Непорочная

37 глава

Что ты видишь во взоре моем,

В этом бледно-мерцающем взоре?

Я в нем вижу глубокое море

С потонувшим большим кораблем.

Николай Гумилев

Самая пугающая вещь в отношениях на расстоянии — тишина. Не знаешь, скучают по тебе или нет.

Иной раз кажется, что Леону на меня плевать и ничего, кроме похоти, у него ко мне нет. Но стоит вспомнить, как нежен он был незадолго до своего отъезда, с каким обожанием смотрел, заставляя сердце растворяться от этого взгляда, — и тут же меняю свою точку зрения на прямо противоположную. Только что Дамианис на самом деле ко мне испытывает, знает исключительно он сам. Я же чувствую себя глупой малолеткой, целиком и полностью зависящей от решений взрослого опасного мужчины.

Несколько часов тянутся, словно неделя. Последние дни на острове превратились в самое настоящее испытание. Мне все осточертело. Ни солнце, ни океан, ни красочные пейзажи не то что не радуют — вгоняют в жуткое уныние и лишь усиливают смертельную тоску.

К вечеру жара спадает и становится не так душно. Скинув одежду, я иду освежиться в душ. А когда выхожу из ванной, вижу в комнате Дамианиса. Он стоит у окна и, услышав шаги, оборачивается.

Сердце срывается вскачь. Несколько раз моргаю, чтобы убедиться: Леон мне не привиделся.

— Ну привет. — Он слегка приподнимает уголки губ в улыбке.

Не привиделся. Настоящий. Похудел, глаза и скулы стали четче, но все такой же красивый и притягательный.

Грудь мгновенно наполняется радостью и теплом.

Леон скользит взглядом по моему обнаженному телу, задерживается на животе, опускается ниже. Стыдливо прикрываюсь полотенцем, хотя в действительности хочу, чтобы рассматривал.

Эмоции обрушиваются жаром приятных мурашек. Я едва сдерживаюсь, чтобы не расплакаться и не броситься Дамианису на шею, в красках рассказывая, как тосковала по нему и как без него было плохо.

Что там Дан советовал? Изображать покорность и уязвимость? Мне даже играть ничего не нужно. Шагаю навстречу и прижимаюсь к Леону, дрожа всем телом. Возможно, позднее буду сожалеть об этом порыве, но сейчас отчаянно желаю прикоснуться к Дамианису, ощутить его тепло и силу, вдохнуть волнующий аромат кожи. Рядом с ним я верю в счастливый конец, как в тех сериалах, которые смотрела один за другим, чтобы заглушить тоску.

Леон обнимает в ответ. Зарывается носом в мои волосы, и я совсем теряю контроль над происходящим. Не отдавая себе отчет в своих действиях, первая тянусь к его губам и целую. Это самая настоящая потребность! И безумная эйфория, потому что Леон не просто откликается, а берет инициативу в свои руки.

Тепло обволакивает, я чувствую себя защищенной и забываю о мире за пределами этой комнаты, о проблемах и беспокойствах. Обо всем! В такие мгновения молчание между нами словно наполнено миллионами слов.

На секунду отстраняюсь, заглядываю в лицо Дамианиса, а в следующую — оказываюсь на его руках. Леон несет к кровати, пока я трусь кончиком носа о его плечо и не могу надышаться. Безумно соскучилась! Мелькает мысль, что прежде стоит поговорить, но мы оба на пределе. Это тоже понятно без слов.

— Ну чего ты так дрожишь? — Леон опускает меня на постель и накрывает своим телом. — Соскучилась?

Слова застревает в горле. Есть что-то особенное, завораживающее в том, что этот мужчина хочет меня так же сильно, как и я его.

Вздрагиваю и громко охаю, когда пальцы Леона ложатся между ног и находят чувствительную точку. Это невероятно приятно, но этого мало. Я хочу его внутри. Всего. Возбуждение, что копилось днями и неделями, становится остро ощутимым.

Разобравшись с ремнем на брюках, Леон несдержанно сжимает мои ягодицы, впивается в рот и целует. Жадно, жарко, влажно. Прервавшись, скользит губами к груди.

— Пожалуйста… — умоляюще всхлипываю я, наслаждаясь ласками.

Он поднимает голову, улыбается, и это вызывает новый прилив эмоций.

Неожиданно Дамианис подхватывает под колени и разводит мои ноги в стороны. Горячая головка касается входа. Леон скользит членом вдоль набухших складок, словно дразнит. Доводит почти до сумасшествия. А потом погружается в меня, и это самое сладкое ощущение на свете. Сознание вмиг обнуляется, я сконцентрирована лишь на том, что происходит сейчас. По венам расползается тягучая нега.

Леон двигается напористо, проникает глубже, и вскоре мы оба срываемся. В какой-то момент он замедляется, совершает несколько круговых движений вместо резких толчков, и это приводит меня к ошеломительному оргазму. Перед глазами искрит, я пульсирую на члене с такой силой, будто не занималась сексом год!

— Красивая... — Дамианис проникновенно смотрит в глаза и накрывает мои губы своими.

Секс повторяется еще раз, и еще. Леон засыпает глубокой ночью. Смотрю на него, вожу пальцем по небритым щекам, и счастливее меня в это мгновение нет никого не свете. Сердце бьется быстро, словно пытаясь догнать ускользающие минуты близости.

Целую Леона в уголок рта, безгранично благодарная ему за то, что посчастливилось испытать подобные чувства. Разлука хоть и тяжело дается, но сейчас, в этой комнате, похожей на маленькое укрытие от всего мира, мы вместе, и крепнет уверенность, что так будет всегда.

Я утыкаюсь в грудь Леона лицом, наслаждаясь собственными эмоциями, которых опять через край. Это восхитительно!

Засыпаю, удовлетворенная и с улыбкой на губах, не думая ни о чем плохом. Нет, проблемы не исчезли, но отошли в сторону, дав такую необходимую передышку.

Глаза открываю на рассвете. В постели я одна. На часах шесть утра. После ночи с Леоном есть измождение и усталость, но организм себе не изменяет. Поднимаюсь с кровати и, накинув халат, выхожу из комнаты.

На кухне слышны тихие голоса. Леон разговаривает с Даном о работе. На английском. Некоторые слова понятны, другие не совсем, однако смысл я улавливаю прекрасно. А когда речь заходит о Ванессе, и вовсе напрягаю слух.

— Нашла время ставить условия. Еще узнает, что ты на остров прилетел, и вообще неизвестно что выкинет. Неужели гормоны так влияют на мозги?.. Я тоже хорош, вышел из себя и прислал чудеса второй твоей дамы, — доносится обеспокоенный голос Дана.

Похоже, Дамианис и его финансовый директор курят. Чувствуется запах табачного дыма.

— Не узнает, — спокойно говорит Леон. — Завтра перешлю документы, посмотришь. Мы на днях подписали договор, я все проверил, но подстраховаться лишним не будет. Срок у Ванессы внушительный, ей и ребенку нужна защита. Больше даже от себя самой и собственной дурости.

— Согласен. Семья при любых раскладах неприкосновенна. Если, конечно, никто из ее членов не творит какой-нибудь беспредел. И по поводу Алекса ты правильно решил. Давно пора занять его кресло. Хоть и дополнительный груз ответственности, но из двух зол, как говорится.

— Да, — соглашается Леон. — Из двух зол… Ладно. Ты пока здесь остаешься, проследишь за Антониной. Когда Ванесса родит, решу, что делать.

После услышанного я не в состоянии сдвинуться с места. Словно ударом молнии пронзило. Пытаюсь сделать вдох, но не получается.

В каком смысле семья неприкосновенна? И что значит «когда Ванесса родит»?

Немного отойдя от шока, вхожу на кухню и ищу глазами Дамианиса. Он сидит за столом с сигаретой в руке.

— Ванесса беременна? — спрашиваю я прямо.

Леон поворачивается. Наши взгляды встречаются.

— Так, вы здесь сами. — Дан поднимается из-за стола и идет к двери.

Я не смотрю, как он уходит. Все внимание сконцентрировано сейчас на другом мужчине.

— Ванесса ждет ребенка? Твоего ребенка? — повторяю вопрос.

Дамианис хмурит брови. Тушит окурок в пепельнице.

— Да, — отвечает будто нехотя.

— И судя по разговору, который случайно услышала, я не должна была об этом знать?

Молчание Леона очень красноречиво.

— Не хотелось бы, — произносит он наконец.

Какая же Дамианис сволочь…

— Я приехал проверить, как у тебя дела, и сказать лично, что попытаюсь сделать все возможное, чтобы твоего отца не посадили. А если все-таки посадят, чтобы дали небольшой срок. Мои отношения с Ванессой тебя не касаются, их мы обсуждать не будем, — припечатывает он словами.

— Не касаются, да… — повторяю эхом и рвано дышу, по второму кругу прокручивая в голове все сказанное Леоном.

Сначала ощущаю пустоту, а потом в меня словно черти вселяются, как накануне во время морской прогулки с Даном, когда я вела себя импульсивно. И в этот раз их явно больше. Целая армия смерти. Меня прорывает. На пике эмоций смахиваю все со стола, но облегчения не получаю. Крушу все, что попадается под руку. Я захлебываюсь от переполняющей обиды.

Грохот стоит такой, что сотрясаются стены. Даже бросаюсь, чтобы ударить Дамианиса, расцарапать ему лицо, но он обхватывает меня руками и зажимает в тиски.

— Успокойся! — рявкает. — Слышишь?

Сейчас я отражение того, что происходит в душе. От боли хочется сдохнуть.

Пытаюсь вырваться из стальной хватки, но Леон не поддается. Встряхивает с силой, отчего в ушах начинает звенеть. Или это от осознания реальности.

И впрямь, зачем устраивать истерику? Разве она как-то изменит тот факт, что я третья лишняя, а у Дамианиса вот-вот родится сын или дочь?

Выдохшись, прошу Леона убрать руки. Оседаю на стул. Горло сдавливает от подступающих рыданий, которые с трудом удается сдержать.

— Ты меня разрушил… Мою жизнь… — шепчу, переведя дыхание.

— Мне жаль. Я не хотел причинить боль.

И это все, что он может сказать?

— Тогда хотя бы из жалости подари мне свободу. Я вчера ее отработала. Или недостаточно? Хочешь еще? — Распахиваю халат. — На! Бери! Только перестань мучить и отпусти меня!

— Отпустить не могу, — заявляетЛеон категорично. — По крайней мере сейчас.

— Потому что намерен посадить моего отца и сам в это время готовишься стать папой? Мои поздравления. Уверена, у тебя все получится. — В голову лезут воспоминания о прошлой ночи.

Секс, похоже, не входил в планы Дамианиса. Я его спровоцировала. Дура… Какая же я дура!..

Чувствую себя так, словно провалила самый главный в жизни экзамен. Пытаюсь контролировать эмоции, но ничего не выходит. Меня разносит в щепки от боли и мучительных переживаний.

— Ты мерзавец еще похлеще, чем мой бывший парень. Тот хотя бы секса не допустил, а ты…

Леон отходит к окну. Осколки стекла хрустят под его ногами. Смотрю на это крошево и мусор — во мне похожий хаос.

— Дан сказал, что отец вернет долг. Хочу, чтобы ты отпустил меня, когда сумма поступит на твой счет. В тот же день. Даже мысль оставаться с тобой теперь отвратительна.

В действительности я хочу сказать куда больше, но изнутри что-то давит на грудь. Удивительно, что получается произнести хотя бы эти слова.

— Когда вернет, тогда и поговорим, — отвечает Леон уверенно и спокойно.

От стальных ноток в его голосе становится еще больнее. Вид у Дамианиса такой, будто ничего из ряда вон не произошло. Но это ведь самое настоящее предательство! Разве он не понимает?

— Я тебя ненавижу! — в сердцах бросаю ему в спину. Вскакиваю со стула и бегу в спальню.

Слез нет. Только всепоглощающая боль и пустота. Бросает то в жар, то в холод. Трясет без остановки. Думала, Леон приехал сказать, что я ему нужна и что он спасет моего отца, а на деле… А на деле я сильно ошиблась в Дамианисе.

Немного прихожу в себя, когда за окном начинает смеркаться. Щемящее чувство безнадеги никуда не уходит и только усиливается, стоит Леону появиться на пороге моей спальни. Он сообщает о своем отъезде. На прикроватную тумбочку кладет ноутбук и телефон.

— Телефон на прослушке, ноутбук синхронизирован с моим. Дан тоже имеет доступ ко всей информации. Я приеду через месяц или два. К тому времени вопрос с твоим отцом будет урегулирован.

— И Ванесса родит твоего ребенка.

На мгновение я закрываю глаза, чтобы не видеть лица Дамианиса. Все, чего хочется в этот момент, — швырнуть в Леона гаджеты, в которые он насовал специальные программы и жучки для слежки за мной.

— Не вздумай делать глупости, Антонина, тем более вредить себе. То видео, что прислал Дан…

— На том видео просто досадная оплошность. А ты слишком высокого о себе мнения, если вдруг счел, что я захочу вскрыть себе вены или наглотаться таблеток из-за такого мудака, как ты. Единственное, что меня интересует с этого момента, — когда я смогу покинуть остров и забыть о твоем существовании.

Пусть Леон уйдет. Исчезнет. Только поскорее!

— Я бы на твоем месте не торопился уезжать с острова.

— Ты не на моем месте.

— Попридержи громкие заявления и усмири свои эмоции, Тоня. Никогда нельзя сказать с уверенностью, что действительно важно для другого человека и какое место занимаешь в чужой жизни.

Я задыхаюсь, не в силах подобрать аргументы. Кроме одного.

— Ненавижу тебя. И хочу, чтобы ты исчез из моей жизни!

Дамианис шумно вздыхает. Он собирается еще что-то сказать, но, будто передумав, уходит.

Как у Леона все просто. Приехал на день, трахнул, разбил вдребезги сердце и снова оставил одну… Будто так и надо.

Горло окольцовывает мучительный спазм. Я сижу в уединении неизвестно сколько. Мысли путаются. Каждый вздох наполнен горечью. Слезы срываются с глаз, словно капли дождя. Пытаюсь их сдержать, но боль слишком острая.

Сжав кулаки, я оплакиваю свои разрушенные надежды.

Жизнь такая странная... Еще вчера я была счастлива. А сегодня — просто жива. Снаружи все та же, но внутри разбита и сломлена. И не имею ни малейшего представления, как жить дальше. Откуда черпать силы, чтобы не сойти с ума после предательства человека, которого полюбила всем сердцем?

——————

Дорогие читатели!

Спасибо, что были со мной в этой непростой истории. Поддерживали, комментировали, вдохновляли! У Леона и Тони пока не сложилось. Но у книги есть продолжение. Герои получат еще один шанс обрести свое счастье.

Ваша Слава ❤️