Ночной Купидон

V

Весь вечер я готовилась к интервью. Начала с того, что сходила в магазин и купила хорошего кофе, хорошего печенья и бутылку хорошего коньяка. Разорилась. Нельзя же ударить лицом в грязь перед звездой! Тем более выпьет — расслабится. Сам за руль он вряд ли сядет, права у него тоже украли. А рисковать Ливанцев не станет. Лишние неприятности ему сейчас не нужны. А учитывая, что у него фингал красуется на полфизиономии, запросто могут остановить. А у него из документов — один военный билет.

Тщательно проверила оба диктофона. А то вдруг звезда придет, а записывать ее не на что. Второй шанс Виталий мне наверняка не даст. Поэтому полагаться на авось не могу. Готовность требуется стопроцентная. Побубнила в один диктофон, потом в другой. Нормально работают. Кстати, один диктофончик поставлю, как обычно, на журнальный столик, а второй спрячу на полке между книгами и включу его, как только Ливанцев в дверь позвонит. Вполне возможно, он самое интересное скажет, когда будет думать, что его не записывают.

Поставила диктофон на полку, походила по комнате, поговорила. С любой точки достаточно чутко берет. Ну, держись, звезда!

Остаток вечера набрасывала вопросы. Старалась, конечно, изобрести по возможности острые и заковыристые. И, разумеется, с учетом интересов нашей аудитории. Был женат, не был женат, а вот я слышала, правда ли… Ну, и так далее, в том же духе.

Подумала, что начать следует с самого простенького и невинного. Ливанцев расслабится, успокоится, тут-то я его и начну манежить! Первая заповедь профессионала: не спугнуть объект раньше времени. Пусть лучше решит, что я полная наивность, ничего в журналистике не понимаю и решила сделать сладко-восторженное интервью.

Ох, до чего же я умная! Даже самой приятно! А Ливанцев, он же явный нарцисс. Следовательно, сперва сделаем упор на внешность. Повосхищаюсь, поспрашиваю, каким образом он умудряется всегда так восхитительно выглядеть. Как за собой ухаживает. Какие марки одежды предпочитает. На этот счет, уверена, соловьем разольется. Говорят, пара люксовых фирм бесплатно его одевает за то, чтобы он их всегда упоминал. Кстати, заодно и проверю. В гардеробной-то у него сборная солянка. Ни одна из марок не превалирует. На экране он тоже вроде в разном. Одно время, правда, писали в конце передачи: одежда предоставлена фирмой такой-то. А потом прекратили. Между прочим, тоже хороший вопрос. Мол, с чем это, Виталий Александрович, связано?

Далее запулю блок вопросиков про квартиру. Удобно ли ему в ней, кто ее оформлял, картины каких художников висят на стенах. Замечательный трамплин, с которого перепрыгнем из материального в духовное: художники, книги, музыка, кино.

В моем воображении интервью выстроилось с начала до конца. Нет, я действительно большой молодец. Только сейчас заметила: абсолютно шовинистическое выражение! Существует исключительно в мужском роде. Видать, мужик, который его пустил, не сомневался, что женщины молодцами быть не могут. В лучшем случае мы, с их точки зрения, можем быть умницами, однако каким покровительственным тоном это обычно произносится. Так и ловишь в подтексте: вообще-то на самом деле ты дура, но я парень вежливый, и тебе правды не скажу. Смейтесь, смейтесь, господа представители сильного пола. Последнее слово все равно останется за нами.

Вот и о мужском шовинизме тоже Ливанцева порасспрашиваю, но лишь на десерт, после основных вредных вопросов, Иначе зажмется. Все мужики зажимаются, когда им этот вопрос задают. Ощетиниваются, как ежи, словно их собираются лишить мужского достоинства!

Ну, вопросов вроде достаточно напридумала, не стану дальше на них и времени тратить. По ходу интервью, разумеется, что-нибудь стихийно возникнет, тогда и поимпровизирую.

Уже ночью залезла в Интернет и принялась штудировать прежние интервью с Виталием. Во-первых, чтобы не повториться, я во-вторых, в надежде побольше о нем узнать. Вполне возможно, нащупаю какую-нибудь интересную зацепочку.

Интервью нашлось не так уж много, учитывая известность персоны. По-видимому, Ливанцев усиленно избегал контактов с прессой. Чудненько. Котировки акций под названием «Анастасия Танеева» росли на глазах. Если еще получится вытрясти из него что-то сенсационное… К примеру, про его загадочный брак. Интервью были достаточно стандартные. То ли Виталий заранее отбирал вопросы, на которые соглашался ответить, то ли его пресс-служба сама предоставляла готовые материалы.

Наибольший интерес, пожалуй, представляли интервью Саблиной, которая, выйдя из-под Ливанцевского контроля, много чего наговорила. Но, как я уже самолично установила, на самую интересную тему она наврала. Выходит, и в остальном ей нельзя доверяться. Кстати, при всей злобе, которая сквозила в каждой строке, про брак Ливанцева Саблина не обмолвилась ни словом. То ли это была такая тайна, за разглашение которой грозила серьезная кара, то ли Саблина была не в курсе. В остальном же она по полной программе Виталию напакостила. Если ей верить, достоин пожизненного заключения, а то и смертной казни, на которую у нас ныне наложен мораторий. И эгоист, и нарцисс, и жмот, и садист… Список можно продолжать долго, но я воздержусь. Противно!

На следующий день я пораньше ушла с работы. Обе мои соседки по комнате, как назло, присутствовавшие при моем отбытии, проводили меня понимающими взглядами. Они не сомневались, что мне предстоит интимное свидание с тем самым чиновником. Естественно, разубеждать их не стала. После поймут, как ошиблись, вот тут-то я и возьму реванш! Зоя, та отнеслась ко всему происходящему поспокойнее, а Татьяне, убеждена, минимум на три ночи бессонница обеспечена.

Дома приняла освежающий душ, вымыла голову, тщательно уложила волосы и, конечно, нарисовала свежее личико. Может, мне показалось, но вроде бы стала выглядеть на все сто. Не то чтобы собралась Виталия соблазнить, но, когда хорошо выглядишь, появляется зверская уверенность в себе.

Оделась нейтрально: джинсы и футболка. Я же дома.

К девяти была полностью готова. Ненавижу ждать! Интересно, Ливанцев пунктуален или нет? Оказался почти пунктуален: опоздал только на пять минут.

Домофон запищал, я открыла и вышла на лестничную площадку встретить его. Едва Виталий вышел из лифта, Рекс за соседней дверью точно взбесился. Понятное дело: учуял знакомого бомжа! Я принялась подавать Виталию знаки, чтобы он поскорее миновал опасную зону, но поздно. Дверь открылась, как всегда, на ширину цепочки, в щели возникла любознательная физиономия Зинаиды Васильевны.

— Ах, это вы, Настенька?

Взгляд при этом мимо меня на Виталия. Глаза ее тут же расширились, брови взлетели высоко на лоб. А Ливанцев не нашел ничего лучшего, как повернуться к ней и воскликнуть:

— Здравствуйте, Зинаида Васильевна!

Пока она молча открывала и закрывала рот, хлопая глазами, я успела втолкнуть гостя в квартиру.

— Логика у вас, — прошипела. — От других требуете соблюдения вашего инкогнито, а сами…

— Да она все равно уже меня заметила. В таких случаях предпочтительней не скрываться, только больше внимания привлечешь. Гадостей мигом насочиняют. А теперь она станет рассказывать совсем другое. Мол, такой вежливый молодой человек, едва меня увидит, сразу здоровается.

— А это для вас, значит, важно? — ехидно глянула на него я.

Он не смутился:

— Естественно. Поддержание положительного имиджа.

— Тогда еще букетик ей купите, совсем растает.

— А вот это как раз излишне, — ответил он. — Заподозрит, будто мне надо ее умаслить.

— С чего это вам ее умасливать?

— Ну, мог что-нибудь нехорошее задумать. В отношении вас, например.

— Стратег, — сказала я, а сама подумала: «А ведь и сама вчера решила, что он меня своим букетом умасливает! Нет, он отнюдь не такой дурак, за какого его пытается выдать Саблина!»

— Стратег не стратег, а опыта накопил достаточно. Ну, Анастасия, куда мне проходить? На кухню?

«Черт! Растяпа! Совсем забыла включить диктофон, спрятанный на книжной полке!»

Я начала валять дурочку:

— Ну, если хотите, можете по старой памяти сперва в душ… А если угодно выпить кофе, пойдемте на кухню. Поможете мне варить. Заодно расскажете, как продвигается дело с поимкой грабителей. Если это, конечно, не тайна за семью печатями.

— Настя, вынужден вас немного огорчить, — в тон мне откликнулся Виталий. — Душ на сей раз я успел принять дома. А вот от кофе не откажусь.

И без дальнейших слов он прошел прямиком на кухню. Я подключила электрический чайник, достала из шкафчика молотый кофе и френч-пресс.

— Накладывайте, Виталий, по своему вкусу, а я сейчас вернусь.

Влетела в комнату, нажала на кнопку, и обратно.

Ливанцев сидел и послушно засыпал мерной ложечкой кофе в стеклянную колбу.

— Люблю покрепче, — объяснил он, — но с сахаром и со сливками.

— Вы это прямо во френч-пресс положить хотите? — перепугалась я.

Он засмеялся:

— Нет, потом, в чашку.

— Сливки, сахар, а как же фигура? — поинтересовалась я.

— Имеет же человек право на маленькие радости. Да и фигура не от этого портится. Есть надо поменьше.

— И вы этому правилу следуете?

— По-разному.

— А в интервью признаетесь?

Он пожал плечами.

— А почему нет. Ведь это не криминал.

— Не скажите. Для некоторых личностей, мне знакомых, это как раз криминал почище убийства.

— Интересные, смотрю я, у вас знакомые. С оригинальным взглядом на жизнь.

— Будто у вас таких нет. Подозреваю, еще больше, чем у меня.

Он хмыкнул:

— Возможно, вы правы.

Чайник вскипел. Виталий залил кипяток во френч-пресс и поглядел на часы.

— Три минуты выжидаем.

Я достала печенье, которое загодя переложила в вазочку, сахар и сливки. Ливанцев терпеливо и медленно додавил поршень до дна и наполнил наши чашки.

— Ну, пошли в комнату? — спросила я.

— Как вам удобнее. Можем и на кухне остаться.

Ну до чего он сегодня скромный! Похоже, изо всех сил старается казаться воспитанным.

— Да там удобнее.

Он взял свою и мою чашки. Я подхватила остальное.

Устроились. Он в кресле, я на диване. Диктофон на столе оставался пока невключенным, поэтому я смело спросила:

— С машиной вашей что-нибудь выяснилось?

— Шутите! — воскликнул он. — Ее было бесполезно искать, даже когда мы с вами только что встретились. Да я особо и не переживаю: она застрахована.

— Рассчитываете, вам выплатят страховку? — Я недоверчиво усмехнулась.

— Мне… выплатят, — тоже с усмешкой ответил он. — Тем более что глава компании — мой старый друг.

— Хорошо иметь таких полезных друзей.

— Когда мы с ним подружились, даже не подозревал, что он когда-то станет «полезным». В те годы от него были одни неприятности. Очень, знаете, энергичный был молодой человек и вечно в какие-нибудь передряги попадал, а мне приходилось его вытаскивать.

— Фамилию, конечно, не скажете.

— Угадали. Зачем солидному человеку репутацию портить. А в остальном, можно сказать, отделался легким испугом. Документы мои сейчас восстанавливают»…

— Значит, обидчики ваши останутся безнаказанными? — перебила я.

— Этого я вам не говорил, Надеюсь, их найдут.

— Сами-то вы успели их разглядеть?

— Снова не скажу. Нечего вам в эту историю лезть. Кстати, ваше инкогнито сохранил.

— Зачем? — совершенно не понимала я.

— А вам разве надо, чтобы наша служба безопасности взяла вас в разработку.

— Меня-то с какой стати? Я же вас спасала.

— Да у них такой принцип: доверяй, но проверяй. Спасали не спасали… Почему спасали? С какой целью оказались во дворе в столь странное время? Тем более журналистка. Вдруг специально подстроили ограбление, для сенсации…

— Вы серьезно?

— Вполне. Знаю, как они работают. Изучат всю вашу подноготную до седьмого колена. Вот я вас и уберег.

— Нда-а, — протянула я. — Знать бы, что мне грозит, поостереглась бы спасать.

— Я вам, Настя, конечно, благодарен, — откликнулся он. — Однако на будущее позвольте дать совет. Если с вами опять какая-нибудь подобная история приключится, бросайте все и бегите подальше. В такой кошмар можно вляпаться!

— А как же любовь к ближнему? — спросила я.

Он вздохнул:

— К ближнему? Вот и любите своих действительно ближних. А человек из кустов может оказаться кем угодно. Оглянуться не успеете, как сами окажетесь голая в кустах, и хорошо, если живая. Вот представьте, за нами бы кто-нибудь гнался и догнал. Пристрелили бы нас обоих. Запросто. Оба журналисты. Воображаете, какая сенсация! Искали бы между нами связь. Гарантирую, что нашли бы. Нравится вам такая перспектива?

— Мрачновато, — вынуждена была признать его правду я. И как мне самой до сих пор не пришло в голову взглянуть на вчерашнее приключение с этой стороны?

А Виталий тем временем, не дав мне опомниться, новый вариант событий подкинул:

— Или на моем месте оказался бы не я, а какой-нибудь бандит, с которым какие-нибудь соратники разборку затеяли.

— Ну, я-то, если честно, сперва решила, что вы маньяк и собиралась в целях самообороны уронить на вас кастрюлю с грибами.

— В следующий раз не собирайтесь, а роняйте.

— Так я вас вовремя узнала, на ваше счастье. Кастрюля была тяжелая. Перелом был обеспечен.

— Грибы-то живы остались? — с интересом осведомился он.

— Выжили, я даже успела их замариновать. Хотите попробовать?

— Очень, — просто проговорил он. — Только вот с чем? — Он растерянно посмотрел на недопитую чашку. — С кофе вроде не очень монтируется.

— У меня коньяк есть.

— Грибы-то лучше под водку, но сегодня как-то вроде…

— Водки у меня нет.

— Ладно. Давайте коньяк.

— Могу картошки к грибам отварить.

— Хочу! — с воодушевлением воскликнул он.

— Тогда возвращаемся на кухню. Буду чистить и ставить.

— А я тогда, может, пока за водкой сбегаю? — как-то задумался он.

— С вашим известным лицом, на котором такой фингал, я бы не посоветовала.

— Пожалуй, вы правы. Лучше не рисковать. Будем пить коньяк.

Я чистила картошку, он мне рассказывал, как ускоренным методом лечат его фингал. Очень смешно рассказывал. А я смеялась и думала, что до интервью мы никак не можем добраться. И хватит ли у меня самой теперь духу задать ему некоторые из тех вопросов, которые вчера придумала? Уж больно мы мило и здорово сидим, и жаль разрушать хорошее настроение.