Ненасытный

Глава 15 Джакс

В случае если вы не заметили, я мужчина, который знает, чего хочет. И я хотел Лиззи с того момента, как только увидел ее. Проблема заключается в том, что я не понимал, как сильно ее желал.

Впервые в своей жизни я иду по улице, не оценивая каждую девушку. В этот раз я не удаляю номер девушки из своего телефона. В этот раз на самом деле я с нетерпением жду разговора с ней.

Единственное, что меня интересовало в женщинах до сегодняшнего дня, это какие позы они могут принимать и как глубоко брать член в рот. От каждой красотки, с которой был, я хотел лишь одного. И как только получал это, уже думал о следующей.

Вот так. А сейчас, я не могу дождаться встречи с Лиззи снова, хотя видел ее утром и провел большую часть времени на прошлой неделе, трахаясь с ней во всех позах первых нескольких страниц «Камасутры». Все это ново для меня.

Не поймите меня неправильно, я не собираюсь становиться мягким и податливым. Не собираюсь начинать носить плохую одежду и менять «Феррари» на внедорожник. Я все еще тот же самый парень, который знает, чего хочет, и как именно заполучить это. Просто прямо сейчас то, что я хочу, может дать мне только Лиззи.

Можно сказать, что мы встречаемся, но это слишком напоминает то, чем обычно занимаются неопытные старшеклассники. Можно назвать наши отношения исключительными, ведь с Лиззи я ничего не лишен, у нее есть все, что присуще настоящей женщине — в спальне и за ее пределами. Можно было бы назвать серьезными, если бы Лиззи не смешила меня, а я не смеялся, словно какой-то нарик, принимающий участие в комедийной постановке. Вместо этого я называю такие отношения собственническими, потому что интуиция подсказывает мне сделать ее своей, а я всегда прислушиваюсь к своей интуиции.

До того как встретиться с ней в баре, я заезжаю на строительную площадку проекта Дентона. Он почти закончен, и я еду по подъездной дорожке, приветствуя рабочих, когда они проходят мимо, направляясь домой на ночь.

Выхожу из машины и направляюсь ко входу, чтобы найти Люси — она всегда приезжает к концу рабочего дня — но останавливаюсь на полпути, когда Жаклин исполняет фокус в стиле Дэвида Копперфильда, выскакивая откуда ни возьмись. Она одета в красное платье из спандекса, настолько обтягивающее, словно она сняла его с Барби, а грудь выглядит настолько огромной, как будто выросла примерно на треть с нашей прошлой встречи.

— Джакс! Как чудесно встретиться с тобой! — говорит она, обвивает меня обеими руками и притягивает к своему телу так близко, что я чувствую ее пупок.

— Миссис Дентон, надеюсь, вы довольны тем, как все получается.

— Все еще лучше, когда ты здесь, — мурлычет она. — И, пожалуйста, называй меня Джеки.

— Хорошо, Джеки, — улыбаюсь я.

— Замечательный костюм, Джакс, — говорит она, пробегаясь пальцами по лацкану моего пиджака. — Для такого занятого мужчины, ты одеваешься так хорошо.

— Спасибо. Ты тоже выглядишь очень впечатляюще, — говорю я, сразу же сожалея об этом. Иногда мне жаль, что я не могу отключить это, но старые привычки искореняются с трудом.

— Ты, в самом деле, так думаешь? — мурлычет она, выпячивая грудь и проводя руками по бокам, как будто проверяя, находятся ли изгибы ее тела на прежнем месте. Она поворачивается кругом, прижимаясь задницей ко мне, и подмигивает. — Хочешь узнать секрет?

Я оглядываюсь. Где, черт возьми, Люси, когда она так нужна? Затем поворачиваюсь обратно к Жаклин и добродушно пожимаю плечами.

Она наклоняется очень близко и запускает руку под мой пиджак.

— Без одежды я еще более впечатляющая.

Просто на случай, если я не понял ее, она подтверждает свое заявление легким похлопыванием по задней части моей шеи.

— Миссис Дентон… Джеки… — говорю я, своим самым деликатным и мягким тоном.

— Не будь застенчивым, Джакс. Я знаю о тебе. Знаю, ты думаешь, что тебе нравятся те тощие сучки в клубах, с которыми всю работу приходится делать самому. Я просто хочу, чтобы ты знал, если хочешь настоящую женщину, я прямо здесь. И я готова дать лучшее, что у тебя когда-либо было.

Пока говорит, она снова проводит руками вверх и вниз по лацканам моего пиджака, сжимая их и притягивая меня к себе, как полицейский, желающий выбить признание. Я выдавливаю свою самую очаровательную несексуальную улыбку и убираю ее руки.

— Джеки, от такого предложения мужчине было бы очень глупо отказываться. Обычно, ты даже не успела бы закончить предложение. Но это не произойдет по двум причинам. Первая, я никогда не сплю с замужними женщинами — даже такими… привлекательными, как ты. И вторая, я вроде как не совсем свободен.

Выражение лица Жаклин меняется от сексуального к завистливому.

— Ну, если когда-нибудь передумаешь, ты знаешь, где найти меня.

Я иду обратно к своей машине. Плевать на Люси, она сможет справиться сама.

— Пока, Джеки.

Я не хочу портить шины на своем «Феррари», пробуксовывая колесами, ведь от этого стирается резина, но в этом случае я разгоняю автомобиль, чтобы убраться оттуда как можно быстрее.

Я добираюсь до бара в два раза быстрее, чем обычно, как будто отвращение к Жаклин и желание к Лиззи ускорили меня. Не спеша вхожу внутрь, полностью игнорируя взгляды и улыбки, и мой взгляд останавливается на единственном, ради чего я пришел сюда — на той единственной, с которой намерен уйти отсюда. На Лиззи.

Она одета в обтягивающие черные джинсы, в них ее ноги выглядят еще длиннее и более накаченными, чем я запомнил, и в обычный белый топ под кожаной курткой, которая выглядела бы нелепо на любой девушке, не имеющей таких изгибов, как у Лиззи. В этот раз от этого вида я вынужден закусить губу, чтобы сдержать вздох. Лиззи становится все сексуальнее и ярче каждый раз, когда я вижу ее, и вполне возможно, что в какой-то момент она станет сверхновой звездой.

Я медленно иду к ней, с удовольствием оглядывая ее тело от макушки до кончиков пальцев на ногах — тело, из-за которого, возможно, жена каждого женатого мужчины в баре устроит ему дома хороший скандал.

— Эй, красотка, — говорю я, кладу руку на ее спину и наклоняюсь для поцелуя.

— Эй, красавец, — говорит она с сияющей улыбкой, но с немного меньшим блеском в глазах, чем обычно.

Я наклоняюсь к ее губам, но Лиззи подставляет щеку. Что-то произошло.

— Кабинка?

— Конечно, — соглашается она, и идет впереди меня, предоставляя самый лучший обзор на эротическое шоу с ее покачивающимися ягодицами в главной роли.

Как только мы садимся, Лиззи наклоняется вперед с огромной улыбкой на губах, накрашенных красной помадой.

— У меня есть новости! — говорит она, хлопая в ладоши, хихикая и волнуясь, как школьница, которая собирается рассказать какую-то чрезвычайно конфиденциальную сплетню.

— Здорово, — говорю я, подозвав официанта и заказав напитки.

Лиззи наблюдает, как он уходит, и поворачивается обратно ко мне с лучезарной улыбкой на лице. Глядя на эти губы, я чувствую себя так, словно уже выпил три напитка — трудно сфокусироваться, когда женщина так красива, и от этого начинаешь задаваться вопросом, не галлюцинации ли у тебя.

— Порази меня, — говорю я, — какие новости?

Лиззи пожимает плечами, смотрит на колени, словно там имеются какие-то заметки, затем встречается со мной взглядом и говорит:

— Я встретила кое-кого.

Битва Наполеона при Ватерлоо. Атака на Перл-Харбор. Поражение «Юта Джаз» в девяносто восьмом. Форман, нокаутированный Али в Конго.[17] Это ощущается подобно всем этим событиям, произошедшим одновременно.

Знаете ли вы, каково это — услышать такие слова от женщины, ради которой вы готовы изменить всю вашу жизнь?

— Встретила кое-кого? В смысле… парня? — спрашиваю я, надеясь на другой ответ, но осознавая, что тем самым причиняю себе еще больше боли.

Лиззи кивает, ее глаза сияют. Как два человека могут испытывать такие абсолютно противоположные эмоции от одной и той же новости?

— Его зовут Джеймс. Ему 32 года, он педиатр в медицинском центре Cedars Sinai. Я встретила его сегодня в продуктовом магазине, — говорит Лиззи, загоняя мое сердце в устройство для уничтожения бумаги, — это произошло… совершенно случайно! Мы просто начали разговаривать, затем пошли попить кофе. И закончилось все тем, что я провела весь день с ним! Ты можешь поверить в это?

— Я… не могу поверить в это, — говорю я, пытаясь придумать, что еще сказать, но из-за огромной дыры внутри, мне не удается. Это все, что я могу сказать, чтобы удержать улыбку на лице.

— Он великолепный. Я имею в виду, не как ты — он отчасти глуповатый, но достаточно уверенный, чтобы понять шутку. Он такой милый. Тебе бы он понравился.

Тебе бы он понравился? На какой планете живут женщины, если думают, что это можно говорить парню? Даже если бы я не испытывал к Лиззи никаких чувств, это все равно звучало бы жутко, а при сложившихся обстоятельствах это равносильно вворачиванию тридцатисантиметрового сверла в мое ухо.

— Отличные новости, — говорю я. — Я очень рад за тебя. Тебе следует не упускать эту возможность.

Даже актеры не умеют так хорошо лгать. Они лишь говорят то, во что не верят. Я же говорю слова, которые являются полной противоположностью тому, что чувствую.

— Спасибо, — говорит она, поверив этому, поскольку Лиззи слишком погружена в свое волнение, чтобы распознать лживость моих слов.

Приносят напитки, и мне удается обхватить пальцами свой бокал и поднять его в воздух — не спрашивайте, как мне это удалось.

— За новые приключения, — говорю я, надеясь, что ее планы разрушатся.

— За новые приключения, — говорит Лиззи, ее удивительные красные губы изгибаются в улыбку, и мне жаль, но я не могу сказать, что она улыбается благодаря мне.

Мы неторопливо пьем напитки — в моем бокале гораздо больше, чем в ее — и виски обжигает сильнее, чем обычно.

— Он тренирует команду младшей лиги, — говорит Лиззи, как будто разговаривает сама с собой. — Я имею в виду, разве это не мило?

Я планировал добавить в обучение Лиззи бондаж, но теперь рад, что мне не выдался такой шанс. Она не знает, когда прекратить мучения.

— У него есть дети? — спрашиваю я, хватаясь за соломинку, как утопающий.

— Нет. Кажется, у него есть племянник в команде. Кроме этого, я думаю, что ему просто нравится спорт.

Я киваю в знак согласия, обнаруживаю, что мой стакан пуст, и снова зову официанта.

Лиззи отбрасывает волосы в сторону, и я подавляю все воспоминания, которые этот жест вызывает, однако приятно, что они существуют.

— Ты, вероятно, уже понял, но… я не могу продолжать… наше «соглашение».

— Да, конечно, — говорю я, вновь пожимая плечами. Уверен, я часто делаю это движение сегодня.

— Я имею в виду, это было удивительно. Самый потрясающий опыт в моей жизни. Я чувствую, что должна сказать «спасибо», — смеется она, — но предполагаю, что это нравилось нам обоим.

— Определенно так и есть.

— Хотя мы же оба знаем, что это никуда бы не привело. Я имею в виду, ты это ты, а я — все еще… маленькая глупышка Лиззи! — смеется она снова.

— Конечно. Как я и говорил. Никаких чувств. Никаких обязательств, — да, я действительно говорил это. Такое ощущение, что после этих слов прошла уже целая жизнь. Да, это предназначалось для Лиззи, и я понятия не имел, что именно мне придется с этим столкнуться.

— Но я надеюсь, что мы останемся друзьями.

Твою ж мать. Что за хрень? Я видел такое в фильмах и телепередачах. Слышал эту фразу раньше. И каждый раз, когда слышал ее, думал лишь одно: Ничтожество. С большой буквы «Н». Эту фразу даже я не могу заставить звучать хорошо.

Надеюсь, что мы останемся друзьями.

И вот, это сказано мне. Джаксу. Мужчине, который может заставить женщину последовать за собой одним взглядом. Мужчине, который считает, что соблазнить женщину легче, чем завязать шнурки. Мужчине, который отказал трем женщинам сегодня сам.

Худшее в этом?

Я фактически рад, что она сказала это.

Я на самом деле рад. Я настолько отчаянно желаю видеть эту женщину, что готов быть ее другом и больше ничего. Это моя самая низшая точка. Мой самый страшный час.

— Посмотрим, — говорю я, хватая напиток из рук официанта, прежде чем он успевает поставить его на стол, и выпиваю его залпом. — Еще один.

Лиззи смотрит на меня. Ее глаза все еще сияют, улыбка все еще искренняя и неизбежно сексуальная, как и раньше. Она делает небольшой глоток своего напитка и хватает сумочку.

— Ну, мне пора идти. Я встречаюсь с Джеймсом вечером, — она встает и смотрит на меня, словно я часть забытого багажа, — ты же не возражаешь, верно? Имею в виду, ты, вероятно, рад, что у тебя появится возможность подцепить кого-то нового.

Я слегка смеюсь, и клянусь, что это причиняет боль моему лицу.

— Иди. Проведи хорошо время. Ты заслуживаешь этого.

Она наклоняется и целует меня в щеку.

— Пока, Джакс.

— И тебе пока.

В течение секунды она колеблется, и это почти похоже на то, словно она хочет сказать что-то еще. Но затем она улыбается, качает головой и уходит.

— Увидимся.

Я наблюдаю за ее уходом.

Это первый раз, когда женщина уходит от меня.

И я не знаю что, черт возьми, делать.