Неторопливая игра

Глава 5

Кина оцепенела. Она тупо уставилась на Николаса и переспросила:

- Пожар?

- Вот именно. Не хочешь присесть?

Кина покачала головой. Взгляд ее испуганно заметался.

- Но я еще не успела выполнить заказы! - воскликнула она. - Швеи еще работают над последними фасонами летнего сезона, а для осенне-зимнего мы только что получили ткань и уже подготовили образцы для мелких магазинов!

- Не паникуй! - прикрикнул на нее Николас. - Главное - успокойся. Сколько времени понадобится, чтобы восстановить модели весенней коллекций?

Кину начала бить дрожь. Она сделала неуверенный жест:

- Я… я точно не знаю… Там были… ну, кое-какие новшества.

Николас подошел к ней и усадил ее на диван. Опустившись перед ней на колени, он положил ее голову к себе на плечо и принялся ласково поглаживать.

- Я здесь, - тихо проговорил он. - Успокойся. Я с тобой. Тебе нечего бояться.

Горячие соленые слезы брызнули из ее крепко зажмуренных глаз и потекли к уголкам рта. Погибло столько трудов! Сколько из этих моделей ей удастся вспомнить и восстановить? Почему, ну почему она не перенесла альбом весенних мод к себе на квартиру? Почему она оставила его в офисе? И как быть с многочисленными заказами на осенний сезон, ткань для которых они только что приобрели? Погибло столько дорогого материала! А заказы мелких магазинов на лето, над которыми только-только успели завершить работу? Где они? Неужели тоже погибли?

Кина прижалась к Николасу, ища утешения.

- Почему? - простонала она. - Как это случи лось?

- У всего есть своя причина, голубушка моя, - тихо ответил Николас. - Но пока я ее еще не выяснил. Просто сочти, что это судьба, и начни вес сначала.

- Как я могу начать сначала? - взвизгнула Кина. - С какого начала? Откуда?

- Прежде всего успокойся.

- Обними меня покрепче, - прошептала она.

- Еще чуть-чуть крепче, и у меня треснут ребра, с улыбкой шепнул он в ответ.

Поднявшись на ноги, он обнял ее, и Кина прильнула к нему всем телом.

- Ох, Ник, как хорошо, что ты здесь! - проговорила она.

- Когда ты сегодня утром уходила из дома, ты думала иначе, - напомнил он.

- Не надо, - с мольбой прошептала Кина. - Не будем ссориться. Мне сейчас не до этого.

Николас принялся легонько раскачивать ее из стороны в сторону.

- Что же тебя не устраивает в моих женщинах, Кина? - спросил он. - Ты уже не в первый раз позволяешь себе на их счет довольно бесцеремонные высказывания.

Тема беседы становилась скользкой. Кина пожала плечами.

- Да ну? Неужели? Это происходит как-то само собой .

- Возможно, ты это делаешь невольно, - допусти Николас,

Кина взглянула ему в глаза сквозь пелену слез, и ей показалось, что она видит его впервые. Взгляд ее скользнул по мужественному лицу, по прямому носу, глубоко посаженным темным глазам, чувственному изгибу рта, мощному подбородку… А затем она внезапно встретилась с ним взглядом. И ее словно окатило теплой волной.

- У тебя дрожат колени, - негромко заметил Николас.

Так оно и было. Кина чувствовала, что ноги почти не слушаются ее и стали словно ватные, но объяснить Николасу, что с ней происходит, она не' могла.

- Ты с ним целовалась? - внезапно спросил он, сурово прищурив глаза;

Кина кивнула, не отрывая от него глаз. Взгляд Николаса задержался на ее полураскрытых губах.

- Тебе было хорошо? - продолжал расспрашивать он.

- Мне было приятно, - поправила она.

- А когда я тебя целую, тебе тоже… приятно? - прошептал он, наклоняясь к ее лицу.

- Но, Ник… пожар… - слабо возразила она.

- Когда у людей случаются несчастья, они всегда делают глупости, голубушка, - пробормотал Николас, прижимаясь губами к розовым лепесткам ее рта. - Разве ты не знаешь? Обними-ка меня покрепче.

Кина повиновалась без единого слова, приоткрыв рот в ожидании поцелуя. Дрожь наслаждения пробежала по ее телу, и Кина невольно застонала.

- Настоящий вулкан, - шепнул Николас. - Боже мой, ты вся дрожишь, стоит только прикоснуться к твоим губам! Ты меня чувствуешь, Кина? Чувствуешь это возбуждение? С ним у тебя тоже так? Способен ли он на такую страсть?

Ногти Кины бешено царапали мускулистую спину, она прижималась к Николасу, наслаждаясь прикосновением его горячего тела, крепких, как сталь, мышц. Она едва слышала его слова. Губы ее жадно требовали новых, еще более страстных поцелуев.

Николас неторопливо провел ладонями по ее бокам.

- Отвечай же, - проговорил он.

- Я схожу с ума, когда ты меня целуешь, - прерывисто прошептала Кина, не отрывая глаз от его твердых, четко вылепленных губ. - Не останавливайся, Ник.

- Сейчас - или никогда, лисичка моя, - отозвался Николас, прижимаясь к ее губам.

Затем он со вздохом поднял голову. В глазах его бушевал ураган, он с трудом переводил дыхание. Кина прикоснулась к мягкой ткани красной рубашки.

- Ник!

- Я же не могу взять тебя прямо здесь, на полу, - шепнул он с озорным блеском в глазах.

Кина залилась краской и уткнулась лицом ему в грудь.

- Дело прежде всего, малышка, - напомнил Николас. - Сегодня я должен лететь в Нью-Йорк. Ты можешь отправиться со мной, в моем самолете.

- У тебя и самолет здесь? - удивленно спросила Кина.

- Где, черт побери, «здесь»? В розовом саду за домом? - со смехом отозвался Николас: - Утром я велел Марку Сигарсу доставить его в местный аэропорт. Он уже ждет.

- Тогда я, пожалуй, начну собирать вещи, - проговорила Кина. Она боялась возвращения в Нью-Йорк, боялась увидеть свой элегантный офис черным и обугленным, своими глазами убедиться, что от роскошных тканей остался только пепел. - Ник, хоть что-нибудь спасли?

- Энн успела схватить лишь несколько эскизов, прежде чем загорелись занавески, - ответил он. - И несколько образцов. К тому времени как приехали пожарные, было уже слишком поздно. Они сумели не допустить огонь в остальную часть здания, но твой офис и раскроечная вместе со всей тканью сгорели.

Кина кивнула. Должно быть, именно так чувствуют себя люди, лишившиеся чего-то привычного и очень важного, например руки, - в душе ее появилась странная, щемящая пустота. Но эта «рука», которую она потеряла, была ее средством к существованию, и нужно было найти какой-то способ возместить ущерб. Славу Богу, она все еще может рассчитывать на Николаса. Она беспомощно взглянула на него.

- Давай собирайся, - сказал он, легонько подталкивая ее к двери. - Все будет в порядке, поверь мне.

- Разве я когда-нибудь тебе не верила? - мягко спросила Кина.

Николас кивнул.

- Бывало, - сухо заметил он, и она опустила глаза, а затем выбежала за дверь.

Два часа спустя они уже летели в Нью-Йорк в личном самолете Николаса. Кина сидела тихо, погруженная в свои невеселые раздумья и не выпуская из рук большую теплую ладонь Николаса. Он, очевидно, считал это совершенно естественным, поскольку не сделал ни единой попытки высвободить руку, даже когда курил или пил кофе. Время от времени он слегка поглаживал ее кисть. «Забавно, - мелькнуло в голове Кины, - а ведь, казалось, ему не должно нравиться, когда женщина за него цепляется».

- Надеюсь, Мэнди справится, - проговорила она. - Жаль, что пришлось оставить ее одну.

- К тому времени как ты вернешься, она уже все организует, - отозвался Николас.

- Я знаю. - Она опустила голову на его широкое плечо. - Ох, Ник, как я рада, что ты со мной! Одна я бы просто не выдержала.

- Мне нравится заботиться о вас, мисс Независимость, - пробормотал он, уткнувшись губами в ее волосы. - Когда вы мне это позволяете. Очень жаль, Кина, что ты мне не сообщила о смерти твоего отца.

- Ты был занят, - вздохнула она.

- Я не бываю занят, когда ты во мне нуждаешься, - возразил Николас. - Может быть, тебе записать это в свой блокнот и перечитывать не реже двух раз в неделю?

Кина улыбнулась:

- Я постараюсь запомнить. - Она приподняла голову и заглянула ему в лицо. - Ник, почему ты так добр ко мне? - серьезно спросила она. - Так было всегда - и это не потому, что ты относишься ко мне как к дочери, и не потому, что хочешь меня как женщину.

Ник встретился с ней взглядом.

- Я хочу тебя как женщину, - медленно проговорил он. - И ты чертовски хорошо это знаешь.

Кина сглотнула комок в горле.

- Ничего подобного.

- Ты уверена?

- Ты всегда отталкиваешь меня в последний момент, -проговорила она вполголоса, чувствуя, что он вот-вот снова это сделает.

- На то есть причины, - напомнил Николас. Кина подняла глаза.

- Джеймс? - спросила она с невеселой улыбкой.

- Не только.

Кина снова уткнулась лицом в его рубашку.

- Опять замкнулся, как устрица, - проворчала она.

- С тобой иначе нельзя. Поспи, ты устала. Я обо всем позабочусь.

Да, поспать было необходимо. Кина расслабилась и погрузилась в полудрему… Прошло столько времени с тех пор, как о ней в последний раз кто-то заботился!

Они сразу направились к Кине на квартиру. Джимсон без видимых усилий провел «роллс-ройс» через омуты и водовороты, обычные для часа пик, к Манхэттену.

Кина внезапно почувствовала себя чужой в этих безупречно обставленных комнатах с белыми занавесками, коврами и мебелью, обитой голубым бархатом. После старого дома в Эштоне и уютной атмосферы маленького городка нью-йоркская квартира показалась ей какой-то ненастоящей.

- В чем проблема? - спросил Николас, почувствовав перемену в ее настроении.

- Просто период адаптации, - пояснила Кина.

Николас негромко рассмеялся.

- За пару Часов перенестись из сельской идиллии в городскую суету? - Он покачал головой, - Со мной бывает еще хуже, когда я возвращаюсь в эту страну, проведя несколько недель за границей. Особенно когда побываю на Багамах. Это единственное место на Земле, где мне удается по-настоящему расслабиться, но стоит вернуться домой, как снова начинается эта чудовищная гонка.

- Не могу себе представить, чтобы ты расслабился, - заметила Кина, окидывая его внимательным взглядом. В синем деловом костюме он выглядел чересчур заурядно для человека, устанавливающего в этом мире правила игры. Было в этом даже что-то маскарадное - словно волк, натянувший на себя овечью шкуру.

- Что это ты на меня так уставилась, голубушка? - поинтересовался он.

Кина отвела взгляд.

- Извини.

- Что, воображаешь меня раздетым? - лукаво прошептал Николас.

Кина отчаянно покраснела.

- Как тебе не стыдно!

- Мое предположение вполне естественно после того, как ты разглядывала меня прошлой ночью, - заметил он. - Ну и глазищи у тебя были - просто как блюдца!

- Николас! - взорвалась она.

- Ничем не могу помочь, - ответил он улыбаясь. - Ты так очаровательно краснеешь!

А Кина все не могла оторвать от него взгляд. Ей показалось, что они с Николасом даже на расстоянии сжимают друг друга в объятиях… Ей живо вспомнилось прикосновение его губ, тепло и сила его тела. Дрожь пробежала по ее спине, и губы ее приоткрылись в жадном вздохе.

- Господи, до чего же я хочу тебя! - выдохнул Николас. - Пожалуй, пора идти, иначе я не сдержусь.

- И это случилось бы с тобой впервые, - с трут дом выговорила Кина, не в силах скрыть от него своего откровенного желания.

- Я стараюсь дать тебе время, глупышка, - проворчал Николас. - И кроме того - со смехом добавил он, - мы ведь не можем заставить Джимсона ждать нас еще два часа с заведенным двигателем! Он отравится выхлопными газами, и где, черт возьми, я буду искать ему замену?!

Кина нервно улыбнулась. Снова он пытается шутить, как всегда, когда хочет помешать ей разбить толстую скорлупу, в которой так уютно себя чувствует. Но сейчас она была слишком потрясена, чтобы спорить.

- Как будто нельзя обойтись без «роллс-ройса», - отшутилась она.

- Подумай о страховке, - возразил Николас. - Кроме того, мне было бы жаль потерять Джимсона. Пришлось бы носить траур.

- Скажи ему об этом, - посоветовала Кина, направляясь следом за ним к двери. - Он обрадуется.

- О, я ему часто это говорю, - утешил ее Николас, открывая дверь.

Кина остановилась, переступив порог, и обернулась.

- Николас, если я не смогу выполнить заказы, мне придется закрыть дело, - сказала она, наконец давая волю своим тайным страхам.

Николас погладил ее по щеке:

- Не придется. Я об этом позабочусь. Ну же, пойдем, любовь моя! Посмотрим, насколько велик ущерб.

«Любовь моя»!

Кина не стала сопротивляться, когда Николас легко обнял ее за талию и повел к входной двери. Удивительно, сколько наслаждения может доставить такая незначительная ласка! И удивительно, до чего же быстро она забыла Джеймса Харриса.

Николас крепко взял ее за руку и вошел с ней в лифт. И не было сейчас в мире человека более близкого ей, чем он.

Энн Томсон, темноволосая помощница Кины, сидела в маленьком кабинете и старалась рассортировать остатки от проектов Кины и бухгалтерских документов.

- О, вы здесь! - воскликнула она, увидев входящих Николаса и Кину, и бросилась навстречу своей начальнице. По сравнению с этой худощавой миниатюрной брюнеткой Кина казалась почти великаншей. - Ох, как это ужасно! - простонала Энн, бросаясь Кине в объятия. - Какой кошмар!

Кина прикусила губу, чтобы не расплакаться.

- Ну-ну, успокойся, - проговорила она, торопливо отстраняясь и тряхнув головой, чтобы слезы не брызнули из глаз. - Будет тяжело, но мы справимся. Это всего лишь временная задержка, вот и все.

- Но столько работы пропало! - вздохнула Энн. - Столько прекрасных тканей! Это все, что удалось спасти нам с Фэй. - Она указала на стол, где было разложено несколько эскизов, поясов, пуговиц и одна-единственная юбка. От обугленных стен, потолка и пола все еще тошнотворно пахло дымом, на полу лежали обгоревшие останки раскроечных столов и пепел от рулонов ткани.

- Выше нос, - приободрил их Николас, стоявший с невозмутимым и уверенным видом. - Можете располагать моими людьми и средствами. И не переживайте насчет этого беспорядка, - добавил он, широким жестом обводя руины. - Завтра с утра я первым делом пришлю сюда подрядчиков. А пока что можете воспользоваться одним из моих офисов.

- Я могу посидеть и здесь, - сказала Энн, наморщив нос. - Правда, дымом пахнет, но в остальном нормально. - Она окинула взглядом комнату: две швейные машины и чертежный стол остались целы. - Фэй и девушки ушли домой, но утром вернутся. Хуже всего дела обстоят в раскроечной.

- Скажите мне, какие ткани вам нужны и кто их выпускает, - сказал Николас помощнице Кины. - Завтра к полудню они у вас будут, даже если для этого мне придется купить фабрику, которая их производит.

- О, большое спасибо! - воскликнула Энн.

- Я буду работать дома, - сказала Кина. - Николас, если я дам тебе расчеты на выкройки, сможешь ми ты до конца недели изготовить мне двадцать дюжин платьев и юбок без ущерба для твоего производства?

- Да, но почему всего двадцать дюжин?

- Потому что это новые фасоны. Я отошлю их в несколько магазинов и посмотрю, как они пойдут, прежде чем идти на риск и запускать их в массовое производство. Сначала устроим испытание, а уж потом предложим их широкому покупателю.

Николас усмехнулся:

- Ты быстро учишься. Кина кивнула.

- Я научилась всему этому у тебя, - напомнила она. - Ведь ты не новичок в таких делах.

- Как и в некоторых других, - уточнил он, и темные глаза его лукаво сверкнули.

Кина вполголоса рассмеялась.

- А как быть с раскройщиками? - встревожено спросила она. - Сейчас зима, и они остались без работы…

- Я обеспечу их работой, пока вы не восстановите производство в полном объеме. - Николас, похоже, решал проблемы быстрее, чем Кина успевала осознавать сам факт их существования. - Кроме того, уже почти март. Весна на носу.

Кина улыбнулась, чувствуя, как ужас понемногу отпускает ее.

- А теперь, если никакие кошки больше не скребут у тебя на сердце, можем быть, мы пойдем? - предложил Николас. - Мне предстоит еще поломать голову над моими собственными делами.

- Думаю, не только тебе, - вздохнула Кина и снова обвела взглядом выгоревшую раскроечную. - Ох, ну почему? - простонала она. - Почему именно сейчас?

- Пожарные сказали, что виновата проводка. - Энн пожала плечами. - Да разве катастрофы когда-нибудь случаются в удобное время?

- Верно. - Кина схватила со стола один из уцелевших эскизов и прижала его к груди. - Когда придет Фэй, передай ей, мне понадобятся цены, которые мы с ней утвердили для моделей весеннего сезона. Если я буду нужна, ты знаешь, где меня найти.

Энн кивнула и утерла слезу.

- О, если бы я была здесь, когда это случилось… Кина ласково обняла ее за плечи.

- Я готова потерять всю фабрику, но только не тебя, - сказала она. - Нам еще Повезло. Могло быть хуже.

Энн пожала худенькими плечами:

- Пожалуй. Кроме того, мы застрахованы.

- А это значит, что… - начала Кина.

- Я об этом позабочусь, - сказал Николас так нетерпеливо, словно ему уже надоели все эти мелкие проблемы. - Пойдем, голубушка, нам пора.

- Слушаюсь, ваша светлость! - откликнулась Кина, с невинным видом опуская длинные ресницы.

Николас прищурился.

- Сколько можно дерзить! - пробормотал он.

- Ладно, Николас, не сердись. В конце концов без тебя я бы просто пропала, ты научил меня всему, - проворковала Кина и, помахав Энн на прощание, вышла за дверь.

- Нет, еще не всему, - хохотнул Николас, выходя следом за нею.

Кина лукаво улыбнулась:

- Собираешься пополнить мое образование?

- На днях мы об этом побеседуем, - ответил Николас.

Они двинулись к «роллс-ройсу»; вместо запаха дыма в лицо им ударил холодный ветер, пропахший выхлопными газами.

- Мне надо разобраться с кое-какими проблемами. Я подброшу тебя домой и поеду в офис.

- Спасибо тебе, Ник, - с искренней благодарностью проговорила она, подходя к автомобилю. - Возможно, когда-нибудь я смогу отплатить тебе за твою доброту.

- Ты ничего не должна мне, Кина, - натянуто отозвался Николас. - Садись в машину.

«Он самый загадочный человек на свете, - в который раз подумала Кина. - Просчитать его реакцию просто невозможно».

Следующая неделя слилась в сплошную череду ночей и дней, различавшихся лишь тем, было за окном светло или темно. С головой уйдя в работу, Кина почти ничего не ела, кроме фруктов и пирожков, и пила кофе целыми кофейниками. Час за часом она упорно старалась восстановить по памяти все расчеты. Диван и кофейный столик были завалены грудами бумаг.

Никто ее не беспокоил: все знали, что лучше всего ей работается в одиночестве. Только Николас время от времени нарушал ее уединение, принося с собой разнообразные китайские лакомства, которые она очень любила, и тем разжигая ее угасший аппетит. Однажды он заявился к ней в семь часов утра с целым завтраком, который приготовил его личный повар, разбудил ее, прикорнувшую прямо на ковре, и накормил с ложки. Он ухитрился также очаровать ее консьержку и выпросить у нее запасной ключ. Кина была не в силах даже возмутиться такому напору, настолько ее потрясла забота Николаса.

- Я не младенец, - только и успела пробормотать она, когда Николас засовывал ей в рот очередную ягоду клубники.

Николас только улыбнулся, глядя на ее раскрасневшееся лицо, сонные глаза и взъерошенные волосы.

- Разумеется, - согласился он. - Но по-моему, ты заслуживаешь, чтобы тебя немного побаловали. Ешь.

Кина открыла рот - и вслед за клубникой в нем оказался слоеный пирожок, еще теплый. - Вкусно? - поинтересовался Николас.

Кина улыбнулась и кивнула.

- Ты так добр ко мне, Николас

- У меня есть на то тайные причины, - заверил он, вручая ей чашку кофе со сливками. - В одну из ближайших ночей я намереваюсь тебя соблазнить, а до тех пор тебя надо хорошо кормить, чтобы ты была в хорошей форме.

- Как же ты собираешься меня соблазнить, если теперь я знаю об этом заранее? - спросила Кина.

Глаза его скользнули по халату из оливково-зеленого шелка, подвязанному поясом на стройной талии, из-под которого чуть виднелась ночная рубашка с глубоким вырезом.

- Думаю, что дождусь, пока ты задремлешь, и уложу тебя на коврик.

- Я уже и так на коврике, - с улыбкой заметила Кина, перекатываясь на спину и ставя кофейную чашку на низкий столик. - Но сейчас я слишком объелась и не в лучшей форме.

Николас растянулся на ковре рядом с ней, на нем были белый свитер с высоким воротом и темные брюки. Он выглядел гораздо моложе и безмятежнее, чем обычно. Кина почувствовала жар, исходящий от его тела, и взгляд ее невольно потянулся к его губам. Ей отчаянно захотелось, чтобы он сейчас прикоснулся к ней, поцеловал ее. Но Николас лишь закинул руки за голову и прикрыл глаза с рассеянной улыбкой.

- Ты не одинока, - пробормотал он. - Я тоже позавтракал перед выходом из дому.

Кина повернулась на бок и принялась разглядывать его профиль.

- Николас, откуда ты родом? - неожиданно спросила она.

Этот вопрос, по-видимому, удивил его. Прошло не меньше минуты, прежде чем он ответил:

- Из Чарльстона.

- У тебя нет чарльстонского акцента, - заметила Кина.

- Мне уже говорили.

- Когда мы познакомились, ты жил в Атланте, - напомнила Кина.

- Но ты никогда не спрашивала, где я родился. Откуда вдруг такой интерес?

Кина сама этого не знала. Она негромко рассмеялась:

- Просто интересно - вот и все.

- У меня есть квартира в Атланте и квартира в Манхэттене. Но история моего рода восходит еще к Чарльстонской революции. Один из моих предков, между прочим, был в отряде Фрэнсиса Мэриона. В Чарльстоне у меня плантация, вековые дубы, испанский мох, и через все это протекает река Эшли. Перед Гражданской войной мои предки снимали огромные урожаи риса.

Кина внимательно вглядывалась в его смягчившееся лицо.

- Ты жил там со своей женой?

- Мисти там нравилось, - сказал он. - Я переместил офис в Атланту после ее смерти. Иначе воспоминания сожрали бы меня заживо.

- Ты жил в Атланте долго, - заметила Кина. Николас улыбнулся, не открывая глаз.

- До тех пор, пока не встретил там тебя, совершенную, юную и дрожащую от волнения, - усмехнулся он. - После смерти Мисти я не мог поговорить о ней ни с одним живым человеком. Все боялись даже имя ее упомянуть в моем присутствии. Только ты не побоялась.

- Ты пытался работой загнать себя до смерти, - вздохнула Кина.

- Я очень горевал.

- Ты до сих пор горюешь о ней, Николас?

Он повернул голову и взглянул Кине в глаза.

- Иногда. Изредка. Не так часто, как раньше. Ты помогла мне исцелить эту рану.

- Я? - тихо переспросила она.

- Ты - как зажженная спичка. Освещаешь мою жизнь, - задумчиво проговорил он, - или поджигаешь запал, от которого я взрываюсь.

Кина придвинулась к нему ближе и свернулась калачиком, как усталый котенок у жаркого камина.

Она положила голову ему на плечо, чувствуя под щекой мягкую шерсть кашемирового свитера.

- Поговори со мной еще, - прошептал Николас.

- Расскажи мне о своей семье. У тебя кто-нибудь остался в Чарльстоне?

- Практически нет. Родители давно умерли. Кина, перестань! - вдруг воскликнул он, когда она начала невзначай чертить пальцами круги у него на груди.

Кина чувствовала, как от ее прикосновений грудь Николаса начинает вздыматься все чаще. В этот момент она ощущала не просто удовольствие, но и особую власть над ним.

- Зануда, - проворчала она. Перегрузка последних дней, плохое питание и недостаток сна все-таки давали себя знать. Вздохнув, она снова уронила голову на плечо Николасу. - Николас, к завтрашнему дню я заканчиваю работу и возвращаюсь в Эштон.

Николас напрягся:

- Зачем? Ради Харриса?

- Ради себя, - возразила Кина. Она села на ковре и отбросила с лица прядь волос. - И не уговаривай меня, - сказала она холодно. - Я сделала свой выбор и не передумаю.

Николас метнул на нее гневный взгляд.

- Как ты думаешь, на сколько я могу оставить свой офис, прежде чем мои заместители приведут все дела в полный беспорядок? - резко спросил он.

- Тебе со мной ехать вовсе не обязательно, - ответила Кина не менее резко.

- Черта с два! Я тебя ему не отдам! - заявил Николас.

- А если я этого хочу? - упрямо спросила Кипа, одернув халат. - Ты мне не хозяин!

Николас скользнул глазами по ее лицу.

- Я чувствую за тебя ответственность, - проговорил он наконец.

Это было жестоко. Непонятно отчего, но от этих слов у Кины защемило сердце.

- Почему? - с горечью спросила она. - Потому что несколько лет назад я смогла увидеть в тебе не только босса-миллионера, но и человека? Потому что я общалась с тобой, когда никто другой не смел тебе приблизиться? Благодарю вас за комплимент, мистер Коулман, но пусть вас не беспокоит чувство долга по отношению ко мне. Я вполне способна сама о себе позаботиться.

- И как же ты намерена это делать? - с холодной учтивостью поинтересовался он. - Соблазнив этого второсортного адвокатишку из Эштона?

- Он не второсортный! - вспыхнула Кипа.

Николас резко вскочил на ноги и потянулся к сигаретам.

- Ты собираешься выйти за него замуж? - спросил он сухо, ища глазами пепельницу, которую Кина держала здесь специально для него.

- Если даже и собираюсь, какое тебе до этого дело? - упрямо проворчала Кина.

Николас щелчком сбил пепел в квадратную керамическую пепельницу и сощурился. Распрямившись, он пристально уставился на Кину.

- Еще пара слов, - предостерег он тем вкрадчивым тоном, который обычно предвещал настоящий ураган, - и ты поймешь, какое мне до этого дело.

- Я уже трепещу, Николас, - язвительно бросила Кина. В этот момент ее трудно было напугать, так задели ее слова Николаса насчет ответственности. - Значит, именно так ты укрощаешь своих женщин - угрозами?

Темные глаза Николаса вспыхнули настоящей яростью. Он швырнул едва начатую сигарету в пепельницу и двинулся прямо на Кину, выпятив челюсть и стиснув кулаки.