Не чужие люди

ГЛАВА 14 Игры без правил

Катя Филимонова снова покосилась на висящую в углу камеру. Она была почти уверена, что сейчас ее никто не видит, и просматривать записи Меркулова будет, только если в магазине спять что-то случится. Но даже тогда она станет изучать момент преступления, а не обычную дневную работу консультантов. И все-таки Катю грызла тревога. Камера сбивала.

Казалось, что за этим немигающим черным глазом притаилась сама хозяйка и неусыпно следит именно за ней, Катериной, готовясь выскочить в самый последний момент, когда девушка уже окончательно поверит, что все получилось.

Еще раз глянув на камеру, Катя перевела взгляд на ближайший манекен, сосредоточенно нахмурилась и попыталась что-то смахнуть с висящего на нем платья, сначала небрежно, потом старательнее, будто ткань не хотела очищаться. Не удержалась, снова стрельнула глазами наверх, будто пытаясь убедиться, что ее манипуляции не вызвали подозрений. Потом осторожно стянула с манекена платье и унесла в подсобку. Через пару минут вернулась обратно, все с тем же платьем в руках, и аккуратно повесила его на место, теперь уже не оглядываясь на камеру…

Руки дрожали, будто она целый день таскала мешки с картошкой. Надо собраться, приказала себе Катя. Совсем скоро она будет богата и счастлива. Она будет далеко-далеко отсюда. Уедет в какой-нибудь маленький украинский городок, купит домик около моря и будет сдавать мансарду отдыхающим. Или откроет небольшое уютное кафе, куда станут приходить уставшие от солнца и купания люди с веселыми, шумными и вечно чумазыми детьми. Она поставит для них качели во дворе.

И она не виновата, что должна идти к своей мечте такими путями! Не виновата, что, в то время как другим родители дарили квартиры и фирмы, ее мать меняла пустые бутылки на полные. Не виновата, что другие могли купить себе любой диплом и устроиться на престижную, хорошо оплачиваемую работу, а она вынуждена метаться между капризными жадными клиентками Меркуловой…

Катя почувствовала себя увереннее. Ей обязательно повезет, она этого заслуживает.

Катя внимательно огляделась, убеждаясь, что все выключено и можно спокойно закрывать магазин. Замкнув дверь и включив сигнализацию, поспешно пересекла улицу, торопясь исчезнуть из поля зрения камер. Дима уже ждал ее.

— Привет, — кивнула Катя, равнодушно подставляя щеку. — Вот, держи. Следующая порция.

Дима покорно взял протянутый пакет.

— Кать… — он замялся, заранее зная, что никакие слова не смогут переубедить девушку. Катя не из тех, кто останавливается на полпути, и все его сомнения и предчувствия вызовут только раздражение.

— Ну что такое? — нетерпеливо обернулась она. — Уже сто раз обо всем говорили. Дим, это последний раз. Через несколько дней мы уедем. Все, давай. Получишь деньги — звони.

Прощально махнув рукой, она быстро пошла по пустой темной улице. На мгновение показалось, что Катя уходит навсегда. Дима помотал головой, отгоняя мрачные предчувствия, и уныло побрел по заснеженному тротуару, бережно прижимая плотный целлофановый пакет.

Юлия медленно прошлась по залу, окидывая ряды одежды придирчивым взглядом. Она любила приходить пораньше, пока еще нет ни посетителей, ни работников. В эти недолгие счастливые минуты она представляла себя полноправной хозяйкой окружающей роскоши.

Взгляд остановился на изысканно простом платье песочного цвета из новой коллекции.

Юлия нахмурилась, одернула рукав, повернула манекен к свету.

Все равно что-то было не так. Она отвернула воротник, внимательно рассматривая шов…

Хлопнула дверь, зазвучали оживленные голоса. Рабочий день начался. Юлия еще раз задумчиво помяла ткань. Надо будет поговорить с Валерией. А сейчас лучше поехать в «Каприз». Вчера они работали целый день, ликвидируя последствия взлома. Юлия устала и могла что-то упустить. А все, что она делает, должно быть идеальным.

— Ларка! — крикнула она, направляясь к выходу. — Спрячь это с глаз долой, повесьте что-нибудь другое!

— Хорошо, Юлия Викторовна, — с недоумением пробормотала Лариса. Платье считалось лучшим в коллекции и, на ее взгляд, таким и было на самом деле, но ведь с начальством не спорят.

Меркулова уже была в «Капризе». По крайней мере под окнами стояла ее небрежно припаркованная машина.

Юлия поднялась на крыльцо и почти с радостью потянула еще тугую новую дверь. Что ни говори, а все-таки она любит свою работу. Даже несмотря на Валерию.

В магазине шла напряженная и абсолютно бесполезная работа. Посетителей не было, и консультантки с сосредоточенными лицами и без всякой цели перевешивали с места на место ворох блузок, юбок и брюк.

— Что вы делаете? — опешила Юлия. — Тут все было, как надо.

— Валерия Павловна сказала, — шепотом отчиталась пробегающая мимо Лида, делая страшные глаза.

— Ты здесь, — отметила Валерия, возникнув непонятно откуда. — Пошли.

— Лера, что тут творится? — не выдержала Юлия. — Это ты им сказала все перевешивать?

— Я им сказала не бездельничать, — резко бросила Меркулова и повернулась к замершим работницам. — А вы что устроили?! Немедленно сделать все, как было!

Валерия влетела в свой кабинет и с какой-то, как показалось Юлии, мстительной демонстративностью уселась в директорское кресло. Помощница скромно присела напротив.

— Юля, — настораживающе спокойно начала Меркулова. — Расскажи мне, о чем у нас сплетничают? Ты же все всегда знаешь.

Юлия с трудом скрыла облегчение. Она-то уже, глядя на воинственный вид начальницы, ждала длинных обвинений и, может, даже скандала.

— Ну как о чем? Как всегда — о клиентках, о домашних делах…

— Не валяй дурака, — Валерия устало махнула рукой. — Почему все при моем появлении вытягиваются по стойке смирно? О чем они до этого говорят? Юль, я прекрасно знаю, что ты болтаешь вместе с ними. Рассказывай.

— Все? — уточнила помощница, стараясь не выдать свою радость. Да она с удовольствием выложит Меркуловой все, что о той думают! А может, даже больше…

Валерия усмехнулась, молча кивнув головой.

— Говорят, что у вас какие-то разборки с Липатовым, — охотно начала Юлия. — Говорят, что он твой сын, — она выжидающе уставилась на Меркулову.

— Дальше, — без выражения бросила та.

— Ну еще, что это твой любовник хочет тебя ограбить. У Алинки подруга замужем за следователем, так она говорит, это точно кто-то из близких. Ей так муж сказал. Вообще, если честно, некоторые считают, что ты сама виновата…

— По фактам что еще? — оборвала Валерия.

Юлия недовольно поджала губы.

— Ничего. Болтают, что мы можем растерять клиентов, некоторые собираются искать другую работу…

— Ясно. Скажи, что из всего этого ты выложила моей матери?

— Изабелле Яковлевне? — растерянно пробормотала Юлия.

— Изабелле Яковлевне, — ехидно прищурившись, протянула Валерия. — Изабелле Яковлевне… Вы, однако, подружились! Так что ты, я спрашиваю, наговорила Изабелле Яковлевне?

Юлия нервно стиснула руки. Только что она полностью себя выдала. Уже нет смысла открещиваться и изображать удивление. Она знала, знала, что добром это не кончится. С самого начала знала, как только странная посетительница, совершенно не интересующаяся их товаром, объяснила, что она — мать хозяйки.

Конечно, не надо было ей ничего рассказывать, но Юлия не удержалась. Не смогла. Решила, что Меркулова не догадается, от кого пошла информация, а старуха не выдаст, она обещала. Вроде бы так и получилось, Юлия успокоилась, еще пару раз мило посплетничала с Изабеллой. Было интересно думать, что использует против Валерии ее же собственную мамашу. Юлия не сомневалась, что Меркуловой не кажутся веселыми те вечера, которые она проводит с матерью, вооруженной подробнейшими сведениями о жизни единственной доченьки. Старуха вела какую-то свою игру, это было очевидно. Может, хотела денег или заботы, Юлию это в принципе не интересовало.

Главное, она была уверена — все эти расспросы ведутся не просто для того, чтобы убедиться, что у Лерки все хорошо.

Видимо, последний раз она перестаралась. Наговорила слишком уж много гадостей. Старуха, наверное, закатила дома скандал, и Валерия заставила ее рассказать, от кого она услышала «все эти глупости». Юлия живо представила, как Меркулова это сказала: с надменным удивлением, с презрением, которое должно подействовать гораздо сильнее, чем любые объяснения и выдумки. Что что, а выходить из-под удара Меркулова умеет…

— Ничего особенного, — осторожно ответила Юлия. — Извини, Лер, я нечаянно… В смысле, она так нервничала, сказала, что от тебя ничего не может добиться, а у нее сердце…

— И ты решила взбодрить ее сердце подробностями о нашем мистификаторе? Юля, ты думаешь, мне без матушки проблем мало? Говори подробно, что ты выболтала?

Не знает, поняла Юлия. Молодец старушенция, выкрутилась с минимальными жертвами.

— Да ничего такого, правда. Это и без меня весь город знает… Ну про взломы. Про медведей… Не помню я всего, Лера!

— Про Липатова ты ей рассказывала? — внимательно глядя в окно, поинтересовалась Валерия.

— Н… нет, — промямлила Юлия, сосредоточенно отряхивая совершенно чистые брюки.

— Точно нет? — Меркулова резко повернулась и теперь смотрела прямо на нее.

— Нет.

Валерия успокоенно кивнула. Конечно, если мама что-то такое услышала, она бы уже вытрясла из дочери всю душу, но все-таки надо было убедиться.

— Лера…

— А? — она рассеянно глянула на замявшуюся помощницу.

— Ничего. Можно идти?

— Юль, ты же меня не любишь, — неожиданно даже для себя выпалила Меркулова. Это было внезапным, ненужным открытием. Именно сейчас, неизвестно почему, но вдруг это поняла. Она не нравится своей помощнице, раздражает ее, наверное, вызывает не совсем хорошие мысли. — Почему ты со мной работаешь? Ты же талантливая, легко нашла бы себе другое место с не меньшей зарплатой…

— Другое место?! — зло бросила Юлия, вскакивая со стула. — А зачем мне другое место? Да ты лично вообще не имеешь никакого значения! А я на любом месте окажусь на вторых ролях! Хотя я талантливая, да! Не то что некоторые!

Она вылетела в коридор, с наслаждением хлопнув дверью.

— На вторых ролях, — ошеломленно повторила Валерия и вдруг громко крикнула закрывшейся двери. — А что ты знаешь про первые?!

Как все оказалось просто и глупо. И смешно. Юлия ей завидует! Так бессмысленно, по-глупому завидует, даже не зная чему.

Валерию разобрал смех. Она попробовала представить, как легко смущающаяся, замкнутая Юлия перекупает явно краденую одежду у мрачных измотанных челноков, не желающих ничего слушать о рассрочке или скидках, как она ночует рядом с этими тряпками, собрав за прилавком узкую раскладушку, как отсекает ставшие со временем ненужными знакомства и храбро изображает свою в приличном обществе…

Бедная Юлия, она через месяц удрала бы из этого кошмара.

Валерия вздохнула и крутанулась в кресле. Конечно, управляющей можно посочувствовать, но с ней придется что-то решать. Точнее, тут и решать-то нечего, вариантов немного. Нельзя работать с человеком, который так откровенно тебя недолюбливает. У Юлии уже даже не хватило сил это скрыть. Но без нее будет трудно.

— Что творится такое, а? — поинтересовалась Валерия у ониксового слоненка, который жил на рабочем столе рядом с компьютером и считался талисманом. — Неужели я приближаюсь к краху?

Надменно вскинув голову, Юлия мигом вылетела в торговый зал. Нужно было успеть уйти, пока Меркулова не опомнилась и не явилась обличать ее на виду у всех.

Юлия сама не поняла, что сейчас случилось. Она этого не хотела и уж точно не планировала. Она вообще была не при чем! Это какая-то непонятная, чуждая сила заставила потерять контроль и говорить, говорить, говорить все, что думает; все, что чувствует; все, что давно мечтала сказать, но было нельзя… Нельзя и теперь, но уже поздно. Слова вырвались, и теперь от нее ничего не зависит… Ну или не зависит надолго…

Юлия замерла. Она же ничего не сказала Валерии о своих подозрениях. Значит, та еще какое-то время ни о чем не догадается. Бездарная стерва, которая всегда выезжала только на непонятной симпатии к ней окружающих. Теперь у нее, Юлии, появился лишний козырь. Почему бы не сыграть на нем, пока это еще возможно? Все равно скоро здесь для нее все будет кончено… Она решительно сняла трубку.

— Алло? Здравствуйте, девочки, не узнала по голосу, кто это?.. А, Лара, ты мне и нужна. Скажи, ты уже убрала то платье, о котором я утром говорила?.. Ну так верни обратно. Я передумала… Оно прекрасно там смотрелось…