8

Поговорив с Ганевым, полковник и Чавдар вернулись в управление. Ганева доставила в больницу машина «скорой помощи». Она возвращалась из Симеоново как раз в тот момент, когда преступник выволакивал из машины раненного Ганева, пытаясь столкнуть его в придорожную канаву. Возможно, он собирался его прикончить, но, испугавшись приближающейся машины, скрылся в лесу. В машине было двое врачей. Они оказали Ганеву первую помощь и увезли в больницу.

Хирург сообщил полковнику и Чавдару, что удары ножа пришлись с правой стороны. Бандит, разумеется, целился в сердце, но Ганев бросился к нему, пытаясь отнять нож, и встретил удар с правой стороны. Рана была неглубокой, потому что нападавший, хотя и обладал недюжинной силой, видимо, не смог как следует размахнуться.

— Может, он левша! — высказал предположение Чавдар.

— Вполне возможно, — согласился врач. — С того места, где он сидел, можно сильно размахнуться только левой рукой.

Сестра ввела посетителей в палату к раненому. Они подошли к койке. Ганев улыбнулся им навстречу и попытался было приподняться, но скривился от боли.

— Лежи спокойно! — почти прикрикнул на него полковник.

— Тебе поручено продолжать следствие? — спросил Ганев у Чавдара.

Чавдар утвердительно кивнул.

— Что ж, расспрашивай...

Выгленов дружески сжал ему руку.

— Послушай, ты сказал следователю, что выехал по телефонному звонку полковника и что якобы он лично говорил с тобой ночью. А мы с ним уехали из Перника в Кюстендил еще в девять вечера.

— Но я слышал ваш голос... — повернул голову к полковнику Ганев. — Я решил, что преступники просто сменили шофера.

— Повтори мне все, что ты слышал по телефону, — несколько раздраженно сказал полковник. — И вообще, расскажи все как было...

— Значит так, — начал свой рассказ Ганев тихим голосом. — Зазвонил телефон... Звонок был сильным, как при междугороднем разговоре. Я снял трубку и сказал: «Слушаю». В трубке сказали: «Говорит начальник Перникского почтамта. Кто у телефона?» Я назвался и услышал в ответ: «Поскольку связь с Софией плохая, полковник попросил меня передать, чтобы вы немедленно выехали в Перник.» Я усомнился и попросил постараться соединить меня с полковником.

— И что же я тебе сказал? — спросил полковник.

— Вы сказали: «Немедленно выезжай. Ты мне срочно нужен по очень важному делу».

Полковник прервал Ганева:

— Ничего подобного! Я вообще с тобой не разговаривал!

— Совершенно верно! — принялся оправдываться Ганев. — Говорил кто-то от вашего имени... Но голос был ваш!

— Значит тебе было сказано: «Немедленно выезжай. Ты мне срочно нужен по очень важному делу!», — переспросил Чавдар и глубоко задумался. — Где-то я слышал эти слова, и то совсем недавно.

— Вот и все. Но и этого было достаточно. Разве я могу не выполнить распоряжения начальства? На моем месте ты как бы поступил?

— Об этом поговорим в другой раз, — уклонился от разговора Выгленов, потому что понял, что раненый устал, а он еще не задал ему самого важного вопроса.

— Посмотри внимательно, Ганев, этот человек похож на шофера? — сказал Чавдар и протянул раненому приложенную к делу фотографию рабочего лет пятидесяти, в кепке.

— Нет... У шофера были усы, шрам над бровью... А этот мне знаком — это Крачмаров, по кличке «Пират», которого я расспрашивал в Варне. Он работает сварщиком в Сухом доке.

— Ты утверждаешь, что этот сварщик непричастен к случаю в Стойках, а между прочим, он два года сидел в тюрьме. А теперь вспомни, могло в разговоре с этим человеком быть нечто такое, что подтолкнуло преступников убрать тебя?

— Да нет, ничего особенного... У него есть алиби Когда произошло похищение документов в Родопах, он был в Тырново. Оставался там двое суток. Это я проверил по телефону: запросил в адресном бюро Тырново... Постой, я у Крачмарова взял записную книжку и забыл ему вернуть. В ней нет ничего такого, что могло бы вызвать сомнение... Записи о каких-то материалах, которые ему необходимы по службе и несколько телефонных номеров. Один из них — номер института, где он работал, прежде чем перевестись на Сухой док.

— Дай мне эту записную книжку, — с видимым интересом сказал полковник.

— Она во внутреннем кармане пиджака...

Чавдар подошел к вешалке и достал из пиджака Ганева записную книжку в коричневой обложке.

— Да, эта, — кивнул головой Ганев.

Чавдар начал листать, показывая записи полковнику. В конце не хватало двух-трех страничек, которые, явно, были вырваны. Он вопросительно посмотрел на Ганева.

— Но я не вижу здесь телефонных номеров.

— Они были записаны на последней странице.

Полковник и Чавдар переглянулись.

— А ты не мог бы их припомнить?

— 44... вот: 44-25... 28. Точно, 28 — мой телефонный номер тоже оканчивается на 28, а вот в других цифрах я не уверен.

Выгленов записал предполагаемый номер. И он, и полковник инстинктивно почувствовали, что записная книжка может сыграть в следствии важную роль. Они попрощались с Ганевым, велев ему быстрее поправляться, и ушли.

Когда посетители вышли, Ганев вдруг разволновался. Интересно, кому понадобилось вырывать последние странички из этой дурацкой книжки!

Сестра измерила ему температуру — она оказалась повышенной.

Врач недовольно буркнул:

— Эти разговоры утомляют больного, ему еще рано принимать посетителей.

Загрузка...