Незаконный наследник (СИ)

12. Настенька

Но меня старательно игнорируют. Девушка упирает руки в бока и всем корпусом (достаточно демонстративно, чтобы я успела понять, что являюсь для нее пустым местом) поворачивается к Артему.

— Это кто, я спрашиваю? — ноздри на хорошеньком аккуратном носике раздуваются от гнева и ярости.

— Это моя знакомая. — тон мужчины заледенел, а на лицо будто в миг надели маску непроницаемости. Вот это да, я таким вижу его впервые. — Но тебя это не касается.

Ледяной голос пыл девушки тоже успел поумерить. Она поджала губы и воинственно сложила руки на груди. Вздернула нос.

— Я считаю, что очень даже касается. — смерила его взглядом. — Раз уж я ношу твоего ребенка под сердцем.

Теперь замолкаем мы все. Артем и Кристина смотрят друг на друга, а я по очереди то на одну, то на второго. Ощущение, будто в кино нахожусь.

Гнетущую тишину разбавляли лишь нотки нарастающей паники. Моей, разумеется. Боже, я ведь только что чуть не поцеловалась с мужчиной, у которого есть девушка?! Да еще и беременная! Но почему в его отношении к ней столько пренебрежения?

— Ты беременна? — будто собрав мысли в кучу, наконец отмирает Артем.

Кристина, воодушевленная произведенным эффектом, широко улыбается и окончательно вживается в роль. Кладет руку на, пока еще плоский, живот. Тихонечко гладит. На лице беззаботность и умиротворение. Сердитость? Гнев? Сейчас кажется, что она вообще подобных эмоций не умеет испытывать.

— Да. — говорит с придыханием и блаженством. — Узнала буквально только что…

Я вновь смотрю на Артёма. А его лицо… сквозит недоверием и скептицизмом. Хм. Разве в таких ситуациях не положено радоваться?

Он безразлично кивает на дверь.

— Тогда едем. — произносит без единой счастливой нотки в голосе.

— Куда? — девушка хлопает густо накрашенными ресницами.

— В клинику. Куда же еще? — смотрит на нее так, будто это само собой разумеющееся.

Кристина вновь задирает повыше голову. Медленно снимает с плеча сумочку на цепочке, открывает ее и выуживает бумажный листок. Разворачивает, придерживая его кончиками пальцев и сует Артему под нос.

— Хочешь подтверждения? — с напускной обидой в голосе, спрашивает. — Вот оно!

Но Артем лишь отмахивается от листка, как от назойливой мухи.

Делает шаг в сторону девушки, не пряча ярость во взгляде.

— Ты знаешь, сколько раз мне уже заявляли подобное? — цедит. И хоть его злость направлена не на меня, мне становится тоже страшно. Уверена, что, то же самое испытывает и Кристина, хотя держится она молодцом. — Представляешь, сколько раз мне в лицо тыкали липовыми справками? — продолжает мужчина, забирая у меня, как у наблюдателя, последнюю надежду на счастливый конец в этой истории. — Вот ведь ирония, — скалится он. — большинство из обладательниц этих справок, я и в глаза не видел.

Я в изумлении поднимаю брови. Это как так? Совершенно незнакомые девушки заявлялись к нему и сообщали, что беременны? Путем не хитрых математических вычислений в своей голове, прихожу к выводу, что этот мужчина, судя по всему — завидный жених. Раз за ним открыта такая охота. Смотрю теперь на него немного иначе. Оценивающе. Всё равно на меня сейчас никто не обращает внимания.

— Но…, - Кристина растерянно озирается по сторонам, будто ища поддержки у пустоты.

— Сначала, мы подтвердим беременность. — начинает перечислять Артем. Говорит таким тоном, будто зачитывает страницы какого-то очень скучного договора. — Затем, когда придет время, сделаем тест на отцовство. — лицо девушки из бледного резко стало пунцовым. — Для достоверности повторим его, когда ребенок родиться. — каждая его фраза действует на нее как пощечина. — И, — он делает глубокую паузу. — если этот ребенок существует, и он действительно от меня, ты можешь оставаться спокойна. Я возьму на себя все расходы. И буду участвовать в воспитании. Но это вовсе не дает тебе права заявляться в мою квартиру, когда тебе вздумается. Между нами все кончено, и я не раз говорил тебе это. Пора прекратить вынуждать меня разговаривать по-другому.

И вновь это тяжелая пауза с гнетущим молчанием. Я чувствую себя лишней, будто случайно увидевшей незнакомых людей в нижнем белье — хочется опустить глаза. Но слух ведь не отключишь по щелчку пальцев. На секунду думаю — сделать ноги. Но потом понимаю, как странно это будет выглядеть, если я посреди разговора унесусь с кухни. Нужно было сразу же это сделать. А не стоять тут как истукан.

С другой стороны — имей они такое желание, сами бы не стали вести личные диалоги на глазах постороннего человека. Разве нет?

— Так что, я спрошу еще один раз. — продолжает Артем, но теперь уже низким, опасным голосом. — Ты действительно беременна?

Кристина глубоко дышит, это видно, потому что ее грудь часто и высоко вздымается. Хрупкие руки девушки сжимаются в кулаки. Она комкает несчастный, ни в чем не виновный, бумажный листок. Швыряет его прямо на пол.

И не отвечая на вопрос, идет к выходу быстрым шагом.

Мы с Артемом провожаем ее взглядом. Я — растерянным. А он — сердитым.

Вот это дааа… — тяну мысленно. — Я такое и правда только в кино видела.

***

— Вообще ни капли? — я с наигранным недоверием поглядываю на брата. Мы в машине Артема и уже держим путь обратно в деревню. — Я бы на твоем месте очень испугалась. — киваю, в подтверждение собственных слов.

Мужчина с интересом поглядывает на нас в зеркало заднего вида. Вслушивается в разговор и прячет улыбку.

— Пфф! — заявляет братишка. — Настя, ты всего на свете боишься! — в голосе некое пренебрежение. — Но ты девочка, тебе можно. — снисходительно. А потом добавляет: — Правда была там одна девочка…, из соседней палаты. Вот ее я немного боялся.

Мои брови тут же взлетают ввысь. Чтоб Пашка испугался девчонки? Он даже деревенских хулиганов не опасается, сам еще на рожон лезет.

Я вопросительно смотрю на мальчика, не решаясь спросить.

— Просто, я думаю, что она немного… того. — бурчит брат.

— Чего, того? — хмурюсь.

— Ку-ку! — показательно крутит пальцем у виска. — Пять раз вечером к нам в палату зашла и сказала, что она русалка.

Я усмехнулась. Ну мало ли, что там у детей на уме. Кто-то феей себя считает, кто-то русалкой. Это Пашка в волшебство уже давно не верит, но не все же дети такие.

— Ну почему же сразу «того»? Может, она и правда, русалка…? — неуверенно произношу, вставая на сторону девочки. Все-таки обзывать ее сумасшедшей за чистую веру в сказки, это как-то неправильно.

Пашка смерил меня скептическим взглядом:

— Настя. — сказал таким тоном, будто ребенок здесь я, а не он. — Ты что, не знаешь? Если бы она была русалкой, то лечилась бы в ветеринарной клинике! А не в обычной больнице!

И отвернулся к окну, потеряв всякий интерес к нашему диалогу.

Я наткнулась на взгляд Артема, и мы оба захохотали, не сдерживаясь.

Смеялись долго, и до слез на глазах. Надо сказать, что со вчерашнего вечера, это был первый момент, когда мы оба почувствовали себя непринужденно. Стоило только вчерашней не до конца беременной фурии выйти за дверь квартиры, между нами повисла неловкость.

Я была смущена, что стала невольным свидетелем их разговора. И Артем, судя по всему, был смущен тем же самым.

Беседа не клеилась, и в конечном итоге, я усердно начала делать вид, что глаза закрываются от усталости. Хозяин квартиры выделил мне отдельную спальню и отпустил с Богом. Правда уснуть я не смогла до поздней ночи — все ворочалась, прокручивая в голове то момент с нашим не поцелуем, то горящее гневом лицо Кристины.