Не герои

I I.

Местные неохотно общались с захватчиками, но Деннис узнал все, что хотел, просто переодевшись в гражданское. Мастерская «Биотех» находилась на той окраине города, которая в ходе боев пострадала меньше всего.

По адресу «аллея Первооткрывателей, дом три» располагался настоящий инженерный центр. В нем как раз меняли окна второго этажа, но центр работал. С некоторым удивлением Норберт увидел у стойки дежурного знакомые лица — двое инженеров с его корабля-носителя что-то обсуждали с местным специалистом.

Дэн проскользнул вдоль дальней стены к уходящему влево проходу. Еще не зная, куда идти, он прошел вдоль ряда пронумерованных дверей и остановился в конце коридора, возле лаконичной надписи «Др. Тавала».

Из-за двери слышались голоса.

— …Зиль! Сбоит, потому что нужна реабилитация, а не прыжки по подземельям. Подними руку. Так… Поиграй пальцами. Видишь?

— Ты сказал, он выдержит.

— Протез выдержит. А ты — нет. Чем ты занимался?

— Пришлось поднимать плиты.

— Возьми андроида, наконец.

— Они забрали всех.

Норберт толкнул дверь, она отъехала в сторону, открывая глазам техническую лабораторию. Вдоль стены стояли стенды. На первом в атакующем прыжке, почти оторвавшись от подставки, замер местный волк — крупнее земного почти в два раза, с шипастой гривой вокруг головы. Дэн знал, что эти твари не агрессивны, но все равно сделал шаг назад. И только секунду спустя заметил, что задние лапы волка тускло поблескивают металлом.

Киборг? Робот?

На втором стенде клубком лежала змея. Тоже местная. Полностью роботизированная. Длинный слиток металла, свернутый кольцами, с пучками сенсоров по бокам головы. На третьем стоял полуразобранный корпус «Хьюго».

— Что вам нужно? — неприветливо окрикнули Дэна, и он перевел взгляд на двух людей, сидящих возле хирургического стола. Один из них, небритый здоровяк в черной застиранной футболке, держал на столе руку, вскрытую от локтя до запястья. Выше локтя предплечье здоровяка охватывал свежий шрам со следами швов. На столе не было ни капли крови, из руки торчала отвертка-тестер. Вторым был сухощавый темноволосый человек в белом комбинезоне с эмблемой «Биотех» на груди. Наверное, тот самый доктор, чье имя красовалось на двери.

— Я нашел в развалинах киберсобаку, — сказал Деннис, входя и закрывая за собой дверь. — Вот.

Он протянул Тавале пакет, раскрывая его.

— Вы могли бы… отремонтировать это?

— Если мозг поврежден, вряд ли, — ученый скептически рассматривал гостя. — Кто вы?

— Норберт. Деннис Норберт.

— Значит, собаку, — проговорил здоровяк Зиль. — Нашел. На теплостанции, возле четвертого. Слышишь, Рик?

— Что вы вообще делали в Цоколе? Там сейчас опасно. — Тавала запустил руки в пакет, бережно вытащил мозг андроида и опустил в полусферическое гнездо на тестовом стенде.

— Я не ходил далеко.

— Но что вы там искали? — настойчиво спросил Зиль.

— Его, — Дэн кивнул на стенд.

В присутствии местных было неуютно. К неприязненным взглядам Норберт привык, но эти двое смотрели… прицельно, вдруг понял он. Как мог бы смотреть он сам.

— Вы работали на четвертом? — Взгляд Зиля едва заметно смягчился.

— Да, — нашелся Деннис. — Да, работал.

— Позывной?

Десантник закусил губу. Приплыли.

Не было смысла врать. Если этот тип знал позывные, значит, сам работал где-то неподалеку. Повстанец хренов.

— «Мемфис — один».

— Альянс. Убийца долбаный. — Зиль говорил без выражения, но зачем-то выдернул из руки отвертку и сжал в пальцах.

— Я солдат.

— Я так и понял. Только не солдат, а офицер. Ты что думаешь, я в ваших позывных не разобрался?

— Так, стоп. — Доктор Тавала поднял руки, осаживая обоих. — Только драки здесь не хватало. Если хотите знать, вы мне оба не нравитесь. Зиль, руку. Пока сухожилия не полетели. Норберт… Сядьте куда-нибудь. На тесты нужно время. Что случилось с кибером?

— Расстреляли, — мрачно пояснил десантник, устраиваясь на ближайшем стуле так, чтобы за спиной была стена.

Повстанец. Этот громила с протезом — повстанец. Зря начальство подвело их под амнистию, расстрелянных командиров было мало. Никак не уймутся.

— Не взрыв? — док бросил быстрый взгляд на показатели со стенда. — И то хлеб.

— Зачем тебе этот кибер? — спросил Зильберт столь же мрачно.

— Не твое дело, — с удовольствием нахамил ему Дэн. Объяснять каждому встречному про девушку он точно не собирался.

— Здрассте! А чье тогда? Пришел, припер моего кибера и грубит!

— И ничего не твоего.

— Да ты совсем берега потерял. — Зильберт усмехнулся. — Это спасательный «Хьюго» один-восемь-двадцать один. Первый отряд службы ЧС, и я его командир. Еще вопросы?

— Значит, «Хьюго». — Норберт демонстративно развалился на неудобном лабораторном стуле. — Приказом командования все андроиды колониальной поддержки у населения изъяты. Еще вопросы?

— Вот так и забирай, — фыркнул спасатель, кивнув на стенд. — Шариком. Без рук, без ног…

Доктор Тавала сел за свой стол, вывел на рабочий терминал результаты диагностики со стенда и очень вежливо попросил:

— Заткнитесь оба. Пожалуйста.

Норберт глянул на инженера не без уважения.

— Технически мозг цел, — сказал Тавала спустя пять минут тишины. — Можно подобрать корпус. Только зачем?

— Полезная вещь, — сказал Дэн. — Это же «Хьюго».

— Хорошо, — решил инженер. — Две недели минимум.

— Он снова будет псом?

— Не знаю, — Тавала пристально глянул на десантника. — У меня теперь небольшой ресурс. Подберу ему что-нибудь.

— Я приду через две недели. Только у меня не очень много денег. Расплатиться за андроида точно не хватит.

Норберт никогда не думал, что деньги могут вдруг потребоваться ему самому и большую часть заработка отправлял матери. Армия обеспечивала его полностью.

— Ты собрался платить?! — приятно удивился Тавала. — Какой положительный юноша. Даром что из Альянса. Я-то думал, винтовку в голову — и работай, док…

— Я не дурак, — вздохнул Норберт, которого атмосфера ненависти начала утомлять. Ничего не сделал, только мозги принес, и попал под перекрестный огонь. — Я хочу, чтобы вы собрали его качественно.

— Мне нужно оборудование по списку, для лаборатории. У ваших технарей есть. Достанешь хоть что-нибудь, будем считать, что мы в расчете.

— Идет!

С этим было намного проще. У Дэна были друзья в технических отсеках, которые многое могли достать за выпивку или просто по знакомству.

…

Когда десантник ушел, в лаборатории несколько минут стояла тишина. Мужчины смотрели на дверь. Потом Тавала вывел на экран компьютера изображение с камер внешнего наблюдения.

— Все. Вышел из здания.

— Это подарок. — Зильберт снова устроил руку на столе и инженер, разложив рядом набор миниатюрных инструментов, полез отверткой в протез.

— Синхронизационный блок под замену, — предупредил Тавала.

— Он даже не поймет, что ты ему солгал.

— Не успеет. Сколько тебе осталось?

— Я думал, четыре дня. Если Бадди мне поможет, управлюсь за два.

— У меня все готово. Как только вирус будет в системе, ни один ремонтный мех не подойдет к реактору.

— А что с корпусом?.. — Зиль кивнул на шар фотонного мозга.

— Возьму со стенда, — Тавала тонким пинцетом вытащил из протеза чип. Посмотрел на свет, отложил в сторону. — А ты мне привезешь тот, из музея. Соберем из двух один.

— За ночь управишься?

— Может, быстрее. Никакой тонкой работы, только перебросить недостающие узлы. Верхнюю половину соберу, дальше он сам справится.

Инженер потянулся к шкафчику стола, вытащил прозрачную пластиковую коробку, в которой в мягких гнездах были уложены чипы. Выбрал один, аккуратно вставил в протез, восстанавливая работу нейроинтерфейса.

— Подвигай пальцами. Так… Хорошо. Закрываю. Только плиты больше не таскай. Он на это не рассчитан.

— Заело несколько дверей, их веками никто не открывал. Контур охлаждения я заминировал, осталось разобраться с аварийными системами.

— Если ошибемся, история нам этого не простит. — Инженер невесело усмехнулся. В его глазах протаяла даже не печаль, а тягостное предчувствие событий, которых нельзя избежать.

— Если мы ошибемся, прощать будет некому. Истории у нас не будет.

…

В этой части Цоколя было светло, сухо и тепло. Единая кибернетическая сеть мегаполиса поддерживала исправную работу всех систем, включая систему жизнеобеспечения города.

1821 не был здесь давно. По человеческим меркам. Он спускался сюда три века назад, когда Глен Дикс отправился проверять стоящий на консервации зал криогенного сна.

Посадка была мягкой, планетарные условия отлично подходили для людей. Беглецы с перенаселенной Земли, прибывшие на огромном транспорте «Гленфилд», вытащили счастливый билет. Планета требовала минимального терраформирования.

По мере постройки Цоколя, созданного на базе корабля, андроиды колониальной поддержки будили людей; так 1821 получил свою первую семью. Когда был построен город, они выбрали фермерство, и почти двести лет «Хьюго» провел, выращивая яблочные сады и сражаясь с паразитами. Потом единственная наследница яблочных угодий вышла замуж за обаятельного инженера-конструктора Дикса и переехала обратно в мегаполис. Молодая семья взяла «Хьюго» с собой — он уже был фамильной реликвией.

Много лет спустя вместе с Джессикой Дикс он оказался в городской Службе Чрезвычайных Ситуаций. Мегаполис к тому времени превратился не просто в огромный город, но в сердце всей планетарной цивилизации. Сфера ответственности службы ЧС была очень велика.

Спасая людей во время аварии на экспериментальной теплостанции, «Хьюго» попал под выброс и вернулся к службе после капитального ремонта, пройдя замену корпуса и обновление программного обеспечения. Тогда же он понял, что характер отношений с молодой хозяйкой изменился. Джессика начала брать его с собой повсюду, разговаривала с ним как с живым и близким существом и, проводя вечер дома у камина, охотно расчесывала густую собачью шерсть. Бадди не нуждался в отдыхе, но в такие моменты опускал голову на бедро хозяйки и щурился на огонь. Этого требовала программа имитации поведения, но… Хорошо, что она была, эта программа. Он знал, как выразить свое отношение к происходящему.

Иногда Джесси читала ему вслух. Он способен был в сотые доли секунды загрузить в память любую книгу из инфосети, но ему были интересны интонации хозяйки. Выражение, с которым она читала. То, что вызывало у нее слезы и смех. Он давно уже неплохо понимал людей, но ощутимый скачок в эмоциональном развитии его искусственного интеллекта наступил только теперь. Правда, его эмоции все равно не были человеческими.

— Долго еще будешь возиться? — окликнул его Зильберт Хартманн.

Андроид стоял перед панелью системы безопасности реакторного отсека Цоколя. Несколько часов назад он очнулся в стандартном теле «Хьюго» на стенде у доктора Тавалы и впервые за долгое время получил в руки оружие. И сделал вывод, что вместе со сменой тела сменил и спектр задач на этой войне, из разведывательно-спасательного механизма превратившись в штурмовой.

Зильберт, инструктируя кибера, сообщил, что наступает время отомстить тем, кто ранил его хозяйку. Мести Бадди не понимал. Это было что-то нефункциональное.

— Двери открыты, сэр, — наконец сказал он, поворачивая к Зильберту типовое металлопластиковое лицо. — Замечу еще раз, я не считаю ваше решение эффективным.

Хартманн хотел шантажировать Альянс, заложив бомбу в городском реакторе. Андроид, проанализировав действия землян, легко мог спрогнозировать их возможную и наиболее вероятную реакцию, но доктор Тавала не стал слушать, а Хартманн попросил его заткнуться. Вот и сейчас:

— Я тебя не спрашивал. Все двери открыты?

— Вход в горячую зону все еще заблокирован.

Зильберт, неповоротливый в скафандре тяжелой защиты, громко выругался и направился вниз по только что открывшемуся широкому проходу. Где-то на следующем уровне, как помнил Бадди, располагался криогенный зал, а за ним склад биологических образцов и ДНК, тоже глубоко законсервированный.

Андроид последовал за спасателем.

— Что вы будете делать, сэр, если Альянс уступит шантажу?

— Как — что? Жить, — послышался смешок.

— Сэр. Вы объясняли мне про месть. Что, если Альянс поднимет свои корабли и отбомбится по колонии, как только поймет, что ничего не добился малой кровью? Это тоже будет месть? Кто помешает им развернуть базу на чистой территории, оставив от Гленфилда зараженное выжженное пятно?

— Да, — Зильберт вручную откатил следующую дверь с их пути. Замок горел зеленым, но автооткатчик не сработал. — Это будет месть.

В машинную логику это не укладывалось.

— Вы готовы рискнуть городом, сэр?

— Я надеюсь на их здравый смысл.

Анализ интонаций Хартманна говорил о том, что спасатель не верит в то, что говорит.

— Простите, сэр, я не понял.

— Если нас уничтожат, против них объединится Галактика. Все увидят, что это монстры, а не люди.

— Все уже видят, сэр. Губернатор связался с ближайшей населенной планетой, чтобы сообщить о захвате.

— Трусы. Почему они не пришли на помощь?

— Они не могут, сэр. Они в осаде. И они сказали, что нам повезло.

— Это еще почему?

Андроид ускорил шаг, догнал спутника, оставаясь чуть позади.

— Потому что их колония уничтожена. Осталось несколько военных баз, но это дело времени.

Хартманн смотрел точно перед собой. В пустоту.

— Сначала Земля выбросила нас в никуда. Когда мы чудом нашли место для нового дома и построили его с нуля таким, каким хотели, о каком мечтали, без войн и прочего земного дерьма, они пришли на готовое… Я не отдам им свой дом. Даже если его придется сжечь дотла.

Андроид одновременно поднял обе руки, отстегивая у плеч крепления тяжелого рюкзака со взрывчаткой. Рюкзак упал, послышался тихий шлепок.

— Ты что? — Зиль обернулся.

— Я не согласен, сэр.

Бадди не мог допустить гибели колонии. Это противоречило всем его протоколам. Он не мог позволить убить Джессику Дикс, людей, с которыми служил в одном отряде, все население Гленфилда. 1821 был одним из тех, кто строил мегаполис. Он был спроектирован, чтобы служить и защищать.

— Поднимай и тащи! — рявкнул на него Хартманн. — Ты же не тупой бот, ты все понимаешь!

— Больше, чем вы думаете, сэр.

Бадди развернулся и направился обратно, вверх по проходу. Покрытие пола здесь было прочным, ребристым, подходящим для средней планетарной техники. Какая-то часть ее все еще стояла внизу; далекий предок Зильберта, управлявший колонией на заре рождения, был очень запасливым человеком.

— Куда ты собрался?

— Я должен предупредить хозяйку об опасности, сэр, — не оборачиваясь, ответил андроид.

— Фраггова жестянка, — послышалось за спиной. Что-то сухо щелкнуло.

Бадди воевал, он легко идентифицировал звук — так крепления скафандра выпускают оружие. И андроид мгновенно перешел на бег.

За ним бухали шаги человека.

Короткая очередь пролегла точками по стене. На бегу Зиль промахнулся. Судя по щелчку, переключил оружие в другой режим стрельбы.

Двойной тупой удар бросил андроида на колени. Он успел набрать такую скорость, что кувырнулся через голову, распластался и замер у стены в странной, ломаной позе. Самодиагностика высвечивала перед глазами алые сообщения. Повреждений было немного. Пострадал эндоостов. Баллистический шок систем.

Спустя несколько секунд, когда Бадди оперся рукой об пол, возвращая себе ориентацию в пространстве и баланс, очередь в упор разрезала его пополам.

Хартманн видел, что андроид еще дергается. Двигаются руки, корчится лицо в попытке сымитировать десяток эмоций сразу. Это ничего не значило. Нижняя часть корпуса, так хорошо собранного Тавалой, была неподвижна. Зиль пнул ее, сдвигая подальше от Бадди.

Андроид не мог собрать сам себя. Не при таких повреждениях, не в полевых условиях. Но так почему-то было спокойнее.

Покончив с этим, Хартманн развернулся и пошел вниз, на ходу налаживая связь с инженером. Кто-то должен был открыть нужные проходы дистанционно.

Рюкзак со взрывчаткой он подобрал.

…

Сбой всех систем.

Перезагрузка.

Аварийный режим.

Мир развернулся из точки.

Реактор стабилен.

В эти мгновения холодный разум андроида боролся с тем, что сам он считал логическим сбоем, а человек назвал бы эмоциональным шоком. В него стрелял Хартманн. Его командир, старый… друг. Человек, в которого не стал бы стрелять он сам. И дело было не только в строгих протоколах. Имея третью степень программной свободы, «Хьюго» мог защищать себя.

Он разжал стиснутые на винтовке пальцы. Стащил с шеи ремень. Оружие не потребуется. Ему нужно было как можно быстрее добраться до Джессики. Оторванные ноги не помеха.

Сотую долю секунды — очень долго — он колебался. Добраться до планетарной техники и доехать до госпиталя. Или ползти на руках.

Внизу его мог услышать Зильберт.

И добить.

«Хьюго» принял решение. Подтягивая себя по наклонному проходу, пополз наверх. Так быстро, как только мог. Уродливое, вихляющееся тело, за которым волочились трубки и провода. Кто захочет ему помочь, когда он выберется из-под земли? Кто первым пройдет мимо, Альянс или кто-то из своих?

Можно ли говорить Альянсу?

Он не был готов принимать такое решение. Еще не был.

Мог ли он предать?

Было ли это предательством? Или Хартманн предавал всех?

И что значил этический вопрос по сравнению с уничтожением Гленфилда?

Дорога отняла очень много времени. Бадди добрался до лифта, поднялся до минус первого уровня и снова пополз, минуя испытательные оранжереи. Это был обитаемый уровень, здесь работали люди… днем. По внутренним часам андроида шел второй час ночи.

Через пятьдесят метров Бадди увидел робота-ремонтника. Он был предназначен для аграрной техники, а сейчас находился в спящем режиме, но «Хьюго» активировал его с помощью дистанционного управления и последние метры преодолел значительно быстрее, уцепившись за колесно-гусеничного собрата.

И вывалился в ночь.

Ему не повезло. Ближайший выход оказался в городском саду. Шанс встретить людей среди воронок, разбитых статуй и поваленных деревьев был исчезающе мал.

Бадди пополз, перемазываясь в земле.

…

Гленфилд трудно было назвать «послевоенным». Эхо недавних боев гуляло по городу, смотрело из выбитых окон, свистело ветром в стенных проломах.

Война была здесь.

Командование старалось не вмешиваться в жизнь гражданских, привнеся в нее какое-то подобие порядка, но агрессия местного населения не выплеснулась до конца. По разрушенным районам гуляли мародеры. Уровень преступности резко вырос. А местная полиция была выбита почти вся. Ее функции пришлось принять на себя гарнизону, и в эту ночь Дэн со своей группой заступил в патруль, разбив людей на тройки.

Было скучно.

Пьяная драка при виде троицы космодесантников разбежалась в разные стороны. Пожилую женщину, забывшую домашний адрес, с рук на руки сдали медикам. Выпили эрзац-кофе из автомата возле здания городского театра. Автомат еще работал, и это было странно, потому что от театра остался только первый этаж.

На маршруте оставался парк, мемориал и мусороперерабатывающий завод. Перед тем как свернуть в парк — памятное место! — Норберт надел шлем.

Нельзя патрулировать без шлемов, не по уставу, но местный ветер на удивление быстро перестал пахнуть гарью. Теперь им хотелось дышать, потому что он приносил запахи травы, тепла, лета, полевых цветов. Все нарушали правило. На Земле давно не было такого ветра. Очищенный воздух кораблей был никаким. А здесь… Здесь был новый дом. И пусть он начинался с военной базы, ребята успели поверить, что можно будет привезти семьи.

Норберт не думал ни о семье, ни о Земле. Ему хотелось, чтобы Джесс перестала злиться.

— Командир!..

В темноте что-то двигалось. Капрал Демарэ немедленно взял объект на прицел; системы брони идентифицировали технику.

— Это «Хьюго»! Нет… половина «Хьюго».

Даже кусок андроида мог быть опасен, если он не прекратил воевать. Здесь, в бывших зонах боевых действий, еще можно было встретить стационарную автоматическую турель, так почему не быть андроиду? Хозяин погиб, а машина продолжает бой…

Норберт только открыл рот, чтобы отдать приказ «Огонь!», как на аварийном городском канале отчетливо прозвучал сигнал «SOS».

На этом канале сидели все патрульные группы. С городской службой ЧС ситуация была только чуть получше, чем с полицией. Ее функции тоже частично перенял Альянс.

…

Ночь в госпитале тянулась невыносимо долго.

Квинте уже разрешали вставать и ходить по палате. От койки до окна. От окна до санблока. Раны заживали медленно, а после заката начинали болеть. И когда в палате выключался свет, она добиралась до подоконника и часами сидела, глядя на городские огни.

Мир сломался. Сначала сошел с ума, потом сломался. В нем не осталось ничего прежнего.

Иногда к ней приходила Марта. Скелет. Вся одежда болталась на ней мешком. Марта собирала ее ремнем, сгоняя складки назад, от этого гражданская куртка казалась военным френчем. Тонкая талия, о которой веселая медсестра всегда мечтала, теперь принадлежала другой женщине. Бледной. С губами, вечно сжатыми в тонкую полосу. С прозрачными глазами, будто вмерзшими в лед, настолько малоподвижным сделалось ее лицо.

В госпитале кормили, но Марта методично, изо дня в день, обходила палаты с ранеными, оставляя аккуратно приготовленные бутерброды. В половине случаев они сразу после ее ухода отправлялись в мусор; персонал плохо относился к нарушению режима питания. Квинта охотно ела. Колбаса была та самая. Иногда Джесси казалось, что бутерброды пахнут так же, как пахло на «четверке». Полевой хирургией, свежим кофе, дымом от курток товарищей.

Каждый раз они с Мартой долго сидели в обнимку.

Квинта приоткрыла окно, впуская в палату воздух летней ночи, и потому не пропустила звук двигателя. Она вытянула голову, пытаясь высмотреть на дороге транспорт.

В госпиталь кого-то везли. На очень большой скорости и без огней.

Дикс предполагала, что кто-то еще ведет против Альянса диверсионную войну. Обмолвки Марты позволяли строить догадки. Но никто не привез бы повстанца в госпиталь. Здесь прочно прописались земляне. Все левое крыло было занято военными.

Тогда почему без огней?..

К центральному входу неслась покореженная гражданская машина с открытым верхом. Чуть припадая на левую сторону, едва не чиркая брюхом по дороге. Фар у нее не было. Физически. Остались одни осколки. Из кузова торчали головы в характерных шлемах.

Квинта села поудобнее. Земляне подобрали брошенный транспорт. Покататься. Обычное дело.

Машина подкатила к госпиталю, остановилась. На заднем сиденье, рядом с бойцом Альянса, что-то лежало под грудой тряпья. Солдаты высадились, сноровисто вытащили из машины груз. Человеческая фигура без ног, точно раненый! Значит, кто-то еще воюет и даже успешно.

Квинта ощутила тень удовлетворения.

Пострадавшего втащили в здание и девушка снова принялась смотреть на город. Завтрашний день вызывал отвращение. Инвалидная коляска, процедуры, безвкусная каша на завтрак. Хотелось хоть немного растянуть ночь.

За дверью послышалась возня и чужие голоса. Слишком чужие. Все земляне говорили с жутким акцентом. Дикс знала только одно исключение. Странно, зачем они приволокли раненого сюда? Операционные и приемный покой на первом этаже.

Квинта осторожно слезла с подоконника, подошла к двери. Дверь открылась навстречу, едва не заехав по лбу.

— Джесс!

Норберт держал шлем на сгибе локтя, чтобы девушка могла узнать его и не подняла крик.

Квинта попятилась, оторопело глядя на входящих в палату бронированных людей. Трое. Для небольшой комнаты — целая толпа. Пока она искала слова, на пол бросили покалеченного чело…

Нет. «Хьюго».

— Что это значит? — Подоконник больно ткнулся в поясницу. Квинта вспомнила, что окно открыто.

Ответил ей андроид. Прямо через имплант, на закрытом канале, доступ к которому был только у…

— Бадди! — Квинта кинулась вперед, упала на колени рядом с кибером. Обняла его за шею, притягивая к себе. Тот приподнялся на руке.

— Я.

«Джесс. Нужно поговорить».

«Что?» — она стирала грязь с его лица, хотя он в этом и не нуждался.

— Джесс, — прозвучало рядом голосом Норберта. — …Не сиди на полу.

— Пошел ты, — не оборачиваясь, ответила она. Привычно, как отвечала ему всегда. Наверное, не стоило при подчиненных. Они снова расстреляли Бадди, фрагговы псы, а ведь она знала, что Зиль найдет и починит его!

«Джесс. Все не так».

«Хьюго», которому было несколько сотен лет, легко просчитал ее выводы.

«Он мне помог. Послушай… Зильберт хочет взорвать город. Он заложил взрывчатку в реакторе. Если Альянс не поддастся на шантаж, он уничтожит все».

Несколько секунд Квинта сидела молча, прижимая к себе андроида.

Норберт молчал; его люди разошлись по палате, создавая вокруг девушки свободное пространство.

— Слушай, — Дэн осторожно дотронулся до плеча Джессики. — Правда. Окно открыто.

— Он сказал, ты ему помог.

Квинта повернула к десантнику застывшее лицо с дорожками слез. Осознала, что плачет, сердито вытерла глаза кулаком.

— Да. Он полз по парку. Сказал, что у него очень важная информация, но пересказать ее нам сможешь только ты. Я ничего не понимаю, Джесс. Я отдал его доктору Тавале. Для ремонта. Хотел… Хотел вернуть тебе.

«Тавала ввел в систему вирус. Городская сеть больше не контролирует реакторный отсек Цоколя».

Норберт продолжал:

— Не понимаю, как он оказался в парке, да еще в таком виде. Надо тряхнуть инженера.

«Бадди! Каковы шансы, что Альянс… уйдет?!»

«Мне жаль, Джесси. Их… нет. — Бадди коротко пересказал хозяйке то же, что говорил Зильберту. И добавил: — Хартманн психологически нестабилен. Он может взорвать реактор в любой момент, чтобы убить вместе с колонией как можно больше захватчиков».

Квинта думала быстро. Сонное отупение последних дней вдребезги разбивал знакомый голос кибера в ее голове.

«Так нельзя, — передала она через имплант. — Пока мы живы, можно что-то делать… А это… Это все равно, что сдаться. Сделать за Альянс его работу. Но чем ты только думал, Бадди! Что я должна им сказать?..»

«Они могут его остановить. Быстро. Сейчас».

«Тогда почему ты сам не сказал?..»

«Хотел узнать у тебя, остался ли кто-то из трезвомыслящих бойцов, чтобы остановить Хартманна, не вмешивая Альянс.»

«Ко мне приходит только Марта».

Андроид шевельнулся, аккуратно высвобождаясь из объятий.

«Подожди!» — окликнула его Джесс, увидев обращенный к Норберту взгляд. И вслух заявила, поднимаясь на ноги:

— Деннис. Так тебя зовут?.. Вы возьмете меня с собой.

— Куда?!

— В Цоколь.

— Кто-нибудь объяснит мне, наконец?.. — Лейтенант переводил взгляд с девушки на «Хьюго».

— Пообещай, что возьмете меня с собой!

— Не раньше, чем ты все расскажешь.

Дэн, хоть и радовался тому, что угадал с андроидом — Джесс начала с ним разговаривать! — понимал только, что девушка уже пытается вить из него веревки. У нее получилось бы, не будь она ранена. Норберт еще помнил ее в инвалидной коляске. Да и коляска — вон она, в углу стоит.

— Хорошо, — Джесс уперла руки в бока. — Бадди, объясни ему.

Андроид начал прямую передачу.

— И куда я должен тебя взять? — негромко осведомился лейтенант, осознав масштабы угрозы. — К опасному террористу в Цоколь?

— Да.

— В пижаме?!

— Мои вещи тут, в шкафчике.

— Сэр, а можно нас тоже просветить? — Демарэ, услышав про террориста, на правах заместителя напомнил командиру группы, что он тут не один.

— Бадди, транслируй на всех. А я пока с этой героиней разберусь, — махнул рукой Дэн, отводя девушку в сторонку. «Сторонка», учитывая небольшие размеры палаты, была очень условной.

— Там будет стрельба. У него взрывчатка…

— Если он ее взорвет, неважно, где я в это время буду, — отрезала Квинта, глядя на землянина лихорадочно блестящими глазами. — Он мой друг. Как ты не понимаешь. Я смогу его уговорить! Нам только нужна связь!

Дэн крепко взял ее за плечо, развернул лицом к андроиду.

— Ты это видишь?!

Она попыталась высвободиться, Норберт не отпустил.

— Это сделал твой друг. Твой командир, как ты его называешь. Он хоть раз пришел сюда, в госпиталь?!

— Хартманн? Бадди, в тебя стрелял Хартманн?!

— Да. Мне жаль, Джесс.

— Я все равно пойду с вами. У меня пропуск, вы же не во все зоны сможете попасть, там автоматика. Системы защиты…

Дэн отпустил плечо девушки. Джесси кинулась к шкафчику, а потом, с охапкой одежды, в санблок. Переодеваться.

Визор шлема Демарэ был обращен к лейтенанту, и Норберт предполагал, какое выражение лица под ним скрывается.

— Сообщи дежурному, — приказал Дэн. — Пусть подтянут группу в Центр биотехнологий и возьмут Тавалу. В Цоколе потребуются саперы. И нам нужно усиление, внизу могут быть другие повстанцы.

— Сэр… — это был андроид. — Джессика права насчет пропуска. Если Тавала успел запустить руки в центральную сеть, охранные системы встретят вас огнем. Может быть, даже пропуск Джесс уже не действует.

— Что ты предлагаешь?

— Возьмите меня с собой. Вам не потребуется тащить меня к реактору, только посадите возле терминала где-нибудь на нижних уровнях.

Бадди говорил тихо. Джессика нашла хороший аргумент в пользу своего участия в операции, но «Хьюго» этого допустить не мог.

Норберт молча кивнул.

Из санблока вынырнула Дикс. В черной короткой кожанке, тактических штанах и высоких ботинках. Причесанная.

Чудо как хороша.

Норберт вздохнул. И сказал:

— Ты никуда не пойдешь.

— А кто мне запретит? — вспылила она. — Ты?!

Дэн молчал. Думал.

Нет, после этого она больше никогда не будет с ним разговаривать.

Жалко.

Пока он молчал, Квинта направилась к двери.

Дэн не столько шагнул, сколько перетек вперед мягким шагом тренированного хищника. Рукой в перчатке крепко зажал ей рот, второй — обхватил за талию. И потащил к кровати.

Бадди наблюдал за этим, не меняя выражения лица.

— Капрал, шнур.

Квинта отчаянно вырывалась, но мешала боль от плохо заживших ран и общая слабость; даже здоровая, она вряд ли могла тягаться с земным десантником. Только мычала в перчатку, пытаясь пнуть всех, до кого могла дотянуться.

Демарэ поймал ее за ботинок, навалился сверху, сноровисто связал ноги. Норберт удерживал девушку прижатой к кровати, пока и руки ее не оказались связаны, а во рту не появился аккуратный кляп из куска простыни.

Дэн проверил, не мешает ли кляп дышать. И велел всем выйти. Десантники, прихватив андроида, ушли вниз. Дежурный пообещал в течении пяти минут выслать транспорт, оставалось только его дождаться.

Дэн в палате склонился над койкой. Осторожно убрал волосы, упавшие девушке на лицо. В первый и, наверное, последний раз.

— Прости, — сказал он. — Просто…

Это было смешно. Наверняка — глупо.

Маленькая, своенравная, злая.

Красивая.

— Просто я тебя… люблю.

Он усмехнулся, глядя в лицо разъяренного спасателя. Иронизируя над собой. Отличный способ объясниться с девушкой, связать ее и затолкать в рот кляп, но что делать? Девчонка успела хлебнуть войны и ощутить себя солдатом, она обязательно рванет к реактору, считает, что должна, что может, и раны ей нипочем…

— Прости, — повторил он и вышел из палаты, пытаясь игнорировать возмущенное мычание за спиной.

Внизу, в свете фар транспортера, вся лирика отошла на второй план. Город нужно было спасать.