Не покидай меня, любовь

Глава семнадцатая

Иногда правильные решения приходят под воздействием какой-нибудь минуты, решая самые важные проблемы нашей жизни. У Кристины не было времени подумать и решить, стоит ли говорить Винсу, что она слышала его разговор в беседке.

– Ты еще не спишь, дорогая? Я не могу позволить тебе заснуть, не узнав, что с тобой, – сказал он и включил свет.

Она закрыла руками глаза, не желая смотреть на него. Почувствовав, что он коснулся ее плеча, она задрожала. Но Винс, как всегда, ничего не понял и продолжал весело говорить:

– Я купался в бассейне со всеми остальными, а когда вышел, узнал, что ты с Мэг уехала домой. Ты заставила меня волноваться… – лгал он.

Лежа с закрытыми глазами, она думала, как же он может так врать, не боясь разоблачения. Кристина, будучи сама очень честной, никогда не понимала и не прощала ложь. Но сейчас она молчала. В тот момент, когда Винс дотронулся до ее плеча, она решила ничего ему не говорить. Кристина не хотела ускорять события. Винс поклялся любить и заботиться о ней до самой смерти всего несколько месяцев тому назад. Он забыл, но она помнит свою клятву «любить его вечно в печали и в радости».

Она не позволит Гейл Бишоп разрушить ее брак. Конечно, она не сможет притворяться, что относится к Винсу так же, как относилась до сегодняшнего вечера, но она будет бороться за то, что осталось от ее любви и веры.

Ее долгое молчание стало беспокоить Винса. Он отвел ее руки от лица:

– Солнышко, посмотри на меня. Ты устала? Или замерзла, сидя так долго на улице? – спросил он.

Она с болью посмотрела на него. Есть ли доля искренности в его вопросе? Осталась ли в нем хоть капля любви к ней? Или он просто испорченный ребенок, который хочет получить все: поцелуи Гейл и любовь своей жены?

Как он красив! Казалось, что его взгляд был открытым и честным. Жизнерадостный, загорелый, здоровый, его светлые волосы все еще блестели от воды (ах да, он ведь плавал).

Ей хотелось прижаться к его груди и выплакаться вволю, но таким способом нельзя удержать мужчин, так нельзя бороться с соперницами.

Кристина прошептала:

– Спасибо… что приехал… пожелать мне спокойной ночи.

Винса удивило, как медленно и запинаясь говорила она. Он сморщил лоб.

– Ты чем-то расстроена? Ты что, опять упала на вечере?

Она ухватилась за эту подсказку.

– Да, я опять упала.

– Бедный ангел…

Он сжал ее руки и сочувственно посмотрел на нее. Она подумала, что сейчас им движет внутреннее осознание своей вины, и слегка отодвинулась от него.

Винсент действительно осознавал, что вел себя как дурак: слишком часто танцевал с Гейл и провел с ней слишком много времени в беседке. Он был почти уверен, что их заметят там, но ничего не мог поделать. Его как будто загипнотизировали, он не мог противостоять Гейл. Но когда он вспомнил о жене и начал ее искать, Винс забеспокоился, обнаружив, что она уехала. Гейл отговаривала его.

– Весь вечер будет испорчен для меня, если ты уедешь!

Он ответил:

– Ты же знаешь, что я не хочу ехать, но я должен удостовериться, что с Тиной все в порядке.

– Обещай, что вернешься, – выдохнула Гейл, ее страстные глаза умоляюще смотрели на него.

Винс ответил:

– Я сразу вернусь. Я не хочу тебе портить вечер. Как только узнаю, что с Тиной все в порядке, я вернусь и буду готов танцевать с тобой опять.

По дороге в Рэкхэм, Винс всерьез размышлял, не шизофреник ли он. Вдалеке от Гейл, сидя рядом с Кристиной, он чувствовал любовь к этой хрупкой девушке с золотыми волосами, которая выглядела сейчас несчастной. Но он неправильно понимал причину ее несчастья.

– Бедняжка моя… как это должно быть ужасно для тебя, но я знаю, что ты скоро поправишься. Бодрись, дорогая.

Под одеялом она так сильно сжала руки в кулаки, что ногти впились ей в ладони.

«Почему он слеп и так глуп?» – подумала она.

Самое горькое, что с каждой минутой пелена все больше и больше спадала с ее глаз.

– Потрясающая вечеринка, не правда ли? – услышала она его беззаботный голос.

– Да, – ответила она глухо, – потрясающая.

– Ты хочешь, чтобы я остался с тобой?

Она до боли закусила губу. Еле слышно она спросила:

– А ты что хочешь? Он отвел глаза и встал.

– Конечно, мне хотелось бы остаться с тобой, дорогая, но думаю, что мне следует вернуться. Ты так не считаешь?

Кристина печально улыбнулась.

– Я думаю… Гейл… не захочет менять своего основного партнера по танцам. Вы так красиво танцуете.

Он почувствовал облегчение. Можно не бояться, что она подозревает что-либо. Винс счастливо засмеялся.

– Да уж. Я стану крайне непопулярен у Бишопов, если не вернусь и не организую парочку мамбо.

Кристина почувствовала приступ тошноты… она больше не могла выносить этот фарс. Отвернувшись, она сказала сдавленным голосом:

– Беги назад на свою вечеринку, дай маме поспать.

– Ты не мама, ты мой сладкий пирожок.

– Спокойной ночи, – сказала Кристина еле слышно. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и в этот момент Кристина почувствовала сильный мускусный запах духов, который легко узнала – Гейл всегда щедро пользовалась ими. Ошибки быть не могло. Кристина опять вспомнила сцену в беседке и голос Винса:

– Я обожаю тебя, Тайфун…

Так вот как он ее называет. Тайфун… потому что она поглотила его, и он предал ее, свою златовласку.

Она словно окаменела, когда он быстро поцеловал ее в щеку и ушел. Кристина слышала, как он весело насвистывает, спускаясь по лестнице, а через несколько минут раздался звук отъезжающей машины. Он опять вернулся к ней. Он не может жить без нее.

– Тайфун, – произнесла Кристина вслух это глупое прозвище, – Тайфун, Тайфун.

Она вцепилась зубами в подушку, чтобы Мэг из соседней комнаты не услышала ее рыданий.

– Господи, – сказала она, – как же мне это все вынести. Так не может больше продолжаться. Он не останется со мной. Он как сумасшедший конь, закусивший удила.

Кристина не знала, в котором часу вернулся Винс, да ее это и не интересовало. Она спала не больше часа за всю ночь и, когда проснулась, была настолько бледной, что Мэг испугалась, увидев ее.

– Вы вчера слишком переутомились, молодая леди, и я собираюсь послать за врачом.

– Мне не нужен врач.

– Ну хорошо. Но вам нельзя вставать. Вы сегодня целый день будете лежать.

Кристина отвела в сторону усталые воспаленные глаза.

– Не возражаю. Я не хочу вставать. Мэг пощупала пульс своей пациентки.

– Не удивлюсь, если окажется, что у вас температура. Зря мы позволили вам так долго сидеть в саду.

– Очень хорошо. Скажите всем, что у меня температура и я не хочу вставать. И никаких посетителей. Мэг, пожалуйста, попробуйте сделать так, чтобы Винс не заходил ко мне. Я не хочу никого видеть, в том числе и мужа.

– Я все сделаю так, как вы скажете, моя голубушка.

Утро было серое и пасмурное – полная противоположность вчерашнему вечеру. Таков климат Англии. С рассветом опустился туман, ветер гнал низкие темные тучи по небу. Наступила осень.

Мэг сказала, что ее пациентка вчера слишком переутомилась и простыла, поэтому ей сегодня лучше полежать одной. Винс встал только к обеду, у него было похмелье и сильно болела голова. Он оттолкнул Мэг, когда та пыталась не пустить его в комнату Кристины.

– Послушай, рыжеволосая. Не строй из себя дракона, – заворчал он. – Не пускай всех остальных, а я буду входить к ней тогда, когда захочу. Ох, моя голова, – жалобно простонал он.

– У меня нет аспирина, – резко сказала Мэг.

Он посмотрел на ее недружелюбное лицо и состроил гримасу:

– Я не могу представить себе мужчину, который сможет выпросить у вас что-нибудь.

Мэг отошла. Ей не нравился мистер Гейлэнд, она не считала его обаятельным, к тому же он отвратительно себя вел с Кристиной и не заслуживал хорошего отношения. Проницательная сиделка была слишком дипломатичной, чтобы задавать Кристине вопросы, но она могла дать руку на отсечение, что срыв ее пациентки не имеет ничего общего с переутомлением или простудой. Что-то случилось вчера вечером, и Мэг была уверена, что причиной страданий Кристины была мисс Бишоп.

А Кристина, практически не спавшая ночь, решила заставить себя смириться и попытаться понять Винса. Когда рассвело, ей уже удалось убедить себя быть более терпимой. Она твердила себе, что виной всему выпитое Винсом шампанское и ритмичная музыка калипсо. Ничего серьезного. Ей страстно хотелось, чтобы она не слышала слов Винса о его любви к Гейл. Это было слишком откровенно и слишком определенно.

Она смогла убедить мужа, что из-за болезни весь день будет вынуждена провести в постели. Винс был в мрачном настроении и жаловался на головную боль. Он быстро ушел, что обрадовало Кристину.

В дверях он обернулся и сказал:

– Я собираюсь поиграть в гольф с Генри Бишопом и поеду чуть позже, когда туман пройдет.

Она почувствовала, как к щекам приливает кровь, и подумала: «Еще один предлог для того, чтобы увидеть Тайфун. Ох Винс, Винс!»

Он вернулся через секунду, чтобы добавить:

– Да, кстати, дорогая. Алан просил передать, что сожалеет о твоей болезни. После обеда он возвращается в город и благодарит тебя за вчерашний вечер.

Ее глаза внезапно наполнились слезами. Дорогой Алан – чтобы ни случилось, она всегда может положиться на его дружбу. Ну а большего ей ничего и не нужно. Конечно, есть еще симпатичная миссис Маршалл. Возможно, теперь Алан будет проводить с ней все свое свободное время. Кристине вдруг очень захотелось увидеть Алана хоть на несколько минут. Она попросила об этом Мэг.

– Пожалуйста, попросите мистера Брейда забежать ко мне на секунду и попрощаться со мной.

Мэг была рада сделать это. Ей очень нравился седоволосый Алан. Слава Богу, что эта кошка леди Гейлэнд не пыталась испортить Кристине настроение сегодня утром. Леди Г. еще никто с утра не видел, она завтракала в постели. Казалось, что вчерашняя вечеринка у Бишопов никому, кроме Алана, не пошла на пользу.

Когда Алан заглянул к Кристине, он был очень озабочен состоянием ее здоровья. Вчера перед началом вечера она была ослепительно хороша в своем платье, вся искрилась от счастья. Но позже, когда он нашел ее одиноко сидящей на лужайке, она была чем-то расстроена. Сегодня она была очень бледной и выглядела измученной.

– Ты не должна так переутомляться, дорогая, – ласково сказал он, присаживаясь к ней на постель. – Мы все восхищаемся тобой, но не стоит торопить события. Ты ведь и так быстро поправляешься.

– Алан, – начала она, затем остановилась, потому что не в силах была говорить. Ее губы дрожали.

Испугавшись, он взял ее за руку.

– Кристина, дорогая моя, что случилось? Ты пугаешь меня.

– Я… ох, Алан, я не знаю…

Она замолчала. Ей очень хотелось рассказать ему о своей беде, но она не могла заставить себя обсуждать поведение Винсента с его лучшим другом. Она знала, что Алан будет возмущен всем происходящим. Нет, она не может сказать ему. Заставив себя успокоиться, Кристина слабо улыбнулась.

– Жизнь не всегда преподносит нам то, что нам хочется, не правда ли, Алан?

– Да, ты права. Часто бывает, что получаем совсем противоположное тому, что хотим.

– А ты… ведь ты смог пережить все несчастья и вернуться к жизни?

Он понял, что она имеет в виду трагедию любви его ранней молодости, и догадался, что она переживает муки любви. Он испытал такой прилив нежности к ней, что ему захотелось взять ее на руки, как ребенка, и, прижав к своему сердцу, успокоить. Она такая мужественная! Сколько же ей пришлось вынести! Алан не мог больше спокойно смотреть на ее страдания. Как и в первые дни после аварии, у него опять появилось острое желание помочь ей. Но тогда это было легко сделать, а сейчас она не хочет быть откровенной с ним и говорит только намеками. Что может он сделать сейчас? Что сказать?

Он понял, что причиной ее печали был Винс. Только Винсент, которого она очень любила, мог сделать с ней это. Скорее всего она увидела его в интимной сцене с этой девицей, а теперь, когда бедняжка растеряла свои иллюзии, ее мучает ревность. Он давно уже подозревал об этом, но надеялся, что Винс образумится.

Пытаясь хоть как-то помочь ей, он сказал:

– Мы все живем в мире иллюзий и часто строим замки на песке. В этом и заключается наша ошибка.

– Да, – прошептала она, пожав его руку. – Да Алан, ты прав.

– А когда замки рушатся, то сразу же начинаем строить другие, вместо того чтобы реально оценить происходящее. Лучше всего смотреть на жизнь без розовых очков, какой бы суровой она ни казалась. Жизнь нельзя придумать. В один прекрасный момент реальность все равно заявит о себе. Это как Птица Счастья. Тебе кажется, что ты держишь ее за хвост, а она опять ускользнула от тебя. Идеальных людей нет, и мы, простые смертные, должны жить и благодарить Бога за те редкие подарки, которые от него получаем. Это звучит несколько прозаично, но ведь ты понимаешь, о чем я говорю?

Ее мягкие глаза пристально смотрели на него: «Все, что ты говоришь, абсолютно правильно, и я прекрасно понимаю тебя, Алан. Я действительно была идеалисткой и слишком многого требовала от жизни».

И слишком много от Винса. Она понимала теперь, что ее красавец муж никогда не был глубоким человеком, а только любителем пофлиртовать. Впервые с того момента, как она узнала этих двух мужчин, с болью в сердце она поняла, что Винс не способен на глубокое чувство – даже на любовь к своей жене. Возможно, его страсть к Гейл тоже мимолетна, и той, другой женщине скоро придется убедиться в этом. Винс не способен любить по-настоящему! Но Алан совсем другой. Он не только сам способен на глубокие чувства, но и может различить их в другом человеке. Он имеет мужество посмотреть правде в глаза… наверное, потому, что сам много страдал. Винсент никогда не страдал. Он даже не способен страдать.

И Кристина, построившая свой замок на песке, должна теперь посмотреть в глаза горькой правде.

Алан опять заговорил:

– У тебя было очень тяжелое время с момента аварии. Ты часто была одна и все время занималась самоанализом. Когда ты опять начнешь ходить и вернешься к обычной жизни, тебе будет легче пережить удары судьбы, которые бывают у всех.

Она подалась вперед:

– Нет, не у всех, я молю Бога, чтобы не у всех. Алан знал, что она страдает из-за Винса, но не знал, как помочь.

– Дорогая моя, – сказал он, – ты такая милая, любящая, ты никогда не будешь одинока.

– Как ты догадался, что я чувствую себя одинокой?

– Просто догадался, – улыбнулся он, – и я знаю, что с момента аварии ты очень изменилась. Может быть, тебе самой не нравится эта перемена… но ты из веселого беззаботного ребенка превратилась в страдающую женщину. Ты что-то потеряла, но приобрела мужество и внутреннюю красоту.

Его слова согрели и успокоили ее.

– Ты все понимаешь, Алан. Признаюсь, что у меня сейчас действительно трудное время.

– Я знаю.

Ее пальцы с силой сжали его руку.

– Не говори больше ничего…

– Я не буду, дорогая. Но если тебе будет нужна помощь или ты захочешь поговорить со мной, я всегда к твоим услугам. Ты ведь и сама знаешь?

– Да, Алан.

– А если тебе вдруг что-то срочно понадобится, просто позвони, и мы поговорим с тобой по телефону.

Она попыталась засмеяться.

– Но ты слишком занят на бирже.

– К черту все дела. Есть вещи и поважнее.

После горьких часов, проведенных ночью в раздумье о том, что любовь уходит, а она проваливается в кромешную тьму, дружба Алана показалась ей особенно ценной. Любовь уходила от нее… Любовь и вера, а дружба оставалась. Дружба была сейчас важнее для нее. Алан так хорошо понимал ее, как будто умел читать ее мысли. Кристина сказала:

– Пожалуй, я лучше переберусь в город. Буду жить в своей новой квартире, приглашу Пэт.

– Хорошая мысль. Это даст тебе возможность переменить обстановку и избавиться от мамочки Винса, – сказал Алан, показывая, как хорошо он понимает ситуацию, в которой оказалась Кристина.

– Если я сделаю это, я позвоню тебе. Ты придешь навестить меня? – спросила она.

Но затем даже он, преданный Кристине, начал ускользать от нее… упомянув имя другой женщины… ошибочно полагая, что она рада будет услышать это.

– Ты так понравилась Шарлотте Маршалл. Она сказала, что вы вчера долго разговаривали и что она очарована тобой. Мы оба придем навестить тебя.

– Хорошо, Алан, – ответила она.

Когда он ушел, Кристина опять почувствовала себя одинокой и несчастной. Как повезло Шарлотте, что у нее есть Алан. А если Винс уйдет от нее к Гейл? Она останется совсем одна.

Кристина пыталась вспомнить то, что милый добрый Алан говорил ей о необходимости принимать жизнь такой, как она есть. Да, так она и должна поступать…

К вечеру к ней вернулись силы. Она хорошо поспала после обеда и проснулась посвежевшей. Кристина решила не думать о кошмаре, не ревновать и дать Винсенту еще один шанс. Его наваждение пройдет, и он обязательно вернется к ней. Она была в этом уверена. Она никогда не упрекнет его и даже не покажет, что узнала обо всем. Так будет лучше. Разумнее.

– Я собираюсь спуститься вниз и встретить мужа, когда он вернется, – сказала она Мэг в шесть часов.

Мэг поджала губы. Она видела и слышала слишком много, чтобы ей нравился мистер Винс. За обедом он сказал матери, что не собирается играть в гольф, а поедет к Бишопам для того, чтобы поблагодарить их за прекрасный вечер. Леди Г. одобрила его поступок. Но Мэг знала, что влекло Винса к Бишопам. Об этом говорили даже на кухне, и это было омерзительно. Когда Мэг зашла туда, чтобы выпить чашечку кофе с экономкой, миссис Кру передала ей неприятные новости. Ее племянница, которую звали Марлин, была горничной у Бишопов. Сегодня днем она позвонила своей тетушке и среди прочего рассказала ей то, о чем говорила вся прислуга: о мисс Бишоп и мистере Винсе, которые слишком откровенно танцевали румбу, а сегодня после обеда мистер Винс увез ее кататься на машине. Какой стыд! Ведь бедная миссис Винс не может ходить.

Мэг с отвращением слушала.

– Я думаю, что мистер Винс ведет двойную жизнь, – осуждающе сказала миссис Кру. – А все эти деньги. Я не буду больше голосовать за консерваторов.

Мэг язвительно ответила:

– Люди, которые представляют лейбористов, тоже могут быть неверными мужьями. Не думаю, что политические взгляды влияют на характер человека.

Миссис Кру засмеялась.

И сейчас, слушая, как Кристина говорит о том, что Винс будет счастлив, если выиграет в гольф у старого Бишопа, Мэг стало особенно жаль ее. Да уж, гольф! Он забрал Гейл кататься на машине, вместо того чтобы быть здесь с этим ангелом. Ну и муж!

Мэг ничего не сказала, но помогла Кристине одеться и спуститься в библиотеку. Камин был разожжен, так как сентябрьский вечер был прохладным и сырым. Леди Гейлэнд сидела за письменным столом, а Норвегия и Швеция вытянулись у камина, наслаждаясь теплом.

– Я хочу дойти до дивана одна, – сказала Кристина.

Мэг подчинилась. Леди Гейлэнд, повернувшись, смотрела на свою невестку, которая медленно двигалась, опираясь на обе палки.

Тронутая бесстрашием этой девушки, Роза сказала почти искренне:

– Отлично, моя дорогая. Ты делаешь успехи.

С трудом переводя дыхание, Кристина тяжело села на софу. Собаки подбежали к ней и стали ласкаться, Погладив их, Кристина сказала:

– Ноги становятся крепче с каждым днем. Скоро я буду ходить уже с одной палкой, а к Рождеству буду танцевать.

Роза Гейлэнд закончила письмо, запечатала его и подошла к камину. Сегодня ей было жаль Кристину. Конечно, она прекрасно видела, что произошло вчера, она знала, что Винс без ума от Гейл. Открыто она не могла заявить, что восхищается поведением своего сына, но развязка близилась, и, по мнению Розы, чем скорее наступит конец, тем лучше. Она не хотела, чтобы ее сын был связан обязательствами с инвалидом. Тем более… чем больше Роза думала о новом браке сына, тем заманчивее он ей казался.

Однако она продолжала лицемерить:

– Тебе действительно лучше? Вчерашнее падение забыто?

– Да, спасибо. Я хорошо себя чувствую.

– Тебе понравился вчерашний вечер?

Кристина вспыхнула и посмотрела на такс, которые устроились у нее на коленях.

– Да.

Помолчав, Кристина вдруг добавила:

– Я хотела попросить вас помочь мне.

Роза доброжелательно посмотрела на Кристину. Она обожала, когда ее просили помочь, и считала, что только она может эффективно разрешать все проблемы. Никогда прежде невестка не просила ее о помощи.

– Конечно, дорогая. Я сделаю все, что смогу.

– Я хочу переехать в городскую квартиру, если это возможно… Я хотела бы сделать это завтра, – сказала Кристина резко.

Роза просияла.

– Ну что ж, это неплохая мысль, тем более что погода начала портиться. Теперь перемена обстановки пойдет тебе только на пользу.

– Я тоже так думаю.

– Но с другой стороны, мне кажется, что наш дорогой Винс не захочет уезжать от своей яхты.

– А я и не говорила этого. Я хочу поехать одна.

Роза удивленно подняла брови. Это было что-то новое. Она всегда думала, что Кристину будет очень тяжело оторвать от Винса.

– А почему, дорогая? – спросила она с любопытством.

Огромные глаза Кристины смотрели на огонь.

– Я думаю, будет неплохо, если я одну-две недели поживу с Мэг и Пэт. Думаю, мужчины устают, когда рядом с ними находятся лежачая больная плюс медсестра.

– Ты отличный психолог. Я полностью согласна с тобой.

«Конечно, – подумала Кристина с горечью, – ты рада избавиться от меня».

– Ты хочешь, чтобы я уговорила Винса отпустить тебя? – спросила весело леди Гейлэнд.

– Да, – кивнула Кристина, – именно на это я и рассчитываю. Я не хочу, чтобы Винс считал, что должен поехать со мной. Мне бы хотелось побыть одной и сконцентрироваться на выздоровлении. Мне хорошо здесь делают массаж, но я хотела бы пройти физиотерапевтические процедуры.

– Я уверена, что Винс все поймет и позволит тебе поехать в город одной.

– Большое спасибо.

Кристина произнесла эти слова с горечью. Леди Г. даже и не попыталась оставить ее здесь… Ну что ж, ничего другого она и не ожидала от своей враждебной свекрови. Роза ясно дала понять Кристине, что знает, как обстоят дела на самом деле. По этой причине Кристина решила уехать, и как можно скорее. Может быть, это заставит Винса забыть Гейл. Если он будет видеть ее столько, сколько захочет, он устанет от нее и вернется к своей жене таким же влюбленным, как был перед свадьбой.