Не причиняя зла (СИ)

4

Польша, г. Варшава

2018 год

— Ивона, в субботу состоится прием в ресторане у Амаро. В списке есть русские приглашённые, а значит, подготовкой займешься ты. Ну, а Касия возьмет польских гостей. В общем, работать вам вместе. Я на тебя надеюсь.

— Я вас не подведу, — улыбнулась в ответ. А как только Леслава вышла из зала переговоров, где мы оставались одни, я собрала все листовки, застегнула пуговицы на своем дорогом красном пиджаке и с деловым видом отправилась к себе в кабинет.

В «Мастер-VIP» я работала уже три месяца. Эта фирма занималась организацией приемов, обедов и корпоративных вечеринок. Устроилась я сюда легко. Леславе нужны были девушки со знанием русского, а я, ко всему прочему, владела еще четырьмя языками. Ну а остальному не составило труда научиться.

В кабинете я устроилась за своим столом и, пока ждала Касию, начала составлять план.

На моем мини-лэптопе тренькнуло оповещение.

ДЕН: Как жизнь?

Мой рот расплылся в радостной улыбке. Мы с Денисом не часто переписывались, от того, наверное, что я стала деловой девушкой и слишком занятой. Но если Дену удавалось достучаться, то я была счастлива.

Отправила сообщение:

ЭЛА: Жизнь бьёт ключом, красавчик!

ДЕН: О, ласковые слова. У тебя настроение, смотрю, хорошее.

ЭЛА: Просто на работе всё отлично. Я буду готовить новый приём. Там вроде важные люди в списке.

ДЕН: Важные люди…

Я закусила губу и почувствовала вкус помады.

ЭЛА: Что не так в «важных людях»?

ДЕН: Просто будь бдительна. Важные люди из России могут узнать тебя.

ЭЛА: Правда?

Я начала нервничать, быстро набирая текст.

ЭЛА: Где же они меня видели? Я, сколько себя помню, никогда не крутилась перед камерами и редко куда выходила с матерью. Напомню, что отец воспитывал нас в строгости.

ДЕН: А я напомню, что твое фото транслировалось по всем телеканалам России. И сейчас можешь открыть интернет и полюбоваться на себя, а заодно прочти объявление, где твой милый папочка обещает вознаграждение.

В кабинет вошла Касия, и я, переведя дыхание, написала, что мне нужно работать и выключила лэптоп.

Итак, Польша стала первой страной, куда я отправилась из России. Мне повезло, так как четыре с половиной месяца удалось скрываться под именем Ивона Делонг. Выдавала себя за русскую полячку. Я соврала, что росла в России, поэтому не знала польский язык. Но все, кто работал в «Мастер-VIP», либо немного владели русским, либо английским. С Леславой, моим боссом, я общалась на русском.

— До субботы у нас мало времени, — сказала Касия, открывая блокнот. — Давай распределим обязанности и немедленно приступим?

Я встала, чтобы приблизиться к Касии. Мой красный костюм: юбка и пиджак, сидел на мне идеально, подчёркивая мою фигуру и делая мою осанку важной. Уж на что, а на одежду я не скупилась. Именно здесь, в Польше, карта швейцарского банка пошла в ход. Плюс у меня была отличная заработная плата. Я красиво одевалась, носила только кожаную обувь. Темно-русое длинное каре добавляло года в возрасте, что мне было на руку. К тому же, губы всегда ярко красные давали ложную видимость, что мне не семнадцать, а двадцать три. К счастью, Ден позаботился прибавить возраст в паспорте. Если бы не это, то меня — почти школьницу — никто на работу бы не взял.

Я держалась статно, грациозно. Касия была проще. Она носила цветастые блузки с рюшами или бантом, как сегодня. А под них надевала брюки по щиколотку со стрелками. Выглядело это нелепо, но ей, похоже, никто не делал замечаний. Да и с какой стати это должна быть я? Она смотрелась в зеркало, а значит должна видеть, что ее брюки по щиколотку с балетками смотрелись так, будто ей отрубили стопы. Но опять же, это не моё дело.

Касия была сговорчивая. Я предпочла заниматься меню и цветами. Она не возражала. Весь день мы висели на телефоне или составляли списки гостей. Я лично съездила в ресторан на служебной машине и поговорила с шеф-поваром.

Вечером я валилась с ног, когда вернулась домой. Дом — это шикарная квартира в центре Варшавы. Я снимала ее, стараясь не нарушать правило номер четыре.

Надо признать, что покинув Россию, я почувствовала себя свободной. Мне казалось, что теперь настало время строить будущее. И почему бы не в Польше? Ведь здесь абсолютно никому не интересно, что где-то там, в России, турецкий посол потерял свою дочь.

Повалявшись на кровати, чтобы мои ножки отдохнули, встала, прошла на кухню и извлекла из холодильника вино. Я запретила себе алкоголь, но сейчас я дома и могла делать всё, что захочу. Никто не мог помешать мне! Вино помогало мне снять напряжение. Иногда на меня накатывала тоска. По дому? Нет.

Я скучала по маме — да, но могла обходиться без нее, как и прежде, когда училась в закрытой школе.

Без Дена было намного тяжелее. Я скучала по его поцелуям, объятиям, по его дурманящему мужскому запаху. После секса с ним, я больше ни с кем не спала. И даже не пробовала строить новые отношения. Не флиртовала с парнями и не замечала, флиртовали ли они со мной. К сожалению, называть Дена своим бойфрендом я перестала, так как понимала, что у нас с ним разные дороги. Он мой друг и… союзник. Вот и всё.

Я сделала глоток из своего бокала и встала у окна, которое открывало вид на ночной город, усыпанный огнями.

Я была уверена, что найду свою любовь. И никто не помешает мне это сделать.

«У меня есть только Я».

***

Бангладеш, г. Богра

2020 год

Новый год я встретила в полицейском участке города Богра, в Бангладеш.

— Я не знаю, где живу. У меня частичная амнезия. И нет документов, — объясняла я полицейским.

Ко мне прислали полицейского, который владел английским. Они были озадачены моим поведением, но я должна была рискнуть.

Перед ними сидела девушка в грязном сари с черными прямыми волосами. На лице высыхала грязь. Девушка не знала бенгальского языка и не похожа на местную, однако без документов и не помнила свое имя.

— Где, вы говорите, очнулись?

— В овраге. На строительной площадке. Меня едва не засыпали землёй!

Я готова была себе хлопать. Блестящая ложь!

— И вы не помните, как оказались там?

Я помотала головой.

— Может, вы сможете вспомнить хотя бы свое имя?

— Я не помню, — вновь соврала я. — Мне кажется, оно начиналось на «Н» или «На».

— «Н» или «На», — задумчиво произнес полицейский.

Как у меня билось сердце, не описать словами. Я должна была выглядеть напуганной, не прикладывая особых усилий. Полицейские долго переговаривались между собой с серьезным видом на бенгальском языке. Именно в тот момент я спасовала. Идея уже не казалась мне грандиозной. Хотя… Что они смогут накопать? Перед ними девушка, появившаяся из ниоткуда. Они не должны сомневаться, что я из их мест, раз я здесь. Разве им придет в голову проверять, что я въехала в страну под именем Илеанна Симо, сняла квартиру на ее имя в достаточно хорошем районе, спрятала там свой рюкзак и… всё это всплывет наружу, если они решат раздеть меня догола, тогда они найдут ключ от квартиры в бюстгальтере. Если такое случится, то они, конечно же, выяснят, что я купила красивое сари желтого цвета, изваляла его в строительной грязи, а дома забралась в ванну из той же грязевой воды, испачкала волосы, руки, измазала лицо. Волосы я перекрасила еще в Торонто, перед отъездом. Чтобы они выглядели небрежно, я их сутки не расчесывала. Химическая завивка у меня спала, еще находясь в Уинклере… некачественно сделали. Поэтому волосы были волнистыми и ниспадали ниже плеч.

Зазвонил телефон.

Я вздрогнула. И это заметил другой полицейский. Ему, скорее всего, стало ясно, что у меня рефлекс. А значило ли это, что я говорила правду?

Я ждала, пока полицейский поговорит по телефону. За это время я могла бы сбежать, но я сидела. Я чувствовала, что у меня получится сделать документы без помощи Дена, да еще и законным путем. Связываться с полицией мне строго запрещалось. Но это ведь Бангладеш! Они не видят дальше своего носа. И в этом я убедилась через две недели, когда мне выдали паспорт на имя Намира Чандра.

Пришлось целую неделю жить в какой-то общаге, ведь по моим словам, адреса своего дома я тоже не помнила. Тогда я потеряла сон, ведь самое страшное, что они взяли мои отпечатки пальцев. На мое счастье Намира Чандра считалась без вести пропавшей, и ее отпечатки чудом совпали с моими. Риск того стоил.

Теперь я проживала в Бангладеш на законных правах.

— Вы хотите оповестить родных? — спросил меня полицейский, вручая паспорт.

Мне не надо было смотреться в зеркало, чтобы знать, как я побледнела. Родных…

— Э… нет. Я их не помню. Да и боюсь, что все повторится. Понимаете?

— Мы можем провести расследование.

— Нет, прошу вас, — я намеренно заплакала. — Я хочу начать новую жизнь, найти работу…

Полицейский не стал настаивать и я ушла.

С тех пор прошло два месяца.

Наступил март.

***

Польша, г. Варшава

2018 год

Дождь лил как из ведра.

Кто придумал прогноз погоды? Обещали ясный, солнечный день, но солнце, похоже, объявило забастовку. Стёкла окон служебной машины заливало так, что разглядеть можно было только размытые формы домов и разноцветные рекламные вывески. Кому, скажите, придёт в голову идти на приём в такой ливень?

Я вздохнула, глядя на часы. Мы так медленно двигались, что времени на подготовку почти не осталось. А это означало, что я буду носиться, как белка в колесе.

Что ж, опоздала на несколько минут. Летя по коридору, успевала отдавать распоряжения. Плащ небрежно бросила в отведенной комнате. Там же оставила рюкзак с лэптопом.

— Побудь здесь, мой «крокодильчик». Я скоро за тобой вернусь, — проговорила я, вешая поверх него пакет с обувью. Снимать сапоги и менять их на туфли, времени не оставалось. Моя обязанность сейчас — стоять у входа и встречать гостей, а по совместительству, проверять, всё ли на месте.

Касия бежала мне на встречу:

— Я займусь гостями. Ты беги к Амаро. Там какая-то заминка произошла с меню. Требует тебя к себе.

Кивнула и свернула на кухню.

Шеф-повар Амаро встретил меня польским приветствием, назвав Пани Ивона. Я расплылась в улыбке.

— Что случилось, шеф?

— Ты не сказать, что-о среди твои гошчи появятся алэргия.

Сморщила лоб, пытаясь выудить понятные слова из того русско-польского набора, что вывалил на меня шеф-повар.

— Аллергики?

— Да! Леслава только приходить и пжипомняла мни о тым.

Ничего не понимала. Леслава припомнила о том, что среди гостей были аллергики. Но я лично обзванивала менеджеров и агентов всех гостей, расспрашивая о вкусах и предпочтениях. Про аллергию никто и словом не обмолвился.

— Похоже, Леслава что-то перепутала, — как можно увереннее оправдалась я. Шеф кивнул, но мне необходимо было выяснить это у Леславы. А на то, чтобы ее отыскать, ушло немало времени.

Я вошла в зал. Касия в черном строгом костюме, с бейджиком на груди, улыбалась пришедшим гостям, показывая им столики. Как же глупо я себя чувствовала в голубом твидовом костюме в стиле Шанель и сапогах. Они никак не вписывались в общий образ. И где мой бейдж?

Тем не менее, выпрямилась, мой ярко-красный рот растянулся в любезной улыбке, и зашагала вдоль украшенных столов, лавируя между гостями и высматривая Леславу.

О! Она около музыкантов, в каком-то немыслимом брючном костюме с вышивкой. И с бейджем. Вот же мне сейчас влетит!

Сделала два шага вперёд и меня точно пригвоздило к полу.

Я тут.

Он там.

Между нами стол. Но это чертово препятствие не помешало ему меня заметить.

— Эла?

Люди, что стояли рядом, уставились в мою сторону.

А я, как дура, смотрела на Антона.

Он не числился в списках гостей!

Заиграла музыка, и я быстро рванула с места. Антон начал меня преследовать.

— Эла, подожди! — кричал он.

Юбка была узковата, чтобы бегать, но я не останавливалась.

«Аллергик», — всплыло в голове, и тут же мысленно вернулась в тот новогодний вечер в Москве.

«В этом салате есть чеснок?» — спрашивал Антон у моей мамы.

«Чеснок мы положили только в куриный рулет. Я помню, что у тебя аллергия»

Антон Сабанов не был в списках, но видимо, Леслава внесла его буквально перед приемом, а мне забыла сказать, чем подставила.

Теперь я уж точно счастлива, что в сапогах. В туфлях я не смогла бы бегать так быстро. Сбила с ног официанта, и Антон поскользнулся на жире, который растекался по полу. А я за это время скрылась за другими дверями, вбежала в комнату, где бросила плащ и рюкзак и, недолго думая, схватила вещи, отбросив пакет с дорогими туфлями. Но когда собралась выбегать, то почти врезалась в грудь Антона.

— Ты не должна убегать, Эла, — взволнованно просил меня Антон. Пиджак и вся левая сторона брюк были испачканы жирной подливкой.

Отступила на шаг, позволив ему войти.

— Надо же, — усмехнулся он, — тебя по всей России ищут, а ты в Польше. Скажи честно, ты из-за меня сбежала? Ты не хотела выходить за меня замуж?

Упрямо молчала.

— Ты могла бы мне сказать.

Он подобрался поближе.

— Дело не только в тебе, Антон, — наконец ответила. — Ты или кто-то другой… у меня с отцом свои трения. Позволь мне уйти.

— Но я не могу.

— Почему? Ты только что говорил, что я могла бы довериться и не выходить за тебя замуж… Почему же не можешь отпустить меня?

— Ты же взрослая девушка и должна понимать, что твой отец не даст мне жизни, если скажу, что позволил тебе исчезнуть.

Вот как мы заговорили. Ну и тупица!

— Что ж… — приблизилась и ласково провела пальцем по гладкой щеке. Ух… наверное, я соскучилась по мужчинам. Но жаль, не время. Склонилась к мочке его уха, промурлыкав: — Тогда передашь ему, что я сбежала. — И со всей дури шибанула коленом в пах.

В дверях появилась Касия.

— Что здесь происходит?

— Позаботься о нем! — выплюнула ей и выскочила в коридор. И ведь думала, что убежала.

Однако на улице меня ждал сюрприз.

***

Бангладеш, г. Богра

2020 год

Накупила себе кучу сари. Никогда не думала, что в них так удобно. Сегодня мой выбор пал на разноцветное жоржетное сари. Нижняя половина состояла из разноцветных полосок: синих, фиолетовых, зеленых, серых, розовых, красных и желтых. А верхняя часть черная и альтернативно сделано сочетание гладких белых полос. Я влюбилась в него, как только увидела.

В письмах Дену часто рассказывала о своей новой жизни в Богре.

Это одно из них:

«Ден, ты не представляешь, как мне здесь нравится! Жаль, интернет плохо работает. Не могу попасть на тебя в режиме «онлайн». Столько всего нужно тебе рассказать. Я ведь получила паспорт! Самый настоящий! Теперь могу похвастаться, что гражданка Бангладеш. Рисковала, конечно, но мне повезло. Меня зовут Намира Чандра, работаю в магазине тканей. Круто, не правда ли? Хозяйка магазина, Дилара, моя соседка и хорошо говорит по-английски. Как-то раз она сказала, что нуждается в помощнице, и я с радостью предложила свою кандидатуру. Да-да! И у нее есть дочь Рия, ей семнадцать, в скором времени собирается поступать в колледж. А сын Дилары Ариф живет отдельно. Я познакомилась с ним на ужине, который Дилара устраивала в честь новой помощницы.

А квартира у меня находится в очень хорошем районе. Он чистый и ухоженный, по сравнению с другими. Однажды мы с Рией ездили на железнодорожный вокзал, и, мягко говоря, я была поражена. Вообще, Бангладеш перенаселенная страна. Не удивлена, что когда люди здесь теряются, полиция спешит быстро свернуть дело. Ха! А если найдется настоящая Намира? Мне опять бежать?

Ден, почему ты мне не пишешь? Столько писем тебе написала. А ты не ответил даже на те, что были написаны в Торонто. Пожалуйста, пришли весточку. Я очень за тебя волнуюсь».

И таких писем я написала сотню за три месяца. Уже наступил март, а Ден мне не отвечал. Старалась отгонять плохие мысли. Выдумывала истории о том, что Ден, из-за своей неуклюжести мог повредить лэптоп, уронить его в воду, например. Хотя нет. Не похоже это на него.

Но Ден не мог взять и бросить меня. Он не такой.

Я смотрела на цветные полоски своего сари и размышляла о том, что я буду делать, если Денис больше не появится.

Сегодня воскресенье. Дилара уехала в Дакку за новыми тканями. Рия отправилась с ней. А мне дома не сиделось, поэтому пошла гулять по городу. Чистым Богру не назовёшь. Гуляла исключительно по нашей улице, где стояли мусорные баки и деревья стригли. Каким-то образом дошла до железной дороги и недолго наблюдала за проходящим поездом. А дальше уже оказалась в городе-хаос. Больше всего меня пугала дорога, усыпанная моторикшами и велорикшами. Они ездили абсолютно беспорядочно. Я шугалась их, как кошка, резко очутившаяся на дороге. За три месяца немного привыкла к зеленым монстрикам и даже уже доезжала на велорикшах с яркими навесами до дома. Потому что свисать из окна автобуса не очень уж прельщало, а рикши — отличные такси.

Моя прогулка закончилась уже через час. Городской шум вызвал головную боль, об отдыхе и речи быть не могло. Села в рикшу и доехала до своего района. По дороге домой, купила свежие лепёшки парата, овощи и немного айвы, чтобы отжать сок. Чувствовала себя пыльной, придя домой, поэтому испытывала острую необходимость принять душ.

Пристроив пакет с продуктами на трюмо в прихожей, заперла дверь и поправила коврик для обуви, который странным образом был сдвинут со своего места. Решила, что сместила его, когда открывала дверь. Положив ключ на полочку, повесила рюкзак на вешалку и притихла, глядя в овальное зеркало, которое отражало длинный коридор и выходы во все комнаты. Тишину нарушало тиканье часов, и вода капала из крана на кухне, хотя я всегда стараюсь хорошо закрывать кран.

Коридор располосован лучами света, выбивавшегося из открытых комнат. Когда я шла, под ногами хрустел паркет. Я одна, но ощущения у меня такого почему-то не было. Вот зал: там ничего не изменилось. Над белым диваном играли пылинки в лучах солнца, потому что шторка была сдвинута. Неужели я заходила сюда утром? Постояла в проеме, задумчиво разглядывая безмолвную комнату. Потом появился шум. Это стучала кровь в моей голове.

Коврик.

Кран.

Шторка.

Скрипит паркет.

Скрипит паркет? Но я стою!

Сделала шаг назад в коридор и меня тут же кто-то обнял сзади. Одной рукой человек крепко зажал мне рот, другой прижимал к себе, удерживая за талию. Мертвой хваткой вцепилась в ткань одежды человека, не понимая, куртка это или пиджак, и отчаянно пыталась убрать руку с лица. Моя венка на шее пульсировала с бешеной скоростью от страха. Я завизжала с такой силой, что мои перепонки готовы были лопнуть. И тут он заговорил. Прямо мне в ухо.

— Попалась, кисочка.

«Попалась, кисочка?!»

Тембр голоса этого мужчины не был пугающим. Его полушепот проник в каждый мой сосудик и плавно улегся в сердце. От его руки пахло табаком и мылом. Моим мылом! Он мыл руки моим кокосовым мылом, говнюк! Я забила ногами, пытаясь дать ему в колени, но юбка мешала попасть в цель.

— Тихо, Эла, я не желаю тебе зла, — сказал он, медленно разворачивая нас к зеркалу.

В отражении я увидела красивую девушку в пыльном сари и парня в темной одежде, который очень хорошо мне знаком. Это Лиам — старый добрый знакомый из Нью-Йорка. Тот самый Лиам, что принес мне мохито и кружил в танце. И он сейчас в Бангладеш, заткнул мне рот рукой, назвал Элой… Что происходит, хотелось бы мне знать! Мне это снится, не так ли?

— Будешь хорошей девочкой, я тебя отпущу. Только не кричи, хорошо?

Кивнула. Соседей нет дома, смысл кричать? Да и привыкла я молча удирать.

Лиам медленно разжал ладонь. Ощутила, как кожа на лице начала разглаживаться. Думал, я размякла, как масло в сковородке и можно жарить яичницу? Черта с два! Цапнула его, а потом лягнула. Лиам согнулся от боли, а я бежать. Схватила самый большой нож и наставила на него.

— Кто ты такой, черт возьми? Как ты нашел меня?

— Тихо, Эла! Тихо! Спокойно… — выставил ладошки вперед. — Я же сказал, что не хочу делать тебе ничего плохого.

— Почему ты называешь меня Элой?

— А разве это не твое настоящее имя?

— Что тебе нужно?

— Эла, опусти нож.

— Хочу получить ответы на свои вопросы!

— Хорошо. — Лиам сделал ко мне шаг, я махнула лезвием. — Эй, тише. Ты же меня поранишь.

— Мне плевать! Зачем ты за мной приехал?

— Чтобы… отвезти тебя к папочке.

***

Польша, г. Варшава

2018 год

Антон успел сообщить всем своим телохранителям, поэтому они победно поджидали меня у заднего выхода ресторана. Вовремя заприметила.

И что делать? Идти назад нельзя.

Сбоку дверь. Куда она ведет? Толкнула ее, лестница стремилась вниз. Мелькнула мысль, что там тоже может быть какой-нибудь выход и смело спустилась в темный коридор. К несчастью, меня заметили. Короткими пробежками бежала между башенок, парапетов и труб, высматривая хоть какую-нибудь дверь. Но с ужасом осознала, что загнала себя в тупик. Спрятавшись, за ржавым баком, старалась не делать резких движений. Воздух в подвале был тяжелый, пахло парами горячей воды. На лбу выступила испарина.

— Ищите! Она точно здесь! — крикнул мужской голос. — Вадим, стой на лестнице, мать твою!

О, услышала еще и череду смачного русского мата. Сразу видно — свои!

Вжалась в грязную стену спиной и судорожно соображала, как выбраться. Я уже догадалась, что мы находились под всем рестораном и кроме труб, здесь больше ничего не было. Шаги то приближались, то отдалялись.

— Эла? Элочка? — звал меня один из них. Ну, точно Антоновские верзилы. Раз имя моё им известно.

Чуть сбоку валялась железяка, чем-то похожая на кочергу. Стараясь не шуметь, приблизилась к ней. О, Боги! Резиновые каблуки вершили чудеса! Моя ладонь охватила тяжёлый металл.

«Вадим на лестнице. Хорошо. Значит, ему не повезло».

Также бесшумно шагая по краю, прячась за широкими парапетами, мне удалось подкрасться к лестнице. Двое здоровяков ушли вглубь, их голоса разносились эхом по подвалу. Выставив перед собой железяку, медленно, очень медленно начала подниматься. Сердце издавало гулкое биение. И тут я увидела Касию. Вадим стоял ко мне спиной, поэтому именно она могла помочь ему заметить меня. Теперь я была готова к жертвам, несмотря на правило: «Не причинять людям зла». И только хотела наброситься, как вдруг Касия замурлыкала охраннику что-то невнятное. Вадим потянулся к рации, но она остановила его рукой и продолжала говорить. Потом последовал ее знак пальцем уходить молча. И я принялась пробираться по стеночке наружу.

— Вон она! — пискнула какая-то девушка.

Касия испуганно расширила глаза. Вадим развернулся и тут же был поражен моим сверхтяжелым предметом. Его массивное тело повалилось Касии на руки, она же позволила ему свалиться на пол.

— Я его убила?

— Беги! Я разберусь!

— Спасибо.

Спасенная, я нырнула в город, запахнула плащ и слилась с потоком людей на тротуаре.

***

Бангладеш, г. Богра

2020 год

Я держала его под прицелом острого лезвия. Все, что мне нужно было узнать — как он нашел меня, и с чего это ему приспичило везти меня к отцу. Позже, можно его благополучно выгнать, а самой скрыться. Дилара вернётся к вечеру из Дакки, так что спрячусь временно у нее, если потребуется. Далее можно разыграть с Рией спектакль — нарядиться в закрытые национальные одежды и выйти якобы на базар. Даже если Лиам останется за мной следить, то ни за что не догадается, что под темным платком скрывается мое лицо.

— Как ты меня нашел?

— А как так получилось, что дочь посла скрывается заграницей?

— Не заговаривай мне зубы, умник. Отвечай на поставленный вопрос.

Лиам до сих пор стоял в защитной позе.

— Давай не будем терять время, Эла, детка? Мы можем выяснить всё в самолёте.

— О! А кто тебе сказал, что я сяду с тобой в самолёт? И я не детка тебе!

— Ну, не поедешь добровольно, я тебя силой увезу. Брось! Твой папочка обещает целое состояние за тебя, живую и здоровую. Мне этих денег на всю жизнь хватит, детка, — он ухмыльнулся. Явно злит меня. — Что тебе стоит? Ты вернешься домой…

— Хм. Спросил бы сначала, почему я от него в бегах.

Из кухни послышался грохот отколовшегося льда. Чертов холодильник! Он всегда меня пугал и сейчас я, естественно, вздрогнула. А Лиам, жук, воспользовался моментом. Мгновение. И я у него в руках, а лезвие ножа ласково щекотало мне шею.

— Тебе со мной не справиться.

— Ублюдок.

— Ну-ну… Повежливее.

— Почему люди так любят деньги?

— Потому что без денег жить тяжело. Согласна?

Да уж. С этим не поспоришь. Но я не стала даже кивать. Вместо этого, я повторила вопрос:

— Как ты меня нашел через столько времени?

— Хорошо, — уступил, наконец, Лиам. — Давай сядем и поговорим, как люди. Я расскажу, как нашел тебя, а ты поделишься взамен — поведаешь, почему от папочки сбежала. Идёт?

А у меня был выбор? Так, хотя бы, я могла выиграть время. Да и обнимашки мне эти надоели. Слишком жарко стало в его руках.

Мы расположились в гостиной на диване. Лиам сел так, чтобы выход для меня был заблокирован. Он ведь не знал, что если я надумаю слинять, то сделаю это неожиданно и уж точно не через его руки. Пока что я бежать не собиралась.

— Я вся внимание.

Лиам усмехнулся.

— Я был о тебе другого мнения, когда увидел на вечеринке.

— Да? И какого же? — покосилась на нож, который Лиам положил на кофейный столик перед собой.

— Думал, ты глупее.

— Как тебя там? Э…

— Лиам.

— Лиам. Так вот, Лиам, я хочу, чтобы ты мне объяснил, как нашел меня. Как узнал мое настоящее имя?

— Ты удрала в тот вечер от каких-то людей восточной внешности, — начал свой рассказ Лиам. — Брайан сразу разыскал меня и описал вкратце, что произошло. Оказывается, мне в руки катилась золотая жила, и я сам дал тебе уйти. Чтобы выяснить всё, мы кинулись за теми людьми, а один мой друг, тем временем, следил за тобой. Да, Эла, я тебя быстро нашел.

— Ну и почему же он сразу не схватил меня? Почему позволил уйти? — не понимала я.

— Я же не знал, для чего ты мне нужна. У него было поручение следовать за тобой — ради твоей же безопасности, дурочка.

— Вот не надо!

— Ладно, — он выставил ладонь вперед и я замолчала. — Выяснилось всё только через месяц, — продолжал Лиам. — Брайан позвонил мне и… — Лиам полез во внутренний карман, вытащив оттуда паспорт. Мой настоящий паспорт. Ну конечно! Я хранила его в потайном отсеке чемодана.

— Эла Демирель, — Лиам широко улыбнулся. У меня мускул не дрогнул. — Просто вбил это имя в Гугл и… о-о-о…чего я начитался! Но главное — вознаграждение, которое просят за тебя. Брайану я ничего не сказал. Можешь считать, что он тут ни при чем. Я загорелся получить эти деньги! Черт! Я не беден, но эти деньги…

— Подожди. Но как ты… Я же до этого в Канаде жила.

Лиам рассмеялся.

— Милая Эла, я не глуп.

Согласна, хотя бы потому, что уже не «детка».

— Поверь, когда я узнал о вознаграждении, то прыгал от счастья, что решил не выпускать тебя из виду. Так… на всякий случай.

— Что это значит?

— Ты была в Оттаве, потом Брэндон-Уинклер, потом… с датчиком что-то случилось, и я на время тебя потерял.

Я опешила.

— Датчик?!

— Да. В Оттаве к твоему рюкзаку прикрепили мини датчик, благодаря которому я мог тебя найти.

И я вдруг вспомнила кафе в Оттаве и туриста, который нечаянно задел мой рюкзак.

Мои брови взлетели вверх.

— Высший класс! Значит, это твой человек ограбил… ой нет, вломился в дом моей подруги.

— Что? Нет.

— Как нет? Человек в черном — американец. За мной не охотятся другие американцы.

— Видимо, охотятся. Я к этому не причастен. И вообще, долго думал, стоило ли ехать за тобой. А когда надумал, датчик не сработал.

Вдруг припомнилось, как я упала на рюкзак, убегая из кофейни Уинклера. Наверное, тогда я и подпортила датчик Лиаму.

— Но случилось чудо! — воскликнул он. — Датчик заработал и показал твое местоположение. В этот раз я не медлил.

Мы смотрели друг другу в глаза. Я со злостью, а в карих глазах Лиама горели победные огоньки. Так и хотелось сказать «Браво». Но от меня он этих слов не дождется. Продажная скотина!

— Теперь твоя очередь.

Откинулась в кресле, сложив руки на груди.

— У меня всё банально просто: не хотела выходить замуж.

— И всё?!

Да, и всё. А он что хотел? Не буду же я ему рассказывать о том, что ограбила отца. И такая версия сойдет.

— Представь себе, пустяк, из-за которого меня убить готовы. — Это я приукрасила. Хотя где-то в глубине души допускала такую мысль.

— Отлично, Эла. — Он встал и взял нож. — Пустяк, за который я получу кучу денег.

Я забралась ногами на диван, готовая бежать.

— Я думала…

— У тебя пять минут собрать вещи, и мы едем в аэропорт.

Надо признать, что только Лиаму удалось меня поймать по-настоящему за два с половиной года. Всегда умела ускользать из рук, словно рыба. Почему же сегодня я не сумела ничего придумать? Достаточно ведь стукнуть его по голове. Ах да! Я же не причиняю никому зла!

В дорожную сумку покидала вещи, которых у меня было не много. Рюкзак повесила на спину. Переодеться Лиам мне не позволил, пришлось идти в сари.

Мы сели в рикшу, и тогда я не смогла скрыть довольной улыбки во все зубы.

Лиам глупо уставился на меня.

— Что?

«А ничего. Глупее ты сделать ничего не мог», — с энтузиазмом подумала, а для Лиама просто пожала плечами.

Всю дорогу я ждала подходящего момента. И дождалась. Чтобы добраться до аэропорта в Джессор, нам нужно было пересесть на такси. В этом и состояла ошибка Лиама. Если бы он вызвал такси к дому, то шансы увезти меня в Россию составили бы девяносто девять и девять десятых процента. А из рикши я упорхнула, как птичка, стоило Лиаму отвлечься на то, чтобы взять багаж. Я сделала вид, что выхожу ему на помощь, а сама дала дёру. Пробежав небольшой промежуток, запрыгнула в другую рикшу и пригнулась. Мы немедленно смешались с другими зелеными моторикшами, и чтобы отыскать меня, Лиаму придется заглядывать в каждую кабинку, на что у него просто нет времени и сил. Ха-ха-ха! Меня трясло от страха, но я сбежала, и это победа!

И всё же, несмотря на положительный исход, хотелось плакать. Лиам был воплощением моих грёз о настоящем мужчине. Он на самом деле красив, с точеными чертами лица, идеальным телом, а его обаяние повлияло на мою бдительность. Будь он посообразительнее, то я попалась бы, как мышка в мышеловку. Но все это смазывало одно лишь слово, что Лиам — продажный. И я не могла с этим смириться. Человек в красивой обертке любит деньги. Начинка у него мерзкая, терпкая и от нее тошнит.

Внезапно вспомнила о датчике. Сняв рюкзак, принялась шарить в поисках чего-то инородного. Но никак не могла нащупать. Холодный пот выступил на висках. А если я не обнаружу датчик, то какой смысл бежать?

Напрягла память. В тот день, в Оттаве, рюкзак упал со стула. Понадобилось около минуты, чтобы понять, что это моя сумка. Человек поднял и с улыбкой протянул мне вещь. Но снаружи ничего нет. Значит маячок внутри.

— Котхая йете хабе?* (бенгальский язык?: Куда ехать?) — спросил водитель.

Роясь в сумке, не сразу поняла вопрос.

— Ки?* (Что?)

Водитель повторил.

А я широко улыбнулась, вытащив из сумки мини GPS с ярко-зеленой надписью «Mini A8». Сукин сын! Мне хотелось прокричать самые гадкие слова на всю Богру.

— Стешане джян!* (Езжай на вокзал!) — велела водителю, прицелилась и попала прямо в салон соседней моторикши.

— Йеху! — заверещала от радости, но потом поняла, что пожилой водитель неодобрительно качает головой.

Теперь Лиам меня не найдет. Душа пела от счастья.

Не найдет?

Рикша, в которую я успешно пульнула маячок, тоже прибыла на вокзал. Да еще и остановилась рядом. Мигом расплатившись, побежала к перрону. Послышался гудок отходящего поезда. Сердце колотилось молотом. Я бежала, путаясь в юбке, к составу, боясь, что мое яркое сари слишком бросалось в глаза.

Поезд тронулся с места, я не останавливалась и бежала вместе с ним. Какой-то мужчина протянул руку, схватилась и очутилась в вагоне. Поезд набирал ход.

Я смогла.

«Куда едет этот поезд?» — возник вопрос. Но вдруг осознала: так ли это важно?

Прощай, Лиам!

***

Украина, г. Ромны

2018 год

ЭЛА: Я в дерьме.

ДЕН: Мне уже страшно.

ЭЛА: Не время шутить, Денис. На моём приёме был Антон!

ДЕН: Кто?!

ЭЛА: Антон Сабанов, актёр и мой женишок. Мы с ним как бы еще помолвлены.

ДЕН: О-ха! Он тебя видел?

ЭЛА: Да!

ДЕН: Насколько всё плохо?

ЭЛА: Он гнался за мной!

ДЕН: Ясно. Ты где сейчас?

ЭЛА: Да черт его знает. Взяла такси, сейчас сижу в каком-то кафе. Дождь льет как из ведра.

ДЕН: Это радует.

ЭЛА: Ох, не знаю.

ДЕН: Ладно. Сиди там. Я поищу для тебя билет на какой-нибудь ближайший рейс.

ЭЛА: Куда?

ДЕН: Пока не знаю. Ясный пень, что из Польши тебе нужно делать ноги. Завтра всю страну на уши поставят. Уезжать надо сегодня же. И чем быстрее, тем лучше.

ЭЛА: Жаль покидать Варшаву.

ДЕН: И мне жаль… однако в крупных городах тебе находиться опасно. Отныне будем сторониться столиц и больших городов.

ЭЛА: О, Господи! Еще правила? И что, мне все вещи здесь бросить?

ДЕН: Даже не вздумай за ними ехать! Купишь новые! Главное с собой?

ЭЛА: Главное — это лэптоп? А как бы мы общались?

ДЕН: Ха-ха-ха! Ну, да. Эла, не будь колючкой. Паспорта? Карта банка?

ЭЛА: С собой. Карта банка в надёжном месте и теперь точно всегда со мной.

ДЕН: В трусы зашила что ли?

Я прыснула.

ЭЛА: Омерзительно! А разглашать тайны я не собираюсь.

Тем более что Денис был почти прав, отчего я даже смутилась. Пришила потайной карманчик к бюстгальтеру — ну, как я это напишу?

ДЕН: Окей-окей. Мне плевать, где ты ее держишь, лишь бы не потеряла.

Через сорок минут Ден назвал страну, куда мне предстояло уехать ночью.

Украина.

Два часа спустя я была в Киеве, но в больших городах велено было не задерживаться, поэтому сразу отправилась на вокзал. Ден посоветовал купить билет до города Ромны. Никогда ничего не слышала о нем, но куда бы я сейчас ни двинулась, все это пальцем в небо.

В Ромны я прибыла в полдень. К поездкам уже успела привыкнуть… Поначалу все, конечно, очень раздражало. В этот раз проспала всю дорогу. Почти. Не считая походы в туалет и перекусы.

Оказавшись в городе, поняла, что вновь надо начинать всё сначала.

Объяснить причину, почему, вместо того, чтобы снять номер в отеле, я бродила по городу — легко. Решила подумать, чем вообще заняться, чтобы вновь не быть пойманной. Ясно, что запросы свои нужно поубавить, и начала я как раз-таки с отеля — хотела найти дешевенький. В Варшаве я чувствовала себя слишком свободной, и даже поставила цель, что если мне удастся продержаться в этом городе больше года, то куплю дом и машину. В итоге, не продержалась и полугода.

Больше рисковать я не собиралась. Деньги не должны заканчиваться, сколько бы их там, в банке, не лежало.

Через некоторое время скитания по незнакомым местам я остановилась перед красивым сооружением, стены которого были белые, а крыша — голубой. Золотые купола православной церкви сияли на солнце, создавая великолепный вид. Я никогда не была внутри церквей и соборов, но эта приковала мой взгляд и появилось желание зайти… помолиться… Но могу ли я рассчитывать на Бога сейчас? Этот вопрос остался без ответа. Я не смогла войти внутрь, духу не хватило. Бог один, куда ни пойди, и я это знала. Однако, совершив грех, сомневалась, что мне там будут рады. Поэтому постояв немного, пошла дальше.

Март в Ромнах был холодный. Небо затянуло серым полотном, дул еще зимний ветер, поэтому я куталась в плащ и дрожала.

Заприметив кирпичный дом, решила, что нашла гостиницу и ускорила шаг. Но табличка над дверью гласила: «КНЯЖА» Страховая компания. Надо бы зайти и узнать, а не дают ли они страховку сбежавшим дочерям.

Дальше мне встретился еще один красивый дом, но и он оказался фирмой.

— Улица Луценко, — прочитала я на зеленом указателе. Где бы здесь найти интернет?

Уже совсем смеркалось, когда я поняла, что заблудилась и нахожусь в какой-то глуши города. Из-за плохой погоды вечер был похож на ночь. Вдалеке показалось высотное здание, поэтому я нырнула в первый попавшийся переулок. За заборами частных домов громко лаяли собаки. Их вой заставил меня ускорить шаг.

Откуда-то на дорогу вышел мужчина, преградив мне путь. Я замерла там, где стояла, парализованная страхом. Мужчина в резиновых сапогах и грязной неопрятной одежде смотрел на меня так, как если бы хотел прочесть мои мысли. Шагнула, чтобы обойти мужчину, но он сделал то же самое. Тогда подумала, что лучше пойти назад, но за спиной уже сидела собака и, оскалившись, глазела на меня.

— Что вам нужно? — громко спросила я, надеясь, что любопытные соседи повысовывают свои головы из окон.

— А ты зайди в дом и узнаешь, лапочка, — прозвучал хриплый, пропитый голос мужчины.

— Если вы не отойдете, я закричу.

Мужчина рассмеялся.

— Тебя здесь никто не услышит.

И не успела я опомниться, как он схватил меня, зажав рот рукой, отпер черную дверь гаража, насколько мне было видно, и бросил меня внутрь.

И всё. Осталась взаперти.

Черт! Я представить себе не могла, какая длинная и страшная ночь мне предстояла.

Почему я не выбрала другую дорогу?

***

Бангладеш, г. Рангпур

2020 год

Экспресс сделал полную остановку. Мне удалось пристроиться на краешек сиденья — одна любезная женщина немного потеснилась, чтобы я не стояла всю дорогу — поэтому тело моё затекло, а ноги были ватными, не ела долго — часов десять точно.

На негнущихся ногах вышла из вагона и первым делом вдохнула воздух полной грудью и почувствовала некоторую свободу. Люди толпились на пироне с баулами, сумками и коробками. А со мной был всего лишь мой верный рюкзачок.

Теперь я думала, каков мой следующий шаг.

В Бангладеш оставаться нельзя. Мне просто необходимо связаться с Деном. Мы не переписывались с Нового года, и я не понимала, что произошло. На мои письма он не просто не отвечал, он их не просматривал даже. Я перебрала в голове кучу вариантов: потерял лэптоп или его украли, влюбился и теперь ему не до меня, еще хуже — его подкупили. Нет. Если бы подкупили, то меня давно б нашли.

Отец и его люди не могут выйти на него. Не могут.

Я проходила мимо рынка, где продавали яркую одежду, когда в голову стукнула мысль, что очень хочу переодеться. В глаза бросился красивый костюм: шальвары темно-зеленого цвета и желтая накидка сверху, с такими же зелеными окантовками в стразах.

— Я хочу купить это и сразу надеть, — сказала я продавцу на ломаном бенгальском, смешанным с английским. Он мне улыбнулся и провел внутрь, где указал на самодельную кабинку.

Когда ткань коснулась тела, я почувствовала сладкую дрожь, настолько приятный материал. Продавец помог правильно задрапировать шарф и показал на пальцах «класс». Я расплатилась и вышла.

— Эй! — вслед крикнул продавец.

В испуге обернувшись, заметила в его руке старое сари и расслабилась.

— Абрджана!* (Мусор) — крикнула в ответ и двинулась вперед по улице мимо замызганных от времени прилавков. Желудок сводило от голода, а поблизости не было ни одного кафе.

Выйдя на дорогу Таджхат, заприметила пекарню и поспешила туда. У прилавка стояли двое пожилых мужчин. Один в юбке — да, за три месяца я не успела привыкнуть к мужчинам в юбках! Второй был одет более цивилизованно.

— Мапх карбен* (Извините), — обратилась я к ним, — Котхай рестурент екхане?* (Где здесь ресторан?)

Мой бенгальский звучал ужасно нелепым, наверное, поэтому мужчины посмеялись между собой. Затем, тот, что в нормальной одежде указал на соседний дом.

— Рестурент, — сказал он, — окхане* (вон там).

Как смогла, отблагодарила мужчин и прошла к светло-голубому с потертыми стенами дому. Ни за что на свете не сказала бы, что это РЕСТОРАН.

Пришлось покружить, пока нашла вход.

Внутри он оказался весьма не дурен: открытое, без крыши, кафе с деревянными круглыми столиками, из середины которых торчали толстые шесты с широкими зонтами. Горшки с растениями вдоль входной дорожки смотрелись весьма неплохо. Пройдя чуть вглубь, можно было увидеть здоровые деревянные скамейки ярко-желтого цвета, а между ними квадратный стол. Я развернулась к официанту, который давно следовал за мной, и показала на тот стол, как бы спрашивая: «Могу я сесть?».

— Йес… йес… — суетился парнишка.

— Вай-фай?

— Йес! Йес!

Официант показал на свой телефон, и я тут же поняла, что он хочет дать пароль. Расположившись поудобнее, достала свой лэптоп, и он набрал цифры. А прежде чем посмотреть писал ли мне Ден, сделала заказ. Делала его, правда, с горем пополам, так как отвлекал шквал треньканья от приходящих сообщений. Сердце мгновенно участило ритм от волнения, потому что это означало…

Ден вернулся!

***

Украина, г. Ромны

2018 год

Стою посреди строительной площадки, а вокруг меня вбивают сваи. Песок, грязь, пыль летят в лицо, но я даже не думаю прикрыть его руками. Потом осознаю, что что-то ищу. Лает собака. Хочу найти её, но не могу сделать шаг. Такое ощущение… Вдруг поднимаю голову и ужасаюсь. Меня вбивают в землю, словно сваи! Кричу… И просыпаюсь.

Темнота.

За железной дверью где-то лает собака. Теперь догадываюсь, что это за псина.

И сколько я так проспала? По ощущениям не больше пятнадцати минут. Обычно люди запоминают только короткие сны, значит, вывод напрашивался сам собой — просто задремала.

Сделав усилие, я приподнялась, чувствуя, как онемело пол тела, и подошла к дверям. Свет от уличного фонаря пробивался в щели. Спина болела, как у старой бабки с радикулитом. Ох, как бы я хотела сейчас быть сваей.

Хотела заглянуть в замочную скважину, но ее не оказалось. Замки тут мудрёные. Поэтому пришлось лечь на пол и попытаться хоть что-нибудь разглядеть. И увидела, как резиновые сапоги разгуливают туда-сюда. Собака гавкала без передышки, соседские псы лаяли в ответ. У них точно собачий заговор.

— Да тише ты! — фыркнул мужик и, похоже, стукнул чем-то, потому что животное заскулило. — Не повезло мне сегодня. Ну, ничего, Стрела, сосед уедет, и я займусь девчонкой. Пусть поживет пару часов.

«Поживёт пару часов?!»

Меня что, прикончить решили? Что я ему сделала-то? Ой нет! Нет, нет, нет! Молодая я еще и жить хочу. Без боя не сдамся. Во мне демирелевская кровь течёт. Зря, что ли?

В эту секунду мои ноги были словно на пружинах. Поднявшись, оглядела гараж. К счастью, зрение к темноте привыкло. Что мне необходимо найти? Во-первых, оружие. Да потяжелее. В Польше прибила одного, так что стоит прибить другого?

Темно, хоть глаз выколи! Полезла в рюкзак. Хорошо, что мой польский телефон имел фонарик. Надо только, чтобы дедок слинял. А пока глянула на экран мобилы.

Сос-вызовы доступны.

Я расплылась в улыбке, но тут же стерла ликование с лица. Какой номер полицейского участка в Украине, а?

Еще одно правило: заранее узнавать номера необходимых служб той страны, в которую собираюсь въехать. Если жива останусь.

Собака умолкла. Уличный фонарь погас. В доме напротив глухо хлопнула дверь.

Я прислушалась.

Только дождь постукивал по крыше.

Не знаю, сколько у меня времени, но действовать нужно немедленно. Я не дам себя убить. Только не здесь — не на Украине. И не каким-то старым пирдуном, которого я знать не знаю.

С помощью телефонной подсветки нашла много разных безделушек. Странный мужик. Бросает девушку в гараж с готовым «оружием». Гаечный ключ размером с мою руку тяжелый, но не факт, что смогу оглушить им старикашку. Ищу дальше. На глаза попалась тонкая проволока. Взяла ее в руки и покосилась на замок. В фильмах это всегда так круто выглядит. Идей в голове тьма. Начинаю торопиться. «Оружие» должно быть не только тяжелым, но и удобным, чтобы не промахнуться, ведь это может быть моим единственным шансом на спасение.

Пробралась вглубь гаража. Видимо, его недавно построили, так как на вещах ни пылинки, либо старикан здесь супер мойку имеет.

Интересно, он решил меня изнасиловать, а потом убить? Хм. Плащ скрывал мою короткую юбку, и я не выгляжу так уж соблазнительно. Хотя его слова «зайди в дом и узнаешь, лапочка» очень уж кричат о том, что это насильник. Как могла, подавляла в себе жуткий страх, иначе не смогу здраво мыслить.

В итоге нашла биту. В школе играла в бейсбол, а ещё в большой теннис. О, этой битой я и с головой старикашки поиграю недурно. А гаечный ключ на всякий случай поставила рядом с дверью.

Затянув лямки на рюкзаке потуже, чтобы вдруг не слетел, присела на коленки, подложив под них старую тряпку, чтобы боли избежать. За дверью усилился дождь. Я настроилась, взяла телефон и зажала плечом к щеке так, чтобы фонарик светил точно на замочную скважину. Не знаю почему, но я беспристрастно верила, что проволока — это то, что меня спасет.

Час! Мучилась с этим долбаным замком целый час! И это понятно, ведь я, по сути, не знала, как это делается. Но… О, Боги! Я сделала это! Дверь, наконец, поддалась и я, вооружившись битой, выбралась наружу под моросящий дождь. Никто не знает, как я счастлива промокнуть.

Но не успела я и шагу сделать, как передо мной уже сидел этот вшивый пёс. Размеры у него солидные, мне до бедра точно дотянет. А если цапнет?

Он начал громко лаять, когда я замахнулась битой.

«Бежать!» — кричу себе мысленно, делаю взмах рукой, и в следующее мгновение собака начинает скулить.

Несусь от него, что есть силы. За спиной послышался скрип двери. Это мужик вышел из дома.

— Ах ты, шлюха! …! — завопил он чисто русским матом.

Он погнался за мной. Бежал, оставляя за собой шум тяжёлых резиновых сапог. Моё сердце учащенно билось в груди, на висках выступили капельки пота. Но нет, я не остановлюсь.

— На помощь! Помогите! — выкрикивала во всю глотку. Хоть бы одна машина мимо проехала. Ни одного прохожего. На улице ни души, а в домах не горел свет, как по заказу убийцы.

Постепенно я начала терять силы. О, Боже Милостивый! Стивен Кинг отдыхает после этого. Сбавляю ход, не могу нормально дышать. Мужик почти нагнал меня.

В какой-то момент решила обернуться и оценить расстояние между нами, но все, что успела увидеть — топор в его правой руке.

«Ой, мамочки!», — зазвенело в голове. Вот, когда я вспомнила о ней.

Погружаюсь в страх настолько глубоко, насколько возможно, и что бы там ни происходило позади меня, ускоряюсь. Впереди вижу знакомые голубые купола. Церковь близко. Только бы не упасть. Я понимала, что старикан мне на пятки наступает, и если остановлюсь, то он рубанет топором по моей бедной головушке. Отказываюсь думать и просто бегу.

Из-за дождя видимость резко упала, у самых ворот в церковь я поскользнулась и упала. Паника ударила в живот, когда представила, как мое тело расчленяют на пороге святого места. Но тут раздался звон колоколов, оставляя мне надежду на выживание. Быстро поднимаюсь. На мое счастье, старик тоже споткнулся, распластавшись на земле. Топор отлетел в сторону. Ликуя, шмыгнула за ворота и забарабанила в двери, не желая мириться с поражением.

Дальше все было, как в тумане. Не знаю, куда исчез старик, но оказавшись внутри церкви, почувствовала себя в безопасности и разрыдалась.

***

Бангладеш, г. Рангпур

2020 год

История Дена звучала невероятно и неправдоподобно, но на деле это действительно так. Три с половиной месяца он находился под наблюдением врачей.

Когда Ден сообщил, почему так долго отсутствовал, я не поверила.

ЭЛА: Ага. Не заливай, Ден. Что с тобой такого могло случиться, чтобы загреметь в больницу на столько времени!

И это был вовсе не вопрос. Я издевалась. Ну, не могла представить, что здоровый крепкий парень попал в стационар на три месяца.

ДЕН: Вот зря ты смеешься. Между прочим, я только вчера дома оказался.

ЭЛА: Ладно… Хоть скажи, что стряслось.

Начала волноваться так, что расплескала воду по столу.

ДЕН: За несколько дней до нового года на меня напали неизвестные и избили… Месяц лежал в реанимации с трубками и аппаратом для поддержания дыхания в легких. Перенес четыре операции на… не буду говорить на что. Ты вроде кушаешь. Аппетит пропадет. В общем, я был на грани жизни и смерти, дорогая моя подруга.

Он печатал что-то еще, а я замерла, глядя на экран. Мясо не хотело пережёвываться. От бешеного голода не осталось и следа, несмотря даже на то, что Ден не сказал, на что ему делали операции. Цифра четыре говорила о многом. Неохотно проглотила остаток пищи и прочитала следующее сообщение:

ДЕН: Когда я был в сознании, то думал только о тебе.

ЭЛА: Кто это сделал?

Мои пальцы печатали на автомате.

ДЕН: Не знаю.

ЭЛА: А если это…

ЭЛА: Если…

Я даже не могла набрать эти слова на клавиатуре.

ДЕН: Нет, вряд ли.

ДЕН: Не уверен, но думаю, что с тобой это не связано. У меня ведь тоже есть враги и… к черту. Не будем об этом. Я уже здоров. Буду в больничном отпуске еще целый месяц — отдохну! Так что сможем чаще болтать.

ЭЛА: Рада, что ты жив.

ДЕН: Рассказывай, как дела в Уинклере.

Я чуть не подавилась газировкой. В Уинклере?! Он мои сообщения не читал, что ли?

ЭЛА: Я писала тебе! Почему ты не соизволил прочитать?

ДЕН: Писала мне? Прости, Эла, но писем твоих у меня нет. В последний раз ты писала мне перед Рождеством, помнишь? Ты еще так счастлива была, что у тебя настоящий праздник.

Прочитав сообщение, я начала крутить лифт вверх. Мои письма на месте, но около каждого значок «не доставлено». Меня взяла злость. Пришлось отправить повторно, чтобы Ден был в курсе моих дел.

А пока он читал мою эпопею о том, как я бежала из Канады в Бангладеш, спокойно доела. Официант убрал со стола, не переставая улыбаться. Я попросила счет и дополнительно заказала чайник с зеленым чаем, а то после всех вкусностей тяжести в желудке не избежать.

В компьютере тренькнуло.

ДЕН: Бангладеш, значит?

ЭЛА: Ага.

ДЕН: Смотрю, ты без меня неплохо справилась.

ЭЛА: На самом деле — нет. Все обстоит очень и очень плохо.

ДЕН: Выкладывай.

Попивая горячий зеленый чай, я выложила ему всё, что произошло со мной за последние несколько часов. Ненароком представила лицо Лиама, когда он обнаружил датчик, но не меня… Хм… Не смогла сдержать улыбку. Осел! Но Дену я не стала называть его имя, а лишь отметила, что он был на той вечеринке, в Нью-Йорке, и не удивительно было получить добрую порцию нотаций от Дена, якобы поездка в Нью-Йорк навлекла кучу неприятностей, а он предупреждал и бла-бла-бла…

ЭЛА: Мне нужно уезжать из Бангладеш.

ДЕН: Даже не обсуждается. Нужно!

ЭЛА: Я так скучала по тебе, Дениска. Больше так не делай.

ДЕН: Надеюсь, не повторится. Такое точно бывает только раз в жизни. Эла, ты сможешь связаться со мной через часиков пять? Сними номер в отеле, прими душ и отдохни. Хочу вновь перекинуть тебя через океан. Так надежнее. Однако надо подумать, куда тебе лучше уехать, чтобы без ущерба… и без хвоста.

Как же это мило. Я расплылась в улыбке. Ден снова со мной. Мы опять команда.

ЭЛА: А что тут думать? Аргентина!

***

Украина, г. Ромны

2018 год

Я была грязная, вонючая и измученная. Плащ в пятнах, хотя его стирали. Волосы сальные, что пришлось завязать их в большую и страшную дулю. К сожалению, я не отдохнула как следует, и в ближайшее время этого не предвиделось. За сорок восемь часов впервые выбралась на улицу, так как пришло время уезжать. Добрые прихожане вызвали такси.

Страшные слухи о девушке-иностранке, на которую покушался старый пенсионер с топором, быстро разошлись по району. Два дня я сидела в церкви и боялась показаться на люди. Испытав шок, я даже говорить не могла. Старика арестовали, я опознала его, а дальше, сославшись на психическое расстройство, отказалась сотрудничать с полицией. Нельзя, чтобы служители закона докопались до моей личности. Пришлось выдумать байку о том, что искала старого друга и заблудилась. Потом сказала, что хочу вернуться домой, следователь позволил.

ЭЛА: К счастью, Ден, я осталась жива. Впервые в жизни оказалась в церкви и люди… они бросились мне помогать. Батюшка, ну, главный там или как его… он что-то долго читал надо мной, когда я лежала. А потом мне дали какую-то жидкость. Помню великолепный запах, он такой успокаивающий. А потом пришла полиция, но от полученного шока я не могла говорить в течение нескольких часов. Позже написала на листочке, что могу показать дом и гараж, где меня держали. Уж дорогу я хорошо запомнила! На мужика надели наручники, а я вернулась в церковь.

ДЕН: Любишь ты на приключения нарываться. Вот не можешь по-другому!

ЭЛА: Ты прав. Я виновата. Привыкла к хорошей жизни в Польше и заупрямилась. Бродила по городу и просто заблудилась.

ДЕН: Иногда ты ведешь себя как подросток. Пора взрослеть, милая!

ЭЛА: Эй! Я жила в церкви целых два дня! Дай оправиться от шока сначала, а потом можешь забрасывать меня нравоучениями, папочка!

ДЕН: Бу…

ЭЛА: Ден, я в восторге от церкви! Знаешь, наверное, стоит благодарить этот случай. Сам Бог велел мне сделать это!

ДЕН: Ты знаешь, я не христианин.

ЭЛА: Я тоже! Но, Ден, там так красиво и… все эти расписные иконы, мерцание свечей, звуки нежных песнопений вселяют надежду и покой. Аж до мурашек! А запах благовоний сводит с ума!

ДЕН: Ладно-ладно, я понял.

Теперь я была спокойна. Приняв душ и поговорив с Деном, я поняла две важные вещи: никогда нельзя эгоистично относиться к ситуации, тем более, когда находишься в бегах. В чужом городе, чужой стране нужно вести себя осмотрительно. Я же могу обозвать себя ослихой и пофигисткой. Имея деньги, могу позволить хороший номер в гостинице. Так почему я всегда ищу приключений на свой зад? И второе: ценить помощь людей. Ценить Дениса, ведь он делает для меня феноменальные вещи. Не он ли связался с нелегалами, которые штампуют для меня паспорта? Не он ли хранит молчание и не пытается отговорить меня от мысли скрываться? Не он ли рискует здоровьем и свободой ради меня? Всё это мой друг — Денис. И я должна по гроб быть ему благодарна.

Именно поэтому на прощанье написала ему:

ЭЛА: Денис, ты мой ангел-хранитель. Без тебя я не выживу. Жаль, что мы не можем быть вместе.

ДЕН: Жаль…

Почему-то представила слезы в его черных глазах.

И чтобы смахнуть с себя грусть, оделась и вышла прогуляться по Альтанке. Уже смеркалось. Оседал талый снег, вокруг было много луж, а с карнизов звонко сыпались капли. Голуби дружно рылись в земле, отыскивая крошки. Фонари только начинали загораться. И воздух свежий-свежий.

А я? Словно заново родилась.