Не. Отпускай меня

Глава 2

Я вспомнила слова Меган, когда через два дня впервые покинула комнату мотеля, и не только для того, чтобы купить в автомате шоколадный батончик. Самое лучшее – самому побеспокоиться о себе. Она права, и я хотела бы быть такой, как Меган, которая сразу же снова встает на ноги и продолжает жить. Однако я не сумела покинуть кровать в праздничные дни. Разрываясь между страхом перед Аланом, тоской о Луке и желанием снова его увидеть, я была слишком измучена, чтобы подумать даже о душе. Боязливо, постоянно на грани приступа паники и со слезами на глазах я переворачивалась с одного бока на другой и спрашивала себя, что делать дальше. Я снова одна. И у меня все еще нет крыши над головой. Правда, у меня немного больше денег, чем в первые дни в Неваде, но я бы отдала все до цента, если бы могла этим вернуть Луку в свою жизнь. Мы не так давно были знакомы, но теперь, когда я знала, как замечательно иметь человека, который больше, чем друг, я не понимала, как жить без него. Однако надо было пытаться это делать.

Женщина у стойки регистрации подсказала мне, что в десяти минутах езды от мотеля есть интернет-кафе.

Чтобы сэкономить бензин, я пошла туда пешком, однако пожалела о своем решении. Несмотря на холод и снегопад, я вспотела от подступающей паники. Улицы были полны людей, которые обменивались подарками, активировали купоны, тратили деньги. Я поправила ремень рюкзака и ускорила шаг, чтобы быстро пройти мимо группы молодежи, которая остановилась на середине тротуара.

Я не боюсь.

Страх не настоящий.

Наконец я добралась до кафе – избежав, к счастью, приступа паники и слез при виде чего-то, что могло напомнить мне о Луке и проведенном вместе времени. Интернет-кафе было маленьким и помещалось в узком здании между бутиком и магазином «Все за доллар». Перед дверью стоял щит, на котором было красиво написано мелом, что один час можно работать бесплатно, если заказать большой латте макиато с куском торта.

Когда я вошла в кафе, то почувствовала на спине приятное тепло от обогрева. Я потерла друг о друга окоченелые пальцы и осмотрелась. Кафе, обставленное в современном стиле, было больше, чем казалось снаружи. В вытянутом в длину помещении доминировали светлые цвета. Прямо у входа стояли несколько столов с розетками для людей, которые имели при себе ноутбуки. У правой стены за ними находилась стойка с витриной выпечки и касса, затем следовали места с компьютерами, при этом большинство людей возились с собственными в передней части кафе. Они были погружены в мониторы и не обратили на меня внимания, когда я прошла мимо.

Я наклонилась над белой стойкой и уставилась на каштановые волосы баристы, который стоял на коленях и что-то сортировал.

– Извините! – нерешительно сказала я.

Мужчина испуганно поднял голову, как будто не слышал, как я подошла. Увидев меня, он слегка прищурился.

– Сага?

– Коннор? – Я нервно засмеялась. – Не знала, что ты здесь работаешь.

Откуда? Единственный наш разговор, который не касался лекций, состоялся в столовой после экзаменов, и тогда с ним в основном говорил Аарон. Я была слишком занята, стараясь не застонать от удовольствия, когда Лука тайно массировал мою шею.

– Уже две недели. Кто хочет съехать от родителей, нуждается в деньгах. – Он наклонил голову и поправил очки на носу. – У тебя все нормально? Ты не очень хорошо выглядишь.

Я узнала, на что намекал Коннор, посмотрев в зеркало, которое висело на стене за его спиной. Хотя я уже два часа не плакала, глаза еще были слегка опухшими. Нос покраснел от сморканий, и я обнаружила несколько прыщиков на подбородке. За них мне надо было, видимо, благодарить пыльную подушку и одеяло, под которым я ворочалась последние дни.

– Я болела, – соврала я и быстро сменила тему. – Ты уже нашел квартиру?

Он покачал головой:

– Я ничего не могу себе позволить в одиночку, а в большинстве квартир для совместного проживания уже нет мест. Я подал заявление в общежитие и надеюсь, что по окончании семестра выселится несколько человек и для меня освободится место.

Для любого другого слова Коннора были бы, наверное, прозрачным намеком. Он один не мог ничего себе позволить. Я одна ничего не могла себе позволить. Однако, даже если он давно не вызывал во мне паники, я точно не чувствовала себя готовой поселиться с ним.

– Я тоже в поиске.

– Ты съехала от Апрель и Луки? – спросил Коннор и оперся руками о стойку.

Я кивнула.

– Я спала в их гостиной. Такое не может быть надолго.

– Понятно. – Он наморщил лоб. – Мне пришло в голову…Ты разве не должна быть в Бринзоне? Я думал, ты проводишь праздничные дни с семьей Апрель.

Я вопросительно подняла брови:

– Откуда ты знаешь об этом?

– Мне сказал Аарон.

– Ясно, – пробормотала я. Меня не радовало, что Коннор через десятые руки принимал участие в моей жизни. Но я не могла запретить Апрель говорить с друзьями обо мне. Коннор, казалось, еще ничего не знал о моем расставании с Лукой. Я бы не смогла отвечать ему. Я даже с Меган не хотела говорить об этом. – Я приехала раньше, чтобы посмотреть квартиры.

– Тогда я не буду больше тебя задерживать. – Коннор показал на доску с перечнем напитков, висевшую над его головой. – Что тебе принести?

Я изучила ассортимент. Цены были бесстыдно высокие, за что надо было поблагодарить прежде всего хипстеров в передней части кафе. С другой стороны, вероятно, тяжело содержать интернет-кафе.

– Маленькую чашку горячего шоколада и два часа за компьютером.

– Шоколад сейчас будет. Время за пользование Интернетом считается потом. Просто подойди к стойке, когда закончишь.

Я расплатилась за шоколад, и Коннор дал мне пароль от компьютера в задней части магазина. Потом я принесла на свое место чашку и сняла пальто.

Разговор с Коннором взволновал меня, и я начала с поиска нового пристанища. Я открыла свою электронную почту и обнаружила четыре ответа на письма по поводу совместного проживания, которые написала перед Рождеством.

Черт подери! Я удалила сообщение и открыла следующее. К сожалению, этот текст был приблизительно такой же; третье письмо тоже содержало отказ. Надежда едва теплилась, когда я открыла четвертое письмо, чтобы быстрее пережить разочарование.

От сообщения Оливии я впервые за три дня улыбнулась – пока через секунду не поймала себя на том, как бы хотела иметь возможность рассказать об этом Луке. Наверное, он порадовался бы, но, возможно, лишь потому, что я больше не буду ночевать на его диване.

Я еще раз открыла письмо Оливии с предложением о совместном проживании и посмотрела фото квартиры, которая располагалась на расстоянии нескольких переулков от кампуса. Оливия хотела образовать коммуналку и искала двух девушек, которые учились бы на первом или втором курсе. Я ответила на ее сообщение и дала свой номер, чтобы мы могли назначить встречу. Потом я просмотрела другие объявления об аренде жилья. Я не хотела полагаться на единственный вариант, ведь на рынке жилья такая сильная конкуренция, как рассказывал мне Коннор.

Вслед за этим я зашла на Etsy и просмотрела все заказы, которые поступили в последние дни. Я еще не могла их обработать: многие мои вещи, в том числе и украшения, находились в квартире Луки, и я не решалась их забрать. Однако это не могло помешать мне составить общее представление о моих делах. Возможно, я попрошу Апрель принести мне вещи в мотель, когда она вернется из Бринзона. Если ты наконец решишься связаться с ней, трусиха.

Я передала ей через Меган, что со мной все хорошо. Сама я еще не осмеливалась позвонить Апрель из страха, что она расскажет о Луке вещи, которых я не хотела слышать. Или что она прекратила со мной дружить, приняв сторону Луки, как и предупреждала. Хотя игнорирование с моей стороны не изменило бы ее решения, так я могла немного дольше предаваться иллюзии, что у меня в Мелвью еще есть подруга.

После того как я проверила все сообщения и уведомления и просмотрела все объявления о совместном проживании, наверное, было бы разумным закончить работу, чтобы сэкономить деньги. Однако я уже несколько дней жила не умом, а исключительно сердцем, и потому ввела в поисковой строке браузера адрес аккаунта в Инстаграм Луки. Последнее фото, которое он загрузил, было сделано рождественским утром. Он надел сверкающую рождественскую шапку и обнял Апрель. Кривая улыбка играла на его губах.

Живот судорожно сжался – от тоски, разочарования и гнева. Как он может выглядеть таким счастливым? Когда был сделан этот снимок, не прошло и двадцати четырех часов с момента нашего расставания, и пока я плакала на противной кровати мотеля, он весело распаковывал подарки со своей семьей.

Я щелкнула на фото и прочитала подпись: Счастливого Рождества и веселых праздников! Следующее фото изображало не Луку, а последнюю книгу, которую он прочел. Достойна рекомендации (5/5) – стояло рядом.

Так я щелкала все дальше по его профилю, не в состоянии остановиться. Большинство фотографий были посвящены его повседневной жизни. Я в отчаянии пыталась сдержать слезы. Однако, когда дошла до его дня рождения и поняла, что он удалил наше общее фото на балконе, я больше не могла контролировать себя. Из горла вырвался всхлип, и я быстро прикрыла рот рукой, чтобы подавить жалобный звук.

Глянув через плечо, я убедилась, что Коннор не слышал меня. Казалось, он вообще не обращал на меня внимания. После того как снова взяла под контроль дыхание, я кликнула дальше по профилю Луки. Я знала, что лучше прекратить заниматься этим, но не могла. Его фотографии давали мне ощущение, что я еще не совсем потеряла его. Это было жалко, но я не могла преодолеть себя и кликнуть на крестик в верхнем правом углу.

В конце концов я остановилась на довольно старом фото, которое Лука сопроводил подписью Возврат в четверг. На фотографии была его более молодая версия вместе с Джоан. С гордыми улыбками они держали в руках распечатку, на которой было написано: Джоан Гибсон – планирование вечеринок и свадеб. Ниже был напечатан номер мобильного телефона и ссылка на сайт.

Вдруг меня осенило. Я поспешно открыла новую вкладку и набрала адрес с фотографии. Сайт быстро загрузился. Его оформление было простым, в белом и фиолетовом цветах. Сайт обращался прежде всего к женской аудитории. На главной странице с фотографией Джоан в черном брючном костюме было еще три пункта меню. Обо мне, Мой сервис и Контакты. Когда я выбрала страницу контактов, мне сразу стало ясно, откуда у Алана адрес Луки в Бринзоне. Рядом с автоматизированным формуляром для отправки сообщений был адрес бюро Джоан, которое находилось у нее дома.

Я откинулась на стуле, испытав в равной мере облегчение и потрясение. Нора рассказала Алану об аккаунте. С одной стороны я была рада, так как это значило, что Алан не пускал в ход свои связи в полиции, чтобы найти меня. Однако мысль, что он смотрел аккаунт Луки, ненавидя его при этом и, наверно, представляя нас вместе, была отвратительной. Мне стало плохо, и я торопливо закрыла все вкладки и очистила историю в браузере. Внезапно меня охватило неукротимое желание принять душ.

Слабая струя воды, которая брызгала из душа во всех направлениях, в лучшем случае была тепловатой, но после прогулки по холоду это было лучше, чем ничего. Кроме того, душ помог забыть картины в голове, в которых Алан сидел перед своим компьютером и изучал Инстаграм Луки в поисках указаний на его связь со мной.

Я вытерлась и накинула домашнюю одежду, не собираясь сегодня снова покидать мотель, хотя после моего возвращения из города он показался мне еще более убогим, чем прежде. Будто до этого мое подсознание льстило комнате, чтобы выдержать эти условия жизни еще несколько дней. Но я снова была слишком утомленной для беспокойства об этом.

Я устало упала на кровать и взяла телефон. Опять пропущенный звонок Апрель. За последние три дня она пыталась по меньшей мере двадцать раз дозвониться мне. Игнорировать ее так долго было стыдно, но мой страх по поводу того, что она может сказать, был слишком велик. Конечно, я не могла вечно избегать ее. Пока сомнения не остановили меня в очередной раз, я перезвонила ей.

В отличие от Меган, она не ответила сразу. Гудки, гудки и гудки, и я как раз хотела положить трубку, когда Апрель отозвалась.

– Сага? – спросила она скептически.

Она ничего не добавила, и я тихо спросила:

– Помешала?

– Ты шутишь? Конечно нет! Я собиралась поесть. Но это может подождать. Как дела?

Я была не уверена, как должен звучать мой ответ на этот вопрос, поэтому решила не обратить на него внимания.

– Прости, что я только сейчас связалась с тобой. Надеюсь, ты не слишком сильно волновалась. Тебе позвонила Меган?

– Да, но это не улучшило ситуацию. – Она сделала паузу, прежде чем спросить еще раз: – У тебя все хорошо?

Я встала с кровати, слишком взволнованная, чтобы вести этот разговор лежа. Я прошла по комнате к грязному окну и посмотрела на внутренний двор. Собака, которая приветствовала меня при заселении своим лаем, резвилась там в снегу.

– Могло быть хуже. – Мог появиться Алан.

Апрель облегченно вздохнула.

– Рада это слышать. – К моему удивлению, она казалась менее рассерженной, чем Меган. – Ты скажешь мне, что произошло между вами с Лукой? Он молчит и считает, что я должна поговорить с тобой, если хочу знать детали. Что он сделал?

Я покачала головой:

– Он ничего не сделал. Это только… – Я замялась. Как быть? Сказать правду, не упоминая Алана, я не могла, а снова ей лгать не хотела. – Я не думаю, что мы хорошо подходим друг другу для длительных отношений. Это… – Было ошибкой так приблизить его к себе.

Наверно, это было правдой, однако я не смогла произнести эти слова. Если бы время повернулось назад, я бы сделала все так же, только не приняла бы тот звонок с номера Норы. Если бы я не подошла к телефону и пекла бы дальше печенье, не случилось бы всего этого и я, по меньшей мере, могла бы провести с Лукой Рождество. Создать последнее прекрасное воспоминание.

– Мне жаль, что все так произошло.

– Мне тоже, – ответила Апрель тонким голосом.

У меня выступили слезы. Я торопливо сморгнула их. Я не хотела опять плакать, но, казалось, в этот день тело не могло иначе справиться с чувствами.

Я тяжело сглотнула.

– Я знаю, ты предостерегала меня от близости с Лукой; помню, ты сказала, что не хочешь потерять меня как подругу. И выбрала бы его, если бы отношения между нами плохо кончились. Я…

– Забудь, что я говорила, – прервала меня Апрель. – Как долго вы были вместе? Неделю? Две? Мой лак для ногтей держится дольше, и, пока ты не сорвалась при упоминании его имени, между нами все хорошо.

– Ты серьезно?

– Конечно.

В этот момент я больше всего хотела, чтобы проклятое озеро Тахо между нами исчезло, так как я чувствовала неудержимое желание крепко ее обнять, угостить большой порцией суши и сказать, что она лучшая новая подруга в мире и что я ее совсем не заслужила – как и Меган.

– Ты уже съехала из нашей квартиры? – спросила Апрель. Я слышала, как она открывает выдвижной ящик. Вскоре после этого зазвенели столовые приборы.

– Да. – Я тяжело сглотнула. – Я… не могла там оставаться.

– Ты у Аарона?

– Нет.

Апрель помолчала.

– Скажи мне, пожалуйста, что ты не спишь в своей машине.

– Я не сплю в машине.

– Ты врешь?

Я усмехнулась. Похожий диалог был у меня с Апрель во время нашей второй встречи в кампусе, после того как она нечаянно мельком увидела салон моего VW.

– Нет, я в мотеле.

– В каком? – Голос Апрель все еще звучал недоверчиво.

– Я не вру.

– Тогда скажи мне, в каком ты мотеле.

Я закатила глаза.

– Мотель «Онхо».

– Ты нагуглила его только что?

– На чем?

– Хорошо, это аргумент. Я бы чувствовала себя лучше, если бы ты была у Аарона… – Апрель замолчала.

Я услышала шаги, и низкий голос пробормотал:

– Привет.

Это «привет» я бы узнала всегда и везде. Хотя я недавно слышала его голос в записях телефона, знание, что он в эту секунду стоит рядом с Апрель, заставило пульс участиться.

– С кем говоришь? – спросил Лука.

– Ни с кем.

– Значит, ты для развлечения прижимаешь телефон к уху?

– Да.

Последовало молчание, и я представила, как вызывающе оба уставились друг на друга. Я затаила дыхание.

– Я хочу поговорить с ней.

Мои колени задрожали, я резко выдохнула.

– Нет, – ответила Апрель.

– Я должен с ней поговорить, – настаивал Лука.

– Забудь это.

– Дай мне трубку, – потребовал Лука, и я услышала короткую возню.

– Сага, я заканчиваю! – крикнула Апрель, и связь прервалась, прежде чем я смогла ответить.

Растерянно я еще несколько секунд держала телефон возле уха и пыталась понять, что произошло. Лука хотел со мной говорить. Он. Хотел. Со. Мной. Говорить. А я думала, что мы все сказали.

Я должен поговорить с ней.

Видимо, нет.