(Не)желанная истинная

Глава 32. Михаил

Хорошенько накачавшись в компании Зверева, возвратился домой под утро и, поблагодарив водителя любезно предоставленного Максимом, пошатываясь, поднялся по лестнице. С трудом попал ключом в замок и буквально ввалился в квартиру, надеясь, что этим грохотом не разбудил жену. Сейчас выяснять отношения и слушать упрёки мне хотелось меньше всего. Нужно принять душ, пару часиков подремать и ехать на работу.

Скинул с себя одежду прямо в прихожей, даже не зажигая свет, а потом уединился в ванной комнате. Включил воду на минимальную температуру и встал под прохладные струи, закрыв глаза и уперевшись ладонями в стену. Перед глазами вопреки моим протестам вспыхнули картинки нашего последнего общения с Василисой. Девушка так невинно хлопала глазками, но в то же время от нее исходил дурманящий аромат возбуждения. Она боялась, но всё же просила меня остаться, скорее всего, догадываясь, чем всё это могло обернуться.

Чёрт…

Эти пухлые алые губки, наверное, невероятно приятно целовать… Касаться нежной словно шелк кожи, зарываться носом в тёмные волосы и заполнять лёгкие до краёв медовым ароматом… Страстно, до синяков впиваться в бедра пальцами и вжимать в себя молодое податливое тело… Упираться членом в живот и дуреть от запаха возбуждения истинной вперемешку с трепетным волнением и незнанием, что же будет дальше, каково это быть любимой оборотнем, быть помеченной им не только спермой, но и поставленной в порыве животной страсти метки…

Со стоном стиснул пальцами головку члена еще сильнее и толкнулся себе в кулак, полностью погрузившись в сладостные мечты о Василисе. Сперма мощной струей ударила в стену, и ванную комнату наполнил звериный удовлетворённый рык. Эйфория быстро прошла, как и иллюзорное единение с истинной. Осталась лишь горечь во рту и злость на самого себя, на свою слабость и невозможность даже с помощью зелья побороть это дурацкое притяжение. Мне точно нужно к психотерапевту! Буквально через стенку на постели лежит красивая страстная женщина, а я, как пацан, дрочу в ванной, кайфуя лишь от того, что мысленно был в Василисе.

Вырубил воду, обматал бедра полотенцем и вышел из ванной, решив, что лучше не стану тревожить жену и улягусь на диване в гостиной. Уже практически привел свой план в действие, когда со стороны кресла раздался звук хлопающих ладоней, и я, сфокусировав зрение, различил фигуру Василия, который развалился в кресле, как у себя дома, и стал свидетелем моего эротичного представления.

– Браво, зятек! Я рад, что ты снимаешь напряжение самостоятельно, а не в компании шлюх, но честно пришел поговорить, а не слушать, как ты полируешь свой член.

– Это мой дом и я делаю в нем то, что хочу и когда хочу, – рыкнул в ответ, сложив руки на груди. – Что вам надо?

– Я же уже сказал, зачем пришёл, – недовольно ответил и указал рукой на диван, приказывая присесть, но я был не намерен сейчас выполнять его приказы, мы не на работе, а значит пусть идет к черту! – Смотрю, домой ты не торопишься, Власов. Приходишь под утро, еле стоя на ногах, и, даже не проверив в порядке ли твоя жена, отправляешься в ванную продолжать веселье! – подскочил на ноги, а я лишь мог усмехнуться в ответ.

– Думаю, о состоянии моей жены прекрасно заботится ее папаша, который уже перешел все границы, – отмахнулся от тестя и направился в спальню, чтобы высказать свое недовольство Серафиме, но в комнате женщины не оказалось, как и половины ее вещей, о чем демонстративно говорила открытая дверца шкафа. – Где она? – резко развернулся и схватил Василия за воротник пиджака, изо всех сил сдерживая себя от того, чтобы не приложить его хорошенько о стену.

– А тебе ли не все равно где она? – испытывал мое терпение и ехидно скалился, прекрасно зная, что я его не трону, хотя я на данный момент был очень близок к тому, чтобы переступить через свои принципы.

– Где моя жена, Василий? – процедил сквозь стиснутые зубы, но пальцы разжал, позволяя оборотню отойти от себя подальше.

– Симочке стало плохо, и ее к себе в клинику забрала Эвелина. От греха подальше до конца срока Сима пробудет там. А ты… ты разочаровал меня, Михаил. Поверь, только благодаря дочери, которая попросила не трогать тебя и твою… девку, я до сих пор не отправил вас в мир иной, – рыкнул, брызжа слюной, а у меня конечности похолодели от подобных заявлений.

– Я стараюсь… очень стараюсь, но побороть притяжение зверя внутри очень сложно, – выдохнул и присел на постель, зарываясь пальцами в волосы. – Честное слово я не хотел, чтобы Серафима или ребёнок пострадали из-за меня. Сделаю всё, что скажете лишь бы исправить это.

Мысли о том, что с женой или ребёнком могло что-то случиться, отрезвили, заставили не только меня, но и зверя внутри опомниться и хорошенько подумать, стоит ли оно того?

– Моя дочь любит тебя, Михаил, и лишь это спасает тебя от моего гнева. Ещё один проступок и ты, клянусь, пожалеешь, что родился на свет, как и твоя Василиса. Ты можешь иметь всё: семью, деньги, власть, а можешь стремительно скатиться вниз, откуда уже не будет дороги обратно. Смерть – это не самое страшное, что может случиться в жизни, поэтому постарайся не просрать последний данный тебе шанс, Власов.

– Я понял, – обречённо кивнул, и сейчас даже гордый зверюга внутри затих, не желая спорить и соглашаясь с тем, что нас загнали в угол, из которого уже не выбраться на свободу.

– Завтра состоится голосование по поводу избрания нового члена совета из медведей, и ты должен на нем быть. Пора двигаться дальше и думать не только о своих амбициях, а еще и о благополучии своей семьи. Не хочу, чтобы моя дочь жила с оборотнем, застрявшем в департаменте. У тебя неделя, чтобы подобрать себе замену и передать все дела. Всего хорошего. – Василий с довольной победной улыбкой хлопнул меня по плечу и широкими шагами направился к выходу, а я сидел, не в силах даже пошевелиться.

И вроде чувствовал, что поступаю правильно, но в то же время внутри было так паршиво, что сдохнуть хотелось.