Непорочное зачатие

23

Семейный совет решили собрать на даче. Женя гнала от себя мысли о том, как сообщит родным свою важную новость, понимая, что все равно все пойдет не так, как она задумает и захочет. А значит, пусть будет как будет. Как получится.

В пятницу, освободившись пораньше, она отправилась в родительский офис, чтобы оттуда всем вместе на машине отца поехать на дачу.

Стояла удивительно теплая для конца ноября погода, с неба сеялся то ли снежок, то ли мелкий дождичек и приятно щекотал лицо.

Женя медленно брела по пустынной улице, думая все о том же: подарит ли ей судьба еще одну встречу с Володей? Узнает ли он когда-нибудь, что у него есть ребенок? И неужели он действительно уехал так поспешно оттого, что ему нечего было больше желать?..

У самого офиса она буквально влетела в упругий живот встречного мужчины, пробормотала извинение и шагнула в сторону. Он качнулся вслед за нею. Она в другую — он туда же. Так они еще немного потанцевали, пока Женя возмущенно не подняла глаза и ахнула: перед ней стоял смеющийся Борис. Пальто нараспашку, на темных волосах поблескивают капельки дождя.

— Идет и, как всегда, ничего вокруг себя не видит, — заговорил он, как будто они только вчера расстались и были просто хорошо знакомы друг с другом.

— Здравствуй, Борис, — сдержанно проговорила Женя.

— Ты куда? К отцу? — продолжал тот, нимало не смущенный ее холодностью.

— Да. Поедем сегодня на дачу…

— Вот это правильно! — еще больше оживился Борис. — Я теперь все время за городом живу. Такой дом себе отгрохал — ты бы видела! Сауна, бассейн, бильярд, зимний сад. Красота! А летом вообще как в раю. У меня же пацаны родились, близнецы! Классные ребята! Но похожи друг на друга как две капли воды. Зулька и то не всегда их различает.

— Поздравляю, — вежливо улыбнулась Женя.

Она смотрела на него, располневшего, шумного, довольного жизнью, и ничто — ничто! — не отзывалось в ее сердце ни печалью, ни болью, ни гневом. Это было ее прошлое, от которого в душе остались одни воспоминания. Борис вдруг спохватился и заботливо поинтересовался;

— Ну а ты как живешь, Женечка?

— Спасибо, — поблагодарила Женя, — хорошо живу.

— А вот выглядишь неважно, — по-отечески попенял ей бывший супруг. — Осунулась, побледнела, круги под глазами. Надо побольше бывать на свежем воздухе, заняться спортом. Вот Зулька у меня…

«Да он полный идиот!» — подумала Женя, а вслух сказала:

— Это от токсикоза. Вообще-то я выгляжу неплохо.

— От токсикоза? — поперхнулся Борис. — Ты что, беременна? Ты замуж вышла?

— Еще как вышла! — со значением проговорила Женя. — Ну все, пока! А то меня родители ждут.

Она помахала рукой и скрылась в дверях офиса, а он так и остался стоять возле своего джипа, глядя ей вслед с глупой улыбкой.

Теперь она освободилась от него окончательно.

Вечером на даче Женя никому не стала морочить голову своими проблемами.

После ужина собрались у камина, как делали это тысячу раз, сколько она себя помнила: старики, еще бодрые, крепкие, родители и она, Женя. Потрескивали дрова, тихо постукивали по стеклу ветки разросшейся сирени, мерцал экран телевизора. Смотрели новости, перебрасываясь редкими фразами, и просто отдыхали, наслаждаясь близостью друг друга.

Вопросов Жене никто не задавал, хотя все знали, что она собирается сообщить им что-то важное. И Женя ловила на себе эти быстрые тревожные взгляды самых дорогих ее сердцу людей.

Она рано ушла в свою комнату, сославшись на усталость. Открыла форточку, впуская холодный густой воздух, нырнула под теплое одеяло, открыла книгу. Как она любила этот волшебный час перед сном, когда можно отгородиться от всего мира световым кругом торшера и читать, читать, пока не начнут слипаться глаза.

Но сегодня читать не хотелось. Женя выключила свет и свернулась калачиком, вслушиваясь в глубокую тишину, нарушаемую изредка порывом ветра, шлепком оборвавшейся с крыши капли и тихими скрипами и шорохами большого деревянного дома, который жил своей ночной таинственной жизнью.

Утро наступило морозное, ясное. Деревья и кусты, каждая веточка, каждая былинка опушились белоснежным нарядом, и долгожданное осеннее — уже почти зимнее — солнце зажгло этот дивный убор мириадами сверкающих искр.

И на фоне этой царственной красоты и сияния, на залитой светом террасе во время позднего завтрака, когда весь мир казался исполненным праздника и покоя, Женя сообщила родным, что ждет ребенка. И ошеломляющая эта новость так и была воспринята — как праздник и великая Божья благодать.

И только Анна Вениаминовна осторожно спросила:

— Женечка, а кто же отец?

— Очень хороший, красивый, умный и достойный человек. Но о ребенке он ничего не знает и не узнает никогда, — спокойно ответила Женя.