Не могу без тебя

Глава 21

Анна

Монотонно пикающий звук раздражал. Я попыталась открыть глаза, но почему-то не вышло. Слабость была ужасная. Попытка повернуть голову или пошевелить пальцами обернулась крахом. Не знаю, сколько это продолжается, но я вроде просыпаюсь, а открыть глаза не могу. Может, слишком крепко сплю, раз мне все это кажется?

А еще я слышу голоса: то мужские, то женские. Они то близко, то на расстоянии. Иногда слышу голос ребенка. Он зовет маму. И мне становится так грустно, что хочется пожалеть. Вот только проснуться не получается.

А потом я почувствовала прикосновение к своей руке. И чей-то голос. Он убеждал меня открыть глаза и посмотреть на него. Я попыталась, и у меня даже получилось. Немного, но я смогла разлепить веки.

В голове зашумело. Гул нарастал, вызывая тошноту. От яркого света, который бил прямо по глазам, я зажмурилась.

Вновь открыть глаза удалось почти сразу.

— Анна, вы меня слышите? — надо мной склонился мужчина. Я его слышу, но…

Меня начинает сильно тошнить. Морщусь, пытаясь глотнуть вязкую слюну. Мне плохо. Голова кружится, в животе скручивается узел. Зажмуриваюсь, делая резкий и глубокий вдох.

Когда я просыпаюсь в следующий раз, в глаза ярко бьет солнце. Морщусь, пытаясь прикрыть лицо рукой. Она тяжелая и какая — то неподъемная. Бессильно падает, приподнявшись на несколько сантиметров от кровати.

— Доброе утро — женский, жизнерадостный голос звучит рядом. Я поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с его обладательницей. Судя по халату: врач или медсестра.

— Как себя чувствуете? Ваш муж скоро придет. Мы еле отправили его домой вчера — с коротким смешком говорит она.

— Я… — хрипло срывается с моих губ и все замирает внутри: замужем? У меня есть муж? Не помню…

Хмурюсь, пытаясь воскресить воспоминания. Но ничего не выходит.

Девушка поправляет мне подушку и поднимает спинку кровати. Я смотрю на свои руки. На одной из них блестит кольцо. Тонкий золотой ободок. Я действительно замужем?

— Я ничего не помню — так же хрипло отвечаю. Что со мной не так?

— Вы ведь Анна? — медсестра тоже хмурится. А я…

Про себя произношу имя и понимаю, что ничего не помню. Как можно забыть собственное имя?!

Мне снова становится дурно. Голова кружится и начинает тошнить.

— Я сейчас позову врача — девушка быстро уходит из палаты.

Я остаюсь одна и пытаюсь напрячь память, чтоб вспомнить хоть что-нибудь. Но сколько я не пытаюсь, ничего не выходит. В ушах нарастает шум и тошнота становится сильней.

В палату входит мужчина, судя по всему, врач. Он начинает задавать вопросы, на которые у меня нет ответов. Да и с каждым разом мне становится хуже. Последнее, что я воспринимаю, это то, что мне ставят укол. А дальше — провал…

Проснулась, слыша над собой обеспокоенные мужские голоса и один женский. Открыла глаза, глядя на стоящих рядом людей.

Женщина вдруг всхлипнула и бросилась мне на шею:

— Доченька! Проснулась наконец! — она рыдала и обнимала меня.

Мне же было неуютно и хотелось поскорей оттолкнуть ее. Если это моя мать, то почему я ничего не чувствую? Почему в памяти не всплывает ее лицо и голос? Как это вообще может быть?

Двое мужчин внимательно смотрят на меня. У обоих: встревоженные лица.

— Амнезия — частое явление после травм головы — говорит врач. Вот, его я помню. Он был у меня в прошлый раз. И что значит амнезия? Потеря памяти? Почему такие вещи я помню, а родных людей нет? Или это все ложь и они мне никто? Тогда зачем все это?

Тревожное состояние не укрылось от врача. Родных попросили выйти и мне начали задавать вопросы, на которые я не могла дать ответ.

Когда осталась одна, думала обо всем.

Как же так получилось, что я не помню даже собственного имени? Почему, когда я произношу его вслух, то никак не могу ассоциировать с собой? И как долго это будет продолжаться?

Не помню родителей. Ничего не помню. Хочется плакать от беспомощности.

А еще у меня есть муж. Которого я тоже не помню. И он придет после обеда. Я боюсь.

С этими мыслями провалилась в тревожный сон. Разбудил меня детский голос, который звал маму. Растерянно села на кровати, разглядывая ребенка, который тут же радостно рванул ко мне, обнимая маленькими руками.

— Мама, ты так долго спала! — он почти плакал, а я неловко обняла его одной рукой, борясь со смешанными чувствами. Паника, страх и непонимание захлестнули меня.

У меня есть сын. Ребенок, о котором я забыла. Разве так бывает?!

Острое чувство беспомощности и жалости затопило меня. Слезы потекли, и мне не удалось сдержать всхлип. Малыш тут же отстранился и испуганно обернулся назад:

— Папа, почему мама плачет? — его голос дрожал. А я только сейчас увидела сидящего в кресле мужчину. Это мой муж?

Он встал и направился к кровати. Мальчик отпрянул от меня, прижимаясь к отцу.

— Тшш, Костя, все нормально. У мамы просто болит голова. Она еще не пришла в себя.

Он смотрел на меня таким взглядом, будто пытался выискать что-то.

Я закрыла глаза, пытаясь спрятаться от суровой реальности, в которой не было для меня ответов.

— Ань, тебе плохо? — низкий мужской голос заставил вздрогнуть. Имя, прозвучавшее в его устах, никак не хотело быть моим. Я не чувствовала его. Не ощущала своим.

Покачала головой, открывая глаза и встречаясь взглядом с мужем? Он мой муж?

Пальцы начали дрожать. Головная боль наступила резко, отзываясь тошнотой.

— Я позову врача — он вышел, уводя ребенка. А я расплакалась, перестав сдерживаться.

Прошло две недели. Меня постоянно кто-то навещал, но все я так и не смогла вспомнить хоть кого из них. Этот было странно и страшно. Порой накатывала такая паника, что дышать становилось трудно. А сегодня врач ошарашил тем, что через пару дней меня выпишут. Мне придется вернуться домой. Я очень боюсь. Эта жизнь, про которую мне пытаются рассказать, кажется не моей. Я вообще чувствую себя чужой. Так, словно мне здесь не место. И когда все вернется и станет прежним, даже врач не знает. Я потеряна от собственной беспомощности. Подавлена, и просто не знаю, как дальше буду жить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В день выписки проходит последний осмотр врачами и мне дают легкое успокоительное, потому что меня трясет так, что я не могу даже разговаривать. Постепенно, таблетка начинает действовать и мне становится немного легче.

В палату входит Юрий. Это мой муж. Я пытаюсь привыкнуть его так называть. Не представляю, каково ему сейчас, но мне нелегко.

Когда он обнимает меня за талию, поддерживая, мне хочется отшатнуться — я чувствую его настолько чужим, что его прикосновения раздражают. Но я терпеливо иду рядом, позволяя ему вести меня.

В машине у меня начинается легкая паника. Мне кажется, что я заперта и дышать становится трудно. Муж открывает окно и я жадно вдыхаю воздух. Когда же это все закончится?

В доме, который для меня тоже чужой, нас встречает полноватая пожила женщина. Она радостно всплескивает руками и бежит навстречу:

— Анечка! Как я рада тебя видеть! Наконец — то вернулась — она пытается обнять меня, но я непроизвольно отшатываюсь и вижу обиду в ее глазах.

— Прости, милая. Совсем из головы вылетело — она неловко прячет руки за фартук и смотрит на меня.

— Я…Наверное скоро все вспомню… — мне становится стыдно. Хочется побыть одной.

— Я провожу тебя в комнату — муж снова обнимает меня за талию, принуждая двинуться. Мы поднимаемся по лестнице и останавливаемся возле одной из дверей:

— Твоя комната — он приглашает пройти внутрь. Я невольно замираю, обдумывая:

— Это наша общая спальня? — Боже, я не готова делить с ним постель. Все слишком сложно.

— Наша спальня чуть дальше. А это — только твоя комната.

Пусть звучит странно, но я рада. У меня есть своя комната, где я смогу побыть одна.

— Я хочу немного поспать. Голова кружится — я бросаю на мужчину быстрый взгляд. Он нахмурен и смотрит пристально.

— Конечно. Отдыхай. Если что-то будет нужно, я дома.

Он уходит, а я прохожу внутрь, плотно закрыв дверь. Осматриваю обстановку, но ничего не кажется знакомым. Я не чувствую себя здесь дома. Ни одна деталь не всплывает в памяти.

Хожу, осматривая предметы. Беру в руки фоторамку, на которой запечатлена я и сын. Всматриваюсь, пытаясь вспомнить хоть что-то. Но в голове — пустота. Ни одного кадра из прошлой жизни.

Отчаянье накрывает так сильно, что я опускаюсь на пол, сжимая фоторамку в руке. Соленые слезы стекают по лицу, попадая в рот. Что если память никогда не вернется? Как я буду жить? А ведь у меня ребенок. Ему нужна мать, а не женщина, которая вздрагивает от собственного отражения и не знает кто она.