Ночной санитар

Глава 5

В камере к Максу отнеслись нормально. Первоход. Не быковал. Все требования исполнял. Пайкой делился как положено. Он не курил. Папиросы в пайке раздавал курящим. Смотрящего уважил отдельной пайкой от адвоката. В общем по совету Лаврова, вел себя как нормальный арестант. Фразу — и тут люди живут он запомнил. Как-то раз его позвал смотрящий. Сказал, что малява на него пришла. Мол двух братков завалил — ответить придется. Макс взглянул на смотрящего и спокойно сказал — не трогал я ваших братов. Напраслину на меня следак гонит. Нет у него ничего на меня. Поэтому в камере держит и кошмарит на чистуху. А я не колюсь. Нет на мне крови вашего брата. Я не при делах. Палево это всё. Иначе бы дело уже в суде было. А малява проделки следака. Он кого-то из ваших подсадил и тот маляву накатал. Крыса он. И предупреди торпед, что я их буду убивать. Мне статья уже выписана. Так что терять мне нечего.

После этого Макс максимально стал внимателен. В принципе он всю эту халабуду мог вынести на раз. Но не хотел бойни.

Макса опять дернули на допрос. И войдя в допросную он увидел генерала, которого лечил. Он даже фамилии его не знал. Знал, что комитетчики не любят называться настоящим именем. Поэтому и не настаивал.

— Ну здравствуй друг мой ситный, — произнес Васин. Ты что тут устроил? Братков подрезал говорят. До смерти.

— Добрый день, товарищ генерал! — ответил Макс. — Никого я не резал. Пообедал неудачно. Не в том месте, не в то время. А вот гражданин следователь не верит.

— У него работа такая — не верить, — хохотнул Васин. — Ладно я понял тебя. Знаю адвоката ты уже взял. Причем цепкого. Как нашел-то его?

— Люди посоветовали, — хмыкнул Макс, — мир не без добрых людей.

— Ну-ну, люди говоришь, — прищурился Васин. — короче Макс я тут сам ничего не могу сделать. Прокурорские дело ведут. Заключение уже готово и скоро уйдет в суд. Адвокат твой в курсе всего.

— Да он мне сказал уже, — подтвердил Макс.

— Вижу, что себя в норме держишь, — заметил Васин, — в камере не обижают?

— Я никого не обижаю — меня никто не обижает — нашли консенсус, — удивленно сказал Макс.

— Ну да тебя, пожалуй обидишь — вон какой здоровый вымахал, — уважительно проговорил Васин. — Слушай, я тут по твоей формуле к одному коновалу обратился. Так он ничего не понял в твоей писанине и так меня наколол, что я чуть не отъехал к предкам. Не сможешь мне купировать кашель? Тут, конечно, не твой кабинет, но я договорюсь и в тюремной больничке можно кабинет организовать.

— Да можно наверное, — еще больше удивился Макс, — только инструмента у меня нет. Если сможете достать, то сделаю. Я помню вашу формулу.

— А что тебе нужно? Иголки? И лампы? — полуутвердительно спросил Васин.

— Лампы, наверное перебор, но если достанете будет точнее раскладка и иглы платиновые, — начал перечислять Макс, — только они производятся на Тайване и в Китае. Мои же ювелир старый делал — он умер уже. Обычно серебряные используют, но это неправильно. Серебро хуже проводник и хоть немного, но окисляется.

— Ну и ну, задал ты задачку. Платиновые говоришь, — пробормотал Васин. — Ну а если нет таких серебро не устроит?

— Как заменитель устроит, только я с ними не работал, — хуже не сделаю, а вот улучшение даже не знаю, — объяснил Макс. — Не работал я с ними. Нет такого опыта.

— Ладно попробую узнать все, — подвел итог генерал. — Там я тебе передачку организовал. Она обычной дорогой придет. А то неудобно было с пустыми руками то.

— Благодарю, товарищ генерал! — поднялся Макс.

— О вижу, что арестантские штучки ловишь! — хитро улыбнулся Васин.

— С волками жить — по волчьи выть. — пожал плечами Макс.

Быстро он адаптировался в такой среде, — подумал генерал. Ну да его же в портрете прописали, как обладающего устойчивой психикой. Да и держится хорошо. Следак его не сломал. И адвоката-крокодила нашел как-то. Непростой паренек.

Хандамиров не просто удивился, а сильно удивился, когда к нему заехал целый генерал КГБ и махнув ксивой представился. Попросил описать перспективы дела Макса и какую линию он выбрал для защиты, объяснив, что хочет помочь парню, но так, чтобы прокурорские не знали про это.

— Ни к чему это, — объяснил генерал. — Не надо им про это знать. А то вонь поднимется выше облаков.

Хандамиров был ним согласен. Не стоит прокурорским знать, что целый генерал КГБ интересуется этим делом.

Вот уж точно не простой парень этот Макс, — подумал адвокат.

Макс вернулся в камеру и лег на свой матрас закинув руки за голову.

— Что опять следак крутил на чистуху? — спросил смотрящий.

— Да нет мой пациент приходил. Просил подлечить его. Даже обещал договориться с тюремной больничкой, чтобы дали кабинет на время, — ответил Макс.

— Так ты что лепила что-ли? — удивился смотрящий.

— Нет я не врач. Я иглотерапевт. Лечу иглоукалыванием, — объяснил Макс.

— Это как? — еще больше удивился зек.

— Ну есть такой способ в китайской и тибетской медицине, — уточнил Макс.

Смотри-ка чего только люди не придумают, — подумал смотрящий и задумался.

На следующий день смотрящий подозвал Макса и спросил сможет ли он посмотреть одного арестанта. Макс, конечно согласился, но предупредил, что без инструмента лечить не сможет. Только диагностику провести.

После обеда за ним пришли и его провели в другую камеру. Там на шконке лежал пожилой мужчина, явно сердечник. Махнув ему рукой пригласил присесть. Тут только присесть. Свои заморочки.

— Люди сказывали, что ты иглами можешь лечить, — прохрипел он.

— Так и есть, — подтвердил Макс. — И диплом есть. Только инструмента нет.

— А можешь написать, что тебе за инструмент нужен? А уж мы тут подсуетимся. Купить его можно или делать нужно? — спросил он.

— Ну мой инструмент мне делали, но купить можно только в Китае или на Тайване. — ответил Макс. — написать и описать могу.

— Вот возьми и напиши все, а мы тут подумаем как быть, — подавая лист бумаги и карандаш, — проговорил арестант.

Макс сел за стол и начал писать и рисовать иглы с размерами и описание материала. Затем подумав указал количество и приписал марку и названия ламп инфракрасного и ультрафиолетового спектра.

— Вот тут все, — отдал бумагу обратно Макс.

— Тебя сейчас обратно в хату отведут, — проскрипел дед, — кто из наших спросит отвечай, что у Бугрима был. А зачем пусть у меня спросят. И стукнул три раза в дверь камеры. Она тут же открылась и его отвели обратно в хату.

Васин поднял все свои связи и иглы ему прислали из нашего консульства в Шанхае самолетом. Обошлось это недешево, но здоровье дороже — рассудил генерал и заплатил. Потом договорился с начальством СИЗО об использовании тюремной больницы и поехал в Бутырку. Договоренности с начальником оперчасти уже были и Макса привели прямо в тюремную больничку, где оставили одного в кабинете закрыв дверь. Минут через пять туда вошел генерал и улыбнулся.

— Тебя еще тут лепилой не прозвали? — хохотнул Васин.

— Бог миловал, — ответил Макс. — Я же не их масти.

— Это да, — согласился генерал. — Вот посмотри. Прямо из Шанхая прислали. То — не то.

Макс открыл бамбуковую коробочку и вывалил иглы на стол. Внимательно рассмотрев иглы попросил спирта, налил его в кювету и сунул их туда. Потом взял металлический бокс для стерилизации, налил туда воды и поставив на спиртовку зажег огонь спичкой.

— Сейчас простерилизуем и начнем, — объяснил Макс.

— А ты меня стерилизованными обкалывал? — спросил Васин.

— А вы сомневались? Это же как отче наш, — ответил Макс, — не навреди.

— Как качество? Меня уверяли, что лучшее из того, что было, — спросил генерал.

— Фабричная выделка. Качество приличное, но их нельзя вкручивать — только колоть. Будет иногда чуть больнее, но кончики острые. Не пользованные еще. Просто со временем надо будет их затачивать специальным оселком, — объяснил Макс, — оставите себе и я потом вас научу как подтачивать иглы, если местные коновалы не умеют.

— А я тебе хотел оставить, — озадачился генерал.

— Нет не надо. Во первых, вам теперь с этими иглами жить до конца жизни. И вы всегда будете точно знать, что они чистые и острые. Во вторых, ваше здоровье в ваших руках — найдете специалиста и будете спокойно жить, а не жрать всякую химию. Лучше самого организма никто с болячкой не справится. Его просто надо к этому подтолкнуть и следить, чтобы сбоев не было, — перечислил Макс, — и в третьих — это дорого.

— То то у тебя не было больно, — удивился Васин, — а твои значит вкручивать можно?

— Мои да. Они более тонкой работы. Там ручная работа и станок прецизионный нужен, — ответил Макс.

Макс уложил генерала на кушетку и наколол его по формуле по памяти. Ламп не было, но память не подвела. Через час, сняв иглы Макс ссыпал их в кювету со спиртом. Васин оделся и подышал.

— Прошло же. Вот ты волшебник Макс, — восторженно проговорил генерал.

— Я просто хорошо учился и учителя были хорошие, — улыбнулся Макс. — заберите иглы и купите себе стерилизатор и спирт, — кстати тут китайцы нахимичили. Кислоты нет проверить, но по-моему они пробу платины уменьшили. Можете проверить у ювелира. Скорее всего серебром разбодяжили.

— Выясню и тем кто прислал на вид поставлю, — пообещал Васин.

— Не сомневаюсь, — хихикнул Макс, — просто так генералами не становятся.

— Это точно, — важно подтвердил Васин, — там тебе в хату передачка пришла. Пока все что могу.

Макс только кивнул в знак признательности.

В камере Макса ждали. Передача пришла и более вкусная чем обычно. Для Макса специально прислали сигариллы. Генерал распорядился, но металлическую коробочку не пропустили — в бумажке лежали. Макс распотрошил передачу и вывалил все на стол. На всех — сказал Макс. Смотрящий только кивнул.

Когда начался суд Хандамиров ещё раз с Максом прошел по всем аспектам дела. После чего адвокат спросил его про генерала.

— Да это мой пациент, — рассказал Макс, — прихватило его вот он и вспомнил обо мне. А то тут какой-то неуч его чуть к праотцам не отправил так как не сумел мою раскладку прочитать. Вот и накосячил. Нет бы отказаться и передать другому специалисту. Нет же — жадность плохое чувство.

— Так ты же вроде не медик, — спросил адвокат.

— Я иглотерапевт — их в медучилище готовят и то не везде, — только где учителя есть. У нас это редкая профессия, — объяснил Макс.

— Да в тебе уже столько талантов, что некуда больше класть, — рассмеялся адвокат.

— Да уж талантов море, а удачливости не хватает, — из всего ресторана только меня подозревают, — вздохнул Макс. — там человек сто было, если не больше. И чего в меня вцепились?

— Ты необычный. Привлекаешь внимание. А все необычное непонятно, — вот и попал под раздачу, — выдал свою версию адвокат. — Но мы поборемся. Главное нам судью склонить к сомнению.

И процесс начался. Через пару заседаний судья заболела и суд отложили.

Смотрящий позвал Макса и объяснил, что заказ пришел и его опять зовут в камеру к Бугриму. Также как тогда, Макса проводили в другую хату

На столе стояла коробочка-пенал. Бугрим кивнул и предложил посмотреть работу. Макс осмотрел иглы и спросил почему всего двенадцать.

Бугрим пожал плечами и сказал, что такого точного станка не было и доводили руками. А у него суд уже идет. Надо было спешить, а то осудят и все — пожалуйте на этап. Апелляция, как правило, быстро проходит.

Макс поднялся.

— Тебя смотреть будем? — спросил он.

— Да. Что-то сердце не на месте, — пожаловался Бугрим и вытащил из под подушки фонендоскоп.

Макс послушал сердце, легкие. Пропальпировал живот, позвоночник и область тимуса. Задумался. Тут надо что-то постоянное делать, чтобы мужик сам себя мог поддерживать. У Дока не спросишь — он далеко. Есть один вариант — его и попробуем.

— Бугрим, а кольщик есть тут у вас? — задал вопрос Макс.

— Да есть тут один, а зачем тебе? Ты же не нашей масти, — удивился Бугрим. Или хочешь к нам перейти?

— Не для меня — для тебя, — уточнил Макс.

— Вот еще! Все что положено на мне уже одето. Нельзя мне лишнее одевать, — возразил Бугрим.

— Ты не понял. Я не так сказал. Короче я нарисую тебе 12 точек и чтобы они не забылись кольщик их отметит своим способом. Потом ты сможешь ставить себе иглы сам вставляя их в те самые точки. Или кто-то для тебя это может сделать. Я научу их как их ставить и как снимать. И если я уйду на этап, то ты сам своё сердце сможешь поддерживать, — предложил Макс.

— Ну если ты про это, то так можно, — кивнул головой Бугрим. Это не запрещено.

— Только точки ему надо нарисовать другим цветом. Зеленкой там или еще чем, чтобы отличались и мелко номера, чтобы ты не забыл порядок их установки, — уточнил Макс.

— Лучше сажей, — предложил Бугрим. — Зелень не канает.

— Как скажешь, — согласился Макс.

Он уложил Бугрима на стол и расставил иглы, протерев их водкой, которая нашлась в загажнике. Через два часа иглы были убраны и на теле у Бугрима появились точки нанесенные обычно шариковой ручкой с порядковыми номерами для установки.

Бугрим вздохнул. Легче стало. Что там у меня? — спросил он.

— У тебя рассогласование импульсов на миокарде, или по-простому, сердце работает не так как нужно. Иголки перенаправляют сигналы от мозга к сердцу выравнивая сокращение миокарда, а именно — сердечной мышцы. Причины этого могут разные. Как родильные, так и наследственные. Их я тут не выявлю, да и поздно уже. Ты уже немало прожил. — ответил Макс. Договорившись, что потом Макс проверит их после кольщика и покажет как ставить и снимать. После чего его провели обратно.

Через два дня он повторил процедуру и проверил как Бугрим ставит и снимает иглы и расположение самих точек.

— Ну как, Бугрим? — вижу, что сердечко то работает получше. — Ты если достанешь одноразовый шприц, то я тебе подарок сделаю, — подвел итог Макс. Сто лет не обещаю, но жить сможешь долго. Кстати, у тебя какая группа крови?

Бугрим не знал свою группу крови. Но в больничке проверят.

Макс проверил расположение точек — кольщик соблюл точно и циферки были аккуратные и черные. Еще раз Макс уточнил, чтобы иглы были чистые, чтобы не занести инфекцию и проговорил частоту процедур и как не смешивать иглотерапию с лекарствами. Макс уточнил, что лучше ему ставить 24 иглы и если их сделают, то подрисовать еще 12 точек не проблема.

Тебе моя благодарность Макс, — проговорил Бугрим, — мы тут промеж себя тебя будем звать Иглой. Если наши нарисуются обозначь себя Иглою, что Бугрима лечил. Они будут знать кто ты. И ешё черкани адресок — там тебе благодарность подкинут. Ты не наш и в общак платить не след. Но если обратятся от меня — не откажи. Все оплатят.

— Добро Бугрим, — сделаю, — согласился Макс.

И Макса проводили в свою хату, где смотрящий спокойно сказал, что от братвы уважуха и благодарность и прошептал, что ту крысу к порядку призвали, что маляву накатал. Макс кивнул и завалился на свой матрас отдыхать. Перенервничал сегодня.

Через неделю суд продолжился рассмотрением по существу и потом прения сторон. На суд заявился Борисов к великому удивлению Макса. Он ведь просил Хандамирова не приглашать своих из Грозного. Маман не надо было упрашивать — она и так все поняла. Отец тоже. Но Григорич — мать его так — решил приехать. Вот блин казак сунженский — то были те еще отморозки. И этот такой же. Тут только одного Слепцова хватит, который стал генералом в 28 лет и основатель станицы Слепцовская. Легендарная личность на Кавказе.

По существу — все стороны выставили свои аргументы. Обвинитель давил на косвенные улики. Защита на отсутствии прямых улик и отсутствие орудия преступления, а также на недостаточность проверок других посетителей ресторана в тот самый день. А также на небрежный обыск места преступления органами следствия. И пустила в дело все характеристики на Макса и его диплом.

На прениях сторон Макса опрашивали его адвокат и судья. Прокурор вообще ничего не спросил.

Судья — подсудимый ответьте сколько раз вы были в Москве?

Макс — второй раз, товарищ судья. На тот момент.

Судья — вы были знакомы с убитыми?

Макс — нет, не был.

Судья — почему вы выбрали именно ресторан Арагви для обеда?

Макс — так там негде вообще поесть в центре, или я не знаю. А Арагви все знают. У меня был последний день и я там пообедал, хоть и дорого было.

Судья — у вас было что-то в руках с собой?

Макс — нет, не было. Все вещи были в гостинице.

Судья — когда вы выходили из ресторана вы слышали какие-то крики или шум?

Макс — нет, не слышал. Я расплатился и вышел из здания. Потом покурил недалеко от входа и пошел к метро.

Потом были вопросы от Хандамирова. Под конец было ощущение полного паноптикума. Даже прокурора проняло. Он аж вспотел.

Вопросы от Хандамирова обвинению вообще выбили его из колеи.

Адвокат — товарищ прокурор, скажите ваши сотрудники искали орудие преступление на месте обыска?

Прокурор — конечно искали, но не нашли.

Адвокат — скажите, а кто и когда определил причину смерти потерпевших?

Прокурор — это определил судебно — медицинский эксперт через два дня после происшествия.

Адвокат — а скажите как можно искать орудие преступления на месте происшествия, когда неизвестна причина смерти потерпевших?

Прокурор — тогда не была понятна причина смерти, поэтому искали все, что может иметь отношение к смерти потерпевших.

Адвокат — скажите, а следователь по делу давал поручения оперативным сотрудникам искать орудие преступления?

Прокурор — это мне неизвестно. Поручения в такой обстановке могут быть отданы устно.

Адвокат — это не проблема. Товарищ судья я прошу пригласить старшего оперативного уполномоченного по настоящему делу для дачи показаний в суде в качестве свидетеля.

Судья — пригласите свидетеля.

Адвокат — свидетель назовите своё полное имя и должность суду.

Свидетель — (назвал ФИО и должность)

Адвокат — скажите пожалуйста свидетель, следователь по делу давал вам поручение искать орудие преступления на месте происшествия?

Свидетель — нет, прямого поручения не было.

Адвокат — а какое поручение дал следователь, если можно процитируйте его.

Свидетель — искать все, что может иметь отношение к преступлению.

Адвокат — скажите свидетель, а когда пришло заключение эксперта следователь давал вам поручение найти орудие преступления?

Свидетель — нет, такого поручения не было.

Адвокат — еще вопрос свидетелю. Скажите вы получали поручение следователя найти свидетелей из числа посетителей ресторана на тот момент?

Свидетель — нет, такого поручения не было. Было поручение на составление фоторобота на одного посетителя ресторана, которого заметил официант.

Адвокат — а что на других посетителей фотороботы не были составлены?

Свидетель — не знаю. Мы такого поручения не получали.

Адвокат — последний вопрос. Свидетель как и когда вы идентифицировали обвиняемого?

Свидетель — так просто в газете увидел его фото с медалями. В Советском спорте по-моему. В день выхода газеты.

Адвокат — и вы доложили следователю конечно?

Свидетель — да в тот же день.

Адвокат — и что же поручил вам следователь?

Свидетель — так в Бутырку его и там колоть.

Адвокат — у защиты нет вопросов к свидетелю.

В зале суда наступила тишина.

Судья — суд удаляется на совещание.

Через час судья вышла из комнаты с народными депутатами вместе.

Судья прокашлялась и начала:

— При рассмотрении дела по существу стороной обвинения не было представлено ни одной прямой улики. Не было представлено орудие убийства. По материалам дела видно, что в ресторане на момент убийства находилось около 80 человек и они не были найдены и допрошены. Я прошу обратить внимание народных заседателей на этот факт. Те закивали головами.

— Также стороной защиты были представлены характеристика с места работы, обвиняемый является членом сборной СССР по плаванию и получена характеристика за подписью главного тренера сборной СССР. Представлены его диплом с отличием выданный в этом году и документы подтверждающие, что им было установлено 5 мировых рекордов на чемпионате Европы по плаванию в городе Рим, столицы Итальянской республики, которые теперь являются рекордами нашей страны.

— Решение по делу будет объявлено послезавтра в это же время, — закончила судья. Молотка в советском суде не было, но все и так были оглушены.

Что это было? — спросил Макс адвоката.

Хандамиров подмигнул Максу. Думаю, судья вынесет специальное определение по следствию, — проговорил адвокат. Она просто растоптала обвинение. И действительно, через день Макса оправдали по все пунктам обвинения и освободили в зале суда. И судья действительно вынесла отдельное определение следствию прокуратуры, после которого того следователя скорее всего уволят из органов.

Макс стоял ничего не понимая. Хандамиров подхватив его под руку потащил к выходу. Стоило отметить такое событие. И они поехали в Сандуны. Смыть тюремный запах и переодеться в чистое, что привез Борисов. Оказывается, он приготовил 2 сумки. Одну на тот случай если осудят и другую, если оправдают. Сидя втроем в зале Сандунов они не подозревали, что сын судьи, попавшись на фарцовке и нелегальных операциям с валютой нетерпеливо ждал, чем закончится его задержание. Он был уверен, что мать его вытащит, но не понимал как. Валютная статья могла подвести его под расстрел. Или лет 15 могли впаять. И это дело комитета, а не ментов.

А генерал Васин получив благодарность за раскрытие валютных махинаций получил негласный сигнал, что сын судьи занимался только фарцовкой и с валютой дел не имел. Первичные протоколы куда-то пропали, а подправленные дубликаты заняли свое место в материалах дела. И он тут же восполнил все свои прежние траты. Хорошо быть генералом.

Васин не желая пускать на самотек свое здоровье нашел специалиста, который просмотрев бумажку Макса сказал, — Вам товарищ генерал очень повезло, — такой формулы я точно не видел. И написано грамотно, но старыми иероглифами, которые в Москве человек пять только знает. Видно, что специалист писал. И скорее всего из Китая или Тибета. Я прав? Генерал сослался на закрытость темы и закруглив разговор перешел к теме стоимости его услуг. Откуда ты все это знаешь, Юсупов? — подумал генерал ложась на кушетку.

Разбор полётов.

Макс сидел в своём номере в Измайлово и думал. Как-то все ровно вышло. Не иначе кто-то судью напряг. Хандамиров, конечно классно отработал. Но судья как подрезанная растоптала гособвинение в труху, да еще и спецопределение вынесла. Обычно, в таких случаях суд определял дело на доследование. Прокуратура меняла следака и опять крутила обвиняемого на чистосердечное признание. Потому как искать кого-то еще всем было лень. Или потом тихой сапой прекращала дело за отсутствием улик. Не иначе тут генерал потоптался. Где-то за что-то судью прихватил и нагнул её как иву. Плакучую. Блин же комитетчик херов. Не зря он ко мне приперся в Бутырку. Нужен я ему в чем-то. Да и фиг с ним. Потом подумаю об этом, — решил Макс.

С Хандамировым задружился и раскрыл свое предупреждение. У него сердце ни к черту. Лечить его надо. Пригласил к себе в Грозный на весну в период цветения садов. Обещал приехать. Там ему сердчишко починю, — подумал Макс. В той жизни его семья долго выкарабкивалась из проблем после его смерти. Сын поднялся, но уровня отца не достиг. Генерал так и не появился на горизонте.

В Бутырке всем оставил свои шмотки, что были и заслал грев на хату. Получил от Бугрима его группу крови и отчет, что ему стало много легче и что соблюдает процедуры как предписано. Ему тоже отправил грев. Арестанты тоже люди.

Пора домой. В самолете Борисов рассказал, что договорился по спортроте. Если не в Москву, то в Ростов точно берут. В штабе СКВО подтвердил, но срок призыва почти прошел, пока Макс сидел в СИЗО и скорее всего весной призовут. Ориентир — май. Май так май. Не принципиально. Как раз закончу работу с Доком. Есть некоторые мысли по этому поводу. Еще надо по базам пройтись посмотреть, что в первую голову брать. Да и кубок прошел без меня, хотя вызов был.

Ну, здравствуй Грозный!

Развитие.

Дома Макс обнял маман и успокоил её как мог — ну ошиблись прокурорские — бывает. Все мы люди. А так все хорошо. Хандамиров десятку не взял — только пять, не объясняя почему. Ну на него у Макса свои планы. Потом.

Начал плотно работать с Доком. Сначала закачал всю базу по криптографии и шифрованию. Потом по производству чипов. Оставил тему на осмысление и посоветовался с Доком по поводу развития мозговых взаимодействий. Док еще раз проверил его и вынес заключение, что моторные области развиты достаточно, зрительные и подавно. Надо начинать работать с ассоциативными. Это не просто. Расход энергии возрастет, а вывод продуктов метаболизма у нашего вида ограничен. Можно клетки запереть наглухо. Поэтому Док предложил ввести специальный раствор, для ускорения метаболизма клеток. Придется бегать в туалет почаще, но не от поноса, а от выброса говна из клеток мозга. Долго это применять нельзя, но на период освоения какого-то предмета возможно на месяц-два. Потом правда нужен отдых и переключение внимания на другой предмет. Иначе поля рискуют запереться. Ну и начнем, помолясь.

Док выдал номер раствора из хранилища и Макс ввел его в ягодицу. Теперь пошло освоение криптографии и шифрования. Потом заработает освоение технологии построения чипов на сапфировой основе. Поехал в книжный и купил все, что мог найти по криптографии. Потом в Чеховскую библиотеку. Там тоже весь каталог изучил и записал, что нужно просмотреть.

По вечерам также плавал в своё удовольствие. Утром занимался по системе Александра Засса на статику. Через три недели уже порвал все цепи, которые нашел. В зале бассейна, ради хохмы, согнул гриф штанги пока никто не видит. Подковы он просто ломал. Один раз согнул лом и навил его на руку. Потом не стал шалить. Просто почувствовал свою силу. Регулярно ел кальций. Как-то раз Макс спокойно передвинул грузовик с дороги, где он застрял на льду буксуя не давая Максу проехать. Попросил Григорича проверить его на полтиннике брассом. Григорич чуть с бортика не рухнул. С толчка — 28 секунд. Пора завязывать, — подумал Макс. Засвечусь не по-детски. Тут таких секунд еще никто не видел.

Приготовил раствор Хандамирову и Бугриму. Обещал же. Подбирался новый год. Маман уже все приготовилась к встрече и отец должен приехать. Квартиру он уже получил, но там не жил, а делал небольшой ремонт.

Утром 24 декабря кто-то позвонил в калитку. Макс как раз закончил упражнения и не снимая ремня штангиста вышел открывать. Открыв калитку он увидел капитана в общевойсковой форме и двух солдат с автоматами. Рядом стоял УАЗик с военными номерами. Что за цирк подумал Макс?

Юсупов Максимилиан Искандерович? — спросил капитан, смотря в какие-то документы в своей папке. Да, это я, — ответил Макс.

— Бегаете от призыва товарищ Юсупов. Нехорошо, — процедил капитан.

— Я не бегаю. Недавно приехал только. И повесток не было, — лихорадочно соображал Макс.

— Вы не уведомили военкомат о смене места жительства, — мстительно произнес капитан, — вот и приходится вас с патрулем выискивать.

Точно. Макс вспомнил, что про военкомат он просто забыл.

— Я прописался и так как район тот же, не думал, что не нужно отдельное уведомление. Да и в милиции ничего не сказали, — сделал слабую попытку оправдаться Макс.

— А думать не вредно, — заметил военный, — вот получите повестку на призыв в ряды, так сказать. Вы должны явиться 26 декабря на железнодорожный вокзал к 7.30 утра. Вы зачислены временно в команду номер 17. Ваш сопровождающий будет там для сверки и отправке по месту назначения.

— Так я не уволился еще с работы и вообще, — сбитый с толку Макс даже не сумел сформулировать, что хотел сказать.

— Это не важно. Можете отправить заказным письмом с уведомлением своё заявление, где укажете номер повестки и дату явки. Вас по закону обязаны рассчитать и полагающиеся выплаты перевести на счет в сберкассе, — трудовую книжку получите после увольнения в запас, если решите там больше не работать, — проинструктировал капитан, — и считайте, что вам повезло, так как это последняя команда в этот призыв. Если бы мы вас не нашли, то материалы бы ушли на возбуждение уголовного дела за уклонение от призыва. Номер статьи называть не буду — мы же вас нашли — криво улыбнулся военный.

Макс машинально расписался в реестре вручения повесток и получил на руки бумажку. Капитан, приложив ладонь к козырьку попрощался.

Вот же блин попал. В сапоги меня одели. И номер команды уже есть. Сейчас за день все поменять просто нереально. Не хватит времени. Но все равно позвонил Борисову в надежде что-то изменить. Борисов поохал и сказал, что перезвонит. Маман вопросительно взглянула на Макса и пошла собирать ему старый рюкзак. Жена военного — что тут сказать.

Борисов позвонил и не обрадовал, как и думал Макс. Тот, с кем он договаривался в какой-то командировке и будет только после нового года.

Но был уверен, что когда будет известен номер его части его можно будет выдернуть приказом на перевод. Макс вздохнул и пошел собирать вещи. В той жизни он попал в учебку связи и служил на узле связи в штабе дивизии. Что будет в этой даже не представлял. Вся надежда на Борисова, что его полковник организует приказ на перевод.

26 го декабря маман отвезла его на вокзал к 7.30 утра. Выйдя на перрон Макс увидел каких-то военных и пошел в их сторону. Найдя 17 команду увидел молодого старлея со списком в руках. Подойдя представился. Старлей взглянув в свои бумаги махнул рукой в сторону скамейки сказал, — там садись и жди. Макс пожав плечами сел на лавку.

Спустя полтора часа Макс уже замерз сидя на лавке. Не май месяц все-таки. Постепенно больше половины уже рассосались сев в какой-то вагон подошедшего поезда. Потом еще часть толпы ушла куда-то за перрон в сторону депо во главе с капитаном. В конце остались только Макс и еще один парень в очках с линзами под минус 4 или 5. Сам такой был недавно.

— Ты в 17 команде? — спросил Макс парня.

— Ага, — ответил односложно парень.

— Согреемся? — предложил Макс, а то прохладно уже как-то.

— Предлагаешь побегать? — ухмыльнулся парень.

— Предлагаю накатить грамм по сто пятьдесят, — ответил Макс, — а то наш старлей где-то потерялся.

— А если засечет? — засомневался парень.

— И что он сделает? — Присягу мы не давали, — от силы может не взять в команду. Но мне сказали, что она последняя в этом году и все — потом на весенний призыв уйдем, — закончил Макс.

— Не, мне нельзя на весну идти. Я кругом уволился, — сканючил парень.

— Ну как хочешь, а я мерзнуть не хочу больше, — махнул на него Макс. И достал тройной целлофановый пакет с водкой аккуратно налил ее в стакан-раскладушку. Выпил, крякнул и закусил беляшом, которые маман ему в дорогу наделала.

Парень аккуратно спросил

— А ты что водку в пакетах держишь?

— Ага, — ответил Макс. Шмонать же будут. И бутылку сразу найдут. А так еще вопрос.

— А у меня бутылка, — вздохнул парень.

— Ко мне можно перелить, — предложил Макс.

Так они и познакомились. Парня звали Олег Снежков и он тоже после пединститута — математик. И еще пятиборьем занимался. До КМС дошел.

Пятиборьем Макс хотел заниматься, но уж больно далеко было ездить на двух транспортах. Грозный город большой по площади из-за промыслов и заводов — из конца в конец часа два ехать на транспорте. Он узнал Макса и удивился, что его не в спортроту взяли.

— Да так — пролетел я со спортротой, — махнул рукой Макс. — Вроде договорились на май, что заберут туда, а тут военкоматчик его отловил, потому как он адрес поменял и повесток не видел.

— Не знаешь куда нас? — спросил Олег.

— Понятия не имею, — вообще-то в учебку должны отправлять с высшим образованием, — предположил Макс. Но черт его знает. Армия это один большой бардак — так мне отец говорит. Он сейчас в отставке.

Потом уговорили бутылку Олега с закуской Макса. Потом Макс пошел искать старлея на вокзал. Никого не нашел. Зашел к коменданту вокзала. Никого.

Вернувшись Макс констатировал — старлей пропал. Нет его нигде. Что делать будем? Максу это не нравилось — бардак бардаком, но меру тоже знать надо.

Олег захмелев сказал, что есть хочет. Макс прикинул, что тоже горячего не ел предложил двинуть в ресторан. Сказано — сделано. Зашли в ресторан вокзала и заказали солянку с нарезкой и бифштекс с яйцом. Ну и салатик витаминный из квашенной капусты с яблоком. Все заполировали водочкой с минеральной водой «Серноводская» местного розлива. Ну и бутылку коньяка взяли. А чего не взять? Старлей пропал. Мы тут сидим никому не нужные пьем коньяк.

Решили, что если до вечера не появится пойдем в военкомат чтобы нас взяли в армию. Я маман вызову, чтобы нас доставили. Сука этот старлей, бросил вверенное ему подразделение на хер. И слился. Пидорас. Макс давно не пил и его тоже повело. Так они со Снежковым и заснули в зале ожидания.

Разбудил их патруль. Со всеми причиндалами, повязками и стылыми мордами. Макс продрал глаза и уставился на офицера патруля.

— Чего надо? — прохрипел Макс.

— Документы предъявите! — проговорил лейтенант.

— Ты чё лейтенант в милицию поиграть решил? — взбеленился Макс, — я тебе щас ноги сломаю скажу, что так и было до встречи. Отвянь от нас мы тут с другом отдыхаем. Мы в печали. Нас бросили враги и мы ищем себя в этом мире.

Макс махнул рукой и завалился на плечо Снежкова спать дальше.

Лейтенант не успокоился и вызвал наряд милиции. Те разбудили призывников и отвели их в отделение.

Макс проснулся в отделении милиции на вокзале. Вот это мы накатили — подумал он. Помню какого-то летеху из патруля. Я его послал. И правильно сделал. Мы не военнослужащие еще. Завернулся в старый отцовский бушлат и заснул опять.

Следующее пробуждение было более реальным. Макс толкнул Олега и он медленно встал. Озираясь спросил где они.

— Мы в обезьяннике в ментовке на вокзале, — сказал Макс, — перепили вчера видимо и еще на голодный желудок. Это тот летеха нас сюда сдал из патруля. Пидер гнойный. Он меня будил.

Макс пошел стучать в решетку попросить воды. Сушняк мучал и его и Олега.

Вышел какой-то мент рядовой и начал орать, чтобы мы заткнулись. Макс ему — Воды дай пить охота, — попросил Макс.

— Какой тебе воды сученыш? По тебе тюряга плачет. Ты сядешь гандон — понял? — взвизгнул ментеныш.

Макс долго себя держал в руках. Но тут он взорвался.

— Ты кого сученышем назвал? — спросил спокойно Макс.

— Тебя сученыш, ты сядешь тут у меня, — вскричал мент.

Макс вырвал решетку из пазов на себя и схватил мента за горло.

— Так я у тебя сяду? — проговорил Макс. — а ты у мня тут сдохнешь ментяра гнойный, — я тебе щас яйца вырву и в глотку твою гнилую запихну и через жопку выну, постепенно сдавливая горло менту. Молись сука, если в Бога веришь! И сломал ему колени. Тот взвыл от боли и тут же Макс ткнул ему пальцем в нужную точку и тот опал, потеряв сознание.

Макс спокойно набрал воды в ковшик у крана и отнес Олегу подлечиться.

— Ну ты и монстр, — проговорил Олег, — решетку нахер снес и мента чуть не убил.

— Забей. Ничего не было. Мы не приделах. И ты спал и ничего не видел. И я спал. — проснулся, а тут такой бардак. Мент как минимум сутки в себя не придет, — ответил Макс.

Тут открылась дверь и вошла делегация военных и ментов.

Макс и Олег сидели на полатях в обезьяннике и пили воду. Перед ними зияла вырванная с мясом решетка и спящий мент на полу. Старлея не было. Пришел какой-то полковник с общевойсковыми знаками различия и майор со знаками химвойск. Из ментов был подпол — видимо хозяин отдела.

— Почему призывники находятся в милиции? — задал вопрос полковник.

— Так ваш же патруль их сдал — спали они в зале ожидания.

— Ну и спали, не буянили же, — продолжил полковник, — и потом почему их в обезьянник определили. Документы же при них. Или я что-то путаю?

— Так точно товарищ полковник. Документы при них и призывные тоже там, — ответил подпол.

— Переведите их в комендатуру. Это наши люди, — распорядился полковник, — что тут у вас все разгромлено, как после потопа? — и развернувшись вышел из помещения.

Макса и Олега перевели в комендатуру на том же вокзале. Попросили кипятка и сварганили чай доев беляши маман. Отпустило.

После обеда (которого не было) к ним подошел лейтенант и скомандовал — встать смирно. Макс не торопился следовать командам неизвестного летехи.

Олег поднялся следом за Максом и посмотрел на нового ухаря из военкомовских. Тот провел их в кабинет, где они опять увидели полковника, который был в ментовке.

— Вот что сынки, — начал полковник, — старлея вашего нигде нет. Его пока не нашли. Сопровождения мы вам дать не можем. Вы сможете сами доехать до станции назначения? Там в комендатуре все знают и вас встретят. Сопровождающий из части прибудет чтобы вас забрать. Вы ребята взрослые оба с высшим образованием. Не подведите. Тем более твоего отца Юсупов я знаю лично. Ты не бегун.

Макс заговорил, — Товарищ полковник можете не сомневаться. Доберемся как положено. Только бы нам сухпая на пару дней, а то мы же не знаем куда едем. И сколько нам ехать.

Полковник встал — значит так, ты Юсупов старший команды. Вам выдадут сухпай на 4 дня и проездные документы. Станция назначения — Кострома. Прибыть туда вы обязаны в течении трех суток. Детали и документы вам передаст адъютант. Вопросы есть? Вопросов нет. Исполняйте! И полковник махнул рукой.

Да Олежа попали мы с тобой, — проговорил Макс. Но зато сами поедем без догляда. Ну Бог не выдаст — свинья не съест. Доедем с Божьей помощью.

Макс позвонил маман и им еще подвезли пирожки и беляши. Потом при помощи коменданта сели в поезд и отрубились на матрасах.

На третьи сутки доехали до Костромы. Вышли на перрон и поплелись в комендатуру. В дороге отоспались, наболтались и ели от пуза. Покупали только хлеб и минералку.

В комендатуре их встретили неласково. Пытались построить. Тут Макс их всех послал и сказал, что идет давать телеграмму в Минобороны с жалобой, что призывников тут ущемляют и пытаются построить до присяги. Военный комендант дал заднюю. На ночь их определили в комнаты отдыха жд состава на станции. А наутро приехал покупатель. Старлей со значками связиста.

Опять связь подумал Макс. Трудно сойти с пути истории. Слишком большая инерция. Молодой старлей усадил их в УАЗик и поехали к месту постоянной дислокации. Ехали очень долго через костромские леса. Уже все в снегу и довольно холодно. Заехали в часть через стандартные ворота со звездами. Уже время ужина. Старлей куда то подорвался оставив их с Олегом у штаба. Потом прибежал вестовой и направил их в штаб.

Полковник в значках связи принял их в своем кабинете, что было необычно.

Просмотрев документы он крякнул и по селектору дал команду одеть курсантов (курсантов?) по положенной форме одежды. Потом оглядев Олега и Макса спросил занимались ли мы спортом. Олег ответил и потом Макс выдал свою череду завоеваний. Полковник еще раз крякнул и сказал — вам ребята выпала честь работать на ниве связи. Видимо вас не так просто выбрали. У нас жестокий отбор. Удачи!

И Макс с Олегом пошли получать форму, а потом их направили в казарму, где показали им спальные места.

Началась служба.

.