Навсегда твоя роза

ГЛАВА 7

На следующее утро Роза стояла перед зеркалом и смотрела на свое отражение только правым глазом. Левый ничего не видел. Его прикрывала опухоль. Синяк казался черно-лиловым. На правой щеке красовалась ссадина.

Она осторожно дотронулась до раны и вздрогнула от боли.

«Я не могу появиться в ресторане в таком виде».

Недаром мать так часто пряталась дома, чтобы соседи не увидели побоев. Девушку охватило отчаяние.

Денег нет. Побег невозможен. Она в ловушке…

Неловко двигаясь, так как мускулы страшно болели от побоев брата, Роза сбросила ночную рубашку, ополоснулась в умывальнике, а потом надела линялую юбку и белую блузку. Было невероятно трудно согнуться, чтобы зашнуровать туфли.

Безысходность причиняла такую же боль, как удары Марка.

«Что делать?»

Тот же вопрос она задавала себе множество раз ночью.

Девушка сдержала слезы. Так горю не поможешь, напомнила она себе. Уже многие годы Роза не плакала. Она не допустит слабинки и сейчас. Нельзя расслабляться из-за того, что план побега провалился.

Нужно многое сделать, так что не стоит прятаться в комнате целый день.

Роза проверила, лежит ли письмо Ларк в кошельке, и направилась к двери. Во-первых, следует отправиться в ресторан и предупредить миссис Поттер, что отъезд откладывается. Есть надежда, что ее место еще не занято.

Во-вторых, необходимо найти Янси Джоунза. Роза не забыла обещание, данное Ларк, несмотря на собственные проблемы. Подруга доверилась ей, и она ни в коем случае не подведет.

Если бы Ларк была с ней…

Она нуждалась в друге больше, чем когда-нибудь.

Роза тихо спустилась по лестнице, не желая, чтобы мать услышала. Она вчера избегала Вирджинию, притворившись усталой. Время открыть правду еще не настало. Роза, конечно, не хотела расстраивать мать, но в душе не сомневалась, что та взвалит вину за случившееся не на Марка, а на нее. Вирджиния всегда вела себя так, ибо непоколебимо верила, что в семье мужчины всегда правы, несмотря на любые проступки.

Прежде чем открыть входную дверь. Роза надела широкополую шляпку и низко опустила поля, чтобы прикрыть лицо. Вряд ли это помогло, но гордость не позволяла выставить побои напоказ. Наконец девушка вышла на крыльцо.

Майкл стоял на последней ступеньке спиной к ней и, когда дверь отворилась, повернулся.

Роза на мгновение опешила, раздумывая, не вернуться ли назад, хотя знала, что обязана действовать решительно. Будь, что будет! И она потупила глаза, чтобы не встречаться со взглядом Рафферти.

— Доброе утро, мисс Таунсенд, — сказал он мягким тоном.

— Здравствуйте, — она сделала шаг вперед в надежде, что Майкл пропустит ее.

Но он этого не сделал.

Роза подождала секунду, а потом подняла глаза. Она стояла на верхней ступеньке, он — на нижней, их взгляды моментально встретились. На близком расстоянии девушка заметила, что у Рафферти темные зрачки, окруженные темно-синей оболочкой, длинные густые ресницы оказались темнее золотистых волос на голове. В глазах читалось сочувствие.

А может, жалость? Роза содрогнулась при этой мысли.

— Извините, — горло сжало, и она говорила шепотом.

Майкл не двинулся с места.

— Послушайте, вчера…

— Я предпочла бы не говорить об этом, — быстро сказала девушка, собрав всю оставшуюся гордость.

Рафферти собирался что-то сказать, но сдержался и уступил дорогу.

Роза потупила взгляд, поправила поля шляпки, пытаясь прикрыть лицо. И тут внезапно ее осенила идея — мистер Рафферти может оказаться полезным!

Она подняла глаза во второй раз, заметив, что мужчина внимательно наблюдает за ней.

Вчера он помог ей и спас от Марка. Повел себя как благородный человек. Он и сейчас обеспокоен. Возможно…

— Мистер Рафферти, — она остановилась, не зная, как начать.

— Да?

Роза расправила плечи и постаралась выпрямиться, потом приподняла подбородок, и он увидел ее избитое лицо.

— Мистер Рафферти, я хочу попросить вас об одолжении.

— Каком, мисс Таунсенд?

Похоже, ее прямота не смутила Майкла, выражение его лица не изменилось.

Почувствовав надежду, девушка продолжила:

— Возьмите меня с собой, когда будете возвращаться в Сан-Франциско.

Бровь мужчины удивленно приподнялась.

— Что вы сказали?

— Мне необходимо добраться до Сан-Франциско, но теперь у меня нет денег на билет, — девушка заметила, как мужчина нахмурился и торопливо забормотала: — Я вам не помешаю… Ни чуточки… Обещаю. Я очень мало ем и могу спать сидя. Как только подвернется место, я верну вам все до последнего цента. — Роза глубоко вздохнула. — Пожалуйста, мистер Рафферти. Возьмите меня в Сан-Франциско.

— Мне очень жаль, мисс Таунсенд, но это невозможно. Возвращение домой пока не входит в мои планы.

Чтобы окончательно не поставить себя в неловкое положение, не расплакаться и не умолять его, Роза шепотом извинилась, прошмыгнула мимо Рафферти и помчалась по дорожке, ни разу не оглянувшись назад.

Сегодня Дорис МакЛеод чувствовала себя на свои пятьдесят восемь лет. Замучило люмбаго, искореженные артритом пальцы с трудом держали чашку с кофе. Она наблюдала как Зоя возится на кухне, и мечтала иметь хотя бы половину жизненной энергии подруги.

— Присядь, Зоя, я устаю даже смотреть на тебя.

Женщина оглянулась через плечо, улыбнулась, налила кофе и присела за стол.

— Ты права, нужно отдохнуть, — она пригладила волосы рукой и поправила пряди, выбившиеся из узла. — Хорошо, что занятия в школе уже подходят к концу. Теперь, когда Роза не работает, мне понадобится помощь девочек даже днем.

— Неужели она действительно уезжает? Я думала, что девушка передумает.

Зоя покачала головой.

— Говорит, что отправится в Сан-Франциско.

— Одна?

— Кажется. Не могу представить, что Вирджиния оставит постоялый двор перед летом. Да и брат Розы вряд ли двинется с места.

Дорис презрительно хмыкнула. Никто, находящийся в здравом уме, не позволит себе даже перейти улицу с этим никчемным пьяницей, не говоря о том, чтобы отправиться в его сопровождении через всю страну. Дорис считала, что Марк так же плох, как его отец, если не хуже. Ее муж, Хэнк, частенько сажал Марка в камеру за нарушение порядка, как и его папеньку Глена.

Зоя вздохнула.

— Мне жаль мать Розы, если девушка уедет. Не знаю, как Вирджиния будет содержать постоялый двор. Она ведь слабая женщина. И от сына никакой помощи.

— Это точно, — согласилась Дорис.

— Нужно благодарить Бога. Пусть мои девочки не идеальны, но они не приносят мне такой головной боли, как дочери знакомых, а уж твои внуки — прекрасно воспитаны, значительно лучше, чем другие дети.

Дорис согласно кивнула.

— Томми напоминает своего отца в детстве. Тот обязательно радовался бы мальчику. Как бы я хотела, чтобы он увидел сына хотя бы однажды… — у Дорис сжало горло. Она вспомнила день рождения внука. Его появление на свет стало единственной радостью во время страшной трагедии. Зоя дотронулась пальцами до руки подруги.

— Том и Мария гордились бы своими детьми. По-настоящему. Ты прекрасно воспитала их.

Дорис выдавила улыбку. Она сделала все, что в человеческих силах, но была уже не молода. В таком возрасте сложно уследить за непоседливым восьмилетним мальчиком, даже если он ведет себя прекрасно, как Томми. Слава Богу, с Сарой полегче. Она немного растеряха, но хорошая девочка.

Дверь черного входа открылась, и в ресторане появилась Роза. Поля широкополой шляпки почти скрывали лицо, голова девушка была чуть-чуть наклонена вперед под странным углом. Что-то в ее осанке напомнило Дорис Вирджинию.

— Миссис Поттер, — тихо проговорила Роза. — Боюсь, что не смогу работать сегодня. Со мной произошел несчастный случай, — она слегка приподняла голову.

Дорис вскрикнула от ужаса. Ссадины была прекрасно видны, хотя лицо находилось в тени.

— Господи, Роза! Что произошло?

Зоя вскочила и уже направлялась к молодой женщине.

Та опять опустила голову.

— Я… поскользнулась и упала на лестнице. Но сейчас все в порядке… Просто не хочется, чтобы люди видели меня такой.

— Конечно, конечно, — захлопотала Зоя. — Я понимаю.

— Миссис Поттер, — девушка на мгновение заколебалась, а потом сказала: — Я не смогу уехать в Сан-Франциско, как планировала. Если вы не взяли человека, мне хотелось бы остаться на работе.

— Не беспокойся, Роза. Твое место не занято.

— Спасибо. Я появлюсь во вторник, если это вас устроит, — она направилась к двери. — Благодарю вас, миссис Поттер. Я очень ценю… — Роза выскользнула и закрыла дверь за собой.

Зоя повернулась и посмотрела на Дорис. Обе думали об одном — это дело рук Марка Таунсенда.

— Неужели закон ничем не может помочь? — спросила Зоя, возвращаясь к столу.

— Если бы Роза попросила Хэнка, то он бы поговорил с Марком, — Дорис безнадежно пожала плечами. — Когда дело доходит до семейных дел…

Янси не очень нравилась работа на лесопилке. Много шума, пыли и слишком тесно. Он предпочел бы очутиться на открытом воздухе под необъятным небом и прислушиваться к звукам природы. Но ковбой честно трудился, и платили хорошо. Это делало службу более сносной.

— Джоунз! К тебе пришли.

Янси повернулся и посмотрел на мастера, проследив за его рукой. В дверях стояла миниатюрная девушка, солнечные лучи освещали спину. На какое-то мгновение показалось, что это Ларк, но он быстро понял свою ошибку.

Взгляд мужчины вернулся к Теду Весли.

— Я сейчас вернусь.

Только у двери Янси понял, кто его ожидает. Он встречался с Розой на ранчо Райдеров и узнал миниатюрную женскую фигурку, хотя и не видел лица. От шляпки падала тень.

— Простите, что беспокою вас, мистер Джоунз, — сказала она, когда Янси остановился неподалеку. — Перед отъездом Ларк попросила меня кое-что передать вам.

Мужчину охватила тревога.

— Перед отъездом?

— Родители увезли ее в Буаз на некоторое время.

— О! — с облегчением выдохнул он.

Роза слегка приподняла подбородок, и Янси догадался, что девушка внимательно изучает его.

— Мистер Джоунз, Ларк считает, что любит вас. Когда она уезжала, я поняла это. Надеюсь, вы испытываете те же чувства, иначе разобьете ей сердце.

Она подала ему послание и опять опустила голову так, чтобы поля шляпки скрывали лицо.

— Благодарю, — он приблизился на шаг и взял письмо.

Даже не взглянув на Янси, Роза собралась уходить.

— Мисс Таунсенд!

Она остановилась, но не оглянулась.

— Я все сделаю, чтобы Ларк была счастлива. Даю вам слово.

Роза кивнула и ушла.

Янси несколько секунд смотрел на конверт, прежде чем осмелился вскрыть его и прочитать.

«Дорогой Янси!

Теперь ты знаешь, что папа увез всю семью в столицу. Он думает, что если я не буду видеться с тобой, то мои чувства изменятся. Это неправда.

По моей вине ты потерял работу на ранчо. Мне не следовало говорить папе о своей любви. Он не понимает. Наверное, слишком стар для этого. Думаю, он никогда подобного не чувствовал, иначе не поступал бы так и мог бы догадаться, что я умру без тебя. Именно это я сейчас ощущаю. Мне кажется, я просто кану в небытие.

Пожалуйста, не уезжай из Хоумстэда, что бы ни случилось. Я вернусь и приду к тебе. Папа не может запретить мне любить тебя. Ничто моих чувств не изменит. Клянусь своей жизнью.

Только твоя Ларк».

Янси грустно улыбнулся. Слова Ларк звучали у него в ушах. Она такая страстная и открытая в том, что чувствует. Трудно понять, почему эта девушка выбрала подобного человека, да еще и влюбилась в него.

Возможно, Ларк ошибается. И несколько дней, проведенных в Буазе, вернут ей разум, как того хочет отец.

Но есть шанс, что она действительно любит его и не перестанет любить. Так сказано в письме. Именно на это Янси и возлагал все свои надежды.