Невеста из Бостона

21

— Я догадалась, — с достоинством ответила Сьюзен. — Я хорошо умею угадывать занятия людей. То, что вы преступник, я поняла сразу.

Чейз долго смотрел на нее непонимающе, затем покачал головой и удостоил Сьюзен такого взгляда, который еще больше убедил ее в том, что она права. А Чейз размышлял над тем, почему Сьюзен не боится его, если держит за преступника.

— Преступник, хм-м… — Он вновь с улыбкой покачал головой. — Я знал, что от вас ничего не утаишь. Так чем же я, по-вашему, занимаюсь?

Сьюзен пожала плечами:

— Всем понемножку, думаю я. Грабите банки, может быть, поезда…

— И это все?

— Ну, на убийцу вы не похожи.

— А на грабителя похож, значит?

— Ой, ну… — смутилась Сьюзен. — Я уж и не знаю… До вас я не встречала ни одного грабителя. Но вы достаточно крепкий, чтобы запрыгивать на ходу в поезда и делать разные тому подобные вещи.

«Ах, значит, она приняла меня за преступника? — подумал Чейз. — Что ж, если подумать хорошенько, то это даже и лучше». Но облегчения от этого он почему-то не испытал. Ему не очень-то улыбалось, что эта милая, красивая девушка приняла его за обыкновенного вора. Спасибо, что хоть убийцей не назвала!

Но сказать ей, кто он есть на самом деле, Чейз не мог, а потому позволил себе лишь нахмурить брови и посмотреть на склонившуюся над шитьем Сьюзен. Значит, она думает, что он преступник. Чейз так и не мог решить, разубеждать ее в этом или нет.

Наконец Сьюзен протянула ему починенные штаны. Взглянув на огромные кривые стежки, Чейз сказал только:

— Великолепно, Зеленоглазка!

Одна штанина была теперь, правда, короче другой, но Чейз решил не обращать на это внимания. Главное — Сьюзен просияла ему в ответ улыбкой.

— Думаю, нам лучше пораньше сегодня лечь спать, — спокойно сказал он. — Вы не против, если я немного пройдусь? Или вам будет страшно?

— Нет-нет, не беспокойтесь, — услышал он в ответ.

Вернувшись, Чейз лег под одеяло, сдвинувшись в сторону, чтобы оставить место для Сьюзен. Кажется, то, что они спят вместе, уже больше не обсуждалось, и Сьюзен без долгих раздумий залезла к нему под одеяло.

Лежа на боку, спиной к Чейзу, Сьюзен гладила щеночка.

— Спокойной ночи, — проговорила она.

— Спокойной ночи, Зеленоглазка, — ответил Чейз.

А сам мечтал о том, чтобы исчез из их жизни Ливермор, чтобы Сьюзен забыла о нем навсегда и чтобы хотела близости с ним, Чейзом, так же сильно, как он с нею. Чтобы она принадлежала только ему и он мог обнимать ее, целовать…

Несмотря на усталость, Чейз почувствовал вдруг огромный прилив сил и желаний. Желаний, пробудившихся в нем тогда, когда он расчесывал Сьюзен волосы.

Чтобы не подвергать себя соблазну, Чейз отодвинулся. Даже днем ему трудно было бороться с искушением заключить ее в свои объятия, чего уж говорить о ночи? Он с ужасом почувствовал, как явственно ощущает ее близость — так, точно ласкает ее руками, и голова Чейза пошла кругом. Испугавшись, что Сьюзен может это заметить, Чейз старался дышать ровнее и глубже, но каждый нерв был напряжен, и, как он ни силился, все равно не мог подавить в себе мучительное возбуждение и волнение.

Он опять лежал без сна, с широко раскрытыми глазами.