Не должен (СИ)

==== Глава 31. Тесен земной шар ====

Как огромен земной шар. Большинство из нас привыкло сидеть на одном месте, в родном городе или, по крайней мере, в стране, в среднем один-два раза за год выбираясь в более-менее крупное путешествие для разнообразия. Это было модно — ездить в Италию, Францию, Англию, Швецию. Восхищаться достопримечательностями, общаться с иностранцами, познавать чужую культуру. Но многие ли из жильцов Евразии посещали, скажем, Африку? Или Антарктиду? Вот где можно обнаружить ещё более существенные отличия быта. Не всем везёт просто по желанию иметь возможность перемещаться на столь большие расстояния. После апокалипсиса же далёкие путешествия стали ещё более затруднительными, практически невозможными. Простым смертным и вообразить себе сложно, что сейчас они находятся в привычном для них месте, а через восемь часов — на другом конце планеты.

Земной шар огромен. И тесен.

Почти две недели прошло с момента того звонка. С момента, когда у нескольких посвящённых человек появилась смутная надежда на скорые положительные изменения. Испугавшаяся их в какой-то момент, Сора с тех пор была непреклонна. Самые страшные её подозрения не оправдались, заставляя в очередной раз постыдиться свой тенденции паниковать раньше времени. Всё шло хорошо.

Работать не получалось — свободное и несвободное время она проводила в лабораториях, сдавая анализы и проходя различные процедуры. И это, разумеется, было узаконено, стоило верхам и лично генералу Альберту узнать положение дел. Лучшие специалисты по вирусам начали активную деятельность, основывая свои исследования на образцах крови Кимуры. Было несколько теорий, которые они проверили за это время.

Первая: антитела передавались генетически. Она опровергалась, как только проверили Котаро, отца девушки. В его крови иммунитет вовсе отсутствовал. Вторая: сами антитела в ходе мутаций модифицировались, но и это предположение тоже оказалось ошибочным. Они не множились, стоило попасть в любую другую среду. Исходя из предыдущего открытия, напрашивалась третья теория: в крови Соры находится нечто, что способствует правильному размножению клеток. Это последнее предположение стали считать верным, как только обнаружилось, что при попадании в её кровь любые другие антитела тоже начинают делиться правильно. С тех пор все силы уходили на выявление состава соединения.

И вот, спустя двенадцать дней, всё тот же профессор Курама нашёл его. Это оказалась очень сложная цепь, состоящая более чем из пятидесяти двух различных аминокислот. Откуда появилось это соединение, сложно было сказать, равно как и не получалось выяснить название каждой. Это стало большой преградой дальнейшему продвижению.

Тем временем Сора была удивлена другому. Она помнила, как всем гражданам сообщали первейшие новости об обстановке в городе и окрестностях, как их посвящали в операцию по захвату АЭС. В этот же раз посвящённым строго запрещалось болтать лишнее, а в новостях относительно появления будущей возможности создания вакцины ничего не упоминалось. Всё держалось в секрете, отчего она несколько негодовала.

А вот Широми был согласен с этим. Он утверждал, что посторонним не следует знать про особенность Соры, иначе обязательно появятся злоумышленники, желающие извлечь из этого пользу конкретно для себя. Чего стоит захватить одну девчушку в переулке и потребовать за неё всех благ, в противном случае грозясь убить единственный луч надежды? Даже сейчас Кейджи опасался этого. По возможности брал отгулы на работе, всюду сопровождая Сору, а один раз заявился к генералу Альберту не то с предложением, не то с требованием приставить к девушке охрану. Но запрос был отклонён под аргументом не привлекать лишнего внимания. Всем хорошо известно, что дыма без огня не бывает.

— Что-то определённо не так. Какой-то ты странный в последние дни. Нервный, — говорил ему Юки при каждой их встрече.

Но брюнет лишь жал плечами и ссылался на беспокойный сон. Он и Сора и при большом желании не могли ничего рассказать даже друзьям. Если расскажут кому-то, те в свою очередь тоже не удержат язык, поделятся столь ошеломительной новостью, и вскоре она будет известна всему городу. Все это понимали. Профессор Курама ничего не рассказывал даже жене.

В один субботний день Соре было сказано явиться в офис.

— Ты полетишь в Австралию, — не растрачиваясь на предисловия, сообщил генерал, сидя в своём кресле за столом.

Отчего-то Кимура не восприняла его слова всерьёз. Она знала, что такой человек шутить не будет, но в ином случае возникала масса вопросов.

— Австралию? — переспросила она и получила кивок. — А почему туда?

— Это не моё решение, — пояснил Альберт. — В IGR существует одиннадцать баз. Советом генералов было решено отправить тебя туда по ряду причин. Во-первых, Австралия является материком с наименьшим количеством мутантов, не считая Антарктиды. Их активно истребляют, а новым браться неоткуда — земля изолирована. Во-вторых, в данный момент там находятся лучшие умы мира, опять же, по причине безопасности. Расшифровку аминокислотной цепи следует предоставить им, и тебе самой будет лучше находиться в хорошо защищённом месте. Ты понимаешь свою важность?

Выслушав его, Сора кивнула. Генерал раскрыл голографическую карту на полстены и указал на крайнюю точку Австралии.

— Путь не близкий, ты полетишь на самолёте вместе с доверенным от меня лицом, а также человеком, присланным из тамошнего штаба. Конечный пункт — Сидней. Рейс в полночь с понедельника на вторник.

Девушка была немного изумлена от того, куда ей следует прибыть. Это же самое длинное путешествие в её жизни. Самое далёкое, да ещё и на самолёте, на которых они никогда не летала. Мало кто летал за последние двадцать лет. В повседневности самолёты успели превратиться едва ли не в легенду. Подробности или какие-либо изменения генерал обещал сообщить позже, и Кимура собиралась было удалиться, как захотела уточнить ещё кое-что.

— А кто ваше доверенное лицо? — спросила она как можно спокойнее.

Вдруг зародилось понимание, что ей придётся быть вдали от всех знакомых. В абсолютно незнакомом месте, одной. А если она потеряется? Или возникнут вопросы, на которые Сора самостоятельно не сможет узнать ответы? Попадёт в сложные, а то и опасные ситуации? От понимания этого становилось не просто не по себе, а зашкаливающе нервно, и девушка незаметно для себя принялась грызть губу. Слишком она привыкла полагаться на других.

— Решить ещё надо, — особо не придавая этому значения, Альберт заметил эту нервозность, но списал её на сам факт предстоящего путешествия.

— Широми Кейджи. Отправьте его со мной! — осмелилась Кимура высказать такую просьбу, мысленно подготавливая все-все имеющиеся у неё аргументы.

Споров не последовало, генерал только удивился. Машинально проведя шершавыми пальцами по старому шраму на брови, он задумался, и лишь потом понял, почему Сора просит отправить именно этого человека. Сложно постоянно помнить, кто да с кем водится.

— Ладно. Вполне подходящая кандидатура, — легко согласился мужчина.

Ему даже проще стало. Не надо ломать голову над выбором, кто точно не предаст и не бросит, какой бы ситуация не была. Впрочем, будь на месте Соры любой другой бы человек, Альберт, может, и не послал бы с ним Кея — слишком недолго он его знает. И слишком опрометчиво он себя повёл в ситуации с арестом. Иногда лишние эмоции и горячая голова играют отрицательную роль.

Возрадовавшись, девушка воспаряла духом и больше всякого рода беспокойства её не посещали. Ну, кроме вполне себе естественного страха падения самолёта. С другой стороны, это ведь здорово — вылететь куда-то в полночь. Как свадебное путешествие, что раньше являлось почти узаконенной традицией. Вверху — небо, внизу — облака и океан, который она никогда не видела. А в Австралии ведь сейчас тепло. Прилетят, очутятся на знаменитом белоснежном пляже с зелёными пальмами, какие бывают только на фотографиях. Сора очень живо воображала себе лазурный сверкающий океан, бриз, крик чаек, что едва не зашагала на красный свет, когда переходила дорогу. И лишь потом отдёрнула себя от этих мыслей. Да никакой это не отдых будет, она летит для важного дела. Днём точно не будет времени для прогулок.

Изрядно утомившись за сегодняшний день, Сора решила зайти в первую же попавшуюся закусочную. Она практически пустовала перед скорым закрытием, лишь два столика были заняты. За одним из них сидела смешная парочка молодых людей. Симпатичная девушка с румянцем на щеках нежно смотрела на красивые пончики. Одни были политы розовой глазурью, другие — шоколадной. С джемовой начинкой и без, с посыпкой или стружкой, с дыркой или сплошной. Её молодой человек несколько раз порывался приступить к сладкой трапезе, но девушка била его по ладони ещё на подходе.

— Котик! Я ещё не всё сфотографировала, — поясняла она, фиксируя заказанное на камеру Пи-360. — А ну-ка щёлкни меня с этой прелестью! Только чтобы на фоне вон та картина была. Нет, лучше улица, — отдавала она указания.

Парень со смиренным видом подчинялся, через каждую фотографию задавая один и тот же вопрос:

— Всё?

И каждый раз получал отрицательный ответ. Минут только через пять девушка закончила позировать, а порядком раздражённого этим юношу добило другое. Его спутница отказывалась есть, ссылаясь на диету. На вопрос же, зачем она понабрала столько пончиков, девушка ответила банально.

— Чтобы сфотографироваться.

К удивлению Соры, ожидаемого взрыва не последовало. До этого багровый от злости, пышущий жаром, словно печь, парень вдруг сдулся, поник и стал в гордом одиночестве жевать сладкие изделия. Невольно подумалось, из этой ли эпохи эти люди? Кимура ещё помнила, каково это — есть раз в два, а то и в четыре дня.

Наконец, отвлекаясь от парочки, девушка переключилась на причину своего прихода. Прислушавшись к внутреннему голосу, она поняла, что хочет чего-нибудь вредного, сытного, от чего отказываются все, кто садится на любого рода диеты. Разрываясь между пиццей и гамбургером, в конечном счёте Сора купила хот-дог. Просто вспомнилось, что Кейджи их очень любит, а она за всю жизнь ни одного не пробовала. Странное название — hot и dog. Почти тебе «горячая собака».

Закуска пришлась по вкусу. Собственно, почти вся не полезная еда — вкусная. Меланхолично жуя его, Кимура на автомате рассматривала помещение. Вдруг взгляд зацепился за что-то белое, плясавшее на отполированных до блеска плитах. Солнечный зайчик. Источником его появления являлись круглые очки на лице одиноко сидящего недалеко мужчины. Даже близко — за соседним столиком. Почему-то раньше девушка его не заметила.

Это был внешне очень странный человек. Среднего возраста, что-то около тридцати пяти-сорока лет. Он жутко напомнил Соре демона Азазелло из романа «Мастер и Маргарита». Широкоплечий, но невысокий. Когда он приоткрывал рот, чтобы отправить в него дольки киви из прозрачной пластиковой коробочки, наблюдался если не торчащий, то несимметрично длинный клык. Только косоглазия не хватало для полноты образа, хотя Кимура очень старательно пыталась обнаружить его за стёклами круглых очков. Неприятный тип. Как только девушка об этом подумала, Азазелло вдруг повернул голову и внимательно посмотрел на неё. Взгляд так и напрашивался сравнить с демоническим. В этих глазах отсутствовала горячая ярость, не было гнева и пылающей угрозы. Настоящее зло не пафосно — оно мерзко, склизко, увёртливо. Оно не идёт напролом, сметая всё и вся своей мощью, которой на самом деле нет. Именно из-за её отсутствия злу приходится искать лазейки, ничтожные щели, чтобы просачиваться в людей. Дав себе слабину однажды, человек не понимает, что ступает на путь саморазрушения. Подумаешь, возьму взятку всего один раз — ничего не будет. Это исключение, мне деньги нужнее, мне семью кормить надо — оправдывается чиновник, после чего, словно наркоман, не может остановиться.

Так вот, в этом человеке ощущалось нечто подобное. Будто демон с высокомерными, и в то же время трусливо бегающими глазками. Он знает всё наперёд и на каждую душу имеет какие-то планы, но вынужден бояться непредвиденных ситуаций. Если человек вдруг возьмёт себя и свои мелкие желания в тиски, будет больше говорить себе «нет», будет вести добропорядочный образ жизни, он перестанет быть марионеткой.

Сора поспешила отвести взгляд и уставилась на окно. Скорым образом доела хот-дог и покинула забегаловку, направляясь в родной дом.

Интересно, а она марионетка или нет? Существовали ведь ситуации, когда она думала больше о себе и об исполнении своих желаний. Сколько дыр за это время успело образоваться в ней и какой они величины? Эти вопросы не желали оставлять и без того перегруженную последними событиями головушку, и вечером Кимура завела разговор на эту тему.

— Кейджи, я только что поняла, что правила математики не работают при подсчёте хороших и плохих поступков, — сказала она прямо с порога, заходя в спальню и вытирая влажные волосы полотенцем.

Что-то активно строчащий на голографической клавиатуре брюнет отвлёкся от своего занятия и посмотрел на девушку.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил он.

— Ну, знаешь. Грубо говоря, ты за неделю, например, помог четырнадцати людям и навредил семи, чаще косвенно. Кажется, что всё нормально: +14 и -7 в сумме дают положительный результат, и мы смело записываемся в ряды «добрых». Но это всё равно, что складывать единорога с носорогом! Лошадки сами по себе, носороги сами по себе. А ты вот представляешь, сколько за жизнь накапливается таких минусиков? — забравшись на кровать, Сора попробовала припомнить каждый свой проступочек, включая убийства безвинных мух, которые просто надоедали.

Убийства — это точно согрешения, ведь даже насекомые имеют право жить. В результате Кимура получила число минусиков, которое, по её мнению, гарантировало отказ пропуска не только в Рай, но и в Ад. Представился сегодняшний Азазелло с шокированно-уважительным лицом на фоне магмы и котлов.

А Широми вдруг вздохнул и привычным движением взъерошил волосы.

— Всегда удивлялся, как глубоко девушки могут копаться в себе. Не просто могут — порой любят это делать. Тебе же на помощь трактор нужно присылать, — усмехнулся он. — Теперь же подумай, куда определить остальных, если тебя считать плохой.

Однако Сору такой вариант не утешил и даже напротив — только увеличил пыл.

— Вот! Все так думают. Мол, я ещё не самое дно, бывают и хуже. И поэтому с чистой совестью продолжают давать себе поблажки, — несколько грустно произнесла она.

Вновь вздохнув, Кей пробежался взглядом по стенам, придумывая, как можно остановить внезапно разбуянившуюся совесть. Была бы ещё видимая на то причина.

— Хорошо, вот ты навредила человеку. Ударила его со злости, он упал и сломал ногу. Попал в госпиталь, не смог явиться на инвестицию. Проект по созданию оружия не уложился в сроки и обанкротился. Не смогли обеспечить армию оружием, погибло много людей. Но если бы проект продолжил существовать, через несколько лет он перешёл бы руки плохим людям, которые использовали бы оружие для захвата власти, вследствие чего погибло ещё бы больше людей. И как ты думаешь, твой поступок в данном случае является плохим или хорошим?

За столь быструю смену событий в рассказе Сора успела позабыть о том, с чего всё началось. А потом что-то невнятно промямлила, неспособная выразить какую-то определённую точку зрения.

— Вот. Из-за того, что хорошие поступки могут порождать плохие, а плохие — хорошие, сложно говорить о крайностях. Значения имеют только твои мотивации, — заключил Кейджи, закрывая клавиатуру и отправляя неизменный коммуникатор на тумбочку.

— Мотивации тоже далеко не всегда отличные, — буркнула девушка и, тем не менее, успокоилась.

Переключилась на тему по поводу предстоящей поездки и вскоре уснула при включённом свете.

Сложно было рассказать друзьям, что они через пару дней летят в Австралию. Проблема состояла в количестве посыпавшихся вопросов, на которые Кей и Сора не могли дать ответов. Брюнету пришлось прямым текстом заявить, что это не они такие вредные и недоверчивые, а что это тайна мирового масштаба. Юки успокоил только факт непосвящённости даже отца девушки. Но чего-то вроде простительной вечеринки рыжий потребовал, в результате чего к ним в квартиру пришли все, кто был на недавнем дне рождения, за исключением Дикого Билла и сестры Юки. Первый попросту не вписывался в круг близких друзей, вторую же не отпустили родители.

Потом было решено остаться на ночь. Мира картинно охала и жаловалась на то, что две молодые хрупкие девушки вынуждены ночевать в компании четырёх нетрезвых мужланов. В результате её выселили спать в гордом одиночестве в бывшей комнатке Акси. Попытки уговорить Сору составить ей компанию не увенчались успехом — в доме не было такого количества матрасов. Блондинка долго не могла уснуть, а потом пошла на кухню опустошать холодильник.

— Голод не тётка — он дядька. Мелкий такой проходимец с вантузом, которым он тайно извлекает съеденное два часа назад, вызывая повторный голод. Для меня же он не просто проходимец, а постоянный квартирант, — любила поговаривать Мира всякий раз, когда ей говорили, что она много ест.

Завистниц у неё было немало, которые, узнавая про отсутствие диет, были готовы глотки себе от обиды грызть. И совершенно забывали, что любят не худеньких и фигуристых, а любимых.

Скоропортящейся еды, вроде колбасы или сыров, практически не было, поскольку хозяева квартиры заранее знали о предстоящем путешествии и позаботились об её правильном избавлении. Тем не менее, Мира всё равно нашла, чем полакомиться. Ночную трапезу скрасила выисканная бутылка отличного коньяка, подаренного ещё на новый год. Поскольку девушка была уже подвыпившей, но в недостаточной для неё мере, почти без угрызений совести решила расправиться с напитком. Порой Мире досаждало то, что ей сложно опьянеть, но коньяк помог затуманить даже её голову.

Девушка почти отрубилась, когда послышался тихий скрип двери и приглушённые шаги. Скользнув за дверку без особой на то причины — просто чтобы оставаться незамеченной — Мира посмотрела в щель и обнаружила Акио. Не привыкшего пить медика уже сейчас мучил сушняк, и он прошёл на кухню за кувшином с водой, не замечая наблюдателя. Повернувшись на цыпочках, блондинка прыгнула с грацией голубоногой олуши, сваливая до смерти перепуганного и смешно ойкнувшего парня. Узнав в неожиданно напавшем Миру, Акио, казалось, ещё больше испугался.

— Ч-чего тебе? — он дёрнулся и попытался выбраться из хватки, но ничего не получилось.

Девушка ухмыльнулась и красной от пьяни щекой потёрлась об плечо медика.

— Акио, я хочу то~орт. Сбегай, а? — протянула она.

Ошеломлённый было внезапной нежностью, Акио таки подскочил, злобно пыхтя.

— Алкоголичка чёртова, совсем с ума сошла! Где я тебе торт в три часа ночи возьму? — вспылил он.

Очевидно, ему и без того было хреново, а тут ещё в очередной раз гонят куда-то. Накипело.

Миру это нисколько не обидело, может несколько возмутило.

— Какая я тебе алкоголичка? Я же говорила, что не пьяней-ю так просто, — заплетающемся языком возразила она.

Но сейчас было слишком очевидно, что блондинка пьяна и ещё более раскована в своих желаниях. В одной майке и шортах она подползла к не успеющему убежать Акио и ухватилась за его ногу обеими руками. Последовали очередные причитания и обидные сравнения, на которые медик был щедр в моменты особой злобы. На такие слова обиделась бы кто угодно, но только не Мира. Она продолжала клянчить тортик, а после очередного сравнения с пьяницей посмотрела на него снизу вверх.

— Наутро тебе придётся отвечать за каждое обидное словечко-о, я всё осознаю. Что, доказать? — девушка вновь ухмыльнулась, схватила Акио за ткань рубашки и дёрнула вниз.

Тот едва не упал, неизвестно какими силами удержавшись в присяде, но возвращение блудного медика на пол и не являлось целью Миры. Пухлыми, в кои-то веки не накрашенными губами она прикоснулась к сухим и немного потрескавшимся губам парня, не закрывая зелёных хитрых глаз. Он чувствовал, как её рот искажается в ухмылке, и панически попытался выпрямиться, вследствие чего вновь чуть не повалился. Вкус алкоголя смешивался со слабым запахом парфюма от кожи и волос, но это не сгладило впечатления. Акио понимал, что наутро и за это достанется не кому иному, как ему.

Едва Мира отстранилась, парень грубо откинул её руки и на всякий случай отскочил.

— Ты из ума выжила! Дура! Идиотка! А потом я буду виноват!

Он был бесконечно зол и имел непреодолимое желание окатить блондинку холодной водой. Что и сделал. Схватил стеклянный кувшин и плеснул из него, автоматически лишаясь средства от сушняка. Вода мгновенно намочила светлые, всё ещё завязанные в неизменный хвост волосы, частично попала на одежду. Поздно подумав о последствиях, Акио схватил стул за спинку, дабы использовать его в качестве щита от разъярившейся бестии. Страшнее всего было то, что в течение нескольких секунд Мира не шевелилась и не поднимала головы. Если бы горы могли двигаться, они бы делали это медленно, но сносили бы всё на пути. Так медик всерьёз испугался того, что стул не поможет.

Всё ещё продолжая сидеть, девушка медленно подняла голову. Акио, наверное, и не удивился бы, увидь сейчас алые столбы света из её глаз. Но нет, цвет они не поменяли. Или поменяли, но никак не на красный, а, скорее, на голубой из-за неожиданных слёз. Этот феномен заставил парня застыть в шоковом состоянии прямо с поднятым стулом — он никогда не видел, чтобы этот робот-садист в юбке плакал. Даже вообразить не мог.

— Сам идиот. Ты такой же ограниченный, как кубик, — даже в такой момент она умудрилась съязвить, тыльной стороной ладони тря глаза.

Вся злость прошла, сменившись на замешательство. Акио наконец опустил стул, задев им стол, на край которого был поставлен злополучный и так неудачно попавшийся кувшин, который покачнулся и упал, с грохотом разбиваясь на осколки, но никто из присутствующих не обратил на это внимания. Парень замер в смешной позе с приподнятыми руками, словно желал что-то предпринять, но совершенно терялся, что именно.

— Э-э… Извини, — буркнул он, всё ещё опасаясь подходить слишком близко.

Блондинка вновь подняла голову, на этот раз посмотрев на него глазами уставшего человека, требующего сочувствия.

— Ты ничего не понимаешь! Думаешь, я из вредности заставляю тебя везде бегать, достаю, вывожу из себя? Считаешь, веселюсь так? — она сделала паузу, ожидая ответа, но он прекрасно читался на лице.

Да, Акио и впрямь так думал. Он ещё с детства воспринимал её как наглую шантажистку со странными замашками и никак иначе. Недоумевал, с чего она и сейчас не оставляет его в покое, ведь он рядом с ней, по сути говоря, никто, и никакого другого объяснения не находил, кроме как для удовлетворения своих утех.

— Да! Ты бизнесменша из офиса IGR. Тебе нравится снимать всякий там стресс, используя меня. Все так делают! Больше смысла преследовать меня ни у кого и никогда нет и не было, — осмелился высказаться парень, хотя тактичнее было бы промолчать.

— Вот поэтому и болван, — внезапно тихо произнесла Мира. — Видишь во мне прежнюю назойливую девку с биноклем, требующую за него исполнения дурацких желаний? А то, что я помогаю тебе, наконец, перестать всех бояться и привыкать высказывать негодование в лицо, в голову не приходило? Тебя ведь иначе не перевоспитать. Я же сказала, что в скором времени тебе не нужны будут бинокли, чтобы смотреть на окружающих без страха.

Слова безответно повисли в разряжённом воздухе. Бывают ситуации, когда некоторые высказывания неприятно режут слух — нецензурная лексика для интеллигентов или просто ор. А бывают, когда они вовсе минуют слуховой аппарат и мозг, зато отдаются гулким отголоском в груди. Все мысли сбились в кучу, вместе с тем делая предельно ясной единственную — Мира не издевается над ним. Напротив, забоится. В жизни Акио было не столь много счастливых моментов, но это был один из них.

Она всё ещё сидела. Он уже не стоял в оборонительной позе на расстоянии трёх метров. Подошёл, положил ладонь на чуть спутавшиеся мокрые волосы.

— Прости. Я не знал, — с искренним сожалением и благодарностью сказал медик. — Спасибо.

Они глупо смотрелись со стороны в таком положении — как собачка и хозяин. Получив в тайне такую долгожданную благодарность, Мира усмирила печаль, верно возвращаясь в обыденное расположение духа, чему освидетельствовала следующая, явно неуместная в хрупкой обстановке фраза.

— А вообще я соврала. Каждому воздаётся по его вере, так что как считал, чего я тебя достаю, так и считай, — будто не желая стать ангелом в чьих-то глазах, сказала она.

— Потому что любишь издеваться? — недоверчиво повторил Акио.

Кивок.

— Да. Люблю.

Аэропорты, как метро и любые другие общественные места, раньше были аренами скопления нескончаемых потоков людей. Очень нервных, постоянно спешащих и боящихся опоздать. Нередко доводилось наблюдать за какой-нибудь горе-семьёй. Молодая мамаша, всё утро трындевшая с подругой по телефону и не успевшая вовремя помыть голову, пилила по этому поводу своего тихо и верно выходившего из себя мужа. При этом с драгоценным чадом сюсюкалась, наблюдала и радовалась, как он бегает и давит непонятно откуда взявшихся здесь бабочек. Когда чадо запрашивало мороженное, мамаша неслась его покупать, из-за чего отец злился ещё больше, образовывался шумный скандал и холодная война на месяц. А потом выяснялось, что рейс задерживается на шесть часов.

Но аэропорт, в который приехали Сора и Кейджи, отличался от подобных. Так как самолёты ходили совсем редко, что-то около раза в неделю, большого количества взлётных и посадочных полос не было. Само место и не являлось чистым аэропортом, по сути, сюда приезжал и пригородный транспорт, и часть военной техники. Людей, соответственно, тоже было немного. Это была хорошо огороженная территория на юге города, защищаемая не только от мутантов, но и от посторонних.

У двоих новоприбывших пропуски были. Кроме того, сам генерал Альберт приехал лично проконтролировать посадку, а также представить упоминаемого ранее сопроводителя, прилетевшего из Австралии.

— Полковник Оливер. Он будет сопровождать вас вплоть до штаба IGR в Сидней, а дальше как решат тамошние руководители, — кратко описал генерал.

Оливер с готовностью и подобострастно стал жать ладонь брюнета.

— Положитесь на меня, сэр. Сделаю всё возможное и невозможное, чтобы ваша поездочка состоялась в самых комфортных условиях, — доверительным тоном произнёс он.

Кей коротко кивнул. По первому впечатлению в восторге от присланного лица он не был, несмотря на его сладкие обещания. Если в голос добавляют большое количество сиропа, наверняка пытаются скрыть ядовитый уксус. Вот и подумалось, что если на них вдруг надаёт какая-нибудь мафия, Оливер будет первым, кто скроется на горизонте в закате.

Мужчина переключился на центр возникшего сыр-бора — Сору. Она тем временем пребывала в несколько шокированном состоянии. Этого человека она уже видела и встречала ранее, и в скором времени припомнила, где именно. Демон Азазелло из забегаловки! Вот чего она точно не ожидала. Впрочем, в следующую секунду девушка себе в очередной раз напомнила цель поездки. Большую и ответственную. И чтобы достигнуть её скорейшим образом, лучше бы оставить свои предрассудки и прочие нехорошие качества здесь.

Ровно в полночь белый высокоходный самолёт взмыл в ночную синь, оставляя светящийся яркими огнями город внизу, позади. Словно птица, улетевшая из гнезда, но в скором времени обещающая вернуться. Сора тоже надеялась вернуться. Побывать в Австралии, выполнить задание, дать лучшим учёным материал для изобретения антидота, посмотреть кусочек другой стороны планеты, но, в конце концов, непременно продолжить жить в ритме последних трёх месяцев.

Тогда она ещё не догадывалась, что зовёт их вовсе не Австралия, а место начала и конца.

Оно ждёт замыкания цепи или её продолжения.