Глава 19

Несколькими часами позже Майкл стоял в своем кабинете, глядя на планы этажей, которые нарисовал более шести месяцев назад. Его все еще переполняли чувства, вызванные щедростью Кейт. В Гленвуде он не смог найти слов, чтобы поблагодарить ее как надлежало. Все, что приходило ему в голову, было слишком тривиально, незначительно, банально. Все, что он надеялся осуществить, когда искал богатую наследницу, теперь казалось легко достижимым.

Все, поскольку он решился рассказать ей правду о своей матери.

Кейт оказалась понимающей, сочувствующей и действовала успокаивающе. На пути домой их пальцы переплелись. Кейт хотелось заверить его, что всегда придет ему на помощь. Впервые в жизни Майкл не чувствовал себя одиноким.

И ему стало страшно. Он не мог в это поверить.

Он молча наблюдал за Кейт во время обеда. Только сейчас он ощутил масштаб того, что сделал – взял ее в жены. Странно, что это понимание пришло к нему только сейчас. Они будут сидеть вместе за обеденным столом до конца дней своих. Будут вместе спать в одной постели. Майкл сказал ее отцу, что Кейт заслуживает, чтобы ее руки просили, а не получали за нее деньги. Майкл размышлял, как восстановить справедливость и дать ей сейчас то, что следовало дать ей раньше. Любовь, о которой она мечтала.

После ужина Кейт отправилась в библиотеку почитать, а Майкл к себе в кабинет, чтобы представить, какие мечты он сможет осуществить благодаря ее щедрости. Он взял планы с собой, чтобы обсудить их со строителями. В Рейборне Майкл не сказал Кейт, почему ему так важно строительство дома. Но теперь она уже это знала.

Майклу отчаянно захотелось откровенно поговорить с Кейт, признаться ей во всем, рассказать о своих грехах, своих проступках… он не хотел, чтобы она смотрела на него только как на обладателя титула. Он хотел, чтобы она видела в нем того, кем он на самом деле является. Он хотел, чтобы она ненавидела его, как он ненавидел себя…

Гораздо проще испытывать ненависть, а не любовь.

И да поможет ему Бог, Майкл чувствовал, что в сердце его родилась любовь.

Кейт сидела в библиотеке. Открытая книга лежала у нее на коленях, но она не прочла ни единой страницы. Она размышляла о том, что их отношения с Майклом изменятся после его признания этим утром и ее желания снять все ограничения с его трат.

После обеда Кейт отказалась перейти в его рабочий кабинет – он наверняка предпочтет поразмышлять в одиночестве. Кейг не хотела видеть его мрачным, и это причиняло ей боль.

Неожиданно дверь библиотеки открылась и в комнату вошел Майкл со свитком в руке. Кейт встрепенулась от радости.

– Я хочу кое-чем с тобой поделиться, – негромко произнес Майкл.

Закрыв книгу, Кейт поднялась, стараясь не выдать своей радости..

Очистив рабочий стол, Майкл развернул свиток, придавив одну его сторону лампой, а другую – книгой.

–: Этот дом ты хотел построить рядом с прудом, – произнесла Кейт. – Я помню.

– Да, я строю его для матери. Думаю, тебя заинтересуют подробности.

– Разумеется.

– Я хочу увезти мать из Гленвуда. Поселить ее в доме, где она будет чувствовать себя в безопасности.

– А почему дом такой маленький? Мы можем себе позволить что-нибудь более грандиозное.

– Мать может заблудиться в коридорах. Именно с этого у нее все и началось.

Наступила долгая пауза. Кейт удивленно посмотрела на Майкла. Его взгляд не отрывался от чертежа, однако она поняла, что он сейчас видит перед собой не линии и числа. На него нахлынули воспоминания.

– Что случилось? – спросила Кейт.

– Это был загородный особняк. Как ты видишь, он довольно большой. Сто тридцать семь комнат. Проходы, ниши. Она заблудилась и начала кричать от страха. Не могла найти дорогу в свою спальню. Было уже за полночь. – Он наклонился над чертежом и провел по линии. – Я хочу поселить ее в маленьком домике. Там будет передняя комната, гостиная, столовая. Между комнатами – большое открытое пространство. Задняя стена гостиной будет вести в ее спальню. – Он кашлянул. – Я хочу, чтобы спальня вызвала в ней воспоминания. Мать спала в твоей спальне до того, как ты там появилась. Я хотел бы перенести мебель в ее новый дом.

Он посмотрел на Кейт, ожидая её реакции.

– Прекрасная идея, – сказала Кейт и добавила: – Пока я не куплю новую мебель, мы будем играть каждую ночь в прятки. – Когда он в недоумении взглянул на нее, она объяснила: – Я буду спать в какой-нибудь другой спальне, а тебе придется меня искать.

– Ты считаешь, это будет весело?

– Я просто хотела увидеть твою улыбку.

Он фыркнул.

Кейт дотронулась до небольшого квадратика на чертеже:

– А это что?

– Здесь будет спать сестра милосердия. Я найму трех сиделок, каждая из них будет присматривать за ней восемь часов, так чтобы мать ни на минуту не оставалась одна. Они будут жить в главном особняке то время, когда не будут на работе. И конечно, у моей матери будет служанка, домоправительница, повар – все они могут жить в главном доме. Мать бывает невыносима.

– Ты хорошо все продумал.

Он перевел взгляд на чертеж.

Кейт внимательно посмотрела на его профиль, гордый, надменный профиль, с тремя царапинами на щеке. Дай Бог, чтобы не осталось их следов.

– До чего же ты благороден!

– Благороден? – Он хрипло рассмеялся. – Ты просто не знаешь всего. – Он направился к угловому столу, налил виски в стакан и залпом осушил его. – Я разрешал им погружать ее в ледяную воду, потому что они считали, что шок может вернуть ей разум. – Он залпом осушил второй стакан виски. – Когда она билась в истерике, я разрешил им использовать смирительную рубашку, чтобы она не размахивала руками. – Он осушил третий стакан.

– Ты потерял надежду на то, что она поправится.

– Я потерял надежду на то, что мои беды когда-нибудь кончатся. Я хотел бы забыть ее так же, как она забыла меня. – Он схватил руку Кейт и тряхнул. – Ты не понимаешь? Я ненавижу то, что мне приходится из-за нее делать. – Он еще раз тряхнул ее руку. – Я просто хочу забыть. Помоги мне забыть, Кейт. Помоги!

Он прижал ее к себе и замер. А вдруг после того, что она узнала за прошедшие двое суток, она не захочет спать с ним в одной постели?

Кейт запустила руки в его волосы. Непослушные пряди обвились вокруг ее пальцев.

– Помогу, – прошептала она.

Майкл подхватил Кейт на руки и понес в спальню. Думает ли она о том, как отчаянно он хочет раствориться в исходящем от нее аромате, в ее тепле, в шелковистости ее тела? Или он должен скрывать свои желания так же, как она скрывает свой любимый цвет? Хочет ли он, чтобы она это знала? Хочет ли раскрыться перед ней? Не причинит ли она ему боль, как это сделала его мать?

Станет ли она обвинять его в том, в чем он не виноват, презирать или будет любить, простив ему его промахи?

Когда Майкл нес Кейт вверх по лестнице, шагая через ступеньку, сгорая от желания овладеть ею, то со страхом думал о том, какую власть она обретет над ним, если он не обезопасит себя. Когда-то он воздвиг стену вокруг своего сердца, чтобы не ощущать чувствительных уколов, но Кейт разрушила эту стену всеми известными ей способами: обворожительными улыбками, нежностью, добротой. Завтра Майкл укрепит эту стену. А сегодня он хочет тишины и покоя, которые может дать ему только Кейт.

Майкл уложил ее на кровать с единственной мыслью освободить себя и ее от одежды.

– Давай займемся полезным делом – разденем друг друга, – произнес Майкл, принимаясь за ее платье.

– Ты всегда был романтиком, мой супруг, – сказала Кейт и стала расстегивать на нем рубашку.

Слегка наклонившись, Майкл увидел, что глаза у нее закрыты. Какое-то мгновение он надеялся, что она не представляет себе кого-то другого на его месте. Не испытай он столь сильную нужду в забытьи, остановился бы, но Кейт тоже нуждалась в забытьи, и Майкл не мог ей в нем отказать.

Когда оба освободились от одежды, Майкл положил Кейт на кровать. Он прошелся рукой по изгибу ее бедра. Затем уткнулся в изгиб ее шеи, ощущая аромат ее духов; Обхватил губами ее сосок. Наклонил голову и почувствовал, что она влажна от желания. Ему хотелось услышать ее крики, когда ее бедра раздвинутся под ним и ноги обхватят его тело.

Кейт извивалась под ним, откинувшись в мир собственных ощущений, где кто-то другой касался ее, разжигая в ней страсть.

Ее тело напряглось, по нему пробежали судороги, она хватала ртом воздух и вцепилась пальцами в его плечи. Она была влажной. Дрожь все еще сотрясала ее тело, когда он вошел в нее.

Он поднялся над ней, глядя в ее томные глаза, они стали синими от страсти. Затем глаза ее закрылись и момент их единения исчез.

Сердце Майкла разрывалось от боли. Пусть представляет себе, что он – это другой, думал Майкл, пусть найдет утешение в воспоминаниях, в то время как сам он ищет утешения в ней. Он совершал толчки как одержимый. Каждый толчок уносил его все дальше от всего того, что он хотел забыть. Что мать отдала его на попечение жестокосердной женщины, что ей самой он безразличен и она даже его не помнит, а жена любит другого. Когда Кейт прижала его к себе, Майкл положил ей голову на плечо. Каждый могучий толчок приближал Кейт к вершине блаженства. Об этом свидетельствовали ее крики.

Она выгибалась под ним, когда наступило его собственное освобождение – быстрое и мощное, буквально ослепившее его своей интенсивностью. Майкл прижал ее к себе, с трудом пытаясь восстановить дыхание, и стал поцелуями убирать пот, выступивший на ее лице. Казалось, весь мир исчез, осталось лишь воспоминание о наслаждении и шелковистости ее кожи. Ему хотелось пролежать с ней в постели всю ночь.

Но вместо этого он поцеловал ее в шею и перевалился на спину. Затем поднялся с постели. Он едва держался на ногах. За одеждой он пришлет слугу утром. А сейчас ему хотелось рухнуть в постель. Пока воспоминания о том, что было у них с Кейт, все еще достаточно сильны, чтобы подарить ему блаженный сон.

Кейт смотрела на полог, роняя на подушку слезы. Почему он не остался с ней? Почему покинул ее?

Ведь он просил ее об этой ночи с отчаянием, разрывавшим ей сердце?

Загрузка...