Несносная невеста, или Удачная партия

Часть 11

Я никак не могла сосредоточиться на наблюдении. Все время прислушивалась к дыханию Шаэна, лежавшего на соседней ветке.

Разлапистый старый баньян рос в опасной близи от ограды, однажды он ее непременно разрушит. Я бы ни за что не построила дом у баньяновой рощи, но вырубать священные деревья запрещено, да и, в общем-то, бесполезно: кто знает, как далеко уже расползлись его корни.

Любое другое дерево, по которому легко можно пробраться во внутренний двор, параноик-Фиджасса давно бы уже выкорчевал, но именно это — охранялось законом. И под прикрытием темноты мы вполне уютно расположись в ветвистой кроне. Разумеется, один из стражей ворот время от времени патрулировал периметр, но если десять лет никто не пытался прорваться через забор, то на одиннадцатый засаду там ждать не будут. Это все-таки обычная охрана, а не караул у засекреченного объекта.

На руку нам было и то, что посольство Хвиссинии разместилось не в оживленном центре, а на окраине респектабельного жилого района. Собственно, посольским этот особняк стал относительно недавно. Как раз с подачи Фиджассы. За некоторые уступки на дипломатическом поприще он выбил покупку этого монстра. Здание было уродливым не только на мой взгляд. В народе его прозвали «Карликовый дворец», о строительстве ходили целые легенды. Дескать разбогатевший безродный торгаш хотел сравниться с самим Владыкой и заказал архитектору помпезнейший проект. То ли маэстро напортачил, то ли заказчик был столь безвкусен, сейчас уже не установить, но результат их сотрудничества был нелеп и аляпист. Зато фасад был выложен мраморной мозаикой, пилястры выкрашены золотой краской, а фронтон и аркада являлись точной копией элементов входной группы владыческих палат. Говорят, над владельцем смеялась вся столица, самолюбие его не выдержало, и купец переехал в другой город. Спустя время вокруг особняка плотно разросся баньян, что не позволило как-то этого уродца перестроить, и наследники владельца продали его за бесценок отцу Владыки.

Фиджасса в своих притязаниях на особняк ссылался на «исторический культурный след». Когда-то этот дом арендовала особа определенного сорта, известная сомнительной моралью. На закате своей «карьеры» она умудрилась запудрить мозги хвиссинскому дворянину и выскочить за него замуж. Весь высший свет общества, затаив дыхание, следил за этим обольщением. Такого успешного выхода на «пенсию» столица не видела ни до, ни после.

Впрочем, у «Карликового замка» были и другие достоинства, о коих Фиджасса благоразумно умолчал, но которые, я думаю, и послужили определяющими для посла. А именно: укрепленное убежище и несколько подземных ходов, берущих начало в подвалах особняка. Один из них вел в лес, прочие соединяли «Карлика» с домами вельмож в столице. Я же говорю, не бывает послов, не замешанных в мутных делах.

По моим внутренним часам время подходило к восьми. Что-то Фиджасса задерживается с отъездом. Вряд ли он решится осознанно опоздать на ужин к Владыке, такого оскорбления ему не простят, так что думаю, ждать осталось недолго. Я покосилась на Шаэна, который слился с веткой вполне органично, словно каждый день сидит в засаде. И костюм ему шел, подчеркивая его мужественность, и на дерево он влез за считанные минуты. Клад, а не жених. Когда перед выходом мы с ним встретились в гостиной в полной готовности, Шаэн хмыкнул: «Кажется, я обнаружил у нас общие интересы». К сожалению, одежда ассасина так меня не красила, но не время мериться статями. Я заплела ему косу и намотала на голову ткань нужным образом. Правильный способ ношения вполне мог спасти от ранения в схватке. Министр лишь приподнял бровь, но никак не прокомментировал. Он вообще стал молчалив с момента, как мы покинули карету.

Когда Шаэн не язвит и не упрекает, мне становится не по себе.

— Ты там не спишь случайно? — тихо вопросила я.

— Сколько можно спрашивать? Это уже шестой раз за полчаса! — так же шепотом возмутился он.

— Ты перестал пыхтеть, я думала, ты опять заснул, — пришлось оправдываться.

— Нет, — огрызнулся жених. — Похоже мими-восстановитель наконец долечил мой нос.

Я бросила взгляд на свою суму, привязанную к ветке.

— У меня есть еще немного «Бодрыча» с собой. Может, еще глоточек?

Он поморщился:

— Нет, эта вонючая дрянь отлично работает. Вкус еще ничего, но запах! Что ты там заваривала? Солдатские портянки?

— Чтоб ты понимал! Это гениальный рецепт моей матушки!

— Тогда я понимаю в кого у тебя такие антикулинарные таланты!

— Тихо, — шикнула я. Со стороны ворот послышался шум.

Чтобы понять, что там за возня, пришлось подождать. С нашего наблюдательного пункта не было видно сам подъезд к воротам, только желтое пятно света фонаря, распластавшееся по брусчатке на подъездной дорожке. Но вот залязгали засовы, оглушительно скрипнули петли и зацокали звонко подковы. Спустя несколько минут карета показалась в поле нашего зрения и почти сразу же скрылась в темноте.

Мы выждали еще немного, дождались пока стража запрет ворота и приступили к реализации своего плана.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍