Ни поцелуя без любви

12

Ночь они провели в дешевом мотеле на окраине Вегаса, а если быть совсем точными, то — в душе этого самого мотеля.

Все началось вполне невинно: поскольку вода была холодная и никак не желала нагреваться, первым в душ отправился Морт. Однако уже через пять минут туда же ворвалась Фиджи и сообщила, что на кровати ею обнаружен огромный, исполинский таракан, который не то что не боится ее, Фиджи, — он плевать хотел на человечество в целом.

Говоря это, неугомонная Фиджи Стивенс стояла напротив совершенно голого Морта Вулфа, будучи совершенно одетой, и брызги постепенно превращали ее белую блузку в подобие целлофанового пакета, плотно облегающего ее грудь, и тогда Морт почувствовал, что некая его часть тела начинает жить своей, отдельной от Морта жизнью, а Фиджи вдруг замолчала на полуслове и вытаращила глаза, после чего Морт был просто вынужден сгрести ее в охапку и поставить рядом с собой под прохладную воду.

Он раздевал ее медленно, наслаждаясь процессом и точно зная, что в конце его ждет рай.

Мокрая одежда шлепалась вокруг, а Морт уже умирал от счастья, пожирая глазами это безупречное тело, принадлежавшее отныне только ему одному.

Он даже не думал о ней, как о БУДУЩЕЙ жене — Фиджи уже стала его женой, и узы брака тут были ни при чем. Впервые за двенадцать лет Морт Вулф не испытывал ни мрачного недовольства собой, ни презрения к окружающему миру — он был счастлив и беззаботен, как молодой щенок.

Струйки воды стекали по перламутровой коже, и загорались от прикосновений его пальцев соски, и выгибалась изящная спина, и стоны — все громче и громче — вырывались из горла, и Фиджи зажмуривалась, запрокидывая голову, — а потом распахивала свои голубые, как небо, очи и смотрела на Морта взглядом, исполненным такого обожания, что он немедленно воспарял в небеса…

А потом она опустилась перед ним на колени, ее горячее дыхание опалило его бедра и живот — и через секунду Морт малодушно вцепился в какую-то ручку в стене, потому что сил оставаться на грешной земле больше не было.

Ее грешные губы были нежны и настойчивы, она была неутомима и ненасытна и не дала ему прервать ее на самом интересном месте. Когда ограниченный ядерный взрыв, в просторечии именуемый полноценным оргазмом, сотряс тело гостиничного магната и английского лорда, Морт не упал только потому, что у него было сильно развито чувство ответственности. Упади он сейчас — Фиджи бы несдобровать…

А потом настал его черед, и она стонала и кричала, прижатая к кафельной стенке, распятая его поцелуями, выпитая до дна его жадным ртом…

Они обнялись под тугими струями воды так тесно, словно и впрямь хотели стать единым целым. Передохнули немного — и блаженное безумие повторилось вновь…

Под утро они все-таки перебрались в постель, из которой был изгнан таракан-мизантроп, и даже смогли немного поспать, но уже на рассвете Морта разбудил луч солнца, а Фиджи — руки Морта, так по-хозяйски обнимавшие ее за бедра.

Она даже не сразу ответила на его ласки — так захватила ее мысль об этом властном объятии. Почему-то именно благодаря ему Фиджи окончательно поверила, что отныне они с Мортом вместе навсегда.

Самолет уносил их все дальше от Вегаса, и белокурая головка Фиджи покоилась на широком плече Морта Вулфа, а сам он смотрел в иллюминатор и даже не вспоминал про отель с дурной славой и про загадочного мистера Фейхи…

Впрочем, мистера Фейхи предстояло найти, пусть даже и виртуально. Морт терпеть не мог незавершенных дел.

Кстати, незавершенных дел у него было несколько. И самое неприятное и ответственное — Кора Стромберг.

Он вспомнил алые губы и кровавые когти своей ненасытной любовницы-нимфоманки — и его передернуло от отвращения. Что могло так долго держать его возле этой женщины?! Почему он не нашел в себе сил расстаться с нею раньше?

С этими мыслями Морт заснул, и лицо его во сне было печально и угрюмо.

В Нью-Йорке Фиджи затосковала почти сразу. У нее появилось ощущение, что волшебная сказка закончилась и теперь все исчезнет из ее жизни — в первую очередь Морт. Потом она вспомнила о причитающихся ей деньгах — и в тоске закусила губу. Брать у Морта деньги невозможно и немыслимо, выйдет сцена, он разозлится…

О том, что Морт по сути дела сделал ей предложение, Фиджи старалась не вспоминать. В конце концов, захочет — напомнит.

Из аэропорта Морт отвез ее домой, но заходить к ней не стал. Фиджи впала в черную меланхолию и протянула Морту чемодан с вещами и драгоценностями.

— Забирай… реквизит.

— Зачем это? Я не успел стать извращенцем, который любит носить женскую одежду. Между прочим, знаешь, а тебе этот стиль идет…

— Я с самого начала знала, что ты тяготеешь к портовым шлюхам.

Морт засмеялся и накрутил на палец светлый локон.

— Злая, недобрая Фиджи Вулф.

— Я больше не подружка гангстера. Моя фамилия Стивенс.

— Это продлится недолго. Фиджи…

— Что?

— Я никак не могу решиться сказать тебе…

— Говори — и оставим этот вопрос позади.

— Дело в том, что я…

— Может, зайдешь? В доме удобнее разговаривать.

— Нет! Я хочу сказать, в доме у меня ничего не выйдет. Там мне сразу захочется… короче, в дом мы не пойдем.

— Так, ясно. Ты хочешь меня бросить?

— Дура!

— Сам дурак! Дальше?

— Фиджи… это касается Коры.

Она побледнела так сильно, что он испугался, не будет ли обморока.

— Морт, вы с ней… Ты и она… до сих пор…

Пошел дождь — а высокий черноволосый мужчина все стоял на пороге кирпичного дома и что-то торопливо рассказывал светловолосой девушке с голубыми глазами. Иногда, когда лицо у девушки становилось совсем потерянным, мужчина хватал ее за руки и прижимал их к своей груди.

— …Вот и все. Ты мне веришь?

— Я люблю тебя, Морт. Значит — верю.

— Фиджи… Я клянусь…

— Не клянись. Просто пойди и закончи это дело.

— Ты придешь ко мне домой? Завтра, часа в два?

— С какого это перепугу?

— Я прошу тебя об этом. Я очень хочу увидеть тебя у себя дома.

— Ну… ладно. Говори адрес.

— Я пришлю шофера.

— Ох, я все время забываю, что ты — граф и герцог, и тебе впадло ездить на метро.

— Ифигения, у тебя иногда вырываются такие выражения, что я прямо теряюсь.

— Иди к дьяволу, граф. Просто я нервничаю.

— Я тоже…

— А ты-то почему? Это же я иду к тебе домой, а не ты ко мне…

— Фиджи…

— Все-таки это грандиозная глупость. Простоять полтора часа на крыльце и так и не зайти. И я тоже хороша…

— Ты очень хороша, Фиджи. И я люблю тебя.

После этого свидание на крыльце несколько затянулось, потому что они снова начали целоваться и целовались, пока совсем не стемнело.

Из ночных разговоров по телефону.

— Джерри Ли, новостей всего две: я не покупаю отель и я женюсь.

— Ох! Ну ты даешь, братец Волк.

— Откуда ты знаешь?

— Про что?

— Про… не важно. Ты узнал что-нибудь?

— Да сам не пойму. Узнал — но это полная чушь. Судя по документам в налоговой, этому мистеру Фейхи лет сто, не меньше. Он всю жизнь занимался скупкой недвижимости в Вегасе. Опять же, по словам налоговых полицейских, отель «Сад Наслаждений» периодически выставлялся на торги, но каждый раз у мистера Фейхи его покупал… мистер Фейхи!

— Чушь какая-то! Будешь шафером?

— Конечно!

— Кора? Привет, это я.

— Морт! Ты вернулся! Слава богу! Твоя девочка совершенно исстрадалась без своего мальчика…

— Насколько я тебя знаю, в мальчиках у тебя недостатка нет, так что перестань трещать и выслушай меня.

— Почему ты так разговариваешь, любимый? Твоя девочка ждала тебя в своей одинокой постельке, и ее тело жаждало ласки, но ты злой, гадкий, отвратительный мужлан, ты улетел в свой противный Вегас… Так что, тебя можно поздравить с очередным приобретением?

— Нет.

— Как «нет»?!

— А почему ты так взволнована этим, Кора? Мне не понравился отель, мне не понравились финансовые документы, мне не понравилась обстановка вокруг отеля…

— Морт, мне кажется, ты совершаешь ошибку. Тебе давно пора закрепиться в Штатах и начать раскручивать твой бизнес на материке…

— Кора, милая, позволь мне самому разбираться в своем бизнесе. Лучше выслушай вот что…

— Мне страшно, милый. У тебя жестокий голос. Давай отложим наш разговор до того момента, когда ты придешь ко мне?

— Я не приду, Кора.

— Ну хорошо, хорошо, приду я…

— И ты не придешь ко мне. Об этом я и хотел сказать. Нам больше не надо встречаться. Никогда.

— Морт, ты сошел с ума?!

— Наоборот, вылечился. Я женюсь, Кора. Не на тебе и не по расчету.

— Морт!

— Не надо, Кора. Мы оба знаем, что нас связывало все, что угодно, но только не любовь. Незачем обманывать себя и других.

— Морт, ты не можешь так поступить со мной…

— Я не должен был так поступать с собой и с женщиной, которую я люблю всю свою жизнь.

— Кто она?

— Зачем тебе это знать, Кора? Устроишь ей сцену?

— Этой маленькой белобрысой су… Морт, скажи, что это неправда! Фиджи Стивенс тебе не пара!

— Откуда ты знаешь про Фиджи Стивенс?!

— Я люблю тебя, я знаю о тебе все…

— Кора, все кончено.

— Морт! О, Морт…

— Завтра я надену Фиджи на палец обручальное кольцо, и на свете не найдется силы, которая сможет мне помешать. Прощай, Кора.

— Крошка Элис? Маленькая сладкая Элис? Это мистер Фейхи…

— Да пошла ты …, сука!

— Клер? Это Фиджи. Извини, что так поздно…

— Это уже не поздно, а рано. Чего тебе, змея, разбившая мою карьеру?

— Ой, вот только не надо изображать из себя сироту! В жизни не поверю, что ты не знаешь.

— Чего я не знаю, Ифигения?

— Того, что я везде поехала и все сделала!

— Сейчас у меня с грамматикой как-то не очень… куда ты поехала и что именно ты сделала?

— Я поехала с Вулфом в Лас-Вегас!

— Действительно подвиг. Все? Я спать хочу.

— Клер, ты такая дурочка… прям как будто ты блондинка. Ладно, спи. На свадьбу позову, так уж и быть. Чао.

— Подожди! Стой! Але! Прием! Никто и не думал спать! Какой замуж?! Расскажи мне все! Фиджи, если ты мне немедленно все не расскажешь, я тебя придушу и никогда в жизни не буду разговаривать!..

Возможно, кто-то из ночных собеседников и не выспался, но не Морт. Он уже с утра развил сумасшедшую деятельность. Прежде всего он поехал в ювелирный магазин и промаялся там добрых два часа, выбирая некую маленькую, но очень важную вещь. По окончании поездки в ювелирный он мог по праву гордиться собой, о чем и сообщили ему лучащиеся от счастья девушки-продавщицы.

Потом он лично заказал столик в своем любимом ресторане и договорился обо всех сюрпризах с метрдотелем. Объездил еще несколько магазинов. Вернулся домой и позвонил в Англию. Принял душ. Написал вежливое письмо мистеру Фейхи, в котором страшно сожалел, что не сможет заняться покупкой отеля «Сад Наслаждений» в ближайшие лет сто…

К двум часа Морт Вулф практически раздал все свои долги и полностью простился с холостяцкой жизнью — по крайней мере, внешне. Теперь он бродил по своей громадной квартире и нервничал. Шофер уехал за Фиджи, заняться было абсолютно нечем.

Он стоял у окна и смотрел на раскинувшийся внизу Нью-Йорк. Здесь, конечно, хорошо, но Моргу больше нравятся неспешные деревенские пейзажи старой Англии. Этот безумный ритм не для него. Большие города манят нас в юности, когда мы мчимся сломя голову и уверены, что птица удачи скрылась во-он за тем поворотом… А ведь птицы предпочитают тишину и свежий воздух…

Он вдруг представил себе, как Фиджи выходит в утренний сад, залитый солнцем и росой, как садятся ей на плечи и ладони птицы, как заливисто ржет в стойле пони с густой челкой… И как носятся по траве дети. Их с Фиджи дети.

Стукнула входная дверь, простучали каблучки по полу, и Морт с надеждой повернулся от окна. Однако улыбка немедленно увяла на его смуглом лице, потому что в комнату вошла вовсе не Фиджи.

Кора Стромберг.

На гладком и холеном личике Коры как всегда выделялись алые пухлые губы, а еще на этом личике горела самая настоящая, неприкрытая ярость. Кора отбросила назад волну густых каштановых кудрей и металлическим голосом поинтересовалась:

— Ну и как это понимать? Ты за кого меня принимаешь, Морт? За сопливую девчонку, которую можно бросить, небрежно известив по телефону? Я была вне себя!

— Это видно. Зачем ты сюда приехала?

— Чтобы взглянуть тебе в глаза, мой птенчик, и дать тебе шанс исправиться. Твоя Кора добрая, она не станет сердиться на своего мальчика…

— Кора, тебя не затруднит сменить этот идиотский тон и перестать выпендриваться, прости мой французский?

— Что?!

— А то, что комедию ломать не перед кем. Мы никогда в жизни не разговаривали, я никогда не был твоим мальчиком, в наших отношениях нет ни капли нежных чувств. Мы трахались, Кора. Трахались, как кролики, — и все.

— Морт…

— Это была самая обычная похоть, которую я одно время, не скрою, принимал за страсть и наваждение. Теперь все кончено. Меня не мучают угрызения совести, потому что я не оставляю тебя в гордом одиночестве. У тебя в запасе есть по меньшей мере с десяток запасных любовников, да и материально ты вполне независима, так что, будь любезна, покинь мою квартиру. Я жду важной встречи.

— С маленькой Ифигенией, я полагаю?

— Кора, это тебя совершенно не касается.

— Ну почему же! Нас связывают двенадцать лет, Морт. Могу я сделать подарок тебе на свадьбу?

— Лучше не надо.

— И все-таки я попытаюсь угодить тебе. Как насчет негативов вот с этих снимков?

На столик, разделявший их, упали фотографии. Те самые, которые Морт сжег в камине номера отеля «Сад Наслаждений».

Сказать, что он испытал шок, значит, не сказать ничего. В голове у Морта взрывались фейерверки, звенели литавры и глухо бухали артиллерийские залпы. Он переводил взгляд от фотографий — на Кору, потом снова на фотографии и не мог произнести ни слова.

Кора усмехнулась уголком губ, становясь по обыкновению похожа на Мадонну Возрождения.

— Как тебе мой подарочек, а?

— Ты… ты…

— Не торопись, я не стала бы дарить такой примитивный подарок на свадьбу. У меня есть еще и история в довесок.

— Я не о том… Кора, как ты стала такой… И что, черт побери, связывает тебя с отелем?!

Кора по-хозяйски налила себе виски, залпом выпила и принялась размеренно расхаживать по ковру, монотонно рассказывая при этом абсолютно неправдоподобную и оттого еще более омерзительную историю…

— Я выкупила этот отель семь лет назад. Прежний владелец вбухал в него кучу денег, спроектировал особым образом, придумал массу всяких прибамбасов — и разорился. Я считала, что дело верное. Мне хотелось утереть тебе нос и доказать, что я тоже могу вести дела. Они у меня шли отлично — система наблюдения за именитыми постояльцами придумана не мной, а в «Саду Наслаждений» ее отладили до полного совершенства. Персонал отеля выполнял одновременно и все, скажем так, персональные пожелания клиентов, таким образом, опасность утечки информации сводилась практически к нулю.

По старой традиции отель был записан на подставное лицо, некоего мистера Фейхи — кстати, именно Фейхи и построил отель тридцать с лишним лет назад. С тех пор все хозяева брали его имя — просто так, для соблюдения традиций. Я стала первой женщиной-хозяйкой, но традицию нарушать не стала, благо в наши дни все переговоры можно вести через Сеть.

Ты правильно догадался, Морт. Наступили трудные времена. У нас произошло несколько неприятных инцидентов, репутация отеля пошатнулась, прежние клиенты начали угрожать разоблачением. Требовалось срочно продать отель — либо подставным лицам, либо человеку с безупречной репутацией. И тут у меня родился гениальный план. Я решила объединить наши с тобой капиталы.

Предложение о продаже отеля поступило только тебе, на твой персональный адрес. Я отправила его из своего кабинета. И тогда одна юная идиотка, клиентка отеля, застав меня за этим занятием, вздумала меня шантажировать…

— Лили Рей.

— Да. Лили.

— Но как можно шантажировать простым деловым письмом?

— Она узнала, кто такой мистер Фейхи. Она поняла, что я готовлю финансовую аферу — по такой цене отели ведь не продают. Она была полной идиоткой, но чутье подсказывало ей, что здесь можно поживиться. Что ж, она поживилась.

— Ты ее…

— Не я, разумеется. У отеля есть своя служба безопасности.

— Кора, ты чудовище…

— Вовсе нет. Я деловая женщина, к тому же вдова. Мне нужно было обеспечить свое финансовое благополучие. Но ты оказался подозрительным и осторожным дельцом, этого я не учла. Ты начал все досконально проверять, а потом еще и проговорился, что намерен сам отправиться в отель. Нужно было спешно принимать меры.

Морт презрительно и брезгливо усмехнулся.

— В таком случае позволь сообщить тебе, что меры ты приняла на редкость идиотские. С чего ты взяла, что меня могут напугать эти снимки?

Кора склонила голову на плечо и лукаво улыбнулась.

— А это смотря с какой стороны на них, прости за каламбур, смотреть. Не скрою, мои идиоты-служащие слегка замешкались и не сразу поставили меня в известность о твоей Фиджи. Но потом… Скажи, разве тебе хочется подвергать Ифигению Стивенс, дочь уважаемых тобой людей, девочку, которую ты знаешь с детства, такому унижению?

— Ты не могла придумать такое заранее.

— Верно. Изначально снимки должны были касаться только тебя. Скажем так: ты все-таки отказываешься от покупки, и тогда тебя предупреждают, что в прессе могут появиться материалы о том, что гостиничный магнат Вулф, к примеру, проводит время в отеле с непотребными девками. Фиджи на снимках смотрится изумительно, не находишь?

— Любая экспертиза…

— Вернет доброе имя Фиджи, поскольку она не медийная личность, но тебя скомпрометирует уже сам факт появления подобных публикаций.

— Я мало известен в Америке…

— В Америке умеют раздувать сенсации. Кроме того, кто сказал, что эти снимки можно опубликовать только здесь? В Англии даже удобнее. Но не будем о грустном. Очень быстро стало ясно, что вас с Фиджи связывают куда более теплые отношения. Таким образом, у нас появлялся шанс в случае твоего несогласия скомпрометировать непосредственно твою любимую женщину, но это, согласись, мелко. Кроме того, зная тебя, Морт, я понимаю, что ты скорее согласишься купить отель и сровнять его с землей, а это мне уже невыгодно.

— Ты поняла, что сделка сорвалась, и теперь…

— И теперь у меня остался всего один шанс не разориться. Я бросила карты на стол, ты все знаешь — но, возможно, ты все же предпочтешь в качестве жены меня?

— Да я скорее сдохну, Кора! Ты омерзительна…

— Неправда. Ты уже говорил это однажды. С тех пор мы прожили вместе двенадцать лет.

— С чего бы мне предпочитать тебя?

Кора долго не отвечала, пристально глядя на Морта и что-то обдумывая. Потом с тихим смешком достала из сумочки негативы и еще один комплект снимков Фиджи, бросила на стол.

— Это — мой подарок тебе на свадьбу, Морт. Не сомневайся, здесь все. Не могу же я обманывать будущего мужа?

— Черный юмор, да? Не будет у нас никакой свадьбы! Я женюсь на Фиджи Стивенс.

Личико Коры стало мечтательным и прекрасным.

— Что ж, тогда у меня есть свадебный подарок ДЛЯ НЕЕ…

И на стол перед Мортом упали другие снимки. В глазах у него потемнело. Голос Коры прозвучал вкрадчиво, словно шипение змеи:

— Эти снимки не представляют никакого интереса для желтой прессы. Чистая порнуха. Но зато твоей невесте будет небезразлично, как ты проводишь последние дни перед свадьбой. Видишь, вот здесь в кадре газета. Позавчерашняя, вот число. И любая экспертиза с легкостью подтвердит, что снимки подлинные. Цифровая техника открывает иные возможности…

— Ты не сделаешь этого…

— Сделаю, мой маленький, сделаю. Если ты не выполнишь мои условия.

— Я не женюсь на тебе даже под дулом пистолета!

— Фу, граф, это мелко. Небольшая, чисто формальная процедура — и ты меня даже не увидишь. Я могу жить отдельно, а когда тебе захочется потрахаться, милости прошу…

— Добрый день этому дому. Я не помешала?

На пороге комнаты стояла Фиджи, спокойная, свежая и красивая. Морт судорожно дернулся вперед, прикрывая фотографии — и замер в бессильном отчаянии. Она догадается, что он скрывает какую-то грязную тайну, а потом Кора ей все это подбросит, и тогда он потеряет свою блондинку…

Фиджи шагнула вперед и звонким голосом поинтересовалась:

— Что, нам принесли очередные «веселые картинки»? Граф, теперь, похоже, влип ты…

С этими словами неподражаемая девица решительно сгребла пачку фотографий со столика и принялась их рассматривать. Кора оцепенела, замер и Морт. Наконец Фиджи изрекла:

— Морт получился неплохо, хотя все это, даже невооруженным глазом видно, смахивает на изнасилование. А вот вы, Кора — вы ведь Кора Пирелли, да? — здорово сдали за эти годы. Посмотрите, ну что это: целлюлит, складки на пузе, ляжки громадные — просто неприятно смотреть. «Здоровенная Бабища Надругалась над Красавцем-Мужчиной в Летаргии» — так бы я назвала эту сцену в вашем буклете.

Кора и Морт, как по команде, уставились на Фиджи, а та изумленно трепыхнула ресницами.

— Вы чего это? Разумеется, я догадалась. Иначе получался уж полный идиотизм — с шантажом меня, я имею в виду. А потом я нашла вас в буклете, Кора. Вы в маске, но я хорошо помню особенности вашего телосложения… — Фиджи неожиданно посерьезнела и подошла к Коре вплотную. — Но ошиблись вы вовсе не тогда, Кора. Вы просто не понимаете простых вещей. Ведь даже если бы вы прислали мне эту дрянь в день свадьбы…

Она повернулась к Морту и одарила его сияющим взглядом голубых глаз. Подошла к нему, взяла за руку, прижала ее к своей груди…

— Даже если бы вы прислали мне эту дрянь в день свадьбы, Морту достаточно было бы просто сказать, что это неправда.

Морт не сводил с нее влюбленных глаз, а Кора в ярости прошипела:

— И ты… ты поверила бы?!

Фиджи улыбнулась.

— Конечно! Ведь я же люблю его, а когда любишь — веришь. И не лжешь.

Морт притянул ее к себе — и губы их слились в горячем и страстном поцелуе. Где-то на краю Вселенной хлопнула входная дверь — и Кора Пирелли-Стромберг навсегда исчезла из их жизни.

P.S. Свадьбу сыграли через неделю, невеста была вся в жемчугах, а на пальце у нее сверкало кольцо с голубым бриллиантом.

P.P.S. В «Гламуре» Фиджи Вулф больше не работает. Она выпустила свой первый исторический роман о любви — «Аннабел Ли, невеста пирата». Сумасшедший успех!

P.P.P.S. На самом деле Морт стал ее соавтором — ему не нравится, как она описывает любовные сцены. Кстати, скоро выйдет долгожданная третья часть — «Дитя Корсара»…