Не смей меня касаться

Глава 2

Вторник неминуемо приближался, и внутри нарастало напряжение. Позвонит, не позвонит?! Помнит, либо уже давно позабыл о нашем уговоре отужинать вместе? Где бы ромашку найти, чтобы погадать. Позвонил, причем на мобильный, хотя я не давала своего номера телефона. Подумаешь, какие пустяки, учитывая тот факт, что Шувалов находится в приятельских отношениях с генеральным директором фирмы «Эверест».

– Здравствуй, Таня! – нда… Только от одного голоса хотелось забиться в экстазе.

– Добрый день, Александр… Точнее, Саша, – вдруг вспомнила я, что Шувалов просил называть его на «ты».

В трубке застыло молчание… Тягучее. Что-то не так?!

– Алло, Саша, вы меня слышите?!

– Таня, у тебя очень красивый голос.

Ответный комплимент попридержала. Наверняка мой мобильный визави в курсе своей звуковой неотразимости.

– Спасибо за похвалу.

– Таня, наша договоренность остается в силе? Мы сегодня ужинаем вместе?

«Нет, никаких ужинов с этим неотразимым самцом!» – кричали во мне предусмотрительность и осторожность.

– Да, конечно! – ответила я.

Видимо, потому, что кроме этих взывающих к безопасности чувств внутри меня еще жила девочка-мечтательница, которая верила в любовь с первого взгляда, да и в сказки она тоже верила, наивная… Или, быть может, дело в той, другой, тоже живущей во мне – жаркой, страстной женщине, ей очень хотелось секса – интенсивного, яркого, длительного. После которого блаженная истома разливается по всему телу, а ты не в состоянии даже пальчиком пошевелить. И в серых глазах Шувалова Александра Ивановича на праздновании образования фирмы «Эверест» мне виделось обещание подобных постельных безумств.

– Отлично, – мужской голос теперь казался довольным. – Встретимся сразу после работы, или тебе удобнее позже?

– Лучше после работы, я не люблю поздно возвращаться домой. Хотя, надо сказать, мое обостренное чувство справедливости, учитывая тот факт, что плащ отстирался, уже давно вас простило.

– Таня, я хочу тебя видеть.

Даже задохнулась на мгновение, а внутри случился жаркий толчок. О-о-о… А ведь он еще не успел сказать ничего сексуального.

– Таня? Ты слушаешь меня?!

– Слушаю. Я выйду в полседьмого вечера на автомобильную стоянку.

– Жду…

***

Часики тикали, приближая условленный час, а во мне нарастала нервозность. Не слишком ли чопорно я нарядилась для ужина с миллионером? Оглядела в зеркале свой темно-синий длиной до колен сарафан и белую блузочку, поддетую под него. Все так скромненько и чинно, выгляжу студенткой-первокурсницей. Особенно в сочетании с косой, в которую заплетены мои роскошные волосы. Если Шувалов рассчитывает увидеть яркую андалузскую красавицу, то будет облом. Впрочем, облом Александру Ивановичу точно обеспечен, я ведь не даю после первого свидания. И даже после третьего не даю… У меня принцип, кто выдержит семь отказов, с тем и можно вступать в сексуальные отношения. Конечно, предварительно получив справку, что претендент на роль моего любовника не болеет какими-либо заболеваниями, передающимися половым путем. Выдерживали немногие, поэтому целый год пришлось монашествовать. Сестренка права, во мне слишком много занудства. А вообще, с чего я взяла, что Шувалов имеет к моей персоне эротический интерес? Жаркие взгляды?.. Тоже мне, великая физиогномистка.

Волосы, пожалуй, лучше распустить, мы ведь наверняка пойдем в ресторан, великовозрастная студентка-первокурсница там будет смотреться неуместно, а еще, чтобы выглядеть чуточку женственней, можно накрасить губы красной помадой. Должно же во мне быть хоть одно яркое пятно.

Почти всю дорогу, которую мы ехали до питейного заведения, я исподтишка поглядывала на Шувалова, пытаясь разгадать, что он за человек? Стараясь понять, возможен ли в моей жизни такой мужчина? «Это просто ужин, – спустила меня с небес на землю феминистка, – а ты уже размечталась, глупая».

– Ну и как Таня, ты довольна осмотром? – оказывается, мои взгляды украдкой заметили.

– Если быть честной, то не совсем.

– По-твоему, в моей внешности что-то не так?

– Все прекрасно. Вы, точнее ты, очень привлекательный мужчина.

– Почему тогда хмуришься? Тебе не нравятся привлекательные мужчины?

– Нравятся, особенно если внешняя красота в них сочетается с добротой и порядочностью.

Быстрый, немного удивленный взгляд серых глаз в мою сторону.

– Думаешь, я лишен этих качеств?

– Об этом и были мои размышления, когда я смотрела на вас… Тебя.

– И каков твой вердикт, я великий аморальный злыдень?! –мужские губы растянулись в очаровательной ухмылке, кажется, Шувалова забавлял наш разговор.

– Наверное, по-другому нельзя, чтобы добиться успехов в бизнесе, нужно быть достаточно жестким.

– Ну почему же, Таня, я очень добрый и щедрый, особенно с теми, кто этого заслуживает.

Шувалов произнес эти слова низким завораживающим тембром, да так откровенно посмотрел на мои коленки и затем грудь, что сразу становилось понятно, как, а главное чем, следует служить, чтобы получить расположение барина.

«Служить бы рад, прислуживаться тошно».

Феминистка во мне тут же всполошилась. Она ненавидела подобные пошлые мужские взгляды и подобные высказанные вскользь предложения. «Танечка, если вы ответите утвердительно на мою инициативу, то сможете многого добиться как в нашей компании, так и вообще в жизни. Советую не пренебрегать моим предложением. Поверьте, я далеко не каждую работницу так выделяю». Когда намеки стали сопровождаться действиями в виде поглаживаний, похлопываний по попке и так далее, мне пришлось уволиться с прежнего места работы. «Я не такая, я жду трамвая»… Не переношу мужчин, которые уверены, что женщины существуют только лишь для удовольствия и можно любую купить, раз в карманах водятся деньги.

А вот той другой, развратнице во мне, понравился ласкающий жаркий взгляд серых глаз. Более того, от завораживающего тембра мужского голоса она моментально растаяла, растеклась по креслу талым шоколадом. Эти противоречия вызвали возмущение. Даже раскраснелась от досады, а Шувалов подумал, что по другой причине.

– Танюш, я несколько иное имел в виду, но ход твоих мыслей мне нравится.

Возмущение стало больше. Как же, другое, не вчера на свет родилась!

– Александр Иванович, следите, пожалуйста, за дорогой! Безусловно, моим коленкам приятно ваше повышенное внимание, но остальные части тела, голова в особенности, взывают о соблюдении безопасности.

Красивые мужские брови вопросительно изогнулись, потом нахмурились.

– Саша, – мягко поправил он.

Промолчала в ответ, потому что феминистка победила-таки во мне женщину, и я начала жалеть, что согласилась поужинать с генеральным директором компании «Сторойинвест». «Не твой это человек, Таня. Ох, не твой», – все так же твердила девочка-отличница.

– Мы уже приехали, Танюш. Не волнуйся, я очень хорошо вожу машину, в юности даже гонками увлекался.

Дорогое хобби, для богатых мальчиков.

«Итальяно» – гласила вывеска весьма презентабельного учреждения, к которому мы подъехали.

– Таня, ты любишь итальянскую кухню?

– В Италии пока не удалось побывать, но макароны – одно из моих любимых блюд.

Красивые мужские губы опять растянулись в обворожительной ухмылке.

– Значит, мне точно удастся угодить твоему обостренному чувству справедливости. Здесь готовят лучшую пасту в городе.

– Возможно, – лаконично ответила я на это бахвальство.

Внутри ресторан «Итальяно» был оформлен в этаком псевдовенецианском стиле. Нет, гондолы с красавцами-гондольерами, к сожалению, отсутствовали, но стены украшали маски, намекающие на венецианские маскарады, а также картины с видами каналов этого прославленного города на воде. Кроме того, в зале звучала приятная приглушенная музыка на итальянском. Мне всегда нравилось, как в песнях звучит итальянский, а еще больше французский язык. Когда-то я мечтала в совершенстве выучить какой-нибудь из них. Помнится, даже купила пухлый самоучитель по французскому, однако способности к языкам обнаружить в себе не удалось, поэтому мой энтузиазм стремительно пошел на убыль, но упорства ради я все-таки его домучила. Совершенства не получилось, однако в целом французскую речь научилась понимать, если говорят медленно, очень-очень медленно…

Наш столик находился в углу заведения, немного в отдалении от всех остальных, горели свечи, и вокруг царила атмосфера такой очаровательной интимности. Интересно, этот антураж для того, чтобы охмурить мое чувство справедливости, или генеральный директор компании «Стройинвест» преследует более существенные цели? Алекс как настоящий джентльмен помог мне сесть. Мужская рука при этом слегка дотронулась до моей спины. Легонько, невесомо, но это едва ощутимое касание подействовало ударом тока на организм. Непроизвольно вздрогнула. Черт, Шувалов это заметил. Серые глаза, пытаясь разгадать причину странной дрожи моего тела, внимательно уставились мне в лицо.

– Тут довольно прохладно, – нашлась с ответом я.

На мужских губах появилась снисходительная улыбочка. Красивое лицо Шувалова как бы говорило: «Хорошо, мне не сложно, сделаю вид, что поверил тебе, девочка».

Принесли меню, и я долго его перелистывала, гадая, что бы мне заказать такое. Остановилась на пасте с морепродуктами. А потом невольно представила, как я буду накручивать длинные спагетти на вилку и затем медленно втягивать их губами в свой рот. Интересно, Александр Иванович специально выбрал это заведение, чтобы посмотреть эротическое шоу со мной и едой в главных ролях. А потом я представила жующим спагетти Шувалова. Развратница во мне стала плотоядно облизываться. Пожалуй, шоу в исполнении генерального директора фирмы «Стройинвест» обещает быть не менее зажигательным зрелищем. Ведь у него такие обалденные губы, а трехдневная небритость, безумно шедшая мужчине напротив, выглядела такой сексуальной. Интересный мужчина, ничего не скажешь.

– О чем ты думаешь, Таня?

Ах, какой насмешливый взгляд. Стало неловко. Надо признать, Алекс обладает потрясающим свойством моментально выводить меня из равновесия. Сейчас, наверное, еще чего-нибудь уроню.

– О глобальном потеплении климата. Вас не волнует эта проблема, Александр Иванович?

– Таня, ты имеешь в виду климат вообще, или климат конкретно этого заведения?

Опять тот же приглушенный сексуальный голос и красноречивый взгляд на мое тело. Некоторые люди даже самые простые слова умудряются превратить в двусмысленности. Конечно, мой организм сразу среагировал на этот тембр, по хребту прошелся жар, или озноб, не знаю, что, но равнодушной я точно не осталась. «Таня, твое чувство справедливости ему до фени, – на всякий случай предупредила меня феминистка, – он вполне ясно дает понять, что хотел бы прямо сегодня исполнить вместе с тобой пару танцев постельного фламенко».

– Нет, меня интересует, как климат окружающей среды влияет на климат, допустим, этого ресторана, и есть ли вообще подобная связь?

– Давай на потом оставим поиск закономерностей, а сейчас, Танюша, ответь мне на вопрос, что ты будешь пить? Вино, шампанское или, быть может, что-нибудь покрепче?

– Вино, – не задумываясь, ответила я.

– К сожалению, не смогу составить тебе компанию, поскольку за рулем, а водителя не хочется напрягать во внерабочее время.

«Какой заботливый работодатель», – умилилась мечтательница. «Таня, стоп! – закричала предусмотрительная девочка-отличница. – Тебе нужно, просто необходимо, воздержаться от алкоголя в компании мужчины, который оказывает такое странное воздействие на твой подзабывший мужскую ласку организм! У нас же правило семи «нет»!

– Не надо вино, лучше просто воду, минеральную воду.

– Боишься потерять контроль? – прочитал Шувалов мои мысли.

– Нет, у меня аллергия на алкоголь.

Боже, какой бред вырывается из моего рта!

– В самом деле?!

– В самом деле! – уже с вызовом повторила я.

– Странно, – задумчиво протянул Шувалов, совершенно нагло разглядывая мои губы, – не заметил признаков аллергии на праздновании дня фирмы «Эверест». Кажется, в тот день ты пила шампанское.

Вот гад, все он видит, все замечает, а главное, смеет мне об этом говорить.

– Внезапный приступ! – с еще большим вызовом произнесла я, вперившись в Шувалова Александра Ивановича дерзким взглядом.

Попробуй только возрази.

– И часто с тобой такая неприятность случается?!

– Нет, не очень, гораздо больше меня беспокоят приступы другого рода – аллергия на излишне самоуверенных мужчин.

Шувалов весело рассмеялся, обнажая в задорной улыбке идеально ровные белые зубы.

– Камень в мой огород, ну что ж, сочту это комплиментом. Только позволь полюбопытствовать, как проявляется эта странная разновидность аллергии? Ты покрываешься пятнами, чихаешь, или еще что-то подобное?

Мило-стервозно улыбнулась.

– Нет, симптомы другие, я совершаю необдуманные поступки.

– Как интересно! – чуть насмешливо протянул Шувалов. – Расскажешь о конкретных примерах этой странной болезни? – не унимался мой собеседник, все так же возмутительно-нахально скаля зубы.

– Могу продемонстрировать даже.

Молниеносно схватила пустой бокал для воды со стола и запустила его в снисходительно улыбающееся мужское лицо. Точнее сделала вид, все-таки я благоразумная девушка, которая не устраивают публичных спектаклей на людях. Но Шувалов поверил, всем туловищем вильнув в сторону, уворачиваясь от летящего в его сторону невидимого бокала.

Смешно… Расхохотались и я, и он.

– Таня!.. – поводя плечами, наконец, произнес Алекс. – Надо признать, ты умеешь удивить.

– Тоже приму это за комплимент.

Наш приятный тет-а-тет разрушила официантка, принесшая еду.

Паста с морепродуктами в сливочном соусе была восхитительной.

– М-м-м… Вкусно, просто божественно.

– Я же говорил, что мне удастся угодить твоим обостренным чувствам.

– Прощай, миллион долларов, – пошутила я, а потом опять замычала, наслаждаясь чудесным вкусом соуса пасты, даже глаза прикрыла от удовольствия.

Кажется, Шувалову нравилось кормить красивых женщин, во всяком случае, мужской взгляд, обращенный в мою сторону, стал довольным и теплым. Пожалуй, даже горячим…

– Таня, хочешь попробовать мою пасту? Она тоже пальчики оближешь, как хороша.

– Хочу, – без тени смущения ответила я, поскольку всегда любила пробовать новые вкусы. Хорошо, что подобная пищевая любознательность пока никаким образом не влияла на стройность моей фигуры.

От моего «хочу» у Шувалова еще сильнее загорелись глаза. «Танюш, а давай немного пошалим», – предложила развратница. Нестерпимо захотелось провокации, удивить, поразить, даже сексуально нокаутировать этого мужчину, вальяжно развалившегося в кресле напротив. Медленно накрутила спагетти с его тарелки себе на вилку, неторопливо отправила ее в рот, томно прикрыла глаза, а в завершение представления облизала свои блестящие от жирного соуса губы. Такая смелость, мягко говоря, удивляла, ведь я совершенно точно сегодня не выпивала. Ой… Кажется, подействовало. Взгляд Алекса поменялся. Высокомерная улыбочка исчезла с мужского лица, он больше не смотрел так, словно я неразумное, чуточку забавляющее его дитя, в стальных глазах, устремленных на мои губы, чудился мужской интерес, а скорее, даже ничем не прикрытое желание. Растеклась горячим липким соусом по своему креслу. Меня тоже проняло, еще как… Всю тряхнуло жаром. «О-о… Ну вот ты, девочка, попалась», – прошептала развратница. «Какое, неподобающее поведение для леди. Мне стыдно за тебя!» – недовольно пыхтела девочка-отличница.

– Таня, ты так вкусно это делаешь, что мне захотелось утащить тебя в какой-нибудь угол и поцеловать. Впрочем, не только, задрать к чертям собачьим этот скромный сарафанчик девочки-отличницы, спустить по ногам трусики и…

Неужели я не ослышалась, неужели он это вслух произнес! Толчок в животе скрутил жарким узлом мои внутренности. Изумленная реакцией своего тела и его наглыми словами, отбросила вилку. Девочка-отличница закричала пожарной сиреной: «Вот, до чего довело твое провокационное облизывание губ, теперь он считает тебя шлюхой!»

– Александр Иванович, вы забываетесь и ведете себя крайне неприлично!

К щекам прилила краснота, конечно, ведь в занудных словах умницы были зерна истины, на то она и отличница.

Шувалов никак не отреагировал на мою возмущенную реплику, лишь слегка удивленно приподнял брови. Красивое мужское лицо стало несколько кислым. «Таня, ты ведешь себя словно девственница пресловутой викторианской эпохи! – теперь нотации принялась читать развратница. – Нужно было как-нибудь отшутиться, а не показывать зубы».

За столом повисла неловкая пауза. Мужские пальцы протарабанили по деревянной поверхности стола какой-то мотивчик.

– Итак, она звалась Татьяна, – несколько задумчиво протянул строчки из «Евгения Онегина» Шувалов, все так же внимательно разглядывая мое краснеющее от неловкости лицо.

Начитанный. Впрочем, благодаря школьной программе эти строчки знает без преувеличения каждый.

– Я совершенно не похожа на пушкинскую героиню.

– Отчего, Таня, не читаешь романов?

– Читаю иногда, но боюсь, совершенно не те, что героиня «Евгения Онегина». О Руссо я хотя бы слышала – "теория общественного договора" и все такое, а кто такой Ричардсон, не имею ни малейшего представления. Только фамилия, кажется, намертво врезалась в память.

– Знаешь, у меня тоже врезалась, – улыбнулся Алекс и посмотрел прямо в мои глаза. – Уверен, времена поменялись, а вот женские типажи наверняка остались прежними.

– Как и мужские, – тут же встряла феминистка.

Шувалов опять очаровательно улыбнулся.

– Таня, расскажи мне немного о себе?

– Только после вас.

– Тебя, – поправил мой визави. – Но, ты, безусловно, права, я должен первым представиться, это мужская прерогатива. Итак… Александр Шувалов, тридцать один год. Окончил Нижегородский архитектурно-строительный университет, имею также степень магистра по экономике. Как ты, наверное, уже знаешь, я генеральный директор компании «Стройинвест». Богатенький Буратино, – добавил он о себе, чуть иронично улыбаясь. – Компанию основал мой отец, ему повезло попасть на большую распродажу родины в начале 90-х годов и завладеть шестьюдесятью процентами акций цементного завода. Ну а потом он основательно раскрутился, построил еще один завод строительных материалов. Папа скоропостижно умер четыре года назад, и теперь я встал у руля нашей семейной фирмы. Есть еще старшая сестра, но она несколько далека от бизнеса и предпочитает жить за рубежом. Кроме того, именно меня отец сознательно готовил себе в преемники. Что еще? Ах да, я был женат, сейчас в разводе, детей нет.

– Почему вы развелись с женой?

Шувалов слегка напрягся, кажется, это тема была для него неприятной.

– Мы не подходили друг другу.

Стандартная отговорка. Очень хотелось спросить о том, есть ли у него кто-нибудь сейчас, но я, конечно, не решилась.

– Теперь твоя очередь, Таня.

– Татьяна Лазарева, двадцать пять лет. Окончила бакалавриат и магистратуру экономического факультета нашего университета. Не могу похвастаться такими предприимчивыми родителями. Папа – инженер, мама – работник почты России. У меня тоже есть сестра, правда, младшая, ей восемнадцать лет, только на первом курсе учится.

– Младшую сестру, случаем, не Ольгой зовут? – продолжил проводить параллель с «Евгением Онегиным» Шувалов.

– Нет, Юля. Хотя она чем-то похожа на пушкинскую Ольгу, такая же веселая и немножко легкомысленная. Что, в принципе, простительно в ее возрасте.

– А как обстоят дела с личной жизнью, Таня? – серые глаза, ожидая ответа, внимательно всмотрелись мне в лицо.

Пожала плечами.

– Не замужем, детей нет.

– А друг сердца?

– Друга сердца тоже нет.

– Такая красивая девушка и без приятеля? – удивлялся Шувалов.

– Случается и такое.

А вот у Алекса наверняка кто-то есть. Богатенькие Буратино редко остаются одни… Думаешь, ты лучше других, Таня?! Ничего такого я не думала, поскольку была слишком рациональна для подобных мыслей, но почему-то продолжала сидеть на стуле, беседуя с этим великолепным образцом живого воплощения мечты любой офисной девы. Впрочем, вру, где-то в глубине души девочка, верящая в сказки, считала, что она действительно достойна самого лучшего мужчины, настоящего принца, а той, другой, темной во мне, было плевать на королевских сынов и благородных рыцарей, она застыла в ожидании, мечтая, что хозяйка, несмотря на правило семи «нет», позволит себе сегодня вольности сексуального характера.

Дальше был таящий во рту шоколадный десерт, я снова облизывала губы, «умкая» от удовольствия. Вовсе не из притворства или желания кого-то соблазнить, просто действительно было очень-очень вкусно. Мысленно сказала «прощай» выдуманному миллиону долларов. За такой десерт я многое готова простить.

***

– К тебе или ко мне? – бросил Шувалов, когда мы вышли из ресторана.

Причем на полном серьезе. Неужели он принял мои умканья и облизывания за обещания чего-то большего? Или для таких богатых мачо это обычная практика? Раз уж я решил обратить на тебя свое внимание, то быстро легла и как можно шире раздвинула ноги.

– Я на метро, а вы домой, Александр Иванович.

Кривая улыбка появилась на мужских губах.

– Таня, садись в машину… Пожалуйста, прости за мои слова, сами по себе вырвались. Конечно, ты не та девушка, которой можно делать подобные предложения после первого свидания.

Почему-то в его словах послышалась ирония.

«Ни после первого, ни после второго с третьим, у нас правило семи «нет», – который раз напомнила зануда-отличница.

Я же молчала, не зная, как поступить.

– Не убивай во мне последние остатки джентльменства, позволь довезти тебя домой.

– Джентльмены в Англии. Я вполне могу добраться на метро. Кроме того, джентльмену после первого совместного ужина просто не пришел бы в голову такой вопрос.

– Таня, садись в машину, хватит уже ломаться! – в мужском голосе появились приказные нотки.

Ха, только он не мой начальник.

– До свиданья, Александр Иванович, спасибо за ужин, было очень вкусно.

Развернулась и решительно, цокая каблучками, пошла в сторону остановки метро. Буквально через секунду бьющие током руки сжали мое предплечье.

– Танюш, не глупи, я довезу тебя до дома, обещаю, с тобой ничего не случится плохого.

– К себе или ко мне повезете?!

– Домой отвезу. И клянусь, даже пальцем не притронусь. Садись в машину.

Заколебалась… Брови на красивом мужском лице чуть хмурились, казалось, Шувалов говорит вполне искренне, а значит, понял неуместность своего поспешного предложения. Ладно, Таня, не надо устраивать сцен. Он же не серый волк, не съест тебя. Да и ты тоже вовсе не Красная Шапочка, умеешь постоять за себя. Кроме того, если быть честной, мне почему-то хотелось продлить нашу сегодняшнюю встречу. Села в машину, как хорошая девочка-отличница пристегнула ремень безопасности.

– Ты где живешь, Таня?

– Улица Троицкая, дом десять.

В салоне автомобиля воцарилось молчание. Шувалов, хмуря лоб, сосредоточился на дороге. Я чувствовала себя попеременно то престарелой девственницей девятнадцатого века, то охотницей за богатством, сознательно набивающей себе цену. Как все глупо, как все по-дурацки.

– Таня, – невольно вздрогнула от мужского голоса, – ты говорила, что иногда читаешь романы, какая твоя любимая книга?

Усмехнулась, литературный вечер обещает продолжиться.

– Если брать художественную литературу и оставить в стороне попытки казаться умной, то мне очень нравится роман Шарлотты Бронте «Джейн Эйр». Раз пять его читала, но каждый раз нахожу в этой книге какое-то очарование.

– Джейн Эйр, значит… Ну-ну.

– Неужто вы знаете, кто это такая?

– Знаю, маме, помнится, нравился этот сериал, особенно Тимоти Далтон в образе мистера Рочестера.

Улыбнулась.

– Да, он более чем великолепен. А что любите читать вы? – решила поддержать эту великосветскую беседу.

– Таня, перестань выкать. У нас разница в возрасте всего шесть лет. И мы уже давно договорилась перейти на «ты»… Знаешь, одну книгу выделить, пожалуй, не смогу. Если честно, сейчас вообще мало читаю, больше фильмы смотрю. Хотя на это тоже не хватает времени. Но вообще предпочитаю детективы в стиле Джеймса Чейза.

Гм… Чейза я тоже читала. Хотя взгляд на мир, женщин, взаимоотношения между полами, который прослеживался в книгах этого знаменитого британского автора, казался мне излишне мрачным и угнетающим. Я девочка, а девочкам хочется верить в любовь.

– Твой дом вот за той аркой направо? – спросил Шувалов.

– Да.

Странно, несмотря на всю неоднозначность сегодняшнего вечера, мне совсем не хотелось с ним расставаться. Когда машина остановилась, повернулась для традиционных слов прощания. Полыхнуло жаром. Алекс пробирающе-пристально смотрел мне в лицо. А потом вдруг, ни слова не говоря, перегнулся через разделяющее нас пространство. Горячие настойчивые мужские губы накрыли рот, чужой язык властно вторгся между зубов, а требовательные руки сжали тело, пальцы запутались в моих темных локонах, прочно фиксируя голову. «Беги, не позволяй ему этого делать! – кричала девочка-отличница. – Слишком быстро, слишком нагло!» «Сладко, очень сладко. Подожди! – просила развратница. – Дай насладиться поцелуем настоящего принца!» Губы Шувалова творили волшебство, превращая улицу Троицкую да наш обыкновенный девятиэтажный дом в крутящийся, сверкающий огнями, головокружительный аттракцион. И я центр мира в этом танце. «Проснись!» – продолжала верещать отличница. Пальцы с целью оттолкнуть Шувалова уткнулись в твердую мужскую грудь. «Ага, кому ты рассказываешь? Просто тебе приятно к нему прикасаться», – опять подала голос развратница. «Дура, что ты делаешь, весь вечер играла в добродетель, а потом растаяла от одного-единственного поцелуя» – пренебрежительно фыркнула прямолинейная феминистка. Обжигающие губы отстранились. Минуту я просто пялилась на него, не в силах сформулировать хоть какую-то связную мысль. В полумраке салона дорогой машины, с влажными после поцелуя губами, Шувалов выглядел убийственно сексуальным. И той, другой, распутнице, живущей во мне, захотелось самой на него наброситься, забраться на мужские колени, оседлать сверху, обвить руками шею и влагой нового поцелуя попытаться остудить горящие огнем губы.

– Вы обещали вести себя прилично, – чуть обиженно, но почему-то с томной хрипотцой прошептала я.

– Да, Тань, мне тоже понравилось с тобой целоваться.

Наглый самоуверенный хам!

Нащупала ручку автомобильной двери, открыла и, не сказав больше ни одного слова, зашагала к дому. На прощанье, правда, повернулась и показала средний палец правой руки. Я могу удивить…

У подъезда сидела весело хохочущая Юлька в компании Жоржика, еще какого-то парня и своей лучшей подружки Алины Толмачевой. При виде меня сестренка перестала смеяться, несколько испуганно отодвинулась от Жоржика. Не хочет показывать мне, что у них любовь-морковь? А парень совсем не стушевался от моего присутствия и даже не подумал убрать ладонь с бедра голубоглазки на более приличную высоту.

В ноздри опять ворвался дурманящий запах одеколона, пальцы богатенького Буратино крепко сжали мой локоть.

– Таня, извини, не смог удержаться!

Не хватало только любовной сцены перед младшей сестрой.

– Ничего, Александр Иванович, с кем не бывает.

Кто-то из Юлькиной компании присвистнул.

Сестренка подскочила к нам.

– Ого, Танюш, у тебя появился кавалер?

«Юля, – мысленно возмущалась я, – ну нельзя же быть такой откровенной».

– Александр Иванович уже уходит, – в моем голосе слышался арктический холод.

Выдернула руки из жаркой хватки мужских пальцев и, не оглядываясь, пошла к подъезду.

***

Конечно, чуть позже Юлька опять заползла ко мне в постель.

– И кто это был, Таня?!

– Так, один знакомый.

– А мерин его?

Ненавижу этот молодежный сленг.

– Угу, – недовольно пробормотала я.

– А ты знаешь, сколько стоит подобная тачка?

– Догадываюсь.

– Думаю, примерно как наша квартира.

– Не-а, как наша квартира, плюс еще дача в придачу.

Такая уж у меня работа – все считать.

– Офигеть… – ошалело произнесла Юлька. – И где ты умудрилась подцепить такое сокровище?

– Я его не цепляла, Юль. Но знаешь, хорошие финансисты вращаются в весьма денежных кругах. Так что зря ты пошла учиться на журналистку.

– Тань, если вдруг выйдешь за него замуж, не забудь, что сестренка нуждается в улучшении жилищных условий, желательно на берегу моря, лучше Средиземного.

– Дура ты, Юлька, он богатый сукин сын, а ты глупости говоришь.

– Богатый сукин сын, звучит заманчиво. Я бы на твоем месте хорошенько подумала, как его основательно очаровать.

– Дурища, – беззлобно сказала я, стукнув Юльку подушкой по башке.