Наука и религия

Наука приводит к религии

Если мы не ограничимся только кропотливым собиранием фактов, как учёный специалист Вагнер у Гёте, но как Фауст дадим простор всей человеческой жажде знаний, которая стремится постигнуть тайны бытия и обладать этими тайнами, то мы неизбежно придём к религии.

И именно наука доказывает нам её необходимость. Она ставит те самые вопросы, на которые отвечает религия. Она по закону причинности приводит нас к первопричине мира, а религия отвечает, Кто является этой творческой Первопричиной не только мира, но и человека. Она говорит нам, что мы происходим от Бога (а не от обезьяны).

Наука открывает разумное устройство мира, гармонию и порядок, а религия открывает вечный Логос бытия, обусловливающий эту гармонию.

Наука приводит к необходимости какого-то разумного смысла в жизни, какого-то высшего назначения жизни.

Религия отвечает — это Бог. Выявление Божественного начала во мне и во всём мире так, чтобы любовь, мудрость, красота охватили весь простор бытия и Бог был всё во всём и составляет разумную цель мира. Наука обосновывает не только естественные законы, по которым мир существует, но также и нормативные законы, по которым он должен существовать в интересах сохранения жизни.

Такова этика — наука о нормах поведения.

Медицина также обосновывает правила поведения. Она доказывает необходимость чистой, нравственной жизни, предписывает юношеству половое воздержание вне брака, но не указывает источника сил для самодисциплины. То же самое верно относительно алкоголизма.

Социология оправдывает закон солидарности и кооперации, но не заключает сама в себе средств для преодоления эгоизма.

Однако „ты должен“ — следовательно „ты можешь“. И значит, должна быть такая сила, которая служила бы для нас источником и света, и энергии в духовном отношении, источником духовного удовлетворения. Эта сила в Боге.

Наука знает лишь явления, а философская пытливость человека [Ср. гносеологические исследования Лосского в области онтологии, показывающие возможность постижения трансцендентного (в этом — „преодоление“ Канта, считающего недоказуемым для отвлечённого, чистого разума как небытие, так и бытие Бога и обосновывающего последнее лишь практически, морально).] стремится проникнуть за завесу этой „maya”, которая скрывает от нас подлинную сущность мира („satya”), его естество, его истинное бытие, его онтологическую основу, его Истину. И приходит в мир Тот, Кто говорит: Я есмь Истина (т. е. то, что подлинно и вечно, что составляет истую основу бытия, его „естину“ [Так толкует слово „истина“ П. Флоренский в своем труде „Столп и утверждение истины“.], то, что воистину есть; истина одного корня с лат. justus, рус. истый, истовый, чеш. jisty, польск. istniec — существовать).

Короче говоря, научное мышление доказывает, что должен быть Бог, а религия Его открывает и сообщает с Ним. (Наука доказывает необходимость Его бытия логически, эстетика показывает идеальное бытие в образах, а религия соединяет, приводит в общение с Богом.)

В „Божественной комедии“ провожает поэта Данте через ад и чистилище Виргилий, олицетворение человеческого знания.

Но когда путники приходят к дверям рая, Виргилий оставляет Данте, и через порог рая в лучезарный свет Божества приводит его Беатриче (олицетворение религии).

Только внутренний религиозный опыт поможет нам перешагнуть через порог между явлением и сущностью, необходимостью и свободой.

„Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня“, — говорит Христос.

Этот религиозный опыт открыл мне в мои студенческие годы реальное непосредственное бытие Того, Чье присутствие подсказывали и мысль, и откровения красоты, и сознание собственного несовершенства.

И тогда я увидел, что религия не только не противоречит науке, но