Ночной палач

Глава 21. Иллюзия

Айсла нервно теребила лепестки на лифе. Этой ночью Копия.

Стелларианский портной с ее помощью сотворил наряд для торжества. Айсла вырастила сотни цветов, переплетя их стебли в ткань на полу его лавки.

Горячая ладонь накрыла руку Айслы, останавливая нервное движение. Скрыла узкую кисть и прижала ее к груди, и кружившая в голове невнятная мысль тут же улетучилась.

— Цветы не срывают себя сами, помнишь? — припомнил Оро слова, которые Айсла брякнула, будучи пьяной, во время турнира.

Она не знала, что он тогда ее слышал.

Улыбнувшись, Айсла обернулась к королю. Оро, в золотом наряде, приличествующем случаю, выглядел как никогда великолепно. Девушка разгладила скользкий шелк его рубашки, на котором и без того не было ни единой морщинки.

— А что насчет королей? Они срывают цветы?

Выражение лица Оро обещало многое, и он наклонился, чтобы прошептать ей в самое ухо:

— Лишь когда цветок принадлежит им.

— Хорошо, — ответила Айсла тоже шепотом. — Потому что я уверена: тебе придется вырезать меня из этого платья.

Она покрутилась.

— Видишь? Ни пуговиц, ни швов.

На самом деле Айсла сделала платье по себе. Следуя инструкциям Лито, девушка сплетала платье вокруг себя, перевивая цветы таким образом, что они сомкнулись, плотно охватывая стеблями ее тело.

В общем-то, Айсла спокойно могла расплести платье сама, но альтернатива представлялась намного приятнее.

— Хм-м-м, — протянул Оро, и его голос стал глубже.

Губы коснулись ее обнаженного плеча, а пальцы скользнули вниз по спине, где могли бы быть завязки корсета обычного платья, и не остановились. Айсла почувствовала, как тепло дошло до основания спины, а потом рука легла на бедро.

— Без проблем, — сказал он.

— Уверен? — невинно хлопнула ресницами Айсла, обернувшись на короля через плечо. — Если ты сильно занят королевскими обязанностями, я могу попросить кого-нибудь друго…

Оро прикоснулся к ее подбородку и, наклонив голову к себе, сказал прямо в губы Айслы:

— Сегодня вечером в мои королевские обязанности входит лишь работа ртом с тем, что у тебя под этим платьем.

Взгляд Айслы оставался невинен.

— То есть твой рот и… ничего?

Оро выругался, и комнату наполнил жар. Они стояли перед зеркалом. Повернув голову, Айсла увидела, что он смотрит на нее как на самое драгоценное существо во всех мирах. А она…

Она выглядела счастливой. Она и была счастлива. В голове почти не осталось тревожных мыслей. Отчего это случилось?

Оттого что случился Оро. Он собрал в ладони ее осколки и поклялся однажды скрепить их воедино. Он был терпеливым, добрым, любящим.

Теперь внутри Айслы существовал уголок покоя. Кусочек солнечного света. Якорь. Если бы ее увлек вихрь самых мрачных мыслей, она вернулась бы сюда, к этому самому моменту, спрятанному в этот кармашек.

Раньше ее не покидало чувство, что ее предали, бросили, что у нее нет дома.

Теперь Оро был ее домом.

— Смотри, — сказала Айсла, вытаскивая из-под платья тонкую золотую цепочку. Напротив сердца легла маленькая золотая роза. Дикая сделала из цветка кулон. — Тяжеловато, но…

— Ты ее сохранила, — с благоговением прошептал Оро.

Он скользнул пальцами по розе, и та вдруг стала легче, словно он сделал ее полой.

— Конечно, сохранила, — отозвалась Айсла. — Это мы. Роза, окруженная золотом.

Оро не обратил внимания, что сминает лепестки платья, когда подхватил дикую на руки. А потом склонился и поцеловал, и Айсла вновь подумала, что никогда еще не была так счастлива.

Сады главного острова утопали в цветах, которые дикая вырастила сама. Она потратила весь день на эти украшения. Сегодняшний праздник должен был всем показать, на что она способна. Так что стоило демонстрировать силу везде и всюду.

Были приглашены сотни жителей острова и новоземий. Не только вельможи. На самом деле некоторые знатные персоны обнаружили, что оказались исключены из списка. За столами собрались все народы, Айсла намеренно усадила их вперемешку, а не порознь, как происходило чаще всего.

Самой неожиданной гостьей оказалась Клео. Она приняла приглашение Айслы, и та надеялась, что после этого между ними установится пусть хрупкий, но мир.

Правительница лунианцев сидела с идеально ровной осанкой, как всегда высоко подняв подбородок. Тяжелая коса белых волос струилась по спине. На лице не отражалось ни единого отголоска эмоций.

Оро сжал руку Айслы под столом. «Ты со всем справишься», — говорило тепло короля.

Она справится.

Айсла поднялась. Босиком, как была, направилась в самый центр, и с каждым ее шагом распускались цветы.

Призывать к тишине ей не пришлось, все смолкли сами.

— Спасибо, что пришли на праздник в честь моего народа, — заговорила Айсла. — Сегодня мы празднуем силу взращивания. Растут не только растения или наши земли, но и мы сами. Что бы ни было раньше, мы можем измениться. Можем изменить свои суждения. Ненависть может перерасти в надежду. И я искренне надеюсь, что однажды дикие вернутся на собственный остров, где жили много тысяч лет.

Раздался ропот, но никто не посмел возразить открыто.

— От лица своего народа я желаю вам роста… в правильном направлении.

Вот он, момент истины.

Все знали, что у Айслы нет силы. Знали, что она ею не владеет.

Она разжала кулак, показывая редкое семечко, добытое в новоземье. Упав с ладони на землю, семечко в ней утонуло. Мгновение спустя земля дрогнула, и перед изумленными зрителями вытянулось дерево: годы уложились в несколько секунд. Кора наросла толстым слоем, ветви окрепли, листва зашуршала, а затем распустились плоды.

— Этих деревьев не видели на Лайтларке уже много веков, — снова заговорила Айсла. — Их плоды часто называют зачарованными из-за сладости.

Дикая повела рукой. Вокруг собравшихся одна за другой выросли арки виноградных лоз, шипов и роз.

Шепот. Бормотание. Широко раскрытые глаза. Любопытство.

Нужное впечатление.

Стоило дикой сесть на место, как рука Оро тут же оказалась на ее колене. Большим пальцем он погладил ее бедро, и Айсла вдруг покраснела, вспомнив о его обещаниях на эту ночь.

Звон столового серебра о стекло тарелок был приятным аккомпанементом. Поначалу разговоры между представителями разных народов казались тихими, местами — напряженными, но к концу ужина вовсю раздавался смех. Они беседовали, даже веселились.

А потом внезапно и быстро все стихло.

Словно все звуки исчезли с острова. Свечи вдоль садовых стен замерцали и начали гаснуть.

Дерево Айслы увядало на глазах. Ветви и ствол иссыхали, осыпались, пока не осталась лишь груда опавших листьев.

Мгновением позже всех вокруг поглотила тьма.

Все живое в саду превратилось в пепел. Лишь валялись опрокинутые столы. Тени обрушивались вниз на остров, словно стрелы молний, и мчались смертоносным вихрем, сметая все на своем пути.

Открытые рты не издавали ни звука, ни крика. И по щекам Айслы катились слезы. Она вскинула руку, но сила не пришла. Словно внутри нее все погасло.

Нет, нет…

Она моргнула — и все вернулось к тому, как было.

Айсла вспомнила испытание Грима на Столетнем турнире.

Иллюзия. Все это лишь иллюзия.

А потом в голове дикой зазвучал его голос.

В головах всех собравшихся.

— Считайте это предупреждением, — говорил он, — взглядом в будущее. У вас есть месяц, чтобы покинуть остров. Через тридцать дней я приду и уничтожу его.

Крики. Вопли.

— Не останется ничего. Вы вольны выбирать: сбежать ли в свои новоземья… или присоединиться ко мне в новом будущем. Выбор прост. Противиться бесполезно. Грядущие разрушения неизбежны.