Неисправимый доктор К.

Глава 4

Виктория, плохо переносившая лифты и ограниченные пространства, была вынуждена вдыхать приторный запах духов пожилой женщины и слушать болтовню двух молоденьких медсестер, которые только что окончили колледж. А ей следовало подумать о важных вещах. Например, о переводе из реанимации в отделение реабилитации пациентки, чье появление примерно через час приведет к хаосу. Сильнее лифтов Виктория не любила только беспорядок и хаос. Расстегнув жакет, она поправила на плече ремешок портфеля.

Второй этаж.

— Я наконец-то вчера увидела доктора К., — сказала одна из медсестер, высокая блондинка, и нажала на кнопку четвертого этажа пальцем с неподобающе длинным красным ногтем. — В кафетерии. Ты правильно его описала. Он настоящий красавчик.

— Кто бы сомневался, — усмехнулась вторая медсестра, брюнетка с роскошными волосами, которые следовало по меньшей мере стянуть в хвост, чтобы выглядеть профессионально. — Я выйду за него замуж. Представляешь, я — жена врача.

«Кайл не лечащий врач и не врач-консультант, тупица ты сопливая», — подумала Виктория. И зачем она поехала на лифте? Ну поболели бы у нее лодыжка и колено, но зато она спокойно поднялась бы по лестнице, не слушая подобные разговоры.

Третий этаж.

— Мы все знаем, почему ты выучилась на медсестру, — сказала блондинка.

— Если хочешь поймать большую рыбу, следует ловить ее там, где она водится, — глубокомысленно ответила брюнетка.

Третья медсестра, тоже блондинка, но одетая в зеленую операционную одежду, заметила:

— Возможно, ты умеришь свой пыл, когда узнаешь, что прошлый вечер он провел в баре О'Халлорана и отправился домой с Линн — секретаршей из управления.

— Она настоящая шлюха, — скривилась высокая блондинка.

— Почему она никак не остепенится и не выйдет замуж? — прибавила брюнетка.

И тут до Виктории дошло. Кайл вернулся в город из-за Линн. Ей показалось, что пол лифта ушел у нее из-под ног.

Четвертый этаж.

Виктория оперлась о заднюю стенку лифта, чтобы сохранить равновесие. Линн — хорошенькая, кокетливая и веселая особа — была приходящей подружкой Кайла с восьмого по одиннадцатый класс. Линн каким-то образом пронюхала о тайных отношениях Виктории с Кайлом и не упускала возможность высказать свое мнение по поводу того, что Виктория недостаточно опытна и не сможет удержать около себя парня вроде Кайла. Оказывается, она была права.

Наконец-то пятый этаж.

Виктория вышла из лифта на дрожащих ногах. Итак, она ошиблась насчет того, что Кайл изменился. Его компетентность при общении с пациентами, заботливость и сострадание к ним, любовь и доброта в отношении сына — всего лишь маска. Кайл Карлински остался прежним охотником до развлечений, и она не позволит такому человеку беспрепятственно общаться с ее сыном.

Войдя в коридор отделения 5Е, Виктория взглянула на часы. Пятнадцать минут девятого. Ровно в девять часов она позвонит своему адвокату.

Но сначала, едва войдя в кабинет, Виктория вызвала по интеркому Нору:

— Пожалуйста, пригласи ко мне Али и Рокси как можно скорее.

Повесив пальто на вешалку за дверью, она повернулась к своему столу и увидела Кайла. Его непослушные волосы были растрепанными, одежда — помятой, а взгляд — остекленевшим.

— Мне нужно… — начал он. Взгляд его был виноватым.

— Тс-с. Иди сюда. — Она поманила его к себе и прошептала: — Пригнись.

Кайл повиновался. Почти прижав губы к его уху, Виктория заорала что есть мочи:

— Тяжелая ночка?

— Проклятье! — Кайл сжал виски, словно пытаясь спастись от ударов гигантского гонга. — Садистка.

— Мне нужно работать. Уходи. — Она попыталась пройти мимо него, чтобы добраться до своего стола.

Кайл преградил ей путь:

— Я забыл, как быстро распространяются новости в нашем родном городе. Виктория, ничего не произошло.

— Засос на твоей шее свидетельствует об обратном, — парировала молодая женщина. Ей не следовало придавать этому значение, но она ничего не могла с собой поделать. Слушать сплетни о Кайле и Линн само по себе неприятно, но, увидев доказательство их любовных утех, Виктория принялась искать, кого бы покалечить. И Кайл оказался под рукой. — Меня не волнует, чем ты занимался и с кем. Но, окажись я на твоем месте, когда мне предстоит выдержать испытательный срок и только после этого получить работу в госпитале на полную ставку, я не позволила бы моей склонности к сомнительным женщинам влиять на карьеру.

— Склонности? Нечасто теперь услышишь это словечко. Я, кстати, тоже знаю устаревшие слова. Например, «ханжество». Оно означает…

— Я знаю, что это означает. И я не благочестивая моралистка, — возмутилась Виктория.

— Ну ладно, выясняй сама, что означает слово «ханжество».

— Тебе-то откуда известны такие слова? — поинтересовалась она.

— Я читаю, — бросил Кайл. — Много читаю.

Вот так новость!

— Ну, молодец. Итак, мы закончили словесную перебранку? Мне нужно работать.

— Судя по твоему сегодняшнему злобному настроению, можно предположить, что ты интересуешься мной немного больше, чем хочешь признаться. — Кайл взял ее за подбородок, приподнимая его и заставляя Викторию посмотреть ему в глаза. — Ничего не произошло. Когда будешь готова меня выслушать, я расскажу тебе обо всем в подробностях. Мне нечего скрывать.

— Если не считать приключения с Линн. — Она уставилась на засос на шее Кайла, наклонила голову, поджала губы и постучала указательным пальцем по своей щеке, изображая глубокое раздумье. — С другой стороны, ты можешь щеголять и так. Она поставила на тебе метку, словно на своей собственности.

Ответ Кайла оказался совсем не таким, какого она ожидала.

Он улыбнулся, а потом не выдержал и расхохотался.

— Боже, я скучал по тебе! — подскочив к Виктории, Кайл поцеловал ее.

Их губы мягко соприкоснулись. Кайл ничего от нее не требовал, просто соблазнял и ждал. Виктория забыла об инстинкте самосохранения, ее голова затуманилась. Она словно вернулась в прошлое и, как невинная девочка, испытала восторг. Кайл предлагал ей именно то, что она любила, — предвкушение наслаждения, а не само наслаждение.

— Ой-ой-ой! Если воздух здесь прогреется еще сильнее, мне придется раздеться, — послышался совсем близко голос медсестры Рокси, подруги Виктории. Пелена страсти, окутавшая ее, мгновенно испарилась.

О нет! Виктория оттолкнула Кайла. Он смотрел на нее сверху вниз. Казалось, его ошеломил собственный поступок.

— Извини. Я не должен был этого делать. Я не думал…

— Уходи, — сказала Виктория. У женщины онемели губы, сердце бешено колотилось.

Виктория отвернулась от вошедших медсестер. Как она могла допустить подобное на работе, в своем кабинете? Сюда может зайти кто угодно! Лицо Виктории горело от стыда и гнева. Как Кайл посмел поставить ее в такое неловкое положение? И почему после того, через что ей пришлось пройти, она по-прежнему не в состоянии противостоять его поцелуям?

— Я говорила тебе, что нужно подождать, — произнесла Али, обращаясь к Рокси. — Если собака сидит у двери, значит, доктор К. в кабинете.

— Когда начальница приказывает явиться как можно скорее, я прихожу как можно скорее.

Али обняла Викторию за плечи:

— Он ушел. Ты в порядке?

Виктория кивнула, хотя на самом деле солгала. Кайл опять лишил ее возможности ему сопротивляться. Так же как постоянно случалось в юности. Они совершенно не подходят друг другу. Виктория не та женщина, которая нужна Кайлу. А он — полная противоположность того мужчины, с которым она надеялась в один прекрасный день связать свою жизнь. Кайл нарушал все каноны, по которым Виктория стремилась жить. Он неуважительно относился к правилам, установленным в госпитале, и, похоже, не подозревал, что может испортить ее профессиональную репутацию.

«Я ждала назначения на должность администратора среднего медперсонала целых пять лет. И теперь, когда я уверена, что получу эту должность…»

На место администратора среднего медперсонала претендовали три кандидатки. Все три были компетентными медицинскими сестрами, но Виктория являлась фавориткой. Однако даже мельчайшее правонарушение лишит ее возможности достичь желаемой цели. Например, поцелуй с сослуживцем в своем кабинете. И все! Вся ее упорная работа пойдет насмарку. Мечта занять в госпитале достаточно высокую должность и доказать всем, кто ее критиковал, а также отцу, что однажды оступившаяся молодая женщина может добиться успеха, будет растоптана.

Виктория вздохнула, повернулась к своим сотрудницам и не сдержала улыбку. Любительница экстравагантных нарядов медсестра Рокси возвышалась над ней на добрых десять дюймов и носила под сиреневой формой свитер с воротником-хомут в красно-бело-синий горошек. По крайней мере десяток красочных мультяшных персонажей украшал не скрытую формой поверхность свитера. Прямоугольные очки в красной оправе висели на ярко-фиолетовой цепочке на груди, на ярко-желтом шнуре, завязанном вокруг талии, болталась шариковая ручка цвета фуксии, на ногах были надеты яркие узорчатые носки и короткие брюки, поскольку подобрать брюки нормальной длины при росте Рокси было проблематично. Подруга Виктории выглядела как праздничный фейерверк.

Виктории не хотелось в этом признаваться, но, если бы она не работала бок о бок с Рокси и не была уверена в ее опытности и профессионализме, она вряд ли взяла бы ее в отделение 5Е.

— Время идет, — заметила Рокси. — У меня назначено свидание с калоприемником, который пора менять. Что случилось?

Виктория обратилась к Али:

— Примешь пациентку из реанимации и поместишь ее в палату пятьсот четырнадцать, вместе с миссис Титон. Пациентку зовут Мелани Мадрин.

— Блин, прекрасно!

Девушкам не нужно было объяснять, кто такая Мелани Мадрин. Она была дочерью мэра и женой сенатора Мадрина. И хотя никто прежде не сталкивался с Мелани, сенатор Мадрин имел репутацию снисходительного сноба с тяжелым характером. Слухи о его требовательности и неуважительном отношении к персоналу госпиталя, пока его жена находилась в реанимации, быстро распространились по всем этажам.

— Из реанимации позвонят и сообщат, когда она будет готова, — сказала Виктория. — Ты в курсе, что с ней произошло?

— Ее сбил пьяный водитель. Трехлетняя дочь погибла, — произнесла Али.

— Только предполагается, что водитель был пьян, — уточнила Виктория. — Насколько мне известно, ему не были предъявлены обвинения.

Однако это не помешало тому, чтобы половина горожан признала водителя виновным, основываясь на доводах и ругани мужа миссис Мадрин.

— Несмотря ни на что, виновность или невиновность водителя не имеет никакого отношения к уходу, который мы должны предоставлять нашим пациентам, — заметила Виктория.

— А мне чем заняться? — спросила Рокси, взглянув на часы.

— Палата пятьсот один «Б». Твой пациент — Майк Грэкер, тот самый водитель.

— Только не это! — Рокси округлила и без того выразительные глаза.

Майк Грэкер, самый популярный учитель средней школы, пользовался поддержкой другой половины горожан, которые считали, что его доброе имя стараются очернить и все нападки отвратительны и необоснованны.

— Зачем размещать таких пациентов на одном этаже? Это безумие, — произнесла Али.

Виктория была уверена, что сложившаяся ситуация станет для нее серьезным испытанием. Побежит ли она жаловаться главврачу госпиталя? Позволит ли слухам и спорам нарушить нормальную работу в ее отделении? Ни в коем случае. Она постарается сохранять спокойствие и справится с поставленной задачей хладнокровно и профессионально.

— Лечащие врачи настояли на том, чтобы оба пациента были отправлены в наше отделение, которое считается лучшим. — Виктория пожала плечами.

Палаты в отделении 5Е редко пустовали.

— Так в чем же заключается твой план? — спросила Али, предполагая, что в действиях Виктории имеется какой-то умысел.

— Присядь, — обратилась Виктория к Рокси, ибо не желала напрягать шею, глядя на нее снизу вверх. Попросив Али закрыть дверь, она расположилась за письменным столом.

Али медлила.

— Ты уверена?

Виктория редко закрывала дверь своего крошечного кабинета, в котором не было окон, кроме тех случаев, когда предстоял конфиденциальный разговор.

— Да, — ответила она и далее, как генерал на военном совете, принялась излагать подчиненным свою стратегию и отдавать приказы.

Спустя три часа и семнадцать минут после последнего обхода пациентов отделения Виктория получила сообщение о назревающем побоище.

— Мистер Мадрин прижал мистера Грэкера к стене у кухни для пациентов, — в отчаянии прошептала по интеркому Нора. — Он держит его за горло. Идите скорее.

— Пошли, девочка, — обратился Кайл к Тори, открывая дверь первого этажа, ведущую на лестничную клетку. Он начал подниматься, шагая через две ступеньки и с радостью чувствуя, как напрягаются мышцы бедер. Ему было необходимо выплеснуть избыток энергии.

Кайл поцеловал Викторию и ощутил при этом сильное желание, чего никогда не испытывал с другими женщинами. А ведь он старался ее забыть. Он встречался с женщинами, похожими на Викторию, и с теми, кто был ее полной противоположностью. Ни у одной из них он не находил ее живости, решительности и насмешливого остроумия, невинности, яростной преданности и тщательно скрываемой уязвимости. За долгих девять лет ни одна женщина не сумела заменить ему Викторию.

И вот теперь, оказавшись рядом с ней, Кайл потерял интерес к своим прежним подружкам. Его не сумела соблазнить даже Линн, хотя и оставила засос на шее.

Неприятно, конечно. Теперь Виктория будет считать, что он не изменился. А с какой стати его должно волновать, что она о нем думает? Почему ему стало так хорошо, когда Виктория начала его ревновать? И отчего, черт побери, он считает минуты до того момента, когда сможет снова поцеловать ее?

Кайл остановился на лестничной площадке второго этажа…

«Ты недостаточно хорош для нее, мальчик. — Отвращение и ненависть во взгляде отца Виктории было невозможно забыть. — Ты родился в семье белых голодранцев и мыслишь как белая шваль, и так будет всегда. Общайся с себе подобными, иначе пожалеешь».

Кайл, работающий в гараже Милта, был одет в грязные джинсы и майку, его руки были перепачканы машинным маслом. Мистер Форли стоял перед ним в безукоризненном дизайнерском костюме и начищенных до блеска ботинках. В тот момент Кайл чувствовал себя униженным и бесполезным как никогда…

Добравшись до третьего этажа, он начал шагать через три ступеньки.

Жизнь доказала, на что способен Кайл Карлински. Он больше не ребенок из бедной семьи. Кайл стал физиотерапевтом. И хотя теперь ему наплевать на то, что скажут о нем люди, его труд уважают. Медицинские работники обращаются к нему за консультацией по поводу пациентов, которым он подбирает подходящий курс терапии. У него имеется хорошая работа, деньги в банке и респектабельные уважаемые союзники в лице Фига и профессоров.

Кайл стал увереннее и чувствовал себя в безопасности. В настоящее время никто не сможет выгнать его из города. Никто не сможет запретить ему делать то, что он хочет. Остается выяснить, чего именно он хочет.

К тому времени, когда Кайл добрался до пятого этажа, и он, и Тори тяжело дышали. Он остановился на минуту и присел на корточки, делая вид, будто поправляет бандану на шее Тори. На самом деле Кайл переводил дыхание.

Вдруг он услышал предупреждение по громкой связи:

— Служба безопасности, направляйтесь в отделение 5Е. Прием. Служба безопасности, направляйтесь в отделение 5Е. Прием.

Предположив, что Виктории угрожает опасность, Кайл рванул по пустому коридору, который связывал подходы к лифтам и отделение 5Е. Его охватила ярость. Он увидел, что Виктория зажата между двумя огромными мужчинами и пытается их разнять. К счастью, все трое находились в середине коридора, что заставило Кайла пересмотреть свое первоначальное решение оттащить Викторию в сторону и, используя опыт кулачных боев, уложить обоих драчунов на пол. Однако Виктория была не из тех женщин, которые оценили бы его вмешательство, какими благородными ни были бы мотивы.

Как ни трудно было Кайлу, он встал в пяти футах от Виктории и прислонился к стене, выжидая и позволяя ей самостоятельно справиться с ситуацией.

— Ты сел за руль пьяным. Умереть должен был ты, а не мой драгоценный ангелочек! — кричал один мужчина, держа другого за горло. — Ты убил мою девочку.

— Мне очень жаль. Я не… выпиваю, — выдавил тот, кого душили. — Я диабетик. У меня упал уровень сахара… — Он слегка высвободил шею из цепких рук противника и глотнул воздух. — Я не знал. Жаль, что я…

— Тебе осталось только сожалеть. Моя дочь погибла из-за тебя.

— Она погибла из-за ужасной случайности, мистер Мадрин, — спокойно сказала Виктория и положила ладонь на руку нападающего, стараясь его остановить. — Пожалуйста, мистер Мадрин. В этом будет разбираться полиция. Самосуд не пойдет вам на пользу. Вы нужны своей жене. Подумайте о Мелани.

Кайл увидел выражение крайнего облегчения на лице Виктории, когда она его заметила.

Нападавший мужчина слегка сдал позиции:

— Мелани ничего не ест и все время плачет. — Он опустил голову и ссутулился, потом вытер глаза. — Она говорит, что сама во всем виновата. Но это не так. — Мистер Мадрин поднял голову и посмотрел на противника, снова приходя в ярость. — Это ты виноват!

Тори коротко гавкнула, предупреждая об опасности.

Оглянувшись, Кайл увидел в дверях палаты, где лежала миссис Титон, худую бледную женщину с кровоподтеками на лице, которая тяжело опиралась на стойку с капельницей. Она едва держалась на ногах.

— Уоррен, перестань, — произнесла она слабым голосом.

Кайл вовремя подскочил к ней и подхватил, не позволив упасть на пол.

— Мелани! — озабоченно крикнул мистер Мадрин.

Тори лизнула лицо женщины.

— Уберите от нее эту скотину! — взревел мужчина.

Мелани протянула дрожащую руку и погладила Тори по голове. Появилась Али:

— Вам больно, миссис Мадрин?

— Нет. Просто устала, — сказала она.

— Доктор Карлински, — деловито произнесла Виктория, — помогите Али уложить миссис Мадрин в постель. Я поговорю с ее мужем наедине.

— Конечно, — ответил Кайл, и ему стало жалко мистера Мадрина, но только до тех пор, пока тот не заявил, что никуда не пойдет.

— Если вы хотите, чтобы вам позволили навещать жену, — начала Виктория, — я предлагаю пройти в мой кабинет.

Повернувшись, она пошла по коридору в сторону своего кабинета, говоря на ходу:

— Если вы откажетесь, я попрошу службу безопасности вывести вас отсюда.

— Какие у нее ранения? — обратился Кайл к Али, сосредотачивая внимание на женщине и готовясь перенести ее на кровать.

— Переломы ребер с обеих сторон. У нее плевральная дренажная трубка справа. Может быть, нам лучше помочь ей дойти самостоятельно, а не…

— Я сенатор штата, и вы не имеете права… — неистовствовал мистер Мадрин.

— Подождите, — попросила пациентка, обращаясь к Али.

Кайл, Али и Мелани оглянулись, приготовившись увидеть то, что произойдет дальше.

Виктория повернулась к мистеру Мадрину:

— В этом госпитале вы всего лишь посетитель, который мешает работе отделения и создает угрозу для пациента, за которого я отвечаю. Вы также беспокоите свою жену, которая, подвергая себя риску, поднялась с кровати без посторонней помощи, пытаясь вас остановить.

Виктория Форли расправила плечи и высоко подняла голову. Сенатор Мадрин никак не ожидал от нее такой тирады.

«Давай, Тори! Да, она не изменилась. Что за женщина! Вперед, Виктория!» Кайл мысленно аплодировал ей.

Они стояли у стойки регистрации, недалеко от комнаты медсестер, напротив друг друга. Мистер Мадрин взирал на Викторию сверху вниз. Она была преисполнена решимости.

— Если вам не нравится то, что вам предлагают, вы можете уйти вместе со службой безопасности, — пояснила она. — Но я готова предложить третий вариант: я вызову полицию, и вас выведут отсюда принудительно. Мистер Грэкер, возможно, не захочет выдвигать обвинения против вас, но я обязательно расскажу полиции о том, что здесь произошло.

— Пожалуйста, Уоррен, — прошептала Мелани. — Прошу тебя.

— Мы должны уложить вас в постель, миссис Мадрин, — сказала Али, затем шепотом прибавила: — Виктория с ним справится. Если он согласится с ее условиями, она не станет вызывать полицию. А сейчас пора заняться вами.

Доктор Рафаэль Старзи был большим человеком — во всех отношениях, кроме роста. Несмотря на этот недостаток, он умел завоевывать внимание, уважение и послушание благодаря своей энергии, умению доверительно общаться с людьми и авторитету. Кайл его полюбил.

— Вы проработали всего семь дней, а я слышал о вас только похвальные отзывы, доктор Карлински, — сказал он.

— Спасибо. — Кайл поборол желание назвать его сэром.

— Присаживайтесь. — Доктор Старзи отодвинул для него стул. — Кстати, какой у вас рост? Итак, я изучил ваши обширные планы по уходу за каждым из моих пациентов, и я с ними согласен.

Кайл ощутил прилив гордости. Он получил признание своей работы. Доктор Старзи был известен не только в северной части штата Нью-Йорк, но в США в целом, и он оценил работу Кайла. Несмотря на резкость суждений врача и не слишком мягкое обхождение с пациентами, они приезжали к нему лечиться за сотни миль. Доктор Старзи был перфекционистом и тщательно подбирал тех, кто будет работать в отделении 5Е и заботиться о его пациентах. И вот теперь он предпочел Кайла другим физиотерапевтам.

Услышав голос Виктории, доктор Старзи посмотрел в сторону сестринской комнаты. Кайл притворился, что разглядывает график на вращающейся стойке.

— Ах, вот она, женщина, на которой я собираюсь жениться, — произнес доктор Старзи достаточно громко, чтобы его услышали в радиусе двадцати футов.

Лучше бы он говорил о той мужеподобной медсестре с испуганными глазами, которая стояла рядом с Викторией.

— Если я когда-нибудь соберусь замуж, то буду иметь вас в виду, — ответила Виктория.

«Черта с два!» — подумал Кайл. Виктория была его первой любовью и матерью его ребенка, а после поцелуя оба поняли, что их влечет друг к другу. Если она когда-либо и выйдет замуж, то только за одного человека. И его зовут Кайл Карлински.

Страстность размышлений удивила Кайла, потому что он совсем не был готов жениться. Он и Виктория недавно встретились после длительной разлуки. Но теперь, когда он снова рядом, Кайл отказывался даже представить, что Виктория будет с другим мужчиной.

— Безупречный работник, — сказал доктор Старзи так, чтобы его слышал только Кайл. — Стремится к совершенству. Умеет общаться, вежлива. Высоко ценится руководством больницы. И очень красива. Вы в курсе того, что ее прочат на должность администратора среднего медперсонала?

Кайл об этом не знал, но новость не стала для него сюрпризом.

— Через четыре-пять лет она и я будем управлять этим госпиталем, — заявил доктор Старзи.

Он с напыщенным видом направился к Виктории и встал рядом с ней. Старзи подошел к женщине слишком близко, и у Кайла сдавило живот, а к горлу подступила горечь. Они стояли рядом друг с другом, опрятные и ухоженные, Старзи был выше Виктории примерно на два дюйма. Они были красивой парой.

— Ты готова пойти со мной на обед? — спросил у нее доктор Старзи. — За обедом мы сможем спланировать наше будущее.

Виктория не смотрела на него, но покраснела. Она впервые заинтересовалась мужчиной с тех пор, как Кайл…

Виктория и Старзи? Да ни за что на свете! Вне сомнения, их фото будет замечательно смотреться на большой рождественской открытке. Но, будучи суперумными перфекционистами, они просто уничтожат друг друга. А что будет с Джейком? Нет! Виктории необходим мужчина, который способен охлаждать ее пыл и чрезмерное стремление к успеху, человек, который научит ее наслаждаться жизнью и веселиться.

Ей нужен Кайл.

А ему требуется время, чтобы познакомиться с Викторией как следует и попробовать начать все сначала. Ради Джейка. Ради того, чтобы создать настоящую дружную семью, как у Фига, о которой Кайл мечтал с детства.

Однако в профессиональном плане Кайл не может соперничать со Старзи. Единственное место, где он станет ему достойным конкурентом, — это постель.

— У меня дела, — сказала Виктория.

Доктор Старзи склонился к ней и прошептал:

— В следующий раз я не приму отказа.

Кайл заметил, что она не отстраняется от Старзи, и сжал шариковую ручку, мечтая воткнуть ее в похотливый глаз знаменитого онколога.

Виктория посмотрела на Старзи и одарила его несвойственной ей кокетливой улыбкой:

— Ты всегда так говоришь.

Кайл отыскал в коридоре мусорную корзину, приготовившись в нее сплюнуть, ибо уже не мог выносить отвратительный привкус ревности на языке.

— На этот раз я говорю серьезно. Мы не молодеем. — Доктор Старзи повернулся к мужеподобной медсестре: — А что скажешь ты, Оливковое Деревце? У тебя есть время со мной пообедать?

— Конечно, Крошка Тим. Вы можете подождать меня пять минут?

— Ждать тебя? Ну нет. Встречаемся внизу, в столовой.

— Вам лучше выйти пораньше, потому что вы не скоро доберетесь туда на своих крошечных ножках.

— Великанша, — усмехнулся доктор Старзи.

— Карлик.

— Увидимся. — Перед тем как покинуть отделение, Старзи обратился к Кайлу: — Продолжайте работать так же хорошо, Карлински, — сказал он. — Рад, что вы с нами.

Виктория наконец обратила внимание на Кайла, который за ней наблюдал.

Он притворно улыбнулся и помахал ей рукой. Молодая женщина одарила его таким ледяным взглядом, что ему стало не по себе. Затем она поспешно ушла.

Через несколько часов, закончив обход в отделении 5Е, Кайл решился зайти в кабинет Виктории. Подходя к двери, он услышал, как она с кем-то разговаривает по телефону.

— Привет. Ты можешь посидеть завтра с Джейком с пяти сорока пяти до девяти пятнадцати вечера? Няня моего ребенка приболела. — Помолчав, Виктория прибавила: — Ясно. Нет. Удачи! Я что-нибудь придумаю.

Кайл заглянул в ее кабинет:

— Можно войти?

— Нет.

— Я свободен завтра вечером, — сказал он.

— Повезло тебе. Я уверена, что все дамы в городе придут в восторг. Может, стоит отправить массовое уведомление о твоем выходном по электронной почте?

Кайл проигнорировал ее насмешку:

— Я могу побыть с Джейком.

Виктория подняла брови:

— Ничего лучше не придумал, кроме как подслушивать у меня под дверью? Я доложу доктору Старзи, что ты болтаешься по коридорам без дела.

— Самое главное, чтобы у тебя под рукой не оказалось острых предметов, которыми ты могла бы меня проткнуть.

— Погоди секунду. — Виктория пошарила на столе, потом заглянула в выдвижной ящик. — Я уверена, что у меня есть ножницы.

— Ха-ха. В котором часу мне прийти?

— Приходить не нужно. Я сама справлюсь.

— Вот и договорились. Тебе нужно, чтобы кто-нибудь присмотрел за Джейком. У меня выходной, и я хотел бы провести его с сыном и поближе познакомиться с ним.

Кайл был уверен, что она сочтет его предложение отличной идеей.

Однако у Виктории было другое мнение. Она заявила:

— Я не получала от тебя известий в течение девяти лет. Ты вернулся в город на неделю-полторы. Джейк видел тебя всего пару раз. Для него ты — по-прежнему виртуальный незнакомец, Кайл. Ни при каких обстоятельствах я не оставлю с тобой своего сына завтра вечером.

— Он и мой сын, — напомнил Кайл.

— Генетически. — Виктория отвела взгляд, собрала документы и скрепила их степлером.

— Разве я могу стать ближе к сыну, если ты не позволяешь мне проводить с ним время?

— Мы пригласили тебя на обед в выходные.

— Обед проходил в переполненной людьми закусочной. По-твоему, там я мог лучше узнать сына?

— Конечно, ты можешь видеться с Джейком. Просто… я ничего о тебе не знаю. Ты женат? У тебя есть подруга? У тебя есть еще дети? Употребляешь ли ты наркотики? Болеешь ли инфекционными заболеваниями?

— На все вопросы ответ отрицательный. Тебе принести копию медицинской справки, которую я предоставил, когда устраивался на работу? — пошутил Кайл.

— Я говорю серьезно.

— Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо, Виктория. Некоторое время назад ты меня любила и доверяла мне.

— И посмотри, что из этого получилось.

Не желая ее переубеждать, Кайл сменил тему разговора.

— Ты здорово справилась с сенатором Мадрином, — искренне восхитился он.

Она подняла на него глаза:

— Спасибо, что обошелся без поспешных выводов и не полез в драку.

— Я не сомневался, что ты контролируешь ситуацию. — Кайл помолчал, потом прибавил: — Итак, завтра я приду к вам в пять сорок пять вечера. Я отведу Джейка куда-нибудь перекусить, а потом побуду с ним до твоего возвращения.

Произнеся эти слова, Кайл призадумался. Куда она направляется в среду вечером? Неужели на свидание со Старзи? Или на свидание с каким-нибудь другим придурком?

Виктория улыбнулась.

Черт побери, судя по всему, даже после стольких лет разлуки она отлично читает его мысли.

Опершись локтем о стол, она положила подбородок на ладонь и посмотрела на Кайла невинно и в то же время игриво:

— Знаешь что? Почему бы тебе не прийти в пять тридцать? Это на тот случай, если я не смогу найти тебе замену. Так у меня появится время, чтобы подготовиться.

«Подготовиться к чему? Кокетка!» Кайл постарался выглядеть беспечно:

— Я приду в пять тридцать.