Глава 4. О балах и врагах

«Управлять императором?! – ошарашенно переспросила я. – Но…»

«Тсс!» – ректор приглушила связь, но окончательно обрывать её не стала.

А через несколько секунд по телепатической паутине прошла рябь и раздался тихий хрустальный перезвон. Кукловод проверяла, есть ли на балу другие менталисты.

Неужели догадалась, что Лауренсия поддельная?

Звон в голове усилился. Теперь он заглушал музыку и голоса гостей. Все приветствия и комплименты мне приходилось читать по губам, а отвечать – практически наобум. Но к счастью, Эдмунд никому не уделял больше нескольких секунд: короткий кивок, вежливая улыбка, и вот меня снова тянут к трону.

Не знаю, почему он так спешил, но сейчас мне это на руку. Оба трона находятся на возвышении, с которого прекрасно видно весь бальный зал. И оказавшись там, я наконец смогу рассмотреть гостей.

Возможно, найду знакомое лицо или замечу кого-то подозрительного.

Звон оборвался так же внезапно, как и появился, а затем на меня штормом обрушились звуки. Шум оркестра, незнакомые голоса и женский смех…

От неожиданности я едва не споткнулась о первую ступеньку, но быстро взяла себя в руки. Самое сложное было позади, мне оставалось лишь преодолеть девять ступенек и гордо усесться на трон рядом с императором.

«Умница! – в голове раздался довольный голос ректора. – Первую проверку мы прошли, но дальше будет сложнее».

Кто бы сомневался…

«Нам противостоит очень опытный кукловод, – продолжила Элисандра, – я надеялась вычислить его, пока он сканирует зал, но враг мастерски заметает следы! Давно не встречала такого сильного противника».

Плохо… на эту «ментальную засаду» я возлагала большие надежды. Но вечер только начался, ещё повоюем!

– Мне стоит извиниться за своё поведение, – голос императора раздался у самого уха, вырывая меня из телепатической беседы, – не знаю, что на меня нашло…

– Всё в порядке, ваше величество, – натянуто улыбнулась, скрывая настоящие эмоции.

После вальса меня до сих пор штормило, но проверка кукловода отрезвила и напомнила, что у меня нет права на ошибку.

То, что враг рискнул посреди бала открыто воздействовать на императора ментальной магией, говорило о многом. Во-первых, кукловод был уверен, что его не засекут. А во-вторых, знал, что удар достигнет цели.

Значит, он проворачивал этот трюк не первый раз и, скорее всего, использовал не управляющее плетение, а приворотный амулет с моей кровью. Только так можно влиять на эмоции и чувства Эдмунда, не привлекая внимание его личной охраны.

– Надеюсь, этот инцидент не испортит впечатления от сегодняшнего бала, – добавил император.

Голос дракона звучал холодно и подчёркнуто вежливо. И мне бы порадоваться, что браслет снова заработал, но это напускное безразличие рвало душу на части.

Император казался таким чужим… словно это не он примчался на зов, спас меня, уничтожив орков, и не он собирался поцеловать меня на виду у гостей…

Обида захлёстывала всё сильнее. Сейчас мне впервые хотелось сорвать блокиратор, вновь ощутить жар истинной связи и одним махом испортить все планы кукловода! Наверняка наши чувства окажутся сильнее приворота…

«Эльза, – раздался в голове предупреждающий шёпот ректора, – это не твои эмоции».

«Что?!»

«Кукловод воздействует на тебя, думая, что ты Лауренсия, – пояснила Элисандра, – пытается навязать тебе влюблённость в императора».

«Не понимаю… ему нужно, чтобы принцесса думала, что Эдмунд её истинный?»

«Похоже на то, – ответила ректор, – более того, ему нужно, чтобы и сам император думал так же».

«Но зачем? Разве кицунэ не проще самой притвориться истинной Эдмунда»?

«Не знаю, но пока складывается впечатление, что работает несколько менталистов, – вздохнула Элисандра, – и один пытается любой ценой выдать Лауренсию замуж за императора, а второй – избавиться от неё».

И я попала между молотом и наковальней…

«Похоже, я ошиблась, решив, что первая проверка направлена на нас, – задумчиво протянула ректор, – а на самом деле один кукловод вычислял другого…»

Хм… если подумать, всё не так уж плохо. Два врага, преследующих разные цели, – это лучше, чем два противника, объединившихся против тебя!

Возможно, получится использовать это в своих целях. Но пока меня смущает один нюанс…

«А что с управляющим плетением, которое было на настоящей Лауренсии? – уточнила я. – Разве кукловод не должен был засечь, что на мне нет его аркана?»

«Рейнар недавно сообщил, что управляющее плетение исчезло само собой, – вздохнула Элисандра, – даже следов не осталось».

«Как такое возможно?» – удивилась Беатриса.

«Плетение было одноразовым и, сыграв свою роль, просто самоуничтожилось, – пояснила ректор, – поэтому мы и не смогли сразу определить его тип и отследить по нему кукловода».

«Но я правильно понимаю, что наложить такое заклинание с дальнего расстояния невозможно?» – уточнила я.

«Зришь в корень, фиалочка моя! – усмехнулась Элисандра. – Провернуть такое можно, только находясь неподалёку от жертвы. При этом нужны её волосы, капля крови или, на худой конец, очень личная вещь».

«А это значит, что в окружении Лауренсии завёлся предатель», – констатировала Лесли.

«Верно, – согласилась ректор, – и пока это наша единственная зацепка».

«Я бы поставила на то, что личную вещь украла одна из телохранительниц, – немного подумав, сказала Беатриса, – но на главного злодея они явно не тянут».

«Похоже, что троллихи – обычные пешки», – согласилась я.

Представительницы этой расы отличались недюжинной силой и выносливостью, но талантливые маги среди них встречались редко. Тем более способные к сложным и тонким плетениям.

«Телохранительниц уже проверяют, – отозвалась ректор, – но я почти уверена, что им подчистили память. А вот за родственниками принцессы придётся установить слежку».

За родственниками? Странно… Сандерс упоминал, что с драконицей приехали только брат и отец. А им вряд ли выгоден разрыв помолвки. Да и влиять на императора им нет никакого смысла. Сама ректор говорила, что вопрос о помолвке был практически решён, оставалось подписать несколько документов, но всё испортил побег принцессы.

«Но… у Лауренсии нет сестёр, которые могли бы завидовать ей и мечтать отбить Эдмунда, – с сомнением протянула я, – а брату и отцу нет смысла срывать…»

«Ты забыла о втором кукловоде, – в голосе Элисандры звучала лёгкая укоризна, – срывать, может, и нет смысла, а вот привораживать – вполне. Если верить слухам, принцесса отличается на редкость свободолюбивым и взбалмошным характером. Поэтому её так легко и выманили».

«Думаете, Лауренсия сама хотела сбежать?» – немного подумав, уточнила Лесли.

Интересная версия! И, к слову, весьма рабочая. Эмоциональными личностями проще управлять. К тому же, если Лауренсия сама помышляла о побеге, кукловоду не нужно было «ломать» её психику магией. Достаточно было накинуть лёгкое управляющее плетение и слегка скорректировать эмоции.

Тем более эта теория вполне укладывается в концепцию «нападения» на Эдмунда во время танца. Заметив повышенный интерес императора ко мне, второй кукловод, выступающий против этого брака, оглушил его, а затем «заморозил» эмоции дракона.

Единственная нестыковка – это эмоции, навязанные мне после танца. Родственники знали, что рядом с императором ненастоящая принцесса. Выходит, чувство нежной влюблённости в Эдмунда подкинули не они.

И отсюда вопрос: кто и зачем это сделал? Неужели обоим кукловодом выгодно, чтобы принцесса считала императора своим истинным?

«Мнение самой Лауренсии мы скоро узнаем, – ответила ректор, – после бала наведаемся в лазарет и поговорим с ней без свидетелей».

«А нас туда пустят? – с сомнением поинтересовалась Беата. – Если в деле замешаны её родственники…»

«Мы не оставим им выбора, – хмыкнула ректор, – расскажем, что во время бала на фиктивную принцессу было совершено нападение. И убедим их, что Эльзе нужно притворяться принцессой до конца расследования».

«Что-о-о-?!» – взвыла я, едва не подпрыгнув на троне.

«Фиалочка, не паникуй! – отрезала ректор. – Любовь требует жертв. Ты же хочешь спасти своего истинного?»

«Хочу, но…»

«Тогда вживайся в роль, – перебила меня Элисандра. – Заодно и проверим версию с родственниками. Если это они, то, узнав о нападении, испугаются и залягут на дно. Если же влияние продолжится, значит, брат и отец здесь ни при чём».

«Но…»

«Все вопросы потом. А сейчас, леди, помогите мне просканировать гостей. Эльза, будь начеку, заметишь хоть одну знакомую эмоцию, дай знать».

Ректор снова приглушила связь, а по бальному залу заскользили тонкие сапфировые щупальца. Их видели и чувствовали только мы, ректор ювелирно проверяла гостей, считывая поверхностные эмоции, но не затрагивая возможные ментальные щиты.

Единственным минусом такого сканирования было то, что оно проверяло не каждого из присутствующих, а лишь общий фон. И при выявлении подозрительных субъектов нужно было проводить повторный поиск, но уже исключительно в подозрительном секторе.

Пока всё было на удивление спокойно. Чарующая музыка, леди в роскошных шёлковых платьях и мужчины в строгих мундирах, аромат дорогих и редких парфюмов, звон бокалов, смех и переплетающаяся симфония чужих голосов…

Гости шутили, сплетничали и обменивались новостями. Обсуждали Лауренсию и завидовали ей, любовались своим императором и тайком проклинали счастливую невесту…

Ничего выдающегося, обычный светский приём. Если не считать двух кукловодов, оплетающих гостей ядовитой паутиной.

В тумане шумного веселья проступила, но тут же исчезла глухая ярость и глубоко затаённая злоба.

«Стайка леди возле сапфирового фонтана», – сообщила я.

Кажется, я только что нашла первого кукловода. Осталось понять, кто из этих прекрасных мотыльков на самом деле паук под прикрытием.

«Слышу». – Ректор сузила зону поиска, переключаясь на нужный сектор.

Чужие эмоции стали ярче, сильнее. И теперь я буквально кожей ощущала липкий, полный ненависти взгляд. Но определить, кому именно он принадлежит, пока не удавалось.

На меня периодически посматривали четыре магессы и ещё двое стояли спиной. Но прямо перед ними была зеркальная стена, так что они могли наблюдать за нашими с Эдмундом отражениями.

Пока я размышляла, к девушкам подошёл молодой гвардеец. Поклонился, что-то сказал, и худенькая блондинка в розовом платье весело рассмеялась, подавая ему руку. Парочка закружилась в танце, а над фонтанчиком всколыхнулось облачко из зависти и лёгкого пренебрежения.

Те, с кем блондиночка минуту назад обсуждала остальных леди, теперь обсуждали её саму.

Хороши «подружки», ничего не скажешь…

Зато круг подозреваемых несколько сузился. Осталось пятеро…

«Брюнетка в сиреневом платье – это Корделия де Треви, – задумчиво протянула ректор, опутывая подозреваемых эмпатическими щупальцами, – бывшая фаворитка Эдмунда. Он дал ей отставку за пару недель до приезда Лауренсии».

Слова Элисандры подействовали мгновенно, словно на голову вылили ведро ледяной воды, и я коршуном уставилась на соперницу. Невысокая, с тонкой талией и пышным бюстом, она то и дело бросала на меня короткие взгляды и нервно вертела в руках бокал.

Красивая, а ещё элегантная и знающая себе цену. Ни капли вульгарности или показной роскоши. В меру открытое, но при этом не вызывающее платье из струящегося шёлка, расшитый жемчугом и драгоценными камнями корсаж, вместо тугого корсета – широкий ленточный пояс. Единственное, к чему можно было придраться, – это слишком высокий вырез, оголяющий бедро.

Но леди явно пыталась сойти за эльфийку, а они обожали именно такие наряды. Воздушные и полупрозрачные, расшитые искрящимися самоцветами.

«Узнаёшь её эмоции?» – уточнила Элисандра, опутывая леди ментальной паутинкой.

Из чистой вредности мне очень хотелось крикнуть «да»!

С одной стороны, я понимала, что дракон не мог полтора года вести монашеский образ жизни. А с другой – у меня чесались руки стукнуть императора браслетом и искупать Корделию в фонтане… чтобы знала, как на чужих мужчин посягать и на законных невест злобные взгляды бросать!

Но ревность не повод для лжи и подставы.

«Мотив у де Треви более чем серьёзный, – сказала я, – думаю, стоит внести её в список подозреваемых. Но её эмоции мне незнакомы».

«Согласна. Де Треви не менталист, но очень сильный огненный маг, – продолжила ректор, – у неё огромные связи и солидные счета в гномьих банках. Она вполне могла нанять кого-то, чтобы избавиться от соперницы».

«Думаете?» – спросила, ещё раз просканировав эмоции брюнетки.

«Она продержалась в роли фаворитки два года, – пояснила ректор, – и вполне могла подставить тебя полтора года назад, чтобы удержать подле себя императора. Но не исключаю, что её саму также использовали».

«На чувствах брошенной любовницы легко разыграть любую партию, – добавила Лесли, – тем более такой эффектной. Она наверняка не привыкла быть на вторых ролях. А ущемлённое эго – прекрасная почва для ментального воздействия».

Верно… Пожалуй, и мне стоит взять себя в руки, укротить эмоции. Сейчас мои личные суждения могут помешать делу. Но… как же сложно поверить в невиновность бывшей фаворитки Эдмунда…

«А ещё кто-то мог специально обставить всё так, чтобы под подозрение попала именно де Треви», – предположила Беата.

«Вполне, – вздохнула ректор, вновь расширяя зону поиска, – но что-то мне подсказывает, что к концу вечера у нас будет пара десятков подозреваемых».

Ох… это точно… и хорошо, если не больше!

– Ваше высочество, позвольте засвидетельствовать своё почтение! – приятный вкрадчивый баритон вырвал меня из телепатической беседы.

Я недоумённо моргнула, пытаясь сфокусироваться на подкравшемся ко мне мужчине, и понять, что ему нужно.

– Герцог Вердэнский, мы счастливы, что вы нашли время посетить бал в честь приезда принцессы. – Голос императора звучал подчёркнуто вежливо, но от проскальзывающих в нём рычащих ноток хотелось самозакопаться и прикрыться паркетом.

Или на крайний случай спрятаться за трон… желательно за стоящий в соседнем замке…

– К-хе… я тоже счастлив… – судя по нервным интонациям, блондин в золотистом камзоле уловил нужный посыл и поспешил ретироваться.

Да так шустро, что, отступая, едва не сбил со ступенек молодого шатена в алом мундире с золотой перевязью.

– Ваше императорское величество, – прогнусавил огненный маг, – позвольте засвидетельствовать своё почтение и пригласить принцессу на танец…

– Не позволяю, – рявкнул император прежде, чем я успела вежливо отказать.

Юнец кубарем скатился к остальным гостям. Судя по образовавшемуся вокруг нас пустырю, смельчаков, желающих словить от императора вызов на дуэль, не осталось.

– Что вы делаете? – с лёгкой укоризной спросила я.

Танцевать-то я ни с кем не планировала, хотя по традиции должна была подарить несколько вальсов гостям. Но могла вежливо отказать и сама, зачем же так грубить…

– Леди, не заставляйте меня разочаровываться в вашем вкусе, – аквамариновые глаза потемнели от ярости, став похожими на грозовое небо, – неужели вам так хотелось станцевать с этим сопляком?

Взгляд дракона гипнотизировал, проникая под все ментальные щиты и иллюзии. Слишком близко, слишком откровенно… словно вспарывая морок за мороком, просачиваясь всё ближе к настоящим чувствам и эмоциям…

– Нет! – воскликнула, с трудом вынырнув из аквамаринового марева, и судорожно поправила браслетик.

– Тогда почему сразу не отказали ему? – вкрадчиво уточнил император, положив руку на подлокотник моего трона.

И какая зараза придумала посадить нас так близко?!

– Вы не дали мне времени осмыслить вопрос! – ответила, отползая в противоположный угол.

Благо я была миниатюрной, а трон большим… при желании тут пятеро таких, как я, поместится.

– К тому же здесь душно, – добавила, пытаясь перевести тему.

«Молодец! – раздался в голове голос ректора. – А теперь возвращайся, нам сканирование нужно продолжить. И…»

– Что же вы сразу не сказали, – просиял дракон, поднимаясь с трона и подавая мне руку, – я как раз хотел предложить вам прогуляться по саду.

Ой…

«Иди! – неожиданно воскликнула Элисандра. – Это идеальный шанс спровоцировать врага. Возьми императора под руку и чинно вышагивай. Будьте поближе друг к другу».

Мамочки… за что мне это?!

– Леди? – Хищный блеск в глазах дракона не внушал доверия, как и хитрая улыбка.

Кажется, император вполне оправился от ментального удара и был готов к новым подвигам. В отличие от меня, планировавшей весь вечер притворяться мебелью, а не отбиваться в саду от горячих драконов и нервных кукловодов…

Загрузка...