Невыдуманные истории

Валерий Буре И ПО-ШВЕДСКИ, И ПО-РУССКИ

В тридцатые годы, когда наш спорт только делал первые шаги на международной арене, каждая поездка советских спортсменов за рубеж, каждая их победа имели колоссальное значение. Мы, спортсмены, чувствовали это и к выступлениям за пределами Родины готовились с особой ответственностью. Именно поэтому уже тогда нам удалось одержать немало крупных побед. К числу их следует отнести выигрыш сборной команды ватерполистов СССР у сборной команды Стокгольма.

Это произошло в 1934 году. Сборную СССР пригласили в Стокгольм сыграть с командой рабочего спортивного клуба АИФ. Но когда представители клуба увидели нас на тренировке, они сказали:

— Вы слишком сильны. Игра будет проходить в одни ворота. Завтра об этом сообщат газеты, и зрители не придут.

И тут же нам предложили:

— Сыграйте со сборной Стокгольма.

Сборная Стокгольма… Во-первых, практически это была сборная Швеции. Не хватало только Арне Борга, который в то время выезжал в Америку. Во-вторых, именно в таком составе шведы выступали на чемпионате Европы и заняли третье место. И, наконец, до этого мы встречались только с рабочими коллективами… Теперь перед нами была команда буржуазная. Правда, мы уже видели ее на тренировке, даже немного поиграли вместе и убедились, что она ни в коем случае не сильнее. Но как получить разрешение на игру?..

Мы обратились к послу Советского Союза в Швеции Александре Михайловне Колонтай. Она нас приняла, выслушала и сказала:

— Нет, ребята, это невозможно. Чтобы получить такое разрешение, нужно связаться с Москвой. Представляете, что будет, если вы проиграете! Какой вой поднимет буржуазная пресса! Мы с вами не имеем права рисковать престижем страны.

Но мы настаивали. Мы верили в свои силы и утверждали, что не проиграем. В конце концов за нас заступился тогда еще молодой сотрудник посольства Сергей Петрович Белько. И Колонтай на свой страх и риск согласилась.

Несколько слов о нашей сборной. В ней играли отличные спортсмены. Василий Поджукевич, Владимир Китаев, Андрей Кистяковский, Александр Шумин, Павел Штеллер, Иван Толчин, я защищал ворота. Все мы хорошо плавали, были сильны и выносливы, а наши нападающие отличались буквально пушечными ударами по воротам.

Надо сказать, что уже в то время мы играли по правилам, отличным от международных. Мы убедились, что они — особенно остановки после свистка — тормозят развитие водного поло, делают игру зрительно неинтересной. Поэтому у нас можно было двигаться после свистка, запрещалось топить противника и нырять. Таким образом, мы опережали в своем развитии мировое водное поло лет на восемь, и, естественно, нам не терпелось сыграть со шведами, чтобы выяснить, кто сильнее.

Известие о том, что мы будем играть со сборной Стокгольма, на следующий день появилось во всех газетах в виде броских шапок на первых полосах — «Россия против Швеции!» В многочисленных статьях делались прогнозы и приводились самые подробные данные о наших игроках, вплоть до веса и роста.

И вот наступил день матча. На нем присутствовала вся советская колония в Стокгольме, кроме Колонтай, она не могла приехать. Билеты продавались по баснословной цене, но свободных мест не было. Еще до матча мы договорились со шведами, что первый период будем играть по их правилам, второй — по нашим. Собственно говоря, так предложили сами шведы, и нам оставалось только согласиться. Конечно, шведы надеялись разгромить нас в первом периоде, а во втором просто удержать преимущество. Но случилось иначе.

Не прошло и минуты с начала матча, как счет стал 1:1. Потом шведы почти до конца тайма насели на наши ворота. Развязка наступила неожиданно. Мяч после сильного удара Поджукевича отскочил к центру бассейна, прямо в руки шведского нападающего. Тот рванулся вперед и сразу же вышел один на один со мной.

И вот психологическая борьба. Швед имитирует бросок — я не реагирую. Финтами пытается выманить меня из ворот — я ни с места. И все это происходит в считанные секунды. Наконец буквально с четырех метров швед бьет. Я машинально подставляю руки, и мяч отскакивает от них высокой свечой. Лишь теперь я взглянул на поле, чтобы оценить обстановку. Все у наших ворот. Только Толчин один-одинешенек в центре. Я выпрыгнул, поймал мяч, сразу же передал ему и крикнул: «Сам, Ваня!» Ну а уж Толчин без всяких психологических этюдов продвинулся вперед сколько было можно и страшным по силе ударом забил второй гол. 2:1! Ставка шведов на первый тайм провалилась. Когда же во втором тайме в силу вступили наши правила, то ребята просто растерзали соперников. Бесконечными рывками, постоянным движением, игрой без мяча они довели их буквально до изнеможения, забросив шесть безответных мячей. Свисток судьи, возвестивший о конце матча, был дан при счете 8:1 в нашу пользу.

Что делалось на трибунах, невозможно описать. Нас засыпали цветами. Шведский тренер тут же заявил, что если бы ему дали нашу команду на месяц, он сделал бы из нее чемпиона Европы. Газеты же с мрачным юмором писали, что русские побили шведов сначала по-шведски, а потом по-русски. Трудно сказать, в каком случае больнее. На следующий день Колонтай устроила в нашу честь прием на приморской даче посольства. Она рассказывала об обстановке в мире, о значении нашей победы, о значении побед советских спортсменов вообще, а в конце воскликнула:

— А ведь я ни разу не видела, как играют в водное поло!

Мы переглянулись.

— Покажем?

— Покажем!

И в холодном Финском заливе, в надвигающихся сумерках мы устроили показательный матч.