Не уходи

Глава 3 Кори

Наношу последний слой помады, радуясь тому, что все, кажется, встало на свои места сегодня утром. Такое ощущение, что это первый удачный день за целую вечность, и хорошо, что губа у меня больше не разбита и без опухоли. Слава богу, все сошло до маминого возвращения из отпуска. И что еще лучше — я не слышала ничего от Джейсона.

Возможно, он отпустил эту ситуацию. Я подумывала связаться с его женой. Я не знаю, как с этим разбираться. И не хочу возвращаться в зону досягаемости Джейсона, но при этом считаю, что она должна знать о человеке, за которого вышла замуж. Разве она этого заслуживает? Она каждую ночь ложится с ним в одну постель, и только от одной этой мысли у меня сводит желудок.

Закрыв крышечкой помаду, я убираю ее в сумочку и выхожу из ванной. Я дохожу до кухни и улыбаюсь, когда замечаю уже проснувшуюся маму, которая готовит завтрак.

Она на седьмом небе от счастья, что я вернулась домой, что немного замедляет мои поиски отдельного жилья. Она оборачивается, когда слышит меня, и огромная улыбка озаряет ее лицо. Мамины волнистые, седые волосы слегка подпрыгивают, и от этого я понимаю, насколько рада находится дома.

— Я напекла шоколадных блинчиков, — тянет она, от чего в груди ноет чуточку больше. Всегда были только мы вдвоем, что делало нас чрезвычайно близкими.

Мама хотела ребенка больше всего на свете, поэтому решила пойти на искусственное оплодотворение. У меня не было отца, но я ни разу не чувствовала себя в этом ущемленной. Мама наполняла дом таким количеством любви, что просто не оставалось места желать чего-то еще.

— А бекон? — дразнюсь я.

— Как и всегда, — отвечает она, опуская на столешницу для меня тарелку. — Как дела на новой работе?

— Хорошо. Мне, действительно, нравится там. У меня больше свободы, и они дают «зеленый свет» всем моим задумкам. Это как глоток свежего воздуха, — отвечаю я.

Возвращение в Нью-Йорк оказалось лучше, чем я себе представляла. Я чувствую себя самой собой. Не знаю, почему я так долго убегала от этого. Возможно, это не входило в мой план, но превратилось в фантастическую возможность. Я оставлю прошлое позади и больше не стану лить слез. Невозможно грустить, когда я провожу время со своей мамой.

— Это замечательно, милая, — мама целует меня в макушку. — Я собиралась встретиться утром со Сьюзан. Хорошего дня на работе, — желает она, поднимая свою сумочку и направляясь к двери. Иногда мне интересно, что в нас родственного. Мама, такое ощущение, не может усидеть на месте, в то время как я могу просидеть с книгой на диване по несколько дней. Иными словами, я рада, что она такая активная.

Я уплетаю завтрак, чувствуя себя намного лучше, чем за последние недели.

Причины, из-за которых я отдалялась от Нью-Йорка, кажутся сейчас глупыми и надуманными. Я чувствую себя более целой с самого приезда, но такое может происходить рядом с мамой. Может, все, чего мне не хватало — это вновь ее присутствия рядом?

Сложив тарелки в посудомойку, я забираю сумку и уношусь к дверям. Я сбегаю по лестнице и замираю, когда вижу, что на улице льет дождь. Классно.

Чтобы не идти пешком до метро, я прошу швейцара поймать для меня такси. Он подзывает меня несколько секунд спустя, и я бегу, насколько возможно быстро, и все равно слегка промокаю. Дверь захлопывается, а я достаю пудру и замечаю, что тушь немного размазалась. Видимо, не настолько водостойкая. Стоит добавить этот пункт в список дел.

Я откидываюсь на спинку сидения, закрывая на секунду глаза. Я легла вчера слишком поздно, зачитавшись, и понимаю, что такое состояние продлится весь день.

Жаль, что я не люблю кофе, как большинство людей в мире. Было бы просто чудесно, если бы что-то будило меня так по утрам. Может, попробовать горячее какао с сахарной глазурью.

Я распахиваю глаза, когда кто-то опускается на сидение рядом со мной.

— Эй, приятель, такси занято! — выкрикивает водитель.

Я замираю, когда вижу, кто сел рядом со мной. Я даже слов подобрать не могу.

Столько времени прошло, а я так и не забыла эти глаза. Они смотрят на меня пристально, и, кажется, он испытывает то же самое. Сердце начинает колотиться. Мы молчим всего секунду, прежде чем он открывает рот.

— Отвези ее, куда ей нужно, а потом — меня, — он лезет в свой задний карман и достает кошелек. Мужчина протягивает водителю стопку купюр, а тот смотрит на них, а потом отъезжает от тротуара.

Я все еще в шоке, что сижу рядом с Генри. Половина меня хочет выскочить из машины. А вторая — хочет притвориться, что ей все равно. Что это счастливая случайность, и я продолжаю двигаться дальше.

И прежде чем я успеваю среагировать на это событие, мужские губы оказываются на мне, заставая меня врасплох. Его полные губы прижимаются к моим, а руки вплетаются в волосы властной хваткой. Его язык требовательно толкается в мой рот, и мое тело повинуется, отдавая ему то, чего он хочет.

Все то время, что разделяло нас, исчезает, и я таю. Его рот занимается с моим любовью, и на крохотное мгновение я поддаюсь тому, чего жаждала, все десять лет.

Но, как и все сны, этот подходит к концу, и я осознаю, что происходит. Реальность обрушивается на нас, и я толкаю его в грудь, разрывая наш поцелуй, а потом ударяю по лицу. Я удивляюсь своим действиям, но не извиняюсь. Не могу поверить, что только что это сделала.

Жжение от пощечины ощущается на ладони, и, черт возьми, Генри улыбается мне, вызывая во мне желание ударить снова.

Он еще красивее, чем я запомнила. Я не могу решить — ненавижу его за это больше или меньше. От всех тех чувств к нему, которые подавляла, глаза наливаются слезами.

— Не надо, — выпаливаю я.

— Боже, я так скучал по твоему лицу, — говорит он, игнорируя мои слова.

Он тянет руку, чтобы заправить локон за мое ухо. Я пялюсь на него, все еще испытывая шок от встречи. Как такое вообще возможно? Единственный человек во всем Нью-Йорке, которого я хотела избегать, садится в мое такси. Мужчина, о котором я мечтала все эти годы. Мужчина, который разбил мое сердце, и из-за которого я больше не могу доверять мужчинам. Я двадцативосьмилетняя девственница благодаря Генри, и мне хочется наорать на него, но вместо этого теряюсь в его взгляде.

— Я скучал по тебе, — добавляет он, и слеза соскальзывает по моему лицу. Я смахиваю ее так быстро, насколько возможно, ненавидя себя за это. Не хочу, чтобы он знал, что так на меня влияет.

К моему удивлению такси останавливается, и я понимаю, что приехала на работу.

Я подскакиваю, надеясь сбежать, но он следует моему примеру и торопится за мной.

— Кори! Ты больше не сбежишь от меня. Могу тебе это гарантировать, — кричит он где-то рядом со мной, но я бегу быстрее, проталкиваясь в двери своей работы. Провожу своим пропуском и вдавливаю кнопку лифта. Он продолжает звать меня по имени, и в груди возрастает паника. Я снова и снова давлю на кнопку, будто от этого лифт приедет быстрее. Я должна сбежать от него.

Слишком много эмоций прорывается наружу, и мне просто нужно дистанцироваться от него. Такое ощущение, что я не могу дышать.

— Кори! — снова рявкает он. Я оборачиваюсь, замечая, как охранник отталкивает его назад. Двери лифта наконец-то открываются, и я влетаю внутрь, нажимая на кнопку своего этажа. Когда двери закрываются, меня накрывает облегчением.

Не могу поверить в то, что только что произошло. Я приваливаюсь к стене лифта.

Мое колотящееся сердце, наконец-то, успокаивается, когда я достигаю своего этажа. Я задерживаю дыхание в попытке собраться. Я выхожу из лифта и направляюсь в сторону своего кабинета, затем бросаю сумку на стол, прежде чем уйти в лабораторию. Хочу забыться работой и не вспоминать о Генри Осборне.

Генри.

Мужчина, о котором я мечтала столько ночей. Единственный мужчина, который занимает мою голову. Единственный мужчина, который занимает мое сердце.

Пытаюсь забыть о случившемся, но мысли продолжают возвращаться к нему. К тому поцелую. Как долго мне хотелось узнать, каково было бы ощутить прикосновение его губ к моим? Боже, идиотка. Мне двадцать восемь, и я впервые поцеловалась. Жалкое зрелище. «Как насчет, быть сильной, Кори?» — ругаю себя. Возможно, я обманываю себя сейчас. Готова поспорить, что у него были сотни поцелуев. От этой мысли на меня накатывает тошнота.

Мне не нравятся мысли, что он целует других женщин. Все девочки в школе хотели его и постоянно жаловались на то, что он не ходит на свидания. Думаю, это одна из причин, почему они сошли с ума, когда он пригласил меня на выпускной вечер. Он был не только самым богатым человеком в мире, но и еще игнорировал всех девчонок. Кроме меня. От этого я чувствовала себя особенной, и на короткий промежуток времени, я позволила этому чувству задержаться.

Я должна была догадаться, что это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой — самый популярный и красивый мальчик в школе уделяет мне внимание.

Кто-то прочищает горло, вынуждая меня оторвать взгляд от того, что я делаю.

Генри стоит, прислонившись к дверному косяку, как ни в чем не бывало. Как будто собственник этого места.

Я поднимаюсь, и у меня распахивается рот. Я шокирована тем, что он сюда пробрался. Все должны проходить обработку и надевать бейджик. Или только я так считала.

— Что ты здесь делаешь? — требовательно спрашиваю я.

— Ты от меня больше не убежишь, — просто отвечает он. Я обвожу взглядом помещение, мечтая сбежать, но просто некуда. Он проходит в лабораторию.

Я не должна удивляться тому, как он легко сюда попал. Готова поспорить, что одного звонка хватило, чтобы пройти охрану и выяснить, где нахожусь я.

— Не надо.

Ненавижу, как жалко я говорю. Мне казалось, я переросла это, но что-то в Генри не дает мне мыслить ясно. Я хочу рассказать ему обо всех своих проблемах и получить утешение. Что просто безумие. Прошло десять лет. Я даже не знаю его совсем, но так же, как и несколько лет назад, он кажется родным. Как будто создан для меня.

— Я выкуплю всю эту компанию, если потребуется, чтобы добиться разговора с тобой.

Я таращусь на него, понимая, что он имеет в виду именно это.

— Чего ты хочешь? — огрызаюсь я, закипая от злости.

— Тебя, — его голос низкий, наполненный уверенностью. Как будто он ждал этого вопроса от меня, и его ответ застал меня врасплох. Мое сердце затрепетало.

— Тебя не должно быть здесь, — снимаю защитные очки. Не хочу отвечать на то, что он только что сказал.

— Только здесь мое место, — отвечает он, сокращая расстояние между нами. Я отступаю назад, практически спотыкаясь, и вспоминаю, какой неуклюжей могу быть. Он вызывает все это снова.

— Я хочу, чтобы ты ушел, — не хочу всех тех эмоций, которые он всколыхнул во мне. Он разбудил все, что я пыталась забыть.

— Поужинай со мной, — его голос, как бархат.

— Нет, — сразу же отвечаю я.

— Я не уйду, пока ты не согласишься.

Я изучаю его лицо. Генри изменился за все эти годы. То время, когда у него было мальчишеское лицо, давно прошло. Сейчас он стал мужчиной. Но что-то в нем осталось прежним, и часть меня, которая хотела всевернуть, видит это.

Широкие плечи, мужественные черты лица, и его голубые глаза уже не такие добрые, каким были когда-то. Легко понять, насколько он властный, даже не зная его. Он излучает ее.

— Тогда присаживайся, — я указываю на стул в углу комнаты. Не сомневаясь ни секунды, он уходит туда и садится. Я слегка шокирована, но возвращаюсь к работе.

Я хочу, чтобы он сказал что-то еще, но он молчит. Я чувствую на себе его взгляд, когда отворачиваюсь и пытаюсь сосредоточиться на своем деле.

Проходит несколько часов, а он все там сидит и смотрит. Он не произнес ни слова, как и я. Весь день потрачен впустую, потому что его присутствие не дает мне возможности сосредоточиться. Я чувствую взгляд Генри на всем своем теле, и этого слишком, чем я могу выдержать.

С меня достаточно, и я ударяю ладонями по столу.

— Отлично!

Он поднимается и подходит ко мне.

— Я заберу тебя в пять, после работы.

И прежде чем я успеваю понять, он обвивает рукой мою талию, притягивает мое тело к себе и захватывает мои губы глубоким поцелуем.

Я должна ему сопротивляться, но тело делает совершенно противоположные вещи, чем твердит голова. Как будто мое сердце нашло недостающий фрагмент, и я сдаюсь.

Его ладони надавливают на мою спину, прижимая меня насколько возможно ближе. Когда они поднимаются по моим ребрам, я ахаю и отпрыгиваю назад. Боль от синяков простреливает тело, и это застает меня врасплох.

— Я сделал тебе больно? — беспокойство заметно на его лице.

— Нет, прости, просто…я…

— Сегодня, — произносит он, перебивая меня и оставляя мягкий поцелуй на губах.

Он отступает назад и улыбается мне, прежде чем покинуть лабораторию. Я остаюсь одно, гадая, во что себя втянула. Не уверена, что мое сердце сможет пережить большее.