Неверный шаг

30

Несмотря на жаркий августовский день в кабинете было прохладно. Глядя в открытое окно, откуда открывался вид на новые кварталы, полковник внимательно слушал Выгленова, излагавшего свое мнение по поводу только что окончившейся встречи с Джамбазским.

— Честно говоря, товарищ полковник, меня удивила ваша позиция. В течение всего разговора вы словно подталкивали его к принятию окончательного решения против Йотова. Вы что, убеждены в виновности Йотова?.. На ваш вопрос, с каких пор Джамбазский знаком со Златановым, он ответил, что они познакомились пять лет назад, когда он поступил в институт. А Йотов говорил, да и в отделе кадров мне дали сведения, что Джамбазский, находясь в 1943—1944 гг. в Берлине, жил вместе со Златановым на одной квартире. Стало быть, Джамбазский лжет. Дальше. Вы подчеркнули, что Йотов дал правдивый ответ на все вопросы анкеты, и, следовательно, его не в чем винить. И что же? Когда Джамбазский перед лицом фактов вынужден был с этим согласиться, вы говорите, что находите решение об увольнении Йотова абсолютно правильным и что необходимо как можно быстрее издать соответствующий приказ... Признаться, не понимаю вашей логики.

— Прекрасно! Поздравляю тебя, Чавдар! Все подмечено точно. А теперь слушай: деле в том, что если Джамбазский искренне верит в виновность Йотова, то своими наводящими вопросами я должен был поколебать в нем эту уверенность. И, следовательно, ему не остается ничего иного, как вынести Йотову оправдательный приговор. Если же все это преднамеренно и он попался на мою удочку, значит следует ожидать, что он поспешит с увольнением Йотова. Тут-то мы и поймем, кто он — сознательный руководитель, до конца заинтересованный в истине, или же человек, ведущий нечестную игру. Это во-первых. Во-вторых, я спросил его — хорошо ли он знает Йотова и Златанова, а не с каких пор он с ними знаком. Я так же, как и ты, подозреваю Златанова в неискренности, но это совсем не означает, что он служит чужим интересам. В таком контексте ответ административного секретаря особенно важен: если он знает, что Златанов играет нечестно, то не настолько же он наивен, чтобы скрывать свое знакомство с ним еще по Берлину — ведь это, в конце концов, легко доказать. Джамбазский это скрыл. Одно из двух: или он не связан со Златановым, или же просто не знает всей истины о нем, а посему и мысли не допускает, что мы можем им заинтересоваться. Он скрыл, что они знакомы еще с Берлина, очевидно, желая подчеркнуть свою объективность, и тем самым выдал заинтересованность в том, чтобы оправдать Златанова и осудить Йотова. Однако это заинтересованность совсем иного толка. Просто, Златанов держит его в руках. И здесь я с тобой согласен: административный секретарь солгал, как ты позволил себе выразиться, в силу личных интересов. И в-третьих, об этом я сообщил свое мнение вчера: Йотов все-таки далеко не совсем прав в сложившихся со Златановым взаимоотношениях. Поэтому, выдвигая на передний план эту второстепенную вину Йотова, я тем самым развязываю руки Джамбазскому, но, что самое важное, тем самым мы успокаиваем Златанова — дескать он нас не интересует. Джамбазский наверняка сообщит ему о нашей встрече. И та версия, что ты по-соседски хочешь защитить Йотова... Ну, насчет того несчастного вина... (кстати, в то, что он присвоил его, не верит и Джамбазский) прозвучит для них убедительно. Очень хорошо, что нас приняли за сотрудников уголовного отдела. Иначе Златанов почует опасность. Словом, пусть будет издан приказ об увольнении Йотова, потом мы вмешаемся и поставим все на свои места, а тем временем, пока Златанов чувствует себя свободным, постараемся замкнуть вокруг него кольцо. Прав я или нет?

— Безусловно. Но Йотову это доставит страдания.

— Только на некоторое время. Но от этого зависит многое. Я думаю, что Йотов в конце концов сможет забыть о своей обиде, когда узнает всю истину...

— Если я вас правильно понял, товарищ полковник, мне необходимо включить Джамбазского в круг наших наблюдений?

— Именно. Но весь вопрос в том, как это сделать?

— Должен признаться, что пока он был здесь, я попросил ребят установить у него в кабинете аппаратуру, чтобы зафиксировать разговор, который наверняка произойдет сегодня между ним и Златановым. Златанов непременно придет к Джамбазскому, как только Йотов покинет здание института. Впрочем, уже 18.00. Обычно Йотов не задерживается по окончании рабочего дня.

— Вот и прекрасно!

— Хотите, устроим небольшую проверку?

Чавдар набрал номер института: «Попросите, пожалуйста, товарища Златанова». «Он у Джамбазского. Что-нибудь ему передать?» «Нет, спасибо. Я перезвоню попозже!»

— Значит, все в порядке... Буду ждать от тебя сведений, Чавдар!