Не целуй незнакомца

Глава 15

Элис вздрогнула и проснулась. Она тяжело дышала. Воздух с шумом вырывался из ее полуоткрытого рта и тут же застывал призрачными облачками. Однако разбудивший ее кошмар сразу растаял, так же быстро, как белый пар от дыхания. Элис облегченно вздохнула и с удовольствием потянулась на некоем подобии гамака, в котором спала. Уже давно ей не было так хорошо и удобно. Она осмотрелась, чтобы проверить, как поживает Лайла, но обезьянки нигде не было видно.

Элис сразу села и тут же схватилась руками за боковые веревки гамака, чтобы остановить раскачивание, начавшееся из-за ее резкого движения. Она уже вдоволь покачалась накануне, больше не хотелось. Хижина семьи Эллы был построена вокруг большого дерева. От ствола до внешнего края было около восьми футов. Боковые стены были сделаны из шкур, как в палатке. Внутри было темно, поскольку шкуры и плотно уложенные сучья, составлявшие крышу, не пропускали свет. Элис предположила, что здесь только спали, потому что не заметила ничего, кроме еще нескольких подвесных коек, подобных той, на которой она сидела. С колышков, вбитых в ствол дерева, свисала кое-какая одежда.

— Лайла! — негромко окликнула Элис, не желая до поры до времени привлекать к себе внимание местных обитателей.

Ей требовалось время, чтобы собраться с мыслями и выработать какой-нибудь план подхода к Айре. Хотя гостеприимство и доброта Эллы оказались для девушки приятной неожиданностью, она все же толком не знала, чего можно ждать от людей, которые так давно ведут тяжелое существование в лесной глуши, что стали легендой. Элис до сих пор не верилось, что все происходящее вокруг нее — реальность.

— Лайла! — позвала она немного громче.

— Не волнуйтесь, леди Элис. Ваша милая зверюшка здесь.

Элис повернулась и увидела смутные очертания фигуры — судя по голосу, это была девочка или маленький мальчик. Кто бы это ни был, Лайла сидела у него на коленях и что-то ела.

— Привет, — скованно проговорила она, откинув волосы с лица. — Кто ты?

— Я Тайни, — прозвучал ответ. — Я, так же как и все остальные, спала, когда вы пришли прошлой ночью. Доброе утро. Мне очень нравится ваша обезьянка, миледи. Напоминает моего маленького братика.

Элис фыркнула:

— Спасибо. Она действительно прелестна, хотя временами бывает несносной.

Элис не хотелось показаться невежливой, но ситуация ей не слишком нравилась. Она чувствовала себя неловко. Похлопав себя по бедру, девушка сказала:

— Иди сюда, Лайла, и пожелай мне доброго утра.

Лайла повернула в ее сторону голову, как будто раздумывая, что делать. Тайни захихикала:

— Мне кажется, она не готова пока оторваться от завтрака. — Девочка протянула ей чашу, — Хотите свежей репы? Я сама ее порезала.

— Возможно, чуть позже, — ответила Элис. — Тайни, ты дочь Эллы?

— Да, миледи, старшая. Мне уже почти тринадцать, — с гордостью заявила девочка. — Поэтому мама разрешила мне посидеть с вами.

— Вот как.

Элис как раз занялась решением очень важной задачи — как лучше всего выбраться из гамака. Она подняла одну ногу, чтобы спустить ее с подвесной койки, но непривычная конструкция тут же закачалась, заставив девушку быстро вернуть ногу на место и схватиться за боковые веревки. Раскачивание в ловушке Айры было еще слишком свежо в памяти.

— Лучше всего скатиться с нее, но надо успеть встать на ноги, иначе вы упадете и расшибете лицо, — посоветовала Тайни.

Девочка поставила чашу на пол и встала. Лайла тотчас вспрыгнула на плечо новой подружки. Тайни подошла к подвесной койке и протянула руку:

— Возьмите меня за руку, миледи. Я помогу вам встать.

— Спасибо, — сконфуженно пробормотала Элис, приняла помощь и с удивлением заметила, какая маленькая и нежная ручка у девочки.

Задержав дыхание, Элис начала вылезать, Тайни придержала гамак, и девушка с облегчением перевела дух, обнаружив, что уже стоит на полу хижины.

— Не так уж это и трудно.

— Вы отлично справились, леди Элис, — похвалила ее девочка тоненьким мелодичным голоском.

Стоя рядом с ребенком, Элис поняла, что, хотя она сама не могла похвастать высоким ростом, девочка едва доставала ей до локтя. Лайла казалась прямо-таки крупным зверем, сидя на хрупком плечике девчушки.

— Теперь мы можем спуститься на землю, если хотите. Уверена, мама оставила вам немного каши, если вы предпочтете ее репе.

— Да, спасибо.

Элис пошла по платформе за девочкой к противоположной стороне дерева.

— Надеюсь, вы не возражаете, если мы сядем на подъемник? — спросила малышка. — Мне не разрешают пользоваться лестницей, потому что я еще слабая. Папа боится, что я могу упасть и сломать себе шею. Мальчики просто съезжают вниз по веревкам, а я не могу. Мама тоже. — Она сделала паузу и продолжила: — Но если хотите, можете спуститься по лестнице.

Похоже, девочка сказала это с большой неохотой.

— Признаюсь, прошлой ночью мне не слишком понравилась лестница, — сказала Элис.

Строго говоря, это не было правдой. Истина заключалась в том, что она смертельно боялась, что веревка выскользнет из под ее ног и она грохнется на землю. Вряд ли это было бы приятное приземление.

— Тогда подъемник вам понравится, — с воодушевлением сообщила Тайни. — А поскольку нас двое, мы сможем все сделать сами и не ждать помощи кого-нибудь из мальчиков.

Элис нахмурилась, когда Тайни и Лайла выскользнули через незаметное отверстие в складке кожаной стены. Потом Тайни откинула одну из шкур, оказавшуюся пологом, и перед Элис возник треугольник леса. Она приготовилась выйти в морозный зимний воздух.

— Не бойтесь, миледи, — послышался голосок Тайни, — Мы поднимали маму вместе со всей малышней. Подъемник наверняка выдержит трех таких стройных девушек, как мы.

Элис ступила на квадратную деревянную платформу, соединенную с полом хижины, и забыла обо всем, потрясенная необычайной красотой открывшегося пейзажа. Они находились в кроне дерева. До земли было никак не меньше двадцати футов. Прохладный ветерок, трепавший волосы девушки, пахнул дымом, зимой и листьями. Внизу деловито сновали жители деревни, занимавшиеся своими повседневными делами. Несколько человек шли по «улице» с большими вязанками хвороста на спинах. Двое мужчин устанавливали над костром вертел с молодым оленем. Женщина сгоняла прутиком ярко-рыжих цыплят. Кругом бегали дети. Под огромным котлом на треноге весело потрескивало пламя. В других хижинах пологи тоже были откинуты. Между ветками были протянуты веревки, на которых сохло белье и верхняя одежда.

Элис так увлеклась фантастической картиной, что не сразу услышала вежливые инструкции Тайни:

— Просто отвяжите веревку с вашей стороны, миледи. Снимите ее с колышка. Вот так. Только держите крепко, иначе мы перевернемся.

Девочка, похоже, нашла эту идею забавной, в отличие от Элис. Поэтому она изо всех сил стиснула в руках грубый канат — даже пальцы заныли.

— А теперь потихоньку отпускайте. Сначала одной рукой, потом другой. Держись за меня крепче, Лайла!

И Тайни начала медленно отпускать веревку, ведущую на шкив над ее головой. Элис делала то же самое, периодически поглядывая то на девочку, то на медленно приближающуюся землю.

Движение было медленным и плавным. К тому времени как платформа достигла земли, Элис пришла к окончательному выводу, что подъемник нравится ей намного больше, чем лестница. Она проследила, как Тайни отвязала сначала все веревки, вероятно, чтобы с подъемником не баловалась малышня, и пошла за миниатюрной девочкой к ближайшему костру.

Эллы нигде не было видно, и Тайни не раздумывая подошла к маленькому железному котелку, стоящему возле костра. Она подняла крышку, используя для этого неведомый Элис инструмент в форме крючка, и заглянула внутрь. За это время Элис успела как следует разглядеть девочку. При свете дня оказалось, что волосы у малышки цвета соломы, почти такие же, как у самой Элис, и ей вспомнилась женщина из Пилингса, упомянувшая об Элле и ее дочери. Та женщина намекнула, что с девочкой Эллы что-то не так, но единственное, что заметила Элис, — это необычайно маленький рост Тайни.

Малышка с улыбкой обернулась к Элис, и та была очарована ее чудесными серо-зелеными глазами. В лесной глуши, с Лайлой на плече Тайни действительно была похожа на персонаж сказки — на фею или эльфа. Она была прелестна.

— Я была права. Тут для вас каша, если хотите, миледи.

— С удовольствием, — сказала Элис.

Тайни направилась к стволу дерева, возле которого расположилась одна из маленьких округлых хижин, и вошла. Любому другому ребенку ее возраста для входа пришлось бы нагнуться. Через несколько секунд он появилась с деревянной чашей и ложкой и с глиняным кувшином. Девочке явно было тяжело нести кувшин, и Элис подошла, чтобы помочь.

— Не надо, миледи, — улыбнулась Тайни и, обойдя Элис, направилась к костру. — Он не тяжелый, а неудобный. Кроме того, я сильнее, чем вы думаете.

Она поставила кувшин у огня, и Лайла, спрыгнув на землю, наконец подошла поприветствовать хозяйку. Тайни сняла крышку с котелка и начала перекладывать его содержимое в чашу.

Элис не обнаружила рядом никаких скамеек, поэтому уселась прямо на землю. Очевидно, так здесь и было принято, потому что Тайни отдала ей чашу, больше ничего не сказав. Элис с благодарной улыбкой поблагодарила ее.

Тайни остановилась над ней, сложив руки на талии и улыбаясь. Элис не привыкла, чтобы за ней наблюдали во время еды, но здесь она не могла устанавливать свои правила, поэтому, отсалютовав девочке ложкой, начала есть.

Каша была очень вкусной, с добавлением какого-то сладкого сиропа. К тому же ее было много, и очень скоро Элис почувствовала приятную тяжесть в желудке. Она искренне наслаждалась первым горячим завтраком со времени бегства из Фолстоу.

— Это правда, что Айра сбросил вас со всходов? — выпалила девочка. Создавалось впечатление, что ей уже очень давно хотелось задать этот вопрос и она больше не могла сдерживаться. — И вы действительно днем угодили в его ловушку?

Элис с трудом проглотила кашу и даже удивилась, что та не застряла по пути в желудок.

— Со всходов?

— Мы так называем холм на краю деревни. Когда кто-то приближается, ему приходится преодолеть его, и мы видим, как пришедшие медленно поднимаются, как бы вырастают из земли.

— Значит, это и есть всходы, — усмехнулась Элис. — Понятно. В общем, да, он действительно сбросил меня вниз, и да, я попала ногой в веревочную петлю. Он всегда так обращается с гостями? Сначала подвешивает, а потом вышвыривает?

— Ну… да, — хихикнула Тайни. — Почти никому не удается пройти мимо его ловушек. У нас уже очень давно не было никаких гостей, и уж вовсе никогда не было настоящей леди. — Последние слова она проговорила с благоговейным придыханием. — Будь вы мужчиной, Айра, вероятно, велел бы братьям устроить вам хорошую трепку, а потом отобрал то, что у вас было.

— Понятно.

Надежды Элис на примирение со старым брюзгой стремительно таяли.

— Он же всех защищает, — поспешила заверить ее Тайни. — Айра вовсе не жестокий человек. Он понимает, что никто не должен знать, где мы живем, иначе нас не оставят в покое.

— Да, он был не слишком гостеприимен, — пробормотала Элис.

— Это все из-за вашего титула, миледи, вы уж простите меня! — воскликнула Тайни, подойдя ближе. Она уселась, скрестив ноги, рядом с Элис, и Лайла немедленно прыгнула на колени девочки, которая вынула орехи из кармана фартучка и дала обезьянке. — Айра не любит знатных особ.

— Но ни я, ни моя семья никогда не делали Айре ничего плохого. Я в этом уверена!

— Конечно, нет, — мягко сказала Тайни. — Но в деревне, откуда пришел Айра, правили ужасные люди. Мы все пришли из таких мест. Айра только обеспечивает нашу безопасность. Он хороший вожак.

Элис некоторое время молчала, осмысливая объяснение Тайни.

— Иными словами, все вы здесь — лесные люди — покинули свои деревни, потому что вас по той или иной причине оттуда изгнали?

Тайни кивнула:

— Одних изгнали, другие сами ушли из страха перед наказанием. Кое-кто не смог уплатить подати, некоторых обвинили в преступлениях. Здесь у каждого своя история.

— А как насчет твоей семьи?

— Угадайте, — ехидно усмехнулась Тайни.

— Не могу. — Элис покачала головой. — Твоя мама была очень добра ко мне, а ты и вовсе очаровашка.

Тайни довольно рассмеялась.

— И все же дело именно во мне. Мы жили в местечке, которое называлось Пилингс. Я родилась очень маленькой и почти не росла. Люди меня боялись, считали проклятой. А потом на свиней напал мор, и во всем обвинили меня.

— То есть как? Ты же была младенцем!

Тайни пожала плечами:

— Ну и что? Разве я не похожа на дитя эльфа [2]?

— Нет!

Девочка отвернулась и устремила взгляд на лес.

— Мама и отец долго не раздумывали. Отец услышал об Айре и его лесной деревне. Мы пришли сюда, и нас приняли. У нас хороший дом. Лучшего я никогда не знала.

Чем больше Элис узнавала об этом селении, затерянном в глухой чаще, тем более странным ей казалось все вокруг.

— Насколько я поняла, вы никому не присягали на верность и никому ничего не должны?

— О, я думаю, что должны, но ничего не платим. Айра говорит, мы хозяева этих лесов, и я ему верю. Пойдемте, миледи, я отведу вас к вашему мужчине. Уверена, вы хотите его повидать. Линии как раз спускается.

Каждая мышца измученного тела Пирса болела. В голове слышались глухие удары, а левую ладонь словно кто-то поджаривал на медленном огне. Он открыл глаза и увидел над собой соломенную крышу. Повернув голову налево, чтобы взглянуть на руку, он увидел, что кисть обложена чем-то похожим на широкие листья, тяжелые и влажные. Под ней лежал жесткий валик.

Ему казалось, что двух пальцев у него просто нет.

Пирс не знал, где он. Вероятно, в какой-то хижине. Он смутно помнил, что Элис все-таки вернулась за ним, но не мог вспомнить, как шел к деревне или как ему обрабатывали раны. Хотелось бы знать, что собирается сделать с ними тот, кто оказал ему помощь. А где же Элис? И где он сам? Почему он не чувствует пальцев? Неужели все из-за укуса обезьяны? Сердце Мэллори глухо забилось. Он не сможет только одной рукой хорошо выполнять свои обязанности на ферме. Как он станет доить коров?

Пирс попытался поднять правую руку и перенести ее к левой, намереваясь убрать повязку.

— Не двигайся, дружище, — проговорил хриплый голос, изрядно перепугав Пирса. — Хотя сколько тебе придется лежать, я не знаю.

На низкой скамье в двух шагах от Пирса сидел старик. Больной сразу не заметил хозяина, потому что тот сливался со стенами. Его кожа была такой же темной и выдубленной, как шкуры на стенах. В руке он держал какой-то мелкий предмет.

— Где я? — хриплым голосом спросил Пирс.

— В моей деревне. Линии хорошо заботится о тебе. Но укусы слишком старые. Они даже сверху зажили, а смертельно опасная зараза осталась внутри. Обезьяна царапнула?

Пирс кивнул.

— Где Элис? Женщина, которая была со мной?

Старик взглянул на него.

— Ты имеешь в виду леди Элис, не так ли?

— Где она?

— Что тебя связывает с такой, как она? Девушка сказала, что ты работник на молочной ферме, и хотя я не обязан был ей верить, твои руки, покрытые мозолями и шрамами, сказали больше правды о тебе, чем она могла предположить. Когда-то и я занимался такой работой. Но это было много лет назад. Она тебя в чем-то обвиняет?

— Я не обязан давать вам объяснения. Где она?

— А вот тут ты не прав. Если бы не моя Линии, ты, вероятнее всего, был бы уже мертв. Я оказал тебе гостеприимство, а обычно я так не поступаю с незнакомцами, так что ты все же кое-что мне должен. И я намерен это получить. Почему вы оба оказались в моем лесу?

— Мы просто шли своей дорогой. В Лондон.

Пирс не собирался рассказывать о своих планах. Ему было глубоко наплевать, что эта Линии сделала для него. Он хотел видеть Элис, и побыстрее.

Старик присвистнул:

— В Лондон? Какое дело могло призвать в Лондон простого работника с фермы, такого, как ты?

Пирс не произнес ни слова и только пристально сверлил разговорчивого хозяина глазами. Тот продолжил:

— Я вижу, что ты принадлежишь к тому сорту людей, которые не любят, когда им задают вопросы. Но ведь я должен защищать собственные интересы, понимаешь?

— Я не собираюсь торговаться, старик. Где она?

Старик прищурился и в упор взглянул на Пирса.

— Даже если под угрозой твоя жизнь?

— Только не надо меня пугать, — поморщился Пирс. — Хочешь убить — убей или скажи, где она. Я устал от бесплодной болтовни.

Старик долго смотрел на Пирса. Наконец его губы скривились в легкой улыбке.

— Я не знаю, где сейчас находится ее светлость. Я лично вчера дал ей пинка под ее титулованный зад, и она удалилась из деревни. И это чертово животное отправилось вслед за ней. Можешь не благодарить меня.

Пирс попытался сесть. У него дрожали руки, отчаянно колотилось сердце. Элис одна в лесу? Он задушит старого мерзавца, если, конечно, сможет встать.

— Только не теряй голову, — буркнул старик, приподнялся и легонько, но твердо толкнул Пирса своей морщинистой ладонью, чтобы тот снова лег. — Одна наша добросердечная женщина сжалилась над ней, и я уверен, что высокородная леди сейчас где-то рядом. Если она тревожится о тебе, бьюсь об заклад, ее голос очень скоро оскорбит наши уши.

Пирс лег, поскольку действительно был еще слишком слаб, чтобы продолжать неприятный разговор. Он понял, насколько сейчас беспомощен.

— Конечно, тревожится! Ведь это она нашла вас, разве нет?

— Почему ты ей так дорог? Вот что меня интересует, парень. Ты ее любовник?

Пирс отвернулся.

— Нет.

— Проводник? Охранник? Тебя наняли, чтобы отвести ее в город?

— Нет. Я иду в Лондон по своим делам.

— И какие же это дела, дружище?

— Да пошел ты, дружище, знаешь куда? — презрительно усмехнулся Пирс.

— Вот, значит, как, — вздохнул старик. — Хорошо, я могу отгадать, зачем ты направляешься в Лондон. Думаю, что это как-то связано с маленькой побрякушкой, которую я нашел у тебя. Я прав?

Пирс повернул голову и увидел перстень отца, зажатый между большим и указательным пальцами старика.

— Я прикончу тебя! — выдохнул Пирс.

— Сейчас ты слишком плох, чтобы угрожать, Но одно ты определенно сделаешь: немедленно скажешь мне, откуда у тебя это кольцо и что ты собирался с ним сделать, оказавшись в Лондоне.

Пирс еще раз попытался встать.

— Послушай, — вздохнул старик, — если ты и дальше будешь трепыхаться, что тебе же и вредит, я просто стукну тебя по твоей глупой башке и ты будешь отдыхать, пока не станешь более сговорчивым.

— Верни мне его! — потребовал Пирс.

Слова с большим трудом вырывались из его пересохшего горла и больше походили на отрывистый собачий лай. Он быстро выдохся и в конце концов зашелся долгим сухим отрывистым кашлем.

Старик терпеливо ждал, пока Пирс восстановит дыхание.

— Ты украл его, чтобы продать? — спросил он. — Но ведь любой дурак поймет, что эта цацка принадлежала аристократу. Простолюдин, попытавшийся выручить денежки за такую вещицу, угодит в тюрьму раньше, чем сумеет назвать цену.

— Я не крал его. Оно мое.

Старик покачал головой:

— Не стоит врать, дружище.

— Отдай! Это все, что у меня есть!

— Пирс!

Голос Элис, казалось, доносился откуда-то снизу, что было невозможно, потому что Пирс был уверен, что лежит на земле.

— Элис! — попытался крикнуть он, но смог произнести ее имя только хриплым шепотом.

— Вот видишь? Кольцо — не все, что у тебя есть.

Старик встал. Улыбка сбежала с его морщинистого лица. Он подошел к Пирсу и внимательно посмотрел на него сверху вниз. Перстень старик зажал в кулаке. Послышался звук приближающихся шагов.

— Я не уйду отсюда без кольца, — прошептал Пирс. — Оно принадлежит мне.

— Не знаю, как оно к тебе попало, — спокойно проговорил старик. — Но только это кольцо теперь всегда будет у меня. Я знаю, что ты его стащил. Я в этом уверен, потому что оно принадлежало моей дочери, которая умерла много лет назад.

Он отвернулся, сделал несколько быстрых шагов и скрылся в тени, сгустившейся в углу хижины.

Элис, заметно прихрамывая, подошла к койке, и Пирс едва не разрыдался при виде ее золотистых волос и ясной улыбки. Она нервно отшатнулась от прошедшего мимо нее старика, но оба не произнесли ни слова.

Затем Пирс услышал странный грохот и остался наедине с Элис.

Она опустилась на колени рядом с ним и погладила по лицу.

— Пирс, как ты себя чувствуешь?

Мэллори поднял глаза на Элис и почувствовал стеснение в груди. Он не понимал, что происходит и что имеет в виду старик.

«Разберись в своем происхождении во время путешествия к королю, сын мой. И найди ответ, который спасет Гилвик и тебя».

— В чем дело, Пирс? Айра сказал тебе что-то неприятное?

Айра. Старика зовут Айра.

— Мое кольцо, — прошептал он.

— Кольцо? — Элис удивленно нахмурилась. — Ты хочешь, чтобы я его тебе принесла? Хорошо, Где оно?

Пирс попытался покачать головой, и его глаза уперлись в скамью, на которой сидел Айра.

«…оно принадлежало моей дочери, которая умерла много лет назад».

Пирс был тогда ребенком.