Неожиданный наследник-4

Глава 3

Март 1774 года, Санкт-Петербург, Российская империя.

— Всё зависит от выплаты контрибуции. Но я бы построил более основательные военные городки с казармами. Не дело солдатам жить в землянках, мазанках и палатках, — выношу свой вердикт, выслушав доклад Румянцева, — Понятно, что погода за Дунаем не чета нашей, но о людях надо заботиться.

Совещание с военными началось с утра пораньше и проходило уже более четырёх часов. Мы делали небольшие перерывы по пятнадцать минут и снова садились за стол. Ведь сегодня командующий южной армией подводил итоги выигранной войны и отчитывался о текущем положении дел. В столицу прибыли почти все военачальники, включая адмиралов. Из главных героев прошедшей кампании отсутствовали только Василий Долгоруков, Суворов и Грейг. Первые двое занимались укреплением позиций русской армии в Добрудже и Силистрии. А моряк был погружён в дела недавно созданного Черноморского флота, который он и возглавил.

Из гражданских на совещании присутствовали министр экономики Бекетов и его коллега фон Мозен, возглавляющий финансовое ведомство. Оба чиновника, резко взлетевших на властный Олимп, ныне являются вице-канцлерами. Кто бы знал, какое сопротивление двора и соратников мне пришлось преодолеть, когда было объявлено о назначении двух выскочек на столь важные должности.

Я вижу бывшего астраханского губернатора следующим канцлером, ибо Чернышёв попросту не тянет сию ношу. Но нельзя спешить, иначе публика снова возбудится. Уж больно надоели мне постоянные хождения различных депутаций, заботящихся о России матушке, которая может попасть в руки палача, как называли Бекетова и мутного немца.

Радует, что победа сразу над двумя историческими врагами и присоединение огромных земель, на время успокоили великосветских интриганов. Они сейчас заняты тем, как бы откусить кусок пожирнее, расталкивая локтями других хищников. Я и не препятствую, выделяя вельможам с их родственниками земли и кредиты на развитие производств. Может, года три удастся спокойно работать.

Но у людей, разбирающихся в тонкостях политики, остался осадочек от незавершённого дела. Ведь мы не смогли окончательно разгромить османов. При этом нельзя недооценивать в исторической перспективе уничтожение Крымского ханства и Речи Посполитой. И ещё, в кои веки, военные действия шли по нашей задумке.

Сначала Румянцев выманил крымскую орду и уничтожил весомую её часть. Затем три русские армии и примкнувшие к ним калмыки с донскими казаками начали выдавливать врага из Дикого Поля. Никто никуда не торопился. Разве, что после Кагульского сражения нам удалось быстро взять Очаков, прервав сухопутный путь из Порты в Крым. Теперь всё снабжение шло по морю. Но союзные нам греческие пираты, часть запорожцев и несколько прорвавшихся в Чёрное море русских галер, неплохо трепали корабли магометан, вынудив их сбиваться в огромные караваны, идущие под защитой военных судов. Что увеличивало время доставки войск и припасов, значительно увеличивая стоимость фрахта. А денег в османской казне нет уже много лет, поэтому каждый месяц войны приближал поражение и разорение противника.

Ведь теперь Россия воевала не только на полях сражений, но и в области экономики. Испанский кредит, уральское золото с серебром, а позже доход от аннексий в Польше, позволяли нам действовать спокойно. В отличие от османов, не придумавших ничего лучшего, чем увеличить налог с христианского и шиитского населения, а также продажи права сбора подати откупщикам. Что сначала вылилось в откровенное разграбление и произвол угнетаемых народов. А далее во многих провинциях вспыхнули восстания, вынудившие войска султана даже оставить многие земли, сосредоточившись в городах и крепостях. Особо досталось мирным османам и ренегатам, поддерживающих политику Порты.

Может, мои слова прозвучат цинично, но это тоже на руку России. Ведь и убийцы прекрасно понимают, что после окончания войны им будут мстить. Поэтому восставшие не собирались успокаиваться и бились до конца. Более умные, сразу засобирались в наши пределы. Югороссия с удовольствием примет переселенцев, благо земель хватает.

Румянцев не спешил ещё по той причине, что мы пришли на завоёванные территории навсегда. Именно поэтому русские войска двигались медленно, но основательно. Плюс надо было подтягивать припасы и вооружение, что в условиях бездорожья и днепровских порогов, мешающих судоходству, достаточно сложно. И в отличие от предыдущих кампаний, генералы заботились о солдатах. Я никогда не понимал смысла похода, пусть и победоносного, если вы положили половину армии для его достижения. Поэтому людей мы берегли, тщательно следили за распространением заразы, дабы не получилось, как у Миниха[1]. Нестроевые потери в нынешней кампании были наименьшие за время существования армии европейского образца.

Вопрос гигиены в войсках давно стоит на том же месте, что и подготовка солдат. Именно это и спасло нас от неожиданной ловушки. Весной 1771 года в Крыму начался мор, вызванный чумой, быстро распространившийся по всему Северному Причерноморью. Далее зараза захватила Балканы и Северный Кавказ.

Благо русские врачи оказались готовы к этой напасти, и путём введения жесточайшего карантина, не дали перекинуться болезни в центральные губернии. А вот остальные страны пострадали сильнее. Но мы потеряли время, ибо армия год не могла вести боевые действия.

Зато удалось быстро перекинуть несколько корпусов в Польшу и окончательно задавить очаги сопротивления. Всё-таки воевать одновременно с двумя державами — весьма сложное занятие. К сожалению, полицейских сил не хватило для столь огромной территории. Ведь, кроме польских партизан, приходилось успокаивать разошедшихся крестьян, да и иудеи начали сопротивляться, отказываясь мирно покидать русские земли. Надо признать, что командующие полками наделали немало ошибок на местах. Мы ведь только учимся, хотя де Кесада полностью погрузился в дела Западного Края, перебравшись туда на два года.

Ещё и Вена показала своё истинное лицо. Захватив часть Речи Посполитой, австрияки начали помогать инсургентам, предоставляя им возможность пересекать границу и помогая оружием. Только предупреждение, прозвучавшее из Берлина, заставило Марию-Терезию немного одуматься. Однако политика вчерашнего союзника отняла у нас немало времени и сил.

К сожалению, это было только начало предательских действий Австрии. На наше наступление на юге подобные манёвры тоже повлияли. Изначально мы рассчитывали закончить с Польшей гораздо быстрее и меньшей по численности армией.

— Предлагаю начать новое наступление. Или совершить рейд по османским землям. Они сейчас не готовы противостоять даже двум полкам. Ведь большая часть сил Порты переброшена на восток, — произнёс Румянцев, намекая на продолжавшееся османо-персидское противостояние, — В обороне войны не выигрываются. Если султан не хочет держать слово и платить контрибуцию, то пусть подёргается. Думаю, наши любители скорых маршей, могут изрядно удивить магометанского правителя. Тогда и военные городки строить не потребуется.

Всё-таки граф Задунайский завидует успехам Суворова и Долгорукова, позволяя себе шпильки в их сторону. А вот оба вице-канцлера обратили внимание на совершенно другие слова и одновременно кивнули. Уж больно затратное дело — война. Ведь нам ещё заселять и развивать присоединённые земли. Иначе какой смысл в таких людских потерях и расходах?

Насчёт противостояния Порты с Персией фельдмаршал прав. Заключив мир с нами, Мустафа III, как весьма грамотный политик, быстро перебросил основные силы на восток. Султан даже согласился на потерю Палестины с Левантом, ныне принадлежащие Египту, на бумаге являющегося вассалом Порты. К сожалению, нам не удалось сохранить за мятежным Али-беем[2] Сирию. Да и не смог бы мамелюк её удержать. Уж больно серьёзные силы вмешались в войну. Зато нашему союзнику подтвердили звание паши, хотя тот претендовал на титул султана. Но сейчас в Египте неспокойно, поэтому талантливый воин и правитель решил не торопиться с независимостью и сначала уничтожить внутренних врагов. Россия помогает паше оружием и советниками, но делает это осторожно, с оглядкой на защитников Порты.

В Персию же идут целые караваны с ружьями, пушками, зарядами и амуницией. Нам важно, чтобы Керим-хан удержал Багдад. В случае заключения мира, который необходим обеим державам, новая война становится вопросом времени. Что выгодно России и даст нам необходимое время для перевооружения армии и проведения необходимых реформ. А вот далее я не собираюсь отказываться от прожекта по окончательному уничтожению Порты. Только сомневаюсь, что нам это позволят сделать это в ближайшие десять лет.

— Мы не можем проводить крупных наступлений. Если османы будут юлить далее, то нам необходимо захватить одну или две важные крепости. Только нельзя двигаться далеко вглубь вражеских земель. К сожалению, французы с австрийцами держат нас за горло. Россия не потянет очередную войну в ближайшее время, — судя по разочарованным лицам военачальников, они не понимают истинного положения вещей.

Нас просто заставили заключить мирный договор с султаном, буквально выкрутив руки. Можно сколько угодно восхищаться полководческими талантами Грейга, Спиридова и Эльфинстона, наведших шороху в Восточном Средиземноморье. Вернее, мои адмиралы попросту уничтожили османский флот и прервали большую часть поставок морем в Константинополь с другими крупными портами. Более того, воинственный шотландец, возглавлявший русскую эскадру, прорвался через проливы и уже в Чёрном море добил флот магометан, доставлявший нам немало хлопот. Прибавьте к этому удачное восстание на Крите, который удалось освободить с помощью русского десанта и египетского корпуса, а также потерю султаном большей части Кипра. Мелкие острова и Морею, фактически получившую свободу, можно не считать. Только все наши победы оказались почти напрасными.

Нет, моряки проявили редкие таланты и уничтожили противника. Но Россия сейчас не может соперничать с Францией на море. Ультиматум французского посла оказался простым и не имел иных трактовок. Наша эскадра должна покинуть Средиземное море. Иначе ей пришлось бы воевать с объединённым флотом французов и берберских пиратов. Что грозило уничтожением русских кораблей. Для меня это стало самым настоящим ушатом холодной воды.

Немного обдумав произошедшее, я понял, что переоценил наши силы. Может, не стоило захватывать острова и уничтожать османскую торговлю. Ведь от этого пострадали некоторые европейские державы. Вернее, надо было лучше надзирать за союзниками. Греческие пираты совершенно остервенели и захватывали все суда, идущие в Эгейское и Мраморное море. Признаюсь честно, морскую часть военных действий, мы продумали хуже всего. Главной задачей являлось уничтожение османского флота в генеральном сражении и закупорка проливов с юга. Кто же знал, что противник оказался таким слабым? Поэтому адмиралы решили действовать наиболее дерзко и добились успеха, благо талантливых храбрецов во главе русской эскадры хватало.

Но в итоге нам пришлось отказаться от многих завоеваний. Хотя Крит до сих пор бурлит и не собирается сдаваться без боя. То же самое касается Мореи, Черногории, Леванта и Египта. И вряд ли султан сможет провести морскую экспедицию, высадив десант на восставшем острове. Только мы уже не способны полноценно помочь критянам. Другие восставшие земли тоже могут передохнуть, но борьба за их независимость только началась.

Одновременно с угрозами Парижа, Австрия сосредоточила восьмидесятитысячную армию в Банате и Трансильвании, нависнув над нашими силами в Силистрии. И Фридрих уже не смог ничем помочь, так как на него начали давить с нескольких сторон. В том числе из Лондона, который особо не вмешивался в противостояния на континенте, но прибег к экономическим рычагам. Сэры не простили мне излишней самостоятельности и замены продаваемого сырья на готовую продукцию.

Пришлось посылать в Англию Эрнста, рассчитывая на помощь его сёстры. Но наши чаяния оказались напрасными. Хотя, по словам посла, принц старался, отстаивая русские интересы. В результате нам пришлось заключить новый торговый договор с Альбионом, так как прошлый, подписанный под влиянием Панина, уже закончился.

И надо признать, что соглашение оказалось не в нашу пользу. Вернее, всё вернулось обратно, и Россия снова стала продавать англичанам сырьё. Нас ещё и ограничили в продаже товаров, необходимых для оснащения кораблей. Островные торгаши предпочитали сами зарабатывать на готовой продукции, в том числе, поставляя её нам.

Вроде сэры одержали безоговорочную победу? Так, да не так. Посол Чарльз Кэткарт, так хотел вернуться домой и принести радостную весть, что не обратил внимания на некоторые пункты договора. А они должны были его насторожить. Я отказался подписывать долгосрочный документ, настояв на трёхлетнем сроке. Уже в конце 1776 года у России будут развязаны руки, а у Британии возникнут немалые сложности за океаном, о чём неизвестно девятому лорду Кэткарту. Он думал, что продление договора станет простой формальностью. Вынужден его разочаровать, так как мне известно о будущей долгосрочной войне Лондона с собственными колониями. И русские товары станут неожиданно востребованными на острове, ведь поставки леса и пеньки из Америки полностью прекратятся.

Я не злопамятный, а просто злой, и у меня хорошая память. Через три года мы предложим английским купцам исключительно готовую продукцию и по значительно выросшим ценам. Выхода у англичан просто не будет, и они подпишут соглашение на наших условиях. Затем начнут гадить, никто в этом не сомневается. Но Россия получит длительную передышку, которую потратит на усиление как военное, так и экономическое. Ведь основные европейские игроки снова схлестнутся в конфликте, забыв о восточных варварах, пусть и на время. Заодно я припомню предательство Австрии, только это уже другая история.

Касаемо нового торгового договора, то нам даже не препятствовали открывать представительства в Европе и Британии. Правда, англичане сильно ограничили перечень товаров, которые имеют право привозить русские купцы. Что не страшно, ведь мы не собирались возить на остров ничего, кроме дёгтя, продовольствия и рыбы. Наши конторы на материке работают по иным договорённостям, не обращая внимания на островитян. Хотя и там всё достаточно сложно. В общем, соглашение больше ударило по русским интересам, ещё и не помогло нам в войне.

Ведь Англия не собиралась мешать Франции, что наводило на мысли о тайном соглашении между многолетними врагами. Обеим державам не нужно усиление России, за небольшой срок, уничтожившей почти всех своих внешних врагов. По крайней мере, граничащих с нашей страной. Понятно, что есть ещё Швеция, но в данный момент она нам не противник.

Поэтому мне пришлось пойти на уступки, хотя на суше можно было воевать до бесконечности, в том числе с австрийцами. Но ввязываться в подобную авантюру мы не решились. Зато дипломаты действовали с позиции силы при заключении мирного договора. В итоге Порта отказалась от претензий на завоёванные Россией земли. Ещё и обязалась выплатить контрибуцию в три миллиона рублей серебром. Более того, мы получили право на владение флотом в Чёрном море и возможность русским купцам плавать через проливы. Османская делегация даже согласилась на то, что пока не будет выплачена вся сумма, русская армия не покинет земли на правом берегу Дуная.

Вроде отличные условия? Да и русское общество бурно отреагировала на столь громкую победу. Но я здесь согласен с генералами. Не ввяжись в дело французы, мы могли нанести магометанам гораздо более сильный урон.

Однако, поскрежетав зубами, я признал, что получил хороший урок. Ваш покорный слуга пока не готов сражаться с сильнейшими державами, включая дипломатическое поприще. Даже Голицын, на чьё мнение мы опирались при разработке прожектов будущих войн, не ожидал подобного подвоха. Нам ведь ещё и перекрыли кредитование, идущее через голландские банки. И никого не волновало, что это испанские деньги, то есть нейтральной страны. Когда выгодно, месье и сэры меняют правила игры на своё усмотрение, ибо они есть главная сила в Европе.

Зато теперь и Россия начнёт действовать хитрее, изменив некоторые замыслы. Сейчас нам нет резона воевать самим, ещё и за чужие интересы. Но почему не усложнить жизнь нашим врагам? В конце концов, это гораздо дешевле, чем обычная война.

Более того, я приказал Голицыну искать подходы к французам для совместных действий против англичан. Нет, в лобовое столкновение империя не полезет, а вот навредить островитянам — самое милое дело. Например, кто мешает нам поднять пошлины на ввозимые товары? Или в ближайшие три года нарастить или начать самим выпускать некоторые изделия, на которых ранее безмерно наживались английские купцы? Несмотря на свою мощь, противостоять сразу Франции, Испании и России — весьма сложная задача. Одновременно мы начали дипломатическую работу с голландцами, тоже недовольными усилением соседей, но вынужденных подчиняться давлению из-за пролива.

После озвученных приказов глава МИДа находился в недоумении, и даже немного спорил, убеждая меня не ввязываться в подобные интриги. Но затем уважительно отозвался о прожекте. Уж больно благородно вели себя с европейцами мои предшественники. Либо побаивались серьёзной ссоры или дело в займах. Екатерина так вообще согласовывала свою политику с англичанами. Но у меня нет пиетета перед Европой или любой другой страной. Надо ещё убедить высший свет вести себя таким же образом. И нельзя стесняться никаких методов в достижении поставленных целей. Вон даже генералы не могут понять, что есть ещё и тайная война.

— Предлагаю более грамотно работать с гайдуками, клефтами, ускоками и иными противниками османов, — объясняю присутствовавшим свою позицию, — Надо выделить арабам, грекам и славянам больше денег, оружия и отправить наших военных советников. Пусть Балканы, Эгейское море и Восточное Средиземноморье полыхают. Только необходимо предупредить союзников, чтобы они не трогали иностранные корабли. В этом случае османы дрогнут. Новый султан будет вынужден оплатить все долги, заодно прекратит уничтожение наших братьев по вере. Да и французы не смогут предъявить России никаких претензий. Но пока ждём перевода денег. С открытием судоходства должен прийти корабль из Голландии, чьи банкиры проводят сделку. Если деньги не придут или их будет недостаточно, тогда даём приказ Суворову об атаке.

Судя по нахмуренным лицам, большая часть присутствующих, кроме обоих вице-канцлеров, предпочли бы продолжить войну.

— Ищите ходы снабжения Али-бея, — смотрю на министра обороны Салтыкова, — Через две недели жду ваш совместный доклад с Адмиралтейством и министерством торговли. Наши агенты ещё находятся в некоторых странах Средиземноморья, вот и подумайте, как их лучше использовать. Ведь они, по сути, русские опорные пункты, на основе которых мы можем развернуть полноценные представительства. Думаю, в ближайшие лет семь османы не станут препятствовать проходу наших кораблей через проливы. Потому необходимо использовать это время. Касаемо агентов, то путь ищут пути закупки оружия и припасов в других странах, заодно фрахтуют там корабли. Деньги я выделю, но в помощи нашим союзникам не должно быть русского следа. Те же берберские пираты всегда готовы продать продовольствие, а оружие и порох можно купить в итальянских странах. Да и голландцы с радостью поставят любые товары, если дело не касается безопасности их страны. Если у присутствующих нет вопросов, то жду всех через две недели.

После перерыва на обед, который я провёл с семьёй и небольшой делегацией Антоновских, приехавших в Зимний, у меня состоялся не менее важный разговор.

На нём присутствовали новый глава экспедиции — Вяземский, а также Вахромеев, лично рекрутированный мною в тайную службу.

Надо заметить, что князь справляется с возложенными на него обязанностями, после отъезда Шешковского в Югороссию.

— Что первое приходит на ум, когда вы слышите о венграх? — задаю вопрос, как только гости расселись.

— Это второй народ Австрии, являющийся опорой и союзниками Габсбургов, — после небольшой заминки ответил Вяземский.

Перевожу взгляд на бывшего гвардейца, а ныне тайного советника. Тот посмотрел на своего начальника, вроде извиняясь, и смог удивить меня ответом.

— Венгры — вечная головная боль, если не мозоль, для Вены. Император вынужден постоянно идти на уступки, задабривая венгерскую знать, покупая её расположение. Те же Трансильвания или Хорватия формально являются землями австрийской короны. Но на деле венгры считают их своими и проводят там почти независимую политику. Это же касается некоторых земель, где большая часть населения — славяне.

— Правильно! — поднимаю указательный палец, — И попытки венгерских магнатов получить как можно больше власти будут увеличиваться. При этом они проводят абсолютно людоедскую политику в отношении зависимых народов. Свою чернь венгерская знать тоже нещадно притесняет, но валахов или карпатских славян, просто не считает за людей. А теперь вопрос — как нам этим воспользоваться?

— Ваше Величество, мне кажется, что вмешательство во внутренние дела другого государства — весьма опрометчивый шаг, — начал осторожный Вяземский, боящийся поссорится с Европой, — Если всплывут подробности подобной деятельности, то это вызовет скандал, а наша страна предстанет в неприглядном свете.

— Не Россия, а её император, давайте уточним столь важный момент. А мне плевать на мнение европейцев, лишь бы войной не пошли. Но австрияки не дураки и в одиночку на нас не полезут. Более того, военные действия против нас на суше имеют смысл только совместно с Пруссией. Пока жив Фридрих и его преемник, подобная ситуация маловероятна. Значит, мы спокойно готовимся и начинаем действовать.

Оба чиновника замолчали, обдумывая мои слова. Дав им немного времени, продолжаю свою мысль.

— Я считаю, что прожект по расшатыванию Австрийской империи должен состоять из двух частей. Первая — это работа с венгерской знатью. Вторая — подъём национального самосознания остальных народов. Ведь некоторых давят не только за иной язык, но и за веру. Глупо не использовать такую ситуацию.

Оба чиновника открыли блокноты и начали записывать мои идеи. Мысленно улыбнувшись, продолжаю.

— Касаемо венгров надо просто искать недовольные роды, пообещав им всяческую поддержку. Дело это не быстрое, вряд ли магнаты решатся на мятеж в ближайшие годы. Но они должны знать, что Россия всегда поддержит их борьбу за независимость, — Вяземский был настолько удивлён и забавен, что мне не удалась скрыть улыбку, — Берите пример с англичан и французов. Они не стесняются и лезут в наши внутренние дела, вербуя и покупая себе сторонников. Чем мы хуже? Подкиньте венграм идею о создании тайного ордена или общества. Добавьте побольше мистики, исконного права венгров на большую часть австрийских земель и их особого пути, как народа, спасшего Европу от османских орд. Пусть всё это враньё, но главное, чтобы в него поверили будущие мятежники. Здесь мои наброски для манифестов наших пламенных борцов за независимость и справедливость.

Толкаю небольшую папку в сторону всё ещё оторопевшего князя. Ну не занимались ранее русские императоры подобными подлостями. Поэтому изумление вельможи вполне понятно. А вот Вахромеев слушал меня чуть внимательно, и глаза его поблёскивали от предвкушения. Чую, что я не ошибся с выбором. Думаю, именно Андрей Николаевич и займётся австрийскими делами.

— Не будем забывать и об угнетаемых народах. Здесь спешка также без надобности. В первую очередь ищите просветителей — литераторов, учителей, меценатов или просто людей, увлечённых историей и культурой своих народов. Именно они должны начать деятельность по внедрению родных языков в тамошние общества, особенно в высший свет. Что должно стать не только модой, но и доброй традицией. Ведь чешская, хорватская и каринтийская знать давно перешла на немецкий или венгерский. А у валахов просто нет общей формы литературного языка. Значит, мы должны его создать. Как и подтолкнуть местных к составлению учебников, выпуску газет и иной литературы на родных языках. Поверьте, подобный шаг гораздо опаснее для Вены, нежели мятеж. Нам надо создать обособленные и сплочённые нации, взамен нынешних разрозненных племён.

Вяземский перестал удивляться и просто быстро черкал карандашом в блокноте.

— Заодно надо убедить, особенно славян, что их главный друг и защитник находится на востоке. При этом необходимо вбивать клинья между венграми и славянами с валахами. Ибо за последние десятилетия накопилось немало противоречий между этими народами. Мы должны пойти дальше и сделать их непримиримыми. В Трансильвании и делать ничего не надо. Там сами венгры оказывают нам помощь, угнетая валахов по языку и преследуя православную веру. То же самое должно произойти в Богемии, Моравии, Банате, Каринтии и Хорватии через несколько лет, — делаю глоток воды и продолжаю, — Следующим шагом должно стать национальное возрождение и борьба за автономию. Да, нельзя даже намекать об отделении от Вены. А вот вбить в тамошние общества мысль о необходимости частичной независимости, в первую очередь культурной и экономической, просто необходимо.

Делаю ещё небольшую паузу, оглядывая чиновников. Но оба молчат и не собираются задавать уточняющие вопросы. Значит, продолжим.

— Далее, местная знать и промышленники сделают всё сами. Лет через десять-пятнадцать они поймут, что глупо делиться с австрияками или венграми деньгами и властью. Будет ли потом война, мятеж, а может, революция — неважно. Мы подорвём Австрию изнутри, и её развал станет делом времени. Вена может залить кровью непокорные провинции, но это будет Пиррова победа. Насилие и жестокость только приблизят развал империи Габсбургов. Ведь ничего иного, кроме онемечивания и угнетения иных конфессий, нежели католичество, они предложить не могут. Вернее, все народы, кроме немцев, должны думать именно так. Даже если я ошибаюсь, то эта зловонная держава ослабнет и уже не сможет вести независимую политику. Как можно воевать и думать об экспансии, если у тебя в тылу тлеет огонёк недовольства, грозящий перейти в открытый мятеж? Ваша задача — разработать детальный прожект, который возглавит тайный советник Вахромеев. МИД, военные и любые иные ведомства окажут вам полную поддержку. Главное — держите всё втайне, даже от самых высокопоставленных чиновников. Мы не станем извещать о нашей задумке даже канцлера.

После ухода Вяземского и Вахромеева я некоторое время сидел в полной тишине и обдумывал разговор. Даже меня немного зацепило поветрие, вызванное преклонением перед Европой. Мол, как бы чего не вышло, вдруг на нас обидятся. И вообще, надо вести себя так, будто мы больше европейцы, нежели жители Франций с прочими Голландиями. Раз австрияки не хотят соблюдать соглашения, а англичане готовы устроить пакость в любой момент, то пусть получат обратно сторицей. Благо у меня хватает знаний из будущего, пусть и теоретических, как разлагать общество и народ противника.

[1] Штурм Перекопа — эпизод русско-турецкой войны 1735—1739 годов, состоявшийся 19 — 21 мая 1736 года, в ходе которого русская армия под командованием Кристофа Бурхарда Миниха успешно штурмовала крепость Перекоп и впервые открыла себе дорогу на Крымский полуостров. Русские войска предали огню Бахчисарай, вместе с ханским дворцом. Однако из-за свирепствовавшей в рядах армии эпидемии, Миних был вынужден оставить Крым и отойти назад в северное Причерноморье. Общие потери за время похода вглубь Крымского полуострова составили 30 тысяч человек, из них всего 10 % боевые. Общие потери за всю кампанию составили около 100000 человек, включая убитых, умерших от болезней и раненых.

[2] Али-бей аль-Кабир (1728 — 1773) — мамлюк абхазского происхождения, фактический мамлюкский правитель Египта (1768—1773). В 1768 году освободил Египет из-под влияния Османской империи. Али-бей, прозванный «Великим», был блестящим дипломатом, правителем и воином.