Неожиданный медовый месяц

Глава 2

— Сеньорита Бойд, вам лучше? — послышался тихий голос из-за двери.

— Да, — еле выдавила Лариса. Что еще она могла сказать после позорного инцидента с корзиной для мусора?

День свадьбы. Главный день в ее жизни. День, когда весь мир должен был увидеть, что она, Лариса Бойд, нашла своего прекрасного принца. Чертов Том.

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

Если бы он только мог хоть как-то облегчить ее страдания.

— Я в порядке. Мне нужно всего несколько минут.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Вам не обязательно здесь находиться. Со мной все будет хорошо.

Она ожидала услышать звук удаляющихся шагов, но этого не произошло. Может быть, он боится, что она упадет в обморок и разобьет себе голову?

Покачиваясь, она подошла к раковине. Одного взгляда на ее отражение было достаточно, чтобы понять, почему официант искоса на нее смотрел. Она была похожа на бешеного голубоглазого енота. Схватив бумажную салфетку, Лариса попыталась снять макияж с глаз, но лишь размазала тушь по всему лицу.

— Сеньорита?

Ну почему он не уходит! Сеньор Чавес. Ни в коем случае нельзя снова забыть его имя. Хотя она могла бы поспорить, что он с радостью забыл бы ее. Менее чем за сутки она успела напиться, пофлиртовать с ним и опозориться. Чересчур для ВИП-гостьи.

Тяжело вздохнув, она умылась, сделала еще одну бесполезную попытку поправить макияж и открыла дверь. Сеньор Чавес стоял у окна, глядя на лагуну. Лариса больше не чувствовала запах еды. Ее завтрак бесследно исчез.

— Я вывез тележку из номера, — сказал он.

— А корзина для мусора?

— Ее тоже забрали. В течение дня вам принесут новую.

— Спасибо, — сказала она.

Он взглянул на нее через плечо.

— Кстати, пока вам было нехорошо, звонила ваша сумка.

Ларисе потребовалась пара секунд, чтобы понять, что он имеет в виду ее мобильный телефон.

— Мои подруги проверяют, хорошо ли я добралась, — предположила она. Далила и Хлоя — единственные два человека, которым есть до нее дело. Бабушка умерла, а Том… вряд ли он стал бы ей звонить.

— Подруги, которые заплатили за ваше пребывание здесь?

— И за шампанское. Обычно я не пью так много, — сказала Лариса, решив хоть немного оправдать свое плачевное состояние. — К тому же на голодный желудок. Вчера вечером я сидела здесь… мне было очень грустно, — добавила она, — ведь сегодня я должна была выйти замуж.

— Я знаю. Вы мне вчера рассказали.

— Да, вы правы. — Она всегда начинала откровенничать с незнакомыми людьми, если выпивала лишнего. — О чем еще я говорила?

— Вы не помните?

— Большую часть разговора я помню. — Незначительная ложь. Она помнила, что ей стало не так одиноко после его прихода, и о том, как его легкая щетина покалывала ее пальцы. — Хотя есть пара небольших провалов. Надеюсь, я не вела себя… непристойно?

— Я оставил кофе на тот случай, если вы захотите взбодриться, — сказал он.

То, как он аккуратно перевел тему разговора, говорило само за себя. Лариса внутренне съежилась.

— Я могу налить вам новую чашку.

— Нет, спасибо. — Только не этот горелый запах. — Я предпочла бы что-нибудь холодное. Может быть, одну из тех маленьких бутылочек кока-колы за двадцать долларов из мини-бара. — «Обезболивающее тоже не помешало бы», — подумала она. Вряд ли в номере есть аспирин.

— Рядом с кофейником. — Баночка с таблетками действительно стояла на столе. Раньше их там не было. — Я подозревал, что таблетки вам понадобятся.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности. Вы сказали, что хотите колы, не так ли?

— Это не… — прежде чем Лариса успела озвучить протест, он прошел от террасы к кабинету, — обязательно.

— Обязательно. Моя главная обязанность заключается в том, чтобы все гости были на сто процентов счастливы.

— Даже те гости, которые страдают от тяжелого похмелья?

— Особенно, — сказал он, открывая банку.

Лариса почувствовала, что ее щеки заливаются румянцем.

— Мои подруги говорят, что со мной все время нужно возиться.

— Это действительно так?

— Я предпочитаю слово «заботиться», — ответила она.

Когда Лариса забирала у него банку с колой, их пальцы случайно соприкоснулись. Вздрогнув, она выхватила банку из его рук.

— Я… э-э-э… — Лариса заметила вспышку света, промелькнувшую в его глазах и моментально исчезнувшую за тенью вежливости и отстраненности. Она отступила на шаг назад, сделав одолжение им обоим. — Вы уверены, что прошлой ночью я не сделала ничего глупого?

— Ничего, о чем стоило бы вспоминать.

Видимо, лучше не настаивать на обсуждении деталей.

— Я постараюсь впредь держать себя в руках, — добавила она и сделала глоток.

Прохладная кола — это прекрасно.

— Кстати, о вашем пребывании здесь, сеньорита… — Порывшись в нагрудном кармане, он вынул аккуратно сложенный лист бумаги. — У меня есть к вам несколько вопросов. Теперь, когда ваши первоначальные планы…

— Накрылись медным тазом? — вставила Лариса. — И, пожалуйста, называйте меня Лариса. В сложившихся обстоятельствах формальное обращение звучит немного глупо, вам не кажется?

В уголках его рта заиграл намек на улыбку.

— Хорошо, Лариса. По нашим данным, вы заказали ряд мероприятий.

Лариса вспомнила, как красиво звучали по телефону слова свадебного координатора. Вместо того чтобы выбрать одно или два мероприятия, она заказала все.

«Это единственный медовый месяц в твоей жизни, — думала она. — Почему бы не сделать его настолько романтичным, насколько это возможно?»

— Полагаю, они уже не актуальны.

— Вы правильно полагаете. — Такие мероприятия, как ужин при свечах на круизном катере или массаж для двоих, вряд ли подходят для одиночного времяпрепровождения. — Единственное, чем я собираюсь заниматься на этой неделе, — валяться на пляже. — И по возможности выяснить, что стало причиной краха ее идеальной помолвки. «Вот увидишь, Том, я способна к самоанализу».

Краем глаза Лариса увидела, что сеньор Чавес смотрит в свои записи.

— Какие-то проблемы?

— Вовсе нет. Я прослежу, чтобы все мероприятия были отменены. Хотя вы должны понимать, что отмена в последний момент…

— Постойте, постойте. Что значит — в последний момент? Я все отменила еще несколько недель назад.

Он нахмурился.

— В наших записях это не указано.

— Значит, ваши записи лгут. Вы думаете, я собиралась выходить замуж за саму себя?

— Я полагал, что вы не знали об отмене свадьбы до вчерашнего вечера.

Логично, но это не так.

— Я говорила с вашим свадебным координатором шесть недель назад.

— Шесть недель. — Он глубоко вдохнул. — Вы уверены, что говорили непосредственно с Марией дель Олма?

— Абсолютно. И она заверила меня, что с отменой проблем не будет.

Хотя, судя по выражению его лица, проблемы были.

— Похоже, произошло недоразумение. Мария не сделала отмену. У вас ведь есть письменное подтверждение?

Лариса уже хотела сказать «да», но тут же осеклась. Кажется, Мария не отправляла ей никакой информации. Обычно Лариса всегда запрашивала письмо-подтверждение, но в тот момент она была так расстроена что, должно быть, попросту об этом забыла.

Надев босоножки на каблуках, она вышла на террасу. Ей был необходим свежий воздух. По крайней мере, вид на лагуну был все так же прекрасен. В отличие от Нью-Йорка, где работать приходилось по двадцать четыре часа в сутки, день здесь еще только начинался. Поверхность пруда была похожа на зеленоватое зеркало, и лишь одинокая цапля, важно шествующая на противоположном берегу, напоминала о существовании жизни. Иногда шелестела листва, будто над ней пролетала невидимая птица или с ветки на ветку перепрыгивала обезьяна. После четырех лет городской жизни Лариса совсем забыла о существовании подобного спокойствия.

Лариса вспомнила день, когда решила выйти замуж именно в «Ла джоя». Фотографии в Интернете выглядели настолько великолепно, что она влюбилась в это место с первого взгляда. Что может быть романтичнее свадьбы в раю?

Далила и Хлоя вечно над ней подшучивали. «Тебе все кажется романтичным», — говорила Далила. Лариса обожала своих подруг, но они понимали ее не больше чем Том.

Лариса планировала день своей свадьбы с шести лет, после того как впервые подсмотрела примерку свадебного платья через трещину в двери-гармошке своей бабушки. Когда невеста вышла из примерочной, вся белая и светящаяся, она была похожа на настоящую принцессу. Такую красивую, такую… особенную. Она вся светилась, стоя на фоне выцветших желтых обоев. И Далила светилась, когда выходила замуж за Саймона. Светилась настолько ярко, что у Ларисы перехватило дыхание. Она хотела так же светиться, хотела в один прекрасный день тоже стать принцессой. И она была так близка к своей цели.

Лариса до сих пор помнила, как была взволнована, когда Том сделал ей предложение. Красивый, успешный, солидный Том Уэйнрайт хотел взять ее в жены. Все эти годы она мечтала, что в нее влюбится достойный мужчина и увезет на белом коне в сторону заходящего солнца. И вот наконец ее мечта сбылась. По крайней мере, так думала Лариса.

Тихий кашель напомнил ей о том, что она не одна.

— К сожалению, наш бывший свадебный координатор Мария дель Олма в последнее время мало думала о работе. Ее внезапный отъезд стал причиной множества нерешенных проблем.

— Позвольте мне угадать. Она уехала шесть недель назад.

— Боюсь, что так. Я лично позабочусь об отмене всех ваших заказов. Однако есть одна проблема.

Только не это. Лариса зарабатывала на жизнь, печатая договоры продажи рекламы. Договор есть договор. Без доказательств того, что она в самом деле говорила с Марией дель Олма, ее слова не имели никакой юридической значимости.

— Получается, на мне лежит ответственность за ущерб. Сколько же я должна?

Лариса попыталась вспомнить условия соглашения. Откровенно говоря, она в них не вчитывалась. А это означало…

Последовала пауза.

— Всю сумму.

О, если бы она могла закричать в голос.

— Вы серьезно? Всю сумму?

— Боюсь, что так.

— Несмотря на то, что ошибка произошла по вине вашего сотрудника? — Лариса покачала головой. Если она когда-нибудь найдет эту Марию дель Олма, она точно влепит ей пощечину. Том вряд ли будет выплачивать свою долю, ведь это была ее идея. — Вы же понимаете, что это совершенно несправедливо?

— Мне очень жаль.

— А нельзя ли вычеркнуть что-нибудь из счета? Пожалуйста! — попросила она. Судя по выражению лица сеньора Чавеса, в нем происходила внутренняя борьба. Необходимость окупить затраты сталкивалась с его желанием угодить гостье. — Что, если я оплачу половину?

Он вздохнул.

— Самое большее, что я могу сделать, — это сократить сумму на тридцать процентов.

— Только тридцать? — Ее головная боль усилилась. — Я ведь помогла вам в заключении договора. Разве вы не говорили, что та пара подписала контракт?

Он приподнял бровь.

— Я думал, вы не помните о нашем вчерашнем разговоре.

— Я помню причину появления каберне.

— Я пошел на уступку в размере тридцати процентов именно благодаря вашей помощи со Штейнбергами.

— М-м-м.

— Вы должны понимать. Аренда помещения, ужин. Один свадебный торт…

— Не нужно объяснять. Я все понимаю.

Она ежедневно слышала подобные аргументы от сотрудников отдела продаж. Контрактам нет дела до душещипательных историй.

— Мне очень жаль.

— Что станет со всем тем, что я заказала?

— То, что можно будет вернуть поставщикам, мы вернем. Еду попробуем реализовать через ресторан, а то, что останется, к сожалению, придется выбросить.

— И торт? — Ее прекрасный трехуровневый торт из белого шоколада с начинкой из малинового мусса.

— Скорее всего, он станет особым десертом сегодня вечером.

— Не правда ли, он превосходный? Может быть, провести прием, несмотря ни на что?

Сеньор Чавес удивленно посмотрел на Ларису, явно пытаясь понять, говорит ли она серьезно.

— Не кажется ли вам, что это будет выглядеть довольно странно? В конце концов, это всего лишь ужин.

— Всего лишь ужин? — Это пятнадцать месяцев подготовки! — Мы ведь говорим о моей свадьбе.

— И если бы она состоялась, вы бы вышли замуж за человека, который был вам неверен.

Лариса вздрогнула.

— Спасибо за напоминание.

— Лучше сразу узнать правду, вместо того чтобы витать в романтических грезах и прозреть лишь спустя пять месяцев, — ответил он. — Поверьте, ужин — это не такая уж большая цена.

— Прием, — пробормотала Лариса себе под нос. Очевидно, он, как и все остальные, считал ее глупой. Возможно, они правы, она действительно глупая и чересчур романтичная. — Думаю, мне пора прилечь — моя голова сейчас взорвется.

— Конечно. Я прослежу, чтобы вас не беспокоили, — сказал он, направляясь к двери. — Еще раз прошу прощения за недоразумение. Надеюсь, вам скоро станет лучше.

— Я тоже, — произнесла она, снова устремив свой взор на лагуну. Рай внезапно стал очень дорогим удовольствием.

Если Мария дель Олма или ее приятель когда-нибудь снова ступят ногой на территорию курорта, он задушит их обоих голыми руками. Карлос стиснул зубы.

Проснувшись сегодня утром, он в первую очередь подумал о том, как поживает сеньорита Бойд. Поживала она примерно так, как он и ожидал. Она была похожа на смерть. От вчерашней сексапильности не осталось и следа. Но ей удалось продержаться дольше, чем он предполагал.

Как он мог согласиться снизить сумму счета на тридцать процентов? Что на него нашло?

Когда он смотрел в эти большие голубые глаза, ему хотелось лишь одного — заставить их светиться. Чушь. Это всего лишь сочувствие. Карлос слишком хорошо знал, что такое боль пробуждения, осознание того, что до сих пор жил в плену собственных иллюзий.

Что было бы, если бы он знал правду о Мирабель с самого начала? Стал бы он тратить так много сил, пытаясь сделать ее счастливой? Возможно. Каким же он был упрямцем. Но, слава богу, теперь он усвоил урок.

— Hola, Primo! Я тебя везде искал. — К Карлосу подбежал его двоюродный брат Хорхе. — Ты же знаешь, что здесь есть прекрасный катер, с помощью которого можно передвигаться в два раза быстрее, — сказал он, вытирая пот с верхней губы.

— С катера я не вижу пляжную сторону курорта. Мог бы и сам им воспользоваться. Ты совсем запыхался.

— Потому что я искал тебя по всей территории. Где ты был? Ты пропустил утренний кофе.

— Я встречался с гостьей.

— Так рано?

— Я встречался с сеньоритой Бойд, чтобы обсудить ее свадебные мероприятия.

— Бойд. Это та женщина, которая вчера въехала одна?

— Да, это она. Мария забыла отменить ее свадебную церемонию.

— Ты шутишь.

— Если бы, — ответил Карлос со вздохом. — Похоже, она была слишком занята романом с Родриго, чтобы уведомить банкетную службу об отмене. Мне пришлось сообщить сеньорите Бойд дурные вести.

— Ты же не предъявил ей счет?

— А разве у меня был выбор? Ты и сам знаешь, что в данный момент отель не в состоянии покрыть подобные затраты. Но я сделал ей скидку. Я не знаю, кого хочу задушить больше — Марию за то, что она повела себя настолько безответственно, или Родриго за финансовый кризис, который сейчас переживает отель.

— Мне казалось, что я приехал сюда из-за границы именно для того, чтобы помочь тебе задушить их обоих одновременно.

Это был один из тех редких случаев, когда Карлосу захотелось отнестись к шутке двоюродного брата серьезно.

— Нужно проверить все мероприятия, которыми занималась Мария. Позвони людям и подтверди их контракты. Я не хочу, чтобы подобное повторилось.

— Я позабочусь об этом, как только мы вернемся в офис.

— Спасибо. На сегодня у меня назначено собеседование с новым свадебным координатором. Будем надеяться, что он окажется ответственным человеком.

— Он мужчина, так что нам хотя бы не придется беспокоиться о том, что вы с ним сбежите вместе.

Карлос проигнорировал шутку брата. Совершенно не важно, мужчина это или женщина. Времена, когда он был способен потерять голову, давно прошли, и они оба об этом знали.

Была только середина утра, но солнце уже жарко палило в безоблачном небе. Любители позагорать, желая придать своей коже оттенок ацтекского золота, уже лежали по обе стороны от пляжной дорожки, создавая иллюзию мозаики из тел, полотенец и шезлонгов. Наиболее осторожные туристы обосновались в беседках, разбросанных по всей территории отеля.

Карлосу было интересно, захочет ли Лариса Бойд занять одну из них или же предпочтет остаться на своей уединенной террасе.

— Признаюсь, я удивлен тому, что сеньорита Бойд здесь, учитывая, что свадьба была отменена еще несколько недель назад, — продолжал Хорхе. — Должно быть, ей не удалось вернуть авиабилеты.

— Или ей просто необходимо было уехать. — Карлос ее очень хорошо понимал. Спустя какое-то время все эти добрые слова и сочувствующие взгляды становятся невыносимыми. Человек начинает либо кричать на близких, умоляя, чтобы его оставили в покое, либо уезжает туда, где полно отвлекающих факторов. — В любом случае это не наше дело.

— Персонал ею просто очарован. Вчера она произвела на всех неизгладимое впечатление.

Карлосу вспомнились голубые глаза с потекшей тушью и волосы, похожие на птичье гнездо. Действительно, запоминающееся зрелище. Интересно, что сказал бы Хорхе, если бы увидел ее сегодня утром?

Мирабель беспрестанно беспокоилась о своей внешности — о каждом волоске, о каждой унции своего веса. Сколько бы Карлос ни заверял ее в том, что для него она — самая красивая женщина в мире, она все пропускала мимо ушей. В глубине души он хотел надеяться, что Лариса Бойд не такая, что она сильнее, чем Мирабель.

— По-моему, у нас никогда еще не отдыхали одиночки, — сказал Хорхе.

— Отдыхали, — ответил Карлос.

— Да, но они всегда были частью группы. Я не могу вспомнить, чтобы когда-либо кто-либо жил здесь в полном одиночестве. Тем более женщина в свой медовый месяц.

— Все бывает в первый раз. Возможно, сеньорита Бойд введет в «Ла джоя» новую моду.

— Было бы здорово, — усмехнулся Хорхе. — Мы могли бы стать первым подобным курортом на Ривьере.

— Ты бы этого хотел, не так ли? Отель, полный убитых горем женщин.

— Что там говорят американцы о возвращении в седло? Возможно, сеньорита поможет нам в этом.

Мысль о том, как его мускулистый двоюродный брат прикасается к бледной коже американки, больно кольнула Карлоса в самое сердце.

— Сеньорита приехала лечить душевные раны. Сомневаюсь, что ее заинтересуют уроки верховой езды.

— Откуда ты знаешь?

— Что именно? — Карлос развернулся.

— Ничего. — Карлос прекрасно знал, что собирался сказать Хорхе. Не все скорбят вечно. Карлос надеялся, что хотя бы брат его понимает. — Просто… — Голос Хорхе смягчился. — Прошло уже пять лет. Тебе не кажется, что Мирабель хотела бы, чтобы ты двигался дальше?

— Времена, когда я потакал всем прихотям Мирабель, умерли вместе с ней, — ответил Карлос. «Если бы она хотела, чтобы я двигался дальше, она оставила бы мое сердце в покое», — подумал Карлос, глядя на океан. — Кого я действительно хочу сделать счастливыми, так это наших гостей. В случае сеньориты Бойд это означает заботу о неприкосновенности ее личной жизни.

— Тогда зачем ты попросил охрану следить за ее виллой прошлой ночью?

Карлос резко остановился. Видимо, Хорхе слышал, как он отдавал распоряжение. Штат отеля был небольшим, и ничто не оставалось незамеченным.

— Она была пьяна. Я решил, что было бы нелишним проследить за ней.

— Сложно избавиться от старых привычек, не так ли?

Спорить было бессмысленно, ведь Хорхе видел Карлоса насквозь. В конце концов, его двоюродный брат знал все о Мирабель. Более того, в тот день они нашли ее вместе.

— Я не хочу рисковать.

Прежде чем Хорхе успел что-либо сказать, его рация начала потрескивать.

Именно этого Карлос и боялся.

— Внимание! Чрезвычайная ситуация в президентской вилле.