Назначение: Израиль

Глава 1

НОВОСТИ:

Гаага, 1 ноября.

Поверенный в делах коммунистического Китая Ли Цзю сегодня покинул нашу страну. Он был выслан из страны за отказ сотрудничать с полицией в расследовании загадочной смерти некоего Сюй Цзы-цая.

Говорят, что последний был убит, когда собирался бежать на Запад...

В Гааге, городе, где расположены различные дипломатические представительства, лежит где-то тихая, тупиковая улица. Примерно в конце этого, далеко от дороги и за высокими железными воротами, находится большой особняк, в котором размещается посольство коммунистического Китая. Одним ранним вечером в последнюю неделю октября в здании горело лишь несколько тусклых огней. Итак, это были выходные, и почти весь персонал уехал по делам или на отдых. Темнело рано, шел мелкий дождь.

Боковая дверь в большой особняк бесшумно открылась. Мужчина остановился в дверях, прислушиваясь, и вгляделся в быстро сгущающуюся тьму. Он стоял неподвижно и неподвижно в течение пяти минут. Когда он, наконец, начал двигаться, он двинулся в быстром темпе. Он промчался по галечной подъездной дорожке и побежал по травянистой опушке к железным воротам в конце подъездной дорожки.

Ворота были заперты и снабжены электрической сигнализацией, но ему удалось ее найти и отключить. Он взобрался на ворота с ловкостью обезьяны. Напуганной обезьяны. Последние несколько метров он опустился, тут же повернул налево и быстро удалился.

На другой стороне улицы, против ворот, был подвал, где было кромешно темно. Отсюда раздался резкий голос по-китайски: «Сюй-цзы! Стой! Мужчину охватила паника. Значит, это все-таки была ловушка! Тщательно расставленная ловушка. Они ждали его все это время. Но он не собирался возвращаться. Не после всего терпения и усилий, которые он приложил. Он отказался вернуться в Китай! Он бежал и выжимал из себя все силы, гонимый отчаянием, человек с Драконом Смерти по пятам. Смерть, которая ждала предателей.

Позади него снова раздался голос: «Стой! Стой смирно, отродье змей! Он слышал, как один из них взвел револьвер.

Другой голос сказал: «Не стреляй, идиот! Мы здесь, в Голландии. Мы знаем этот район, а он нет. Мы поймаем его. И подумай о полиции.

Загнанный человек, который уже изрядно устал, совершил роковую ошибку. Он свернул в узкий переулок, слишком поздно понял, что это тупик, и ему пришлось вернуться назад. Он почти потерял все свое преимущество. К тому времени, когда он повернул за другой угол, оба мужчины были в пределах сорока ярдов.

Беженец понял, что не выживет. Он вытащил что-то из кармана и дико огляделся. Он не мог заставить себя выбросить это после всей работы, которой он пожертвовал ради него. Это было слишком важно, чтобы выбросить. Ужасно важно. Этот предмет может означать войну.

Он споткнулся и чуть не упал на землю. Теперь он задыхался, и его легкие, казалось, горели. Лишь бы было куда его спрятать, да так, чтобы он непременно нашелся. Он повернул за другой угол и увидел маленького мальчика. Маленький паренек стоял вне круга света от уличного фонаря. Он делал то, что время от времени делают все парни его возраста, — поливал воду в канаве. Вздрогнув, он посмотрел на мужчину, без сомнения думая, что это полиция и что дома его будут ругать.

Едва завернув за угол, убегающий мужчина на три секунды скрылся от глаз преследователей. Он бросил пакет мальчику и сказал, тяжело дыша, на прекрасном голландском: «Отнеси это американцам!» Он побежал дальше.

Двое его преследователей не видели мальчика. Малыш смотрел им вслед, держа пакет в одной руке и закрывая ширинку другой. Ему уже почти девять лет и в своем маленьким районе Хагенааром он знал много национальностей: сейчас он понял, что это китайцы.

Именно тогда мальчик услышал приглушенный крик и звуки драки в глубине улицы. Он выбежал за угол и попал прямо в объятия крупного полицейского. Тот схватил его. — Куда ты так торопишься, негодяй? Он увидел сверкающий предмет в руке мальчика и забрал его. 'А это что? Украл наверняка.

"Я не крал его," причитал мальчик. 'Не! Этот человек дал мне его. Он сказал мне отдать его американцам. Клянусь тебе. Честно. Я не крал его.

'Какой мужчина?' — сказал офицер, крепко держа мальчика.

Слезы выступили его на глазах. 'Тот человек. Я не знаю ничего больше. Это был китаец. Его преследовали двое других. Они тоже были китайцами». Потом мальчик вспомнил. «Я считаю, что они дрались. Да, я уверен. Я слышал их голоса на всю улицу.

Не думай, что я тебе верю, — сказал офицер, — но пойдем со мной. Я пойду посмотрю.

С мальчиком, он пошел на другой конец улицы. Это была тупиковая улица, но небольшой переулок поворачивал вправо. Полицейский, все еще крепко держа мальчика, посветил фонариком в переулок. Он знал этот переулок, он принадлежал его району и знал, что ведет на другую улицу. Если бы эти люди были там, они были бы уже далеко и…

Он зарычал, когда луч попал в обмякшее тело человека. Так! Значит, парень все-таки не солгал. На мгновение офицер задумался, что ему делать. Было мало смысла показывать мальчику труп в его возрасте, и все же он определенно не хотел его терять. Он строго посмотрел на мальчика. - 'Я иду туда. Оставайся здесь. Оставайся здесь, понял? Если ты убежишь, мы тебя найдем, и ты отправишься в тюрьму. Это ясно?

Мальчик побледнел. Он пробормотал: «Дж… да, сэр. Я не убегу. Кроме того, он не мог. Его трясло от страха.

Полицейский вошел в переулок и навел фонарь на тело. Он видел достаточно смертей в своей жизни, чтобы понять, что этот человек мертв, даже после первого взгляда. Тем не менее, он убедился в этом за мгновение. Он мертв! Худощавый китаец лет тридцати, в хорошем костюме. Он выглядел хорошо, если вам нравятся китайцы. Что касается его, то ему это не очень понравилось.

Они жестоко били мужчину по голове. Лужа темно-красной крови уже начала прилипать к круглым валунам. Было похоже, что они забили мужчину до смерти, хотя могли быть и другие раны. Узнают во время медосмотра. Полицейский повернулся, стараясь не наступить в лужу крови — на нем была его лучшая пара обуви, — и вернулся к мальчику. На этот раз он похлопал мальчика по плечу. Малыш был в ужасе, а полицейский не был так зол, как выглядел. — По крайней мере, ты не врал. А теперь мы собираемся взглянуть на это.

Впервые он посмотрел на предмет, который взял. Это были старомодные карманные часы из тех, что раньше называли «луковицей». Там была цепь с какой-то пулей, прикрепленной к ней.

Пуля? Он посмотрел еще раз. Это была пуля. Тяжелая пуля, каким-то образом приваренная к концу цепи. Припаяная? Какое это имело значение. Агент пощупал её. Пуля на ощупь напоминала стальную гильзу 45-го калибра и была на удивление грубой; на стальном корпусе были какие-то царапины.

Полицейский посмотрел на мальчика. — Что еще сказал этот человек, когда отдавал тебе это?

«Отнеси это к американцам». Мальчик заплакал: «Я хочу домой».

Большой полицейский обнял мальчика за плечи. — Скоро, мальчик. Пока нет. Сначала пойдем со мной в офис. Вам придется поговорить с инспектором.

На мгновение он постоял в переулке. Мертвое тело было все еще было там. Чего он ожидал? Что оно встанет и уйдет?

Пока они шли по улице, офицер подумал, что фраза «Отнеси это американцам» в таком городе, как Гаага, может означать только одно. Посольство США.

Из полицейского участка часы с пулей отправились в главный участок, а оттуда в отдел уголовного розыска, где были переданы высококвалифицированному старшему инспектору Ван Дейку. Он немедленно проверил его в лаборатории. Когда он прочитал отчет, он тихонько присвистнул и подумал, что это должно быть у американцев. Как можно быстрее.

Через несколько часов все это дело уже направлялось в Вашингтон в дипломатической почте.

НОВОСТИ:

Бейрут, Ливан, 3 ноября.

Коммунистический Китай начал масштабную кампанию, чтобы дать арабскому миру их «культурную революцию» и Красную гвардию. Для этого используются большие суммы денег...

В Пекине, прямо внутри Имперского города и недалеко от Храма Неба, есть неприметное здание. Он выглядит старомодно и имеет традиционные изогнутые нависающие карнизы для отпугивания злых духов. Сантехника плохая, центрального отопления нет, зимой в здании холодно и сыро. Даже сейчас, в первую неделю ноября, в здании было не очень приятно. Еще менее приятно было в маленькой комнате на втором этаже.

Тощий китаец за стойкой, похоже, не беспокоился об отсутствии отопления. Его звали Пиу Чуй, и он был начальником службы пропаганды ЦК. Конечно, есть разные виды пропаганды. Например, пули и гранаты также могут использоваться в пропагандистских целях.

Для высокого, коренастого жителя Запада с блестящей лысой головой было желательно немного согреться. Он привык к пустыне. Он выглядел довольно хорошо, несмотря на жестокое выражение лица, и даже был бы красив; его возраст был где-то между пятьюдесятью и шестьюдесятью годами. Теперь он сидел в низком кресле у стола и разговаривал с Пиу Чуи через переводчика. Последний был ужасно толст и носил толстые очки.

Ию Чуи был не из тех, кто тратит много слов впустую. Говоря, он даже не удосужился взглянуть на толстого переводчика. Вместо этого его взгляд не отрывался от мощно сложенной лысой головы.

Пиу Чуй говорил очень официально. «Мы очень заинтересованы, мистер Люси, в развязывании войны на Ближнем Востоке, если это можно сделать без нашего участия. Я хотел бы подчеркнуть этот последний момент. Я одобряю ваш план развязать такую войну, и мы готовы ее финансировать. Мы, конечно, обратимся по этому поводу к пропагандистским фондам. Ваш план хорош. Вы, кажется, хорошо владеете этим ремеслом. Вы, кажется, служили под началом Роммеля?

Люси утвердительно кивнул переводчику. — Скажи ему, что я какое-то время служил под началом Роммеля. Я специалист по пустыням. Я был известен как немецкий Лоуренс». Замечательным во всем этом было то, что Люси бегло говорил по-английски с характерным оксфордским акцентом. Этот акцент был важной частью сохранения его истинной личности в секрете, это была одна из многих вещей, которые до сих пор защищали его от виселицы или расстрельной команды. В течение многих лет Люси жил в скрываясь от этого, и то, что из них уготовано ему, во многом зависело от того, кто доберется до него первым — русские или евреи.

Пиу Чуи уставился на большого человека. - «Израиль, конечно, нас очень мало интересует. Страна слишком маленькая и слишком далекая от нас, чтобы мы вообще об этом беспокоились. Так что нам все равно, будет Израиль существовать или нет. Но отвлекающий маневр нам в данный момент сослужит хорошую службу. А теперь позвольте мне еще раз узнать подробности вашего плана. Очень точно, пожалуйста.

Услышав это, лицо мужчины исказилось в уродливой гримасе. У него были опасения по поводу Израиля. Если бы они его поймали, он мог рассчитывать на повешение, как и Эйхман. Если бы Израиль можно было стереть с лица земли, это было бы очень выгодно для его личной безопасности.

Дискуссия между Люси и Пиу Чуи продолжалась еще полчаса. Когда лысый мужчина собрался уходить, Пиу Чуй сказал: «Я организовал твою транспортировку, насколько это было возможно. После этого вы, конечно, будете расчитывать сами на себя. И деньги, о которых мы говорили, будут предоставлены как можно скорее».

Люси кивнул переводчику. — Скажи ему, что у меня тоже все в порядке. Я буду в Сирии через три дня. И очень важно, чтобы не было задержки с отправкой денег. У меня много дел, мне нужно о многом позаботиться и много расходов».

Люси подошел к двери. То, как он стоял и ходил, напоминало медведя. Создавалось впечатление, что он обладал огромной физической силой. Это впечатление было слишком правильным. Люси убил многих людей голыми руками — и даже наслаждался этим.

Когда он подошел к двери, Пиу Чуй начал говорить. Он говорил по-английски почти бегло, хотя иногда с удовольствием притворялся, что совсем не знает языка.

— До свидания, герр Герхардт. Надеюсь, твой план удастся.

Лысый повернулся и уставился на стол. Хотя с его стороны этого не было видно, он испытал внутренний шок, когда услышал, как громко произносится его настоящее имя. Это было так давно.

— У вас отличный архив, — сказал он.

Пиу Чуи слабо рассмеялся. «Все в порядке, — сказал он.

В тот вечер в самолете на юг Люси — лично он думал, что это имя было хорошей аббревиатурой от Люцифера — все еще была немного потрясен. Он пошел на многое, чтобы скрыть свою истинную личность. В Аргентине он сильно похудел и с тех пор не набрал ни фунта. Он вывел свои густые светлые волосы химическим путем и теперь был лысым, как бильярдный шар. Он потер голову один раз. Это было больно. Его лицо также подверглось изменению - ему не на что было жаловаться; он стал еще красивее. Он усовершенствовал свой английский акцент. И он уже прекрасно владел различными арабскими диалектами.

Люси засунул палец ему в рот и нащупал зуб. Ему даже высверлили зуб, причем очень здоровый, и вложили в него капсулу с ядом. Просто чтобы убедиться. Затем он запломбировал моляр легкосъемной коронкой.

Тем не менее настораживало, что кто-то, в данном случае китайская разведка, знала Гюнтера Герхардта, печально известного ГГ, в его нынешнем обличии. Ему совсем не нравилась эта мысль. Он был совсем недалеко от того места, где евреи схватили его хорошего друга Эйхмана. Когда он думал об этом, у него до сих пор пробегали мурашки по спине, а он был не из тех, кого легко напугать.

Тогда Люси, Уильям Люси — он даже приучил себя не думать по-немецки — пожал своими могучими плечами. И что. Китайцы его не предадут. Если только он не справится со своим заданием, или если оно по какой-то причине не пригодится в их планах. Но он не мог этого представить.

Он бы не подвел. Он был специалистом и знал свое дело — специалист по разжиганию беспорядков на международном уровне. Голова Люси упала ему на грудь, и он задремал. Он будет в Сирии через три дня, а работы предстояло много.

НОВОСТИ:

Дамаск, Сирия, 8 ноября:

SBO, бойцы Организации освобождения, сегодня предприняли еще одну атаку на короля Иордании Хусейна в заявлении, в котором сообщается о нападении противника на израильский город Бейт-Джибрин. Коммандос, в основном сирийцы, утверждали, что совершили налет на границу с Израилем, разрушили половину города и взорвали израильский склад боеприпасов. Утверждается, что несколько израильтян были взяты в плен. Затем они отошли за границу, чтобы избежать конфликта с соседними иорданскими войсками. SBO недавно подвергла Хусейна резкой критике на том основании, что он стремится заблокировать действия коммандос против Израиля; его также обвиняют в тесном сотрудничестве с американским ЦРУ , якобы для защиты безопасности Израиля...

Высокий лысый мужчина теперь был одет в сирийскую форму. Он не носил знаков различия, определяющих его звание. Мужчина, сидевший рядом с ним в джипе, был сирийским полковником, но сомнений в том, кто командовал, не было. Неподалеку несколько сирийских солдат, вооруженных до зубов, несли службу в качестве часовых, также в форме. Группа, проводившая рейд, не была в форме и не имела опознавательных знаков.

Джип стоял на краю вади, откуда оба мужчины могли видеть около полукилометра за границей с Израилем. Нападение началось ближе к ночи, и к тому времени уже совсем стемнело. Они смотрели, как безмятежность ночи нарушают призрачный огонь вдалеке, звук разрывающихся со злобным грохотом гранат и грохот огнестрельного оружия.

Сирийский полковник сказал: «Эти израильские бездельники чертовски хорошо защищаются, генерал Люси». Полковник не совсем понял, что это за генерал Люси — он никогда не носил знаков отличия, — но высшие власти Дамаска приказали ему подчиняться его приказам. Полковник не особенно любил генерала Люси — в этом человеке было что-то грубое, бычье, и в нем был холодок, который раздражал стройного, чуть женоподобного полковника. Но порядок есть порядок. В Дамаске знали, что делают.

Большой мужчина рядом с ним жевал толстую сигару. Он вынул его изо рта и сплюнул. — Да, — согласился он. «Сейчас они будут драться».

Он знал, что они не всегда дрались. Он отправил достаточно евреев в газовую камеру, или на виселицу, или расстрелял из пулемета. Всегда по письменному распоряжению, и всегда подпись внизу ГГ. Всегда красными чернилами. Это придавало всему пикантный оттенок. Большой парень вздохнул. Это были дни. Осужденные - приказ ГГ. Гюнтера Герхардта. Евреи и русские. Лично он всегда предпочитал убивать русских, а не евреев. Русские всегда были бойцами, поэтому удовольствие от их убийства было больше. Но теперь евреи тоже стали бойцами — он должен был признать это — и поэтому удовольствие от их убийства пропорционально возросло. Не то чтобы его это особенно заботило в эти дни. Он, Гюнтер — нет, черт возьми, генерал Уильям Люси — был лицом без гражданства. Авантюрист и нарушитель спокойствия первого класса. И он был намного старше. Теперь его больше всего интересовало желание заработать как можно больше денег и спасти собственную шкуру. Однажды он поселится в безопасном месте, найдет жену и…

В этот момент ход его мыслей прервал солдат, говоривший с полковником.

— Они возвращаются, полковник.

— Хорошо, — сказал Полковник, — надеюсь, с ними есть пленные. Таков был приказ.

Здоровяк снял офицерскую фуражку и почесал блестящую голову. — Моя команда, полковник. Не из Дамаска. У меня есть свой план насчет пленных.

'Да сэр. Естественно.

Через несколько минут налетчики вернулись небольшими группами. Теперь вади постепенно освещала луна настолько, что можно было хорошо видеть. То, что должно было случиться, запомнится сирийским полковником навсегда.

Здоровяк сдвинул кепку на затылок и свесил одну из своих толстых ног с джипа. Он указал на конвой пленных. — Поставьте их туда, — приказал он. — Там, возле скал.

Заключенных было шестеро. Трое гордых мужчин, молодая женщина, маленький мальчик и девочка, еще подросток. Маленький мальчик зарыдал. Остальные посмотрели большому человеку в лицо, когда он приблизился к ним. Он остановился примерно в пятидесяти футах от несчастной группы.

Большой мужчина долго задумчиво смотрел на группу. Он поговорил с руководителем нападения. «Почему пленных мало. Разве не могло быть больше?

Сирийский полковник подумал про себя: «Зачем, во имя Аллаха, они привели детей? У него были свои дети.

Главарь нападавших был очень подобострастным. — Простите, генерал. Но все они дрались как львы, несмотря на то, что мы их застали врасплох. Вон она, — он указал на молодую женщину, — вывела из строя двух наших лучших людей. Вот почему я взял ее. Она молода, но тот, кто может так хорошо сражаться, должен иметь какое-то звание. Может быть, она может нам что-нибудь рассказать?

Крупный лысый мужчина, известный как генерал Люси, посмотрел на него. На мгновение лунный свет блеснул ему в глаза, и на несколько мгновений главарь был ошеломлен. Словно у генерала не было глаз — одни пустые глазницы.

Но когда здоровяк заговорил, его тон был добрым: «Я не дам ни цента за то, что они скажут нам».

Он указал на пистолет-пулемет главаря. "Дайте мне это."

Мужчина протянул ему пистолет. Генерал щелкнул предохранителем и повернулся лицом к выстроившимся пленникам. «Он открыл огонь с шести шагов, стреляя из стороны в сторону. Сначала трое мужчин, затем маленький мальчик, который только что перестал плакать, когда его убили, затем молодая женщина и, наконец, девочка-подросток. Пистолету-пулемету потребовалось всего шесть коротких очередей.

Большой человек мгновение смотрел вниз на корчащиеся тела. Если бы был кто-то, кто на самом деле не был мертв, он прикончил бы его в мгновение ока. Он усмехнулся. Он подошел к молодой женщине и еще раз выстрелил ей в голову. Затем он бросил оружие обратно главарю и быстрым шагом направился к джипу. Он позволил себе это, просто чтобы посмотреть, будет ли это вызывать у него тот же трепет, что и прежде. Он вздохнул. Ничто никогда не бывает прежним. Даже расстрел.

Сирийский полковник во все глаза смотрел на трупы.

Он подумал о словах генерала Люси: «Его собственный план».

Генерал Уильям Люси, ГГ, подошел к джипу. — Давайте поторопимся, полковник. И уведите нас отсюда. Мы не хотим больше проблем сегодня вечером. Вернемся в Сирию. Знаете, это была всего лишь инсценировка нападения. Но скоро мы получим другое задание. Очень скоро. Тогда давайте позаботимся о том, чтобы насладиться этим».