Невеста по найму [СИ]

Глава 15. Утопая в кружевах

— Дим, мы опоздаем на выписку Яны из роддома, — я постаралась выбраться из его объятий, но это сложно сделать, когда находишься сверху, а стальные объятия прижимают тебя к себе.

— Может, не поедем?

Дима не выходил из дома с того самого момента, как его выписали из больницы. Он не хотел, чтобы журналисты задавали лишние вопросы, чтобы о нас писали в газетах, но мне было наплевать на слухи, которые могли породить репортеры. Я пыталась доказать своему мужчине, что он не должен прятаться и закрываться от окружающего мира, нужно продолжать жить дальше.

— Нет. Мы поедем. Яна моя подруга. Дим, ну-у не будь ты занудой! Ты, конечно, можешь остаться дома с Милой…

— Я сейчас встану, — буркнул мой мужчина.

Он боялся оставаться с дочерью один, думал, что из-за своего состояния окажется бесполезным, если произойдет что-то чрезвычайное, хоть я изо всех сил пыталась ему доказать, что он лучший отец.

Дима злился на то, что не может каждое утро и вечер принимать душ, так как делать это в кресле крайне неудобно, и потом по дому остаются следы, на которых можно поскользнуться. Он пытался отнимать у меня швабру и протирать за собой самостоятельно, и мы успели даже пару раз поссориться из-за этого. Прошло всего полторы недели с момента его выписки, а казалось, что целая вечность. Я потянулась, вставая с кровати, взяла вещи и направилась в детскую, чтобы проверить как там Мила. Я кормила ее полтора часа назад, но она уже не спала. Не кричала, просто лежала и моргала глазками.

Положив вещи, в которые следует переодеться, на кресло, я достала малютку и улыбнулась, покачивая ее.

— Давай-ка покушаем, мое солнышко, и будем собираться. Сегодня нам нужно вытащить твоего папулю в свет.

На самом деле выписка Яны была лишь поводом, чтобы вытащить Диму из дома. Мы могли бы не ехать, и она все поняла бы, ведь у нас маленький ребенок и такая непростая ситуация, но я не собиралась сдаваться.

Накормив Милу, переоделась и нарядила малютку в мягкий комбинезончик. На улице было тепло, поэтому кутать ее в теплую одежду не стала. Надела шапочку и обернулась. На пороге стояло кресло Димы, а он сидел и наблюдал за нами.

— Ты прекрасная мама, — улыбнулся Дима, а я почувствовала, как алеют щеки.

— Дим, я не устану повторять, что все это благодаря тебе.

Он ухмыльнулся. В двери кто-то позвонил. Я напряглась и настороженно посмотрела в сторону коридора. Мы никого не ждали совершенно точно. Мама или Лизка заранее предупреждали, когда собирались приехать к нам.

— Наверное, соседи хотят что-то спросить, — пожала я плечами, а Дмитрий развернул кресло и поехал проверить.

— Привет, брат, — услышала я знакомый голос, и сердце перевернулось.

Мне стало не по себе. Видеться с Игорем я не желала. Я боялась его. Не хотела, чтобы Дима думал, что я испытываю к его брату что-то. И понимала, как тяжело с ним встречаться самому Диме. Я взяла Милу на руки и вышла в коридор.

— Привет, — холодно произнес Игорь, внимательно разглядывая меня с дочерью.

— Зачем ты пришел? — выдавила из себя и посмотрела на Диму.

— Брат просил приглядеть за вами, но, вероятно, он уже решил этот вопрос, — пожал плечами Игорь.

— Я писал тебе, что приезжать не нужно, — огрызнулся Дима.

— Мы опаздываем на важное мероприятие, — произнесла я. — Поэтому спасибо, что приехал, но гостей встречать мы не готовились.

Я пыталась избавиться от общества Игоря не потому, что опасалась снова сорваться. Это точно больше не произойдет. Я просто понимала, каково Диме находиться между мной и моим прошлым, прошлым, которое теперь постоянно будет напоминать об измене.

Игорь кивнул и направился к лифту. Я улыбнулась Диме и, повесив сумку с детскими принадлежностями на плечо, вышла, позволив своему мужчине закрыть квартиру. Когда я подошла к лифту, Игорь буквально подскочил, сокращая разделяющую нас дистанцию. В нос ударил аромат его парфюма, но он больше не возбуждал, потому что я понимала, что это всего лишь минутное влечение… Воспоминание о прошлом.

— Бросай его! Поехали со мной! Ты так похорошела после родов! Ты стала еще эффектнее… Ты вдохновляешь меня сильнее. Ксю, давай прямо сейчас сбежим. Ты же говорила, что не любишь его! — начал шептать Игорь, словно змей-искуситель.

— Я ошибалась, — произнесла я, делая шаг назад, создавая между нами препятствие, выстраивая высокий непреодолимый забор. — Я его люблю. Когда Дима попал в аварию, я поняла, что ничего не хочу, если вдруг он прекратит дышать. Он и Мила самое дорогое, что у меня есть. Прости, что поняла это так поздно.

Игорь резко развернулся и поспешил вниз по лестнице, а я заметила улыбающегося Диму. Вероятно, он слышал все. Я не видела, когда он появился, не заметила его, и теперь почувствовала, как к щекам прилил жар.

— Я сделаю все, чтобы встать на ноги. Я обещаю тебе, — прошептал Дима, взяв меня за руку. — Можешь положить Милу ко мне. Или сумку давай.

Я повесила сумку на плечи Димы и положила в его руки Милу. Он не любил, когда его жалеют, и я решила относиться к нему, как к полноценному человеку, без жалости и прочих сантиментов. И я видела, что мой мужчина оценил этот жест.

На выписку мы примчались как раз в тот момент, когда Яна и Сергей выходили со своим сыном на руках. Они выглядели такими счастливыми, что сердце на мгновение сжалось в груди. Я представила, какой могла быть наша с Милой выписка, если бы не эта проклятая авария. Я вспомнила, что пережила за то время, пока Диму оперировали, как боялась услышать, что его больше нет, и на глаза навернулись слезы.

Мы поздравили Яну, отдали ей подарок — авторское золотое украшение в виде медальона с изображением Тары — хранительницы детей и цветы.

— Вот и стоило ехать сюда ради того, чтобы просто вручить цветы и подарок? — проворчал Дима и насупился. — Для этого ведь есть курьерская доставка.

— Перестань так делать, а то быстро морщины появятся, — ухмыльнулась я.

Он был прав, когда говорил, что на этой выписке мы будем лишними, но я сделала то, что хотела — вытащила его на улицу. И теперь планировала еще больше — вынудить Диму ходить со мной и Милой на ежедневные прогулки. Во-первых, свежий воздух полезен и ему тоже, а во-вторых, он должен был перестать бояться людей и репортеров, которые уже показались на горизонте.

— Дмитрий Звонарев, пожалуйста, прокомментируйте каково это — находиться в инвалидном кресле одному из лучших хирургов нашего города?

Мне хотелось разогнать их, поэтому пришлось приложить усилия, чтобы сдержаться.

— Мой жених не обязан отвечать на ваши дурацкие вопросы, — прошипела на журналистку.

— Тогда ответьте вы. Вы из жалости вернулись к Дмитрию Звонареву и все-таки решили сыграть свадьбу, несмотря на то, что расторгли помолвку? Кстати, чей этот милейший ребенок?

Я потерялась на мгновение, но мой мужчина пришел на выручку, выехав вперед с нашей принцессой на руках.

— Это Людмила Звонарева, наша с Ксенией дочь. Мы не расторгли помолвку, а лишь отложили свадьбу на тот момент, пока шли разборки с грязными слухами, которые распустила Лариса Громова, а также пока моя невеста переживала тяжелую беременность. Сейчас мы готовы к свадьбе и не будем откладывать ее, однако, фотографии для своих репортажей вам получить не удастся, потому что это будет частная вечеринка.

Я улыбнулась и все же решилась ответить на вопрос журналистки.

— Вы оскорбляете меня и Диму словами о том, что я вернулась к нему из жалости. Как видите, мы никогда не расставались. Мы любим друг друга, а для настоящей любви не существует никаких преград.

Дима улыбнулся. Мы оставили задумавшуюся журналистку и направились к машине. Мы прошли это испытание. Я надеялась, что Дима больше не будет бояться выходить на улицу, и скоро сможет вернуться к работе. Да, оперировать он вряд ли сможет, хотя… У меня уже возникали кое-какие мысли на этот счет, но пока я не решалась озвучивать их, ведь мой мужчина изо всех сил пытался встать на ноги, потому было глупо говорить ему, что если оборудовать одну из операционных кушеткой, которая могла бы опускаться до уровня его кресла, то он запросто смог бы проводить операции самостоятельно, а не просто курировать других хирургов.

Прошло еще две недели. Наступил тот самый — долгожданный — день. День нашей свадьбы. Гостей много приглашать мы не стали, потому что я и раньше не желала пышной свадьбы. Платье решила купить новое. Пусть то, что подарил Игорь было прекрасно, но мне захотелось утопать в кружевах. А еще я позволила своему жениху оплатить мой свадебный наряд, поэтому заказала дорогое платье от итальянского дизайнера. Мы с Димой сблизились, и я больше не считала, что если возьму у него деньги, то буду обязанной. Все стало каким-то другим.

Надев платье, я ощутила прохладу ткани, струящейся по телу. Шелка с кружевами очень нравились мне, и я не ощущала себя свадебным тортом, залитым несколькими слоями сливок.

— Ты великолепна, — услышала мамин голос и обернулась.

— С кем Мила? — поинтересовалась, потому что оставляла ее с мамой.

— Женя вызвалась посидеть с девочкой. Я не могу лишать ее такой возможности, она ведь ее внучка. Но ты не переживай, Лиза не оставила их без своего зоркого контроля.

Я улыбнулась и позволила маме помочь мне надеть украшения. Евгения Александровна приехала на нашу свадьбу вместе со своим ухажером, которым оказался довольно солидный мужчина. И я мысленно молила Бога, чтобы у моей свекрови сложилась личная жизнь, и она не стала лезть в наши с Димой отношения. Хотя и Дима изменился, раз не сказал матери о рождении внучки, значит, и не позволил бы больше лезть в наши дела.

— Мам, я даже не знаю, что бы делала без вашей с Лизой поддержки, — произнесла я и зажмурилась, когда мама прижала к себе.

— Это малое, что мы можем сделать для тебя, — ответила мама.

Я покосилась на карту, которая выпала мне в гадании Лизки. Пусть кое-что из предсказания сбылось не полностью, и вышла замуж за своего короля я не так скоро, как хотелось бы, а по пути столкнулась с ужасными испытаниями, одно из которых не прошла, я все равно становилась его женой. И это был самый счастливый день в нашей жизни.

— Подруга, вот это красотка! Супер просто! — услышала восторженный голос Яны и угодила в ее объятия.

Мама отправилась в зал к Евгении Александровне, Лизке, Миле и нашим гостям, а мы с Янкой остались наедине.

— Вы такие молодцы! Ты огромная умница, что Димку не бросила! Вон он как светится, а я знаю людей, которые, получив инвалидность, закрывались в себе и гасли.

— Я его люблю, Ян… Я поняла это слишком поздно, но поняла… Знаю, что между нами всегда будет преграда на пути к полному доверию и пониманию в виде моей измены, — я замолчала и опустила голову.

— Вот даже думать забудь! Дима видит, что ты не оставила его в трудную минуту, и он всю жизнь будет ценить этот поступок! Он тебя любит, это же невооруженным глазом со стороны видно.

Я улыбнулась. Не нужны были какие-то слова, я чувствовала то, что Яна права, каждый раз, когда Дима смотрел на меня или прикасался ко мне.

Вывел меня к алтарю, как ни странно, мой отец. Я просила маму не приглашать его, но она все-таки сделала это. Связалась с ним и узнала, что он один: в новой семье тоже что-то не сложилось и он с головой ушел в написание книг, решив быть одиночкой. Не знаю, чего хотела мама — вернуть его? В любом случае меня вел чужой человек, однажды предавший меня, маму и сестру, но я все равно пыталась улыбаться, пока шла к арке, под которой меня ждал жених. Я не собиралась сближаться с отцом, даже если их с мамой отношения наладятся, но и отказать в такой мелочи не смогла, ведь кто-то должен был проводить меня к алтарю.

— Согласны ли вы стать женой Дмитрия Звонарева? — спросила регистратор брака, и я улыбнулась.

Я столько раз представляла себе свадьбу. Еще лет с шестнадцати хотела, чтобы все было как в сказке, но даже не думала, что все случится вот так. И предположить не могла, что мой принц не на белом коне примчится, а в инвалидном кресле, и я буду безмерно счастлива и благодарна судьбе, что он выбрал именно меня.

— Да, — ответила, ни капли не сомневаясь, что это чертовски верное решение.

— А вы, Дмитрий, берете Ксению в жены?

— Да!

Мой мужчина не стал ждать, пока нам позволят сделать это — он потянул меня на себя, заставив сесть на колени, и прильнул к моим губам.

— Объявляю вас мужем и женой, — произнесла смущенным голосом регистратор, а я утопала в кружевах и одурманивающем поцелуе любимого человека.