Невидимые властители. Записки агента

Глава четырнадцатая. ДЕЛО КОРПОРАЦИИ «ЛОКХИД»

В общей политике замалчивания было все же исключение. Это дело «Локхид».

Однако невольно возникает несколько иной вопрос: почему именно вокруг этого дела возник столь громкий скандал, почему оно приобрело сравнительно широкую огласку? Внимательно присмотревшись к отдельным сторонам дела — высокое положение замешанных в скандале лиц, выборочный характер обвинений, проволочки в последовавшем затем расследовании, — нельзя не сделать вывода о том, что в данном случае речь шла о сведении счетов между Бильдербергским клубом и Трехсторонней комиссией. Прежде чем говорить о конкретных странах и лицах, обратимся к некоторым общим данным.

Несмотря на фантастические масштабы сбыта продукции корпорации «Локхид» за границей, основным ее покупателем всегда оставался Пентагон — на его долю приходилось две трети общего объема ее продукции (или 2,080 млрд, долларов из общей суммы годового оборота в 3,222 млрд, долларов в 1975 году). Обладая столь прямолинейной ориентацией, «Локхид» не могла и думать, чтобы отказать РУ МО в предоставлении «прикрытия» для его финансовых операций и его агентов. Фирме «Локхид» оказывали «покровительство» и ряд ответственных сотрудников из министерства обороны и его специализированных органов. Чтобы навязать продукцию фирмы, эти лица пускали в ход влияние, которым они пользовались у правительства или в генеральных штабах различных иностранных государств. Характерно, что высшие офицерские чины 23 стран, получившие от американской корпорации комиссионные за «посредничество», принадлежали к наиболее реакционным кругам местного населения.

После того как американцы «удалились» из Вьетнама, «Локхид» столкнулась с серьезными финансовыми трудностями. Долги корпорации достигли сотен миллионов долларов (400 млн. долларов — различным частным банкам и 195 млн.— американскому казначейству). Была уволена треть персонала. Корпорация перешла под контроль банковского пула.

У фирмы были долголетние связи с ЦРУ, которое использовало ее как прикрытие при выдаче секретных субсидий. Именно по заказу ЦРУ корпорация создала известные самолеты-шпионы (о самолетах «У-2» упоминалось выше в связи с убийством Кеннеди). Кроме того, многие руководящие посты, особенно на так называемых «секретных» участках производства, занимали лица, которые ранее были — или в ряде случаев оставались— штатными агентами ЦРУ. В числе представителей корпорации за границей было немало штатных или нештатных сотрудников ЦРУ: в ФРГ это Э. Хаузер, на протяжении многих лет активно сотрудничавший с ЦРУ; в Италии это Лефевр, сотрудник итальянских и американских спецслужб, работавший в непосредственном контакте с резидентом ЦРУ в Риме, а также Стоун, который, когда начались разоблачения, пытался помешать огласке материалов, компрометирующих Лефевра; в Испании на «Локхид» работали несколько военных, в том числе один сотрудник испанских спецслужб и агент ЦРУ. То же самое наблюдалось в Греции, Турции, Японии и ряде других стран.

Большинство замешанных в деле «Локхид» — это лица, игравшие видную роль в Бильдербергском клубе или тесно связанные с американскими спецслужбами (или то и другое одновременно). В их задачу входило получать и распределять секретные фонды, предназначенные для «борьбы против международного коммунизма в различных странах мира».

Те, кто к «Бильдербергу» не принадлежал, обычно занимали ответственные посты в военных министерствах и ведомствах, и им надлежало ставить палки в колеса Трехсторонней комиссии… Именно такую миссию выполняли некоторые военные в Испании, Мексике, Турции, Иране.

Больше десяти лет назад имена многих, кого компания «отблагодарила» за лояльное отношение к своей продукции, упоминались в связи с катастрофами самолета «Ф-104 Старфай-тер». В Западной Европе этот самолет называли «летающим гробом» или «аппаратом по изготовлению вдов», так как он стоил жизни многим сотням людей. Из 900 самолетов «Старфай-тер», приобретенных Западной Германией, 200—потерпели катастрофу, 88 пилотов погибло. В Италии разбилось 50 из 330 приобретенных аппаратов; только в сентябре 1975 года потерпели аварию сразу четыре самолета, В Бельгии и Нидерландах, где никаких официальных сообщений на этот счет не публиковалось, ходили слухи о нескольких воздушных катастрофах, закончившихся человеческими жертвами.

Монореакторный перехватчик «Ф-104» был спроектирован для полетов в любых погодных условиях. В Соединенных Штатах ввиду дефектов конструкции он использовался по назначению очень недолго н вскоре был заменен более надежной моделью. Тем не менее ряд стран НАТО (Бельгия, Нидерланды, ФРГ, Италия, Турция, Норвегия и Дания) приняли решение взять эту модель на вооружение собственных ВВС. «Крупные клиенты» — ФРГ, Нидерланды, Бельгия и Италия — создали консорциум по сборке самолета в Европе. В него, в частности, вошла немецкая компания МББ, президент которой, Бельков, уже известен читателю как член Бильдербергского клуба и руководящий деятель партии ХСС, от Италии — компания с государственным участием «Эр-Италия» и общество ФИАТ, президент которого, Дж. Аньелли, в то время был активнейшим бильдербержцем. В Нидерландах внести технические усовершенствования в модель «Ф-104» было поручено обществу, в административный совет которого входил принц Бернард, еще более заметный деятель Бильдербергского клуба. Примечательно, что в тот период министрами обороны, то есть официальными лицами, принявшими решение о приобретении самолета «Ф-104» и внесении в эту модель некоторых усовершенствований, были Андреот-ти в Италии и Штраус в ФРГ.

Именно в этих кругах родилась идея создать в Европе собственные ядерные силы. Для этого необходимо было модифицировать самолет «Ф-104», превратив его из перехватчика в бомбардировщик… Само собой разумеется, что модификация конструкции самолета принесла упомянутым компаниям колоссальные прибыли.

Генерал Нино Паста, ответственный за осуществление проекта использования «Ф-104» в Италии, писал военному министру Андрешти: «Учитывая технические данные «Ф-104», Италия может приобрести только ограниченное количество экземпляров, необходимое для удовлетворения ее тактических потребностей, то есть 80 самолетов. Изменения в конструкции, которые пришлось бы осуществить в случае приобретения большего числа машин, привели бы к чрезмерному увеличению веса, к потере маневренности и к недопустимому удорожанию модели…» Однако Андреотти не только распорядился увеличить закупки этой подлежащей переделкам модели, но еще и отправил генерала Нино Пасти на три года в Америку!

Таким образом, дело «Локхид» началось не в 1976 году, как хотелось бы кое-кому представить, а в шестидесятые годы — в период, когда бильдербержцы впервые предприняли попытку стандартизации в военно-воздушных силах НАТО, подбрасывая «мелочишку» некоторым дружественным корпорациям.

Стоит лишь взглянуть, как в той или иной стране общественному мнению преподносилось это дело о взятках, и становится очевидной селективность, выборочный характер разоблачений.

Столь же очевидна и цель, которую преследовали при использовании компрометирующих материалов. В Нидерландах материалы были опубликованы полностью, и объект— председатель Бильдербергского клуба принц Бернард — был полностью «нейтрализован». Конкурент фирмы «Локхид» общество «Нортроп» квалифицировало двойную игру принца как «предательство». В ФРГ обвинения были выдвинуты против другого видного бильдербержца — лидера ХСС Штрауса, яростного противника Трехсторонней комиссии (по крайней мере в то время). В Италии скомпрометированными оказались несколько министров, которые принадлежали к правому крылу ХДП и категорически возражали против какого бы то ни было пересмотра политического курса своего правительства, что означало бы выступление против идеологии Трехсторонней комиссии. В Японии среди «пострадавших» оказались те, кто прохладнее других относился к политике сближения с Китаем и слишком тесно был связан с тандемом Никсон — Киссинджер…

Ни в одной из стран, кроме Японии и Нидерландов, компрометирующие досье не были, мягко говоря, «исчерпаны». Разоблаченным достаточно было «поменять эмблему», чтобы дело было замято! По делу «Локхид» прошли многие тысячи официальных документов, среди которых было более чем достаточно материалов для обвинения министров, генералов, политических деятелей и ведущих сотрудников секретных служб различных стран Запада.

Прежде чем детально рассмотреть наиболее важные аспекты дела «Локхид», следует особо подчеркнуть, что в американскую сенатскую комиссию по расследованию руководство корпорации «Локхид» документов не передавало, что в руки сенатора Чёрча попали документы, которые предназначались совсем не для него!

Дело обстояло так. Руководство фирмы поручило группе экспертов подготовить доклад об «отступлениях», которые «могли иметь место во внешних сношениях компании». В распоряжение экспертов была предоставлена вся документация, касающаяся поставок компании за границу. В докладе эксперты рекомендовали президенту компании принять целый ряд мер. Кроме того, эксперты направили сенаторам официальную записку, содержащую информацию о «некоторых незначительных нарушениях». А все полученные на экспертизу документы они положили в значительно более объемистую (и весьма взрывоопасную!) папку и направили обратно в компанию «Локхид». Чья-то «неловкая» рука перепутала пакеты, и тот, что предназначался компании, оказался на письменном столе сенатора Чёрча. Обладатель этой столь «неловкой» руки ныне является членом Трехсторонней комиссии.

Автор этих строк в своем архиве хранит не менее сотни разоблачительных документов по делу «Локхид», в том числе экземпляр секретного кода, которым общество «Локхид» пользовалось в служебной, официальной переписке.

Само расследование по делу «Локхид» началось в апреле 1976 года.

Как мы уже отмечали, на основании документов комиссии Чёрча, а также результатов расследований, проведенных журналистами, и ряда документов спецслужб складывается впечатление, что ход, который был дан делу «Локхид», отражал намерение легально устранить тех твердолобых деятелей, которые могли стать препятствием на пути осуществления политики, выдвигавшейся Трехсторонней комиссией.

Возникает вопрос: все ли члены Трехсторонней комиссии и те, кто активно участвует в ее деятельности, отдают себе отчет в том, что они содействуют проведению в жизнь глобальной стратегии, значение и перспективы которой им не всегда ясны?

Теперь перейдем к документам, большинство которых составляет переписка между головной компанией «Локхид» и ее филиалами за границей, банками и т. п.

Первый документ, датированный 7 июля 1975 года (№ 757080592/93 и 94), представляет собой отчет фирмы «Артур Юнг энд К°», направленный руководству компании «Локхид», «О методах финансирования комиссионных вознаграждений за заключенные фирмой сделки». В документе говорится следующее:

«В дополнение к отчету от 23 июня 1975 года, направленному контрольной комиссии и совету директоров «Локхид эркрафт корпорейшн», рабочая группа совместно с представителями головного общества продолжила изучение контрактов с «консультантами по сбыту», а также произведенных в этой связи выплат… Прежде всего следует уточнить, что все сведения, вошедшие в предыдущий отчет, основаны на устных показаниях ряда сотрудников общества «Локхид». В целом имеющаяся информация свидетельствует о том, что большая часть комиссионных и других вознаграждений была выплачена торговым агентам по ставкам и в соответствии с политикой, фактически проводившейся в последние годы, о чем и говорилось в предыдущем отчете.

Было отмечено, что сотрудники компании «Локхид» в большей или меньшей степени осведомлены об использовании фондов «консультантами по сбыту» и о формах осуществляемого в этом отношении контроля. В трех случаях «консультанты по сбыту» выступали в качестве обычных посредников при передаче сумм, предназначенных другим лицам. Таким путем выплачены следующие суммы:

с 1970 года по настоящее время около 2,837 млн. долларов;

за 1971–1972 годы» 2,018 млн. долларов;

за 1972–1973 годы» 200 тыс. долларов.

Было установлено также, что за последние пять лет осуществлены многократные выплаты, как правило, небольшими суммами — от 2,5 до 75 тыс. долларов, которые, возможно, представляли собой единовременные вознаграждения сотрудникам фирм-потребителей или служащим правительств иностранных держав. По-видимому, были учтены не все операции такого рода, однако они, скорее всего, не были крупными…

В отличие от того, что указывалось в предыдущем отчете, следует отметить, что выплаты «консультантам по сбыту» не проходят по официальным бухгалтерским книгам компании. Для этих выплат был создан «внешний» фонд, однако его размеры не представляются значительными. Тем не менее существование и использование подобного фонда, исключенного из бухгалтерской отчетности, является фактом, который необходимо довести до сведения совета».

Второй документ, более «общего» характера

(№ 06757170107), представляет собой не что иное, как секретный код, с помощью которого общество «Локхид» вело переписку и отдавало распоряжения. Это та самая «черная книжка», о которой упоминается в одном из документов по известному итальянскому делу (о котором пойдет речь ниже). Обложка этой маленькой черной книжки снабжена надписью: «Конфиденциально. Авиационная компания «Локхид», Нэрбанк, Калифорния». В книжке пять разделов и более пятидесяти страниц, содержащих перечень различных имен и наименований и соответствующих им кодовых обозначений. В целом более двух тысяч строк. В многословном на несколько страниц предисловии — инструкция по использованию и хранению этого документа:

«Целью настоящего кода является максимальное обеспечение конфиденциальности служебной переписки компании. В случае утраты немедленно поставить в известность директора департамента Стоуна, департамент 0201 «Локхид эйркрафт корпорейшн», сообщив авиапочтой точные сведения об обстоятельствах утраты и о мерах, принятых по обнаружению исчезнувшего экземпляра.

Запрещается оставлять в номере отеля, пользоваться публично или передавать сотрудникам, не имеющим соответствующего допуска… Если отель не внушает доверия, следует прибегнуть к сейфу… Если сотрудник почты и телеграфа не согласится передать закодированное сообщение, следует указать на тот факт, что слова являются английскими, а потому сообщение нельзя рассматривать как зашифрованное. Если же он будет упорствовать, то следует передать сообщение по телефону в одно из представительств фирмы «Локхид», с тем чтобы его передали по назначению внутренним телексом. В сообщении нельзя употреблять одновременно и слово, и его кодовое обозначение; нельзя упоминать какие-либо детали, позволяющие догадаться о значении закодированного слова… Запрещается делать какие-либо намеки на незакодированный текст, поскольку, сравнив оба текста, можно расшифровать закодированный… Кодом не злоупотреблять. В сомнительных случаях лучше направлять сообщение открытым текстом, чем подвергать риску код в целом…

Данный экземпляр кода предназначен для личного пользования: им не может воспользоваться ни секретарь, ни кто-либо из сотрудников…»

В этой маленькой книжице содержится приблизительно две тысячи обозначений. Приведем некоторые из них:

[125]

[126]

Итак, код корпорации «Локхид» оговаривал очень многие случаи жизни!

Третий документ, также «общего характера», за № 00757110097 касается осуществления не какой-то отдельной специфической операции, а нескольких сразу. В этой написанной от руки записке, которую комиссия по расследованию условно обозначила «документ Гарри 993-3277», перечислен ряд выплат, произведенных компанией «Локхид».

«Компания «Мехико джет стар». Разрешается выплатить 10 т. (то есть «тыс. долларов». — Авт.) Вули Сильвермену. Разрешение WEC 203 от 5.1.1971, выдано 3.IV.1972, расписка получена.

Досье «Майер». Разрешение WEC 194 от 6.1.1971, выдано 75 тыс. долл. 15.11.1971.

Фернандо Суарес. Разрешение WEC 674/824, выдано 39 тыс. долларов 15.11.1974.

Италия. Операция «Райк/Марокко»: Лефевр, законные издержки—210 тыс. «Икариа» в Вадуце—78 тыс. (в действительности речь идет о взятках, врученных прежнему министру и его сотрудникам, которые перешли в министерство финансов и могли оказаться полезными. — Лет.). В соответствии с заключенным соглашением министру должны быть вручены денежные суммы после предстоящих переговоров о новых ценах. Выделено 50 тыс. долларов.

Общество «Комел»—224 тыс. долларов. Общество «Тезоре-фо» —1,456 млн. долларов. Итого—2,018 млн. долларов, из них 85 % предназначено для политической партии, к которой принадлежит министр (!)[127].

Все эти выплаты были произведены при посредничестве итальянского адвоката Овидио Лефевра и связанных с ним обществ».

И наконец, еще один «общий» документ (Ms 4080) представляет собой письмо, адресованное швейцарскому банку «Креди сюисс» (Женева), в котором корпорация «Локхид» просила не производить выплат по четырнадцати чекам М*э 168389—168402 на общую сумму 1 666 667 долларов, так как чеки были аннулированы по причине «исчезновения».

В ряде других документов упоминается о «вознаграждениях», выплаченных фирмой «Локхид» иностранным гражданам. Это выглядело следующим образом (в млн. долларов):

Нидерланды 1,2

Южная Африка 9,0 (за сделку на 117 млн.долларов)

Нигерия 3,3 (за сделку на 45 млн. долларов)

Испания 1,3 (за сделку на 20 млн. долларов)

Греция 0,8

Япония 12,0

Италия 5,0

Саудовская Аравия 3,2

Турция 0,876

и т. д. и т. д.

За исключением Испании, в западноевропейских странах для посредников в такого рода операциях характерны принадлежность к крайне правым националистическим партиям, ярый антикоммунизм и давнишние связи со спецслужбами стран западного полушария. К числу таких деятелей относятся Паркер (Англия), Мейсер (бывший глава авиакомпании КЛМ, директор европейского и африканского отделений корпорации «Локхид»), Вайсброд (Швейцария), Геррицен (член Бильдербергского клуба, бывший член административного совета компании «Нортроп»), принц Бернард (председатель Бильдербергского клуба, президент административного совета авиакомпании КЛМ, член административного совета фирмы «Фоккер», генеральный инспектор ВВС Нидерландов, член административных советов корпораций «Шелл», «Ройял датч-шелл», «Юнилевер», «Филипс», «Хуговенс» и др.)·

Что же произошло в связи со скандалом по делу «Локхид» в различных странах Запада?

Нидерланды.

Давая показания сенатской комиссии Чёрча, вице-президент общества «Локхид» Котчьян (большинство документов, фигурирующих в досье, скреплено его подписью) подтвердил, что в число расходов, произведенных в Нидерландах, включена и сумма в 1,1 млн. долларов, которая «была передана одному высокопоставленному лицу из голландского правительства в благодарность за поддержку, оказанную при заключении контракта на поставки самолета «Ф-104» в 1960–1961 годах».

Личность «высокопоставленного деятеля» установить было нетрудно на основании других документов, которые содержались в папке, «ошибочно» направленной в комиссию по расследованию. Им оказался всего лишь… принц Бернард. Как ни парадоксально, это сенсационное разоблачение стало возможным благодаря бюрократическому рвению лучшего друга принца Бернарда Гюнтера Франка Фале[128], который в течение некоторого времени был уполномоченным «Локхид» по сбыту продукции в Бвропе. Фале скрупулезно хранил всю переписку, касающуюся корпорации и принца Бернарда. Из переписки и ряда банковских документов со всей очевидностью следует, что в 1960 году, когда заключалась сделка на поставку самолета «Ф-104», фирма «Локхид» через банк Г. Ф. Фале произвела выплату миллиона долларов в виде «вознаграждения» за разовую сделку по продаже нескольких десятков самолетов «Ф-104». Эта сумма была переведена в швейцарский банк на счет некоего князя Панчулидзе, друга семьи принца Бернарда, предложившего в этой операции свои услуги[129].

Еще одна выплата в размере 100 тыс. долларов была произведена в Париже на имя некоего Баарна[130]. На этот раз перевод сделал полковник Эд Роббинс, полномочный представитель фирмы «Локхид». Хотя и невозможно указать точно, кому предназначалась данная сумма, однако ряд документов позволяет предположить, что таинственный Баарн был не кто иной, как принц Бернард. Есть ли для этого основания? Да, следующие:

во-первых, дворец королевской семьи Нидерландов находится в коммуне Баарн;

во-вторых, парижское отделение общества «Локхид» приобрело в Париже в 60-е годы апартаменты на имя принца Нидерландов;

в-третьих, глава отделения (то есть полковник Эд Роббинс) в течение восьми-девяти лет выплачивал ежемесячно лицу, проживавшему в этой квартире, 4 тыс. долларов[131].

В сентябре 1974 года в письме на имя вице-президента корпорации «Локхид» принц Бернард потребовал уплаты более 3 млн. долларов в порядке вознаграждения за услуги по сделке на поставку дли нидерландских ВВС новой партии самолетов «Орион III». Вице-президент Котчьян решил поторговаться. Однако после нового письма от принца распорядился выплатить миллион долларов[132]. Деньги следовало перевести на счет принца № 38/745 в банке «Сосьете де банк де Женев». Позже, когда комиссия нидерландского правительства станет проводить расследование, принц Бернард заявит, что сумма в миллион долларов предназначалась для Международного фонда охраны фауны, президентом которого он был.

За принца Бернарда вступился Киссинджер (так уже было— по делу о Саудовской Аравии) и задержал документы, запрошенные нидерландской комиссией по расследованию… Впрочем, репутация трех членов этой комиссии в свою очередь была поставлена под сомнение, поскольку обнаружилось, что один из них — директор центрального банка Нидерландов Холтроп — в 50-е годы был замешан в одной неблаговидной операции, когда принц Бернард, изменив своей роли, взятку давал, а не брал. Тогда, чтобы добиться контракта между аргентинским правительством и нидерландской компанией «Верспоор» (железнодорожное строительство), принцу Бернарду пришлось выплатить президенту Перону 12 млн. долларов, в том числе несколько тысяч долларов в виде ювелирных изделий для жены президента Бвы Перон[133].

По делу принца Бернарда было проведено несколько расследований, их результаты практически совпадают с выводами комиссии Чёрча и подтверждают показания служащих корпорации «Локхид», в том числе это относится и к тесным контактам между Бернардом и американским «финансистом» Веско. Последнего в конце концов арестовали. Финансиста Веско часто видели в окружении президента Никсона, что неудивительно в свете сделанных им пожертвований (1 млн. долларов) на проведение предвыборной кампании[134]. В деле фигурируют материалы, свидетельствующие о связях принца Бернарда с пакистанским «финансистом» Али Ахмадом, который через общества «Файнэнс интерконтинентл» и «Африканиа» получил от правительства ряда стран фантастические суммы на разработку проектов, так никогда и не осуществленных. Этого друга принца», прибывавшего всегда с рекомендательными письмами от Бернарда, составленными в самых сердечных выражениях, принимали с распростертыми объятиями король Марокко и президент ФРГ, американский министр финансов и многие банкиры (в том числе директор французского банка «ПэиБа— Бельжик» Мертенс).

В августе 1976 года в «истории Бернарда, принца Нидерландского» закрылась последняя страница. На ежегодной встрече членов Бильдербергского клуба, припозднившейся[135] по случаю скандала, принц покинул пост председателя. Вскоре он оставил и все официальные должности, которые занимал у себя в стране.

Нидерландская комиссия по расследованию подготовила отчет, в котором утверждается, что «какие-либо конкретные доказательства» получения «вознаграждений» за «оказание услуг» отсутствуют. Тем не менее в нем можно узнать следующее:

«Комиссия считает, что Его Королевское Высочество, убежденный в неприкосновенности своей особы и в авторитетности своих суждений, оказался замешанным в сделках, которые могли создать впечатление о его заинтересованности в некоторых вознаграждениях. Он обнаружил склонность выслушивать нечистоплотные предложения и советы… В конечном счете он позволил себе выступить с абсолютно недопустимыми инициативами».

Оглашая результаты расследования, глава нидерландского правительства ден Ойл заявил: «Правительство выражает свое сожаление по поводу того, что принц Бернард пошел на установление недопустимых отношений и, хотя не доказано прямое влияние принца на решение о приобретении Нидерландами самолетов, его позиции нанесли ущерб государственным интересам…»

ФРГ. В Федеративной Республике Германии в досье по делу «Локхид» фигурируют две самостоятельные операции.

Первая относится к 60-м годам, когда было закуплено около тысячи самолетов «Ф-104». Их сборка, с некоторыми изменениями конструкции, осуществлялась на предприятиях стран-покупателей. Исключение составила первая партия в 100 самолетов, из которых 90 предназначались для Нидерландов и были собраны на предприятиях нидерландской фирмы «Фоккер». Контракт был подписан в апреле 1960 года, после того как министр обороны ФРГ Ф.-Й. Штраус «преодолел сильное сопротивление со стороны командования бундесвера»[136].

Вторая — была осуществлена позже, в 1972–1974 годах, в связи с приобретением новой модели самолетов фирмы «Локхид».

Человек, который провел первую операцию, по данным «Уолл-стрит джорнэл» (январь 1975 года), обеспечил политической партии Штрауса — ХСС — «доходы в несколько миллионов долларов». Это — Эрнст Хаузер, старый приятель лидера правых сил ФРГ, бывший сотрудник американских спецслужб в Германии, в течение многих лет представлявший фирму «Локхид» в ФРГ. Знакомство Хаузера и Штрауса состоялось еще в 1945 году. Между семьями этих двух деятелей установились настолько тесные отношения, что один из сыновей Хаузера получил имя Франц-Йозеф в честь своего крестного отца — Штрауса.

В 1959–1960 годах, когда переговоры о закупке самолетов «Ф-104» только начинались, Штраус в личном письме президенту — генеральному директору корпорации «Локхид» Роберту Гроссу выразил пожелание видеть своего друга Э. Хаузера «единственным посредником» между ним и обществом.

Со временем, однако, дружба эта охладела настолько, что в 1976 году Хаузер явился в комиссию Чёрча и обвинил своего бывшего приятеля в получении взяток для ХСС. В доказательство своих заявлений (что было необходимо после того, как престижу Хаузера был нанесен ущерб одним незначительным правонарушением уголовного характера, происшедшим в ФРГ) Хаузер представил комиссии свою записную книжку за 1961–1962 годы, где были скрупулезно указаны все сделки, которыми он занимался в то время[137]. В записной книжке содержались следующие строки: «Штраус лично не получил ни цента из десяти миллионов долларов, выплаченных компанией «Локхид» в качестве комиссионных за контракт на поставку тысячи самолетов «Ф-104»; эти средства были переведены в мюнхенский банк на имя некоего Шеффлера». Расследование показало, что речь шла о муже Эрмелинды Шеффлер, которая была секретарем лидера ХСС Штрауса…

Как отмечено в показаниях все того же Хаузера, «и в Нидерландах, и в ФРГ выплата комиссионных возымела действие, так как удалось преодолеть действительно очень упорное сопротивление со стороны военного командования обеих стран». Хаузер также говорил, что «крупные суммы за оказанное содействие» получил и немецкий генерал Гюнтер Ралль, возглавлявший в то время программу «Ф-104».

Давая показания по этим конкретным разоблачениям, и Штраус, и Ралль утверждали, что ни один из них «лично не получил от «Локхид» ни единого цента». Обвинения против Штрауса были выдвинуты в самый разгар избирательной кампании, что, естественно, поставило его в весьма затруднительное положение. Однако, нисколько не смутившись, Штраус в свою очередь выступил с обвинениями против Хаузера, заявив, что тот работает на советские секретные службы (!).

В конечном счете министр обороны ФРГ заявил, что «никакого расследования по выдвинутым обвинениям проведено не будет за давностью срока, поскольку речь идет о фактах, имевших место пятнадцать лет назад»…

Беспристрастный читатель не может не считать приводимые здесь материалы по делу «Локхид» вескими и убедительными. Во всяком случае, более вескими, чем их опровержения, с которыми выступили скомпрометированные лица. А их содержание было подтверждено еще за несколько месяцев до публично разразившегося скандала в ходе одного события. В событие, о котором пойдет речь, оказались вовлеченными министр обороны ФРГ и генерал Гюнтер Ралль.

Все началось с «простого» дела о краже, совершенной в кабинете посла Южной Африки в ФРГ. Неизвестные «воры» проникли в здание посольства (хотя ни одно другое посольство, исключая израильское, не охранялось столь тщательно), прошли в кабинет посла и похитили из сейфа ряд папок с документами. Вскоре некоторые из «похищенных» материалов были пущены в ход — сначала в Брюсселе, затем в Бонне — против генерала Гюнтера Ралля, бывшего руководителя программы «Ф-104», а позже инспектора военной авиации и представителя ФРГ в военном комитете НАТО. Было выдвинуто обвинение в том, что в октябре 1974 года генерал совершил официальную поездку в Южную Африку, во время которой была «разработана программа ядерного сотрудничества между обеими странами». Западно-германский министр обороны Георг Лебер и его заместитель Беркхан немедленно дали категорическое опровержение, квалифицировав эти сообщения как сфабрикованную грубую ложь. Ралль со своей стороны отрицал, что поездка носила официальный характер, она была якобы предпринята «для отдыха и встречи со старым другом Далманном»[138].

Казалось бы, все утряслось. Но неожиданно оппозиционная подпольная партия Африканский национальный конгресс (ее руководство находится в Лусаке, Замбия) опубликовала некоторые другие материалы. Они свидетельствовали о том, что вопреки официальным утверждениям Ралль ездил в Южную Африку со специальным заданием, и поездка была совершена под фамилией Болл. Он встретился там с членами южноафриканского правительства и представителями научных кругов, связанных главным образом с ядерной промышленностью ЮАР. Ралль посетил также центр ядерных исследований в Пелиндабе, где работает много западногерманских исследователей.

Б числе прочих документов в руках Африканского национального конгресса оказалось несколько писем, которыми обменялись генерал Ралль и посол Южно-Африканской Республики в Бонне Соул, а также переписка Ралля с южноафриканским правительством. В одном из писем Ралль предупреждает Соула: «Чтобы избежать затруднительных объяснений, я скажу, что поездка моя была неофициальной, а встреча с рядом деятелей произошла случайно…»

Дальше — больше… Из других материалов следовапо, что поездка Ралля и его контакты с «ядерными» кругами не были чем-то экстраординарным, потому что уже на протяжении ряда лет ФРГ и Южная Африка тесно сотрудничали в области ядерных исследований. И хотя кое-кто в ФРГ пытался угвер-ждать; что сотрудничество это развивалось не на правительственном уровне, а между частными компаниями, факт оставался фактом — ряд южноафриканских специалистов сотрудничали в лаборатории ядерных исследований в Карлсруэ (ФРГ), и ученые обеих стран осуществляли самое тесное сотрудничество в этой области. И если однажды Южная Африка станет — а по мнению внимательных наблюдателей уже стала — обладателем ядерного оружия, то исключительно в результате этого сугубо «цивильного» сотрудничества. В один прекрасный день станет известно, что благодаря такому сотрудничеству ФРГ заполучила собственное ядерное оружие, иметь которое ей запрещают известные международные договоры. Пока же несомненно одно: официальные опровержения, с которыми выступили ряд генералов и министров, оказались пустыми словами…

В опубликованном коммюнике министерства юстиции ФРГ утверждалось следующее: «Тщательное изучение фактов, содержащихся на пяти тысячах страниц материалов, переданных американским правительством, позволяет сделать вывод об отсутствии доказательств того, что фирма «Локхид» прямо или косвенно выплачивала какое-либо вознаграждение отдельным деятелям или политическим партиям ФРГ». Однако сотрудники министерства, проводившие расследование, не исключают, что «некоторые чиновники, уступая давлению людей, личность которых не была установлена, могли нарушить обязательные для них правила осторожности… С другой стороны, одно лицо, имеющее отношение к производству вооружений, использовало, по-видимому, часть денег не по назначению…». По мнению журналиста французской газеты «Монд» Верне, этим «лицом», по всей видимости, является «представитель корпорации «Локхид» в ФРГ, который, по собственному признанию, в 1976 году получил от фирмы 40 тыс. марок, но распорядился ими не совсем так, как ему было указано…».

Согласно заключению министерства обороны, дело не наказуемо за давностью… Мнение министерства юстиции: дело не наказуемо ввиду отсутствия улик… В окружении Штрауса считали, что это предвыборные махинации. И тем не менее ни одно из «заключений» не давало четкого и конкретного ответа на вопросы, которые волновали общественное мнение. И что существеннее, они не могли внести ясность в ситуацию, возникшую в связи с новым делом «Локхид», то есть после опубликования в Западной Германии ряда документов, разоблачавших серию подкупов в 1972–1974 годах.

В этих условиях важнее, на наш взгляд, не столько выяснить сам факт получения взяток политическими деятелями ФРГ, сколько понять причины всякого рода умолчаний и полного изменения позиций по мере развертывания событий, Если само по себе взяточничество влиятельных деятелей могло означать лишь то, что они использовали свое положение и влияние в корыстных целях — своих собственных, своих друзей или своей политической партии, — то гораздо более настораживающим и даже опасным представляется способность этих лиц легко отказываться от своих взглядов и «переходить в другой лагерь». Конечно же, весьма неприглядно выглядели и сами «блюстители общественных нравов», проявившие инициативу в разоблачении взяточничества. Достигнув цели, моралисты в стремлении приобщиться к управлению миром — а осуществление власти на уровне своей страны имеет прямое отношение к участию в господстве над миром — поспешили переметнуться на сторону тех, кого они сами лишь несколько месяцев назад публично клеймили как лишенных чести, продажных политиканов. Не успела закончиться избирательная кампания, как резкость тона моралистов заметно поубавилась. Вскоре она и вовсе улетучилась… Все, и глазом не моргнув, единодушно согласились с комиссией по расследованию, которая пришла к выводу об отсутствии состава преступления.

С нашей точки зрения, общественное мнение способно во всем разобраться самостоятельно, хотя для этого ему необходима всесторонняя информация. И в данном конкретном случае общественность должна быть ознакомлена с рядом документов, похороненных в объемистом досье, обобщающем материалы по многонациональным корпорациям, и в частности по делу корпорации «Локхид».

Первый из этих документов, датированный августом 1972 года, подобно многим другим материалам этого дела, прошел через руки неведомой цензуры. Рука неизвестного урезала часть документа, вымарала в нем ряд цифр, имен и других данных. Этот документ № RF 207-30 LAESA/1 GA был адресован К. М. Кэйлемберу, начальнику отдела 69/50 корпорации «Локхид» в г. Мариетта (штат Джорджия).

«На истекшей неделе Ваш германский консультант заверил меня, что контракт будет подписан в сентябре этого года. Он сказал также, что ему поручено передать сорок тысяч немецких марок на нужды политических партий и что на эту сумму требуется расписка. Кроме того, Вам предстоит выплатить сто тысяч немецких марок (вычтя их из комиссионных) в порядке выполнения некоторых других обязательств. Естественно, что по данному поводу расписки выдано не будет…

Поскольку обменный курс составляет 3,3 марки за доллар, то эти суммы составляют около 43 тыс. долларов, то есть на 1,9 % больше того, что ему было предложено, но на 3 % меньше того, что он запросил.

Я хотел бы знать Ваше мнение по этому вопросу.

Ответа относительно «француза» я еще не получил…»

В этом документе рука цензора вымарала целый ряд слов. Так, вместо слов «германский консультант» первоначально стояло имя того «непорядочного» лица (по выражению министерства юстиции ФРГ), которое присвоило себе денежные средства, переведенные корпорацией «Локхид». Возникает вопрос, кто вымарал это имя и почему. Далее. Слово «политические» (в контексте «политические партии») было вставлено вместо другого слова из трех букв. На том месте, где сейчас мы читаем «сорок тысяч немецких марок» (четыре слова, поскольку все цифры написаны прописью), было зачеркнуто три слова. Точно так же на том месте, где сейчас стоит «сто тысяч немецких марок», тоже зачеркнуто несколько слов…

В целом после того, как документ покинул служебные помещения фирмы «Локхид», в него было внесено свыше двадцати «поправок». Даже вместо невинного «француз» первоначально стояло что-то другое — из четырех букв.

Второй документ, за № 007570800101 от 3 ноября 1972 года, представляет собой просьбу «разрешить выплату 8 тыс. долларов представителю фирмы в ФРГ г-ну X. Штейнруке, который должен распределить их между двумя политическими партиями, что должно способствовать продаже еще одного, четвертого самолета «Джет стар» западногерманскому министерству обороны». Учитывая тот факт, говорится в документе, что расходы по сбыту были сравнительно небольшими (и не было расходов по демонстрации модели), служба сбыта рассматривает сумму в 8 тыс. долларов как вполне допустимую. Кроме того, в случае продажи эта сумма будет вычтена из 43 тыс. долларов, оговоренных в качестве комиссионных. «Следовало бы в ближайшие десять дней предоставить эти средства в распоряжение Штейнруке…»

Документ скреплен подписями Доббинса, Крокета, Кочрэма и Кэйлембера. Такое количество подписей свидетельствует о том, что корпорация «Локхид» денег на ветер не бросает и что вопросами сбыта и выплаты комиссионных на фирме занимался целый бюрократический аппарат. Требовавшаяся сумма в 8 тыс. долларов была направлена по назначению чеком, датированным 13 ноября, то есть тем днем, когда просьба поступила.

Третий документ (№ 3572, в западногерманском досье) от 9 июля 1973 года касается встречи между представителем корпорации «Локхид» и командующим военно-морским флотом ФРГ вице-адмиралом Кюнле. Скреплен документ подписью Орвэта, а адресован одному из руководителей «Локхид» Игэну. В этом документе, как и в предыдущем, вымарано несколько мест. Ниже приводится этот документ, в котором автор книги постарался восстановить недостающие строки[139]:

«3 июля мы с Маргарет были приглашены на обед к Штейнруке, который, как Вы знаете, живет в отличном особняке близ Дюссельдорфа, где обычно принимает гостей «на старинный манер». Было шестнадцать человек, хозяйка покорила нас своим гостеприимством и «шармом»…

В числе приглашенных были также Момсенн с супругой (Момсенн был заместителем министра обороны при Шмидте, а затем возглавил одно из крупнейших промышленных предприятий концерна «Тиссен». — Авт.), а также еще несколько крупных промышленников, один ответственный сотрудник министерства финансов и командующий военно-морским флотом бундесвера вице-адмирал Кюнле, также с супругой.

Когда встали из-за стола, я имел возможность поговорить с глазу на глаз с адмиралом Кюнле, который только что побывал в США по приглашению начальника военно-морских операций американских ВМС адмирала Замуолта…

В свое время я учился в Военной школе вместе с Бадом[140], это позволило мне установить дружеские отношения с Кюнле, восхищающимся настойчивостью и упорством Замуолта, который, несмотря на бюджетные ограничения, сумел добиться субсидий для модернизации военно-морских сил. Затронув эту тему, необходимый вопрос по поводу немецкого военного флота я сумел задать Кюнле, который считает, что положение носит исключительно серьезный характер.

Кюнле проявил крайнюю озабоченность… поскольку, по его словам, выделенные по программе модернизации средства крайне недостаточны, что не позволит закупить самолеты, корабли и другую военную технику…

Когда речь зашла о самолетах «МРКА»[141], то мне не показалось, что адмирал горячо поддерживает эту программу… Говоря о необходимости замены на флоте эскадрилий «Ф-104», адмирал положительно отозвался о самолете «АСВ». («Достоинство этой машины состоит в том, что она существует и прошла испытания, тогда как самолет «МРКА» пока что находится в стадии проектирования».) Однако решения диктуются политическими соображениями, а в политике, сказал он, нам, военным, решающее слово не принадлежит…

Когда после беседы мы снова присоединились к остальным приглашенным, я вновь подивился, насколько серьезны контакты Штейнруке с очень влиятельными политиками, финансистами и промышленниками. Все, на мой взгляд, свидетельствует о том, что он обладает именно теми качествами, какие требуются от представителя нашей компании за границей. Не использовать его в интересах дела «Локхид», в частности для рекламы самолета «АСВ» в Западной Германии, означало бы упустить исключительно благоприятный случай.

Я сам испытываю к нему полное доверие. Через него можно было бы установить контакты с лицами, с которыми мы стремимся наладить отношения.

Добавлю также, что Штейнруке поддерживает тесные отношения с адмиралом Карлом Хетцем, бывшим командующим западногерманским военно-морским флотом. Хетц не имеет никакого отношения к авиации, однако как командующий эскадренными миноносцами он обладает большим опытом в области, относящейся к оперативному использованию «АСВ». Я полагаю, что он, подобно «К», может оказаться для нас весьма полезным…»

А вот еще один документ, касающийся Западной Германии. Это сообщение № 00757090955 от 22 марта 1974 года, информирующее корпорацию «Локхид» о подписании соглашения с Штейнруке, которому будет выплачиваться сумма в размере 100 тыс. долларов за поставку западногерманским ВМС каждого самолета «С-3А». В случае поставок запасных частей, различного оснащения и т. п. Штейнруке должен получать отчисления в размере 0,5 % от общей суммы[142].

В документе № 00757090961 от I апреля 1974 года по этому поводу говорится следующее:

«В дополнение к моему телексу Ns 50/123 от 15 марта о соглашении с Кристианом Штейнруке и учитывая, что соглашения подобного рода рассматриваются в ФРГ как незаконные (подчеркнуто в оригинале. — Авпи. прошу Вас ограничить распечатку указанного соглашения и направлять экземпляры этого соглашения только тем. кого ознакомить с ним абсолютно необходимо.

По соображениям безопасности Штейнруке просил меня изменить текст соглашения и не упоминать в контракте, о каком самолете идет речь…

Примите мои искренние заверения и пр. Орвэт».

Таким образом, читатель уже смог убедиться, что все опубликованные заявления, резолюции или опровержения не могут дать ответа ни на один из вопросов, возникающих при чтении подобного рода документов. И вряд ли кого-либо удивит, если в один прекрасный день дело корпорации «Локхид» всплывет вновь или будут обнаружены новые разоблачительные документы. Равно как никто не будет поражен, если в тот момент «чисто случайно», преследуя свои политические цели, бильдербержцы и патриоты Трехсторонней комиссии не столкнутся в Западной Германии вновь и вновь не вдохнут жизнь в дело «Локхид» для очередного сведения счетов.

В западногерманской либеральной газете «Зюддойче цайтунг» 11 мая 1978 года было опубликовано «конфиденциальное сообщение» о том, что в деле «Локхид» Штраус был «замешан не один, так как этой американской компании удалось подключить и некоторых крупных чиновников компании «Люфтганза», а также ряд виднейших представителей политических партий. Широкое применение подкупа позволило «Локхид» повлиять на принятие бундестагом важных для нее решений».

Совершенно очевидно, что цитируемый газетой документ поступил из кругов, близких к ХСС, стремившихся «оградить» Штрауса от нападок со стороны его политических противников.

Западногерманский министр обороны отказался подтвердить подлинность этого документа. Пресс-атташе министерства обороны указал лишь, что «опубликование каких бы то ни было сведений по делу «Локхид» явилось бы нарушением американогерманского соглашения от 24 сентября 1976 года, согласно которому любая подобная информация должна быть апробирована в совместном, созданном обеими странами, органе».

Как говорится, комментарии излишни!

Италия. Итальянская глава в деле «Локхид» распадается на несколько разделов, один другого пикантнее. Помимо классического сюжета, где события развиваются вокруг подкупа министров, политических деятелей, партий и «иных лиц», здесь пойдет речь о промышленном шпионаже, нити которого тянутся в окружение президента республики. Мало того, сюда примешивается и история с «дипломатическими демаршами», предпринятыми в адрес правительств и генеральных штабов иностранных держав.

Следует напомнить, что скандал разразился в период подготовки к выборам, имевшим для Италии важнейшее значение. Политическая обстановка здесь была аналогична той, какая была в ФРГ и Японии, когда в этих странах также вскрылись злоупотребления. В Италии результаты прошедших выборов свидетельствовали о достижении своего рода «исторического компромисса» между христианской демократией и коммунистической партией. Развитие событий не привело к участию коммунистов в правительстве, однако в отношении правительства Андре-отти они заняли позицию «отсутствия недоверия» (!).

На основании имевшихся у комиссии Чёрча материалов можно заключить, что в Италии через агента, обладавшего завидными политическими связями — он был личным другом президента и ряда министров. — а также используя фиктивные компании, корпорации «Локхид» удалось продать четырнадцать самолетов «С-130» вместо предполагавшихся четырех. Приводимые ниже документы доказывают, что у компании были сообщники на самом высоком уровне и что на их подкуп были затрачены астрономические суммы. Эти документы свидетельствуют и о том, что, используя фирму «Локхид» в качестве прикрытия, ЦРУ пускало в ход свои средства «во всех концах света».

Скандал в Италии оказался как нельзя кстати для осуществления стратегии нейтрализации или — откровеннее — ликвидации «бильдербергского варианта политики», то есть сыграл на руку правому, крайне реакционному проатлантическому крылу христианской демократии. Однако, как явствует из последующего изложения, несмотря на наличие у парламентской комиссии по расследованию более чем достаточных улик, дело так и не получило должного завершения, а лица, которых «надо было устранить», вышли сухими из воды… либо перейдя в лагерь Трехсторонней комиссии, либо тихонько «устранившись и заняв позиции на заднем плане»[143].

В этом скандале главной мишенью был премьер-министр Андреотти, который позволил себе, воспользовавшись предвыборной обстановкой, наперекор всем и вся осуществить «исторический мини-компромисс». Правда, вначале против него прямых обвинений не выдвигалось, но тем не менее было опубликовано несколько не совсем вразумительных материалов, изображавших его взяточником, не побрезговавшим щедротами «Локхид». Андреотти хотели тем самым предупредить об уязвимости его позиций, об опасности сближения с левыми, неодобряемого Трехсторонней комиссией.

Первой жертвой скандала стал бывший итальянский премьер-министр Мариано Румор, лидер правящего большинства ХДП, посвященный во многие секреты Итальянской Республики. Так, (ж был в курсе очень многих аспектов проведения в Италии «стратегии напряженности», преступлений мафии и ее сговора с итальянскими политическими кругами. Именно Румору принадлежала инициатива в применении тактики затягивания судебных разбирательств по целому ряду деликатных дел, «погребения» одних и перетаскивания других из инстанции в инстанцию, создания «черных касс» и т. д. и т. п.

Какими же уликами располагала комиссия Чёрча? Какие были у нее документы?

Первый из них, от 28 марта 1969 года, является подлинником письма представителя корпорации «Локхид» в Европе, проживавшего в Париже. Оно написано от руки и направлено из «Гранд-отель де Ром» (Рим) одному из руководителей корпорации.

Некто Роджер Биксби Смит после встречи с посредниками «Локхид» в Италии братьями Лефевр спешил сообщить о результатах переговоров.

В письме говорилось, что Лефевр затребовал «камшоу»[144] в размере 120 тыс. долларов за каждый из проданных самолетов (всего должно быть четырнадцать). Автор письма писал: «Это дорого, но и дело крупное. Не следует забывать, что наши конкуренты — французы и немцы — придерживаются аналогичной линии поведения»[145]. Лефевр не может участвовать на официальном уровне, и поэтому Антилопа Кобблер[146] будет держать его в курсе экономических возможностей наших покровителей. Кроме Кобблера и Пуна[147], в деле будут участвовать и другие высокопоставленные лица. Сколько и кто именно — будет сообщено непосредственно ответственному представителю фирмы, который для получения этой информации может выехать в Италию, поскольку доверять почте в таком случае нельзя.

Письмо заканчивалось просьбой о соблюдении полной конфиденциальности, «особенно по поводу услуг третьих лиц. Это хуже бомбы. «Локхид» могут выставить из Италии со всеми вытекающими для нас неприятными последствиями, в том числе в других странах».

Следующий документ (№ 6384935/70. AG) в апреле 1970 года был направлен компанией «Локхид» обществу «Тезорефо», официальная контора которого находилась в Панаме, а владелец проживал в Италии. Это был Лефевр. Ему сообщалось, что «Локхид» хотела бы использовать принадлежавшую ему фирму «в переговорах с итальянским правительством о продаже четырнадцати самолетов «С-130». В письме уточнялось, что «вознаграждение за посредничество в размере 104 тыс. долларов за экземпляр будет произведено поэтапно:

а) при получении от министерства обороны заказа 500 тыс. долларов

б) по подписании контракта о поставках министерством обороны 500 тыс. долларов

в) по утверждении контракта Счетной палатой Италии 456 тыс. долларов

Итого 1456 тыс. долларов

Просьба возвратить один экземпляр настоящего соглашения, скрепив его соответствующими подписями…»

Третий документ (№ 093007086—«Итальянское досье», раздел «Контракты по «С-130») представляет собой служебную записку, составленную представителем «Локхид». В ней говорится о трудностях, возникших при осуществлении платежей по контракту. Ввиду того что платежи должны быть утверждены Экспортно-импортным банком с американской стороны и ИМИ — с итальянской, произошла задержка с выплатой последней части предусмотренных гонораров и вознаграждений.

Записка упоминает также о внесенных в соглашение поправках, оговаривающих «расходы по сбыту», уточняя, что они должны быть произведены в две очереди: первая часть — по получении заказа и вторая — по подписании контракта. Что касается «специфических» выплат, то в документе указано, что «78 тыс. долларов следует передать предыдущему министру (обороны. — Авт.) и некоторым его сотрудникам». Особое вознаграждение в размере 50 тыс. долларов «должно быть вручено министру за содействие в получении разрешения (уже предоставленного) на закупку самолетов по повышенной цене».

В заключение в записке приводится перечень всех выплат:

расходы по сбыту 1680 тыс. долларов

дополнительные расходы 128 тыс. долларов

гонорары Лефевру 210 тыс. долларов.

Большая часть суммы 1680 тыс. долларов—85 % — предназначалась «политической партии, к которой принадлежат министр обороны и президент» (!).

Иными словами, согласно этому документу, 128 тыс. долларов были предназначены министру, который подписал контракт и «содействовал» повышению цены на самолет, а большая часть из 1680 тыс. долларов была передана политическим партиям предыдущего и нынешнего министров, то есть демохристианской, к которой принадлежал Гуи, и социал-демократической — партии Танасси.

В этой же записке отмечается, что «министр выразил недовольство в связи с задержкой выплаты второй части суммы. Он считает, что мы ждем государственного переворота, который позволил бы нам увильнуть от уплаты».

В заключение выражается уверенность, что после уплаты второй части суммы все формальности будут четко и быстро урегулированы, а именно:

«Министр подпишет контракт и вместе с положительным заключением направит его министру финансов 22 марта.

Министр финансов его одобрит и направит в Счетную палату 29 марта.

Наконец, окончательная регистрация контракта произойдет 30 апреля…».

(Следует отметить, чтобы столь скрупулезно указывать сроки прохождения контракта через различные инстанции, необходимо было сообщников иметь на очень высоком официальном уровне.)

И наконец, в документе выражается настоятельная просьба к руководству фирмы «ускорить выплату второй части суммы, принимая во внимание нестабильность в положении итальянского правительства».

Четвертый документ—письмо президента компании «Икариа» Мелка (Вадуц, Лихтенштейн), адресованное Лефевру[148]. «Икариа» выступала в качестве посредника между Лефевром и итальянским правительством во время переговоров с фирмой «Локхид». В этом документе оговаривалось, что «78 тыс. долларов комиссионных должны быть переведены на счет № 5032 Банка израильско-швейцарской торговли в Женеве». Итак, 78 тыс. долларов, предназначенные, согласно упомянутой выше служебной записке, «для министра», не были вручены непосредственно по назначению, а положены в иностранный банк через общество, обосновавшееся в налоговом раю [149].

Пятый документ (за № 00757110091), объединяющий «материалы о выплате комиссионных и гонораров за консультации по поводу контракта GXL-198, заключенного с итальянским правительством», содержит окончательные сведения о размерах выплаченных сумм:

Лефевр 210 000 долларов

акционерное общество «Тезорефо» 1 456 000 долларов

общество «Ком. Эл.» 224 000 долларов

общество «Икарна» 78 000 долларов

специальные выплаты 50 000 долларов

Из этих материалов со всей очевидностью следует:

ради сбыта своей продукции «Локхид» широко использовала подкуп;

посредником между фирмой «Локхид» и правительственными кругами было лицо, «близкое к высшим политическим сферам Италии»;

благодаря посреднику «Локхид» не только заключила сделку, но и получила секретные сведения, которые позволили корпорации также с помощью взяток добиться повышения закупочной цены на свою продукцию;

осуществлению подкупа и сокрытию имен взяточников способствовали фиктивные общества, созданные с этой целью;

под кодовым обозначением Антилопа Кобблер, вне всяких сомнений, скрывался один из трех бывших премьер-министров: Джованни Леоне (позже ставший президентом), Мариано Румор (устраненный с политической арены) или Альдо Моро (убитый в 1978 году «красными бригадами»)[150];

общая сумма взяток в этом деле составляла не менее 2,018 млн. долларов;

фирма «Локхид» использовалась ЦРУ в качестве прикрытия для передачи субсидий политическим деятелям и партиям.

Это явствует и из показаний бывшего начальника итальянской секретной службы генерала Вито Мичели, арестованного за пособничество фашиствующим элементам, причастным к проведению в Италии «стратегии напряженности». Мичели заявил, что ЦРУ передало ему 800 тыс. долларов для «финансирования некоммунистических партий и деятелей». Часть этой суммы была выделена пятидесяти политическим деятелям, подтвердил бывший генерал. «Если же поступления прекратятся (а в то время из-за трений между послом США в Италии и руководством ЦРУ такая опасность возникла), то эти люди мне отомстят…».

Более того. В телексе от 23 января 1975 года, переданном «Локхид», Лефевр настаивает, чтобы представитель корпорации оказался в Саудовской Аравии «прежде, чем в марте туда прибудет один цз членов итальянского правительства, который должен будет изложить предложения итальянских промышленников». В другом телексе — от 3 февраля, за подписью Орвэта— подгверждейотся «сведения, поступившие от «Брэна» (Лефевр), о том, что «Абрикос» (президент) из «Аспика» (Итальянской Республики) посетит «Зефир» и «Кэй» (Кувейт) в марте 1975 года». В телексе сообщается также, что программа поездки была «разработана братом «Брэна» (Овидио Лефевром) и что все готово для создания консорциума между фирмой «Локхид» (25 %), Саудовской Аравией (50 %) и компанией «Эр-Италия» (25 %) по осуществлению проекта «Лансер». Наконец, еще в одном телексе, направленном Лефевром «Локхид», подтверждается, что Овидио Лефевр входит в состав правительственной делегации, которая будет сопровождать президента Леоне во время его поездки на Ближний Восток, и указывается, что «предложение о создании консорциума было принято «Мод» (министром обороны) и внесено в программу визита президента»[151].

Таким образом, Лефевр располагал сведениями, поступавшими непосредственно из окружения президента республики, и пользовался исключительным влиянием в высших правительственных кругах. Могут ли после всего сказанного оставаться какие-либо сомнения в том, кто скрывался под кодовым названием «Антилопа Кобблер»?! Если не изменять логике, конечно.

К сожалению, на практике все решается не так легко. Особенно когда речь идет об Италии… Все дело осложнилось, в частности, тем, что после сформирования нового правительства Андреотти на свет тут же были извлечены новые документы. На этот раз под сомнение было поставлено имя самого Андреотти. Тогда он сам категорически опроверг «разговоры» о получении каких бы то ни было денежных сумм. А теперь рассмотрим, о чем же шла речь?

В письме от 8 сентября 1969 года вице-президент фирмы «Локхид» Котчьян дает распоряжение своему представителю в Италии «выплатить г-ну Андреотти сумму в 28 тыс. долларов за его неоценимое содействие, а также за помощь со стороны его партии в сделках, касающихся самолета «Орион»…

В другом письме представитель фирмы «Локхид» на Ближнем Востоке рекомендует «выплатить 15 тыс. долларов г-ну Андреотти в качестве вознаграждения за услуги по продаже самолетов «Ф-104» Турции».

Третий документ представляет собой листок из записной книжки одного из руководителей корпорации «Локхид» Дэниель-са (внешние отношения), где упоминается о назначенном на 10 марта 1970 года свидании с Андреотти в римском отеле «Эксель-сиор»…

Все эти материалы были опубликованы с очень красноречивым запозданием. Это не могло не быть воспринято общественным мнением Италии как попытка помешать Андреотти в проведении политики «исторического компромисса», стремление положить конец ею «эксперименту» по налаживанию сосуществования между христианскими демократами и коммунистами.

Несмотря на огромное количество документов, комиссии по расследованию, назначенной итальянским парламентом, так и не удалось установить личность многих людей, упрятанных за кодовыми обозначениями. А вскоре это опознание стало и вовсе затруднительным, так как за границу бежали знавший многие секреты Лефевр и его основной сообщник «бизнесмен» Крочани[152].

Характерно, что Лефевр вместе с одной из сотрудниц Крочани для бегства избрали ту же дорожку (морем, автомашиной и самолетом), которой в свое время воспользовались убийцы прокурора Оккорсио и комиссара Калабрези. Путь этот проходил через некий французский остров, а заканчивался в Марселе.

И все шло своим чередом: лица, которым были ведомы все эти тайные сведения, безнаказанно разгуливали по городам Америки и Европы, а в Риме члены итальянской парламентской комиссии по расследованию «разглагольствовали, проводили обсуждения и занимались какими-то совершенно непостижимыми делами». Сотни поступивших из США материалов ясно, недвусмысленно указывали, где надо искать преступных сообщников. Однако тем временем в ход были пущены такие рычаги, как применение машины голосования или политический нажим. Все эти средства отличались большим разнообразием, что естественно, так как в скандал были вовлечены представители почти всех политических партий. И что же? Судебное преследование было возбуждено только против двух бывших министров — христианского демократа Гун, занимавшего в соответствующий период пост министра обороны, и другого бывшего министра обороны — Танасси, который скрепил своей подписью заказ на приобретение самолетов. Кроме них, обвинительное заключение было вынесено также против одного офицера— бывшего начальника генерального штаба ВВС Фанали, одного государственного служащего, работавшего у Танасси, — Пальмиотти и, наконец, против тех, кто щедро раздавал взятки, — братьев Лефевр, Оливи, Крочани, Фава…

Румор избежал процесса только благодаря нажиму со стороны христианских демократов, а также поддержке во время голосования этого вопроса в парламенте, оказанной крайне правыми, и отказу социалистов присоединиться к требованию коммунистов о возбуждении судебного дела.

Так кто же все-таки скрывался под кодовым обозначением «Антилопа Кобблер»? Если исключить кумира, то остаются только Леоне и Альдо Моро…[153]

Согласно имеющимся в распоряжении автора материалам, «Антилопой Кобблером» в деле «Локхид» не мог быть никто, кроме Леоне. Как уже отмечалось, именно его услуги были использованы Лефевром и корпорацией «Локхид» в Саудовской Аравии. На него указывают также еще два документа, на которые сознательно закрыла глаза комиссия по расследованию.

Первый представляет собой телекс № 041762 в досье комиссии по делам государственной безопасности или № 459 в досье итальянской парламентской комиссии по расследованию (которая передала его в архив как не имеющий никакого отношения к делу корпорации «Локхид»). В этом телексе упоминается об итальянском демарше перед турецким правительством с целью продажи ему самолетов «Ф-104» итальянского производства в обход эмбарго, установленного Соединенными Штатами во время турецкого военного вмешательства на Кипре. В документе говорится следующее: «Мы опасаемся, что реакция нашего министерства иностранных дел будет запоздалой и вялой… Сегодня утром президент «Эр-Италиа» генерал Валентини снова написал генеральному секретарю министерства ВВС, и мы полагаем, что Аньеллн (президент ФИАТ. — Авт.) сделал то же. С его одобрения я попросил нашего президента через своего дипломатического советника оказать давление на министерство… По ряду причин, в частности ввиду смены правящей коалиции, необходимо найти срочное решение…»

Этот документ, который Лефевр направид руководству фирмы и копию — в ее европейское отделение, находящееся в Париже, имеет для разгадки инкогнито первостепенное значение. В Италии единственным президентом, имеющим дипломатического советника, является президент Итальянской Республики. Иначе говоря, это был Леоне.

Знаменателен уже тот факт, что президента Леоне втянули в оказание содействия торговым сделкам в пользу корпорации «Локхид» и к выгоде Дж. Аньелли имевшего экономические интересы в «Эр-Италиа». Но еще более знаменательно другое. Если учесть политическую обстановку, сложившуюся в результате турецкого вмешательства на Кипре, то просьба «найти срочное решение в связи со сменой правящей группы» приобретает специфический смысл[154]. И тогда становится совершенно очевидным, что дело, требующее прямого содействия со стороны Леоне, — это не что иное, как продажа самолетов Турции, стране, на поставки в которую всякого рода военной техники США в тот период успели наложить эмбарго.

Еще один характерный штрих. Не будучи президентом республики, профессор юриспруденции Джованни Леоне, пользовавшийся большим авторитетом в этой области, в «Основах уголовного процесса» исследовал обстоятельства, при которых президент республики может привлекаться к судебной ответственности. Вопреки статье 90 конституции Италии, предусматривающей, что президент республики может привлекаться к судебной ответственности только за государственную измену и нарушение конституции, Леоне писал: «Судебные органы могут в любой момент возбудить дело против президента республики точно так же, как против всякого простого гражданина, нарушившего закон». Какая смелая мысль, профессор Леоне! В последующем издании книги этот «принцип уголовного процесса» внезапно и бесследно исчез. Но за это время профессор Леоне стал президентом республики!

Впрочем, не только в Италии, но и в ФРГ и других странах, пораженных вирусом «Локхид», это дело еще неоднократно вновь всплывало на поверхность и использовалось то одним, то другим лагерем, то «ультра», то «реформистами». Так было, в частности, и летом 1978 года, когда президент Леоне в результате нового обвинения во взяточничестве был вынужден уйти в отставку. А между тем никаких новых разоблачений, обосновывавших его отставку, сделано не было. Во всех политических кругах было известно, что на полученное от корпорации «Локхид» вознаграждение была приобретена земельная собственность стоимостью 2 млрд, лир (налоговым органам были представлены документы, где указано 35 млн. лир!). Покупка осуществлена при посредничестве целой группы фиктивных обществ («Бертис Ханделс анштальт», «Даган», «Ньюэл», «Стоумэн», «Меланджес истэблишмент», зарегистрированных в Лихтенштейне), Почему-то вдруг всем пришло в голову, что глава государства «должен не только быть честным, но и иметь добропорядочное имя…».

Почему это мнение возобладало именно в тот момент, а не раньше? Да лишь потому, что речь шла о новом этапе в проведении «реформистской» стратегии, призванной скрепить новый союз. И это еще одно «совпадение»: все происходит везде одновременно, включая Францию, Испанию, Португалию! В Италии, например, предпринимаются попытки создать союз левого центра, который предотвратил бы угрозу «исторического компромисса», заменив его более «западным» союзом христианской демократии и социал-демократии. Достижение этой цели было возможно лишь при устранении сторонников «исторического компромисса». Румора удалили без особого труда благодаря делу «Локхид». Ликвидацией Моро занялись «красные бригады». И опять наблюдается поразительная общность, «совпадение» стратегии так называемых «красных» и стратегии «реформистов». И что же оказывается? Оказывается, что «красные» всеми силами помогают именно тем, против кого они якобы борются. Итак, Леоне устранен. На очереди другой, возможно, последний сторонник «исторического компромисса»: ему тоже предстоит исчезнуть с политической сцены?.. Вполне возможно, что на этот раз операция будет проведена совсем безболезненно, путем какой-нибудь министерской перестановки… Как бы там ни было, но Андреотти потребовалась невероятная гибкость, чтобы и его, подобно тем, кто был «скомпрометирован» за последние годы, «не убрали».

(В марте 1979 года управляющего Центральным банком Италии привлекли к судебной ответственности, а генеральный директор банка Сарчинелли был арестован. Обоим было поставлено в вину, что, «зная о незаконных финансовых выплатах, они не довели об этом до сведения судебных органов». Между тем, согласно никем не опровергнутым сообщениям печати, за несколько дней до ареста Сарчинелли был вызван к доверенному представителю премьер-министра Андреотти, и ему предложили санкционировать использование 150 млрд, лир для погашения долгов, возникших по вине Микеле Синдоны — автора скандального финансового краха. Директор Центрального банка Италии вроде бы решительно отказался это сделать. Он как будто даже поспешил поставить в известность судебные органы. Уж не поэтому ли против него было вынесено обвинительное заключение? Это — суждение, которое разделяют очень многие деятели Италии.)

Дело об убийстве Альдо Моро еще свежо у всех в памяти, чтобы на нем останавливаться подробно. Вспыхнувшие вокруг него политические страсти захватили все политические партии Италии, которые приложили немало усилий (в частности, после опубликования «исповеди» Альдо Моро), чтобы обелить себя и взвалить вину на других если и не за гибель лидера христианских демократов, то за создание той атмосферы, которая этому способствовала.

Несмотря. на широкое освещение этого события средствами массовой информации, несмотря на множество заявлений самых различных политических лидеров, сознательно был опущен целый ряд фактов.

В деле Моро неясно все: выбор жертвы и обстоятельства ее гибели, смысл официальных заявлений и молчание тех, кто вел расследование.

Никакие пространные заявления и категоричные опровержения не могут объяснить, каким образом «красным бригадам* стал известен маршрут Моро в день похищения: ведь он ежедневно разрабатывался и утверждался в высшем звене префектуры полиции.

Непонятно также, почему итальянская полиция, которая в течение многих недель проявляла такую беспомощность, вдруг в какой-то момент принялась за дело и сумела арестовать руководство «красных бригад», завладев их архивами и картотекой.

Высказывалось, между прочим, и такое мнение, что ряд конфиденциальных материалов, в частности «исповедь» Моро, стал достоянием гласности по вине Итальянской социалистической партии, которая стремилась скомпрометировать итальянских коммунистов.

Правящие политические круги Италии во главе с Андреотти всячески стремились доказать тогда, что в результате убийства и похищения Моро больше всех пострадала сама ХДП, что она является жертвой, а не виновником.

Со своей стороны автор убежден, что «нейтрализация» Моро была на руку не левым, а правым силам, что нарастание событий направлялось умелым «манипулятором», а гибель Моро можно было предотвратить.

Приведем некоторые факты.

В конце декабря 1977 года Моро, узнав, что посол США в Риме Гарднер[155] в своих отчетах Вашингтону характеризовал его отрицательно, выразил желание совершить поездку в США. В ответ на это Хантер, помощник 3. Бжезинского, дал Моро понять, что «в Вашингтоне никто не желает с ним встречаться».

12 января 1978 года президент Картер высказал свое категорически отрицательное отношение к возможности участия коммунистов в правительстве любой страны Западной Европы.

В феврале того же года в Италии начался правительственный кризис, и в повестку дня стал вопрос о привлечении коммунистов к сотрудничеству в правительстве. Инициатором диалога с Итальянской коммунистической партией был не кто иной, как Моро.

3 марта 1978 года, выступая перед многочисленной аудиторией в Нью-Йоркском университете, американский посол Гарднер заявил: «Альдо Моро — самая опасная и двусмысленная фигура на итальянской политической арене».

А 16 марта 1978 года Альдо Моро был похищен.

56 дней, в течение которых Моро находился в руках «красных бригад», полиция не могла обнаружить террористов, несмотря на многочисленную поступившую к ней информацию, несмотря на то, что персонально участники похищения были ей известны (не возникает ли у читателя известная аналогия с обстоятельствами, которые имели место в деле Карреро Бланко?).

Лишь после того, как Моро был убит, полиция ликвидировала ряд опорных пунктов «красных бригад», арестовала штаб этой террористической организации и захватила ее архивы.

«Красные бригады», несмотря на угрозы — «мы допрашиваем Моро, и впоследствии его показания будут опубликованы», — ничего не предприняли, и никаких «разоблачений» в печати не появилось.

Внимательно присмотревшись, в деле Μόρο можно обнаружить целый ряд и других странных обстоятельств.

Многие и многие факты свидетельствуют о том, что службы безопасности и полиция отнюдь не всегда проявляют должное рвение в борьбе против террористов из «красных бригад».

Так, 15 февраля 1975 года во все полицейские управления Италии было направлено официальное уведомление: «„Красные бригады" готовят акцию по освобождению своего вожака Курчо из тюрьмы в Казале-Монферрато». В течение нескольких часов это уведомление получили все комиссариаты полиции, за исключением… Монферрато, куда оно прибыло лишь на пятые сутки, вечером 19 марта, то есть через 18 часов после того, как Курчо был «освобожден» отрядом «красных бригад».

24 июля 1978 года двое из «красных бригад», Гуальярдо и Мантовани, осужденные за терроризм, но до решения Кассационного суда оставленные под полицейским надзором на свободе, скрылись в неизвестном направлении. Дело в том, что полицейское управление, которое вело за ними круглосуточное наблюдение, получило приказ прекратить надзор.

2 июня 1972 года в Милане полиция «неожиданно» ворвалась в один из притонов «красных бригад». Один из руководителей этой байды, ответственный за ее международные контакты, Моретти, находился на месте, однако ему почему-то удалось бежать…

26 декабря 1975 года в Парме повторилась та же история: единственным террористом, ускользнувшим во время облавы, и на этот раз был Моретти (!).

В 1978 году, когда Моро уже был похищен, полицией были раскрыты один за другим четыре опорных пункта «красных бригад». Однако всякий раз ей не удавалось схватить Моретти, хотя именно он, правда под чужим именем, снимал помещения во всех четырех случаях[156].

Как было доказано, в организацию «красных бригад» внедрился агент-провокатор. Сенсационные аресты, произведенные после убийства Моро «суперменами» генерала Делла Кьезы, разгром штаб-квартиры «красных бригад», обнаруженные 10 октября 1978 года партии оружия и кипы материалов (свыше пяти тысяч страниц, в том числе «исповедь» Альдо Моро) — все это вполне могло бы иметь место еще в июле, задолго до умерщвления секретаря ХДП.

И в самом деле, еще в начале июля член «красных бригад», несогласный с решением своего руководства «убить Моро», сообщил спецслужбам ряд конкретных и подробных сведений.

Следует также отметить, что документы, обнаруженные в штаб-квартире «красных бригад», были перевезены в Рим и переданы судебным органам лишь 24 часа спустя.

Вполне возможно, что именно после отправки в Рим в «исповеди» Моро появились пробелы и логически не связанные места.

Недаром незадолго до похищения Альдо Моро писал своему другу сенатору Червоне:

«Ты увидишь, они заставят меня заплатить за нашу политическую линию… Меня не понимают ни в США, ни в Германии…»

Хотя в «исповеди» Моро оказалось немало пробелов и каждый может интерпретировать ее по-своему, тем не менее складывается впечатление, что многие строки в чем-то уже знакомы. И в самом деле, в исповеди как бы изложено то, что Моро уже писал раньше:

«Оказавшись центральной фигурой, я принялся критически анализировать проблему финансирования партии, а также проблемы стабильности, организационной структуры и предприимчивости ХДП. Дело «Италказе», банкротства, злоупотребления в городском строительстве и в строительстве вообще, порочная система подрядов как источника легкого заработка — все это, разумеется, не имеет никакого отношения к партии… Христианские демократы не любят, когда им напоминают^ о кровавой расправе с демонстрантами в Брешии, хотя жители этого города считают, что вина лежит на ХДП. Христианские демократы не любят также, когда говорят об их причастности к проведению «стратегии напряженности» в Италии и о том, что напряженность в стране нагнетается при попустительстве властей…»

Моро анализирует далее с конституционных позиций проблему терроризма и проблему участия коммунистов в правительстве. Он показывает, как власти, активно или пассивно, выступают в роли сообщников спецслужб (и ЦРУ, и израильской разведки, и секретных служб ФРГ), проводя совместно с ними стратегию терроризма. Говоря о скандалах и подкупах, Моро даег анализ событий и фактов, близкий к тому, который читатель найдет в настоящей книге. Моро обвиняет Андреотти в покровительстве Синдоне, Крочани, Аркаини, Лефевру, Чесису, Леоне и другим лицам, замешанным во взяточничестве и финансовых махинациях.

Касаясь дела корпорации «Локхид» и финансирования политических партий, Моро подчеркивал:

«Скандал в связи с делом «Локхид» — это порождение парламентских выборов 20 июня 1976 года, это результат бесспорного успеха коммунистов наряду со столь же бесспорным отступлением Христианско-демократической партии. Именно на фоне подъема левых сил созрело решение запугать предстоящим переломом, когда на смену одной политической эпохе придет другая…

Скандал по делу «Локхид» — отнюдь не единичный случай в атмосфере взяточничества и коррупции, которая сопровождает торговцев оружием[157]… Христианско-демократическая партия получала деньги не только от своих искренних друзей и почитателей, ее финансировали также представители финансовых и предпринимательских кругов… Принятие закона о порядке финансирования политических партий внесло много сложностей в принятую практику. Тем, кто давал подачки политическим партиям, приходилось действовать осторожнее. Раньше ЦРУ было проще заниматься подобным субсидированием — в Италии ли или в США. Однако и теперь оно не прекратило такую политику. Президенту США не мешало бы над этим поразмыслить…»

В связи с развитием отношений между Соединенными Штатами и Западной Европой Моро писал:

«В экономической и социальной областях ставится задача укрепления капиталистического способа производства в Западной Европе на основе применения научно-технических достижений и соответствующего разделения труда. Данная цель имеет долговременное значение, какие бы изменения ни происходили во внутренней политике отдельных западноевропейских стран, сохраняющих ориентацию на США и зависимость от них…

Эта политика и ее дух всегда поддерживаются определенными суперправтпельственными организациями, такими, например, как известная Трехсторонняя комиссия[158]. Значение этого идеологического, политического и военного союза иллюстрирует один пример, который относится к началу деятельности Киссинджера.

Как известно, американский госсекретарь объявил период с 1972 по 1973 год «годом Европы». Речь шла о проведении кампании, в результате которой Европа должна была утвердить свое место на мировой арене в соответствии с тем, как ее себе мыслили американцы. Это фактически означало низведение Европы до регионального уровня и предоставление свободного пространства для Соединенных Штатов, которые как великая держава действовали бы в глобальных масштабах. И не только в политическом, но также в экономическом и военном планах. Ответная реакция не заставила себя ждать. Но через какое-то время и ценой энергичных усилий ее нейтрализовали и привели в соответствие с требованиями американской политики. В тот период в НАТО и ЕЭС предпринимались попытки по выработке так называемых европейских хартий. Первая должна была модернизировать структуру НАТО, исходя из процесса объединения Европы, вторая — определить самостоятельные позиции Европы в политической, экономической и в известной мере военной областях. Необходимо было наметить перспективу развития отношений между европейскими странами в связи с развитием отношений «Восток — Запад» и «Север — Юг». Переговоры продвигались медленно, наталкивались на всякого рода трудности и закончились весьма незначительными результатами. Дело в том, что американская сторона, представлял которую агрессивно настроенный Киссинджер, столкнулась с новым для нее явлением: первыми слабыми попытками достижения европейского единства и требованиями действительной автономии… Дело тянулось до тех пор, пока на совещании, проведенном в ФРГ по инициативе Англии и самой ФРГ, эта проблема не была решена самым простым способом — ее ликвидировали. Произошло это в самой интимной обстановке частного клуба[159] (в которой и создавалась Трехсторонняя комиссия. — Авт.). Не говорилось больше о хартии, направленной на достижение самобытности и автономии Западной Европы. Зато были выработаны основы новой атлантической хартии, которая в скором времени была окончательно принята в Оттаве. В этой хартии о Европе упоминается только вскользь, да и то лишь в североатлантическом контексте. Так была сорвана единственная попытка европейцев обрести собственное лицо и автономию. Экономическая экспансия, евро-арабский диалог и т. п. снова оказались под контролем американцев…»

Что можно добавить к этой «исповеди»?

Турция. Скандал в связи с делом «Локхид» разразился в Турции после того, как правительство Эджевита, принявшее в 1974 году решение о военной интервенции на Кипре, уже не стояло у власти. «Локхид» начала проводить свои операции в Турции в первые месяцы 1974 года, однако уже в октябре ее деятельность была приостановлена вплоть до конца 1974 года, то есть на весь период, пока правительство возглавлял Эджевит. Лишь в 1975 году она смогла развернуться в широких масштабах.

И тем не менее падение коалиционного правительства Эджевита, являвшегося членом Бильдербергского клуба, не имело, по видимости, никакого отношения к поставкам Турции американских самолетов. Причина тут кроется в другом: военная интервенция Эджевита на Кипре и его упорное сопротивление «рекомендациям» своего однокашника Киссинджера заставили госдепартамент США и Пентагон оказать нажим на «ультра» в политических и военных кругах Турции, с тем чтобы расколоть коалицию.

Однако опубликование некоторых материалов по делу «Лок-хид» вскоре вынудило турецких «ультра» умерить свой пыл. Стремясь избегнуть огласки об их услугах американской авиастроительной корпорации, они выторговали молчание у высшего командования вооруженных сил в обмен на согласие возвратить Эджевита к власти. Этот последний не замедлил стать сторонником идей Трехсторонней комиссии, а состоявшиеся в ноябре 1977 года в Турции парламентские выборы позволили восстановить коалицию левого центра.

Несмотря на политические сдвиги и «прогрессивную» ориентацию Эджевита, делу «Локхид» больше не дано было волновать политическую общественность Турции. Обстановка в то время была не из простых, а американское эмбарго на поставки Турции военной техники породило известную солидарность между правительством и вооруженными силами страны[160].

Таким образом, в Турции официально абсолютно ничего не произошло. Обвинения во взяточничестве в связи с приобретением турецкими ВВС двух эскадрилий самолетов «Ф-104» производства корпорации «Локхид» с итальянских сборочных заводов компании «Эр-Италиа» привели к созданию… комиссии по расследованию в военном ведомстве! Это должно было означать, что выводам комиссии никакого хода дано не будет. Комиссия констатировала, что «30 тыс. долларов, пожертвованные итальянцами (фирмой «Эр-Италиа») на восстановление начальной школы в Лисе, разрушенной в сентябре 1975 года в результате землетрясения, были соответствующим образом оформлены через Центральный банк Турции, получены в турецких лирах без предварительного уведомления генерального штаба вооруженных сил». Однако начальник генерального штаба турецких ВВС генерал Альпкайя, «ушедший в отставку с целью облегчить расследование», заявит позже, что «эти деньги были помещены в сейфы военно-воздушных сил, где они находятся и по сей день»… Иначе говоря, в Турцию поступило из Италии 30 тыс. долларов (и только-то!), предназначенных на восстановление школы. Коль скоро это так, то контракт на поставку самолетов «Локхид» в нарушение американского эмбарго был заключен без какого бы то ни было подкупа или взяток.

Однако стоит лишь обратиться к материалам, которыми располагает комиссия Чёрча, как складывается совершенно иная картина, и эта картина ничем, буквально ничем, не отличается от ситуации в других страдах, а именно: обязательное присутствие фиктивного «торгового» общества, созданного исключительно для выполнения посреднической роли, выплата сумм за получение секретных сведений, перевод денег на счета в заграничные банки, «чрезвычайные» расходы и т. п. Как вытекает из документов № 93748/73 от 5 января 1973 года и № 2383/73 от 4 мая 1973 года, в соглашении корпорации «Локхид» с Дюралем о назначении «посредником» общества «Алтэй» уточнено, что «общие расходы» в размере до 2 тыс. долларов в месяц берут на себя американцы, а «чрезвычайные расходы», иначе говоря, презенты и вознаграждения, в соответствии с прилагаемой к этому документу объяснительной запиской будут удержаны из общей суммы комиссионных, причитающихся Дюралю.

В документе № 77861, датированном 5 мая 1973 года, говорится о просьбе Дюраля, «который требует на расходы по сбору секретных сведений 30 тыс. долларов из расчета 5 тыс. долларов в месяц начиная с мая. Принимая во внимание характер полученной информации и потребность в сведениях о предложениях наших конкурентов и намерениях наших клиентов, я считаю, что требование следует безотлагательно удовлетворить, с той оговоркой, что данная сумма будет удержана из комиссионных, причитающихся Дюралю в случае подписания контракта с турецким правительством».

В своем письме, направленном 30 ноября 1973 года Роберту Конли, представителю «Локхид» на Ближнем Востоке, Дюраль пишет о достигнутом согласии на оплату «расходов по сбору информации». Подчеркнув «невозможность изложить детали в письме», Дюраль намекает на «пакет со сведениями, переданный Бюрбенку в октябре», и напоминает, что «чрезвычайные расходы за октябрь (то есть за месяц, когда пакет со сведениями был передан. — Авт.) составляют 20 тыс. долларов».

Как следует из разного рода банковских и служебных документов компании «Локхид», общая сумма этих «чрезвычайных расходов», выплаченных на протяжении длительных переговоров между турецким правительством и Дюралем, составила, по-видимому, около 95 тыс. долларов. К ним следует добавить 30 тыс. долларов, поступивших из Италии (вспомним о маневрах, предпринятых Лефевром, президентом общества «Эр-Италиа» и Аньелли по отношению к итальянскому президенту Леоне). Таким образом, получается сумма, значительно более внушительная, чем та, которую упоминала военная комиссия по расследованию.

Не менее внушительными были также расходы на «рекламу».

За первые три месяца 1975 года, согласно счету № 96–01 647/75, расходы «Локхид» по этой статье в Турции составили около 40 тыс. долларов, которые следовало снять со счета корпорации № 90-8842-9632[161]. Эта сумма была выплачена 7 марта 1975 года Дюралю через представительство корпорации «Локхид» в Бейруте.

И наконец, в документе № 77302, датированном 17 марта 1975 года и представляющем собой уведомление об «уплате комиссионных г-ну Дюралю», указывается, что директору общества «Алтэй» Нези Дюралю будет передано через представительство корпорации «Локхид» в Женеве («куда он прибудет для получения чека») 240 тыс. долларов. Данная сумма является комиссионной премией за первую партию из 12 самолетов «Ф-104», поставленных Турции через «Эр-Италиа» (Италия).

Выплата комиссионных предусмотрена соглашением № 7-А и Leg / F-249. Внизу на документе сделана приписка от руки о том, что средства должны быть отнесены на счет «программы продажи по лицензиям»[162], «поскольку выданные авансы вычету из этой суммы не подлежат».

Итак, учитывая, что в 1975 году общество «Эр-Италиа» осуществило поставки еще одной эскадрильи из 12 самолетов «Ф-104», можно заключить, что выплаты за «сбор секретных сведений, касающихся предложений конкурентов», превысили 500 тыс. долларов… Эта цифра очень далека от «30 тыс. долларов, предназначенных на восстановление школы»!

Япония. В тот момент, когда скандал по делу «Локхид» разразился в Японии, бывший премьер-министр Танака, уже находившийся в отставке в связи с новыми финансовыми махинациями[163], решил предпринять шаги по возвращению к власти. Скандал нейтрализовал эти маневры. Более того, под угрозу была поставлена стабильность правительства Мики[164]. В этом скандале оказался замешанным и Накасоне, генеральный секретарь либерально-демократической партии (в которой состоял и Танака), успевший получить из рук Мики крупный пост. Все это кончилось тем, что в декабре 1976 года на пост председателя либерально-демократической партии — а вскоре и на пост премьер-министра — пришел Фукуда. Это был политический соперник Танаки, который горячо поддерживал южнокорейский режим и националистический Китай (Тайвань) и враждебно относился к сближению Японии с Китайской Народной Республикой[165].

Если отвлечься от огромного политического резонанса, который получило дело «Локхид», то само по себе оно укладывалось в следующие цифры:

объем поставок — 21 самолет «Тристар»;

«вознаграждения»—12 млн. долларов.

Судебному преследованию подверглись один премьер-министр, два министра, три представителя правления транснациональной корпорации «Марубени», два мошенника из деловых кругов и три «соучастника».

Еще в 1959 году, когда «Локхид» осуществляла в Европе свои первые «операции», некоторые из этих деятелей оказали содействие в приобретении Японией 30 самолетов «Ф-104». На этом они заработали не меньше 2,25 млн. долларов, причем ЦРУ «внимательно, по-отечески следило за заключением сделки»[166]. В следующий раз, когда «Локхид» принялась в августе 1974 года за новую операцию в Японии, пост премьер-министра занимал Танака. Корпорация «Локхид» через двух ловких «бизнесменов», Кодама и Осано, предложила Танаке 500 млн. иен (1,7 млн. долларов) за «содействие» в подписании контракта с воздушной компанией «Олл Ниппон эруэйз» (АНА) на поставку 21 самолета типа «Тристар»[167]. Характерно, что Танака предложил компании АНА приобрести самолеты «Локхид» лишь после встречи с президентом США Никсоном.

Эта сделка, по официально установленным данным, принесла целому ряду японских деятелей фантастические прибыли. Их получили:

Танака, премьер-министр, — 1,7 млн. долларов;

Вакаса. президент — генеральный директор общества «Олл Ниппон эруэйз», — 50 тыс. долларов с каждого приобретенного самолета;

Кодама, «бизнесмен», неофициальный представитель общества «Локхид» в Японии, — 7 млн. долларов;

Осано, «бизнесмен», — 1,7 млн. долларов;

Фукуда[168], советник общества «Локхид», — 15 тыс. долларов;

компания «Марубени», являющаяся официальным представителем «Локхид» в Японии, — 2,9 млн. долларов.

Сюда не включена «мелочишка» порядка 100 тыс. долларов, израсходованных на взятки различным политическим деятелям…

Как же подкуп осуществлялся на практике? Исчерпывающий ответ на этот вопрос дают две закодированные телеграммы и ряд распоряжений о денежных переводах, находящиеся среди многих десятков телексов, писем, расписок, докладных и других документов по этому делу.

Первая телеграмма (№ 9273/72) от 25 августа 1972 года выглядит следующим образом:

«От Тоулэка Мэру.

Хук Джеллифиш Раттлер сообщил Кобблеру зпт что фламинго поместит пещеру свертки случае Кобблер посодействует перед Айви тчк Принципиальное согласие имеется тчк Дано понять зпт операция отвечает стремлению Канасты сбалансировать свой торговый баланс зпт поскольку очень значительную часть готовой продукции (Джингхэм) производит Ромео тчк Рассчитываю быстрое получение результатов тчк».

А вот и смысл этого текста:

«От Хиямы (президент — генеральный директор общества «Марубени») Котчьяну (директору корпорации «Локхид»).

2 августа я сообщил премьер-министру о возможности выдачи ему вознаграждения в размере 500 млн. иен, если он предпримет благоприятный демарш перед президентом— генеральным директором «Олл Ниппон эруэйз». Танака дал свое принципиальное согласие. Я подчеркнул, что эта операция представляет интерес и для Лондона, поскольку способствует сбалансированию английского торгового баланса, учитывая, что «Роллс-Ройс» производил для самолета «Тристар» реактивные моторы».

А вот вторая телеграмма, направленная Хиямой 1 сентября 1972 года:

«Кудрявый информировал меня зпт Кобблер получил хорошее внушение Абрикоса Битла во время последнего карнавала Гонолулу тчк

Утверждает также зпт Кобблер его присутствии дал положительные инструкции Чипмэнку Айви тчк».

А вот «перевод» телеграммы:

«Кудрявый (Осано, который получил от директора «Локхид» это прозвище за свою лысину. — Авт.) сообщил президенту— генеральному директору «Марубени», что во время конференции на Гонолулу президент США Никсон оказал давление на Танаку. Танака позвонил в присутствии Осано президенту— генеральному директору «Марубени» и дал ему указание приобрести самолеты «Тристар».

Что касается денежных переводов, то все выплаты были осуществлены при посредничестве американской компании «Дик энд компани» (Калифорния). По поручению корпорации «Локхид» эта компания доставляла в Токио наличными астрономические суммы, провозя в каждый из заходов не менее 100 млн. иен[169]. Само собой разумеется, что сотрудники «Дик энд компании понимали, что они нарушают японское финансовое законодательство, не заполняя при выполнении этих операций таможенных деклараций.

Судя по документам, перевозка денежных средств производилась бесплатно, поскольку в графе «сумма за вычетом расходов» не фигурируют никакие расходы.

В заключение этого японского эпизода в деле «Локхид» приведем краткие биографические сведения о его главных действующих лицах.

Котчьян, генеральный директор, позже вице-президент корпорации «Локхид», лично занимался проведением операции в Японии. Известен как ярый антикоммунист. Всегда содействовал использованию корпорации в качестве прикрытия для переброски агентуры ЦРУ и перевода денежных средств по указанным ЦРУ адресам.

Кодама. Сотрудничал со спецслужбами Яцонии во время и после второй мировой войны. Создал в Шанхае экспортноимпортное общество, истинной задачей которого было обеспечивать прикрытие для японских шпионских организаций за границей и выкачивать в Японию важные стратегические материалы. В 1945 году был арестован, однако вскоре освобожден американским военным командованием в Японии благодаря своему антикоммунистическому прошлому, а главное — своей «торговой» организации, которая стала использоваться американскими секретными службами для проведения тайных операций в данном регионе (в частности, во время войны в Корее)[170]. Нажитый во время войны капитал позволил Кодаме в 1948 году финансировать создание консервативной партии, позже превратившейся в либерально-демократическую партию, в которой состояли Танака, Мики и Фукуда. С того времени он пользовался очень большим влиянием в политических и финансовых кругах Японии. Фактически он направлял действия ряда политических деятелей, а услуги, которые Кодама оказывал многим из них, делали его практически неуязвимым. С 1967 года стал неофициальным представителем компании «Локхид». При расследовании скандала его деятельность в пользу этой транснациональной корпорации с юридической точки зрения была квалифицирована как уклонение от уплаты налогов — «необъявление налоговым органам суммы полученных комиссионных» (всего лишь!).

Еще в 1958 году Кодама предпринял акцию в пользу фирмы «Локхид» при заключении контракта на закупку Японией самолетов «Ф-104». Он воспользовался своими дружескими отношениями с премьер-министром Киси, вместе с которым сидел в тюрьме в 1945 году. Кроме того, он использовал и свои связи с командующим японскими ВВС генералом Дзенда, бывшим командующим войсками Японии, совершившими нападение на Перл-Харбор.

Осано — личный друг Танаки и многих других политических деятелей Японии. По окончании второй мировой войны был арестован американскими оккупационными войсками в Японии и обвинен в контрабандной торговле нефтью и другим сырьем. Во время войны в Корее сотрудничал с Пентагоном, снабжая американские войска авиационным транспортом. Позднее Осано поставил самолеты для заброски во Вьетнам южнокорейских частей, присоединившихся к американской армии. Авиасредства, находившиеся в распоряжении этого деятеля, использовались также в «специальных» операциях ЦРУ в Лаосе.

Занимая пост директора гостиничных, транспортных и воздушных компаний и имея акции в ряде японских и международных корпораций, в том числе в АН А и «Джэпен эрлайнз», а также «Кориэн эрлайнз», Осано располагал своего рода параллельной полицией, которая помогала ЛДП — партии Танаки — в проведении полулегальных операций. В то же время эта сеть обеспечивала связь между японскими и иностранными предпринимателями, с одной стороны, и различными официальными кругами Японии — с другой. Осано действовал, оставаясь в тени, и это создавало ему особую ценность в глазах ЦРУ и южно-корейского центрального разведывательного управления, которые могли использовать его для передачи определенного рода финансовых средств депутатам, государственным служащим и политическим деятелям.

Танака — бывший премьер-министр и лидер большинства в либерально-демократической партии. В 1948 году был арестован по обвинению во взяточничестве, но сумел добиться условного осуждения. Пришел к власти, опираясь на правые силы, которым оказывал финансовую поддержку. С момента своего появления на политической арене специализировался на «финансировании» своей партии. Как свидетельствуют многочисленные документы, которыми располагал генеральный прокурор, в период с 1972 по 1975 год через руки Танаки прошло 2,9 млрд, иен различных пожертвований, что позволяло ему осуществлять известный контроль над очень широкими политическими кругами страны. В 1977 году его снова избрали в парламент, но, разоблаченный в связи с делом «Локхид», Танака неожиданно едва не угодил в тюрьму — ему грозило заключение сроком до семи лет. Однако огромные политические связи Танаки, настойчивость, с которой он хранил молчание во время процесса, отказываясь сообщить имена тех, кому он передавал «вознаграждения», и привлечение в качестве свидетелей бывших членов кабинета Танаки (например, теперешнего министра транспорта) не дают оснований для оптимизма, и делу Танаки, скорее всего, предстоит затеряться в лабиринтах японской судебной процедуры…

Впрочем, после того как Танака стал ярым сторонником идей Трехсторонней комиссии и начал выступать за японо-китайское сближение, перед ним снова открылись широкие перспективы.

Премьер-министр Фукуда выступал за установление предпочтительных отношений с Южной Кореей и Тайванем. В связи с «новым скандалом»[171] вынужден был «пересмотреть» свою политику и, таким образом, стал сторонником установления привилегированных отношений с Китайской Народной Республикой…

Итак, та сдержанность, с которой первоначально правящие круги Японии относились к защищаемым Трехсторонней комиссией политическим целям, приобрела иной смысл по мере того, как прояснился отнюдь не безгрешный, чтобы не сказать аморальный, облик многих политических деятелей этой страны. Но к этому времени цель была уже достигнута: Западу, в частности американцам, был обеспечен доступ на огромный рынок Китайской Народной Республики с ее 900-миллионным населением…[172]

Испания. В Испании «операция «Локхид» была проведена лишь «для острастки», и скандал был замят по ряду соображений[173].

В начавшийся после смерти Франко период необходимо было предотвратить возможность выступлений военной касты, которой была не по вкусу политика «перемен в обстановке преемственности». Угроза огласки дела «Локхид» была использована лишь для того, чтобы заставить военных пойти на своего рода пакт о взаимном ненападении: «Мы располагаем более чем достаточными уликами для дискредитации ряда представителей военных… Использование или неиспользование этих материалов будет зависеть от вашей позиции в период мирного перехода к «политике реформ»…»

Коррупция, ставшая во времена франкизма фактическим методом государственного управления, породила в Испании систему «легальных» обществ и компаний, в деятельности которых никакое расследование (направленное против военных или кого-либо другого) не могло обнаружить ничего незаконного.

Расследование по делу «Локхид» было поручено трибуналу военно-воздушных сил (как в Турции и других «демократических» странах). А это значит, что большинство тех, кто в Испании получал взятки от фирмы «Локхид», принадлежали к ВВС… Так, сумма, уплаченная в порядке «выражения благодарности» за подписание контракта на поставку самолетов «С-130 Геракл», составила около 2 млн. долларов.

Эта операция, в результате которой Испания приобрела 7 самолетов «С-130» общей стоимостью 52 млн. долларов, была проведена в два этапа: первая сделка — продажа 4 самолетов— была подписана в 1972 году, вторая—3 самолетов — в 1974 году. Стоит взглянуть на цены, фигурирующие в той и другой сделках, как в глаза бросается одно довольно странное обстоятельство:

в 1972 году за 4 самолета было уплачено 25 млн. долларов, или 6,5 млн. долларов за каждый самолет;

в 1974 году за 3 самолета было уплачено 27 млн. долларов, или 9 млн. долларов за самолет.

Значит ли это, что за два года цены выросли более чем на 40 %?!

Следует также отметить, что в тот момент, когда была отобрана модель «Геракл», у Испании существовал проект совместного с Францией производства четырехмоторного самолета «Каза-401», который по техническим данным превосходил американский самолет и к тому же стоил гораздо дешевле! Однако от этого проекта просто отказались.

В Испании, как и в большинстве стран, охваченных «заразой», было создано общество, служившее фирме «Локхид» посредником для связей с испанским правительством. Это было акционерное общество «Авионика». Еще раньше интересы «Локхид» представляла компания «Атлантико», специализировавшаяся на торговле оружием; ее президентом был Вальдивиа.

Официальная версия была сформулирована в ноябре 1976 года генеральным прокурором Верховного суда Испании и была отражена в опубликованном в прессе заявлении. В нем говорилось:

«На основании материалов, переданных министерством юстиции США—95 фотокопий 26 августа и 1493 фотокопии 5 октября 1976 года, показаний опрошенных, информации из различных организаций и ведомств, имеющих отношение к закупкам у корпорации «Локхид», а также других предпринятых мер… — вытекает, что данных, позволяющих констатировать применение подкупа в целях содействия этим торговым сделкам, не обнаружено, а сами сделки заключались в соответствии с существующими правилами».

Среди изученных документов единственным внушающим подозрение списком был список лиц, которым вручались подарки по случаю рождества, то есть список на двенадцать подарков в год общей стоимостью не более 90 тыс. песет (или около 1500 долларов).

Одновременно были отмечены некоторые нарушения в ведении дел корпорации «Локхид» в Испании со стороны ее представителей. В частности, речь идет о сделанном филиалом корпорации предложении для обеспечения успеха сделок применить давление или воздействовать иным способом, затратив значительные финансовые средства на выплату комиссионных.

«Корпорация «Локхид» была представлена в Испании акционерным обществом «Авионика», единственными акционерами которого были Фернандо Эрсе Вальдивиа, Хенаро Мелендес и Франсиско Компани… Выяснилось, что участие Мелендеса и Компани ограничивалось лишь их подписями, они не вкладывали своих средств в капитал общества и не участвовали в управлении им… Фактическое руководство обществом «Авионика» осуществляли генерал Луис Рей Родриго и полковник Карлос Грандаль Сегаде[174], тогда как официальный руководитель общества, Эрсе Вальдивиа, выполнял чисто административные функции. Рей, Грандаль и Эрсе получили каждый около 20 млн. песет… Сотрудник компании Хименес Эмбун получил около 10 млн. песет… 18 млн. песет были израсходованы на оплату персонала общества «Авионика»… Эти цифры являются приблизительными, поскольку общество бухгалтерского учета, как того требуют установленные правила, не вело… Денежные средства не направлялись непосредственно в Испанию, а переводились в долларах на счета на предъявителя в швейцарских банках; в Испанию они были ввезены незаконно и вручены наличными без всякой расписки».

Генеральный прокурор как представитель высшей инстанции испанского правосудия считал, что дело «Локхид» в Испании сводилось к индивидуальной инициативе двух офицеров, пожелавших хорошо заработать, и к незначительным нарушениям финансового законодательства… Никаких подкупов, никакой коррупции и в помине не было! Какие-то рождественские подарки! Общая стоимость которых едва ли достигала 1500 долларов!

Рей и Грандаль были уволены из испанских вооруженных сил и преданы суду. Судья, генерал ВВС Гарсиа Эскудеро, которому было поручено вести дело, не только не отправил в перевод документацию общества «Локхид» (хотя почти все тексты были составлены на английском языке), но, более того, уступая просьбам защитников обвиняемых, не привлек в качестве свидетелей людей, которые в соответствующий период возглавляли министерство авиации и генеральный штаб.

Рей и Грандаль были осуждены за нарушающее закон участие в деятельности торгового общества. Следует отметить, что ни Уголовный кодекс, ни воинские уставы Испании не запрещают военачальникам участвовать в торговых предприятиях. Эта практика получила настолько широкое распространение, что в Испании практически нет таких обществ международного уровня, в которых бы в административный совет не входил какой-нибудь представитель военного командования.

Если же взяточничеством занимались только эти двое, то в момент подписания контрактов (сентябрь 1972 года и июль 1974 года) они должны были занимать в министерстве ВВС (которое покупало «С-130») соответствующие посты, позволяющие оказывать влияние на заключение сделок. Между тем послужной список обвиняемых свидетельствует об обратном. Из этого может следовать только то, что они играли роль подставных лиц, «козлов отпущения», которыми пожертвовали, чтобы скрыть от общественного мнения главных преступников, занимающих куда более высокое положение.

Итак, в интересующий нас период обвиняемые занимали следующее служебное положение:

Грандаль

апрель 1971—июль 1972 года— председатель комиссии по подготовке сил поддержки на случай конфликта в Сахаре и на Канарских островах;

июнь 1972—июль 1975 года — военный и военно-воздушный атташе посольства Испании в Великобритании;

с июля 1975 года — заместитель генерального директора управления воздушного транспорта.

Рей

январь 1971—ноябрь 1972 года — начальник службы связи первого военного округа в Мадриде;

ноябрь 1972—конец 1974 года — начальник штаба командования противовоздушной обороны в Торрехоне (совместная испано-американская военная база);

с января 1975 года — директор службы контроля над радиопередачами в министерстве ВВС.

На протяжении всего этого периода Грандаль и Рей занимали, следовательно, такие посты, которые не позволяли им предпринимать какие-либо меры в пользу общества «Локхид». Не возникает ли в связи с этим вопрос: кто стоял за ними? Кто получил все эти «рождественские подарки»?

Обратимся к документам.

Первый документ.

«Телекс № 41652/72.

Ашлаку от Галака, 20 августа 1972 года (представительству общества «Локхид» в Испании от центрального руководства. — Авт.).

1. Пун Аспик недавно ездил к Бизону, которого заверил в том, что наши предложения будут хорошо приняты. Эпсилон примет отчет технической комиссии. В ближайшее время может быть подписан опцион[175].

2. Через советника будут выплачены дополнительные комиссионные (от 1 до 1,5 %):

45 % при подписании опциона;

20 % после поставки первого самолета;

35 % после поставки последнего самолета.

3. Сумма, предназначенная для сбора сведений, должна быть удержана из третьей части комиссионных, за исключением 5 ролис джаг, которые будут рассматриваться как организационные издержки в Ашене.

Аллен».

И вот что это означает:

«Начальник генерального штаба ВВС Италии генерал Фанали (преследовавшийся судом своей страны за взяточничество. — Авт.) отправился в Мадрид, чтобы в интересах фирмы «Локхид» связаться с начальником генерального штаба ВВС Испании, который и сообщил ему, что министр (Эпсилон) дал согласие на приобретение самолетов».

Этот документ свидетельствует о том, что «посредниками» были люди, занимавшие более важные посты, чем у тех, кто был привлечен к суду. И действительно, трудно представить себе, чтобы итальянский генерал, начальник генерального штаба ВВС своей страны, стал искать встречи с каким-то младшим офицером, если по своему служебному положению он имеет доступ к высшему военному руководству этой «дружественной страны».

Второй документ представляет собой зашифрованное сообщение, направленное испанскими военными спецслужбами в Вашингтон 3 января 1975 года под номером ЕА 37–75. В зашифрованном виде оно выглядело следующим образом:

ONMAN XRAOT ADNEV SMBTD ICRAD ZCALG RAPNV TATAN AEIXN FIGEB ENCAX OOMUU XLEOM TRAGN DXIAM TSRAO ОАООЕ RIOCI SHUAR LDNDA ILIXZ IAIXE MTABU MVULC ХТОЕС OXVLZ AXFDT EAEGE PRDXF EIMUE RDOAA NAJRA LNEAT VBDNI SMDOR MARXE AUMRA IEERN ΪΤΡΙΡ PDTII IMXNU IAIEL ANGAS EIIVX! FIN.

Это значит в расшифрованном виде следующее: «Подтверждаем информацию РУ МО, переданную Гэхегемом[176]. Бенхумеа, Куадра, Бенаму, Арреги и Миллан, скорее всего, окажутся в документах парламентской комиссии[177]. Государственный департамент предпринял шаги для недопущения огласки[178]. Общая сумма—2 млн. долларов. Запрошенный материал может быть направлен в ближайшие десять дней прямым путем. Том».

Итак, испанские спецслужбы (центральная служба документации при канцелярии главы правительства) были предупреждены американскими спецслужбами о существовании документов, компрометирующих целый ряд испанских политических деятелей и представителей военных. Следовательно, глава испанского правительства знал о существовании этих документов до их публикации. Впрочем, последняя фраза телеграммы дает основания считать, что эти документы находились в распоряжении властей с конца 1975 года…

Третий документ—это короткий телекс, направленный «Алленом» в адрес «Менка», то есть Гэлеком — главе швейцарского отделения «Локхид» Комлаку, датированный 3 октября 1972 года. В нем одна строка:

«Разрешение на выплату Эшлека (бист[179]), получено. Аллен». Для тех, кому он был направлен, это означало, что в октябре 1972 года было дано разрешение на выплату испанским «друзьям» первой части условленной суммы.

Два испанских органа печати[180], получившие эти сведения, попытались их опубликовать, однако цензура не пропустила информацию, а печатные органы подверглись судебному преследованию за «опубликование сообщений, которые могут рассматриваться как оскорбление и клевета в отношении гражданских и военных властей»[181].

Французская газета «Канар аншене», откликнувшаяся 29 сентября 1976 года на это столкновение с цензурой статьей «О золоте и о цинковых корытах»[182], опубликовала список из одиннадцати имен:

Рамиро Паскуаль Санс, Хулио С. Диас Бенхумеа, Игнасио Альфаро Арреги, Эмилиано Альфаро Арреги, Эмилио Гонсалес Гарсиа, Энрике Масо Васкес, Франсиско Фернандес-Лорига Гонсалес, Мариано Куадра Медина, Эмилио Хименес Бенаму, Грегорио Миллан Барбани, Фернандо Эрсе Вальдивиа…

Далее в статье говорится:

«Между тем в этом списке кое о чем умолчали: не указаны ни профессия, ни должность одиннадцати молодчиков. А ведь речь идет ни много ни мало как… о генеральном штабе испанских военно-воздушных сил в полном составе. И еще одно: стыдливо умолчали об именах двух знатных идальго. Это Николас Франко Паскуаль Побиль из семейства покойного каудильо Франко и Грегорио Лопес Браво, бывший министр экономики и важная персона в организации «Опус Деи». Два знатных идальго служили… посредниками в упомянутых комбинациях. Все без исключения, то есть одиннадцать плюс два, тем не менее хорошо известны французскому правительству, которое было весьма удовлетворено тактичностью, проявленной испанской прессой. В самом деле, все эти порядочные люди играли, если так можно выразиться, роль промежуточной инстанции во время продажи французских самолетов Южной Африке…»

В современной Испании, где в политической обстановке господствуют настроения компромисса и сильны пережитки франкизма, лица, замешанные в скандале по делу «Локхид», да и в других тоже, ничем не рискуют. Тем более что до сих пор существует изданный Франко закон, позволяющий прекратить дело без всякого судебного разбирательства. По-видимому, именно этот закон применим и в случае, который рассматривается в этой книге.

И тем не менее тактика, к которой прибегают в разных странах люди, умело манипулирующие компрометирующими материалами по делу корпорации «Локхид», оказывается рентабельной. Все грехи прощаются при одном лишь условии: верно служить тем, кому дозволено отправить вас в ад.