(Не)Параллельные

Глава 3

Я сквозь мембраны впускаю звук.

И там изнутри играет сердца стук

Мы высоко, в разноцветных тонах.

На какой частоте унесет небо нас?

©Елена Темникова "Импульсы"

Марина. 5 лет назад

– Клинский, ты мне скажешь уже куда ты меня везешь? – мы едем уже минут тридцать, а кроме загородной трассы я ничего не вижу, кругом поля и леса.

– Мариш, скоро увидишь, – кидает Тёма. – тебе понравится, – быстро смотрит на меня и подмигивает, а снова отдает все свое внимание дороге.

– Но вот если не понравится…

– Буду вечным твоим рабом, – смеется блондин.

– А тебя никто за язык не тянул, – ухмыляюсь свои уже желаниям, представив, как Артём будет обдувать опахалом меня во время июльской жары.

А потом машина сворачивает с трассы, и мы едем проселочной дорогой. Где-то вдалеке до меня доносится музыка.

– Это то, что я думаю? Тём? – улыбаюсь парню.

– А о чем ты думаешь? – играет бровями.

– Open air!*

– Бинго, Никольская, – улыбается парень и выкручивает руль в еще один поворот.

Музыка становится еще громче. Безумно живая и зажигательная. А еще слышатся голоса, много голосов. Да здесь собралась вся молодежь города.

– В этом году крутые диджеи, – произносит Клинский, я уже вытягиваю шею, мне не терпится увидеть все воочию.

– Класс!

И уже в следующем повороте мы выезжаем на огромную поляну, где припаркованы сотни автомобилей, огромное количество людей, и вдали видна большая сцена.

– Да, тут тысячи участников! – произношу с придыханием.

Мне раньше никогда не приходилось быть на таких крупных мероприятиях, но это не значит, что не хотелось. Всегда хотелось. Очень! Просто в такую даль не добраться на электричке или метро, а добираться попутками в наше время двум девушкам страшновато.

Но когда сегодня неожиданно утром позвонил Клинский и предложил покататься, то я никак не могла подумать, что мы приедем на фест моей мечты.

Это похоже, хоть и очень отдаленно, на фестиваль Burning man** или Coachella***. Да, здесь не хватает разукрашенных и самодельных автотранспортных средств, нет тут и огромной тучи заграничных известных личностей. Но есть широкая поляна, на которой столько людей, что я вдруг боюсь потеряться.

Хватаю Артёма за руку и понимаю, что не выпущу ее, пока не привыкну к толпе. Очень много покрывал, на которых сидят и лежат люди. Разрисованные лица, разноцветные дреды. Они похожи на детей солнца. Хиппи. Отовсюду звучит индипоп. Сладкоголосая Лана дель Рей окутывает своими нотами и словами. Ее «Summer wine» легкой дымкой ложится на волосы, кожу. Я буквально чувствую это.

– Это сейчас тут так спокойно, – говорит мне парень. – А к вечеру будет настоящий отрыв. Отвал башки. Мы же до вечера, Марин?

– Если все будет так, как ты говоришь, то мы тут до следующего утра, – хитро улыбаюсь.

– Ловлю тебя на слове! – и зачем-то легонько щипает меня за бок, отчего становится смешно.

Мы все так же за руки переходим от палатки до палатки, где наливают в пластиковые стаканы веселящую жидкость. Она слишком быстро и незаметно заканчивается. Стаканы пустеют со скоростью света и нам приходится восполнять их снова и снова.

Здесь никого не интересует, как ты выглядишь, как ведёшь себя. Тут словно другой мир, вселенная. Шагнув сюда однажды, не хочется возвращаться обратно.

Небо постепенно меняло свои краски. От янтарного до пурпурного. Или, наоборот. Чем быстрее наступал вечер, тем сильнее становилось желание его никогда не заканчивать.

Солнечной Ланы не было слышно и подавно. Сейчас тут царило время электронной музыки. Слишком громко, слишком драйвово. Я прыгаю, как заведённый зайчик, размахиваю головой из стороны в сторону. Лишь изредка отвлекаясь на Артёма, чтобы удостовериться, что он все-таки ещё рядом. И он рядом. Правда, не держит меня за руку, но это и не нужно. Я всеми фибрами ощущаю его присутствие: запах от стирального порошка, одеколона и пива.

Под просто сумасшедшие ремиксы толпе сносит крышу. Диджеи за пультом добавляют адреналина, когда сами начинают прыгать от своей же музыки. Они живут ею, и дают ею жить и нам.

Во всем этом сумасшествии я чувствую, как мою талию обвивают чьи-то довольно крепкие руки, но услышав знакомый запах, даже и не думаю поворачиваться. А лишь виляя бёдрами, прижимаюсь к нему все сильнее. Выпившая Никольская! И смех, и грех.

– Слушай, на твоём месте я бы этого не делал.

Слишком близко в ухо шепчет мне Артём. И от его тёплого дыхания моя шея тут же покрывается мурашками. Но вся эта дикая атмосфера вседозволенности и свободы в куче с алкоголем, управляет моим сознанием без моего участия. Я и не думаю останавливаться. Все так же бесстыдно кручу пятой точкой, уже чувствуя конкретное желание парня.

– Но ты же не на моем месте, – не поворачиваясь к нему, обвиваю его шею руками, продолжая вырисовывать восьмерки бедрами.

Артём резко разворачивает меня к себе, мы на секунду встречаемся глазами, через мгновение он уже обрушивает свои губы на мои.

В этот момент кто-то запускает фейерверк. Выстрелы раздаются в ночном небе, выпуская на свободу многочисленные фонтаны разноцветных брызг. А мы стоим, не видя никого, кроме нас и жадно целуемся. Горячие рваные поцелуи, мы словно дикари, дорвавшиеся до огня. Не боимся обжечься, а лишь заходим все дальше и дальше.

От громких выстрелов закладывает уши, в них стоит легкий белый шум. Запах серы смешивается с запахом пота, спирта. Но нам плевать. На все, что происходит вокруг. Мы с Артёмом, будто в вакууме. Лишь я и он.

Его горячее пьяное дыхание во мне. Языки сплелись в танце, который известен лишь им самим. Он целует меня все дольше, все глубже, запуская свои руки ко мне в задние карманы шорт прижимая к своему телу еще ближе, теснее. А я глажу его спину и забываюсь, кто я, где я. Мне сейчас так хорошо, как не было уже долгое время. И кто бы мог подумать, что это самое время мне подарит именно Клинский.

_____________

* Open air (англ. open «открытый» + air «воздух»); анг. вместо ранее принятого «на открытом воздухе» – музыкальное событие, концерт, фестиваль, который проходит на свежем воздухе.

** Burning man (рус. «горящий человек») – ежегодный фестиваль, проходящий в пустыне Блэк-Рок в Неваде. На неделю в пустыне устанавливаются произведения современного искусства, часто фантастических форм, многие участники ходят в костюмах персонажей искусства, зверей, предметов и так далее. На нескольких танцполах круглосуточно работают диджеи.

***Coachella – трёхдневный фестиваль музыки и искусств в долине Коачелла, в Калифорнии и самый большой фестиваль в Америке.

Марина. Сейчас

– Марин, заедем в сервис к пацанам? – Артур кидает на меня быстрый взгляд, выруливая с парковки, – мне надо перетереть пару вопросов.

Я, отпивая горячий напиток, лишь киваю, мне не важно, где сейчас оказаться, лишь бы подальше от настырного блондина.

Клинский стал ещё более напористым, чем я помню его пять лет назад. Наглый, самоуверенный. Чересчур. Повзрослел, возмужал. Вырос, одним словом. И не только он, ещё и его эго. Да как он смеет так на меня смотреть и разговаривать, как будто ничего не случилось. Словно не прошло тех пяти лет, и он все тот же парень, с всклокоченной челкой. Нет, стоп, Марина!

Встряхиваю головой, чтобы из неё убрались все мысли и воспоминания о ненужном мне человеке.

Легко сказать, сложно сделать. Из головы никак не выходит образ наглой ухмылки и прищуренных глаз. Он точно что-то задумал. Но что? И что он имел в виду, когда говорил про то, что мы еще увидимся? Готова прямо сейчас набрать номер Веселова и выяснить, что и как. Нервно постукиваю по стаканчику с кофе и по своей коленке, что не остается незамеченным для моего молодого человека.

– Зая, что-то случилось? – Арчи переплетает наши руки, и я выдавливаю из себя улыбку.

– Нет, милый, всё хорошо. Так, настроения немного нет.

– Может, тебя отвезти домой тогда?

Не хочу сейчас оставаться одна наедине со своими мыслями и воспоминаниями о Тёме.

– Нет, я с тобой прокачусь, а потом вместе домой поедем, приготовлю пасту, и мы посмотрим кино.

– Отличный план, зайчонок.

Ну вот впереди меня ждет романтический вечер с моим парнем. С Артуром Базаровым мы познакомились в ночном клубе. Он угостил меня коктейлем, пригласил на танец. А затем позвал на свидание, а потом ещё на одно, и вот так наши свидания переросли в отношения в полтора года, полгода из которых я живу у парня. Он даже предложил нам расписаться, но я не дала четкого ответа. Арчи отличный парень, не смазливый красавчик, конечно, чуть ниже меня ростом, но в нем есть мужская энергетика, которая меня привлекла. Он сильный. Очень.

Как-то на одном из первых свиданий я подвернула ногу на своих любимых шпильках, и идти было сущий ад, и тогда Базаров подхватил меня, словно я ничего не весила, и без единой капельки пота и одышки пронес меня пару кварталов до самой квартиры.

Он подкупил меня своей мужественностью и заботой. Но какими бы у нас ни были отношения, я не хочу торопиться со штампом в паспорте. Это Женьки уже столько лет вместе, что им необходим этот следующий этап, как семья. А вот я себя не вижу пока ни женой, ни мамой, тем более.

– Зай, я быстро, – чмокает меня в щеку Арчи, – и снова лишь киваю.

Мой парень не обманул, и правда возвращается уже минут через пять, а я лишь успела обдумать, какие продукты надо докупить.

Дома я быстро справляюсь с ужином, и мы выбираем фильм с Джеки Чаном. Удобно разваливаемся на диване, мои ноги покоятся на коленях парня, и свою очередь служат столом для его тарелки с пастой.

Сейчас мне хорошо, комфортно. Арчи поглаживает мои лодыжки, и я готова мурлыкать от удовольствия. Прияяятно.

– У тебя телефон вибрирует, – из моего блаженства вырывает голос Артура и звук моего сотового.

Наклоняюсь к журнальному столику, и заменяю тарелку мобильником. Ну надо же!

– Спам, – отвечаю на немой вопрос своего парня.

Пять лет ни одной весточки, а тут аж три сообщения подряд. Но для меня твои сообщения сейчас, Тёмочка, действительно приравнены к спаму. И безо всякого угрызения совести отправляются в небытие.

***

– Ты чувствуешь это?

Хриплый голос звучит у моего уха. Обдаёт тёплым дыханием и ароматом мятной жвачки и сигарет. Очень любимый некогда запах. Я тихо сглатываю, но не могу обернуться. Не хочу. Ведь я знаю, кто там.

Парень сзади проводит по моей руке своими пальцами тонкую линию. Легкое покалывание, словно низковольтные электроды. И от этого становится жарко. От кончиков пальцев и до волос. Я это чувствую.

– Не молчи Марина, скажи мне, что ты чувствуешь?

Но я не могу говорить. Я словно забыла все на свете слова. Чувствую, как его руки развязывают мне ленту платья, которое завязано сзади на моей шее. Так нежно, едва прикасаясь к моей коже. Ещё секунда и платье скользит по телу, мягко оседая на пол. Я только и могу, что считать вдохи и выдохи.

– Я чувствую свободу.

Он проводит руками по голой спине, по коже бегут предательские мурашки, и я машинально выгибаюсь, словно кошка.

– Это прекрасно. А теперь скажи, чего ты хочешь?

И на мгновение у меня перехватывает дыхание, когда его ладони собственнически обхватывают мою грудь. Я прикрываю глаза, запечатывая в памяти это головокружительное желание, которое вызывает только он. Мое тяжелое прерывистое дыхание уже должно само говорить за себя, но нет. Ему этого мало. Он хочет услышать признание от меня. Одной рукой он ласкает мою грудь, а другой спускается все ниже. Я боюсь рухнуть на пол. Мое вожделение на пределе.

– Тебя! Господи, я хочу только тебя!

Он усмехается и прекращает эту игру в невидимку. Разворачивает меня на сто восемьдесят градусов и обрушивает свои губы на мои. Я не сопротивляюсь, я так сильно желаю этого, что целую его с такой неистовостью, жадностью. Нас не остановить. Мы падаем в пропасть, но как же сладко падать в нее вместе.

– Я скучал, Мариша!

И целует мою шею, ключицу. Вырисовывает языком круги на моих возбужденных сосках. Я глажу его мягкие волосы, пока он опускается все ниже и ниже.

– Не останавливайся, только не останавливайся, Артём, пожалуйста!

И от своего крика я просыпаюсь. Этого не может быть! Тяжело дышу, как после забега на длинную дистанцию. Марафон? Наверное. Рядом со мной заворочалась фигура и села рядом со мной.

– Марина, что случилось?

– Да ничего, просто сон приснился!

– Мне показалось ты кричала, – заботливо парень целует меня в висок, и я прижимаюсь к нему.

– Может быть, не помню. Может кофе? А то я все равно не засну? Только ты сделаешь, а я в душ, – и строю милую мордашку, от которой он тает и выпрыгивает с постели.

– Тебе как обычно? Американо?

– Нет, я сегодня хочу какао. И зефиринки бросишь?

– Ты же такое не пьёшь!

– Пора менять что-то в жизни. Ладно, я в душ, Арчи!

Выбегаю из комнаты, включаю воду в душевой и смываю с себя остатки возбуждения и сна, в котором у меня главным героем был не мой парень, а мой бывший. Ну здравствуй Артём Клинский! Не так я себе представляла нашу встречу после долгой разлуки.