Ночные птицы

14

Ключ в замочной скважине.

Папа! Вернулся!

Юаким обрадовался. Он сам не заметил, как заснул.

Мама вышла из гостиной в прихожую. Мимо щели мелькнула ее тень.

— Тур Эрик, — прошептала она, и все затихло.

Юаким знал, что сейчас они стоят обнявшись и целуют друг друга.

— Я так за тебя боялась, — чуть громче сказала мама.

Папа молчал.

— Почему ты так долго не приходил? Что случилось?

— Мне очень жаль, Линда, я не хотел, прости… — больше папа ничего не сказал. Голос у него был виноватый.

Он продолжал:

— Просто мне вдруг ужасно захотелось пройтись. И я пошел. Я все шел и шел…

— Тур Эрик, — прошептала мама, но Юаким слышал, что она чуть не плачет. — И это перед тем, как ты снова должен вернуться в школу! Ты хотя бы позвонил мне.

— Да, я мог позвонить, — признался папа. — Мне очень жаль. Действительно жаль.

В прихожей снова стало тихо.

— Юаким? — Мама заглянула в приоткрытую дверь.

Он пошевелился, чтобы они поняли, что он не спит.

— Тур Эрик, зайди, пожалуйста, к Юакиму. Я обещала разбудить его, когда ты вернешься. Бедный мальчик, он ждал тебя и не мог заснуть. Он боялся за тебя и даже ходил искать…

Папа зашел к Юакиму. Он еще не снял штормовку. Сел на край кровати.

— Юаким? — тихо позвал он. Рука у папы была горячая.

— Извини, что я ушел, — сказал папа. — Так было нужно. Мне почему-то показалось, что стены вот-вот меня задушат. Вот мне и пришлось уйти, — повторил он.

— Я сразу понял, что что-то случилось, — сказал Юаким. — Но ведь стены не могут никого задушить!

— Мне так показалось. Это все нервы.

Опять нервы! Юаким разволновался.

— Папа, но ты же снова пойдешь в школу, а там никто не должен видеть твои нервы! — сказал он.

— Ты прав, Юаким, там их никто не должен видеть. Но мне очень трудно сделать их невидимыми. Тут мало просто щелкнуть пальцами и сказать: «Сим-сила-бим, нервы, спрячьтесь!» Этого для них мало.

Да. Этого для них мало.

Но все-таки как хорошо, что папа уже дома! Юаким взял папину руку и прижался к ней щекой.

— Где ты был? — спросил он.

— Бродил по улицам. Хотел зайти к Фрицу, но его не было дома.

— Ты был где угодно? — спросил Юаким.

— Да, наверное, — ответил папа.

— Это далеко?

— Как сказать, сегодня это было не очень далеко.

— Но все-таки так далеко, что ты долго не мог вернуться домой?

— Я же вернулся, — сказал папа, — Хотя иногда это может быть так далеко, что люди оттуда уже не возвращаются.

— Ты когда-нибудь был так далеко? — Со страхом спросил Юаким.

— Нет, конечно. Я всегда стараюсь повернуть назад, пока не зашел так далеко.

— Я ходил тебя искать.

Папа погладил его по щеке.

— Но я не знал, где искать, потому что ты надел сабо и штормовку. Раньше ты так не делал.

— Да, — улыбнулся папа. — Я просто забыл переобуться. Но теперь я уже дома.

— Да, теперь ты уже дома, — повторил Юаким.

— Ты спал? — спросил папа.

— Не знаю, наверное. А который сейчас час?

— Скоро час. Тебе давно пора спать.

Это верно, ведь завтра в девять он уже должен быть в школе.

— Посидеть с тобой, пока ты не заснешь?

— Лучше посиди с мамой в гостиной.

Юаким любил дремать в ожидании сна, прислушиваться к голосам в гостиной и видеть, что в прихожей горит свет.

Папа встал.

— Птицы молчат?

— Теперь да, — ответил Юаким.

— Покойной ночи, Юаким.

— Покойной ночи, папа. — Юаким снова ощутил горячую волну радости.

Но в груди у него саднила маленькая царапина. Она саднила всегда.