Найти респаун

Глава 22

— И всё равно, Архар, я не понимаю, — Шугабой продолжал сверлить меня взглядом.

— А что не так? — спросил Крутыш.

Мы все вместе сидели внизу, рядом со спящим Щекодавом, и раздумывали о плане. Времени оставалось всё меньше, через полчаса надо было двигаться вместе с новичками в катакомбы под базой, собирать долбанный пинг.

Хойро носился с новичками по базе, объясняя им основные их обязанности и желательный путь прокачки. Я то и дело слышал обрывки его слов:

— …это есть важно… мы делать строительство базы… я делать добычу тебе навыка…

— Архар, может, вернёшься к нам? — угрюмо буркнул Шугабой.

— Да что происходит? — спросил уже Брутыш.

— Наш талантище хочет обменять стрелу на Сову, — сказал Шуга, а потом грустно замолчал, потому что ему самому не понравились его же слова.

Он не хотел предавать Опаску, своего белокурого лидера, но в то же время понимал, что размен неравноценный. И от того, что в нём боролись две крайности, ордынец хирел на глазах. Вон уже, какие круги под глазами.

— А чего плохого? — спросили оба близнеца.

— Так, — сказал я, вставая, — Шуга, если ты думаешь, что у меня нет плана, то ты ошибаешься. Он есть, просто он… э-э-э…

— Идеальный?

— Шероховатости остались. Крутыш, — я повернулся к одному из братьев, — Если я сказал, что вытащу Сову, ты мне веришь?

— Ну, да.

Шугабой бросил красноречивый взгляд на близнецов, и те смутились. На ордынца мой спектакль впечатления не произвёл.

— Архар, я понимаю, ты вроде как на лидера метишь. Всё знаешь, ты же геймер, игруля весь такой опытный… Но есть вопросы, которые следует обсуждать! Я тебе здесь не просто варвар с кистенём, а вообще-то сотрудник при исполнении.

Он явно ожидал, что при его последних словах я должен буду как-то растаять, или ещё лучше выпрямиться по струнке и, козырнув, выпалить: «Есть обсуждать вопросы!»

Но, как говорится, сорямба. Я свой личный воинский долг отдал отцу с лихвой, и теперь меня под звёзды никакими «воспитательными лекциями» не заманишь… А что касается долга перед человечеством, то пока тут только я вижу, как его выполнять.

— В чём проблема, Шуга? Не нравится, что я, как ты говоришь, задрот?

— Я не говорил…

— Пусть геймер, — я усмехнулся, — Но мы вроде бы оба за людей, за будущее цивилизации, и всё такое. Почему мне не веришь? Потому что геймер?

— Саня, — ордынец вскочил, — Но стрела же! Хранитель! Да к чертям всё это «веришь — не веришь»!

Он зарычал, подняв голову, чем привлёк даже внимание новичков в дальнем углу пещеры.

— Я тебе говорил, Архар! Мы с Совой несколько месяцев уже тут мучаемся. Пытаемся организовать долбанное сопротивление, — ордынец ткнул кулаком в воздух, — Но всё, что у нас получилось — это кучка, которая боится высунуть нос из укрытия! Мы сначала отбивали игроков у Надсмотрщиков, но потом достигли точки, когда это стало невозможно…

Я молча слушал, понимая, что пришло время Шугабою выговориться. Можно было бы и посвятить его в тонкости моего плана, если бы они были, эти тонкости.

Беда была в том, что я не мог конкретно сказать, что задумал. Есть крохотные зацепки, и пока я сам, своими руками, не попробую, то не буду знать ответа.

Но я интуицией чуял, что надо искать именно в той стороне, куда тащатся все игроки, едва начинают новую игру.

А куда они тащатся?

Да во все места, куда глаз упадёт. Куда зудящая до приключений задница заведёт.

В игре огромный континент? Так надо его обплыть… Да, нубский уровень, и мобы на берегу и в воде убивают с одной плюхи, но игрок всё равно, раз за разом, пробуя новые маршруты, будет делать нерациональное.

Впереди таинственная пещера? Так надо зайти, выведать все секреты, убиться о неведомую тварь…

Рядом локация для высоких уровней? Так надо посмотреть хотя бы глазком.

Любая игра сначала вызывает в человеке исследователя, покорителя, рискованного смельчака. Ну да, нет риска для жизни, и ничего не теряешь, кроме игровых денежек.

Здесь, в Параллаксе, я мог потерять жизнь, мог потерять свободу. У меня и мысли не было о том, что предать человечество, и обречь его на гибель даже в том необозримо далёком будущем.

Но проблема была именно в том, что я видел — путь, который выбрали Изгои, тупиковый. Не зря их так и назвали.

Прокачаться до мега-нагибаторов в нубской локации на кабанах первого уровня?! Ха, как говорится, это любимая серия… И, видимо, не у меня одного, а ещё у тех экспертов, которые готовили Шугабоя и Сову к высадке в Параллакс.

Только я понимал, в отличие от них, что надо идти в самую гущу. Опасно? Смертельно? Да, но на кону ведь стоит судьба человечества!

Я усмехнулся. Саня, ну признайся, что это ещё и интересно, и столько адреналина ты не испытывал с момента первой клановой войны в «патрике».

А что касается человечества… Видимо, отец всё-таки вбил в меня тот самый стержень, который так мечтал всю жизнь увидеть. Мне даже вспомнился как-то наш с ним разговор, во время одной из встреч, которая так же закончилась ссорой.

«Чего ты пристал со своим патриотизмом?!» — вспылил я, едва отец за чашкой чая начал очередной свой воспитательный монолог, — «Я отслужил давно и всё отдал!»

«Да потому что это в тебе, сын! Неужели не видишь, как оно хочет наружу?»

«Если у меня что-то хочет наружу, я не жду, в туалет иду…» — буркнул я, хоть и понимал, что звучит грубо.

Юмор, к сожалению, не оценили.

«Вы все такие глобалисты сейчас», — отец рубанул ладонью по столу, где остывал чай, — «Границ нету, интернет этот ваш грёбанный открывает все континенты! Как там это… онлайн ваш, соцсети. Надо же, додумались назвать, социалистические сети».

«Социальные».

«Одна фигня, всё оттуда же. И все вы теперь такие, как у нас и хотели раньше — мир, труд, онлайн! Дружба народов, Америка свободно разговаривает с Самарой, Китай с Геленджиком, и все вместе бежим в качалку!»

«Качаться…»

«Не важно. Ты пойми, сын, что вот это вот всё… Патриам ваш, шматриам… Ты лезешь в этот свой тазик капсульный, чтобы играть в то, что вам в жизни не нравится!»

«Отец, по-моему, тебе домой пора уже.»

«Вот кланы твои, Саш, а? Блин, название ещё какое, кланы, как будто ниндзя какие».

«Есть у нас там и типа ниндзя…» — я всегда чувствовал смущение, когда начинал с отцом разговор об онлайн-играх.

Ощущение было, что рассказываешь о невероятно пустой трате времени, и тебе прямо стыдно за это. Это при том, что так живёт уже львиная доля человечества.

«Вот ты потерял клан, да?»

«Откуда ты…» — я открыл от удивления рот, а потом закрыл.

Офигеть, он даже в игре меня пасёт? Да ну твою же пиксельную…

«Да всё оттуда же. Думаешь, у военных в вашем «патрике» нет интересов? О-о-о, сын, ты даже не представляешь, что у вас там творится».

Меня взяла ревность. Вот же зараза, даже о моём Патриаме он знает больше, чем я.

«Ну, потерял, и что?»

«Вроде новый создаёшь», — он одобрительно кивнул, от чего мне захотелось сейчас же пойти в комнаты и выбросить вирт из окна. Уйду в монастырь, задолбало…

Отец правильно прочитал моё выражение лица и, поджав губы, продолжил:

«Саш, а вот почему бы тебе не вступить в другой клан, а? Ну, у вас там есть сильные ведь команды, да? Топы рейтинга, и всё такое…»

Я даже удивился. Откуда такая забота?

«Ну, не хочу, и всё. У меня и этот уже нормально развивается».

«Аргентум тебя приглашал, ведь так?»

Вот же блин! Весь виртуальный мирок, куда я скрылся как-то от отца, обещал вот-вот обрушиться.

«Мне. Нужен. Свой. Клан», — отчеканил я, — «Мой. Клан!»

«А почему?» — отец хитро прищурил глаза, и я готов был его за это разорвать.

Он всегда так делал, когда загонял меня в угол своими логическими ловушками. Вот и сейчас он поймал меня…

«Потому что мои лидерские качества, которые ты, кстати, не оценил, требуют выражения», — ехидно ответил я.

«Насколько я знаю, в других кланах ты сразу получил бы место заместителя, или помощника, как там у вас? Что, это никак не подойдёт твоим лидерским амбициям? Поруководить дадут, и даже столько навалят, разгребать замучаешься».

Я хотел снова упрямо ответить, что это не то, но понял, что меня так и будут гонять по кругу.

«Отец, чего ты хотел сказать?» — спросил я, поняв, что пока он не выскажет свою «правду-матку», не успокоится.

«А потому что это и есть этот самый патриотизм», — отец хотел ещё постучать мне пальцем по лбу, но я отстранился.

Тогда он этим пальцем показал на стену, за которой в соседней комнате стоял вирт-кокон.

«Всё это: ваши кланы, сражения, политика… Вы же играете в жизнь! Здесь вам страна, значит, должна и всё такое, а там вы готовы, жертвуя временем и силами, развивать свой клан. А как новички какие придут, и чего-то ещё требуют, так их в шею гоните, так?!»

«Ну, возможно…»

«Тогда что это, а?» — отец победным залпом выпил остывший чай.

Я промолчал, раздумывая пока над общим детальным ответом. Главное, срезать его почётче, чтобы наверняка, а потом побыстрее выпроводить, пока он будет продумывать свою контратаку.

«Вот и вы играете там в жизнь! За свои кланы жопы рвёте, развиваете с нуля, поднимаете, воюете за территории, за ресурсы. А как из вирта вылезаете, так тут всё прям по-другому, все люди — розовые пони… Мир, дружба, котики!»

Я не удержался от лёгкой улыбки. А они там в своей военке, видимо, времени зря не теряют.

«Он у тебя в крови, патриотизм этот, сын. Ты и сам это знаешь, поэтому и сублимируешь в своём «патрике»! Другие страны спят и видят, как бы…»

«Отец, ты в одном прав», — вдруг сказал я, — «Мы именно что «играем»».

Неожиданно вспомнившийся разговор заставил меня поморщиться. Да, всё-таки вбил в меня отец этот самый стержень. И, как бы там не распинался сейчас передо мной Шугабой, я отлично чувствовал, что человечество в опасности.

Вот только решать, как это сделать, буду я, со своим опытом «сублимирования».

— …а мы потом начали терять людей больше, чем отбивать у Надсмотрщиков. Вот так упёрлись в потолок, и болтались, как планктон… — продолжал Шугабой, — Они качались, становясь сильнее. Да ещё и за нами стали охотиться. Этот урод, Кинжал который, он же и создал этих Охотников…

— Погоди, — я тряхнул головой, — Я не ослышался. Тот «убийца», да?

— Да. Такой же, как ты был, талантливый весь из себя, — он едва не выплюнул, — Геймер!

Так вот откуда у него такое к нам отношение… Странно, почему он раньше об этом не рассказал.

— Так тот зубастый хмырь был с вами?