Не)реальный

10. Что нам помешает?

Когда Макс вышел из душа, Аленка уже упаковала свою задницу в джинсы, спрятала грудь за обычной белой майкой-алкоголичкой и устроилась на постели, скрестив ноги и уставившись в планшет. Хорошенькая же. Может, она хотела выглядеть не женственной или не сексуальной, но тщетно. Даже мальчишеская майка с яркой надписью на груди отлично справлялась с демонстрацией всех… кхм, козырей третьего размера.

Ну, а джинсы на симпатичных ножках были, конечно, хуже чем юбки, но не столь уж многим, на самом деле. Если джинсы снять – там уже и пофиг станет, что было на девушке до этого.

– Ну как у нас дела? – фыркнул Макс, падая рядом.

Да, она сидела на «Писателе» – портале для авторов самиздата, который помогал быстрее найти коннект с читателями.

– Булдаков опять накатал на меня рецензию, – Аленка сморщила нос, – караулил, что ли, пока я в отпуск уеду и не смогу его нахрен послать.

– Вот ему неймется, – Макс аж глаза закатил, – ты его почему еще от своих текстов не забанила?

– Интересно же, – Аленка лукаво глянула на Макса, – что он там новое накатает. Вон какая фантазия, какой изощренный сарказм.

Антон Булдаков Аленку хейтил. Орал на всех углах, что, мол, нехрен женщине делать на поприще космофантастики, и тем более, что романтическая фантастика – это вообще выкидыш от «настоящей фантастики». Хейтил, орал – и читал всякую Аленкину историю. Общаться ему было не с кем. И завидовал он ужасно. Подписчиков у парниши было всего чуть больше сотни, за три года. А Аленка за полгода насобирала свои восемь сотен. У Санни была отличная фантазия и легкий, удивительно красочный язык. Макс с удивлением понял в какой-то момент, что читает женский любовный роман в фантастическом сеттинге, причем уже почти дошел до финала – и ему нравится. Действительно нравится. Это была победа вообще-то, потому что внутренний читатель Макса был на редкость зажравшимся мудаком.

После этого и написал Санни, после этого и она пришла в его фантастику – с приключениями и эпичностью, ну и с любовью, конечно, чего героев счастья в личной жизни-то лишать. И началась тогда история о том, как «кукушка хвалит петуха» – искренне хвалит, чтоб вы понимали.

Что было ценно – на поле литературы Макс и Аленка действительно могли доверять оценке друг дружки. Потому что они друг дружке в те еще времена были – ни мамы, ни папы, ни даже друзья – никто, лишь читатели. И только такой оценке, лишенной личной приязни, и можно было доверять. А то был у Макса опыт… Печальный. Вроде – поначалу читала, нравилось, а потом вот предъявила Максу, что, мол, девушки в его произведениях «не такие» – на «печальный опыт» совсем не похожие. И может, это Макс так налево лыжи вострит?

– Как с конкурсом дела? – мурлыкнул Макс, утыкаясь в Аленкино плечо. Она беспокойно завозилась. То ли от планшета не хотела отрываться, то ли не знала, не будет ли этот «отрыв» чересчур.

– Обзоры на работу хорошие. Но, хрен же знает, понимаешь, – Аленка прикусила губу, – жюри-то квалифицированнее. Они видят мои косяки.

– Детка, они видят, что ты отлично пишешь, – Макс чуть прикусил кожу на голом плечике, заставляя и девушку, и самого себя содрогнуться. Её – от неожиданности, себя – от того, что его снова ужасно вело. Ему снова хотелось Аленку завалить в постель, чтобы не упускать ни одной чертовой секундочки, потому что кто её знает, может, она уже завтра решит, что это все ей чересчур и сбежит. А он ею не насытится. Вот и приливало… А ведь собирался дать себе и ей хотя бы позавтракать, потом, может, вывести куда-нибудь погулять, благо в Москве всегда было куда погулять, с красивой архитектурой, фонтанами и выпендрежными граффити, например.

Месяц назад Макс убедил Аленку отправить работу на издательский конкурс космофантастики. Призом была гонорарная публикация. Ужасно много для начинающего писателя – знать, что его творчество достойно издания в бумаге. Аленка ужасно переживала, но уговаривать её долго не пришлось. То ли она восприняла предложение Макса как своеобразный глас судьбы, то ли очень доверяла его мнению – что самому Максу ужасно льстило. Потому что что у Санни было, так это талант. Она умела держать читателя в напряжении даже любовной историей. И мнение такого автора дорого стоило. Уж Макс-то знал, сколько надо было прочитать книг, чтобы непрофессионалу от литературы, обычной девушке-програмистке писать так проникновенно и продуманно, как писала Санни.

И Макс был прав – работа Санни упорно висела в тройке лидеров конкурса, упрямо бодаясь даже с топовыми старожилами и жанра, и сайта.

Губы категорически не хотелось отрывать от кожи Аленки. Её хотелось ласкать и ласкать, можно даже без секса – ну, по крайней мере, поначалу без него. Хотелось растопить в ней все, раскалить её до предела, чтобы снова просила её поиметь…

– Может, поедим сначала, – тихонько поинтересовалась Аленка, поворачивая к Максу лицо, касаясь губами мочки его уха.

– Поедим – да, сначала, – с сожалением возвращаясь к реальности – и к собственному бьющемуся в голодной истерике желудку, вздохнул Макс. Жаль гостиница не предполагает доставки еды в номер, чего взять с этого эконом-класса. Так-то – могли бы завтракать, не вылезая из постели и не отрываясь друг от дружки.

– А потом? – Аленка глянула на Макса с провокацией. – Калории будем тратить?

Нет, она была неисправима…

– А нам что-то помешает? – усмехнулся Макс.

Завтрак протекал мирно. Аленка, войдя в зал, пару секунд озиралась, видимо, опасалась встретиться с придурком, который приперся утром (хотя Максу надо будет сказать тому придурку спасибо, кляп очень даже приперчил сегодняшнее утро).

Яичница с горошком, порция овсянки, кофе и круассан с шоколадной начинкой. Сейчас – после такой насыщенной ночи Макс мог сожрать слона или вареный ботинок, посыпанный перцем. Решил не мелочиться и взял себе тупо два завтрака. Аленка – один, но попросила себе еще один круассан к кофе. Смотрела на него взглядом мученицы, одержимой дьяволом. Но не выдержала, сдалась, притянула к себе вилку с ножиком и начала медитативно пилить несчастное пирожное.

– Планы на день есть? – спросил Макс, наблюдая за расчленением круассана и в уме представляя, как написал бы по этой сцене стебный рассказик «типа-триллер».

– Эротические, – невозмутимо откликнулась Аленка, – эротических планов у меня даже больше, чем я потяну, наверное. Но… Пока ты тут, я с тебя не слезу.

– Многообещающе, – Макс усмехнулся, разглядывая яичницу. Кажется, она глядела на Макса с укоризной. В чем она его укоряла, а? В том, что он снова начинал отношения с секса? Ну здравствуйте, а год общения за предварительное сближение уже не считается? Дорогая совесть, не могла бы ты заткнуться и не видеть намеки судьбы даже в яичнице. Если ты прям такая тупая, и слова про двадцать первый век на дворе для тебя уже не обоснование. Тем более, еще не ясно – отношения ли это вообще? И может ли Макс рассчитывать на серьезное отношение со стороны Аленки?

– Кстати, ты почему тут, а? – с интересом поинтересовалась Аленка, бросая на Макса пытливый взгляд. – Вторник же. Рабочий день, вся фигня, или нет?

– Я вчера отгул взял, – Макс пожал плечами и неожиданно зевнул, – не хотел от тебя отрываться на всякие глупости типа работы.

Нет, все-таки спать ночью нужно было капельку больше. Ну ладно, одна такая ночь – это вполне ничего. В гробу если что, говорят, неплохо отсыпается.

– Отгул? – Аленка с еще большим любопытством уставилась на Макса. – То есть ты сразу хотел меня поиметь?

– Детка, я тебя поиметь хотел с того самого момента, как первый раз тебе об этом написал. И что должно было измениться? – насмешливо уточнил Макс.

На губах Аленки расцвела слегка самодовольная улыбка. Комплимент, конечно, был весьма своеобразен, но главное же, что объект доволен, так?

– Хочешь в кино? – мирно поинтересовался Макс, когда девушка занялась яичницей, а от первой порции завтрака Макса остался только кофе. В кинотеатрах шли два триллера, какая-то супергеройская хрень и пара романтических комедий. И Макс, в принципе, готов был пойти на жертвы и глянуть какую-нибудь комедию. Ради Санни – и не на такие жертвы. Ради неё можно было даже на супергеройский шлак сходить, хотя вот его-то Макс вообще на дух не переваривал.

– Что? – Макс аж в кофе фыркнул, потому что Аленка на него глянула такими круглыми глазами, что их хотелось сравнить не с каким-нибудь банальным пятаком, а, ну скажем, с античной монетой в двадцать статеров. Да, отличное сравнение.

– Ольховский, это так напоминает предложение сходить на свидание, что я себя будто снова семнадцатилетней ощутила.

– А что, тебе больше? – лукаво улыбнулся Макс.

– Ты бы хоть порепетировал, – прыснула Аленка, – ужасно неправдоподобно прозвучало.

– А может, я думал, что совращаю несовершеннолетнюю, – Макс аж залюбовался этой улыбкой на лице Аленки. Ох, как же глубоко он влип… Очнись, Ольховский, на сиськи смотри, на сиськи. На улыбки любуются влюбленные идиоты… А ты же еще не настолько безнадежен, да?

– Эй, это я тут тебя совращаю, – возмутилась Аленка.

– Не смеши, дорогая, – Макс самодовольно улыбнулся и, дразня, легонько щелкнул Аленку по носу, – ты вчера вообще думала в номер одна уйти.

– Я пыталась соблюсти приличия, – Аленка надула губы, – а то вдруг бы ты решил, что я не «не такая»?

Не «не такая» – звучало витиевато, и Макс пару секунд, вопреки своему богатому словарному запасу, втыкал, что это вообще значит.

– Ну, то есть дрочить мне в метро, – это нормально, – Макс насмешливо прищурился, – а в номер позвать – так сразу «я не такая»?

– Фу на тебя, Ольховский, – Аленка бросила в Макса смятой бумажной салфеткой, – я тебе шанс сбежать давала, между прочим.

– Нет, ну ты точно хочешь, чтобы я тебе устроил трепку, – фыркнул Макс, – какой нафиг «сбежать»? Ты меня за кого принимаешь? За девственника, который боится вида голой женщины?

На щеках Аленки проступил румянец. Кажется, Максу удалось её подловить.

– Я этого не говорила, – смущенно пробормотала она, опуская глазки. Смешная.

– И не говори, – улыбнулся Макс, – так что насчет кино?

Ответить Аленка не успела – в кармане у Макса завибрировал смартфон. Макс дернул телефон на свет и чудом не чертыхнулся. Звонила Валентина.

– Извини, я на минутку, – быстро сказал Макс и, встав из-за стола, быстрым шагом вышел из зала кафе.