Навсегда твоя роза

ГЛАВА 14

Дорис облокотилась о перила и позвала:

— Сара Мари, в последний раз прошу тебя, помоги накрыть на стол.

Когда ответа не последовало, женщина раздраженно вздохнула и принялась подниматься на второй этаж дома МакЛеодов. Она даже не удосужилась постучать в комнату Сары, ибо по опыту знала, что та все равно не услышит.

Дорис взялась за ручку и распахнула дверь. Девочка с раскрытым журналом на коленях смотрела в пустоту.

— Сара…

Никакой реакции.

Дорис вошла в комнату и остановилась рядом с внучкой.

— Сара… — она положила руку на плечо девочки.

Та встрепенулась и удивленно посмотрела.

— Бабушка, ты напугала меня.

Дорис покачала головой.

— Я не могу дозваться тебя уже десять минут. Нужно помочь собрать на стол. Скоро придет дедушка, а он не любит ждать, ты ведь знаешь.

Сара кивнула и посмотрела на журнал.

— Взгляни, бабуля, ты видела что-нибудь подобное? — она показала на странное сооружение. — Это Эйфелева башня. Ее построили в прошлом году для Парижской выставки. Тебе хотелось бы увидеть это собственными глазами?

— Боже сохрани! Не думаю, — Дорис через плечо внучки рассматривала изображение, башня показалась ей весьма ненадежной. — Мне больше по душе оставаться дома, здесь я со всеми знакома. То же будет и с тобой, когда повзрослеешь.

Сара закрыла журнал и отложила его.

— Ничего ты не понимаешь, — вздохнула она. — Как ты думаешь, почему Роза не уехала?

— Думаю, она влюбилась и решила, что лучше выйти замуж, обзавестись мужем, чем обживать незнакомые места. Станешь большой — поймешь.

— Я и сейчас догадываюсь, бабуля, но меня ничто не удержит в Хоумстэде. Даже любовь. Теперь Роза застрянет здесь. Мне ее жаль.

Дорис покачала головой.

— Сейчас нет причин жалеть Розу Рафферти.

Сара снова вздохнула.

— Бабушка, ты ничего не понимаешь…

Женщина заметила раздражение в голосе внучки и, когда та поднялась со стула, обняла девочку за плечи.

— Возможно, и так, дорогая. Вполне. Но я надеюсь, что когда-нибудь мы поймем друг друга… Иначе тебя ждет страшное разочарование.

— Ничего подобного, бабуля, — запальчиво возразила Сара, — потому что когда-нибудь я побываю во многих прекрасных местах, как и говорила. Съезжу в Париж, Нью-Йорк и другие города. Вот увидишь!

Тяжело вздохнув, Дорис поцеловала девочку в голову.

— Может быть, милое дитя. Вероятно… — она обняла внучку за талию и повела к двери. — Но пока мы живем в Хоумстэде, нужно приготовить ужин для брата и дедушки.

Сара с тоской бросила последний взгляд на журнал и тихо последовала за бабушкой.

Роза положила в корзинку холодного цыпленка, немного бобов, печенье с медом и отправилась на строительную площадку отеля Рафферти. Землю, предназначенную для гостиницы, утыкали деревянными балками различных размеров, и это удивило девушку. Еще вчера здесь ничего не было, не считая травы да пары деревьев. Теперь же наметка точно указывала место, где будет построено здание, и, сравнив ее с чертежами Майкла, она могла визуально представить, как будет выглядеть отель в готовом виде.

В Хоумстэде появится собственная гостиница… Даже трудно представить. Майкл обещал жене ответственную работу в ресторане. В это просто не верится. Если девушке будет сопутствовать успех, то, уехав из родного городка, она всегда найдет место, сможет обеспечить себя в жизни и не позволит ни единому мужчине вмешиваться в свою жизнь, потому что станет независимой.

В это время на строительной площадке появился Майкл, и у Розы радостно забилось сердце.

Как только муж позволит уехать из Хоумстэда, она обретет желанную свободу. Для этого необходимо аннулировать их брак. Тогда все сочтут, что мужа у нее как будто и не было. Только бы дождаться этого.

— Привет, — позвал Майкл девушку и поприветствовал теплой улыбкой.

Роза же думала только об отъезде.

— Что тебя сюда привело?

Чувствуя себя неловко, она протянула корзинку с едой.

— Я подумала, что вы проголодались. Тут холодный цыпленок, то, что осталось от ужина.

— Люблю холодного цыпленка, — улыбнулся он еще дружелюбнее. — Я так голоден, — Майкл показал на доску, лежавшую на двух пеньках. — Может, побудешь со мной?

Роза кивнула и подошла к самодельной скамейке.

— Это ты хорошо придумала. Надоело пропускать обеды, — Майкл взял корзинку у девушки.

— Мне не трудно, — пожала плечами Роза. — Я зайду по дороге за покупками.

— Останься, хотя бы на пару минут.

— Ну… — Кровь прилила к лицу. Почему она всегда чувствует смятение в его присутствии? — Немного времени у меня есть.

— Вот и хорошо, — Майкл присел и поднял белую салфетку, прикрывавшую продукты. — Сегодня утром я нанял рабочих. Нас пятеро. Строительство начнем в понедельник, — он достал цыпленка и положил на салфетку. — Но, к сожалению, я не смог найти достаточное количество людей. Фермеры заняты посевами и скотом, — Рафферти поставил миску с бобами рядом с цыпленком. — И все же, мы откроем отель летом, где-то в июле, в крайнем случае осенью.

— Так быстро? — Роза смотрела на сложенные доски. Неужели они превратятся в отель через несколько месяцев?

Словно прочитав мысли девушки, Майкл сказал:

— Я заказал мебель еще до отъезда из Сан-Франциско. Через пару недель ее привезут сюда, — он с аппетитом жевал куриную грудку.

Роза наблюдала за мужем. Солнечные лучи отражались в его золотистых волосах, один локон выбился и завитком свисал на лоб, достигая бровей. Девушке все в Майкле нравилось, даже эта прядь волос, ибо она привлекала внимание к точеным чертам лица, прямому носу и мужественному подбородку.

Она взглянула на широкие плечи, резко очерченные под рабочей синей блузой. Рукава были закатаны, и виднелись сильные бицепсы.

Этот мужчина удивительно красив.

И он ее муж. Опять появилось странное чувство.

Муж…

Майкл отложил цыпленка, вытер руки бумажной салфеткой, все время глядя на Розу. Он словно заглядывал в ее разум и душу. Девушка почувствовала необыкновенный жар, и теплый весенний день не имел к нему никакого отношения. Поведение мужа странно волновало ее, будило ненужные чувства и множество вопросов, на которые не хотелось бы отвечать. Роза предпочла бы, чтобы он отвернулся, но ничего не могла поделать, такого человека не заставишь подчиниться себе.

Потом он поднял руку. Она приблизилась к девичьему лицу, и та затаила дыхание. Когда Майкл дотронулся до щеки, легонько, будто пролетела бабочка, Розу пробила дрожь, и она не сдержала изумленного вздоха.

— Синяк прошел, — Майкл отдернул руку. Девушка непроизвольно дотронулась до того места, где только что была его рука. Хотелось спросить, почему муж сделал это, но слова застряли в горле.

— Ты очень симпатичная, Роза. Тебе когда-нибудь говорили об этом?

Она покачала головой, так и не отпустив щеку.

— Какой стыд, кто-то должен был заметить это.

Роза внезапно запаниковала, и кровь застыла в жилах. Она быстро поднялась с деревянной скамейки.

— Мне пора по магазинам. Не забудьте принести домой корзинку, — она торопливо отправилась за покупками.

Майкл с сожалением наблюдал, как уходила жена. Ему не хотелось пугать ее, и женщинам обычно нравятся, когда им делают комплименты.

Рафферти вспомнил о Лилиан Оверхарт. Та постоянно жила в ожидании комплиментов о своей красоте. Конечно, Лилиан старалась не набиваться на них открыто, но, тем не менее, жаждала похвалы.

А вот Роза — нет. Она вообще не ждала добрых слов ни от кого. Видимо, девушка рада, что через год они расстанутся и она пойдет своей дорогой.

Этого хотел и Майкл. Через двенадцать месяцев жизнь войдет в нормальную колею, и все дела будут приведены в порядок. Хотя, возможно…

Мысли Рафферти были прерваны появлением мужчины, который направлялся к лесопилке. Несмотря на то, что он находился на другой стороне улицы, Майкл узнал человека, с которым познакомился в банке неделю назад. Джоунз. Янси Джоунз.

Мужчина остановился и приподнял шляпу, приветствуя Майкла.

— Мистер Рафферти, я слышал, что вы нанимаете людей для строительства отеля.

— Верно.

— Вам еще нужна помощь? Я работаю четыре дня на лесопилке, но заинтересован в заработках, хотя не слишком часто плотничал. Однако я не боюсь попотеть и быстро учусь. Кроме того, у меня нет семьи, а значит, нет нужды торопиться домой, пока на улице светло. Я бы с удовольствием работал по вечерам и в оставшиеся два дня. Или даже три, если вы позволите мне трудиться по воскресеньям.

— Сомневаюсь, что в Хоумстэде одобрят воскресный труд, — ответил Майкл, размышляя, почему этому человеку так нужна работа. Ведь он даже не спросил о заработке.

— Вы правы, — согласился Янси. — Но меня разговоры не волнуют, если взамен я получу приличные деньги.

Рафферти вопросительно поднял брови.

— Я хочу купить себе ранчо, а потом жениться, как только отец невесты позволит это, но он не даст согласия, пока я не обзаведусь собственностью, — мужчина ухмыльнулся. — Думаю, вы поймете, почему я так тороплюсь в аркан.

Майкл не сказал Янси, что не имел ни малейшего понятия, почему тот желал так быстро жениться. Ковбой бы не одобрил его раздумий.

— Я настоящий труженик, мистер Рафферти. Вы не пожалеете, если возьмете меня.

Майкл поднялся со скамейки и внимательнее присмотрелся к Джоунзу. Он всегда умел распознать человека, и инстинкт подсказывал, что обещание Янси — не пустые слова, а поэтому кивнул и протянул руку.

— Зарплата шестьдесят пять центов в час. Мы начинаем в понедельник утром. Скажите, когда вас ожидать, и вы сможете работать, сколько пожелаете и насколько хватит сил.

— Вы очень добры, мистер Рафферти, — Янси схватил Майкла за руку и потряс ее, улыбаясь до ушей. — И очень щедры.

— Называйте меня Майклом.

Через пару минут Янси заторопился на лесопилку, а Рафферти расправился с цыпленком, печеньем с медом и бобами, но его мысли были о новом работнике.

Что за человек… Покупает ранчо, собирается жениться и как можно скорее. К чему такая спешка? И почему Янси решил, что Майкл должен разделять его мнение?

Ни черта он не понял. Не мог понять. Зачем торопиться с женитьбой?

В этот момент перед глазами возник образ Розы, но он заставил себя не думать о ней.

Пара выразительных карих глаз не собьет с намеченного пути такого человека, как Майкл Рафферти.