Не пугай лису костями

Глава 6

– Не верится, что этот сумасшедший день закончился! – Летти упала на кровать, раскинув руки и ноги в стороны.

Домой они вернулись под утро. Спасибо, Джин в какой-то момент заметила, что напарники держатся из последних сил, и позволила им уйти, пообещав с остальным разобраться сама. При этом пригрозила, что если они вместо дома пойдут отлавливать мертвецов, то весь следующий месяц будут дежурить.

Угроза была весомой, зелье бодрости заканчивало действие, а у ворот кладбища ждал заботливо подогнанный Келлианом кэб. Правда, студент ожидал, что Летти поедет в общежитие, но у нее даже мысли такой не возникло. Выслушивать ворчание коменданта, что она поздно вернулась? Увольте. А вознице за лишнюю монетку не сложно сделать небольшой крюк.

– Раздеваться не собираешься? – уточнил Мирт, заходя в комнату и на ходу расстегивая рубашку.

– Не хочу.

Кровать прогнулась. Мирт присел рядом, и Летти повернула голову, наблюдая за ним в предрассветном сумраке. С этой стороны были отлично видны две родинки на его шее – они как-то шутили, что Мирта покусал вампир. А по широкой спине можно было много сказать о бурных студенческих годах: ожог на лопатке, когда они подрались на дуэли со старшекурсниками, следы от когтей нетопыря. А вот этот, похоже, свежий – еще кровило. Лисица и не заметила, когда его задели по хребту.

– Подожди, я принесу мазь. – Она соскользнула с кровати, легонько дотронувшись до его плеча.

– Ты же не хотела вставать.

– Передумала.

Летти скрылась в лаборатории, а вернулась с баночкой заживляющей мази собственного приготовления, работающей куда лучше аптекарских подделок. Семейный рецепт Поллет Рекорти, разработанный специально для нелюдей. На Мирте было проверено неоднократно – мазь заживляла раны быстрее, чем «человеческие» лекарства, и не вызывала зуда на коже.

Лечение Мирт снес терпеливо, беспрекословно раздевшись, когда она указала на окровавленную штанину. Местные целители в первую очередь остановили кровь и следили, чтобы грязь внутрь не попала, эстетика же их волновала мало, так что следы от зубов бугрились очередным уродливым рубцом.

– Морщишься так, будто мне оттяпали полноги, – криво усмехнулся Мирт. – Не болит, и на том спасибо.

– Не болит, говоришь? – с подозрением уставилась на него лисица, бесцеремонно ткнув пальцем рядом с раной, и полуэльф не сумел сдержать стона.

Пришлось идти заодно за обезболивающим, иначе с него сталось бы безмолвно страдать до утра.

Зелье нашлось в шкафчике на своем месте, но стоило захлопнуть дверцу, как что-то зашипело, и на шею Летти рухнула тьма, растопырив лапы и махнув по носу хвостом. Летти чертыхнулась. Тьмушка благополучно использовал ее как подставку и теперь сидел на столе, смотрел желтыми глазами, абсолютно довольный собой.

– Знаешь, со стороны выглядит жутковато, – вынужденно признала Летти, подхватывая котенка на руки.

Наконец раны были подлечены, Тьмушка накормлен, наглажен и уложен рядом. Летти сходила в душ и даже вычистила собственный хвост, обнаружив еще один пропущенный репей. По-хорошему стоило бы выспаться последние часы до подъема, но сон не шел.

– Как думаешь, детишки очень напугались? – повернулась она к Мирту, дремавшему рядом. Говорить с его спиной не хотелось, и Летти несколько раз чувствительно провела коготками по обнаженным плечам.

– Перестань, – непонятно, относилось это к царапанию или к тому, что она себя накручивает, но Мирт развернулся и перехватил ее руки. – Не помнишь себя в их возрасте? Они наверняка уже отошли и с восторгом преувеличивают собственные подвиги. Но готовься к тому, что тебе будут ныть о превратностях судьбы и просить зачет за моральный ущерб. Бьюсь об заклад, кто-то придет героически перевязанный.

– Тогда повторят, как готовить заживляющую мазь, – буркнула Летти.

Мысленно она согласилась с напарником: доклады с ночной практики будут больше напоминать сюжеты для страшных пьес, чем научную работу. В общем-то лисица прекрасно понимала причину этого, как и то, что некоторые студенты могли попросту не успеть поднять духа. Но форс-мажор на то и форс-мажор, чтобы научиться с ним справляться. Для некроманта умение взять себя в руки в критической ситуации значит куда больше, чем отскакивающие от зубов заклинания. В конце концов, обряд и по бумажке провести можно, но если опешишь перед зомби, проводить его будет некому. К слову об обрядах…

– Хорошо, что Келлиан пошел с нами. Если бы не он, пришлось бы самим собирать студентов. Не факт, что Гринта за это время не сожрали бы.

– Может, предложить зачесть ему практику? – со странной надеждой уточнил Мирт, затем недовольно поджал губы.

Закралась крамольная мысль, что ее ревнуют.

– Бесполезно, – осторожно уточнила она, подбирая слова и внимательно наблюдая за реакцией собеседника. – Он… идейный.

– Но ты можешь выбрать зелье попроще, чтобы он его точно не запорол. Ту же основу. Тебе всё равно ее варить.

– Хороший вариант. С основой трудно ошибиться.

– И варится она быстро.

– Мирт…

– Что?

Его лицо оказалось так близко, что сердце пропустило удар. Летти набрала воздуха, готовая спросить, показались ей нотки ревности или прозвучали на самом деле, – но так же быстро выдохнула сквозь зубы. Нет. Она не может. С зомби и то было не так страшно.

– Тебе тоже большое спасибо. Без тебя ничего не вышло бы, – сдалась лисица, проклиная свою трусость.

В тот же миг почувствовала, как Мирт привлекает ее к груди. Чуткие пальцы некроманта закопались в ее волосы, поглаживая и вызывая в груди низкое довольное урчание.

Отец убил бы Мирта, если бы это услышал.

– Нашла за что благодарить. Для этого и нужны друзья. А теперь давай спать, у нас всего пара часов до подъема.

***

Летти проснулась поздним утром, куда позже, чем планировала. Место рядом пустовало, с кухни шел одуряющий запах сырников и вишневого варенья. По мнению лисицы, завтраки Мирта можно было использовать как особое зелье для пробуждения: невозможно продолжать дремать, когда сладкий аромат тревожит нос. Она выпуталась из покрывала и встала.

Тьмушка за ночь перебрался к ее хвосту и недовольно заворчал, когда Летти его отдернула. Но котенок, в отличие от лисицы, любовью к сладким сырникам не страдал. Перебрался ближе к подушке, покрутился, перебирая лапами и устраиваясь поудобнее.

– Не слишком-то привыкай спать рядом с Миртом. Это мое место, – наказала ему Летти и вышла из комнаты.

Ступала она максимально мягко, почти бесшумно, ровно настолько, чтобы чувствительные уши друга не сразу расслышали ее шаг. Хотя еще ни разу не удалось подкрасться незамеченной. Впрочем, сейчас полуэльф был занят и только кивнул на ее появление, не отрываясь от плиты.

Это зрелище было достойно того, чтобы запечатлеть каждое мгновение. Мирт готовил.

Летти не хотела это признавать, но влюбилась в него не тогда, когда он одним взмахом упокоил зомби, и не тогда, когда защитил ее от нападок старшекурсников, и даже не тогда, когда впервые увидела его без рубашки – хотя то мгновение бережно хранилось в ее сердце. Куда сильнее запомнился их первый совместный ужин и то, как полуэльф сосредоточенно колдовал над плитой, собрав волосы в хвост и закатав рукава рубашки. Вымазанный в муке, но какой-то безумно родной и домашний.

Готовил он, к слову, изумительно. И Летти окончательно пропала.

Вот и сейчас она уселась за стол, сложив хвост на коленях, и с удовольствием наблюдала, как Мирт управлялся с ингредиентами. Длинными пальцами ловко перебирал ягоды, не забывая время от времени помешивать в заварном чайнике крепкий травяной настой. Не оставлял он без внимания и жарящиеся на сковороде сырники: в нужный момент перевернуть, сбрызнуть ароматным соком. У Летти, несмотря на всю любовь к алхимии, готовка выходила из рук вон плохо. Привыкшая доверять внутреннему чутью, а не рецептам, она готовила совершенно несъедобно – зато зелья всегда выходили как надо. У Мирта же и зелья, и еда были высшего качества. Если подумать, а что у него выходило плохо?

– Ты дыру во мне прожжешь. Проголодалась?

– Задумалась, какой ты идеальный, – убийственно честно ответила Летти. Мирт на ее слова даже обернулся, изумленно приподняв брови – мол, с чего бы с утра такие откровения. Летти продолжила: – Отличный боец, талантливый маг, внешностью природа не обделила и готовишь прекрасно. Сижу, думаю, как долго смогу наслаждаться такой роскошью?

– А что помешает?

– Ну, ты можешь жениться…

Лопатка звякнула о сковородку, а с лица Мирта сошла вызванная похвалой довольная улыбка.

– Так. Тебя опять попросили кого-то со мной познакомить?

– Нет, честное слово. – Летти подняла руки и дернула хвостом, уже жалея, что вообще затеяла этот разговор.

Наверное, это обычное обострение, когда ей начинало казаться, что можно выйти за рамки их обычных дружеских отношений, и станет сладко и хорошо. От этого предвкушения внутри что-то зудело, ныло и заставляло творить глупости.

– Лучше ешь и молчи. – Мирт поставил перед ней тарелку с сырниками, политыми вишневым сиропом, чашку чая и подсунул исписанные листы бумаги. – Я записал кратко, что вчера произошло. Если найдется, что добавить, допиши и перепиши начисто. Один экземпляр всё равно Джин затребует.

Он очень мягко перевел тему, и Летти с радостью ее подхватила.

Идей, кто и зачем провел ритуал, у них не было. Магия не ощущалась знакомой, да и некогда было в нее вслушиваться, когда рядом бушевал алтарь. То, что он выдал столько энергии, подсказывало: ритуал прошел не так, как планировалось, иначе большая часть силы ушла бы на творимое колдовство или к самому магу, а не сохранилась в камне. Возникал вопрос: хватило ли неизвестному магу того усиления, которое он сумел получить – или он соберется с силами и попробует заново? И насколько быстро это случится?

Предстояло разбираться и с последствиями. Ведь о том, что ночью кладбище поднялось, в городе сегодня не будет говорить разве что ленивый.

Скоро Летти не предстояло в этом убедиться.

Как бы мирно ни жил Живилль, но на первой полосе ежедневной газеты их ночные подвиги уже помянули, а в Академии коллеги не ленились расспрашивать подробности. Летти отвечала односложно: да, был активирован алтарь, студенты живы, производится зачистка. Ей удалось избежать Асфирь: едва заметив вдалеке главную сплетницу Академии, лисица нырнула в лазарет. Конечно, не только побега ради: одно дело услышать правду о травмах от целителя, совсем другое – от перевязанных охающих студентов. Летти не могла позволить себя обмануть.

В лазарете было шумно, но весело. Студенты при ее появлении спрятали карты, мастерски маскируя недавний смех под стоны. Летти не стала их разочаровывать и показывать, что слышала разговоры задолго до того, как появилась в дверях. На практике поспрашивает тех, кто не готов. Да и у Фальта наверняка найдется парочка скелетов в шкафу, в прямом смысле: вполне подходящая для поднятия нежить.

Так или иначе, но в ночном происшествии серьезно пострадал только Гринт: у парня обнаружили магическое истощение, из-за которого ему грозил академ. Полгода или год на то, чтобы полноценно восстановиться – или пока перевестись к теоретикам. От таких новостей Гринт выглядел подавленным, но навестившую его преподавательницу ни в чем не винил, наоборот, извинялся и благодарил, что спасли. Сам он после того, как очутился у алтаря, ничего не помнил. Им нужно было поднять одного из почивших в склепе джентльменов, но вместо призрака на призыв магии откликнулся уже не спящий алтарь…

Интересно, Мирт выяснил, кто пропал в городе и стал жертвой?

Летти почти обрадовалась Фальту, перехватившему ее в коридоре и утащившему за собой в деканат. По крайней мере, там ждали вопросы по делу, а не из праздного любопытства.

В деканате уже сидели несколько магов, поучаствовавших вчера в отлове нежити, и заместитель ректора, миссис Бешемель, женщина властная, старой закалки, с туго скрученными на затылке седыми волосами и в наглухо застегнутом платье, не терпящая отступления от правил и не одобряющая нелюдей в Академии. Наверное, Летти должна была испугаться строгой компании, уставившейся на нее с постными лица, но тут лисице коротко кивнул стоящий у окна Меднорог, и стало чуточку легче.

– Не густо. Что, даже офицер Джинджер ничего не нашла? – ознакомившись с ее докладом, выдал Фальт.

Летти, приютившаяся на стуле, как провинившаяся первогодка, пожала плечами – что смогли, то написали. Вернее, Мирт написал. Могли бы приврать с три короба, да толку?

Увы, в отличие от бывшего куратора, миссис Бешемель была другого мнения.

– Почему вы не следили за студентами? – также пролистнув бумаги и передав их другим преподавателям, спросила она.

– Как? Их было восемь подгрупп. Я при всём желании не могу быть одновременно со всеми.

– А я слышала другое. Что во время практики вы собирали ингредиенты для факультета алхимии. Это так? – в высоком голосе послышалось недовольство, смешанное с недоверием: как можно так бессовестно поступать?

– Так. Некоторые растения можно найти только ночью, поэтому…

– Поэтому вы пренебрегли основной работой, чтобы убить одним выстрелом двух зайцев. Но не получилось, – безжалостно припечатала миссис Бешемель. – И это не первая жалоба, поступившая на вас, мисс Рекорти. Вчера днем ко мне приходил мистер Грейвуд и рассказал, как вы третируете его дочь. Ваше «удовлетворительно» ставит крест на ее столичной практике.

«И она не преминула рассказать папочке о том, что купить лисицу не получилось. Но об этом мистер Грейвуд, конечно, упомянуть забыл», – скрипнула зубами Летти.

– Я предлагала ей прийти на дополнительные занятия и пересдать, – сказала она вслух.

– Саманта утверждает, что вы намекали на другой способ решения, – повысила тон миссис Бешемель, и Летти задохнулась от возмущения. – Вчера я не поверила в эти ужасные слухи, но после случившегося… Даже не знаю.

– Насчет дополнительных занятий могу подтвердить: мой подопечный, Келлиан Белмош, рассказывал, что планирует подтянуть алхимию на выходных, и что на занятиях с мастером Рекорти он будет не один, – вмешался в разговор Меднорог, оторвав взгляд от доклада.

– Кхм. Что ж, возможно. – Миссис Бешемель прочистила горло. – Но, если бы мисс Рекорти больше думала о доверенных ей студентах, а не о собственной выгоде, много проблем можно было бы избежать.

– Так может, соберем комиссию? – подал голос Фальт. – Я лично подберу алхимиков для проверки знаний мисс Грейвуд.

– Не вижу причин лишний раз ее беспокоить. Саманта – замечательная девушка и для многих пример для подражания…

– А мисс Рекорти моя подопечная, и мне не нравится, когда сомневаются в ее честности и профессионализме. Надеюсь, вы позволите разрешить этот спор независимым экспертам. Или мне обратиться с этим вопросом к ректору?

Миссис Бешемель откинулась на спинку кресла.

– Делайте, как посчитаете нужным. Но мы отошли от темы. Если бы мисс Рекорти не пренебрегла правилами, алтарь так и остался бы спящим.

– Я повторюсь: невозможно уследить за всей группой. – Летти уже поняла, что ее не слышат, но все-таки не смогла промолчать.

– Вы могли посещать могилы по очереди. Вышло бы дольше, зато риска меньше. Это обязанность преподавателя, обеспечить безопасность студентов. Во времена моей молодости…

– При всем уважении, миссис Бешемель, это некроманты. С ними нельзя ходить за ручку, иначе их сожрут на первом же реальном задании, – снова отозвался Фальт.

– А так их сожрут еще раньше! – взвилась заместитель ректора. – Я уже говорила, что ваши методы до добра не доведут. И что мы видим? Пятеро студентов в лазарете, один с нестабильной магией, и не факт, что она восстановится. Если его родители выкатят нам иск – а они его выкатят, поверьте – что мы будем говорить? Что мистера Гринта подвергли смертельной опасности исключительно из-за заботы о его здоровье?

– Нет, мы скажем о нарушении правил техники безопасности, – жестко отрубил некромант. – Пробовать самостоятельно запечатать на первом курсе алтарь – самоубийство.

Меднорог согласно закивал, подтверждая его слова.

– Я вообще удивляюсь, как это удалось нашим коллегам! Не будь они неразлучниками…

– Мастер Меднорог! Уж от вас-то я не ожидала такого пренебрежения правилами! – уязвленная тем, что ей перечат, высказалась Бешемель. – И вы, мастер Фальт!.. Утром мне показалось, вы были не меньше меня недовольны случившимся, а теперь защищаете?

Она взглянула на них с таким видом, будто преподавателям следовало немедленно устыдиться и начать осуждать Летти. Но к сожалению заместительницы ректора, шкура у них оказалась непробиваемой.

– Я не защищаю. Но менять программу из-за одной случайности – не слишком ли радикально? Некромантов с первого курса отправляют на реальный отлов нежити – что же, мне теперь за каждым ходить и сопли подтирать? – парировал мастер смерти.

Спор грозил затянуться надолго.

В конечно счете Летти отпустили, предупредив, чтобы никаких дополнительных занятий с мисс Грейвуд не назначала – для нее соберут комиссию для проверки знаний. Также строго-настрого запретили все дальнейшие выездные практики, пока не разберутся, кто виновен в случившемся. Летти спряталась ото всех в лаборатории, жалея об одном: ей нужно появиться на занятиях и выдержать первый курс, на этот раз без поддержки напарника. А до занятий желательно разобрать пресловутые травы, за которые ей досталось от миссис Бешемель.

По-хорошему, она давно должна была выпуститься с алхимического факультета: с учетом собственного разбитого в теплице огорода с редкими растениями, цена за которые превышала платное обучение (а Летти умудрялась получать стипендию!). Но формальности принятия в гильдию… Лисица вздохнула, вспомнив, что за эти дни так и не подготовила основу, а время неумолимо – оглянуться не успеешь, как надо будет сдавать зелье! Правда, без клыков нетопыря можно было не спешить, а дядюшка Рен пока не сообщал, что сумел их достать, но расслабляться не стоило.

В дверь поскреблись, и Летти, оставив недорезанные листья толокнянки, пошла открывать. На пороге, к ее удивлению, стоял Келлиан – подозрительно бодрый для того, кто ночью отдувался на кладбище вместе с ними. О том, что приключение не прошло бесследно, говорили разве что темные круги под глазами, но и они – неужели ей не показалось? – были тщательно замаскированы и припудрены. Келлиан выглядел возмутительно хорошо – а если вспомнить последние события, ненавязчивые знаки внимания и замечание Асфирь о романтической подоплеке картины, все это вместе наводило на размышления, что старался он ради нее.

– Так и знал, что найду вас здесь, – неподдельно обрадовался Келлиан. – Как вы себя чувствуете? Не пострадали? Вчера я даже толком спросить не успел…

– Неожиданная практика, да? Извини, что так вышло. И не переживай, со мной всё хорошо. Да и Мирт был рядом.

– Я бы тоже сумел вас защитить.

– Не сомневаюсь. Но тут надо было защищать студентов, и с этим ты справился на отлично. Серьезно, я подумывала, не поставить ли тебе зачет…

– Мисс Рекорти, мы же обсуждали. Практика не относится к занятиям по алхимии, – укоризненно заметил Келлиан, и Летти вздохнула. Она и не сомневалась. – Это правда, что Саманта на вас нажаловалась? – неожиданно спросил он. – Я слышал, как… Разное слышал, – он смутился и замялся, не желая выглядеть сплетником.

– Справедливости ради, жалобу оставил ее отец, мистер Грейвуд. Он усомнился в моей компетентности. Чтобы не быть голословными, Фальт предложил собрать комиссию.

– Для вашей аттестации? – ужаснулся Келлиан.

– Для проверки знаний Саманты.

– Хах! – парень выдал короткий злой смешок. – Вот уж она обрадуется…

– Я надеюсь, Саманта ответит не хуже, чем на занятиях, и меня не посчитают излишне доброй. Но хватит об этом. Ты зачем меня искал?

– Ах да! – опомнился Келлиан и вручил ей закрытый мешочек. – Вот, держите.

– Это что? – пахло травами. Летти с подозрением заглянула внутрь: повядшие цветки ночецвета, головник болотный, крестовик.

– Ты их когда собрать умудрился? – упавшим голосом спросила Летти. Представилось, как ради ночецвета парень пробирается мимо оживших мертвецов.

– Так вчера, просто отдать не успел. Мисс Рекорти, да не пугайтесь вы так, это еще до активации алтаря. Потом-то не до цветочков стало. Кстати, я тут подумал… Вы, наверное, не всё что хотели нашли из растений. Могу составить компанию, чтобы не скучно было. И вам напарника не дергать, и мне о растениях услышать полезно. Что скажете?

Что свидание на кладбище – дурацкая идея. Летти не любила вспоминать, как собственная любовь к зельям однажды стоила ей идеального свидания.

***

Несколько лет назад

Когда мама рассказывала об их с отцом бурной молодости, то частенько вспоминала поиски ночецвета на кладбище, закончившиеся сражением с химерой и ожившими мертвецами. Летти та история казалась безумно романтичной: ночь, звезды, некромантия. Раненый герой и дева в беде, на проверку оказавшаяся верным оруженосцем и возлюбленной в одном флаконе.

Так или иначе, Летти уверилась, что свое первое свидание должна провести именно так: лунной ночью среди могил. Осталось найти подходящую жертву. Точнее, героя, готового качественно и достоверно исполнить свою роль.

Фальт отметался сразу: он еще не простил ей приглашения на Зимний бал. Мирт тоже. В первую очередь потому, что был слишком хорош. Во-вторых, он только недавно отшил их сокурсницу, сухо и холодно объяснив, что не намерен ни с кем встречаться до окончания учебы.

Сокурсники… За Летти ухаживали двое, но оба были такими пресными, что жаль было тратить на них свидание. Да и практических знаний, как ни посмотри, на втором курсе не хватало. Случись что на кладбище, придется удирать, а не сражаться. Летти же хотела идеальное свидание: с опасностями, приключениями и первым поцелуем под луной.

Оставались старшекурсники. Летти наметила цель: неглупый симпатичный блондин с четвертого курса с широкой улыбкой – нет-нет, сходство с Миртом тут ни при чем! – и приступила к осуществлению своего плана.

Несколько случайных встреч, вопросов, какую лучше почитать дополнительную литературу для подготовки к экзамену, мимолетные касания и лукавая улыбка – Летти хватило несколько дней, чтобы подсечь рыбку. Конечно, заинтригованный и польщенный ее вниманием Энрико Торрез не смог пройти мимо небольшой просьбы: помочь достать ночецвет для редкого зелья. Еще и хвастал: с ним на кладбище бояться нечего!

Летти не боялась, она предвкушала. Выбрала красивое платье, надела новенькие сапожки, самую чуточку подвела и без того выразительные желтые глаза. Если бы ее увидел отец, старшекурсник драпал бы как ужаленный: только слепой мог не заметить, что это наряд для свидания, а Тмор свидания не одобрял.

Впрочем, не он один.

– На кладбище надевают удобные вещи, – покачал головой Мирт, по воле случая выполняющий роль лучшей подружки и вынужденный наблюдать подготовительную суету.

С подружками у Летти как-то не выходило: девушек-некромантов на факультете было немного, ее соседка по комнате, с которой у Летти были неплохие отношения, уехала на неделю к приболевшей матери, а тринадцатилетняя сестра, Касти Рекорти, наверняка не стерпела и доложила бы о свидании родителям. Так что выбор, к кому идти собираться, был невелик.

– Так то для работы, а тут – для свидания. Лучше помоги хвост собрать. Да не этот хвост! – Летти дернулась в сторону, покраснев от мимолетного прикосновения и сложив хвост на коленях. Это даже не грудь пощупать, куда интимнее! – Волосы не слушаются, – пояснила она, смутившись.

Мирт сделал вид, что не заметил оплошности, и в четыре руки они соорудили из ее копны приличную косу, перевив серебристым шнурком.

Энрико Торрез наряд оценил. И даже вручил букетик по случаю – обычные полевые ромашки, но Летти стало безумно приятно. Романтика, полная луна, темное уединенное место… Она ждала ухаживаний и признаний, краснея и хихикая от всякой ерунды, и в глубине души чувствовала себя донельзя глупо.

У ворот кладбища сторожа не оказалось. Не иначе как он получил мзду от Энрико и решил посчитать ворон в другом месте. Так или иначе, путь на кладбище был свободен, и Летти с замиранием сердца вступила за ворота.

Неспешная прогулка вдоль крестов, огромный филин, с уханьем пронесшийся над головой. Летти услышала шорох крыльев задолго до появления птицы, послушно ахнула и схватила своего спутника за руку, вызвав мужской понимающий смешок: мол, нечего бояться, глупышка. Всё шло как надо, хотя рука Энрико была слегка прохладная и не такая приятная, как сухие и мозолистые пальцы Мирта. Но никто не вспоминает своего напарника на свидании, так ведь?

Проблемы начались, когда Летти действительно увидела ночецвет на могиле. До этого идея поискать его на кладбище носила скорее авантюрный характер: дать себя напугать (вернее изобразить испуг), потом позволить Энрико защитить ее и стать героем. Но ночецвет был слишком редким цветком, чтобы пройти мимо.

Парень, видимо, тоже ожидал свидание и рвению Летти к сбору трав удивился. Но поддержал: в конце концов они и правда договаривались собирать ночецвет. Надо дать девушке немного пококетничать и собраться с мыслями.

Увы, ночь шла, а энтузиазма у Летти не поубавилось. Собирать растения оказалось куда увлекательнее, чем томно вздыхать под лунным светом. Лисица сместилась к болоту и старому кладбищу, где цветов было больше, а вот охранных заклинаний – куда меньше.

– Смотри, там крыльчатник белый растет. Придержишь сумку, я попробую до него дотянуться? – она не глядя сунула набитую растениями сумку назад и перепрыгнула на корягу, балансируя, чтобы не упасть.

– Тебе не надоело? – окликнул ее неожиданно холодный и даже злой голос. Летти обернулась. Старшекурсник, сминая в руках сумку, хмурился и отводил взгляд. – Я немного другого ожидал от нашего свидания. Это ведь свидание?

– Да. Прости. Просто ночью можно найти много редкостей, – виновато улыбнулась лисица, оглядываясь на такой близкий крыльчатник. Срезать его – минутное дело! – Вот я и увлеклась. Давай я тогда его достану, и дальше мы…

– Ты издеваешься? Знаешь, а ты и правда чокнутая.

Сумка шлепнулась в грязь, а старшекурсник резко отвернулся и пошел к выходу.

Можно было окликнуть его, догнать, извиниться. Но нужно ли? Летти срезала крыльчатник и перепрыгнула с коряги обратно на тропу, подбирая подмокшую сумку, с которой капала болотная жижа. Мог бы и аккуратно положить, а не кидать в грязь.

Лисица опустилась на корточки, окунула пальцы в болото, глядя вслед удаляющейся фигуре. Парень даже не оглянулся, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. Что ж, сам виноват.

Костлявая рука, вылезшая из болот, схватила Энрико за щиколотку, заставив его заорать, а последующая затем огненная волна чуть не подпалила самого мага. О том, что на таком расстоянии опасно применять огонь, старшекурсник не вспомнил, напугавшись внезапно ожившего мертвеца. Затравленно огляделся, ожидая, кто встанет еще, никого не нашел и запоздало догадался, кто поднял скелет. Но лисица уже ушла далеко вперед по другой тропе. Как он назвал ее – чокнутая? Надо оправдывать прозвище.

Мирт ждал у кладбищенских ворот с каменным лицом, словно каждодневно привык читать тут конспект по некромантии. Сколько же он тут уже проторчал? Час? Полтора? Раздражение в груди схлынуло, сменившись смятением, но Летти затолкала все лишние чувства куда поглубже. Ее лучший друг просто волновался, всё ли хорошо. Не стоило выдумывать лишнего.

– Свидание не задалось? – спросил он с таким видом, что можно было не отвечать, и Летти молча сунула ему в руки всё еще капающую жижей сумку.

– Никогда не зови девушку на свидание на кладбище. Это полный провал.

– Я учту, – серьезно кивнул Мирт.

– И не злись на нее, если напортачит.

– А ты напортачила? – чуть заинтересованно уточнил он.

Летти раздраженно показала зубы вместе с горловым рычанием.

– Что, даже с поцелуем не вышло? – ничуть не напугался полуэльф.

Летти передернула плечами. Может, и хорошо, что не вышло. Она не сомневалась, что Энрико успел растрепать своим приятелям о предстоящем свидании, а значит, и сегодняшний вечер распишет в нужных красках, иначе дураком будет выглядеть сам. Но лучше пусть ее запомнят чокнутой, чем влюбленной дурой. Особенно когда влюбленностью и не пахнет. А пахнет…

Она потянула носом и сморщилась. Только план идеального свидания жаль – начиналось-то всё неплохо.

– Вот как… Замри, – отвлек ее полуэльф.

Мирта она привыкла слушать беспрекословно, а тело само по себе напряглось, ожидая неприятностей. Напарник почувствовал нежить? Летти отчаянно вслушалась, но кроме звуков ночи вокруг – шуршащей в листве полевки, шороха кроны и их собственного дыхания, ничего не услышала.

Она повернулась было за пояснением, но тут челку сдвинули вбок и ее лба коснулись сухие теплые губы.

– Что? – невозмутимо заметил Мирт, отстранившись. – У тебя был план идеального свидания. Хотя бы что-то из пунктов должно быть выполнено хорошо.

И пусть поцелуй длился не дольше мгновения, но горящее прикосновение Летти ощущала еще очень долго.

***

– Ты везучий сучий сын!

Мирт, не раздумывая ни на секунду и не сбавляя шага, припечатал выскочившего на него коллегу заклинанием – давно хотел врезать этому наглому боевику, да повода не было, – и тот захрипел, схватившись за горло.

– Ве-велиас!

Полуэльф отпустил руку и вместе с ней заклятие. Оставшийся на полусогнутых боевой маг судорожно пытался отдышаться.

– Ты чего, сдурел? Я к тебе со всей душой!

– Не люблю, когда меня оскорбляют, – оборвал его Мирт. – Надеюсь, ты это уяснил?

– Да могу хоть на «вы» и с поклонами обращаться, – обиделся коллега. – Я сказать шел, что тебя Рахна вызывает. Что-то по делу убитой лисицы раскопали. Мы уж думали, очередной висяк, а оно двигается понемногу. Такими темпами станешь первым стажером без нераскрытых дел…

– Для того и работаю.

Оставив на столе Джин доклад о вчерашнем – начальница пропадала неизвестно где, а может, отсыпалась после ночного вызова, Мирт сварил кофе и с чашкой в руках зашел в лабораторию. Сегодня там было необычайно громко. Раньше Рахна работала в одиночку, но в последнее время Джин подкидывала ей молоденьких лаборантов – заменить старость, как хихикала капитан, – и мирное время Рахны заканчивалось с их приходом.

Рахна была бодрой сухонькой старушкой, которой впору нянчить внуков и печь пирожки, а не корпеть над криминальными делами. Но детей она терпеть не могла, а своего единственного сына поминала так, что никто не рисковал спрашивать, чем он заслужил подобную немилость. Слухи ходили разные: вроде как он стал бродягой-перекати-полем и брался за любую работу, лишь бы хорошо платили, а это шло вразрез с понятиями чести и совести у его матери.

Зато специалистом Рахна была отменным, умело сочетая магию и технологии. И пусть в последние годы зрение стало слабеть и ей требовались окуляры, чтобы проводить исследования, но не меньше трети дел раскрывалось не без ее участия.

– Доброе утро, Рахна. Я принес кофе.

Инвалидная коляска повернулась со скрипом, и старушка окинула Мирта цепким взглядом.

– Выглядишь так, будто на самом деле доброе. Вот же молодежь – всю ночь промотаться, а потом прийти на работу как ни в чем не бывало.

Поворчать она тоже любила, но кофе приняла с благосклонностью. Выбиралась из лаборатории она редко, коляска с трудом преодолевала высокие пороги, а просить каждый раз о помощи Рахне претило. Обе ноги у старушки были парализованы. Причиной стал взрыв в лаборатории, когда она пыталась разобраться с устройством изъятого у торговца краденого артефакта.

– Знаешь, что это? – Инвалидная коляска подъехала к столу, Рахна сняла что-то со стеклянной подставки и показала Мирту зажатые в руке шерстинки.

– Переданные мной образцы из кареты? – опознал Мирт.

– Которые точно совпали с шерстью мисс Пермине. А это тогда что? – достала Рахна еще один пучок шерстинок, и когда Мирт недоуменно нахмурился, скрипуче рассмеялась: – Те же самые шерстинки, но из склепа. Скажи Джинджер спасибо, что она мне целый мешок праха намела, а шерсть вместе с ними попалась. Я-то сначала на Рекорти подумала, но тут и рыжие волоски есть. Вот я и сравнила интереса ради. Ваша жертва была в том склепе. А уж в роли кого: на алтаре полежала или сама с алтарем что-то сделать пыталась, вам разбираться.

– Но ее убили в переулке!

– Убили там, лежала на алтаре. Думать, что и как случилось – ваша задача. Придется тебе еще раз поговорить с тем кэбменом, может, вспомнит детали. Вдруг спутник Пермине еще о чем-то трепался по дороге: люди, когда нервничают, много лишнего говорят. Зуб даю, он вёз Пермине с кладбища. Только зачем в лечебницу? Хотя и такое на моей памяти бывало. – Рахна отъехала от стола, попутно расставляя реторты. – Вот помнится, когда Джинджер только переехала в Живилль, досталось ей занятное дело: в полицию обратилась жена пекаря. Пришла вся зареванная, на руках-ногах синяки. Оказалось, с мужем подралась, что-то они не поделили. Да так его скалкой отходила, что бедолага чуть концы не отдал. Пришлось жене лекаря для него вызывать, а после в полицию идти, виниться. Муж, правда, как в сознание пришел, ее простил и дело благополучно закрыли.

Что-то негромко зашипело, вторя ее рассказу, и Рахна резко обернулась на сгрудившихся в дальнем углу лаборантов.

– Немедленно снимите зелье с огня, вы тут всё взорвать решили к чертовой матери?! Ни на секунду вас не оставишь без присмотра, – прикрикнула она, и тишина снова наполнилась гомоном. – Бестолочи, – уже куда тише добавила старушка и нахмурилась, пытаясь поймать ускользающую мысль. – Так, о чем это я… Ах да, у лис организм покрепче человеческого будет. Может, дотянула бы Пермине до лечебницы, прежде чем проклятие окончательно ее доконало. А может, и нет. Но к кэбменам ты съезди, как раз до обеда успеешь. Возьми полицейскую карету для солидности, что ли, – добавила она.

В карету Мирт садился, всё еще погруженный в свои мысли.

– Подождите! – звонкий голос прорвался сквозь творящуюся в голове сумятицу, и к тронувшемуся было кэбу подбежал запыхавшийся мальчишка. Кэбмен выругался сквозь зубы, но придержал лошадей – мальчишка чуть ли не под копыта сунулся. – Вот, вам просили передать.

Мальчишка протянул Мирту письмо.

Это была короткая записка: «Мистер Велиас, спасибо, что выслушали на похоронах мою просьбу. Я хотел бы еще немного отвлечь вас и поговорить. Уделите мне время после вечернего ланча. Мистер Дж. Асмус».

***

Приглашение Асмуса пообщаться нарушило все планы. На человека, искренне раскаивающегося в убийстве, директор приюта не походил, а предлагать Мирту замять расследование было глупо – хотя полуэльф не исключал такой возможности.

Наверное, стоило взять с собой Летти, но Асмус упомянул именно его. Возможно, хотел затронуть деликатную тему не для женских ушей.

Мирт усмехнулся, с легкостью представив, как скривилась бы Летти, услышав его предположение, и как возмущенно прижала бы упомянутые уши. Он был с ней солидарен: женщину-полицейского надо рассматривать как следователя, а не даму. Но, увы, многие до сих пор не могли взять в толк, почему расследование вообще поручают женщинам, а в особенности – нелюдям.

Ладно, пусть пока разбирается с поднятым кладбищем, а он наведается к Асмусу. От визита вежливости никто не умирал, а Мирт не собирался обвинять директора приюта без улик. Да и не факт, что будет в чем обвинять! Может, тайна, которую он скрывает, выеденного яйца не стоит.

До приюта Мирт добрался ближе к вечеру. Сначала и впрямь съездил к кэбменам, но нового ничего не узнал, затем еще немного повозился с бумагами. Точного времени директор не обговаривал, а полуэльф сразу хотел дать понять, что не собирается бежать по щелчку пальцев. Впрочем, Асмус отнесся к задержке совершенно равнодушно. А может и не ждал раньше.

– Рад, что вы смогли выделить мне время. Не хотел ехать в участок сам, тут очень деликатная тема. Слухи ни к чему, – начал Асмус, едва Мирт присел на софу.

Хозяин кабинета поставил перед ним стакан с виски, а сам вернулся за стол. Чиркнул спичкой, зажигая ароматическую палочку: в воздухе разлился горький аромат миндаля и тяжелый, дымный запах пачули.

– Прежде чем начнем, я хотел бы выпить за упокой мисс Пермине. Теперь уже точно – вечный, не без вашей помощи. – Он поднял стакан и сделал большой глоток.

Мирт, поколебавшись, последовал его примеру. Вряд ли Асмус решил его отравить, да и вкус у виски был самый обычный. Глотка для соблюдения приличия было достаточно, и полуэльф отставил стакан в сторону.

– Наверняка вы уже выяснили, что у нас с мисс Пермине возникли некоторые разногласия. Была договоренность отдать в приемную семью одну из воспитанниц, Кортни Фелату, но мисс Пермине решила, что девочке будет лучше с ней. Даже адвоката наняла, чтобы доказать свою состоятельность. Я пытался ее образумить, объяснить, как тяжело воспитывать ребенка, тем более магически одаренного, в одиночку. Мистер Велиас, вы ведь отлично понимаете, как это сложно? Ваша мать прошла это испытание и…

– Мистер Асмус, ближе к теме, пожалуйста, – холодно прервал его Мирт. То, что он рос без отца, не помешало его матери дать ему образование и счастливое детство. И было очень неприятно, что кто-то копнул его семейную историю.

– Простите. – Асмус кашлянул и снова заговорил вкрадчиво: – Мисс Пермине прекрасно понимала, что суд ей не выиграть, и тогда она решила на меня надавить. Выдвинула какие-то нелепые обвинения, взбаламутила всех. Я знаю, что о мертвых или хорошо, или ничего, но это был очень некрасивый поступок с ее стороны. Все эти тяжбы, они ведь не играют приюту на руку. Как и всякого рода расследования. Вы ведь понимаете, к чему я веду, мистер Велиас?

– Понятия не имею, – нагло заявил Мирт.

Асмус выпрямился в кресле, серьезно глядя на него.

– Прекратите копать в мою сторону, лейтенант. Я не убивал мисс Пермине.

– Тогда вам и волноваться незачем, разве не так? – парировал Мирт.

– Вы правы. Но я волнуюсь не за себя. Вчера я навещал Бреммингов и слышал, что вы тоже к ним заходили. Возможно, вы не знаете, но миссис Бремминг тяжело больна и ей противопоказаны лишние волнения. Из-за вашего визита она не могла уснуть до глубокой ночи. И это только один пример. Поймите, многие семьи, заботящиеся о детях из приюта – влиятельные люди, которые не хотят быть замешаны в скандалах. И если ваше расследование наведет на них тень… Им проще будет отказать нам в помощи.

– Они делают доброе дело. Чего им бояться?

– Не притворяйтесь, мистер Велиас. Вы прекрасно всё поняли. Но поверьте, когда я выбираю опекунов, то забочусь исключительно об интересах детей. Они получают прекрасное образование, работу…

– И неподъемный долг до конца жизни, – не сдержался Мирт. – Поэтому вы оформляете ученический контракт вместо опеки.

Асмус расслабленно облокотился о стол и сделал еще один глоток виски.

– Мистер Велиас, вот смотрю я на вас – и вспоминаю себя в молодости. Вы горячи, импульсивны, а молодым людям свойственно делить мир на черное и белое. Но увы, в жизни всё имеет свою цену. Если цена счастливого детства – в этом контракте, так ли он плох? – Прежде чем Мирт возразил, хозяин кабинета поднял руки: – Не отвечайте сейчас, подумайте. Я позвал вас не для того, чтобы ругаться. – Он покопался в столе и вытащил оттуда небольшую коробку. – Прислуга нашла это во флигеле после уборки. Возможно, следствию будет интересно. Здесь обрывки писем мисс Пермине, несколько фотокарточек, какие-то заметки. Я не вникал. Отдаю это вам – если пригодится, я буду рад, что вы снимите с меня подозрения и найдете настоящего убийцу, если нет – выкиньте в мусор. И еще…

Он неловко взмахнул рукой, стакан упал и разбился, и тут же раздался стук в дверь.

– Мистер Асмус, простите, что прерываю, но случилось кое-что срочное. Вы не могли бы подойти? Это ненадолго, – робко приоткрыла дверь одна из воспитательниц.

Директор приюта покосился на Мирта и неохотно кивнул.

– Мистер Велиас, прошу меня извинить. Подождите немного. Я скоро вернусь, и мы договорим.

Задерживаться Мирт не планировал, но пока Асмус отсутствовал, он мог просмотреть оставленные бумаги Пермине. Почерк у нее был отвратительным – мелкий, с закорючками, а где-то чернила расплылись, будто на бумагу пролили чай или воду. Мирт несколько раз протер глаза, пока не сообразил – расплываются не только чернила, глаза отказываются видеть четко. Кожа странно горела, но лихорадочно наброшенное заклятие диагностики не выявило проблем.

Дверь снова открылась, и на пороге появилась та самая воспитательница, что позвала Асмуса. Черноволосая, миловидная, худенькая и юркая, она чем-то неуловимо напомнила Летти.

– Господин Асмус просил передать, что задержится дольше, чем рассчитывал. Я принесла вам перекусить. Здесь фрукты, сыр, немного вяленого мяса и свежий хлеб. Не знаю, что именно вы предпочитаете…

Она поставила тарелку на столик и обеспокоенно взглянула на Мирта.

– У вас нездоровый цвет лица. Вам нехорошо?

Ладонь бесцеремонно опустилась ему на лоб. Прохладная, приносящая облегчение от пронизывающего тело жара. Мирт сморгнул, пытаясь избавиться от навязчивого ощущения неправильности происходящего.

– Нет, – он мотнул головой, уходя от прикосновения, и оперся рукой о софу, чтобы не упасть – его повело.

– Всё-таки вам плохо. Здесь душно, позвольте, нужно немного ослабить ворот.

Женщина наклонилась к нему, ловко расстегивая пуговицы. Пальцы словно невзначай скользнули по горлу, груди, принося мимолетное облегчение. Раньше, когда кто-то кроме Летти касался его, Мирту было плевать, вот и чувства, испытываемые сейчас, были чуждыми, навязанными. Настолько, что нарастающее возбуждение ушло, а жар – остался, став почти невыносимым, до ломоты и скручивания.

– Прекратите, – с трудом произнес Мирт. К пятнам вокруг прибавился звон в ушах.

– Я просто хотела помочь. Останусь с вами, пока не станет лучше. Свет, пожалуй, стоит приглушить, – словно издалека услышал он голос воспитательницы. В комнате потемнело – а может, потемнело в глазах? – а затем полуэльф ощутил ее совсем близко. – Вот, я положила вам под спину подушку. Обопритесь о нее, будет легче.

Отстраняться она не собиралась. Напротив, прижалась сильнее, и уже не скрываясь скользнула руками по его груди.

– Вы очень красивый, мистер Велиас. Никогда не встречала мужчин с такими правильными чертами лица. А какие ресницы, длинные и мягкие! Закройте глаза, обещаю, я сделаю вам хорошо, – шепнула она на ухо, расстегивая пуговицы на его рубашке. А затем прижалась губами к шее, сначала легко, потом жадно.

Мирта охватила странная апатия. Словно всё это происходило не с ним, а он смотрел со стороны. Хотелось оттолкнуть женщину, но тело не слушалось, как если разом вынули все кости. Его отравили? Нет, диагностика показала бы яд. Хотя, если это какой-то стимулятор…

В свои двадцать пять лет у Мирта еще не было физической близости. Не то, чтобы не хотелось: он был взрослым мужчиной с вполне нормальными желаниями. Вот только объект желаний доверчиво прижимался к нему по несколько раз в неделю, спал рядом, уткнувшись носом в грудь и никак не хотел видеть, что с ним происходит. А полуэльф не хотел видеть вместо Летти никого другого.

– Вообще не собираешься реагировать? Слишком надышался, что ли?

Пальцы коснулись пряжки ремня, скользнули по бедру. Мирт с удовольствием признался бы, что чувствует отвращение, но язык во рту стал ватным. Старания воспитательницы как-то оживить его он даже не заметил. Вернее, постарался не заметить – еще никогда в жизни он не чувствовал себя так мерзко.

– Как будто труп обнимаю. Эй, ты уснул что ли? Такой чистенький, что аж тошно, – Он ощутил хлопок по щеке, а женщина отстранилась и резко встала с софы. – Черт, кажется, Асмус переборщил с дозой. И что делать?

Она немного повозилась, оправляя на себе платье, но нисколько не озаботившись, что Мирт остался в расхристанном виде, и вышла из кабинета. Ушла? Надолго ли? Полуэльф попробовал встать, но рухнул на колени, разбив стакан и порезав ладонь осколком стекла. Может, и к лучшему: магия на крови давалась легче, а ударная доза бодрости, обмененная на силу, позволила ненадолго прогнать туман из головы. Жар, правда, не уменьшила, но его можно было перетерпеть.

Залечивать на себе рану Мирт не рискнул: сил оставалось не так много, и неизвестно, для чего они понадобятся. Перевязал ладонь платком, затем занялся одеждой: он застегнулся, несмотря на желание скинуть ее и сжечь. Письма со стола тоже забрал, хоть и не был уверен, что они написаны Пермине. Но было с чем сравнить, у них оставались учебники с заметками и обращение к адвокату. Теперь можно было и уходить – взбудораженная кровью, магия бурлила в некроманте, и он не был уверен, что не убьет Асмуса или эту особу, если их встретит.

Коридор пустовал. Кажется, хозяин приюта не сомневался в силе воздействия той подмешанной полуэльфу гадости, раз даже охрану не выставил. Мирт торопливо спустился по лестнице, выглянул из-за угла. Несколько лениво прогуливающихся незнакомцев мало напоминали обычных посетителей приюта, да и время для посещения было позднее. Впрочем, темнота играла ему на руку.

– Мистер Велиас? – раздался недоверчивый женский голос. На пальцах заклубилась тьма, но в тот же миг он узнал женщину – это была кухарка, подруга Пермине. – Что с вами?.. Понятно. – Она бросила взгляд на его шею, губы сжались в узкую полоску. – Идите за мной. Быстрее! Да не сдам я вас, ну же!..

Она подтолкнула его к одноэтажной пристройке и шустро расправилась с висящим замком.

– Пройдете амбар насквозь, дверь с другой стороны выходит прямо к ограде, – женщина говорила очень быстро, то и дело оглядываясь, не видит ли их кто-нибудь. – Немного левее калитка, попадете сразу на улицу. Кэб здесь лучше не берите, все местные отлично знают Асмуса. Спускайтесь на Бульварную, оттуда уже можно ехать. – Кухарка протянула Мирту ключ. – Ключ от калитки оставьте в замке, я заберу. И если что, я вас не видела, вы меня тоже.

– Спасибо, – кивнул полуэльф и нырнул в проем, пока его не заметили.

Это не было ловушкой, хоть он и шел, прислушиваясь к каждому звуку. В амбаре скреблись только мыши, да вспорхнула с балки испуганная его шагами птица.

Забор нашелся, калитка тоже. И кэб за углом. Но Мирт предпочел послушать совета и завернул на другую улицу, прежде чем кучер повернул голову в его сторону.

Перед глазами то и дело скакали пятна, раненая рука ныла и кровила, а платок давно пропитался кровью. Удачный визит вежливости, ничего не скажешь! И что это было? Асмус решил преподнести ему «подарок» или надеялся обвинить в совращении невинной девицы?

Невинной, как же! Мирт с отвращением вытер губы, вспоминая чужие прикосновения на коже и собственное бессилие. А если бы он отреагировал, как бы далеко всё зашло? Он догадывался, что той особе вовсе не обязательно было его активное участие, она прекрасно справилась бы сама, отреагируй его тело как надо. От понимания этого к горлу подкатил комок, и Мирта вывернуло у стены.

– Развелось всякой пьяни! А такой приличный джентльмен с виду! – бросил ему кто-то в спину.

Его и впрямь шатало как пьяного, а узкий переулок казался бесконечно длинным. Стоило выйти на Бульварную улицу, как его оглушил привычный шум города: перестук копыт, разговоры, смех. Какая-то дама отшатнулась, презрительно прикрывшись веером. Две другие кумушки зашушукались, поглядывая и хихикая.

– В Гончарный тупик, – остановил полуэльф кэбмена, а когда тот уставился на него исподлобья, бросил гант. – Я могу заплатить.

– Постарайтесь не заляпать карету, мистер, а то заплатите гораздо больше, – предупредил кучер.

Мирт откинулся на сиденье, тяжело и рвано дыша. Магия боролась с попавшей в организм дрянью, и некромант сомневался, что сможет ее победить.

Добраться бы до дома, сварить антидот, если получится варить в таком состоянии. Но всегда можно попросить Летти… Хотя если она увидит напарника в подобном виде… Ладонь метнулась к отметинам на шее. Нет, лучше не просить.

Но разве в жизни всегда получается так, как хочется?

Летти встретила его в гостиной, едва услышала, как открылась дверь. В домашнем платье, с собранными под чепец волосами. Скорее всего работала в лаборатории, а там один упавший волос, и начинай сначала.

– Что за вид? Ты напился, что ли? – со смешком спросила она, незаметно вытирая руки об юбку. Но улыбка быстро поблекла, когда Мирт пошатнулся и вцепился в косяк. – Ты ранен? Тебе плохо?

– Я в порядке, – ложь сорвалась с губ прежде, чем Мирт успел подумать.

Это было непривычно – стыдиться себя. За то время, что они провели вместе, Летти чего только не насмотрелась. Когда они оба были слабы из-за только что вдарившего проклятия, то даже мыться самостоятельно не могли и во всём помогали друг другу. Она видела, как его лихорадило, и как он надышался веселящего зелья на третьем курсе и вёл себя как последний дурак. Казалось бы, она видела худшие его проявления!.. Но сейчас он боялся поднять на нее глаза.

Слегка подвинув лисицу плечом, всё так же не говоря ни слова, он прошел в комнату. Закрыть дверь не успел – Летти просочилась следом, как кошка, которая влезет в любую щель.

– Да какое в порядке, у тебя кровь! Не молчи, поговори со мной. Ты обиделся на что-то? Утром всё нормально было. Мирт, я не понимаю.

Она схватила его за руку, и магия, которой так не хватало, накрыла его волной. Вместе с магией пришел ее аромат, тот, который и без стимуляторов сносил крышу, и на мгновение – всего на мгновение! – ему захотелось схватить подругу в охапку и впиться поцелуем.

Вот тогда Мирту стало по-настоящему страшно.

– Пусти, – прохрипел он, вырвался и захлопнул дверь в ванную у нее перед носом. А затем, как был, в рубашке и штанах, сунулся под душ и включил ледяную воду, чтобы остыть и не позволить чертову афродизиаку взять верх.

На свое отражение лучше было не смотреть. Всклокоченные волосы, подрагивающие губы. Красный от крови платок теперь только выкидывать, а лучше сжечь – слишком много темных ритуалов было замешано на крови. Вляпаешься – потом не отмоешься. Хотя, кажется, в этот раз ему удалось вляпаться и без ритуалов.

Полуэльф сорвал рубашку, потянулся к пуговице брюк, и так и замер, потому что дверь распахнулась, и в ванную ворвалась разозленная лисица.

– Мирт Велиас, если думаешь, что можешь меня игнорировать, то сильно заблуждаешься, – с порога заявила она, влетела под душ и завизжала от холодной воды. Вода тотчас прекратила течь, но промокшая лисица добрее не стала. – Ты себя угробить решил? Что за закаливание перед сном?

– Я сказал – выйди вон! – резко отвернулся от нее Мирт.

– Да прям, побежала. – Она схватила его за руку, заставила развернуться и увидела наконец отметину на шее. Несколько секунд молча разглядывала ее, а затем подалась вперед и глубоко вдохнула. Повела носом, почти уткнувшись в кожу.

От ее близости Мирт глухо застонал, и тогда Летти отпустила его. Бросила быстрый взгляд вниз. Вот теперь он пожалел, что сунулся под воду, потому что под мокрой облегающей одеждой скрывать что-то было бессмысленно.

– Миндаль, пачули, мускатный орех, – перечислила она, нахмурившись. – Это всё возбудители, и, судя по твоему состоянию, они действуют. Что случилось?

– Тебя интересуют подробности? – выдохнул полуэльф, пряча замешательство за злостью. – Я был у Асмуса. Он пытался создать компрометирующую ситуацию с моим участием.

– Получилось? – напряженным голосом уточнила Летти, выжидающе глядя на друга.

– Нет. У меня не встал.

Он надеялся, что от грубых слов лисица смутится и уйдет. Хотя это же Летти! Она тоже умела смущать словами.

– Почему? Сейчас ты вполне готов.

– Она – не ты.

Зря он это ляпнул, но сдержаться не получилось, ее запах стал еще настойчивее и притягательнее. Раньше, пока их силы не переплелись в тесный клубок, полуэльф не задумывался, какова его магия: он рано научился колдовать и воспринимал волшебство как часть себя. Оно было просто удобным инструментом. Но всё изменилось с появлением Летти. Ее магия была свежей и сладкой, она будоражила, била в голову, как вино. Мирт перерыл тонну книг, пытаясь понять,

нормально

ли это, но не нашел ответа.

Он знал, что Летти испытывала нечто подобное, и это волновало еще сильнее. Не просто обмен силой – что-то настолько интимное, почти как физическая близость, а может, куда больше. Мирт не мог выкинуть эти мысли из головы, но в здравом уме ему удавалось держать себя в руках.

В здравом уме он никогда не прижал бы ее к стене, нависая всем телом. Не скользнул бы пальцами по пуговицам блузки, желая прикоснуться не к ткани – к коже. И уж конечно не ожидал, что лисица будет смотреть на него совершенно ясным взглядом, позволяя всё это. Чепец упал на пол, а тяжелая темная волна скользнула по плечам, заставляя задыхаться от желания к ней прикоснуться.

– Уйди, пожалуйста, – почти жалобно выдохнул Мирт, не в силах бороться с влечением. Он опустил голову и дышал ей в шею, сглатывая на каждом вдохе. Был ли это откат магии, стимулятор, или просто полуэльф дошел до края, но сейчас он не мог сдерживаться.

– Антидот готовить четыре часа, – напомнила Летти, не спеша убирать его руки.

– Я знаю. – Он стиснул зубы и всё-таки попытался отстраниться.

– Есть и другой способ. – Она перехватила его раненую руку, шепча заклятие исцеления.

Очередной порыв магии, и Мирт сам был готов себя придушить.

– Летти! – почти прорычал он ее имя.

– Всё в порядке, если это ты. – Еще одно прикосновение. На этот раз она стерла отметину на его шее. Затем подняла голову, облизнула губы. – И чего ты ждешь? Будешь и дальше мучиться? Или мне самой тебя целовать?

Она действительно так сказала, или ему показалось? Проверять Мирт не стал. Скользнул пальцами по мокрым волосам, притянул ее к себе, податливую, желанную.

Губы Летти были куда слаще, чем он представлял, и сводили с ума похлеще магии.