опять не изменяет память, то тетрахлор используется не только в огнетушителях и холодильниках, но хорош для выведения пятен и даже, представьте себе, как инсектицид. Брунгильда, попробуйте повертеть ту ручку на погоне башни, только легонько.
Телохранительница, по обыкновению не говоря ни слова, взялась за рукоять механизма поворота башни. Ее плечи напряглись, раздался глухой скрежет, и верхняя часть пространства, в котором мы сидели, немного провернулась вправо относительно стенок боевого отделения. Вместе с башней вращались сидения, и даже пол.
- Отлично. Жаль, ствол пушки коротковат, но сойдет. Давайте действовать так....
Еще несколько минут, сопровождавшиеся непростыми рокировками и переползаниями друг через друга среди угловатого холодного железа, - и все было готово.
Забравшись в левую пулеметную башенку, где, как и во всех остальных гнездах, к сожалению, не было заметно ни следа штатных пулеметов, я выглянул в прицельное отверстие броневого яблока, потом покрутил ручку механизма поворота. Он тоже пошел со скрипом, но башня все же провернулась. Видимо, давным-давно истлевшие техники смазывали механизмы и трущиеся поверхности на совесть.
Плавно развернув башенку влево, я остановил ее точно напротив жвал затаившегося в засаде членистоногого, вставил в гнездо для пулемета сосок огнетушителя и со всей силы дернул за рычаг. Пару секунд ничего не происходило, и мое сердце уже упало, но потом баллон задергался, зашипел и изверг белоснежную струю - точно в пасть чудовищу. Снаружи донесся яростный рык, и танк снова дернулся.
Одновременно Брунгильда, сидевшая на месте наводчика, завертела ручку на колесе горизонтальной наводки. Башня сначала ушла немного вправо, а потом покатилась обратно, набирая инерцию. Короткий ствол орудия все же достал край панциря наполовину взобравшегося на танк членистоногого и набранной от веса всей башни инерцией отбросил его назад. Снаружи громыхнуло, и, раскрыв люки, мы увидели, как панцирный клоп, скрипя и конвульсивно дергая ножками, елозит на спине, неуклюже пытаясь перевернуться обратно. Пышная белая пена булькала между ногочелюстей и разбрызгивалась хлопьями.
- Вперед!
Брунгильда выпрыгнула из верхнего люка, спрыгнула с лобового листа и побежала по краю следующей платформы вперед, к голове состава, стараясь оставаться на виду у чудовища. Я тихо вышмыгнул из люка механика, невидимого с земли, спрыгнул на противоположную сторону путей, и на цыпочках поспешил в обратную сторону, туда, где валялись ящики с боеприпасами.
Что происходило с другой стороны состава, я не видел, но, судя по раскатистому реву, скрипу панциря и топоту, членистоногий гад все же сумел перевернуться и в весьма плохом настроении погнался за Брунгильдой.
Выполнение моей задачи не заняло много времени - добежав до громоздящихся высокой горой снарядных ящиков, я сбросил наполовину оторванную крышку с первого попавшегося, не трудясь расстегивать металлические запоры. Внутри, зажатые между деревянных реек с полуцилиндрическими вырезами, поблескивали старой латунью длинные трехдюймовые снаряды. Интересно, почему в Гардарике, давным-давно принявшей метрическую систему, снаряды так и остались в дюймовом масштабе? Вместо удобной цифры 3 гардариканские военные получили аж трехзначное миллиметровое число - 76,2. Сейчас меня, правда, интересовали не миллиметры и дюймы, а то, что было написано на гильзе. На вооружении стояли несколько разных трехдюймовых пушек и снаряды от одной модели не всегда подходили к другой. Ошибка окажется для нас фатальной. Как же тут разобраться?.. Наверху, первой строчкой стояло УШ-353Д. Наверняка код выстрела - то есть снаряда и гильзы с зарядом вместе.
Внизу - несколько дробных чисел:
4/1СВ - 4/40-Т
6 - 40 - 39
Понятия не имею, что это значит.
Но вот средняя строка - 76-27 - похоже, это как раз то, что меня интересует. Танковая пушка, которой вооружен Т-28, называлась... кажется, КТ-27. Точно! Повезло, это именно те снаряды, которые нужны.
Ухватив две увесистые, смазанные подсохшим солидолом чушки, я тяжело побежал обратно. Пятидесятифунтовая тяжесть гнула к земле, но я старался ступать тише. Рассвирепевший клоп наверняка убежал за Брунгильдой, забыв обо мне. С другой стороны, он уже продемонстрировал весьма приличную смекалку - могу поклясться, что догадался: если впереди мелькает стройная длинноногая фигурка в черном платье с кружевной оторочкой, догнать ее все равно не удастся. Зачем зря тратить силы - это любому клопу понятно. Хотелось бы и мне быть таким же стремительным, ловким и уверенным в себе, как наша прекрасная воительница.
Мысли мои были прерваны самым грубым образом. Донесшийся спереди оглушительный звон и содрогание бетонных стенок тоннеля свидетельствовали, что в нашем безупречном плане что-то пошло не так. Когда за силуэтом танка я увидел медленно встающую на дыбы двухосную платформу, в этом уже не могло быть никаких сомнений.
Сообразительный панцирный гад не стал, как раньше, лазить за Брунгильдой с одной стороны путей на другой, а сделал ход конем - вцепился клешнями и разом перевернул платформу, воспользовавшись тем, что она была нагружена не тяжелыми ящиками, а какой-то колесной повозкой с креплениями, держащими длинную толстую трубу, закрытую с одного конца и снабженную шарниром. Телохранительница, не ожидавшая такой атаки, едва успела спрыгнуть с платформы и вывернуться из-под катящейся с протяжным металлическим громом трубы. Что самое печальное, лежащая на боку поперек тоннеля платформа преградила ей дорогу к спасению, а членистоногий, торжествуя, уже наступал на загнанную в угол добычу, широко расставив клешни. Я похолодел. Казалось, Брунгильде осталось жить всего несколько мгновений, и уже ничто не в силах спасти ее.
Но я недооценил отважную девушку. Мгновенно сориентировавшись, она упала ничком и нырнула в трубу, имевшую в длину футов пятнадцать и диаметр около четырнадцати дюймов - точно по ширине ее плеч и бедер. Секунду спустя клоп хищно сцапал трубу острыми клешнями и попытался перекусить. Завизжала сталь, но труба выдержала. Членистоногий поднял ее повыше и затряс, тщетно пытаясь вытряхнуть упрямицу. Повертел в клешнях, поднес к глазкам, стараясь заглянуть внутрь. Потом с размаху бросил на бетон. Труба с протяжным вибрирующим звоном подпрыгнула и откатилась в сторону. В следующую секунду на нее опять обрушились удары громадных клешней, словно в кузнице.
Не отрывая глаз от картины безжалостного убийства, я, словно во сне, пролетел последние метры, оставшиеся до танка. Время растянулось, точно резина, а я лез, цепляясь за фальшборт, совал через люк длинные скользкие снаряды в руки бледной, как мел, принцессе. Ее губы прыгали, а в глазах плескался ужас.
Рукоять затвора никак не хотела сдвигаться с места, и я рвал ее, пока не понял, что надо нажать на предохранитель от случайных выстрелов. Поршень вышел и повернулся, открыв тускло поблескивающее жерло, которое тут же перекрыло латунное донце гильзы.
Потом перед глазами возникло перекрестье телескопического прицела с заборчиком-шкалой внизу. В окуляре заскользили неясные тени платформ и вагонов, потом стена тоннеля. Нащупав колесо привода вертикального наведения, я с хищной радостью увидел угол панциря, потом открытый торец трубы и половинку клешни, пытающуюся трубу расковырять. Опустив перекрестье еще немного, я со всей силы нажал на педаль правой ногой.
Труд неизвестных гардариканских оружейников не пропал даром - даже спустя пятьдесят лет ударник исправно разбил капсюль и поджег пороховые макаронины. По ушам ударило, точно палкой, танк качнулся на пружинах подвески. Я впился глазом в окуляр и... по коже продрало морозом. Панцирь покрыла сеть мелких трещинок и сколов, несколько членистых лапок торчали разлохмаченным живым мясом... но членистоногий был жив. Свалившись на левый бок и выронив трубу, он задергался, потом снова вскочил на ноги, крутанулся на меня, выставив вперед клешни в оборонительной стойке.
Как такое могло получиться? Двенадцатифунтовый снаряд, вылетевший из ствола со скоростью более тысячи футов в секунду, должен был, если не пробить туловище насквозь, то разворотить панцирь и убить гада. Промахнуться было невозможно, да и враг все же понес некоторый ущерб. Но это был не снаряд, а осколки... точнее, шрапнель.
Так вот в чем дело! Я ведь читал в справочнике, что дистанционные трубки шрапнельных снарядов поставлялись с завода с установкой на картечь, то есть на взрыв снаряда сразу же после вылета из ствола и поражение противника снопом из 260 свинцовых пуль. Так и получилось, потому что я совсем забыл об этом.
- Стоп! - заорал я, оторвавшись от окуляра прицела. Принцесса совершенно самостоятельно открыла затвор - надо же, догадалась, как это делается - и уже выпрямлялась со снарядом в руках. Кашляя от кислого порохового дыма, кольцами ползущего из открытого казенника орудия и коробки гильзоулавливателя, куда свалилась стреляная гильза, я выхватил у Григорики снаряд, зажал между колен и принялся судорожно отвинчивать колпачок. Пальцы скользили и срывались, пот заливал глаза. Освободив, наконец, внутренний конус, я прищурился, разыскивая на шкале литеры Уд - "установка на удар". Вот они! Повернув дистанционное кольцо как надо, я навинтил колпачок обратно и одним толчком дослал патрон в камору. Грегорика мгновенно захлопнула затвор и припала к пулеметной амбразуре, глядя наружу. Куда делось ее обычное спокойствие и необидная, но непробиваемая отстраненность?
Прицел исправлять почти не потребовалось, потому что членистоногий лишь попятился, продолжая озираться - он не мог понять, что произошло. Наверняка, это был первый раз, когда по нему стреляли из пушки.
Ладно, вот тебе и второй.
Новый выстрел вдавил барабанные перепонки, и вот теперь-то трехдюймовая пушка показала, на что способна. Снаряд проломил панцирь прямо под глазными щелями и несильно лопнул внутри, выбросив наружу фонтан кровавой жижи. Клоп подпрыгнул, рухнул на брюхо и несколько раз конвульсивно подтянул членистые ножки. Потом они расслабились, клешни разжались в последний раз... и все утихло. Только из дальнего конца тоннеля вернулось гулкое эхо.
- Скорее!..
Грегорике не нужно было объяснять, что делать - она уже распахнула незапертый люк и выпрыгнула наружу, взмахнув располосованным подолом платья. Я последовал за ней через круглый люк наводчика, стараясь покрепче сжимать зубы - просто чтобы бешено колотящееся сердце не выскочило наружу.
Не помню, как прыгал с высокого танка и с платформы. Но мы пролетели двадцать ярдов за пару секунд. Обежав все еще фонтанирующий кровью труп членистоногого, я упал на колени у тяжелой трубы, откатившейся далеко в сторону. При ближайшем рассмотрении это оказался ствол крупнокалиберного орудия или, скорее, миномета, судя по отсутствию нарезов и тонкости стенок.
- Хильда! Хильда, ты жива?! - отчаянно закричала Грегорика в черное жерло.
Ответа не было.
- Неужели... Хильда, ответь мне, Хильда!!!
- Дайте я.
Отодвинув ее в сторону, я вытянул вперед руки и полез в орудийный ствол. Голова прошла нормально, но плечи сжало так, что нельзя было вздохнуть. Поняв, что дальше не пропихнуться, я изо всех вытянул руки в темноту. Но даже кончики пальцев не смогли нащупать ничего, кроме гладкой пушечной стали. Пришлось попятиться и вылезти обратно.
- Не выходит. Попробуйте вы.
Принцесса кивнула - губы были решительно сжаты, но из зеленых глаз брызнули слезы - и нырнула в дуло. У нее дело пошло гораздо лучше. Грегорика была на дюйм меньше ростом, чем Брунгильда, и их фигуры были очень похожи. Ну, разве что бюст принцессы чуть-чуть выразительнее. Да и талия, переходившая в амфорные изгибы, оказавшиеся у меня прямо перед глазами, потоньше. Я понял, почему не преуспел - Грегорика вошла в ствол плотно, как пробка в бутылку. И как только она еще умудряется ползти?
Нарочно отвлекая себя посторонними мыслями, я ждал, страшась того, что откроется в следующее мгновение. Наконец, когда снаружи остались только колени, принцесса на пару секунд замерла. Потом энергично задергала ногами, вытянув в струнку босую ступню. Я снова схватил ее за щиколотки и осторожно потянул. Ей богу, звук был почти как от откупоренной бутылки.
Когда я целиком вытащил Грегорику, тянувшую наружу телохранительницу, она мотнула головой, отбросив с лица растрепавшиеся волосы, и простонала:
- Боже мой, она не двигается... неужели!?..
Перехватив щиколотки Брунгильды, мы выдернули ее наружу. Телохранительница была бледна, из носа и изо рта сочилась кровь, а глаза были зажмурены, словно с усилием. Но на запястье билась жилка, а высокая грудь под моей ладонью опустилась, приподнялась, снова опустилась...
- Жива. Она дышит, ваше высочество.
- Какое... какое счастье...
Грегорика уложила голову телохранительницы себе на колени, осторожно отерла платком кровь на губах телохранительницы.
- А это не...
- Нет, наверное, она прикусила губу, когда ствол летал туда-сюда. Это нестрашно. Но...- я помедлил.
- Не поймите превратно, но придется, что называется, распустить руки, - продолжил я, и, не дожидаясь ответа, начал быстро и деловито ощупывать тело Брунгильды на предмет переломов, судорожно пытаясь вызвать из памяти преподанную нам на курсах первой помощи последовательность, которой следовало руководствоваться. Нет, я не собирался давать волю воображению, но на лбу как-то сама собой выступила легкая испарина, когда ладони заскользили по длинным ногам.
- Вернее всего было бы ожидать трещин или переломов конечностей, ребер или позвоночника. Таковых, кажется... кажется, переломов все-таки нет. Хотя за отсутствие трещин я бы не поручился. Ссадины на коленях, локтях и бедрах. Синяки, и, естественно, сотрясение. Легкое, надеюсь.
Внутренний голос, естественно, не дремал:
"Ого, да наша воительница может запросто взять приз на любом конкурсе красоты. И заметь, какая гладкая кожа. Определение "нежная", пожалуй, тут не подойдет, зато эластичность на самом высшем уровне. А какие упругие мышцы! Тренированные, но не перекачанные, и не жесткие, как можно было бы ожидать..."
"Чего ты там можешь ожидать, охальник?!" - не выдержав, возмутился я.
"Как чего? Нельзя недооценивать мир осязания. Глаза, слух, обоняние - все это отлично, но ведь и тактильные ощущения - важнейший элемент непринужденного межличностного общения. В конце концов, даже разговаривая с собеседником-мужчиной, многие берут его под ручку и прогуливаются, прогуливаются. Что же говорить про общение с дамами? Глаза могут обмануть, а вот если пощупать, как следует..."
"Заткнись лучше. Неужели мое второе "я" только об этом и думает?"
"Будь уверен, дружок. Только об этом. Ладно, молчу, молчу..."
Брунгильда судорожно, со всхлипом втянула воздух и открыла глаза. Напряглась и попыталась сесть, но принцесса удержала ее. Поняв, кто это, телохранительница разжала стиснутые кулаки, но повернула голову, напряженно озираясь, и выдавила:
- Г-где... где?..
- Ш-ш-ш. Все хорошо.
- Куда?..
- Чудовище уничтожено. Отдохни, Хильда, ты заслужила. Ты отвлекла его, а господин Немирович нашел снаряды и... Все уже позади. Но, если бы не твоя отвага!..
- И везение, - добавил я. - Очень ценю вашу самоотверженность - в конце концов, ей и я обязан жизнью - но вам все же надо быть осторожнее, Брунгильда. В другой раз не взваливайте на себя всю ношу. Достаточно было дразнить гада издалека, не бросаясь ему прямо в клешни. Даже если бы он отвлекся на меня, я сумел бы поиграть с ним в прятки под платформами. Не нужно было так рисковать.
Она угрюмо взглянула на меня и прохрипела:
- Я не была... уверена.
- Вы спаслись поистине чудом, Брунгильда. Возблагодарим темный нордический гений гардариканцев и их пресловутую любовь к крупнокалиберным стреляющим устройствам - ведь случись такое в Либерии, вы бы не нашли миномета калибром крупнее восьми дюймов. Здесь же, пожалуйста, смотрите, какое жерло. И того едва хватило. Будь вы чуть менее стройной - пиши пропало. Меня, к примеру, не достало даже, чтобы дотянуться и вытащить, хотя ограничением габарита послужили не бедра, как у вас, а плечи. Пришлось принцессе вытягиваться в струнку, опять же отдаю должное ее великолепной фигуре... хм, интересно. Никогда раньше не думал, что девушек можно ранжировать по калибру...
Охваченный новой мыслью, я прошелся вокруг спасительного ствола. Минометного, без сомнения, поскольку нарезы внутри отсутствовали, а казенник действительно оказался глухим, без затвора, как у мортиры или гаубицы, и без крана стравливания газов, наличия которого можно было ожидать от динамореактивного орудия. Раньше, перед тем, как чудовище опрокинуло платформу, ствол покоился на транспортной повозке, а вот лафета, который мог бы пролить свет на этот интересный вопрос, поблизости не наблюдалось. Вернее всего, тот находился на следующей платформе.
- Итак, Брунгильда и ее высочество попадают в менее чем четырнадцатидюймовый калибр, вот здесь указано на казеннике - 350 миллиметров. Отличный результат! Причем попадают плотно, практически без зазора, как подтверждают визуальные наблюдения...
- Ну, хамло! Да как ты смеешь!..
Так, на сцене появилась Алиса и сразу за свое. За ее спиной опасливо пробиралась мимо трупа панцирного гада очкастая отличница.
- Отставить мракобесие и пренебрежение к науке. Только точные измерения и пытливый взгляд ученого дают возможность изучить окружающий мир. Все познается в сравнении! Анализ, критическая оценка, скрупулезный сбор данных - вот кредо молодого ученого. Относительно всего, в том числе сравнительной ширины поп. К примеру, твою тощую задницу можно было бы пропихнуть и в классический морской калибр - двенадцать дюймов, то есть 305, а еще точнее 304,8 миллиметра. Не без труда, но если тебя смазать пушечным салом... Обратите внимание, кстати, с гладкоствольной артсистемой проще, иначе пришлось бы еще и ввинчиваться в нарезы, на боках остались бы следы. Гм, госпожа Госпич, сразу можно сказать, имеет калибр посолиднее - не меньше пятнадцати дюймов. Что касается маэстрины инсургентки...
Хлоп.
Хорошо, что она утопила туфли с острой набойкой на каблуке, а подзатыльников я уже давно не боюсь.
- Перестань издеваться! - яростно завопила Алиса. - Всех уже в краску вогнал, паразит!
Неужели? Оглядевшись, я действительно различил румянец на лице принцессы и - удивительно - ее отважной телохранительницы. Отличница с озадаченным выражением приложила руки к бедрам, потом подняла и остановила напротив очков, пытаясь оценить результат измерения.
- А что тут такого? Это важный вопрос... ну, ладно, ладно, не буду. Но можно же немножко порадоваться победе? Да и снять, так сказать, напряжение?
- Другим способом, другим!.. Я всегда знала, что у тебя одно только на уме, с детского сада!.. То ты принцип действия клизмы пытался проверить на мне, экспериментатор сопливый, то взвешивал безменом, засунув в авоську, от которой я вся была в рубцах...
- Но ведь мы и в самом деле спасены! - прервала ее принцесса. - И неожиданные, не скрою, военные знания господина Немировича нам очень и очень помогли. Когда первый выстрел не убил чудовище, впору было впасть в отчаяние, но ведь он сразу понял, как исправить, не правда ли? Это извиняет даже фривольные высказывания про ширину... про калибры.
- Огромная честь для меня, ваше высочество.
- Только не злоупотребляйте моей добротой.
- Ни в коем случае.
- Ага, так мы и поверили, - язвительно заметила Алиса. - Ваше высочество, это абсолютно беспринципный, зловредный и мстительный тип. Поворачиваться к нему спиной нельзя ни в коем случае...
- К-какая мерзость... - донеслось сзади. Дрожащий голос Весны был полон такого отвращения, такого безмерного удивления перед несовершенством этого грешного мира, что я съежился, остро прочувствовав свою гнусность и ничтожность.
- Кто мог сделать такое?!..
Не понял. Кто мог прикончить гада, полдня гонявшегося за нами с топотом и улюлюканьем? Ну, я сделал это и, честно говоря, не испытывал никаких угрызений совести. В своем ли уме госпожа Госпич, если вдруг начинает лить слезы над якобы невинно убиенной зверюшкой?
- Вот пакость! И в самом деле!.. - воскликнула Алиса, подойдя к ней и рассматривая поверхность панциря. - Все намного хуже, чем я думала.
Удивительное дело. Алиса раньше не была замечена в сочувствии к зверькам, которые не покрыты мягкой шерсткой или несимпатичны каким-либо иным образом. Может быть, стресс что-то натворил с ее извилинами, и теперь громадные панцирные клопы, при виде которых всякая уважающая себя девушка визжит и падает в обморок, приравнены к пушистым и милым зайкам, обижать которых категорически запрещено?.. Какая-то в державе датской гниль, вот что я вам скажу. Впрочем, что удивляться, такие приключения вполне могут на любую психику повлиять ... м-м-м... неблаготворно.
Весна тем временем повернула к нам искаженное искренней болью лицо. Пораженно всхлипнула и указала куда-то вниз, на нижнюю часть угловатого скоса роговой брони громоздящегося, подобно подбитому танку, панциря чудовищного клопа.
- Представляете... представляете, это чудовище - дело рук человеческих. Каким же извращенным умом нужно обладать, чтобы натравить подобное на других людей?
Вот те раз. Выходит, я ошибся, и отличница таки не свихнулась?
К счастью, Алиса тоже мигом развеяла подозрения в ненормальности.
- На него и так тошно глядеть, так еще, получается, он не сам вывелся, а из пробирки, как у доктора Франкенштейна.
- Из пробирки? С чего ты взяла?
- А вот смотри.
Ее палец указал на поверхность панциря, покрытую каким-то узором. Нет, черт подери, не узором, а длинным девятизначным номером, образованным четким и выпуклым роговым рельефом.
003 754 092
- Вот это номер, - присвистнул я. - Простите за каламбур-с.
- И что бы он мог значить?
- То, что подозрения ее высочества верны. Это не простые насекомые или членистоногие. По всей видимости, они выведены человеком. Мне, кстати, тоже показалась странной форма панциря. В общем, он по конструкции совпадает с панцирем мечехвоста, но вот эти граненые скосы, подвижные щитки... все до невозможности напоминает танковый дизайн.
- Вы хотите сказать, нечто вроде биологического оружия? - подала голос принцесса, которая внимательно прислушивалась к разговору, все еще сидя с головой Брунгильды на коленях.
- Незапланированная мутация едва ли подарила бы им такой четкий и многозначительный номер. Это было сделано намеренно. И, вероятнее всего, до Науфрагума.
- Почему вы так думаете? - быстро спросила принцесса.
- Если это панцирное чудище - творение человеческих рук, то представьте, сколько работы потребовалось в него вложить. Некто работал с самим живым естеством, формируя его заново - практически на уровне магии. По аналогии с конструкторскими бюро, занимающимися механикой, можно представить себе, сколько усилий, времени и средств это потребовало. Бородатый отшельник, сидящий в освещенной факелами пещере посреди опустошенного материка, на такое не способен, будь то хоть трижды гений.
- Скорее всего... вы правы, - с небольшой запинкой ответила принцесса. - Да, вы наверняка правы. От ученых безумцев, создавших машину, вызвавшую Науфрагум, можно ожидать чего угодно. Возможно, Гардарика обогнала всех и в области биологического оружия. Какое счастье, что они не смогли применить его в надвигавшейся войне, как намеревались.
- Вот с последним тезисом позвольте не согласиться, ваше высочество, - покачал я головой.
- Отчего же?
- Мы угостили гада шрапнелью практически в упор. На земле нет ни одного животного, которое пережило бы такой залп. Даже динозавры - ужасные ящеры - которых откапывал Линней, мигом откинули бы копыта. Его же роговой, хитиновый или уж не знаю, из чего, панцирь достаточно прочен, чтобы выдержать такое. Но шрапнельная пуля по мощности уступает даже винтовочной, не говоря уже о снарядах. Получается, панцирь защитит только от непродолжительного и не массированного обстрела. Даже если представить себе армию из тысяч подобных живых танков, ей не выстоять против регулярной армии времен мировой войны, вооруженной винтовками, пулеметами и пушками. Простой трехдюймовый снаряд, как видим, решил все проблемы. А ведь нельзя забывать о том, что панцирных гадов нужно вырастить, перевезти, натравить на врага. Их нужно кормить, в конце концов, и вряд ли они кушают травку, судя по хищным повадкам. На что тогда могли рассчитывать их создатели? Сомневаюсь, что это было именно оружие, направленное на борьбу с враждебными странами.
- А действительно, что они едят? - задумалась Алиса. - Вряд ли им каждый день на голову падают вкусные упитанные либерийцы, вроде нас. Может быть, охотятся? Тут же в лесу всякие олени, наверное, живут. Лоси, косули, кто там еще?
- Представляешь, сколько такому монстру нужно мяса? Фунтов триста в день, не меньше. Чтобы одного такого прокормить, потребуются стада антилоп, как в Гондване, а помнишь, сколько мы видели личинок?
- Может, друг друга жрут?.. Нет, тогда на что они сдались? Не понимаю, - почесала в затылке Алиса, и вдруг встрепенулась. - Э-э-э, погоди, так тут еще могут быть?..
- А как ты думала? Нет, все-таки женские методы мышления для меня непостижимы.
- Стой, что ты опять несешь?! Лучше скажи, снарядов-то было всего два?
- Два. И оба мы выстрелили.
- Так надо скорее еще притащить, дурак!!! Пошли, быстро!
- От подмоги не откажусь. Смотри только, не надорвись, - заметил я и направился к платформам с разваленными штабелями ящиков. Алиса и Весна двинулись следом, опасливо озираясь. Я ухватил за боковую ручку раскрытый уже ящик, где осталось четыре шрапнельных снаряда, и с натугой поволок по полу к танку.
- Берите из следующего по одному снаряду, да не роняйте, - велел я помощницам.
Глава пятая
В пустошах
Минут через пятнадцать наш боекомплект возрос до тридцати шести снарядов, которые девушки подали мне через дверцу механика водителя. Распиханные по стойкам под сидениями и гнездам на бортах боевого отделения, они сразу существенно уменьшили обитаемое пространство внутри танка. Мечущуюся и стонущую в бреду Софию мы осторожно вытащили наружу и уложили рядом с платформой, на скатанном брезенте, который нашелся на корме танка.
- Сильный жар, - пробормотала Алиса, пробуя ее лоб. - Кажется, это серьезно. Думаешь, простудилась в холодной воде?
- Увы, все еще хуже. Слышишь кашель и хрип в груди? Она хватанула легкими воды, когда мы сверзились в озеро, и теперь начинается что-то вроде нарушения газообмена или воспаления, точно не помню.
- ...Воспаление легких? Но это же очень плохо, так? От него и умереть можно! - тревожно сверкнула глазами Алиса.
- Еще бы. Нужны антибиотики, а еще хорошо бы... - я задумался, потом поднялся с колен и отряхнул брюки. - ...Так, возьму-ка я фонарик и пойду, пошарю в кладовке.
Тесный тамбур на выходе с ведущей из подземелий ГЭС лестницы, через который мы так быстро пробежали, стремясь к свету и свободе, хранил в себе неисчислимые и драгоценные для любого Робинзона богатства. Я вернулся, обсыпанный крупными хлопьями пыли, чихая и обливаясь слезами, но волоча за собой тележку с выкрашенным в голубой цвет длинным баллоном. Поставив его рядом с ложем инсургентки, я повозился с редуктором, устанавливая его на минимальную подачу, вставил шланг в маску противопылевого респиратора с проткнутым фильтром, подышал оттуда для проверки, кивнул и осторожно надел ее на лицо Софии.
- Импровизация, конечно, но лучше кислородной терапии ничего не найти. Всех нахлебавшихся водолазов так потчуют.
- И откуда ты только все это знаешь, Золтик? Не был бы таким грубияном, я б тебя похвалила, и даже умницей назвала, - прокомментировала Алиса, и обычное ехидство в ее голосе смешалось с легким уважением.
- А кто, по-твоему, участвовал в эпохальной археологической экспедиции на затонувший во втором рейсе "Мейфлауэр"? Внутрь, под палубу забраться папашка не дал, ясное дело, но за штурвал на верхней палубе я подержался. Знаешь, сколько водолазных лекций пришлось ради этого выслушать? Декомпрессия, азотный наркоз, кислородные отравления, первая помощь - ты бы, радость моя, через полчаса померла от скуки. Падай, короче, ниц пред моим величием.
- Слушай, я даже упаду, - неожиданно заявила она, немедленно выполнив земной поклон. - О-о-о, великий Золтик, не обойди благоволением ничтожную рабу твою, снизойди и осчастливь... чем-нибудь полезным. Потом придумаю, чем.
- Ладно, восстань, дочь моя. Давай, я осчастливлю тебя заданием.
- Это каким?
- Притащи еще ящиков. Запалим костер, а то прохладно здесь. Да и кушать хочется. Снаряды вынуть, а ящики - сюда.
- Кушать?! Ты что, нашел что-то съестное? Где?!
- Хо-хо. Так тебе и скажи.
- Ну-у-у, не томи, колись скорее!!! - запищала она, теребя мой рукав.
- Сначала дрова.
- Вот зануда! - топнула Алиса, но все же направилась к платформам с боеприпасами. Весна дисциплинированно последовала за ней.
- Смотрите, не швыряйте снаряды об пол, аккуратнее! - крикнул я им вдогонку, залез на платформу и снял с крепления над гусеничной полкой висящий там топор. Несколько пустых снарядных ящиков в моем распоряжении уже имелись, и, разбив их на доски, я принялся быстро щепать пересохшее дерево на растопку.
- Вы нашли зажигалку? - поинтересовалась Грегорика, которая тоже не теряла времени даром: вытащив закрепленную в нише башни аптечку, продезинфицировала и перевязала ободранные локти и колени Брунгильды. Та порывалась что-то делать, хотя ее ощутимо шатало, но под давлением принцессы все же неохотно прилегла на брезент рядом с Софией и закрыла глаза, обведенные синяками. Сотрясение явно давало себя знать.
Закончив с растопкой, я поднял глаза на Грегорику.
- Нет, ваше высочество. Но теперь это не проблема.
- Вы собираетесь снова поджечь порох? Но в фонаре осталась всего одна лампочка, а совсем без света здесь, в тоннеле...
- Лампочки не потребуются, - прервал я, копаясь в сумке с инструментами, прихваченной у несчастного электромонтера.
- Как же тогда?.. А-а, думаете высечь искру железом! - с интересом предположила она.
- Тоже нет. Искрой можно поджечь разве что трут. Зато вот так, смотрите...
Вытащив пассатижи, я зажал в них небольшой гвоздь от ящика, взял оттуда же молоток и присел рядом с рельсами. Уложив гвоздь на рельс, покрутил в воздухе молотком и принялся часто и сильно стучать им по гвоздю.
Легкий молоток мелькал так, что расплывался в воздухе, частый звон бился в уши, один отзвук не успевал сменить другой. Прошла пара минут, и гвоздь, уже слегка расплющившийся, вдруг засветился красноватым оттенком. Механическая энергия перешла в тепло, раскалив сталь, и сунутый в сухие щепки гвоздь мигом заставил их затрещать и заняться живым огнем. Я отер пот со лба, бросил молоток и сжал-разжал закостеневшие пальцы.
Принцесса захлопала в ладоши.
- Удивительно! Никогда не слышала о таком!
Ее искреннее восхищение заставило меня покраснеть.
- Да ничего особенного, многие кузнецы умеют разжигать горн гвоздем. В общем-то, это даже не полезный навык, а так, трюк на публику.
- Но где вы ему научились?
- Однажды пришлось почти две недели просидеть в кузнице. Правда, это было давно, три года назад назад.
- Когда вам было шестнадцать? Но ведь вы... из дворянской семьи. Как так могло получиться?
- Мой отец - геолог, служит в Императорской горной комиссии, но сейчас в основном занимается археологией. Начал таскать меня в экспедиции лет с пяти, когда разошелся с матерью. Она была слаба здоровьем, сидеть со мной не могла... и не очень хотела. Вот так и получилось. Я много чего повидал, о чем не жалею, конечно. А тогда... я простудился, и отец оставил меня в лагере партии, разбитом на уединенной таежной заимке. Там была кузница, кузнец - добрый бородатый дядька... и его племянница. Дождь лил беспрерывно две недели, делать было нечего... ну, почти. В общем, за это время я стал заправским подмастерьем. Если вам потребуется наделать гвоздей и подков, починить кирку или закалить новые зубила, смело обращайтесь, ваше высочество.
- Обязательно, - улыбнулась она. - Теперь даже жаль, что мое собственное детство было слишком рафинированным. Выбор вещей, которым я могла научиться, был намного уже.
- Учиться никогда не поздно, не переживайте.
- Наверное... наверное, да.
- Вот сейчас мы вместе поучимся занятному ремеслу кулинара.
- Кулинара? Но какой может быть кулинар без продуктов? Это ведь не дома, где можно позвонить поставщику и заказать. Кто же их тут доставит?
- Наш с вами меткий выстрел, ваше высочество.
- Выстрел? Постойте, вы же не имеете в виду?..
Расширив глаза, она начала поворачиваться туда же, куда смотрел я.
- А что? Крабы, которых нам в полярной экспедиции приносили инуиты, на вкус были отменными. Кто сказал, что это насекомое? Запишем нашего гада в царство членистоногих и воздадим ему должное. Как вы на это смотрите?
Судя по легкому зеленоватому оттенку ее лица, принцесса не разделяла такого вольного подхода к биологической классификации.
- Я... я... не знаю, как смотрю. Вы дозволите определиться с отношением чуть позже?
- Безусловно. Да, сейчас смотреть необязательною. Чтобы не потерять аппетит.
Она сглотнула и послушно отвернулась. Я же, подняв топор, обошел танк и направился к поверженному противнику.
В самом деле, чего тут стесняться? Краб как краб, эка невидаль.
Чтобы отделить одну из членистых ножек, пришлось поработать топором минут пять - панцирь оказался крепким. Тем не менее, я не собирался сдаваться. Наконец, утерев трудовой пот и кровавые брызги, я поднял вырубленный кусок толщиной в мою собственную ногу. С торцов толстой роговой трубы выглядывало плотное розовое мясо, действительно напоминающее крабовое. Хорошо, потому, что я действительно опасался найти внутри какую-нибудь черную насекомью дрянь. Хотя, с другой стороны, едят же сушеных кузнечиков? Акрид? Со вчерашнего обеда во рту маковой росинки не было, и живот подтянуло к позвоночнику - так стоит ли привередничать и воротить нос?
Решившись, я направился к костру. Доски прогорали быстро, но для того, чтобы получить достаточную кучу углей, их было маловато. Надо бы помочь девчонкам. Но сначала - добыть воды. Красное ведро с пожарного щита из той же волшебной кладовки оказалось как нельзя более кстати, и я быстро зашагал к выходу из тоннеля.
Сощурившись от яркого солнечного света, я осмотрелся. Тоннель, как легко можно было предположить по доносящемуся от портала гулу, выходил на высокий железнодорожный мост, пересекавший ущелье в полумиле ниже плотины гидроэлектростанции. Рельсовый путь уходил на другую сторону через пробитую в красном граните береговых утесов выемку, густо заросшую торчащей между шпал малиной и бузиной. На громадном быке, сложенном из гранитных блоков, обнаружилась уходящая вниз цепочка скоб, огражденных трубой из металлических прутьев. Не могу сказать, что лазанье на высоте входит в мои любимые занятия, но пробираться вниз через темные затхлые потерны и тоннель, завешанный слизистыми коконами, было бы еще неприятнее. С другой стороны, спускаться по скобам, с ведром в руках, а потом лезть ярдов пятьдесят обратно - самый последний вариант, к которому я прибегнул бы. К счастью, проблема решилась проще. Перейдя мост, я буквально через пару десятков шагов нашел стекающий по покрытой густым мхом выщербленной гранитной стенке прозрачный ручеек.
Полчаса спустя, потирая все еще красное ухо, я ворошил угли, нагребая жар на запекающееся прямо в панцире мясо. Божественный аромат, разносящийся по всему тоннелю, лучше любых аргументов убедил всех собравшихся вокруг костра в моей правоте. Алиса, немного виновато поглядывая на ухо, продолжала:
- ...Он же и сам нас хотел съесть, правда? Так что это просто восстановление справедливости.
- Конечно. Ешь, или тебя съедят. Раз не получилось, не обессудь.
- И, вообще, креветок же мы едим?
- Едим.
- Крабовые ножки тоже в салат кладут. Значит, и крабов едим.
- Едим. И еще раков - с пивом.
- Ну тебя, Золтик! Помню я, какой ты возвращаешься после пива. Ракообразный весь такой. Со шнурками на штиблетах справился только, когда ножницы нашел.
- Вот какая у тебя злая память, оказывается. Говорят, излишний холестерин на нее вредно влияет. Не стоит, наверное, тебе большую порцию отрезать.
- Ага, правда глаза колет! Шантажируй, шантажируй, свободное слово не задушишь.
- Ты мне скажи потом, в какую газету пойдешь работать, чтобы заранее редакцию спалить... о-о, протыкается хорошо. Ну, то, что горелое, то не сырое. Сочтем кулинарную процедуру завершенной.
Выкаченное из углей толстое обугленное полено с хрустом лопнуло вдоль от удара обухом, и открыло сочное, испускающее пар мясо. Еще раз вытерев о рукав складной нож, найденный среди инструментов в подсобке, я принялся нарезать... м-м-м - окорочок? - на толстые ломти, выкладывая на досточки от разбитого снарядного ящика, послужившие вместо тарелок.
- Но он точно не ядовитый? - глотая слюнки, уточнила Алена.
- Давай проверим. Хотя это не показатель: ядовитая зверушка вроде тебя сама кого хочешь отравит.
- Ну тебя. Давайте тогда по маленькому кусочку... м-м-м... мням.
- ...И вправду, мням... вылитый крабовый салат.
- Запах немного другой... и вкус.. мням.
- Так извини - ни соли, ни перцу.
- Резиновый немного.
- Как креветки, чего ты хочешь?
- Отрежь еще.
- На, держи. Только не переусердствуй. А то вырастут у тебя, к примеру, клешни.
- Не боюсь. Пойду, открою модный парикмахерский салон. И тебе буду во сне являться и клацать - а то ведь тебя туда можно загнать, только когда косы начинают заплетаться.
- Ужас. Лучше не являйся.
- Вот такой ты злосердечный, значит, да? Не ценишь единственную добрую душу, что о тебе заботится и велит идти стричься.
Должное запеченной крабовой ножке воздали все, исключая Софию. Она снова пришла в себя, но оказалась так слаба, что не могла пошевелить и пальцем. Алиса и Грегорика с трудом, поддерживая голову, заставили ее выпить пару чашек (изготовленных из старых консервных банок) горячего бульона из того же мяса. Брунгильда, которая морщилась от головной боли - хотя и старалась это скрыть - не капризничала, а съела все и попросила добавки. Видимо, даже жестокое сотрясение не смогло вывести ее из строя.
Тепло костра и приятная тяжесть в желудке манили прилечь и подремать, но я жестоко задушил это желание. Перед глазами вновь и вновь вставала картина бесчисленных полупрозрачных сталактитов, полных отвратительных зародышей. Кто знает, когда пожалует следующий панцирный гость? Терять время сейчас мы позволить себе не могли. Поэтому я оставил девушек сонно клевать носами у костра, а сам полез на танк. Предстояла большая работа.
Пытаться завести танк, простоявший полвека - почти сумасшествие, которое могло оправдать только наше отчаянное положение. Чтобы выбраться из глуши, в которую нас забросило крушение "Олимпика", требовалось добраться, по крайней мере, до западного побережья материка, где могли быть какие-то научные или военные посты Либерии. Ведь следят же там за обстановкой на безлюдном материке, в конце концов? Но это означало бесконечные мили - сотни, складывающиеся в тысячи. Пройти их пешком - просто нереально. Стоит нам встретить еще одного панцирного гада, и путешествие закончится в его желудке быстро и бесславно. В принципе, можно было бы попытаться сплавиться по реке, но вот беда - мы находились в центре материка, и все реки этого бассейна текли совсем не на запад, а на север, во внутреннее море. Развитая сеть железных дорог Гардарики, конечно, могла помочь, если найти что-то вроде дрезины, как поступил в свое время император Траян. Но я помнил, что уже непосредственно после катастрофы пути оказались в сотнях мест загромождены остановившимися и сошедшими с рельс поездами, а теперь к ним наверняка прибавились рухнувшие мосты и столбы, засыпавшие пути оползни, подмытые и перекосившиеся рельсы и тысяча других препятствий. Транспортное средство на колесах или гусеницах могло их избежать, а танк в этом плане попросту идеален - у него отличная проходимость, а броня и пушка позволят чувствовать себя в полной безопасности, какие бы чудовища-мутанты не встретились... но только при условии, что удастся стронуть его с места.
Показания манометров воздушных баллонов давали основания надеяться, что система воздушного пуска двигателя заряжена, и струя сжатого пятьдесят лет назад воздуха способна прокрутить коленвал и завести двигатель без участия электрического стартера. Но для этого необходимо было убедиться в том, что топливо исправно поступает к форсункам в цилиндрах. Вопрос: что стало с соляркой за прошедшие полвека? Страшно представить, как забили фильтры и детали топливного насоса выпавшие в осадок загустевшие смолы и прочие тяжелые фракции. А главное, найдется ли солярка где-то поблизости? Цистерны в конце состава давали основания надеяться, хотя поручиться было нельзя. С этого и стоит начать - иначе все будет впустую.
Посвечивая фонариком, я вернулся к хвостовым цистернам. Из наспех открученного Брунгильдой сливного крана капала вязкая черная жидкость. Мазут. Жаль, что танк - не паровоз. Во второй цистерне было то же самое. Мало того, жидкая струйка, брызнувшая из отвинченного крана вместо мощной струи, показала, какую проблему представляют многолетние отложения смолы и прочей дряни на дне цистерны.
Мне пришлось вернуться и отшагать не менее двухсот ярдов в сторону головы состава, чтобы миновать платформы с боеприпасами и военной техникой. На них возвышались несколько тракторов и грузовиков, зачехленные крупнокалиберные гаубицы и множество ящиков с боеприпасами. Дальше снова вклинились с полдюжины цистерн, и на этот раз то, что требовалось, нашлось. Тяжелая и мутная маслянистая жидкость, хлынувшая на шпалы, знакомо пахла соляровым маслом, но ее состав, который я изучил, подставив найденное в кузове артиллерийского тягача ведро, вызывал уныние. В порыжевшем дизельном топливе кружились хлопья ржавчины и черного смолистого осадка. Стоит залить его в баки, и нежная топливная аппаратура с микроскопическими дырочками форсунок не выдержит надругательства и моментально забьется. Однако отчаиваться было все же рановато. Я забрался по лесенке, ведущей вверх по округлому боку цистерны, отвинтил запоры и с трудом оторвал прилипшую крышку верхнего люка. Зашипело, и из гулкого нутра цистерны пошли топливные пары - то есть, скорее, легкие углеводороды, покинувшие свое место в химическом строю. Ай-яй-яй. Но в целом все не так плохо, цистерна, выходит, была закрыта герметично, и если черпануть сверху...
Заброшенное на отрезке электрического кабеля ведро вернулось с гораздо более симпатичным содержимым - все примеси, ржавчина, вода и смолы опустились на дно, а наверху осталось чистое горючее. Насколько оно потеряло волшебное цетановое число, о котором нам рассказывали на лекции по углеводородным топливам? Увы, без лабораторного оборудования определить не представлялось возможным. Единственное, что можно сделать - проверить на практике.
Итак, топливо есть, и теоретическая возможность запустить дизель появилась. Но сначала нужно слить старое топливо, заменить фильтры и, наверное, прочистить топливный насос, проверить масло, что-то придумать с аккумуляторами, и еще множество других вещей. Вернувшись к танку и пошарив в кормовой нише, я нашел несколько толстых томиков руководств службы, справочников и баллистических таблиц. Отобрав то, что относилась к двигателю, пусковой системе и ходовой части, я вылез на крышу моторного отсека, с натугой поднял решетку и принялся разбираться в моторном хозяйстве.
Пришлось изрядно повозиться. Конечно, если бы я не слушал спецкурсы по двигателям внутреннего сгорания и отлынивал, как большинство однокурсников, от непопулярной практики в гараже колледжа, механические хитросплетения заставили бы голову пойти кругом. Удивительно, но те слабосильные моторы, с которыми я имел дело в гараже, выглядели куда как менее современными и технически совершенными, чем этот быстроходный двенадцатицилиндровый красавец-дизель в алюминиевом картере. Невозможно поверить, что ему стукнуло не менее шестидесяти лет. Впрочем, если подумать... фордовские моторы, и ныне приводящие в действие гражданские автобусы и грузовички, тоже стоят на производстве давным-давно, как бы и не с первого послевоенного десятилетия. Мда, более яркого примера технической стагнации нашего благополучнейшего во всех прочих отношениях либерийского общества найти трудно. В точности, как говаривал седобородый и красноносый профессор Купер, один из последних энтузиастов истории техники в Йеле: "Наши предки перешли от паровых машин к двигателям внутреннего сгорания за тридцать лет. Сколько времени потребуется на переход к следующему поколению движителей? Глядя на подрастающие кадры, я вообще сомневаюсь, что это произойдет". Говорили, что в будущем году он собирается увольняться - что же будет с техническим факультетом?
Но пора было вернуться к делу. Внимательный осмотр показал, что, с одной стороны, нам повезло: судя по всему, стоящий на платформе танк, был достаточно новым и почти не имел следов эксплуатации. В радиаторе оказался антифриз, с которым время ничего особенного сделать не могло; в двигателе - моторное масло, которое, конечно, выглядело не очень хорошо. Проблема была с громоздкими коробками аккумуляторов - внутри остались только насмерть окислившиеся кассеты, и их требовалось менять. Окажутся ли под рукой все эти многочисленные фильтры, масла и жидкости?
На платформе с танком и внутри ничего подобного не наблюдалось, но, вдохновленный предыдущей удачей, я торопливо зашагал вдоль состава, освещая начинающим тускнеть фонарем закрепленные на платформах грузовики. Сначала попалась платформа с лафетом того самого крупнокалиберного миномета, ствол которого спас жизнь Брунгильде, потом могучий артиллерийский тягач на танковом шасси, потом пара фургонов с артиллерийским имуществом. Какова была моя радость, когда следующими оказались несколько угловатых трехосных грузовиков с фанерными закрытыми кузовами, на бортах которых значилось ПАРМ - "Передвижная авторемонтная мастерская". В принципе, было понятно, что они здесь неспроста, но пришлось немного порыться, чтобы убедиться в том, что все необходимые инструменты, расходные и комплектующие на месте. Обнаружились даже пустые аккумуляторы и кислота - несказанная удача! Судьба нам явно благоволила.
Отряхивая руки, я вернулся к костру.
- Судя по твоей довольной и грязной физиономии, дела идут на лад? - заметила, зевнув во весь рот, Алиса.
- Прямо насквозь видишь, - кивнул я. - Действительно, есть шанс, что пешком идти не придется. Танк в хорошем состоянии и не исключено, что попыхтит своим ходом. Придется повозиться, конечно: поменять масло, поставить фильтры, смазать пару сотен узлов, забодяжить кислотой электролит.
- И мы станем танкистами? Как в кино? Ну, эти самые... как их там... а - "Три танкиста и собака"! Класс! Всю жизнь мечтала! - оживилась Алиса. - Как они альбионскую герцогиню спасали от тевтонских гренадеров, а потом воевали с Черным бароном, помнишь? В курятнике спрятались, и когда барон в них стрельнул своей гаубицей, жарили яичницу на броне! Там еще Би Фаприо играл, точно! И песенку пел "На границе тучи ходят хмуро!.."
- Вообще-то, - остудил я ее энтузиазм, - это Панцеркампфваген 28, конструирование и испытания которого курировал лично генерал-лейтенант фон Манштейн, которого в фильме вывели таким придурком с острыми усиками и моноклем. И первыми они поступили как раз в панцергренадерские дивизии, с прицелом надавать под зад нашим бравым танкистам. Если учесть, что в либерийских танковых частях в то время были исключительно легкие танки, то после столкновения с такими трехбашенными чудищами от них бы только рожки да ножки остались.
- Ну вот, все опошлил, - надулась она. - Только я собралась блеснуть, как Лерилин Лонро... никакой в тебе романтики, Золтик.
- Ты неправильно поняла. Возможность блеснуть, скорее всего, будет, и как раз на этом самом панцеркампфвагене.
- Значит, мы сможем запустить танк? - с надеждой спросила принцесса. - Это было бы замечательно. Но что для этого нужно сделать?
- Много всего, - почесал я в затылке, представляя, сколько работы предстоит. - Не такие уж сложные операции, но я знаком с этим мотором, трансмиссией и подвеской только понаслышке. Надеюсь все же справиться, деваться-то все равно некуда. Нужда - лучший учитель.
- Но вам ведь понадобится помощь, правда? - настаивала принцесса. - Мы тоже сделаем все, что сможем, если вы будете так добры, чтобы объяснить нам, как именно.
- Даже и не знаю. Сливать масло из картера и коробки передач, заливать промывку, а потом свежее масло - тут надо уметь, поменять масляный, топливный и воздушный фильтр - тоже. С этим никто, кроме меня не справится. А, надо бы солярки начерпать литров хотя бы сто для начала, но, наверное, придется ведерками, да и таскать издалека...
- ...Я сейчас займусь, - решительно прервала принцесса. - Только покажите, где брать. И где ведра.
- Ведер-то нет... правда, канистры я видел в грузовиках. Придется лезть на верх цистерны, под самый потолок тоннеля, потом спускать.
- Можно спускать на веревке.
- Только цистерна вся в масле, а солярка воняет - одежду потом не отстираешь.
- Ф-у-у! - сморщилась Алиса. - Если извозимся, переодеться будет не во что. Как же потом ходить?..
- Переживем.
Мда, если принцесса приняла решение, ничем ее не остановить. Но тут мне в голову пришла новая мысль.
- Погодите, кажется... кажется, на топливозаправщике я видел ручной насос и шланги. А еще там стояли 55-галлонные бочки... ага! Не нужно с канистрами надрываться - накачаем пару бочек и прикатим сюда.
- Это уже лучше, - заметила Алиса. - Я же не крестьянка, чтобы с коромыслом бегать.
- Между прочим, коромысло отлично укрепляет осанку. Почти так же, как кувшин на голове, который носят индианки.
- У меня и так хорошая!
- Я и не спорю, не злись. Теперь еще вот что, нужно подготовить новые аккумуляторы. Смешать электролит и залить в коробки. Серная кислота в электротехническом фургоне нашлась, но надо правильно размешать, проверить этим, как его... ареометром, кажется. Это придется мне самому, кислота вещь опасная - плеснешь в воду, как начнет брызгаться...
- Разрешите мне, - вдруг подала голос отличница. - У меня по химии всегда была пятерка, и дома я часто... проводила опыты... реакции...
- Великолепно. Если вы займетесь химией, это здорово ускорит дело. Вот руководство по электросети танка, а вот брошюрка по обслуживанию аккумуляторов - вы читаете гардариканскую лингву?
- К-конечно. У нас почти вся библиотека... старые гардариканские издания. Они полнее современных, и бумага лучше... простите, я не хотела наговаривать... - она покраснела и умолкла, поняв, что подала повод усомниться в своем патриотизме. Мне сразу захотелось ее успокоить.
- Ничего удивительного. Почти все мои справочники тоже старые. Сейчас ведь технической литературы почти не найти - одна беллетристика и художественные альбомы.
- Беллетристику ты тоже не обходишь вниманием, - уколола Алиса. - Жюль Верна даже пожадничал дать мне почитать.
- Потому что ты "Таинственный остров" обляпала заварным кремом, поганка.
- Теперь всю жизнь будешь поминать?
- Буду. Я справедлив, но строг. Но хватит болтать, давайте-ка за дело.
Поднявшись, я взял сумку с инструментами, разбухшую от добытого в автомастерских, забрался на платформу и уже сунул голову в моторное отделение, когда за спиной раздался заполошный взвизг, грохот падения, еще один взвизг и испуганные крики:
- Что... что это?! Спасите!!! - это явно Алиса.
- Их там не один! - это, кажется, Весна. - ...Там ...там второй!
- На тебе!..
Обернувшись, я увидел, как Алиса в панике карабкается по фальшборту танка, упавшая отличница отползает по полу спиной ко мне, перебирая руками, и слабо, будто в кошмарном сне, отталкиваясь ногами, а выпрямившаяся принцесса размахивается выхваченной из костра длинной горящей доской. Прямо перед ней, между рельсов, двигалось что-то округлое, невысокое - примерно по середину ее бедра - и того же отвратительного серого цвета, что и гигантский клоп. Глаз выхватил в полумраке сегментированный, точно у мокрицы, округлый и горбатый панцирь, многочисленные членистые ножки, семенящие под ним, шевелящиеся под крохотными глазками короткие мандибулы. Существо действительно очень напоминало мокриц из тех, что умеют скатываться в колечко, но размером было с овцу или даже крупнее, и двигалось примерно так же неуклюже и неторопливо. Получив удар доской, рассыпавший фонтан искр, мокрица на мгновение замерла, потом начала поворачиваться в сторону Грегорики. Чуть поодаль из полумрака выступил еще один горбатый силуэт, а за ним третий. Но принцесса и не думала отступать - прямо за ее спиной лежали на брезенте беззащитные София и Брунгильда. Горничная, разбуженная визгом и гамом, уже приподнялась на локте, заторможено осматриваясь, но явно не понимала, что происходит.
Второго удара доска не выдержала и переломилась, брызнув угольками по сторонам. Отважная принцесса кинула обломок в мокрицу и склонилась над Брунгильдой, торопливо пытаясь расстегнуть ремешок кобуры на ее бедре. Это я видел краем глаза, уже прыгая с платформы вниз. В руках, неведомо откуда, оказалась метровая стальная труба - кажется, рукоятка от закрепленного на гусеничной полке домкрата.
- Сейчас, я его задержу!!! - прокричав это, я кинулся мимо Грегорики и с размаху приложил чудище железкой. Труба завибрировала в руках, едва не вырвавшись - словно я врезал по столетнему дубу. Мокрица же, казалось, вовсе не заметила удара. Скребя коготками по рельсе, она поползла дальше. Обходит с фланга? Вот черт, хитрая какая!
Попятившись, я неожиданно споткнулся о второй рельс и грохнулся назад, под ноги Грегорике. Она уже вытащила "парабеллум" и, напряженно сдвинув брови, целилась, держа оружие двумя руками. За ее спиной Брунгильда, сжимая в руке обнаженную шпагу, силилась подняться, но ноги ее не слушались.
- Стреляйте же, стреляйте!.. - истерически вопила Алиса, уже успевшая забраться на крышу танковой башни.
- Предохранитель, предохранитель!.. - вторил я. Но выстрела не было.
Грегорика проводила стволом проползшую, как ни в чем не бывало, мимо нашего костра мокрицу, прицелилась во вторую, целеустремленно двигающуюся по следам товарки, совершенно не обращая внимания на нашу панику и беготню, и не проявляя ни малейшей враждебности. Так и не нажав на спусковой крючок, принцесса опустила пистолет, глядя, как мокрицы подползают к подплывшей кровавой жижей туше мертвого мечехвоста. Потыкавшись в бессильно откинутую громадную клешню, они, будто потеряв ориентацию, завертелись на месте, натыкаясь друг на друга. Одна из мокриц обползла тушу вокруг, снова ткнулась в ногочелюсти чудовища, и замерла, словно в трансе. Две другие бесцельно поползали вокруг, а потом скрылись в темноте. Скрип и шорох коготков удалился в сторону головы состава и утих.
- К-как это понимать? - заикаясь от все еще бушующего в крови адреналина, вопросил я. - Нами пренебрегают?.. Считают недостойными даже того, чтобы скушать на завтрак? Какое унижение!
- Ну тебя, Золтик, - ответила Алиса, слезая с танка. - Я бы тебя тоже есть не стала, даже если бы вышла замуж в племя каннибалов. Оскомину набьешь, как лимон. И вообще, что за свинство - мы все перепугались до смерти, а ты опять паясничаешь, вместо того, чтобы утешить.
- Я тоже напугался. Видала, треснул мокрицу железякой, а ей хоть бы хны. Обидно даже.
- Получается, они не на нас нападать собрались?
- Похоже на то. Может, они и вовсе не хищные, а травоядные. Смотрите, никаких клешней. В самом деле, вылитая мокрица.
- Но большущая! Она же крупнее овцы, да? И что она тут делает? Зачем приползла к дохлому клопу? - из немного успокоившейся Алисы вопросы посыпались один за другим.
- Меня спрашиваешь? Я не энтомолог. Раз не лезет к нам кусаться, то и черт с ней.
Грегорика вернула пистолет телохранительнице и пристально всмотрелась в замершую мокрицу. Потом задумчиво сказала:
- Сначала я подумала, что это еще не выросший мечехвост, но они совсем не похожи.
- А личинки часто не похожи на взрослое насекомое. Ползет такая склизкая пакость, потом линяет, сбрасывает шкурку и раз - полетела бабочка-красавица.
- Возможно. Но это... существо один в один как то, за которым мы шли по лестнице - что вылупилось внизу. Едва ли ошибусь, если предположу, что мокрицы вырастают из тех личинок.
- А ведь и в самом деле. И их уже три штуки набралось - видать, стадами тут носятся. Вопрос в том, почему они не боятся нашего хищного знакомца? Глядите, - указал я, - будто в пасть к нему старается залезть. Мокрица-самоубийца.
Мимо прошлепали босые ноги. Мы проводили удивленными взглядами Весну, как ни в чем не бывало направившуюся к мокрице, замершей под носом у дохлого мечехвоста. Поправив очки, она наклонилась, рассматривая сегменты панциря мокрицы.
- Так и есть. Смотрите, здесь тоже номер. Меньше размером, но виден совершенно отчетливо, - со странным удовлетворением отметила она.
- И какой же номер?
- Ноль ноль три, семьсот пятьдесят четыре, ноль девяносто два, триста шестьдесят три, ноль девятнадцать. Добавлено шесть разрядов.
- Добавлено... вы имеете в виду, что начало кода такое же, как у этого, большого? - осенило меня.
- Именно так. И то, что здесь на шесть нолей больше, должно значить что-то... что-то очень важное, - продолжила Весна.
- Меньшие создания тоже рукотворные, безусловно, - кивнула принцесса. - В природе таких не существует. Самое простое, что приходит в голову - это действительно личинки крупных хищников. Наверное, вырастают не все, частью погибают, частью пожирают друг друга.
- Сомнительно, если взглянуть на их ротовой аппарат, - возразила Весна. - Он типичен для травоядных насекомых. Для расчленения добычи нужны более мощные мандибулы.
- Но, если это тоже биологические конструкты, как и крупные хищные клопы, то зачем же они понадобились? - удивилась спустившаяся с танка Алиса. - Тех хотя бы можно натравить на врагов, с этих-то какой толк? Травоядные, что они могут? Сожрать вражескую капусту? Или они молоко дают?
- Молоко... молоко едва ли, - протянула Весна, машинально поправив очки. - А вот послужить как мясной скот... запасом пищи... вот это вполне вероятно.
- Бу-э-э-э-э...- Алиса скривилась и высунула язык. - Кому придет в голову взять в рот такую дрянь?!
Я шагнул к ней и ободряюще положил руку на плечо.
- Мужайся, дочь моя.
- З-зачем?..
- Ты уже оскоромилась.
- А-а-а-а-а!!! Чтоб мне подавиться, и правда!.. Ты же нас всех накормил жучятиной! Ненавижу!..
Не обращая на нас внимания, отличница возвела затуманенный взор к потолку и принялась выстраивать теорию.
- Практически на любом ландшафте можно в избытке найти растительную биомассу - это первое звено пищевой цепочки. Травоядные насекомые нагуливают вес - это второе звено. Они неуклюжие, и им нечем обороняться. На этой же территории обитает крупный хищник, от которого им не скрыться. Вот и высшее звено... все выглядит логично... и даже изящно.
- Постойте, профессор, - я скромно поднял руку. - Позвольте спросить, почему вдруг эти насекомые не бегут от хищника, а сами идут к нему? Где логика? Антилопы ведь мигом берут ноги в руки, стоит им завидеть льва.
- Это и есть главное подтверждение, господин Немирович, - на губах стеснительной и зажатой отличницы неожиданно расцвела торжествующая улыбка, которой мне доселе не приходилось видеть. - Подтверждение того, что они - часть искусственно созданной биологической системы, скорее всего, военного назначения.
- Не понял.
- Боевому автомату требуется топливо. Если оно органическое, то этот автоматический механизм можно рассматривать, как некую разновидность крупного хищника. Но автомат не сможет выполнять свои функции - например, патрулировать территорию, атаковать или охранять что-то - если будет заниматься охотой. У живущих в естественной природе хищников это отнимает слишком много времени и энергии. Поэтому разработчики системы пошли иным путем: пища сама приходит к хищнику. Вы именно об этом и сказали несколько минут назад. Благодарю, что навели меня на мысль.
- Постойте... это про мокриц-самоубийц?..
- Да. Многочисленные - мы же помним кладку в тоннеле и увеличенные на шесть разрядов порядковые номера - особи, являются поставщиками протеина. Пасутся, поедая подножный корм...
Я хлопнул себя по лбу.
- ...Пасутся! Точно, я же еще удивлялся, увидав в том сосновом бору, где мы ночевали, вырезанный полосами мох и подлесок. Значит, это мокрицы там ползали и стригли!
Весна кивнула и продолжила:
- А когда приходит срок, меньшие особи, повинуясь заранее заложенной поведенческой программе, отправляются к хищнику на съедение. Находят его, вернее всего, по запаху, по феромонам. Как мы видели, эти особи, - она повела рукой в тоннель, - просто не знали, что им делать, раз вершина пищевой цепочки пропала и программа дала сбой.
- Какая гадость!.. - простонала Алиса. - Э-э-э... погодите, так они еще придут? Их ведь наверняка много больше, чем три штуки...
- По всей вероятности, да. Тем важнее поскорее уйти отсюда.
Теперь руку подняла принцесса. Она слушала очень сосредоточенно и внимательно, все больше хмурясь
- Получается, эта биологическая система предназначена контролировать определенную территорию? Скажем, не допуская на нее посторонних?
- Скорее всего, да. Сейчас трудно судить о назначении и возможностях системы в целом. Возможно, предполагалось завоевать с помощью этой системы враждебные страны...
- А жуки разбежались из лабораторий, и теперь Гардарике на гербе нужно рисовать не орла, а клопа. До чего же нам повезло - просто невероятно. Дикие звери?! Ха, тут в тыщу раз хуже... - ядовито заметила Алиса, и повернулась к Госпич. - И вообще, кончай вещать, как на ученой конференции, будто это нас не касается и представляет чисто научный интерес. Что же нам-то делать прикажешь? Как пробираться через леса и горы, кишащие искусственными панцирными клопами и этими, кормовыми, поставщиками протеина?!
- П-п-простите... - пролепетала, покраснев и покрывшись испариной, черноволосая отличница. - Я з-забыла... научный подход... ну, так привычнее и спокойнее... можно как бы отстраниться от проблемы...
Госпожа Госпич настолько очевидно отплыла в мир четких и стройных научных гипотез, тезисов и теорий, что по возвращении больно стукнулась об окружающий мир - ей можно было даже посочувствовать. Неожиданно прорезавшиеся уверенные лекторские манеры и громкий голос пропали, сменившись привычной робостью и неуклюжестью.
"Однако же, девушка действительно мыслит системно, как настоящий ученый, - заметил вдруг внутренний голос. - Собрать туманные, ничем не связанные между собой, казалось бы, намеки, и построить на них непротиворечивую гипотезу - никто другой из нас не смог этого сделать".
"Скажи еще, что она тебя заинтересовала, - ехидно ответил я. - До сих пор ты на нее и не смотрел".
"Почему бы и нет? Даже тот, кому не нравятся полненькие, должен признать, что на фоне величественной принцессы, валькирии, рыжей ехидны и приболевшей вампирки она выглядит особенно беззащитно. Это возбуждает, да? Опять же, смотри, какая грудь!"
"О боже!.." - мысленно простонал я и обернулся к виновнице перепалки.
- Позвольте воздать должное вашему уму, - я обозначил поклон. - Теперь мы вооружены полезными знаниями, а это, между прочим, может перевесить чаши весов в нашу пользу, случись какая-нибудь новая неприятность. Ученый подход имеет свои преимущества, - закончил я, выразительно глядя на Алису. Та показала язык и отвернулась.
- Вы правы, господин Немирович, - поддержала принцесса, все еще задумчиво, словно ее не оставляла какая-то мысль. - Теперь все выглядит несколько понятнее... но нам надо спешить. Давайте постараемся скорее наладить танк, если только в нем можно будет чувствовать себя в безопасности. Брунгильда и госпожа Ротарь отдохнут, Весна займется аккумуляторами, а мы с госпожой Саффолк пойдем за... за соляркой. Простите, я правильно сказала?
- Правильно. Звучит короче и проще, чем "дизельное топливо", в обиходном языке используют именно такой термин. Что же, не будем терять времени. Госпожа Госпич?
Та почему-то покраснела, неловко переступила, споткнулась об рельс и упала бы носом, не подхвати я ее.
- П-простите... я... я не хотела...
Поразительно, насколько беспомощной она выглядит в общении с людьми. Господи, и эта самая девушка только что на наших глазах без запинки прочла доклад, словно на заседании научного общества? Дивны божии дела.
- Ничего. Но вы уверены, что способны развести кислоту? Концентрированная серная - не игрушки, спотыкаться с колбой в руках я бы крайне не рекомендовал.
- У-уверена!.. Позвольте мне, пожалуйста. Конечно, я неуклюжая, но в лаборатории я никогда... никогда!..
Казалось, из ее увеличенных круглыми очками глаз сейчас брызнут слезы.
- Ну, не надо уж так. Я вовсе не позволял себе усомниться в ваших способностях. Идемте.
Оглянувшись, я заметил, как принцесса заботливо склонилась над Брунгильдой, послушала ее дыхание и пощупала лоб. Поправила маску на лице Софии и лишь потом поднялась на ноги.
Вытащив из кузова автомастерской все необходимое, я оставил Весну смешивать свежий электролит - судя по тому, как та начала осторожно лить воду в кислоту, она действительно знала, что нужно делать, чтобы не обжечься - и повел Алису и принцессу к цистерне с соляркой. На платформе с грузовиками нашлись несколько пятидесяти пяти-галлонных стандартных стальных бочек, и теперь перед нами, громыхая, катилась одна из них. Я привычно поддавал ее ногой, и эхо гулко перекатывалось под сводами тоннеля, отражаясь от стен и вагонов.
- Ты так всех чудищ разбудишь! - поежилась Алиса.
- Да, пусть просыпаются и тикают без оглядки. А то зажарю на ужин.
- Храбрый какой. От клопа бежал, только пятки сверкали.
- Но съел его я, а не наоборот. Могу теперь гордиться собой.
За пикировкой мы незаметно добрались до цистерны. Я поставил внизу маленький ручной насос и забрался по лестнице наверх, разматывая кольца резинового шланга.
- Качайте, - крикнул я, и девушки принялись поднимать и опускать рычаг. В гулком стальном нутре бочки зазвенела струйка. Спустившись, я вытер замаслившиеся руки и удовлетворенно кивнул. - Позовите, когда полная будет. А на мою долю придется масло... нет, для начала - еще одна задачка. Я, конечно, дурак, но на ошибках учусь.
- Похвали, похвали себя, а то мы не в курсе, какой ты классный, - заметила Алиса, нажимая на рычаг насоса. Грегорика тоже взглянула вопросительно.
- Вообще-то, ты верно сказала. Мы не гарантированы от нового визита кормовых мокриц, а то, не дай бог, и другого клопа. Кто поручится, что в округе такой был только один?
- Конечно, я же головой думаю, не то, что ты... но умеешь же успокоить!.. - Алиса с опасением глянула через плечо, в гулкую темноту тоннеля. - И что же ты собрался делать?
- Звуковую сигнализацию.
Отойдя к платформам с автофургонами, я покопался в кузовах, и вытащил наружу целый ворох различных масленок, воронок, жестянок и банок. Прихватив длинный кусок провода, я завернул их в кусок брезента и поволок обратно, к цистернам. Миновав трудолюбиво качающих девушек, я удалился в темноту еще ярдов на сорок и, привязав один конец провода к тележке новой цистерны, нацепил на него звенящий металлический ворох, и закрепил второй конец за костыль, поддерживающий идущий по противоположной стене тоннеля кабедь. Натянув провод примерно на уровне пояса, я покачал его - банки послушно забрякали. Если к нам пожалуют незваные гости, мы непременно услышим. Соорудив точно такую же преграду по другую сторону от состава и, я направился по тоннелю обратно, мимо костра и платформы с танком, в сторону моста. Подходящих жестянок в фургонах больше не осталось, но у меня уже появилась неплохая идея. Зачем что-то тащить издалека, когда тоннель и так завален вытряхнутыми из пошедших в костер ящиков трехдюймовыми патронами?
Пару минут спустя я вытер измазанные солидолом руки и удовлетворенно кивнул. По обеим сторонам платформы тоннель перегородил частокол отсвечивающих латунью патронов. Ни мокрица, ни мечехвост не догадаются осторожненько перешагнуть их, а звонко громыхающие по бетонному полу патроны разбудят даже мертвого. Мы успеем попрятаться в танк и дать отпор - в каморе уже давно сидел готовый к выстрелу патрон с шрапнельным снарядом, поставленным на удар.
Теперь, когда меры предосторожности приняты, можно было вернуться к моторно-техническим делам, прихватив найденную в фургоне целенькую и даже не заржавевшую керосиновую лампу.
Притащив к танку десяток канистр с минеральным моторным маслом, я зажег лампу, раскрыл руководство и принялся разбираться в хитросплетениях системы смазки двигателя.
- Та-а-акс, масляные баки - две штуки. Масляный насос, масляный фильтр "Кимаф", ручной маслоподкачивающий насос, манометр и аэротермометр, масляный радиатор, маслоперепускной кран. Отлично. Порядок заправки: "вывернуть два болта и снять броневые накладки"... так, понятно. Дальше... "вывернуть заливные пробки, прокладки и сетчатый фильтр... осмотреть и при необходимости промыть". Хм, промывать необходимости нет, фильтр чистенький. Потом: "собрать воронку с фильтром и залить авиамасло МК". Вот тут нужно аккуратно - на дне канистр наверняка налипло всякой дряни.
Я еще не успел закончить с фильтрами и смазкой топливного насоса, как снаружи загудело и загрохотало. Выглянув, я полюбовался, как Алиса и Грегорика догоняют катящуюся на боку бочку с соляркой, которую разогнали, не подумав, как будут тормозить. В итоге бочка с размаху врезалась в стопку ящиков из-под снарядов, и, наконец, остановилась.
- Уф, нелегкая это работа. Из болота тащить бегемота, - отерла трудовой пот Алиса.
- Что же вы меня не подождали? - пожал я плечами. - Не надрывались бы сами.
- Ничего, вы и так заняты, - ответила принцесса и осторожно понюхала измазанные соляркой ладони. - Странно. Топливо для автомобилей из дворцового гаража пахнет по-другому.
- Наверное, то был бензин. Но для танка солярка лучше: хуже загорается, если баки пробьют, и запас хода намного больше. Правда, бензин с рук и одежды испаряется, а солярка нет. Так что не пачкайте в ней свои шелка.
- От шелков и так почти ничего не осталось, - вздохнула принцесса, машинально разгладив неровно обрезанный подол бывшего бального платья.
- Это верно, - уныло поддержала Алиса, с отвращением рассматривая маслянистые пятна на собственном платье. - Должно быть, мы тут удивительно глупо выглядим, все такие нарядные. Вот нашел бы ты нам что-нибудь надеть, Золтик. У тебя же так ловко получается. Хоть какую-нибудь одежду, а?
- Поищу, но на многое не надейтесь. Все-таки, пятьдесят лет прошло, и это тебе не в бабушкином сундуке с нафталином. Здесь, конечно, неплохие условия - довольно сухо, надо думать, из-за сквозняка по тоннелю. Но в той части состава, что я видел, только техника, никаких интендантских грузов. Вон, чистая тряпочка - висела в кузове грузовика как занавеска, - кивнул я на кусочек ситца, лежащий на гусеничной полке. - Хотел на ветошь пустить, но, так и быть, отдам тебе. На косынку сойдет.
- Вот жалость. Я бы даже на мундир согласилась. Что-то холодно становится, - обняв себя за плечи, шмыгнула носом Алиса, но тряпочку все же взяла.
- Костер догорает. Без него будет неуютно, да и Брунгильда с Софией замерзнут, - заметила Грегорика.ќ - Пойдемте, принесем еще ящиков, госпожа Саффолк.
- Одними ящиками не обойтись, ваше высочество. Дерево пересохшее, а доски тонкие, кончаются слишком быстро. Нужно что-то долгогорящее, иначе мы весь день только и будем делать, что ящики ломать, - я почесал в затылке, размышляя. - ...Вообще-то в нише при входе в тоннель лежала пачка шпал, а неподалеку путейская тележка, на которой их можно подвезти сюда по рельсам. Три-четыре шпалы - и получится нодья на полдня. Сейчас организую.
- Я помогу.
- Не стоит, ваше высочество. Шпалы занозистые, а пятна креозота на вашем платье будут смотреться некрасиво.
Грегорика прищурилась и заговорила холодно и отрывисто.
- Господин Немирович, позвольте вам напомнить. Мне не два годика, и я давным-давно научилась самостоятельно вытирать нос. Потрудитесь не указывать, что мне стоит, а что не стоит делать.
- Виноват! - я не успел даже опомниться, как обнаружил себя вытянувшимся по стойке смирно и покаянно склонившим голову.
- Идемте, - принцесса подчеркнуто деловитыми шагами прошла мимо, направляясь к выходу из тоннеля. - И не забудьте объяснить, что такое "нодья".
Четыре часа спустя я уже успел залить в двигатель масло и, провернув несколько раз ручкой, убедиться в том, что с системой смазки все в порядке. Кажется, из-за ссохшихся прокладок кое-где немного капало, но с этим сейчас ничего поделать было нельзя - перебирать дизель целиком не входило в мои планы. Теперь нужно было продуть и смазать топливный насос, проверить форсунки и тонкую топливную аппаратуру. Потребовалось немало повозиться с аккумуляторами - в одиночку мне бы не удалось вытащить из танка девяностокилограммовые эбонитовые коробки. Впрочем, я просто выковырнул спекшуюся внутри массу окислившегося свинца и перетаскал наружу в ведре. Просунуть на место старых пустые новые аккумуляторы оказалось вполне разрешимой задачей. Выпятившись из моторного отсека и выпрямив усталую спину, я надавил кулаком на крестец, и осмотрелся с высоты платформы.
Весна уже подготовила электролит, и теперь, забравшись внутрь танка, заливала его в аккумуляторы, кропотливо проверяя уровень, чтобы не переборщить. Порученное задание она выполняла образцово, и я сразу понял, что за нее можно не переживать. А уж трудолюбия ей хватало с избытком, в отличие от Алисы, которая уже после второй бочки с соляркой пожаловалась, что устала и у нее все болит и пристроилась поближе к костру - восстановить силы. Принцесса, пожав плечами, справилась с третьей бочкой сама и даже успела перекачать топливо во внутренние баки танка. Не знаю, насколько для нее был привычен подобный физический труд, но, уже имея представление о ее характере, можно было не удивляться, что она упрямо довела дело до конца, закончив уже с полчаса назад. Алиса уже давно спала, угревшись у костра рядом с Софией. Так, а куда же подевалась принцесса?
Не успев еще осмотреться, я услышал шорох за спиной. Оказывается, Грегорика уже успела что-то вскипятить в ведерке. Судя по запаху - чай был из листьев малины и мяты, набранных во время похода за водой. Теперь она забралась на корму танка, протягивая мне импровизированную из жестяной банки кружку.
- Выпейте, господин Немирович. Вы же устали, наверное?
- Да уж не больше, чем вы, ваше высочество... - слегка смутившись, ответил я. - О, премного благодарен...
- Не хотелось бы, чтобы у вас создалось впечатление, что я любопытничаю и сую нос не в свое дело... - осторожно начала принцесса, - но меня очень удивило, что вы так хорошо разбираетесь в двигателях. Откуда? Ведь мы всего лишь на втором курсе, и у вас была лишь одна настоящая практика?..
Я смущенно почесал в затылке - основанием ладони, потому что руки были все в смазке и масле.
- Тут нет никакого секрета, ваше высочество. Кажется, я поминал экспедиции, в которые меня таскал отец? А каждая экспедиция это, прежде всего, громадная гора груза, всяческих припасов и походного скарба, который нужно перетащить с места на место, и чаще всего по совершеннейшему бездорожью. Какой только транспорт не приходилось использовать! И плоты, и телеги, и канатные дороги... даже дирижабль, однажды. Но большей частью наш груз ехал на спинах безответных мулов. Я ведь не зря вспомнил про подковы - и сейчас смогу перековать коня за десять минут с закрытыми глазами. Если бы не эти лошадки, никаких походов и экспедиций не было бы. Особой сентиментальностью я не страдаю, но вы не представляете, как тяжело приходилось несчастным животным, сколько их переломало себе ноги, утонуло, сорвалось с обрывов, надорвалось. Сколько нам пришлось пристрелить... в благодарность за верную службу. Ей богу, я готов не вылезать из-под капота месяцами, но иметь дело с машиной, которой не больно, даже если она сломалась, и которая не смотрит на тебя непонимающими глазами, в которых стоят слезы... - заговорившись, я не заметил, что принцесса как-то странно притихла. - ...Э-э-э, простите, ваше высочество, не хотел вываливать на вас свои застарелые комплексы.
- Ничего, - Грегорика вдруг прикоснулась к моей руке - всего на секунду, но не выбирая более-менее чистое место на обшлаге мундира. Я не смог понять, что значила печальная улыбка, почему-то скользнувшая по ее губам. - ...Напротив, так я начинаю лучше понимать вас.
- Да что там понимать? - я смущенно пожал плечами. - Прекрасно знаю, что не могу считаться приличным студентом высшего учебного заведения. Алиса права, когда обзывается грубым мужланом.
- Уверена, она не всерьез, - утешила принцесса. - Кроме того, это не так уж и плохо. Мне, наоборот, в последнее время казалось, что джентльмены несколько... м-м-м... как бы это сказать - размягчились? Хорошие манеры это далеко не все, что хотелось бы видеть в мужчине, поверьте.
- Может быть, вы и правы, - согласился я. - По сравнению с суровыми воинственными дедушками мы просто лопоухие гимназисты.
- Не все, я бы сказала, - покачала головой принцесса, - Да, кстати! Я ведь как раз хотела спросить о судьбе дневника вашего деда...
- Не волнуйтесь, ваше высочество, вот он, - похлопав по карману, я поднял торжественно руку. - Клянусь, что не расстанусь с ним ни за что на свете, буду беречь, как счастливый талисман! Представляете, он спас мне жизнь и позволил продержаться до того момента, как появилась ваша прекрасная валькирия. Не прихвати я его с собой в трюм, во мне торчало бы добрых шесть дюймов стали.
- Правда?.. Рада... рада это слышать, - она подняла брови, словно в легком замешательстве. - Наверное, это действительно добрый знак. Но вы не думали, что теперь дневник может стать для нас еще важнее?
- Действительно, совсем забыл. Мы же свалились примерно в тех местах, где проходила экспедиция императора Траяна. А!.. Ведь дедушка Гойко описывал дорогу от побережья к столице. Вдруг у нас получится найти его маршрут, чтобы выбраться?
- Вот видите! Мне тоже что-то подобное пришло в голову, - принцесса чуть смущенно наклонила голову. - Тогда, может быть... вы позволите мне посмотреть?..
- Конечно! Простите, что не подумал сразу!.. - хлопнув себя по лбу, я вынул теплый алюминиевый корпус из-за пазухи, открутил винты и протянул ей. - Вот, прошу.
Принцесса провела пальцем по вмятине и осторожно раскрыла крышку.
- Какой прочный...
- Дед специально заказал, чтобы выдержал огонь, воду и медные трубы. С водой ведь и в самом деле получилось - бумага не промокла, даже когда мы полоскались под плотиной.
- Почерк действительно уникальный, как вы и говорили... - с досадой проговорила принцесса, пробежав глазами первую страницу. - Но ваш дед, по крайней мере, не прибегал к сокращениям. Хоть это обнадеживает...
Грегорика спрыгнула вниз, присела у костра и погрузилась в чтение, морща лоб и шевеля губами в попытке разгадать каракули моего предка, а я вернулся к своим делам, подтягивая ослабшие ремни генератора.
- Впереди земля!
Раздавшийся из динамика голос наблюдателя, сидевшего в "вороньем гнезде" наверху сигары дирижабля, заставил меня подняться с койки и выглянуть в коридор. Поскольку офицерская каюта, в которую упихали моих разведчиков, находилась в передней части гондолы, в двух шагах от ходовой рубки, я счел уместным пройти эти шаги до двери и заглянуть туда.
На усталых лицах вахтенного офицера, рулевого и радиста играли зеленоватые отблески переливающихся во всю ширину небосвода полотнищ северного сияния. Погасив звезды, странные и жуткие огни двигались в замедленно-гипнотическом ритме, заставляя жмуриться и моргать. Наверное, было бы еще страшнее, если бы не гул моторов - я мог бы поклясться, что этот ритм вызвал бы и слуховые галлюцинации сродни тем, что с которыми мне доводилось сталкиваться в Арктике.
Ровные ряды катящихся внизу черных океанских валов не давали зацепиться взгляду, отчаянно ищущему хоть какой-то неподвижный и прочный визуальный ориентир. Поэтому неровная зубчатая полоска берега, на глазах вырастающая из-за горизонта и отделившая переливающийся призрачными цветами небосклон от океанских вод, вызвала облегченные вздохи. Это было атлантическое побережье материка, хотя до Гардарики оставалось преодолеть еще более пятисот миль - впереди лежали берега Галлии. Силуэт возглавляющего кильватерную колонну "Инвинсибла" темным пятном маячил примерно в миле прямо по курсу.
Переведя взгляд с обзорных окон во внутреннюю часть рубки, я не сразу разглядел в полутьме массивную фигуру, осевшую в командирском кресле у задней стенки. Тусклые блики временами высвечивали высокий квадратный лоб с залысинами, тяжелую волевую челюсть, мрачно сведенные брови. Император медленно, словно нехотя, поднял глаза.
Во все времена этот клич впередсмотрящего - Терра! - сулил новую надежду. Но не сейчас. Во взгляде Траяна тьма соперничала с беспросветными океанскими водами - император, судя по всему, не ждал ничего хорошего.
Я оглянулся и вытянулся, отдавая честь. По коридору, не обращая на меня внимания, прошагал командир "Инфлексибла" с обведенными тенями недосыпа глазами. За ним спешили флагманский штурман и связист.
- Место? - козырнув императору, отрывисто спросил командир.
- В виду маяк Уэссан, господин капитан. Триста кабельтовых на ноль-один-пять. Огней нет.
Капитан Шерман молча поднял бинокль, всмотрелся и неохотно кивнул.
За спиной раздались шаги - последним появился Максимилиан. Застегивая на ходу мундир, он кивнул мне и прошел в рубку, остановившись рядом с отцом.
Побережье на глазах расползалось, скоро стали видны светлые полоски пляжей под обрывистыми скалами, бесконечные квадратики полей, разделенных живыми изгородями, узкие ниточки дорог, смутно белеющие во мраке кубики зданий. Но ни единого живого огонька не встречало нас. Галлию затопила мертвая тьма и тишина.
- Неужели здесь все погибли? - едва слышно спросил флагманский штурман. Никто еще не успел ответить, когда снова проснулся динамик.
- Тридцать справа - свет.
Все головы синхронно повернулись влево. Мигающий во мраке крохотный оранжевый огонек не выглядел ярким на фоне перекатывающихся по небу мертвенных сполохов, но вселил в сердца робкую надежду.
- Что там, что? Люди?.. - прищурился штурман, но обладавший отличным зрением принц разочарованно ответил:
- Нет, лейтенант. Это пожар. Просто догорает сельский дом...
Капитан Шерман удивленно поднял брови.
- Но с момента катаклизма прошло более двух суток. Все должно было уже давно прогореть, если очаг остался без присмотра...
- Возможно, была еще какая-то причина... - начал, было, император, когда ночь разорвала ослепительная вспышка.
Флагманский "Инвинсибл", поравнявшийся с тянущимися поперек возделанной равнины цепочкой мачт линии электропередач, внезапно пронзила молния. Но ломаная ветвистая линия разряда не сорвалась с неба, где в этот момент и не было грозовых туч, нет - она выпрыгнула из земли, точнее, выстрелила с верхушки одной из стальных мачт.
Белые искры электрического разряда через пару мгновений сменились оранжевым пламенем. Гондола величественного дирижабля, ощетинившегося башенками зенитных орудий, вспыхнула, как спичка - видимо, взорвались цистерны с авиационным бензином, смонтированные в центральной части вдоль кильсона. Вырвавшиеся через иллюминаторы и люки фонтаны пламени, стремительно пожирающие внешнюю оболочку, устремились вверх, в стороны и вниз, подобно огненным щупальцам, прогорая и завиваясь клубами черного дыма. Перегоревшие ажурные алюминиевые детали набора подались, и "Инвинсибл" начал переламываться посередине, быстро теряя высоту.
- Право руля, поворот на десять румбов! Семафор на "Индефатигебл" - "Следуй за мной", - прокричал Шерман, и рулевой отчаянно завертел штурвал. Наш дирижабль резко накренился, описывая циркуляцию и ложась на обратный курс.
- Святая дева, что это?!.. - поперхнулся штурман. - ...Молния бьет снизу вверх? Как?!
Бросив быстрый взгляд на императора застывшего в кресле неподвижной гранитной глыбой, принц Максимилиан предположил:
- Это не молния. Больше похоже на электрический разряд. Вы заметили - высоковольтные мачты?..
- Но по проводам не может идти ток такой силы!
- Конечно, нет. Остается лишь предположить, что это тоже связано с сияниями и гибелью людей. Возможно, заряд образовался в почве или разность потенциалов возникла еще каким-то неизвестным науке способом...
В этот момент горящая развалина, всего полминуты назад представлявшая собой огромный линейный крейсерский дирижабль с экипажем в двести пятьдесят человек, врезалась в землю. Густое облако дыма и пыли милосердно скрыло картину внезапной катастрофы.
- Тысяча морских чертей!.. - Шерман яростно стукнул кулаком по штурманскому столику. - Бедняга Хорас! А я еще завидовал, что его назначили флагманом.
Обернувшись к Максимилиану, он спросил:
- Так что же, получается, мы можем столкнуться с этими дьявольскими электрическими минами в любом месте над сушей?
Тот лишь пожал плечами.
- Могу лишь строить гипотезы, капитан. Патрульная субмарина "Турбулент" радировала десять часов назад, что обнаружила в прибрежной зоне несколько сейнеров с мертвыми экипажами. Высадившаяся на побережье провинции Нормандия разведгруппа доложила, что в двух рыбацких поселениях не осталось ни единой живой души - все население погибло, но ни о каких разрядах речи не шло. Мало того, домашний скот не пострадал: по улицам бродят коровы, гуси, куры. На телах никаких отметин - ни ран, ни ожогов, ни следов отравления газом или иных повреждений.
- Просто попадали замертво? - пробормотал капитан, утирая выступивший на лбу холодный пот. - Но какими же гипотезами это можно объяснить, ваше высочество? Дьявол меня забери, если это не Апокалипсис. Может быть, небо уже начинает сворачиваться, как свиток?
- Едва ли. Сияния и молнии указывают на электромагнитную природу катаклизма, но сомневаюсь, что он имеет сверхъестественную природу... по крайней мере, пока этому нет подтверждений, - мрачно, но твердо ответил принц.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги