Наумовна. Начало

Глава 11. Криминальный план

Марька, утаптывая скрипучий снег, кругами ходила вокруг скамейки. Сегодня они с Наумовной решили посовещаться в сквере за домом, но её подруга чего-то запаздывала. Макаровна изо всех сил пыталась сохранить спокойствие, но, зная природную пунктуальность Агриппины, уже начала волноваться.

Наумовна явилась через пять минут. Шагала, недовольно чеканя шаг и впиваясь палкой в снег. Снега к новому году выпало много, так что дворники не всегда успевали вовремя убирать его. Вот и сегодня не успели, а ведь до праздника осталось не больше пяти дней.

- Ты чего так долго? – Макаровна тут же прекратила топтаться на месте и пошагала навстречу подруге.

- Ой, долго рассказывать, - отмахнулась Наумовна.

- Так мы никуда и не торопимся. Метель только к вечеру разыграется, - прикинула пенсионерка.

- Ты-то почём знаешь? – Незлобливо проворчала Агриппина и устроилась на заснеженной лавочке.

- У меня с утра колени болят, - Макаровна примостилась рядышком. – Ну, чего там у тебя случилось?

- Да, Филька созвонился с родителями, и они решили на меня колокольчик повесить. Вот, - она вытащила из кармана кнопочный телефон. – Филька с утра привёз. Велел всегда с собой носить. Я к нему шнурок попросила, чтобы на шею повесить и не потерять, раз уж они на меня, как на корову….

- Ой, у меня такой же есть. Петька принес. Он у меня в буфете лежит, - припомнила Марька. – Так чего ты задержалась-то? Филька от тебя два часа назад уехал.

- Филька уехал после того, как с моего телефона всем позвонил и уведомил, чей это номер. Я только оделась, чтобы к тебе идти, как на эту штуку позвонил Мишка. Я имя не увидела, по голосу поняла, когда на зелёную кнопку нажала, - Наумовна потрясла телефоном и запихала его обратно в карман. – Ты представляешь, чего учудил этот паршивец? Он кредит взял, чтобы выкупить какой-то прогоревший бизнес. Говорит, что разбирается в этом. Нет бы у отца денег взять, так решил сам всё делать….

Макаровна ткнула подругу локтем в бок.

- Грипка, так правильно это. Дети вырастают и должны сами крутиться. Чего с ними нянчиться-то? А кредит взял…. Всякое бывает. Ты сама мне сколько раз говорила, что детей надо уметь отпускать. Вон мою вообще куда унесло, - Макаровна махнула рукой.

- Это да, - Агриппина поправила платок и оглядела сквер. – Ну, так что у нас с нашим делом? Есть хоть какие-то подвижки?

- Неа. Уже месяц, как никого замуж не можем выдать. Эх, - Марька скривилась и тоже осмотрела пустой скверик. – Может быть, нам чем-то другим заняться?

- Это чем? – Наумовна с удивлением посмотрела на подругу. – Ты предлагаешь вместе с Ильиничной сплетни по двору разносить? Или, как Петровна носки вязать?

- Носки – это не так плохо, - покачала головой Макаровна. – Не так весело, конечно, как людей друг для друга находить, но тоже ничего.

- Нет уж! Подумаешь, перерыв в деле случился. Вот после нового года снова все станут несчастными, тут-то мы людям и подсобим. Да и вязать я не умею, - Агриппина поднялась со скамейки. – Идем чай пить, зябко что-то стало.

Тихо переговариваясь, они добрались до подъезда и… Наумовна резко остановилась. Сама не поняла почему, но остановилась. Не ожидавшая такого манёвра Макаровна уперлась в её спину и едва не упала на дорожку.

- Куда? – Агриппина подхватила подругу и подтолкнула ту к скамейке. – Ты это чего падать удумала? Переломов в нашем возрасте нам ещё не хватало.

- Так ты чего остановилась-то? – Марька, тяжело дыша, откинулась на ледяную спинку скамьи. Перепугалась.

- Не знаю, - Наумовна примостилась рядом. – Возникло такое ощущение, что кому-то мы здесь нужны.

- И кому же? Никого тут нет, - развела руками Макаровна.

- А вот и есть, - Агриппина с удивлением рассматривала видавшую виды «Калину», припаркованную неподалёку от мусорки. В машине определённо кто-то был. Но ведь пенсионерка своими глазами видела, как машина въезжала во двор, когда сама она спешила на встречу в скверик. – Глянь-ка. Кто это там? – Она зашагала в сторону мусорки.

- Так это ж Владка Топорова. Ну, социальный работник. Она Петровне продукты носит, когда у той дочь в отъезде, припомнила Марька.

- Точно. Она, - обрадовалась Наумовна и припустила к машине, из которой слышались какие-то странные завывания. Подойдя, она увидела, как высокая фигуристая женщина практически лежит головой на руле и плачет, закрыв лицо руками. Старушка нахмурилась и постучала по стеклу. Вой тут же прекратился. Стекло немного опустилось, явив миру опухшие слезящиеся глаза, щеки в красных пятнах и виноватое выражение лица. – Кто умер? – Новоявленная гроза двора решила не церемониться.

- К-кто? – Влада громко шмыгнула носом и помотала головой. – Никто.

- Так кто-то или никто? – Макаровна оттерла в сторону подругу.

- Никто не умер. Это просто… душа моя смерти моей хочет, - Топорова нашла в бардачке платок и шумно высморкалась.

- Та-ак, - недовольно протянула Наумовна. – Ежели душа помирает, значит, всё куда сложнее и хужее, чем я думала. А домой ты чего не идешь, а здесь воешь?

- А что мне там делать? Там всё равно никого нет, - Влада шумно выдохнула и принялась выбираться из машины, что при её телосложении сделать было проблематично. Широкие плечи и внушительный бюст вообще никак не сочетались с довольно тонкой талией, которая в свою очередь резко переходила в весьма широкие бедра.

Макаровна невольно вздохнула. Вот такая нормальная русская баба подошла бы Петьке, да только он на таких совсем не смотрит. Вобл ему тощих подавай.

- А ты сейчас всё-таки домой идешь? – Прищурилась Агриппина.

- А куда мне деваться-то? – Вздохнула Влада, подхватила пакет с продуктами с заднего сиденья и, закрыв машину, направилась к подъезду.

Наумовна с Макаровной переглянулись.

- Слушай, Топорова, а не хочешь ли ты пригласить на обед двух скромных пенсионерок, которые смогут выслушать твою беду, - поступило предложение. – Вдруг и глянется твоя проблема тебе совсем по-другому.

- Это вряд ли, - она остановилась и оглянулась. – Но обедом я вас накормить могу.

Пенсионерки быстро переглянулись и поспешили за Топоровой. Все же свадеб уже давно не было, а вот скучно было. Нельзя упускать такой шанс натворить добро и причинить пользу.

Квартирка у Влады оказалась однокомнатной. Но с хорошим ремонтом и видом на сквер из окна пятого этажа. Даже балкон был застеклён и утеплен, что не могло не радовать хозяйку. Правда, вряд ли её могли обрадовать две старушки, которые с видом частных следопытов исследуют небольшую квартирку. Потому пришлось действовать исподволь.

- … мясо очень полезно для суставов в вашем возрасте. Его нельзя исключать из рациона ни в коем случае, - уже через десять минут наставительно вещала Топорова притихшим пожилым женщинам.

- Эх, а я только хотела в вегетарианки податься. В моем возрасте тяжелой еды уже и не хочется, - скорбно пробормотала Макаровна.

- Ни в коем случае, - помотала головой хозяйка квартиры.

- Слушай, а чего у тебя ёлка не стоит? Новый год же на носу, - прервала этот бессмысленный спор Наумовна.

Влада сразу же как-то сникла.

- А для чего мне её ставить? В соцобеспечении стоит, там и игрушек, и мишуры хватает, - как-то неуверенно пожала она плечами.

- А плакала ты сегодня чего? – Агриппина оценила толстый бутерброд с индейкой и отложила его в сторону.

Топорова отвела взгляд. Было видно, что говорить ей об этом неприятно, но природная открытость и доброжелательность не позволили ей проигнорировать вопрос.

- Понимаете…, - она вздохнула и опустила взгляд в пол, - был парень один. Мы с ним даже встречались одно время. А потом… ему нужно было уезжать в другой город, и я его отпустила. Там у него были перспективы, поэтому я решила, что нам нужно расстаться. Да и он всегда был красавчиком и умницей, так что мне всё равно рядом с ним ничего не светило. Он бы все равно ушел, чуть позже, - Влада сплела пальцы в замок. – А сегодня я его встретила. Вы же знаете, что я иногда занимаюсь волонтерством в самом социальном центре, где проходят реабилитацию люди, оказавшиеся в тяжелой ситуации. Его туда два дня назад привезли, оказывается. Я хотела с ним поговорить, но он просто начал меня игнорировать. Даже в мою сторону ни разу не посмотрел, хотя, несомненно, узнал. Я в итоге позвонила одной своей знакомой, и она рассказала, что Митька за те тринадцать лет, что мы не виделись, успел сколотить состояние. Что-то там со складами связано, не знаю точно. Но полгода назад вдруг его жена с ним развелась, они с его замом оттяпали его же бизнес, и даже ребенок оказался не от него. Вот такая история случилась. Где эти полгода Митька был, никто не знает. И как он оказался в нашем центре непонятно.

- Ничего себе история, - выдохнула Макаровна, сжевавшая под это дело не только свой бутерброд, но и Наумовны. – Не на одну книгу расписать можно. Прямо сериальная какая-то.

- А плакала-то ты чего? – Агриппина не обратила никакого внимания на слова подруги.

Влада грустно улыбнулась.

- Думала, что забыла. Я ведь даже замужем была целых три года, а его забыть так и не смогла. И сейчас, как увидела его, обросшего, измученного…. Всё равно люблю его, как оказалось. Зря я его тогда от себя прогнала, - вздохнула она и шмыгнула носом.

- Да, дела, - Шмелёва задумчиво смотрела на сидевшую перед ней женщину. – Подожди! Сейчас же праздники грядут. Пригласи его к себе, новый год вместе отпразднуете.

Влада опустила голову и снова разрыдалась.

- Н-не… н-не пойдет он. Я уже спросила. Он не хочет меня видеть. С другими сотрудницами нормально разговаривает, а со мной не хочет. Я не знаю, что делать. Я очень хочу ему помочь, но он не желает меня ни видеть, ни слышать. Никакую помощь от меня он не примет, - покачала она головой, зажав себе рот, чтобы сдержать рыдания.

Старушки переглянулись.

- Да уж, - Макаровна зачем-то посмотрела в окно и вздохнула. – Все же в этой жизни нужно все делать вовремя, иначе потом уже незачем. Вот ты его тогда оттолкнула, думаешь, кого он теперь винит в том, что всё так обернулось?

- И кого? – Топорова замерла на месте.

- Тебя, кого ж ещё, - ответила та.

- Марька, окстись. То дело когда было-то? А нам надо здесь и сейчас разобраться, - Наумовна явно что-то придумала, судя по блеску в глазах. – Мужики терпеть не могут жалость к себе от тех, кто им дорог. Так что жалость нужно извести на корню.

- И чем это поможет? – Вскинула голову немного успокоившаяся хозяйка квартиры.

- А тем, что это он тебе будет должен, а не ты ему. Вот, - сияя, как начищенный пятак, заявила старушка. – Мужик хочет быть сильным, хочет добиваться чего-то, хочет быть полезным. Вот и пусть приносит пользу конкретно тебе.

- Как? – Влада определенно не понимала ход мыслей умудренной опытом пожилой женщины.

- А так. Насколько я понимаю, он сейчас себя потерял и никак найти не может. Вот ты ему в этом и поможешь. Заставишь его быть полезным. Пусть он тебе окна моет, ёлку наряжает и салаты строгает, огорошила всех Шмелёва.

Топорова только тяжело вздохнула.

- Вы не понимаете, наверное. Он отказался сюда ехать. Отказался со мной разговаривать. Отказался вообще от всего….

- Именно поэтому мы его и украдём, - перебила её Наумовна.

Марька подавилась чаем.

- Мы… кхе-кхе… что? – Переспросила она подругу.

- Мы украдём для Влады этого обиженного на весь мир мужика и заставим его быть полезным, - вновь повторила Агриппина. – Украдём его из центра, привезем сюда, оставим без одежды и пусть живет тут пару недель. А потом, ежели захочет, то пусть идёт на все четыре стороны.

- И как мы его красть будем? Чай, не кулек с орехами, чтобы можно было просто так живого человека стибрить из социальной организации. Да и наказать могут за это, - прикинула Макаровна.

- Ну вот, ты уже обдумываешь план, - Наумовна усмехнулась – У Влады в том социальном центре есть связи. Она просто скажет, что забирает мужика на реабилитацию. Но чтобы всё сработало, его надо прямо похитить. Надо, чтобы у него шок был. Это лучше всего работает.

- Совсем из ума выжила? – Марька сурово поджала губы. – В таких учреждениях никто так просто никого не отпустит.

- Вообще-то я могу договориться, - вмешалась Влада.

- Вот видишь, она может забрать к себе ничейного потерянного мужика на время, - хмыкнула Агриппина.

- Но я так не хочу. Я не хочу никого принуждать. Не хочу, чтобы ему рядом со мной было плохо, - Топорова резко поднялась из-за стола.

- А если ему без тебя хуже, чем с тобой? – Наумовна тоже встала на ноги. – И вообще, мужик – существо примитивное, но очень ранимое. Может быть, он сейчас тебя надежды лишает, потому что считает, что ему тебе предложить нечего. Ты об этом не подумала?

- Хм, если есть возможность украсть мужика, то почему бы это не сделать? – Вдруг поддержала подругу Макаровна.

Влада растерянно стояла посреди кухни и не могла понять, это так старушки шутят, или впали в старческий маразм. Подумав полминуты, она махнула рукой.

- Делайте, что хотите. Но если нас всех посадят, то я за вас заступаться не буду, - решила она.

Наумовна хищно улыбнулась и уселась на место.

- Так, нам нужен план здания, транспорт и чулки, - принялась перечислять она.

- Чулки? – Переспросила Макаровна.

- На голову. Или у тебя маски есть? – Сверкнула глазами Агриппина.

- Лыжные. Петькины, он обычно их забирает, когда на север едет, а тут забыл, - пожала плечами пенсионерка.

- Подойдут. Так, план здания…. Не можем же мы зайти с главного входа и просто похитить человека у всех на глазах, - Наумовна побарабанила пальцами по столешнице. – Надо же как-то сделать это незаметно хотя бы для похищаемого. Кстати, сколько он весит? Если много, то как мы его утащим?

- Фильку твоего попросим поучаствовать, - предложила Марька.

- Не подойдёт он. У него кость тонкая, как и душевная организация. Он людей похищать не умеет. А этот Митька твой, он ведь ходячий? – Повернулась она к Владе.

- Ходячий, - кивнула она. – Только прихрамывает. Не знаю пока почему….

- Вылечишь потом. А ежели прихрамывает, то это замечательно. Сбежать далеко не сможет, - Наумовна посмотрела на подругу. – Ну что, планируем дело и через пару дней возьмемся за реализацию. Как раз к новому году и поспеем.