Ноунэйм

Глава 10. Да сколько можно, Искра?!

Наверное, я потеряла сознание. Потому что совершенно не помнила, как оказалась в этом месте. Тускло освещённый круглый тоннель, стены которого были выложены грязно-жёлтым кирпичом. Кое-где кладка осыпалась, виднелись следы плесени. Оба конца коридора утопали в тумане горчичного цвета, а в паре метров от меня виднелся поворот. По полу, где я себя и обнаружила, вяло протекал мутный ручеёк, наполняя окружающее пространство мерным журчанием.

Однозначно, не самое романтичное место, в котором мечтаешь проснуться!

Голова гудела, словно я не в Осаде участвовала, а на студенческой попойке весь вечер веселилась. Сквозь стоящий в ушах гул до меня, наконец-то, донёсся истеричный писк планшета:

"Вы покинули зону боевых действий! Набор баллов уровня за последний бой отменён! Вознаграждение отменено!", – вещал прибор на повторе.

Я поморщилась и села, потирая виски. Раздражённо тыкнула кнопку подтверждения приёмки отчёта. Ну и фиг с ним, с этим Титанодоном. Всё равно его не завалили на момент нашего фееричного провала в тартарары. Хабар только жалко, с этой твари выпадал поистине редкий шмот.

– Букварь! Феликс! – осторожно позвала я, боясь спровоцировать рецидив едва унявшейся головной боли.

Да и неизвестно, что за существа обитают в этом месте.

Из замеченного мной ранее проёма высунулась рыжая голова Феликса.

– Искра, как хорошо, что ты уже пришла в себя! – облегчённо выдохнув, произнёс кот. – У нас тут небольшой инцидент!

– Это ты называешь "небольшой"? – послышался возмущённый голос Ромки. – Да она, похоже, ногу сломала!

– Ничего я не ломала, ушиб просто! – тихий голос Аннушки заставил меня мгновенно подобраться и поспешить к друзьям.

Даже муть в голове, мешающая чётко мыслить, как-то прояснилась. В нормальном состоянии Аня бы уже раздавала указания и тащила бы моё бессознательное тело на выход из этой неизвестной локации.

Не без труда – все мышцы, будто устроив коллективную акцию неповиновения, ныли и всячески пытались саботировать передвижение – я добралась до поворота. Ну что ж, откат от дикого количества наложенных баффов нагрянул вполне законно, но так не во время! Теперь сутки будем ходить с пониженными характеристиками!

Друзей я обнаружила в таком же тоннеле, в котором оказалась сама. Феликс деловито крутил головой, контролируя обе стороны прохода. Ромка склонился над сидящей на полу Аннушкой и пытался продиагностировать её самочувствие при помощи своего планшета. Не знаю, как у программистов, но у остальных профессий такая возможность отсутствовала. Да даже хакерская информ-полумаска Кузнеца не позволяла просмотреть состояние физического тела игрока.

– Ром, всё со мной нормально, – устало проговорила бледная пропагандистка и вымученно улыбнулась хмурому парню. – Сейчас отдохну, и будем думать, куда нас нелёгкая занесла.

– Ань, может, хватит уже изображать сильную и независимую? – я аккуратно отодвинула Ромку, чтобы лично оценить степень повреждений подруги. – Я же тебя знаю, будь всё в порядке, ты бы тут козочкой скакала.

– Судя по обстановке, надо скакать лягушкой, – криво ухмыльнулась та.

А я с ужасом отмечала тёмные круги под глазами подруги, испарину на лбу, частое поверхностное дыхание. Нехорошее подозрение закралось мне в голову.

– Аня, какие настройки у твоей вирткапсулы? – осторожно поинтересовалась я.

– Хардкор[1], – горько усмехнувшись, обронила та.

—Дурная! – процедила я, хотя хотелось смачно выругаться. – Адекватная же всегда была, чего случилось-то, что в хард полезла?! Адреналина захотелось?!

– Не ори, – отмахнулась девушка и тут же охнула, схватившись за левый бок.

– У неё перелом рёбер, – всё правильно поняв, не спросил, а утвердительно сказал Букварь. – И как ты хотела это скрывать, а?

– Вот только не надо меня отчитывать, – огрызнулась Аня, предприняв попытку встать. – Просто не думала, что вы такие дотошные!

Но, похоже, предположение Ромки о травме ещё и ноги тоже оказалось верным. По крайней мере, пропагандистке не удалось выполнить желаемое. Подхватив со здоровой стороны, её опустил на пол Букварь.

– Почему её не выкинуло в реал? – нахмурившись, спросил меня Ромка.

– Треклятый хардкор! Этот режим отключает игрока от виртуала только в случае критического состояния здоровья, – зло ответила я.

– Поздравляю, Искра, корона безбашенности по праву переходит Аннушке, – сквозь зубы процедил Ромка. – Дай я тебя хотя бы перебинтую, чтобы зафиксировать грудную клетку.

– А ты умеешь? – удивлённо вскинула бровь девушка.

Сама при этом послушно деактивировала скаф, оставшись в гражданской "шкурке", представляющей собой тонкую трикотажную маечку, брюки карго, и берцы на ногах.

Букварь ничего не ответил, лишь раздражённо выдохнул, присел рядом с Аней и приступил к оказанию медицинской помощи.

– Мда, – хмыкнул стоящий позади Феликс, – люди уже с жиру бесятся, не зная, как себя испытать. Настоящий коммунист должен осознавать ценность жизни, в том числе и своей! Я верно мыслю, нам нужно срочно искать в никому неизвестной локации точку выхода? И причём это надо сделать быстро и максимально безопасно для нашей оторвы?

Даже в такой жуткой ситуации этот рыжий патриот умудрялся вставить свои пропагандистские мудрости!

– Да, ход твоих мыслей верен, как и путь коммунистической партии, – с сарказмом ответила пету, активируя карту на планшете и нахмуриваясь.

Потому что, судя по изображению на навигаторе, мы находились посреди нигде!

– Бесполезно, Кира! – окликнула меня Аннушка.

Букварь уже закончил перевязку грудины и принялся за накладывание тугой повязки на голеностоп левой ноги. Не знаю уж, как Ромка диагностировал вывих лодыжки, но это в любом случае лучше перелома.

– Если я не ошибаюсь, это секретная локация под Железноградом, после секундной заминки продолжила пропагандистка. – До нас с Ольгой доходили слухи об её существовании, но мы никак не могли проверить их достоверность.

– Место под городом, о котором не знает его управитель? – скептически приподняв бровь, проговорила я. – Что-то слабо похоже на привыкшую всё контролировать Ольгу.

– Ну, хорошо, нам сказали сюда не соваться, шла тестовая настройка локации, – сдалась Аннушка, следя за неожиданно профессиональными движениями Ромки, ловко и умеючи накладывающего повязку.

– И мы, похоже, попали на финальную обкатку этой новинки, – задумчиво пробормотала себе под нос я.

– Осмелюсь предположить, что весь этот ивент, который, как вы говорили ранее, произошёл внепланово, задуман для бета-теста здешних механизмов, – почесав лапкой подбородок, выдвинул предположение Феликс.

– Это очень недурственное заключение, – Аня уважительно взглянула на кота. – И чем больше я об этом думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что ты прав. Вопрос теперь в том, что от нас требуется?

– Единственный вопрос, который сейчас нас может беспокоить – как доставить тебя до точки выхода в реал! И как можно скорее! – закончив оказывать первую помощь и помогая Ане подняться, ворчливо проговорил Букварь. – Остаётся только уповать на то, что осколок ребра не травмировал внутренние органы. И, надеюсь, ты понимаешь, что теперь не боец.

– Пффф, – закатила глаза пропагандистка.

Но с благодарностью опёрлась на Ромку, который закинул её руку себе на плечо, принимая тем самым большую часть веса девушки на себя.

А я с удивлением наблюдала за своей подругой. Скорее всего, сказывался болевой шок и общая нестандартная обстановка. Иначе она бы никогда не приняла бы помощь от человека, с которым знакома от силы часов пять. Кстати, о времени!

– Букварь, мы с тобой уже около двенадцати часов играем, концентрация внимания уже не та. Плюс откат характеристик после окончания действия баффов. Я тебя очень прошу – будь аккуратнее, никуда не лезь.

– Даже так! Просишь, не приказываешь? – выдал этот язва, увлекая Аннушку вперёд по коридору. – Как тебя должно быть приложило-то хорошо, что ты вдруг очеловечилась! Режим цельнометаллической стервы вырубился?

Ромка угомонился только после ощутимого тычка в бок от Ани. Не иначе, как боевой раж отпустил обычно до одури вежливого Ромку, и теперь он, осознавая случившееся, сорвался.

А мне и возразить-то нечего было. Я изначально неправильно подошла к общению с парнем. Привычно хамила и грубила. Но я ведь при этом и позаботилась о нём! Да что этот малой себе позволяет?!

– Ром, – едва сдерживая гнев, двинулась за уходящей в никуда парочкой. А, кстати, куда они намылились? – Я все понимаю, адреналиновый отходняк, но фильтруй базар. Со своей стороны признаю, что не всегда была тактична в высказываниях о тебе. Извини.

Букварь, явно не ожидавший от меня признания собственных косяков, удивлённо округлил глаза.

– Мирись-мирись-мирись, и больше не дерись, – поморщившись от очередного приступа боли, прокомментировала Аня. – Всё? Минутка выяснения отношений закончена? – и, получив наше молчаливое согласие, девушка продолжила, – Тогда давайте хотя бы поймём, где находится выход из этих казематов? А то мы идём по методу "Авось, куда-нибудь занесёт".

– О, ну с этим должны помочь мои малыши, – довольно вызывая инвентарь, проговорила я. – Сейчас запущу прусаков вперёд, они нам быстренько путь найдут! В конце концов, ищейка я или нет?

– Хех, действительно! – улыбнулся Ромка. – А то я уже было начал думать, в чём прикол твоей профы? Ничем же от военного не отличаешься! И, кстати, Искра, давно хотел узнать – как так получилось, что за девять лет игры ты не доросла до партийного уровня?

Я молча переглянулась с Аннушкой. Она-то была в курсе, что, в отличие от остальных игроков, с упоением качающих свой аватар путём ежедневных боёв и выполнения квестов, я практически всё это время только и делала, что отслеживала преступников. А за них хоть и давали вознаграждения в баллах уровня, но не настолько щедро, чтобы я могла стабильно расти.

– Работа у меня такая, что зарплата не позволяет достичь достойного моих заслуг игрового уровня, – хмыкнула я, настраивая жучков на построение карты и отправляя их на разведку.

– А всё почему? – вклинился между нами Феликс. – Всё из-за жадности проклятых капиталистов, угнетающих честный рабочий люд!

– Ты ему при диагностике можешь отключить коммунистический цитатник? – устало взглянув на Ромку, поинтересовалась я.

– Да ты уж определись – то оставь, то отключи, – хохотнул парень, при этом потревожив практически висящую на нём Аню. – Ой, прости, я отвлёкся!

– Я не фарфоровая, потерплю, – досадливо поморщившись, ответила ему пропагандистка. – Что у нас по карте?

Друзья сгрудились над моим планшетом, на галопанели которого резво перемещались три маячка. Двое бежали в том направлении, который мы обозначили как приоритет, один убежал назад. Вскоре передняя парочка разделилась на ближайшей развилке. Постепенно вырисовывалась карта окружающих нас тоннелей, и я с нарастающей паникой осознавала, что это целый подземный лабиринт. И конца и края ему пока не наблюдалось.

В какой-то момент тот прусак, что убежал назад, погас с тихим писком. Буквально через минуту исчез второй жучок. Оставшийся в живых успел перед своей кончиной передать информацию о наличии какого-то большого помещения далеко впереди.

– Связь или батареи? – со знанием дела взглянул на меня Букварь.

– Ни то, ни другое, – я отрицательно покачала головой. – Мои малышата работают в пределах одного города и держат заряд сколь угодно долго. Их что-то уничтожило.

На минуту над нами повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь звуком падающей с каменного потолка воды.

– Что здесь может водиться? – слегка севшим голосом поинтересовался Букварь, определённо пытающийся придумать выход из положения. – Ане сейчас нельзя участвовать в бою.

– Не только ей, – я устало потёрла шею. – У нас тоже запас провианта на исходе, да и в целом мы не готовы к стычкам с чем-то, серьёзнее бурачешей или мышаков.

– Ребят, я не настаиваю, но, может, всё-таки двинем в сторону той полости, что обнаружил последний прусак? – нетерпеливо спросила пропагандистка. – Можно, конечно, и тут пикник разбить, но тогда объяснять Ольге, какого чёрта её сестра сгинула в канализации, придётся вам.

– Не-е-е, я со Злюкой лишний раз пересекаться не планирую, – криво усмехнулась я. – Двинули тогда.

Моё предложение о помощи в транспортировании многострадальной Аннушки Ромка отбрил с видом оскорблённой невинности. Я хмыкнула и возглавила наш небольшой отряд. Феликс без лишних слов занял тыл и теперь то и дело оглядывался, ожидая подвоха от сгущающейся дымки.

Сверяясь с составленной прусаками картой, я продвигалась вперёд, настороженно прислушиваясь. Так мы прошли почти весь путь до намеченной цели, ни с кем не столкнувшись. Но не доходя каких-то ста метров до того самого помещения, где пал смертью храбрых мой последний жучок, я услышала звуки, однозначно говорящие о крупных проблемах. Рычание и клацание чего-то металлического не могло предвещать уютного чаепития в приятной компании.

Оглянувшись на приближающихся Ромку и Аню, я взглядом указала на ближайшую нишу в стене. Такие встречались на всём нашем пути, и теперь стало ясно, что они давали игрокам возможность передохнуть в укрытии. Букварь скрылся из виду, а когда вернулся, был уже без пропагандистки.

– Феликс, проследи за Аннушкой, – попросила я подошедшего кота. – Как она? – это уже программисту.

– Храбрится, но ей все больнее и больнее, – поморщившись, ответил тот. – У нас нет ничего, что сыграло бы роль обезболивающего?

– Стандартные лекарства в "Советах" приравнены к наркотикам и запрещены, – объяснила я. – А местная еда расчитана только на восполнение здоровья, да наложение специальных боевых эффектов. Попросту говоря, нам нечем облегчить её состояние.

Ромка разочарованно вздохнул, покусал губу и спросил:

– Чего мы остановились-то?

– А ты не слышишь? – я удивлённо взглянула на напарника. – Ах, да, ты же эвеэмщик, у вас Слух на минималках. Если коротко, то, похоже, что нас впереди ждут какие-то твари, и я не хочу тащить туда тебя с Анютой.

– Анюта, – криво ухмыльнулся парень. – Она тебя за такое ми-ми-ми прибила бы. Тогда какой план? – тут же посерьёзнел он.

– Я пойду на разведку, включив режим Мимикрии. Есть у ищеек такая способность. Долго она не работает, но высунуться вперёд и оценить обстановку мне времени хватит.

На том и порешили. Ромка вернулся к пропагандистке, а я двинулась вперёд, практически вжимаясь в стену тоннеля. Постепенно коридор расширялся, рассеивалась и заполняющая его жёлтая завеса. И моему взору предстало обширное помещение, опоясанное несколькими уровнями решётчатых галерей. Я как раз выглядывала из прохода на самом высоком, третьем, уровне. Далеко внизу плескалось мутно-жёлтое не то озеро, не то крупный резервуар с водой, источающий тот самый туман, витающий во всех тоннелях в этой системе.

По соседним ярусам двигались твари, которых запросто можно было записать в братья к тому кроконатору, что мы с Букварём завалили в парке ТоталиГрада. Только эти звери обзавелись железными доспехами, которые и издавали слышимое мной ранее металлическое клацанье.

"Стальной кроконатор, уровень неизвестен, лимит здоровья – 47 000", – выдала сводку информации моя хакерская маска. И единственным слабым местом у этой твари светилось основание шеи со стороны груди.

И это стало даже более худшей новостью, чем невозможность моментального выхода из игры. С такой модификацией привычных мне крокодилов, нам в одиночку не справиться.

Пока я зависала, обдумывая дальнейший план, поблизости раздалось тихое не то ворчание, не то рычание. Резко отпрыгнув назад и вжавшись в стену, я с расширенными от страха глазами наблюдала, как у выхода на галерею появилась сначала жуткая, облачённая в мощную броню, морда, а потом и сам кроконатор. Столь близкое присутствие чудища вызывало во мне какой-то поистине доисторический ужас, заставивший похолодеть руки и ноги, а волосы на загривке встать дыбом.

Тварь сунула свой нос в ответвление, поводила из стороны в сторону, но Мимикрия работала, как надо, надёжно прикрывая меня от обнаружения. Мне оставалось только молиться, чтобы монстр как можно скорее отправился по своим делам, потому что действие скрывающего баффа уже совсем скоро закончится, а вступать в бой сейчас было равносильно самоубийству.

Фыркнув, будто что-то в окружающей среде его разочаровало, кроконатор двинулся дальше по металлическим навесам. Хорошо бы, если и остальные обитающие тут существа двигались по своим маршрутам. Тогда есть шанс проскочить их по стелсу[2].

Хотя с таким балластом, как малоподвижная Аня, нечего и думать о тихом передвижении. Надо придумывать какой-то другой план.

С такими мыслями я вернулась к друзьям. Аннушка выглядела ещё хуже, и я поняла, что надо срочно что-то предпринимать.

– У меня плохие новости, – мрачно проговорила я, присаживаясь рядом с Букварём, жующим тушёнку из запасов пропагандистки.

Быстренько обрисовав сложившуюся ситуацию и всё, что удалось разведать, я молча воззрилась на друзей. Была у меня какая-то тайная надежда, что сейчас либо бравая Аня выдаст сверхценную информацию об этой секретной локации, либо Букварь родит гениальную идею – недаром же программистское светило. Ну, или Феликс, как всегда, поразит своим умозаключением. Но нет, все понуро молчали, уставившись в стенку напротив.

– Ладно, – хлопнув себя по коленям, решилась я. – Есть у меня одна мыслишка. Не факт, что сработает, но попытаться стоит. Букварь, доставай Макарыч. Будет тебе возможность отыграться за все обидные слова, что я сказала в твой адрес.

– Чего ты задумала? – вскинулась Аннушка, пока Ромка, недоумённо глядя на меня, вызвал импульсник из инвентаря.

– Будем вытаскивать рояль из кустов[3], – я растянула губы практически в сумасшедшей улыбке и сняла боевой скаф, оставшись в строгом чёрном платье рубашечного типа. – Так, Ром, стреляешь только по моей команде, одиночными.

"Богатырь 1.5 помещён в инвентарь, уровень здоровья снижен! 5200/7800!", – тут же оповестил меня планшет.

Значит, критический показатель моего ХП теперь начнётся с отметки в пятьсот двадцать поинтов.

– Куда стрелять-то? – тем временем, оглядываясь, спросил Роман.

– По мне стреляй, – усмехнувшись, ответила я, расставляя руки.

– Ты рехнулась? – опуская ствол, возразил напарник.

– Всё под контролем, стреляй! – начиная заводиться, прошипела я. – Мне и так всю свою решимость приходится собирать!

– Сделай, как она говорит, – тихим голосом попросила Аня. – Искра не из тех, кто позволит себя бить без чёткого на то плана.

– У меня была какая-то стратегия и я её придерживалась, – недовольно пробубнил в ответ парень, цитируя одного спортсмена из недалекого прошлого.

Но в итоге выстрелил. Зараза, хладнокровно долбанул по собрату по тиме! Не думала я, что он так быстро согласиться!

С громким ругательством я сложилась пополам, потому что пуля попала точнёхонько в солнечное сплетение. Сердце сбилось с ритма и заполошно забилось, пытаясь выровняться.

"Падение уровня здоровья: 2600/5200!", – тут же прилетел отчёт.

– Ещё! – разогнувшись, бросаю приказ Букварю.

– Да не могу я по девушкам стрелять! – попытался заартачиться тот.

– Не можешь стрелять – бей, не можешь бить – стреляй! – с холодной настойчивостью проговорила я. – Рома, это надо сделать, другого выхода нет!

Припомнив мне мою же мать, парень вскинул Макара и снова удивил своей точностью. Пристрелялся, однако!

"Падение уровня здоровья: 1300/5200!", – равнодушно доложил планшет.

В этот же момент в челюсть ничего не подозревающего Романа прилетел кулак появившегося из ниоткуда Артемия. И ведь всё произошло за доли секунды!

Программист отлетел к стене, по пути выронив импульсник. Пытаясь уйти от сыплющихся сверху ударов, которые моему напарнику щедро выдавал Тэм, парень свернулся в клубок и активировал щит, так вовремя показанный ему Анной.

– Стой! – хрипло ору я. – Тэм, стой же! Он свой!

Но бывший, очевидно, пребывающий в бешенстве, даже не замешкался в процессе избиения бедного Ромки.

И пока я продолжала взывать к здравому рассудку взбеленившегося Артемия, ему в руку с громким воем вцепился Феликс. И это, как ни странно, помогло.

– Что за собака бешеная?! – ошарашенно зашипел бывший, пытаясь стряхнуть пета.

– И вовсе не собака, а вполне приличный кот-революционер! – оправившись от последнего выстрела и подхватив на руки отброшенного Эдмундовича, я подошла к мужчинам. – Здравствуй, Тэм.

[1] Хардкор – здесь режим игры, максимально приближенный к реальной жизни. Соответственно, все повреждения, полученные в игре, омнигель передает физическому телу.

2] Стелс – тактика игры, когда геймеры проходят все задания, не вступая в бой и оставаясь не обнаруженными;

[3] Рояль в кустах – фразеологизм, означающий явно заранее подготовленный экспромт, либо ненатуральный, искусственный поворот сюжета художественного произведения, представляемый автором как случайность.