Новая реальность

Глава 3 Из огня да в полымя

Смутные образы проносились перед глазами Лёши. Огонь, обломки, вспышки плазмы, непрекращающиеся взрывы. Он всё ещё был там, всё ещё ощущал тряску ускорения, видел увеличивающуюся в размерах тёмную громаду. Она заслоняла все экраны, заполняла собой весь мостик… удар, боль… а затем взрыв… Лёша резко открыл глаза. Первое, что он увидел — небо.

«Рай что ли?» — вяло подумал Романенко и попытался сесть, но у него закружилась голова и он лёг обратно. — Так, полежу-ка я ещё немного, заслужил.

Небо, к слову, было в тучах, дул холодный ветер, слева от Лёши что-то ритмично звякало в такт порывам ветра, но ему было лень повернуть голову и посмотреть, что там. Внезапно появился гул, сначала слабый и далёкий, потом всё громче и ближе. Гул перерос в рёв, и над Лёшей пронеслось нечто отдалённо напоминающее истребитель из Звёздных войн.

— Что за чёрт?! — мысли стали приходить в порядок, потекли быстрее и Романенко даже попытался внутренне собраться, удавалось, правда, с трудом. — Чёртов отходняк после темпорального перемещения… Э-э-э… Какого-какого? Так, откуда я знаю этот терми…

Додумать ему не дали, что-то резко взвизгнуло, и в 15 метрах в воздух взметнулся столб земли и мусора. Романенко инстинктивно перекатился на бок спиной к взрыву и закрыл голову руками. Теперь он увидел, что именно звякало рядом с ним всё это время. Обугленный человеческий скелет держал в руке цепочку с жетонами, такие выдают в армии. Ветер раскачивал их, и они ударялись об остов автомобиля, к которому скелет сидел спиной. От заворожённого созерцания этой картины Лёшу оторвал грубый окрик прямо в ухо.

— Уходим отсюда, они вызвали подкрепление, сейчас здесь будут сотни степлеров!

Романенко резко развернулся в сторону голоса и увидел прямо перед собой измазанное в грязи лицо неизвестного человека. Незнакомец был одет в военную форму и энергично тряс Лёшу за плечо.

— Ты глухой? Жить надоело?! Рви задницу с земли и бегом! — солдат заорал с удвоенной силой. Тут он перевёл взгляд на живот Лёши. — Э, брат да ты ранен, тогда всё ясно, обопрись на плечо и двигаем.

Незнакомец с кряхтеньем поставил Лёшу на ноги.

— Идти сможешь?

Романенко перевёл взгляд вниз, на нём была такая же форма как на солдате, только пропитавшаяся кровью в районе живота. Странно, но боли он не чувствовал, даже голова не особо кружилась. Формы такой, к слову, он никогда раньше не видел, но обдумывать что к чему времени, похоже, не было.

— Я справлюсь, ты главное прикрывай. — Романенко похлопал солдата по плечу и первый трусцой направился в сторону ближайших развалин. Забавное ощущение, вроде ты ещё ничего не понимаешь, но уже говоришь осмысленные и адекватные фразы и даже знаешь куда бежать. Лёша усмехнулся. Теперь ему представилась возможность получше осмотреть пейзаж. Он был в городе, это было ясно. Вот, правда, улицы завалены всяким мусором, обломками и телами, вокруг развалины домов, куча воронок в асфальте, остовы машин. У него даже мелькнула шальная мысль, что Кэмерон знал, что к чему, когда снимал своего Терминатора. А ещё Романенко увидел торчащий в паре километров огрызок того, что раньше было Останкинской телебашней… Или ему показалось?

— Москва? Ладно выясню всё позже. — Лёша перешёл на бег.

Из разломов, щелей и дыр в зданиях по одному, по двое, иногда небольшими группами выбегали люди и неслись в том же направлении что и он. В основном все в форме, но Лёша заметил и пару гражданских. Земля неожиданно заметно вздрогнула, затем ещё раз и ещё. Лёша на бегу обернулся, а затем даже перешёл на шаг. Позади, метрах в трёхстах по улице шагали огромные, высотой с десятиэтажный дом, силуэты, отдалённо напоминающие формой человеческую. А внизу бежали фигурки поменьше. Все металлические, насколько мог видеть Романенко. В спину ему врезался недавний знакомый, солдат, который помогал ему подняться.

— Пошёл, пошёл, пошёл!!! — солдат во всю прыть умчался вперёд.

Лёша помедлил ещё секунду, затем бросился его догонять. К слову, это оказалось нелегко, солдат удирал так, словно хотел побить мировой рекорд по стометровке, впрочем, как и все остальные. Пока Лёша его догнал, вопросов в голове прибавилось на добрых пару десятков. Принимая во внимание обстоятельства, Романенко решил начать с насущного.

— Что это за хрень?!

Солдат мельком взглянул на Алексея.

— Чистильщики, новые модели роботов, специально созданы для зачистки больших территорий. Большие выполняют основную работу, мелкие зачищают то, что останется. Это уже не старые консервные банки прошлых месяцев, добро пожаловать на новый круг ада. Поднажми, нам надо вон в то здание, если хочешь дожить сегодняшний день до конца.

— До него ещё метров четыреста. — Лёша и так бежал почти на пределе.

— Я знаю, но иначе мы покойники.

— А что там?

— Там система подземных тоннелей и коммуникаций, где мы прячемся, они нас там не достанут.

Через несколько минут они забежали внутрь здания, Романенко облокотился о стену. Земля непрерывно мелко тряслась, были слышны взрывы, автоматные очереди и странные резкие визжащие звуки.

— Что такое?

— Дай отдышаться… — Лёша приложил руку к ране и болезненно поморщился. Боль стала ощущаться сильнее.

— Нет времени, — по солдату нельзя было сказать, что он только что пробежал пару сотен метров. По нему вообще не было видно, что он бегал.

— Как тебя зовут вообще? — Романенко решил потянуть время, иначе без отдыха он далеко не убежит.

— Андрей. А тебя?

Алексей ещё не придумал толком, что ответить Андрею, как прозвучал выстрел, и кусок стены рядом с ним обвалился.

— Они нас нашли! — Андрей схватил за руку Лёшу и стал тянуть за собой.

Краем глаза Романенко увидел две блестящие фигуры в образовавшемся проёме, а это значило, что пора делать ноги. Однако далеко им уйти не удалось, потому что впереди появился ещё один робот. Теперь Лёша смог хорошо рассмотреть, что они из себя представляют.

Роботы были ростом примерно 180–190 сантиметров. Сделаны из блестящего отполированного металла и что-то подсказывало Алексею, что очень прочного. Физиологически выглядели как… Ну, наверное, как мифологические сатиры. Если быть более точным, они имели две руки, две ноги со смотрящими назад коленями и гибкое металлическое подобие хвоста, расположенное чуть ниже талии. Из предплечья правой руки торчит дуло пулемёта — это из того оружия, которое Романенко смог более-менее распознать. В общем, серьёзные ребята.

Их хромированные руки поднялись плавно и очень быстро и всё, что успел сделать Романенко, это рефлекторно выставить одну руку вперёд, как будто хотел ею защититься, и закрыть глаза. Как один прозвучали два выстрела. Медленно и лениво перетекла в прошлое секунда, за ней другая. Романенко открыл глаза и увидел, что роботы стоят в той же позе с поднятыми и направленными в его сторону руками. А ещё он был готов поклясться, что камеры, служащие роботам глазами, смотрят на него с удивлением. Лёша и сам не понял, что произошло, разве что они промазали с расстояния в пару метров. В этот же момент землю сотряс мощный взрыв, заставивший ближайшего к ним робота сделать полшага назад и опереться на хвост. Пол под их ногами, и без того далёкий от целого состояния, за один удар сердца пошёл трещинами, а затем добрая его половина просто рухнула вниз вместе с Лёшей и Андреем. Приземлились они довольно удачно, к тому же теперь их скрывало облако поднятой падением пола пыли, хотя, помешает ли это роботам, Лёша уверен не был. Они оказались в каком-то туннеле, скорее всего служебном, для обслуживания коммуникаций здания над ними.

— Идём, ждать, пока очухаемся, никто не будет, — на этот раз Романенко первым протянул руку Андрею, который всё ещё лежал на куче камней и хлопал глазами.

— Он не мог промазать… — вот и всё что он смог сказать, а выражение лица Лёша бы описал как «просто в шоке».

— Значит, теперь у нас есть повод отпраздновать… если выберемся.

Они побежали вперёд по тёмному узкому проходу тоннеля. Затылком Алексей чувствовал сверлящие его вслед взглядом электронные глаза.

Лёжа на боку, Озимцев затуманенным взглядом наблюдал, как обратный отсчёт доходит до нуля. Он закрыл глаза, красная цифра 0 поплыла перед внутренним взором.

— Ноль… ноль… нолЬ… ноЛЬ… нОЛЬ… НОЛЬ… НОЛ… екс… Алекс!!!

Гена резко открыл глаза. Первое что он увидел — незнакомое лицо с недельной щетиной. Одет по военному, на плече оружие, он что-то кричит, но разобрать, что именно Гена ещё не мог. У него ужасно кружилась голова, буквально выворачивало наизнанку, в глазах двоилось, и вообще ощущение было такое, будто его переехал грузовик, причём не один раз. Так продолжалось с полминуты, всё это время военный не переставал что-то кричать и трясти Озимцева. Наконец шум в ушах немного прошёл и Гена различил звуки взрывов, стрельбы и ещё какие-то, резкие и визжащие.

— Алекс, что с тобой? — ещё одна резкая встряска.

Озимцев с трудом сфокусировал зрение, и разглядел у военного сержантские погоны.

— Алекс, чёрт возьми, приди в себя! — сержант схватил его обеими руками за плечи и начал трясти как грушу, пытаясь хоть немного привести его в чувство.

— Алекс? Какой ещё Алекс? Я — Виталий Тихонов, капитан крейсера космического флота Фени… — в голове всё ещё была каша, но через секунду Геннадий всё же сообразил, что обращаются-таки к нему. К счастью, из-за стоявшего грохота его никто не расслышал.

— Нас окружили! Повсюду роботы, — солдат слева от Гены казался спокойным, несмотря на сообщённую им только что информацию.

— Чёрт, дело совсем плохо. Значит, будем идти напролом. Алекс, ты меня слышишь? — на этот раз сержант решил не орать Гене на ухо, а применить тактику сверления грозным взглядом.

— Да, слышу, — Озимцев уже более-менее пришёл в себя и ответил погромче, чтобы от него, наконец, отстали.

— Отлично. Все слушайте мою команду, мы попробуем выбраться из этой ловушки. Всем держаться вместе, никому не расходиться, один за всех…

— …и все за одного, — дружно подхватили остальные солдаты.

— …одного. — Гена успел подхватить только последнее слово. Он уже понял, что спасся, но радоваться особо не спешил, так как очевидно было, что он снова попал в какую-то передрягу.

— Нам нужно добежать до того здания, в 150 метрах отсюда. Всем всё понятно? Вперёд!!! — сержант первый выскочил из-за укрытия и побежал по улице.

За ним на улицу плотной группой в 12 человек высыпалось всё отделение и под шквальным огнём начало отступать. Геннадий шёл последним. Одного взгляда в сторону атакующих ему хватило, чтобы за две секунды оказаться рядом с бегущим впереди сержантом. Гена решил, что ронять челюсть от вида бегущих хромированных фигур, конечно, вполне логично, но как-то не вовремя, поэтому приберёг все вопросы на потом. Если это «потом» будет. Роботы были повсюду. Одного из их отряда убили выстрелом в голову, второму прострелили ногу, и, пока он останавливался и удивлённо поворачивал голову в сторону раны, изрешетили грудь. Раздался визжащий звук и у третьего просто отвалилась рука с куском плеча, затем пришёл черед четвёртого…

За ними уже давно охотились. Это было легендарное отделение, на счёту которого было около тысячи уничтоженных роботов. Они были бы желанной добычей для своих врагов. И вот те, наконец, застали их врасплох. Наводка информатора оказалась ложной. Их послали на задание, не проверив информацию, фактически послали на верную смерть. Отделение должно было уничтожить подпольный завод по производству микросхем искусственного интеллекта для новых моделей роботов. Когда они прибыли на место, на них сразу же напали…

Гена избегал встречи с посылаемой роботами смертью с поразительными даже для него самого скоростью и ловкостью, хотя, как известно, пуля — дура (это же относилось и к лазерным пучкам), и, возможно, ему просто везло. Их осталось в отряде всего семеро. Один из роботов сумел зацепить выстрелом Озимцева в ногу за 10 метров до входа в здание. Он снова оказался в конце отряда, прикрывая отступление, поэтому остальные заметили его отсутствие слишком поздно. Когда сержант оглянулся назад, остаток отряда уже был в здании, а Гена отстреливался и пытался одновременно доползти до укрытия.

— Всем стоять! Миша, Стас, прикройте меня, остальные обеспечьте оборону, я за Алексом! — сержант передал своё оружие одному из бойцов и выбежал из здания.

Оставшиеся внутри открыли шквальный огонь по приближающимся роботам. Сержант поднял Озимцева и потащил на себе к входу в здание.

— Можешь идти? — сержант аккуратно усадил Геннадия спиной к стене.

— Сейчас попробую… — Озимцев встал и попытался опереться на раненую ногу, но тут же упал.

— Они скоро будут здесь, — бросил через плечо Миша.

— Облокотись на меня, пойдём так! — сержант подставил Гене плечо.

Озимцев приподнялся, обхватил рукой сержанта за шею и встал на ноги. Отряд двинулся вперёд, но не прошли они и 30 метров, как их настигли роботы. Проломив стену коридора, один из них неожиданно выскочил и расстрелял двух человек, ещё двое напали сзади. В какое-то мгновение Озимцева ощутил на себе холодную хватку металлических рук, а через секунду уже летел куда-то в сторону от сержанта. Гене повезло, что траектория его полёта проходила через довольно большую дыру в стене, и он вылетел на улицу, иначе из него получилось бы отличное постапокалиптическое граффити. Геннадий упал на землю, удар был настолько сильный, что он на некоторое время потерял сознание. Когда он очнулся, выстрелы уже стихли и живых в здании, похоже, не осталось. Практически сразу из здания вышли два робота, окончательно разломав внешнюю стену, и направились к Озимцеву, который к тому моменту пришёл в себя и даже попытался подняться. Роботы остановились в десяти метрах от Гены и навели на него оружие. Хромированные, в рост человека, с хвостами, из правого предплечья торчал пулемёт, а из левого — что-то миниатюрное, тускло блестевшее матовыми линзами, скорее всего это и было то энергетическое оружие, с помощью которого роботы стреляли лазерными пучками. Оба оружия, к тому же, судя по всему, могли прятаться внутрь руки. Две смерти на выбор… В лицо Гене сейчас слепыми зрачками линз смотрела лазерная.

— Вот блин… — успел подумать Озимцев, перед тем, как мелькнула красная вспышка…

… Яркий разряд красного цвета сорвался с небес, соединил землю и облака. В его центре оказался Гена. От попадания необычной молнии Озимцева начало трясти. Удар молнии обычно длиться доли секунды, но этот длился гораздо дольше. Тело Озимцева начало подниматься вверх. Роботы незамедлительно открыли по нему огонь сначала из лазеров, затем подключились пулемёты, но всё было безуспешно — ни пули, ни лазерные пучки не долетали до Озимцева, они просто испарялись, его тело было окружено каким-то странным полем, сгенерированным этой необычной молнией. Гена поднялся уже на высоту третьего этажа. Руки его как будто сами развелись в стороны, ноги свисали вниз и были плотно прижаты одна к другой, голова опущена. В этот момент он был похож на человека, распятого на кресте. Боль стала невыносимой, он больше не мог сдерживаться и закричал. Его пронзительный крик разнёсся эхом по городским кварталам, его было слышно в радиусе нескольких сотен метров. Силовое поле, окружавшее Озимцева, сколлапсировало и ударной волной выбило все оставшиеся в домах стёкла, в некоторых местах потрескались и обрушились стены, а тех двух роботов, которые стояли недалеко от него смело как букашек. Через секунду после этого молния исчезла, и Геннадий в полной тишине упал на землю без малейших признаков жизни.

Очнулся он в каком-то тоннеле. Его несли на носилках два человека, и Озимцев сначала не понял где он и что вообще происходит. Он рефлекторно вскочил с носилок готовый ко всему.

— Кто вы?! — Гену трясло.

— Тише, успокойся, всё в порядке, — сказал один из солдат, тащивший носилки.

На его правой руке была надета повязка, на которой был вышит красный крест. Озимцев немного расслабился — рядом свои, люди, да к тому же медики.

— Мы уж думали, что ты не очнёшься, — медик переглянулся со своим товарищем.

— Где я? Что со мной случилось?

— Ты в подземном тоннеле, мы сейчас направляемся к расположению нашей части. Что с тобой случилось мы, к сожалению, не знаем. Нашли тебя после боя лежащим на земле. Ты там, наверное, целые сутки пролежал.

— Я мало что помню…

— До базы уже рукой подать, она за тем поворотом, уже совсем немножко осталось. Там, может, и товарищей по оружию своих найдёшь, у них поспрашиваешь.

Озимцев безо всяких возражений согласился и послушно пошёл с медиками к воинской части. Что-то в нём самом никак не давало ему покоя. Внезапно в памяти всплыла сцена: он держится за сержанта, ковыляет вглубь здания, сзади слышны выстрелы… Нога! Гена удивлённо уставился на свою левую ногу. Никакой боли или дискомфорта. Ну, медики, ну молодцы!

— Ребята, спасибо, что подлатали ногу.

— Какую ногу? Ты про что? — на Гену уставились две пары непонимающих глаз.

— Мою. У меня ж полштанины кровью залито, ранен был.

— Да на тебе ни царапины, осматривали мы тебя, кожа как у младенца! А кровь чужая, скорее всего.

«Интересно, когда и как это она успела зажить?» — подумал Гена. К насущным вопросам прибавился ещё один.

Они прошли десяток-другой метров, повернули за угол, и Озимцев увидел огромные ворота, которые были плотно закрыты. Нигде не было ни щёлочки, даже звук не доносился с другой стороны.

— Стоим смирно, сейчас будет проведена процедура сканирования. — медик опустил носилки и встал рядом с напарником.

— Какая процедура? — Геннадий был погружен в свои мысли, поэтому не расслышал обращённую к нему фразу.

В этот момент с потолка опустилось какое-то устройство, похожее на камеру слежения и просканировало их лазерными лучами, которые были отчётливо видны сквозь пыльный воздух тоннеля. В следующее мгновение щёлкнули затворы по ту сторону двери, и она открылась. Оттуда послышался голос солдата:

— Ну, заходите же скорее!

Они поторопились зайти внутрь. Войдя на базу, Озимцев увидел, что узкий коридор вдруг расширился и стал невероятно больших размеров. Сразу за воротами располагался блокпост на случай, если роботы вдруг найдут их базу. Геннадий прошёл немного дальше и огляделся. На станции были не только военные, но и гражданские, причём их было довольно много. Его взгляд скользил по лицам, иногда безразлично, иногда с лёгким интересом. Вдруг Гена остановился, буквально замер в оцепенении.

— Не может быть… Не может быть… — Гена повторял про себя эти слова, не отрывая взгляда от лица одного из военных.

Он вдруг закричал:

— Лёша!!!

Да, он увидел в толпе солдат Романенко, который хоть и был ранен, всё ещё держался на ногах и неплохо выглядел, рану ему успели обработать и перевязать.

Озимцев подбежал к нему и крепко обнял.

— Ты жив! — Гена радовался как ребёнок.

— Как видишь, — Лёшу измотало ранение, но прыгать от радости ему хотелось не меньше.

— Не верю своим глазам. Давай найдём местечко, где можно спокойно поговорить. Здесь слишком много лишних ушей и глаз.

Они отошли немного в сторону.

— Ты помнишь, чем закончилось сражение? Мы победили нимерийцев? — лицо Гены посуровело, слишком свежи ещё были воспоминания.

— Я не знаю. Последнее, что помню — как направил Астерион на тот громадный корабль. Системы отказали… Последний залп и скрежет мнущейся обшивки, а дальше… Пустота. Очнулся уже здесь.

— Но как ты выжил? И что случилось с Землёй?

— Ответ на оба вопроса — не знаю! Я после этого ничего не помню. А ты как выжил? Я видел, что Фениксу крепко досталось.

— Да, это так, но я в тот момент был на «Эстеле». Отчётливо помню лишь обратный отсчёт таймера, а дальше взрыв и я оказался тут, — пожал плечами Озимцев.

— Кстати, ты не знаешь какой сейчас год?

— Нет, не было времени посмотреть на эквалайзер. Сейчас глянем… — Озимцев тайком закатал рукав. — Хм, 24 августа 2068 года.

Цифра была знакомая, Романенко сразу вспомнил одну из записей в базе данных Астериона: «…в 2067 году началась 3-я мировая война, в которой почти все люди были уничтожены вышедшими из-под контроля роботами, разработанными первоначально для защиты людей. Человечество находилось на грани вымирания. Из 12.5 миллиардов человек уцелело меньше 500 миллионов…».

— Мы попали в разгар третьей мировой.

— Меньшего я и не ожидал, — Гена улыбнулся краешками губ. — Неплохо бы уточнить, где мы находимся.

— Думаю, это Москва. Когда мы отступали, я мельком видел нечто похожее на Останкинскую телебашню… точнее то, что от неё осталось.

— Интересно, значит мы сейчас в коммуникационных тоннелях московской подземки.

— Похоже на то…

Озимцев решил пошарить в карманах, чтобы узнать побольше о человеке, в тело которого он вселился, но в карманах было пусто. Он знал только, что зовут его Алекс и он младший сержант. Звание он узнал благодаря не изменившемуся со времён его службы внешнему виду погонов.

Романенко знал о себе не многим больше. Он был в звании сержанта, звали его Макс. Сославшись на контузию и лёгкую амнезию, он успел узнать, что ему 28 лет и он женат, но жену убили во время одного из нападений. Её фотографию он нашёл в нагрудном кармане униформы. Более никакой информации Алексею выяснить, к сожалению, не удалось.

Не так далеко от них находилась будка, ранее принадлежавшая диспетчеру эскалатора, с частично сохранившимися стёклами. Гена повернул голову к ней и, внезапно, ему пришла в голову одна мысль.

— Пойдём, посмотрим на себя, — он дёрнул Лёшу за рукав и кивнул в сторону будки.

Подойдя к стеклу поближе, Геннадий увидел там мужчину лет 26–28 с длинным, слегка курносым носом и строгими чертами лица. У него были средней длины русые волосы, которые почти полностью закрывали ему лоб. Глаза, насколько Геннадий смог рассмотреть, были светлыми. Рядом с ним стоял приятной наружности мужчина, примерно ровесник Лёши, с тёмными глазами и короткими волосами чёрного цвета. Прямой тонкий нос ещё больше подчёркивал его привлекательность.

— А я красавчик, — Лёша улыбнулся своему отражению, затем удовлетворённо хмыкнул.

Из глубины тёмного тоннеля послышался какой-то звук, с каждой секундой становясь всё громче и ближе.

— Кажется, метро всё ещё в рабочем состоянии. — Гена прислушался к приближающемуся стуку колёс.

— Неожиданно, но приятно.

— Интересно бы узнать, что это за линия,

— Видимо, секретная. Я много раз бывал в московской подземке, но этой станции не помню, хотя это было довольно давно, может они её сравнительно недавно построили. Но, опять-таки не похожа эта станция на все остальные: слишком низкий потолок, намного меньше других, никаких украшений. Скорее всего, она строилась именно для такого случая.

Скоро из тоннеля показался свет фар, а затем и сам поезд. Когда он остановился и открыл двери вагонов, на платформу вышел генерал-майор. Обращался он, судя по всему, к гражданским.

— Сейчас этот поезд доставит вас в безопасное место. Прошу всех занять места в вагонах, поезд отправляется через 5 минут.

Вскоре все гражданские загрузились в поезд, и он увёз их на одну из других станций, которая находилась вне зоны активных боевых действий. Стало значительно просторнее. От нечего делать Озимцев начал считать количество человек, находящихся на базе и досчитал до 134-х, как вдруг его окликнул чей-то зычный голос.

— Саша, не верю своим глазам, ты жив!

Гена обернулся и увидел человека с погонами лейтенанта. Он был ростом примерно 170–175 см, стройного телосложения, кучерявые пепельного цвета волосы, курносый нос, прижатые к голове уши, голубые глаза и ещё он немного прихрамывал на левую ногу.

Лейтенант подошёл к Геннадию.

— Сашка, чего ты смотришь на меня как баран на новые ворота? Ты что, не узнал меня?

— Вообще-то нет, — Гена выглядел немного смущённым.

— Ну ты даёшь. Это же я, Толя! Мы с тобой вместе в институте учились!

— И правда! Толя, ты уж прости, я сильно головой ударился, ещё не пришёл в себя.

— А, ну тогда всё ясно. Кстати, я слышал, что всё ваше отделение роботы положили. Я уж думал, что тебя больше не увижу никогда, а тут ты передо мной стоишь. Я прямо глазам своим не поверил сначала. Как же тебе удалось остаться в живых? — Анатолий похлопал Гену по плечу.

— Я сам, честно говоря, не знаю, просто повезло, наверное, — Озимцев не знал, как рассказать про молнию Лёше, чего уж говорить про новоиспечённого сокурсника.

— Ну, значит, ты не просто в рубашке родился, а в костюме химзащиты, потому что так крупно везёт только избранным.

— Да, наверное… — Гене было не очень-то приятно отвечать вот так вот односложно человеку, который за него искренне волновался, но поделать он ничего не мог, слишком многое ещё предстояло выяснить о себе самом.

Лейтенант перевёл взгляд на Романенко, стоящего рядом с Озимцевым.

— Мы, кажется, не знакомы?

— Я — Макс, — Алексей пожал протянутую руку.

— И всё? — кажется, Анатолия уже начала удивлять немногословность старого и нового знакомых.

— Сержант, а фамилия — всё равно условность и дань этикету.

— Приятно познакомиться, я Толя.

— Взаимно.

В следующую минуту снова послышался шум приближающегося поезда.

— О, это уже за нами, — Анатолий повернулся в сторону перрона.

— А куда нас повезут? — Гена только надеялся, что это не общеизвестный факт, и что он не выглядит идиотом.

— Кому как повезёт, будут распределять по фронтам. Эти твари сейчас отовсюду прут. Они ведь знают, что мы прячемся в метро. Так они теперь станцию за станцией обыскивают и убивают всех, кого находят. Большинство южных тоннелей уже взорваны. Скоро отступать будет некуда.

Со стороны платформы раздался грубый окрик генерала, ненавязчиво напоминающий солдатам, что им пора занимать места в поезде. В простой и доходчивой манере естественно.

— Вы идёте? — Анатолий оглянулся.

— Мы чуть позже пойдём, иди без нас.

— Смотри, генерал голову оторвёт, — Толя усмехнулся. — Ну что ж, свидимся ещё, удачи вам.

Лейтенант пошёл в сторону поезда и смешался с толпой солдат.

— Нам нужно узнать с чего всё это началось, иначе воевать будет сложно. Сейчас наше главное оружие — информированность, — Лёша повернулся к другу.

— Скорее сложно будет закончить всё это, но ты прав, надо бы выяснить, что здесь произошло…

Их разговор прервал голос командира.

— Эй, вы, двое. Вы что, оглохли? Команда была садиться в поезд, а не чесать языками! А ну бегом занимайте места!

Романенко и Озимцев поспешили зайти в поезд, иначе шутливое предостережение Толи вполне могло сбыться. Последние солдаты зашли в вагон, платформа опустела и поезд тронулся.

— Интересно куда нас везут? — Гена крутил головой по сторонам, но, понятное дело, кроме стен тоннеля через окно ничего видно не было.

— Ясно куда, на станцию Лубянка. Там всех будут распределять по ротам и подразделениям, они хотят прорвать блокаду, — сказал средних лет мужичок в камуфляжной форме, сидевший рядом с Геной.

Мужик был невысокого роста, на вид, примерно, 160 см, у него были редкие русые волосы, карие глаза, средней длины нос, а лицо всё было испещрено неглубокими ямками, оставшимися, по-видимому, ещё с детства от угрей. На плечах виднелись погоны капитана.

— Товарищ капитан, а как вас зовут? — Лёша решил увести разговор в сторону, пока у капитана ещё не возникло ощущение, будто они с Геной свалились с Луны.

— Зовут меня Кубарев Дмитрий Алексеевич. А вас, ребята, как?

— Я — Максим.

— А я Саша или Алекс, — Гена улыбнулся.

— Будем знакомы, — Кубарев пожал протянутые руки.

— Как думаете, есть у нас шанс прорвать блокаду? — спрашивая, Лёша многозначительно посмотрел на Гену.

— Кто его знает. Роботы ж по всему МКАДу стоят, стервецы, комар не пролетит. Как наши ещё держаться — не знаю, с каждым днём поганцы стягивают кольцо. Мы с вами, можно сказать — последний резерв.

— А как же поддержка из других регионов? — Геннадий не заметил, как подался вперёд, лицо его выражало крайнюю степень внимания и взволнованности. Лёша закатил глаза — Гена задал-таки вопрос из разряда «мы не из этого времени».

— Вы что, вчера родились или в подземке всё время просидели, что ничего не знаете? — Кубарев аж всплеснул руками. — В остальных регионах хватает своих проблем. Там идут бои ещё похлеще, чем здесь. Под Полтавой, например, такая бойня, что Курская битва Второй Мировой отдыхает. Ходят слухи, что хотят применить ядерное оружие, но пока не решаются, не хотят заразить землю радиацией. Хорошо ещё, что военные вовремя успели перекрыть роботам доступ к ракетным шахтам, а то бы они уже давно на нас его опробовали. Эти твари плодятся как тараканы. Сегодня убьёшь сотню, завтра на их месте появится тысяча. А где их штампуют, определить крайне сложно. С начала войны всего пять заводов удалось накрыть.

— А ЭМИ? — Лёша все же решил воспользоваться разговорчивостью их нового знакомого.

— Что?

— ЭМИ, электромагнитный импульс. Он же вырубает всю электронику.

— Вырубал, — Кубарев помрачнел. — На предыдущих моделях роботов. На нынешних экранировка такая, хоть в микроволновку засовывай.

— Блин, откуда вообще эта напасть взялась? — раздражённо спросил Гена.

— Нет, ребята, вы действительно какие-то странные, — капитан округлил глаза, а у Лёши возникло стойкое желание отвесить Геннадию подзатыльник.

— Мы из глубинки, там нам объяснений не давали, сказали в кого стрелять и всё. — Алексей поспешил исправить положение.

— Тогда всё понятно. Роботы — были частью передовой программы перевооружения страны. Инженерам поставили задачу разработать умное оружие, которое могло бы при необходимости самостоятельно вести боевые действия, но сами по себе роботы значат не много. Одновременно с этим была разработана и внедрена в действие программа искусственного интеллекта, в задачи которого входил контроль над всеми роботами, вооружением, военной техникой, спутниками — в общем, абсолютно над всей военной инфраструктурой страны. Этот искусственный интеллект, как говорят, намного превосходил все существовавшие и существующие по сей день аналоги. Некоторые говорят, что он сравним с человеческим. В нескольких локальных стычках роботы показали себя с наилучшей стороны, не потерпев ни одного поражения. После такой рекламы остальные страны тоже захотели поставить их себе на вооружение. Наши, естественно, согласились, деньги всегда нужны, и принялись поставлять их всем желающим.

— Постойте, — перебил его Романенко. — А как же та программа? Ведь она контролирует роботов. Неужели другим странам было комфортно осознавать, что у них в стране присутствуют машины, которые им не подчиняются?

— Нет, всё не так. Она лишь позволяла на ходу изменять первоначальные команды и давать роботам новые указания, координируя их действия. Но роботы могли обходиться и без неё, следуя заложенной в них программе. Правда, в таком случае они становились гораздо уязвимее в смысле тактики ведения боя, но зато действовали самостоятельно. То есть те роботы были полностью под контролем своего правительства. Через 3 года поставки достигли огромных объёмов. Наши даже стали строить заводы в других странах, чтобы производить этих жестянок прямо на месте. Всё шло хорошо, пока роботы вдруг не ополчились против людей. Да и ладно бы ещё только в нашей стране — нет, они одновременно стали истреблять нас по всей планете.

— Но как такое случилось? — спросил Озимцев в надежде узнать ответ на главный вопрос.

— Нам сказали только, что произошёл какой-то сбой, в результате которого программа контроля перестала следовать основным директивам и выполнять свои защитные функции, и, в результате, роботы восстали и перебили, по оперативным данным, уже большую часть населения планеты.

— А откуда у вас оперативные данные? — задал вполне резонный вопрос Алексей.

— Последние сводки из штаба. Говорят, погибло уже почти 11.5 миллиардов человек. Это ещё хорошо, что наши не дали программе запустить ядерные ракеты, а то планета уже давно бы превратилась в выжженную радиоактивную пустыню.

— А компьютер отключить не пытались?

— Пытались и не раз. Даже не смотря на риск оставить роботов вообще без контроля, но, наверное, это лучше, чем целенаправленное противостояние людям, — капитан ненадолго задумался, затем продолжил. — Отключали электроэнергию, он включал запасные генераторы, посылали туда танки и пехоту — их уничтожали в мгновение ока. Там целая крепость выстроена была. Пытались даже ракетными комплексами уничтожить здание, где находится компьютер.

— И что произошло? — разговором стали интересоваться солдаты, сидящие по соседству.

— Чёрт его знает, что там произошло, но ходят слухи, что крепость уничтожить не удалось.

В этот момент колёса поезда завизжали, и он начал замедлять ход.

— Ну вот и приехали, — Кубарев взял свой вещь-мешок и поднялся.

Через минуту поезд совсем остановился, и кто-то громко скомандовал:

— Всем покинуть поезд и построиться на платформе! Прапорщики и офицерский состав отдельно, старшины, сержанты и рядовые отдельно. Через пять минут хочу видеть строй!

Солдаты начали в спешке покидать вагоны и выстраиваться на платформе в шеренги. К указанному времени перед командирами уже стояли ровные ряды бойцов. Самым старшим из командования был полковник, который и начал говорить.

— Итак, офицерский состав: прапорщики, лейтенанты и так далее. Кто из вас имеет опыт по обращению с личным составом? Сделайте шаг вперёд, — полковник оглядел шеренги.

В строю началось движение и около сорока пяти — пятидесяти человек вышли из него.

— Вы нужны нам, чтобы командовать солдатами, потому что офицеров у нас осталось очень мало, а опытных офицеров ещё меньше. Вы поступаете в распоряжение майора Кулешова. Он введёт вас в курс дела.

Человек рядом с полковником мотнул указанной группе людей головой и ушёл куда-то в сторону. Группа ушла за ним.

— Остальные офицеры поступают в распоряжение подполковника Веретенникова. Он проведёт инструктаж и объяснит, что от вас требуется, — продолжил полковник.

— Господа офицеры, прошу за мной, — под сводами станции раздался зычный голос подполковника, и ещё одна группа людей покинула строй. Теперь на платформе остались только сержанты, старшины и рядовые.

— А для вас у нас особое задание. Сейчас вы пойдёте к контрольному пункту, где вас распределят по родам войск согласно вашим навыкам. Всем всё понятно? — полковник на мгновение замолчал, но вопросов не последовало. — Значит понятно. Кругом, в колонну по одному, шагом марш.

Солдаты построились в колонну и начали подниматься вверх по эскалатору, где находился импровизированный контрольный пункт. На контрольном пункте стоял сканглаз — специальный сканер сетчатки глаза, который проверял всех входивших и определял или подтверждал личность каждого из них (к тому времени в базу данных была занесена большая часть населения Земли).

Романенко подошёл к сканглазу и заглянул в окуляр. Устройство тихо загудело, сканируя его сетчатку.

— Воронин Максим Валерьевич? — солдат, сидевший за компьютером по другую сторону стекла, оторвался от созерцания монитора и взглянул на Алексея.

— Да, это я, — теперь Лёша знал своё полное ФИО.

— Служите в спецназе?

— Так точно, — не обычный рядовой значит, неплохо.

— Проходите вон туда, сейчас за вами придут

В то время как Романенко подносил лицо к сканеру глаза, Озимцев повернул голову влево и увидел девушку, которая шла от него по диагонали. Волосы у неё были абсолютно белые, длиной чуть ниже лопаток. Она была одета как гражданская: чёрные джинсы и белая блузка с длинными рукавами. Ростом она была около 170 сантиметров, на вид ей было примерно 25–28 лет. Как будто что-то мягкое обволокло сердце Гены и слегка сдавило, ему внезапно и абсолютно неожиданно для себя очень захотелось увидеть её лицо, хоть на секунду заглянуть в её глаза. Как будто угадав его желания, девушка обернулась и посмотрела прямо на Озимцева. Гена так и замер. Она находилась на расстоянии, наверное, около четырёх метров от него. За то мгновение, которое девушка стояла, повернувшись к нему лицом, Озимцев успел хорошо её разглядеть. Глаза у незнакомки были зелёного цвета, нежно-розовые губы, красивый прямой нос, грудь у неё была примерно 2–3 размера. Да, Гена оценил и это. Фигура у девушки была сногсшибательная. Прекрасно осознавая, что здесь и сейчас не самый, мягко говоря, подходящий момент, Геннадий, тем не менее, ничего не мог с собой поделать. Он просто влюбился в эту девушку и уже не мог отвести взгляд, он увидел в ней ту, которую так долго искал. По крайней мере, последний раз такое сильное чувство было только во времена первой любви в школе. Безответной, надо сказать, но в данном случае Гену волновало лишь то, чтобы девушка не ушла раньше, чем он успеет с ней познакомиться. Он уже было открыл рот, собираясь окликнуть её…

— Эй, ну ты долго будешь ещё там торчать или тебе нужно персональное приглашение? — окрик дежурного КП вернул Гену с небес на землю и заставил отвести глаза от девушки. Когда он вновь посмотрел в ту сторону, её уже там не было.

— Неужели показалось? — пробормотал себе под нос Гена. Пережитое чувство всё ещё вызывало у него привкус нереальности. Он ещё раз обвёл взглядом всё помещение, но незнакомки нигде не было видно. Тогда он поднёс глаза к сканеру.

— Макаров Александр Николаевич?

— Да.

— О, так ты служишь в спецподразделении «Смерч»? — теперь во взгляде дежурного читалось уважение.

— Да… — Озимцев отвечал на автомате, мысли скакали с девушки на недавний бой, с него — на более чем странное спасение от смерти, оттуда — обратно на девушку, и так по кругу.

— Отлично, встань рядом с тем солдатом, — дежурный указал на Романенко.

Гена с отсутствующим взглядом подошёл к Лёше.

— Чего ты такой печальный? Что случилось? — Алексей по дружески пихнул в плечо Гену.

— Не поверишь, я только что здесь видел такую прекрасную девушку и не успел с ней познакомиться, даже имени спросить не успел.

— Девушку? А вы, батенька, ловелас, — Лёша хохотнул. — Нашёл время ловить купидоновы стрелы.

— Ты что её не видел? Такая, с белыми волосами до лопаток.

— Нет, если честно, — Романенко на всякий случай огляделся вокруг, но, естественно, девушку не увидел.

— Эх… — Гена с грустью вздохнул.

— Не переживай, всё будет нормально. Если это судьба, то вы встретитесь ещё раз.

— Очень на это надеюсь…

Так они простояли ещё несколько минут, пока к ним не подошёл военный с погонами полковника.

— Вы Воронин и Макаров? — те положительно кивнули.

— Позвольте представиться, полковник Романов. Пройдёмте за мной.

Они направились за ним в какую-то комнату, где уже сидели с десяток таких же солдат, как и они.

— Присаживайтесь, — Романов жестом указал на оставшиеся свободные стулья.

Романенко и Озимцев сели, свободным остался один стул. Возможно, кто-то ещё не пришёл или просто стульев поставили больше чем надо.

Полковник подождал ещё немного, пока все успокоятся, и начал говорить.

— Я собрал вас здесь не просто так. Вы все служили в специальных войсках и подразделениях, у вас прекрасная физическая подготовка и вы обладаете навыками боя, которым других солдат не обучали. Именно поэтому вы и нужны мне. Командование отдало приказ сформировать группу специального назначения, в которую должны войти лучшие из лучших, оставшихся в живых. Вы и есть эти лучшие из лучших. Ваши подразделения были уничтожены в ходе различных операций, и я думаю, что вы захотите отомстить за своих товарищей проклятым консервным банкам.

— Да, конечно захотим. Мы им покажем кузькину мать. Так, ребята? — призыв подхватило множество гневных голосов.

— Ну вот и отлично. Я тут посмотрел ваши личные дела, и меня очень заинтересовало одно из них. — под вопросительными взглядами Романов поднял со стола листок бумаги.

— Макаров!

— Я! — Гена поднялся со стула.

— Я слышал, что отделение, в котором ты служил, попало в засаду, и было расстреляно. Это так?

— Не совсем. — Озимцев стал припоминать недавние события. — Мы пытались прорваться, но у нас не получилось…

— А как же ты умудрился выжить? Может, расскажешь? — теперь вопросительные взгляды буравили уже Геннадия.

— Сам не знаю, я помню только, что один из роботов швырнул меня метров на 40–50. Я пролетел через дыру в стене и приземлился на асфальт снаружи. От удара потерял сознание, а очнулся уже, когда меня несли по тоннелю врачи.

— Парень, тебе просто сказочно повезло, что они тебя не убили! — полковник, по-видимому, ожидал чего угодно, но не заявления, что роботы вот так просто отпустили живого человека, пусть и без сознания.

— Да, мне это уже говорили.

— Я знал вашего сержанта. Хороший был солдат… Жаль, что его уже нет с нами.

— Мне тоже, товарищ полковник.

— У тебя отличный послужной список, таких ещё поискать нужно. Воевал в самых горячих точках. Я смотрю, что ты вообще в рубашке родился.

— Просто я хорошо выполняю свою работу, — Гена пожал плечами, внутренне понимая, что вечно оттягивать момент рассказа о том, как он спасся в действительности, не удастся. По крайней мере, не в отношении Лёши.

— Я надеюсь, что в этот раз ты выполнишь её так же хорошо. Итак, если все согласны, перейду к делу… — в это время раздался негромкий стук и Романов перевёл взгляд на дверь. — О, а вот и ещё один опоздавший боец. Войдите!

Ей-богу, ещё ни разу в жизни, Озимцев не испытывал такое чувство дважды за такой короткий срок. В комнату вошла та самая незнакомка, которую он видел на КП. Только на этот раз она была в военной форме, которая, к слову, была ей очень к лицу. В руке у девушки была большая походная сумка защитного цвета.

— Знакомьтесь, это лучший солдат в моём подразделении, — в голосе полковника звучала практически отеческая гордость.

Все сидевшие заметно оживились и начали перешёптываться. Девушка была удостоена как минимум десятка заинтересованных и нескольких очень заинтересованных взглядов, один из которых был Лёшин — так вот по кому так страдает друг (с первой же секунды взгляд на девушку выдал Гену с головой, так что Алексею не надо было гадать, она или не она).

— Знакомиться будете позже. — Романов пресёк разговоры, и в комнате снова стало тихо. — Садись на свободное место. Итак, как я уже сказал, перейдём непосредственно к делу. Как вы знаете, кольцо блокады вокруг МКАД каждый день сужается, и, чтобы не погибнуть здесь, нам нужно предпринять радикальные меры. И сделать это нужно как можно быстрее. К нам поступила информация, что в ближайшее время роботы готовят массированную атаку по всей территории внутреннего кольца. У нас не хватит ни боеприпасов, ни техники, чтобы отбиться, поэтому у вас будет только один шанс. Будьте предельно внимательны и осторожны. А теперь насчёт самого задания. Нам, наконец, удалось обнаружить местонахождение «Омеги».

— Что такое «Омега»? — подал голос Лёша.

— «Омега», сержант, это программа, контролирующая всех роботов, — Романов внимательно посмотрел на Алексея, дабы убедиться, что он осознаёт всю важность момента. — Вам нужно будет провести диверсию, а именно: разнести к чертям собачьим сервер, на котором она обитает. Это нужно сделать быстро и с минимальными потерями.

— А почему нельзя с какого-нибудь нашего компьютера загрузить туда вирус или взломать как-то? — спросил один из сидевших в комнате.

— Потому что большинство коммуникационных сетей разрушены, связь только через спутники. К слову, так она и общается с жестянками. Но каналы зашифрованы, алгоритм чрезвычайно сложен, за всё время войны его так и не удалось расшифровать, и сделать это к назначенному сроку мы, естественно, не успеем, — Романов вернулся к объяснению задания. — Помимо быстроты, вы должны действовать ещё и скрытно.

— Разрешите вопрос, — в голосе Гены звучало сомнение.

— Слушаю вас.

— Что мешает «Омеге» просто перебраться на другой сервер? Это ведь всего лишь программа, — Озимцев, скорее всего, выразил опасения доброй половины людей, находившихся в комнате.

— То, что никакой другой сервер не способен поддерживать её работоспособность. Этот — так сказать, ручная работа, штучный экземпляр, собранный специально для неё. Это вам не какой-нибудь ПК. Во всём мире существовал лишь один завод, который мог бы воспроизвести все компоненты сервера, но мы его уничтожили ещё в начале войны.

— Я полагаю, что сервер напичкан десятками систем защиты, помимо самих роботов, — вставил Лёша.

— Верно. Именно для этого с вами пойдёт майор Пермяков.

— Больше люблю, когда меня называют Дьяболик, — Пермяков кивнул присутствующим.

— Дьявольский? С самомнением у него явно перебор. А ведь майор, серьёзный, казалось бы, человек… — Гена мысленно хмыкнул.

— О результатах выполнения вы должны будете немедленно доложить в штаб. Ответственным за связь будет Анатолий Ерёмин.

Ерёмин немного привстал с места, чтобы все его увидели.

— Стоп! — Лёшу вдруг осенило. — Вы сказали, что обнаружили местоположение «Омеги», но вы так же упомянули, что сервер единственный в своём роде. Тогда, его местоположение известно — он там, где его изначально и построили, так?

— Не совсем. В самом начале войны была предпринята атака на комплекс, в котором располагалась «Омега». Мы потратили уйму сил и средств, чтобы уничтожить его, и нам это удалось. Мы ожидали, что роботы прекратят целенаправленное наступление, но этого не произошло. Всё встало на свои места, когда подоспели эксперты. Оказалось, что «Омега» перенесла сама себя в другое место, вместе со всем оборудованием, естественно. Комплекс оказался одной большой пустышкой. Огласки провал не получил, пользы бы это всё равно не принесло.

— Но как ей это удалось? — поинтересовался один из солдат.

— Она перехитрила нас. Когда «Омега» начала атаку, мы не сразу смогли добраться до комплекса, в котором она располагалась, а наши люди там к тому моменту были уже убиты. На то, чтобы собрать силы и мобилизоваться ушло несколько дней. За это время она и перенесла себя. А когда мы начали атаку на комплекс, её там уже не было. Тогда нам и в голову не могло прийти, что «Омега» додумается физически перенести себя, но теперь мы научены горьким опытом, поэтому всё и должно быть выполнено скрытно и маленьким отрядом. В таком случае меньше вероятность того, что «Омега» снова ускользнёт от нас. Идти вы будете по коммуникационным тоннелям, так как на поверхности слишком опасно. В тоннелях, конечно, тоже, но там вероятность того, что вас найдут гораздо меньше, а значит, вы будете в большей безопасности, как и исход всей операции. Вы станете тем смертоносным вирусом, который взломает «Омегу» изнутри. Позвольте вам напомнить, что у вас нет права на ошибку. В случае провала нам не на кого будет рассчитывать — войска других стран несут огромные потери. Им сейчас не до этого и лететь в такую даль никто не рискнёт. Мы создали этот кошмар, мы его и прекратим. Это всё, что я хотел сказать. Всем разойтись. Встречаемся здесь через час.

Все присутствующие, включая полковника, поднялись и начали расходиться. Гена сидел почти неподвижно и как будто не решался встать. Лёша понял, о чём он думает, наклонился и прошептал на ухо:

— Я буду ждать тебя у выхода, удачи, — затем вышел и закрыл дверь.

В комнате остались только они двое. Эта девушка не ушла до сих пор только потому, что начала искать что-то в своей походной сумке и, по-видимому, не могла найти.

Озимцев встал со стула, обошёл девушку так, чтобы стоять к ней лицом. Она не обращала внимания на Гену и всё рылась в сумке.

— Девушка, мы с вами так и не познакомились. Меня зовут Алексей Макаров, — Гена подумал, что молчание затягивается и решился-таки начать разговор.

Она подняла голову и посмотрела на него. Молчание длилось около пяти секунд.

— А меня — Елена Никольская, — девушка слегка улыбнулась.

— У вас очень красивое имя.

— Спасибо, — зелёные глаза смотрели на Гену оценивающе и немного задорно.

— Разрешите узнать, что такая девушка как вы делает в армии?

— То же что и вы, сержант, — теперь глаза смотрели с вызовом.

— Вы офицер? — погонов у девушки не было, поэтому Гене пришлось спросить наугад.

— Да, я старший лейтенант, командовала ротой во время операции «Освобождение» несколько месяцев назад.

— Но…

— Операция тогда закончилась полным провалом, вся рота погибла, а мне чудом удалось спастись.

— Уверен, туда даже ветераны шли с неохотой. Никогда не встречал таких женщин. Ты очень смелая…

— Я слышала, что и ты не лыком шит. Ты ведь служил в подразделении «Смерч»? — Лена легко приняла переход на «ты», видно и ей надоела эта условная вежливость.

— Да, служил…

— Мне рассказывали о том, что с ним произошло. Жалко парней.

— Спасибо за сочувствие.

— Честно говоря, я не понимаю, как тебе удалось вернуться оттуда живым и невредимым. На тебе нет ни одной царапины. — Гена мысленно вздохнул. Снова подняли больную тему.

— У меня девять жизней.

— Везунчик, значит, — Лена хмыкнула, давая понять, что такое объяснение её не удовлетворяет.

— Да, немного, — наверное, Лена была единственным человеком, не считая Лёши, кому хотелось рассказать правду. Но Озимцев не стал. Прослыть сумасшедшим в его планы не входило.

— О, наконец-то я их нашла, — Лена выудила руку из сумки с зажатым в ней предметом.

— Это часы? — предмет оказался прямоугольной формы, со стрелками и металлическими ремешками.

— Это не просто часы, они особенные. Это мой талисман. Мне их подарил мой отец, когда я поступала в военное училище. Они приносят удачу.

— А можно посмотреть?

— Да, пожалуйста, — в протянутую ладонь Гены лёг прохладный металл.

Это были часы, неизвестной ему фирмы ITM, корпус позолочен, циферблат красивого и одновременно странного цвета, похожего на смесь каких-то разноцветных металлов. На нём были нанесены только 4 цифры: 3, 6, 9, 12, остальные были обозначены чёрточками. Большая и маленькая стрелки были сделаны в форме длинных равнобедренных треугольников, секундная стрелка находилась на отдельном маленьком циферблате, который показывал только секунды. В целом часики смотрелись очень симпатично.

— Классные часы, у твоего отца отличный вкус.

— Спасибо… — Лена взглянула на циферблат. — Ой, нужно подготовиться к заданию, осталось уже меньше пятидесяти минут.

— Я тоже пойду, до встречи.

Озимцев подошёл к двери и открыл её, пропуская Лену вперёд. Она взяла сумку и направилась к выходу. У двери она на секунду остановилась, повернула голову в сторону Гены и посмотрела в его глаза. В её глазах промелькнуло умиротворение и дружелюбность, а у Озимцева на секунду перехватило дыхание. Они вышли из комнаты и разошлись. Гена подошёл к Лёше.

— Ну как? — Алексей посмотрел вслед уходящей Лене.

— Очень милая девушка, — лицо Гены смягчилось, он тоже смотрел Лене вслед.

— Ну, это я уже понял. Ты лучше скажи, о чём вы разговаривали?

— Да так, ни о чём…

— Ну, ты хоть имя её узнал? — Лёша встал на линии обзора, и Гене пришлось перевести взгляд на друга.

— Да, её зовут Елена, очень красивое имя…

— Гена, я тебя прошу, только не влюбляйся в неё, — Алексей посмотрел на Озимцева одновременно строго и просяще.

— Почему? — Гена аж опешил.

— Ты забыл специфику наших перемещений? Мы ведь не управляем ими. Вполне можем исчезнуть отсюда в любой момент.

Радужное настроение и мечты Гены разбились как хрусталь. Слова Лёши, будто обухом по голове, вернули его к суровой действительности. Хотя Гена бы предпочёл, чтобы его действительно огрели по голове обухом, но он мог остаться здесь, в этом мире, с войной и разрухой, но и с Леной. Он помрачнел и опустился в раздумья. Алексей, видя это, не стал тревожить его и отошёл в сторону, оставив Гену наедине со своими мыслями. Но не выдержал, и через некоторое время снова подошёл к Озимцеву. Его сильно беспокоило настроение друга.

— Гена, ну как ты?

— Да всё нормально. — Озимцев отвёл глаза.

— Хоть и не верится, но всё равно приятно слышать, — Лёша вздохнул. — Между прочим, пока ты тут стоял, я уже успел познакомиться со всеми ребятами, — он кивнул на группу вояк, стоявшую метрах в десяти и переговаривающуюся о чём-то своём. Романенко продолжал:

— Итак, слева направо:

С самого края стоит Чебан Виктор Петрович, все зовут его Чеба. Служил в спецназе, воевал во многих горячих точках, опытный вояка. Будет обеспечивать огневую поддержку.

Далее уже известный тебе Дьяболик, как он любит себя называть. Он работал раньше в ФСБ в отделе по борьбе с компьютерными преступлениями. Компьютер и программное обеспечение знает лучше, чем свои пять пальцев, взламывает любые коды и пароли. Он их практически с первого раза отгадывает. Такое ощущение, что у него вместо мозга дешифратор. В общем, парень молодец, таких один на миллиард.

Следующим идёт Рябченко Дмитрий Петрович, кличка Ряба, лейтенант запаса, так же будет прикрывать группу во время операции.

Далее — Анатолий Ерёмин. Его ты уже знаешь. Он связист, будет обеспечивать нам связь со штабом.

Немного правее стоит Малецкий Семён Владимирович, инженер-программист. Он один из создателей искусственного интеллекта «Омеги», лучше всего знает, как можно взломать её защиту и проникнуть в ядро программы. Тоже гениальный человек. Командование посчитало, что будет лучше, если он и Дьяболик будут работать в одной команде.

Ещё правее — Порфиров Вадим Евгеньевич, морской котик. Двадцать лет на флоте, безупречная репутация. Был лучший в своём отделении.

— А почему был? — Гена решился прервать монолог Алексея.

— Всё его отделение погибло, он остался жив только потому, что в тот день был в другом месте и не участвовал в операции.

Дальше — Бондаренко Алексей Васильевич, мой тёзка, кстати. Он из снайперского подразделения, лучший стрелок по эту сторону уральских гор.

Рядом с ним стоит Дмитрук Владимир Павлович — редкий задира. Мнит себя супергероем, думает, что он лучше всех остальных только потому, что служит в десанте. Его здесь мало кто любит, но пока терпят. Да и к тому же, как солдат он очень профессионально выполняет свои обязанности. Иначе его уже давно бы выкинули отсюда.

За ним — Кузьмин Сергей Олегович, все зовут его просто Кузя, раньше работал в ГРУ. Он будет нашими глазами и ушами.

Рядом стоит Логинов Евгений Алексеевич, сержант. Вроде парень неплохой. Это наш медик, очень талантливый человек, видно, что очень грамотный и начитанный. Говорят, что свою первую операцию на сердце провёл в 20 лет, дважды лауреат нобелевской премии в области медицины. Ему бы я доверил себя на операционном столе.

Следующим идёт Аксёнов Анатолий Васильевич, мотострелковые войска. Он — наша тяжёлая артиллерия, будет прикрывать нас, когда обычные автоматы уже не спасают.

Чуть в стороне стоит Савельев Пётр Петрович— мастер на все руки, может починить практически любую вещь с помощью одной только отвёртки.

— Только с помощью отвёртки? — инструмент, конечно, полезный, удобный и всесторонне используемый, но всё равно Гена верил в это с трудом.

— Говорят, что он собрал передающую станцию за 30 минут из кусков старых плат… Отвёрткой.

— Нифига ж себе, — Озимцев сделал круглые глаза.

— Я думаю, что у тебя ещё будет возможность на это посмотреть. О, вот и она…

Они увидели Лену, которая шла по направлению к группе.

— Лена… — Гена подался вперёд, его взгляд был прикован к девушке.

— Гена, прошу тебя… — Лёша снова вздохнул. — Да, это она. Я тут кое-что про неё слышал…

— Что? — кажется, Гену всё-таки удалось отвлечь от объекта страсти.

— Говорят, что её отец тоже военный и хотел сына, но родилась дочь. Она пошла служить, чтобы доказать своему отцу, что может не хуже мужчин защищать страну. Но при всём этом она отнюдь не является феминисткой. Редкое сочетание.

— Ну она вообще не похожа на остальных девушек… Кстати, откуда ты всё это узнал? — Озимцев изумлённо посмотрел на друга.

— Тут про неё много слухов ходит, она не такая уж и безызвестная.

— Могу себе представить… Кстати, а у нас какие обязанности на этом задании?

— Насколько я понял, мы будем идти впереди, и прикрывать их с фронта, Рябченко и Порфиров буду прикрывать слева и справа, а Дмитрук и Аксёнов — с тыла.

В то время как Гена и Лёша разговаривали, стоя в стороне от группы, к этой самой группе подошла Лена. В руке у неё была всё та же походная сумка, на форму был одет бронежилет, на поясе висели 2 пистолета, а через плечо свисал АКДП-У (автомат Калашникова девятого поколения улучшенный).

— Здравствуйте, мальчики, — Лена окинула взглядом притихших бойцов и улыбнулась.

Все хором поздоровались с ней, затем снова воцарилось неловкое молчание.

— Я буду вашим командиром, дела ваши я изучила и уже успела познакомиться, заочно конечно. Получается, что вас я уже знаю, а вы меня ещё нет. Нехорошо. Меня зовут Елена Никольская, звание старший лейтенант, если кому интересно, — Лена всё так же улыбалась, но глаза внимательно следили за отрядом, перебегая от одного лица к другому.

— Оу, стойте. То есть нами будет командовать баба? Я так не согласен. — Дмитрук сделал полшага по направлению к Лене и смерил её взглядом.

— Если не согласен, тогда вали отсюда, никто не держит, — Лена сделала безразличное лицо.

— Слушай, а может, ты свалишь? Тебе самое место на подиуме платья примерять. Нам здесь сопли не нужны, да, мужики? — Дмитрук оглядел товарищей. Ему никто не ответил.

— Так, это уже не смешно, — Озимцеву перестала нравиться эта беседа, и он направился к десантнику.

— Да кто тебя вообще назначил главной? — продолжал Дмитрук. — Какого хрена ты делаешь в армии? Да тебя по стенке размажут в первой же стычке. А, я понял, тебе просто не хватает мужского внимания. Так иди сюда, я тебя быстренько оприходую, — Дмитрук распалялся всё больше, и уже почти вплотную подошёл к Лене.

Гена ещё даже не дошёл до группы стоявших солдат, как услышал дикий вой, напоминавший вой волка, а затем — звук падающего на землю тела. Причём вой был отнюдь не женский. Он подбежал к толпе и увидел десантника-задиру, валявшегося на полу практически без сознания. Он держался руками за живот, а выражение лица было такое, как будто он рожает ёжика.

— У меня 4-й дан по карате, просто прими к сведению, — Лена откинула выбившуюся из причёски прядь. — Тебе повезло, я сегодня что-то не в форме, а то ты бы уже давно был на том свете. Надеюсь, это отучит тебя оскорблять старшего по званию.

— Ого, неплохо ты его, — Гена присвистнул.

— Это я ещё сдерживалась, — Лена снова улыбнулась.

— Так ты говоришь, у тебя 4-й дан? Потрясающе, у меня только 2-й.

— В твоём личном деле не написано, что ты владеешь восточными единоборствами, — Геннадий заработал удивлённый взгляд.

— Э-э-э… Да? Наверное, они упустили эту информацию, — Озимцев замялся, поняв, что сказал лишнее. Человек, в теле которого он сейчас был, не владел восточными единоборствами. Максимум — стандартная армейская подготовка по рукопашному бою.

— А каким видом боевых искусств ты владеешь?

— Айкидо, — как говориться, сказал «А», говори и «Б», и Геннадий решил сказать как есть.

— Люблю сильных мужчин, — Лена оценивающе на него посмотрела. — Так, ребята, всем построиться. Сейчас за нами приедет поезд.

Все собрали свои вещи и построились в шеренгу. Через несколько минут действительно приехал поезд. У него был всего один вагон, но этого вполне хватило, чтобы разместить 15 человек. Так как Дмитрук сам в это время был не в состоянии ходить, то его пришлось затаскивать в вагон.

— Он хоть придёт в себя? — Гена с сомнением взглянул на десантника.

— А куда он денется, через часик-другой оклемается. А ты что, за него волнуешься? — Лена весело посмотрела на Озимцева.

— Нет, просто нас и так мало, не хотелось бы, чтобы свои просто так умирали, — Гена пожал плечами.

— Не волнуйся, никто здесь не умрёт без моего разрешения, — Лена подмигнула Озимцеву. — Ладно, залазь в вагон, поезд отправляется.

В вагоне их ждал полковник Романов. Он дал солдатам последние указания и официально назначил Никольскую командиром отряда. Если Дмитрук и был всё ещё недоволен, то недовольство он оставил при себе. Хотя бы по той причине, что двигаться и, даже, говорить ему все ещё было трудно.

— Итак, программа «Омега» находится в шестистах километрах севернее Москвы, в районе Ладожского озера. Вы должны пройти сквозь кольцо блокады и добраться до города Солнечногорск. Он находится в 60 километрах отсюда. У вас будет три дня, чтобы добраться до пункта назначения, к тому времени вас там будет ждать наш самолёт. Вы должны будете приехать туда не позже 12 часов дня. Если опоздаете, пилоты ждать не будут и вам придётся добираться уже своим ходом, — Романов на секунду задумался. — Так вот, этот самолёт доставит вас практически к месту назначения. Там вы уже будете действовать по обстановке. На всё про всё у вас четыре, максимум пять дней. Я надеюсь, вы успеете в срок. Передвигайтесь скрытно, если они вас заметят, то не оставят в покое, пока не уничтожат весь отряд. Поэтому неожиданность сейчас — ваше главное преимущество.

Романов замолчал, тишину теперь нарушал только стук колёс. Каждый думал о своём, разговаривать не хотелось. Так в молчании поезд доехал до станции «Марьина роща».

— Всё, приехали. Выгружайтесь, — Романов, нарушил молчание и встал так, чтобы его было видно всем. — Здесь заканчивается безопасная зона метро. Дальше вы пойдёте своим ходом. Сейчас мои бойцы выдадут вам снаряжение.

Двое солдат, сидевших в конце вагона, поднялись и подошли к двум большим ящикам с амуницией. Каждому участнику группы (кроме Лены, у которой уже всё было) выдали полный комплект снаряжения, включающий: бронежилет, шлем, излюбленное оружие, максимальное количество обычных и по 2 обоймы улучшенных бронебойных патронов к нему, а также сухой паёк, которого должно было хватить на неделю. Аксёнову, как подрывнику выдали отдельную сумку с взрывчаткой, а Бондаренко получил к своей снайперской винтовке дополнительные обоймы бронебойных патронов с сердечником из карбида вольфрама сверх нормы.

— Последние запасы, — с горечью сказал распределяющий амуницию солдат.

Кроме того, все получили по миниатюрному микрофону с наушником, чтобы иметь возможность переговариваться, не повышая голос. Микрофон улавливал малейший шум.

Когда они вышли из вагона, то увидели, что перед поездом стоят огромные ворота, преграждающие путь в остальную часть метро.

— Удачи вам, бойцы и берегите друг друга! — сказал на прощание Романов.

— Надеюсь, все надели бронежилеты и шлемы? — спросила Елена.

— Так точно, — послышались голоса солдат.

Бронежилеты были основным средством защиты и представляли собой очень прочный и одновременно лёгкий сплав наноуглеродных волокон, защищавший его носителя от смерти в случае попадания в туловище бронебойных пуль из пулемётов, которые были установлены на теперешних моделях роботов. Броня была соткана из многочисленных пористых слоёв, которые при столкновении с пулей вминались друг в друга, поглощая и рассеивая её энергию. После чего эти слои слипались, и повторное попадание в то же место приводило к появлению микротрещин. Бронежилет мог выдержать от 30 до 40 попаданий пуль без вреда для носителя. Второй его особенностью являлась защита от лазерных выстрелов. Материал бронежилета поглощал энергию выстрела, но в этом случае уже после второго попадания он приходил в негодность. Когда повреждения бронежилета становились критическими, об этом оповещали два красных светодиода, расположенных на груди, а так же звук встроенного динамика.

Каски служили лишь формальным средством защиты, предохраняя голову от падания пули, летящей по касательной, или же от падающих обломков.

— Группа, построиться в боевой порядок, — отдала приказ Никольская.

Озимцев и Романенко встали впереди, между ними встала Лена, позади них встали Кузьмин и Чеба, за ними Ерёмин и Дьяболик, далее Малецкий, Бондаренко, Логинов и Савельев. Рябченко и Порфиров встали слева и справа, а Дмитрук и Аксёнов замыкали построение.

Вскоре двери открылись, и они вышли за пределы охраняемой зоны. Как только последний человек вышел, двери сразу закрылись.

— Кузя, показывай дорогу, — Лена махнула рукой вперёд.

— Разве ты сама не знаешь, куда нужно идти? — шёпотом поинтересовался у Лены Геннадий.

— Он подземку знает намного лучше любого из нас, поэтому пока он будет нас вести, — Лена тоже перешла на шёпот.

— Нам туда, — Кузя неопределённо мотнул головой и уверенно двинулся по туннелю.

Отряд пошёл вперёд. Через несколько десятков метров они подошли к стальной двери, которая открывала вход в коммуникационные тоннели. Кузя набрал код на цифровой панели, висевшей на стене справа и магнитный замок на двери открылся. Все зашли внутрь. Дверь закрылась.

— Как здесь тесно, — Дьяболик высветил фонарём стены туннеля и поёжился.

— Боишься замкнутого пространства? — Малецкий подмигнул товарищу.

— Ничего я не боюсь!

— Хватит трепаться, пошли вперёд, — бросила через плечо Никольская, затем обратилась к Кузе. — Сколько нам идти по этому тоннелю?

— Тут целая система, — Кузя задумался на секунду, прикидывая расстояния. — Пройдём около 3,5 километров, и окажемся на станции «Динамо». Там я предлагаю сделать небольшой привал.

— Хорошо, пошли. Всем двигаться максимально осторожно, неизвестно какие ловушки здесь установлены и кто здесь ходит кроме нас.

Группа пошла вперёд. Тоннель через 100 метров стал разветвляться на множество других, и им постоянно приходилось сворачивать в смежные коридоры, ходить зигзагами, так как тоннели были в некоторых местах завалены. Освещение там присутствовало, поэтому приборы ночного видения никто надевать не стал, но всё же атмосфера там царила действительно жутковатая. Низкие потолки, узкие коридоры, постоянное гудение, которое, по-видимому, шло от трансформаторов, капающая с потолка вода. Всё это давило на психику и в каждом постепенно начинало зарождаться чувство, что, возможно, они никогда не выйдут отсюда. Из-за наличия множества смежных тоннелей Озимцеву начинало казаться, что за ними кто-то наблюдает, когда отряд проходил мимо очередного тёмного провала.

— Сколько мы уже прошли? — Гена, в общем-то, не обращался ни к кому конкретному, но ему ответила командир отряда.

— Около двух километров, — голос у Лены был напряжённый.

— У тебя нет чувства, что за нами наблюдают?

— Я вроде видела как в соседнем тоннеле что-то промелькнуло, но не уверена в этом, — Никольская непроизвольно оглянулась.

— А что ты скажешь? — Гена повернулся к Лёше.

— Ты посчитаешь меня психом, но мне кажется, что за нами действительно кто-то следит. Не знаю как, но я это чувствую.

— Думаю, стоит сообщить об этом остальным, — Гена полувопросительно взглянул на Лену.

— Внимание всем, будьте максимально осторожны, возможно, за нами сейчас следят, — шёпот Никольской заставил всех насторожиться. — Идём аккуратно и предельно тихо, вслушивайтесь в каждый шорох.

Так они прошли ещё несколько сотен метров, пока Озимцев не поднял руку, сжатую в кулак, вверх. Этот сигнал означал, что всем нужно остановиться.

— Что ты там увидел? — Лена поравнялась с Геннадием.

— Дальше нет ни одной работающей лампы. Отличное место для засады.

Озимцев достал прибор ночного видения из рюкзака, надел его и включил. Впереди он не увидел ровным счётом ничего, что могло бы показаться ему подозрительным или странным, хотя это зависит от того, с какой стороны посмотреть. Он уже хотел сказать, что всё в порядке, но вдруг услышал какой-то странный звук, явно не природного происхождения. Как будто что тяжёлое свалилось на землю. Все сразу же насторожились и сняли автоматы с предохранителей. Наступила гробовая тишина. Внезапно стало очень тихо, даже то гудение, которое сопровождало их всё время, прекратилось. Елена подошла к Озимцеву.

— Здесь что-то не так, — её глаза бегали по темноте впереди.

— Я знаю. Как думаешь кто они?

— Понятия не имею.

— Что будем делать? — к ним подошёл Романенко.

— Я думаю, что нужно двигаться дальше, возвращаться нам нельзя. И так уже часа 4 потратили, — Лене явно не нравилось её собственное решение.

— Кузя, а куда ведёт этот тоннель? — Озимцев указал на коридор, пересекавший тоннель, по которому они шли.

— Сейчас гляну… Если мы здесь повернём направо, то выйдем на станцию «Савеловская», — Кузьмин постучал пальцем по участку карты.

— Так может повернуть сейчас? — Гена оглянулся на переминавшихся, озирающихся по сторонам и явно нервничающих бойцов.

— Нет, насколько я знаю, там проход завален, — покачал головой Кузя.

— А что будет, если повернуть налево?

— Через километр будет станция «Менделеевская», но если мы туда пойдём, то отклонимся от намеченного маршрута.

— Значит, всё-таки придётся идти прямо, — Гена кинул мрачный взгляд вперёд.

— Похоже, что так, — Лёша вздохнул.

— Танки грязи не боятся! Хватит тут стоять, мы теряем время, — Никольская легко подтолкнула вперёд Алексея и Геннадия.

Они двинулись вперёд, максимально насторожившись. Остальные последовали за ними. На следующем пересечении тоннелей Озимцев снова услышал какой-то подозрительный шум. Он остановился и начал вслушиваться.

— Что там тако… — начал было Дьяболик.

— Тс-с-с, — Гена приложил палец к губам.

— Я тоже это слышал, — произнёс через полминуты напряжённого ожидания Лёша.

— Мы здесь не одни, это точно, — Озимцев повернулся к Елене. — Я бы советовал всем занять боевые позиции. Возможно, нам придётся обороняться.

Только Лена открыла рот, чтобы отдать приказ, как со всех четырёх сторон, а отряд стоял как раз на пересечении тоннелей, опустились бронированные двери и перекрыли все коридоры.

— Это ловушка!!! Я так и знал! — проорал Гена.

— Аксёнов! — Никольская, казалось, не потеряла хладнокровия.

— Я! — Анатолий буквально за четверть секунды оказался перед Леной.

— Взрывчатка с собой?!

— Уже взрываю! — Аксёнов договаривал уже стоя перед одной из дверей.

Толя достал небольшой взрывпакет, достаточный, чтобы пробить дверь и не покалечить отряд, но установить его не смог. Как только он прикоснулся к металлу двери, его сразу же ударило сильным разрядом тока. Аксёнов отлетел метра на два и остался лежать на полу без движения. После этого в пространство, образованное закрытыми дверьми начал просачиваться газ из вентиляционной шахты.

— Всем надеть противогазы, быстро! — Никольская уже доставала свой.

Это был газ какого-то странного действия, парализующий все нервные окончания и останавливающий практически до нуля всю мозговую деятельность. Его действие оказалось очень быстрым и вскоре после того, как его закачали в помещение, все рухнули на землю без сознания. Никто из солдат не успел надеть противогаз, всё произошло за две секунды. Озимцев упал последним, он ещё был в сознании и сквозь пелену, которая постепенно застилала его глаза, он увидел смутные силуэты.

— Смотри, а этот ещё не вырубился, точно не человек, — сказал один из них.

— Так помоги ему, — ответил второй.

Силуэт приблизился и на голову Гены обрушился сильный удар…

Озимцев открыл глаза и обнаружил себя плотно прижатым спиной к стене стоящим во весь рост. Он попытался пошевелиться, но обнаружил, что его руки, ноги и даже шея прикованы к ней. Рядом с ним стояли все остальные члены группы, точно так же прикованные к холодному бетону. Помещение, в котором они находились, было примерно метров 10 в длину и 5 в ширину. Гена очнулся самым первым и ещё на протяжении 20 минут никто из солдат в сознание не приходил. Он начал размышлять, кто их схватил, и зачем им это понадобилось. Его мысли прервал голос…

— Чёрт возьми, что это было, и где мы находимся? — Дмитрук очнулся и теперь как мог, тряс головой, чтобы хоть немного прийти в себя.

— Сам вот гадаю, — Гена сделал кислое лицо.

— Кто-нибудь что-нибудь помнит? — к ним подключился Савельев, остальные члены отряда тоже постепенно приходили в сознание.

— Помню, мы попали в ловушку, а дальше как в тумане, — Порфиров поморщился — голова трещала нещадно.

В этот момент очнулась Елена. Было видно, что ей очень плохо, так как глаза она открыла с большим трудом.

— Ой, голова просто раскалывается, — Лена зашипела сквозь зубы.

— Ага, как с похмелья, а вроде ж не пил вчера, — Лёша посмотрел на Никольскую с пониманием.

— Похоже, я тут единственный, кто нормально себя чувствует, — Озимцев оглядел шипящий и морщащийся отряд.

— Не трави душу, — Дьяболик, как и остальные, был сейчас не в настроении радоваться чужому счастью. — Что это за газ был? У меня все настройки BIOS слетели, теперь надо заново выставлять.

— Сейчас я вам всё настрою, — вошедший человек улыбнулся в знак того, что оценил специфический юмор компьютерщика.

Это был мужчина солидного вида в возрасте примерно 40–45 лет, в военной форме, с короткой стрижкой, волосы местами седые, глаза голубые, длинный, немного курносый нос, телосложение стройное, даже немного худощавое, рост где-то 170–175 сантиметров.

— Кто вы такой и зачем взяли нас в плен? — в голосе Елены зазвенела сталь.

— Меня зовут Сергей Гончаренко, и вопросы здесь буду задавать я. Кто вы такие и что делали в коммуникационных тоннелях?

— Я — Никольская Елена, звание — старший лейтенант, являюсь командиром группы специального назначения. Нас послали на выполнение секретного задания особой важности.

— Секретное задание? Хм… А где я могу получить подтверждение ваших слов? Вдруг вы — какие-нибудь самозванцы-диверсанты? — Гончаренко с прищуром посмотрел на командира отряда.

— Свяжитесь со штабом, они вам всё объяснят и ещё под зад пинка дадут за то, что вы срываете выполнение важного задания, — Лена мрачно усмехнулась.

— Девочка, ты тут не умничай.

— Она тебе не девочка, а старший лейтенант, сопляк, — негромко произнёс Гена.

Эта фраза разозлила Гончаренко. Он не любил две вещи: когда его оскорбляли и когда перебивали. Озимцев сделал и то и другое.

— Да как ты смеешь мне такое говорить?! — Сергей сжал кулаки и сделал шаг в сторону прикованного Геннадия. — Ты ещё пешком под стол ходил, когда я уже мог автомат с закрытыми глазами разобрать и собрать!! — Гончаренко замолчал на несколько секунд, пытаясь взять себя в руки, наконец, ему это удалось, и продолжил он уже более спокойным тоном. — Не нужно меня оскорблять, это раз и два — я всего лишь выполняю свою работу. Ты хоть знаешь, что творится в этих тоннелях? А? С чем мы сталкиваемся каждый день? Знаешь?

— Понятия не имею, — Озимцев сделал нарочито безразличный вид.

— А я тебе скажу. Каждый день мы сталкиваемся с роботами, которые патрулируют каждый закоулок этих тоннелей, отбиваем их атаки и нападения, устраиваем диверсии и всё для того, чтобы вы все, живущие по эту сторону, могли чувствовать себя хоть немного безопаснее. А вы знаете, что недавно эти твари создали новый вид роботов? Это уже не роботы, а скорее киборги. Они ведут себя абсолютно так же как и люди, даже внутри практически такие же. Две недели назад двое таких пришли к нам под видом солдат из 3-го мотострелкового подразделения. Мы, естественно, приняли их, ничего не подозревая, а в следующую ночь они устроили резню и успели положить половину моих людей, до того как мы сумели их остановить.

— Невероятно! Они уже дошли до этой ступени развития? — Малецкий присвистнул. — Хотя, такого поворота событий следовало ожидать.

— Что, простите? — кажется, Семёну удалось сбить Гончаренко с толку.

— Я был ведущим инженером по разработке искусственного интеллекта. Мы стремились сделать его самообучающимся и, как следствие, вполне логично, что когда-нибудь роботы должны были изменить тактику. Ведь прямая атака в лоб, как правило, неэффективна.

— Ненавижу вас, инженеров и конструкторов! — такой реакции от Сергея не ожидал никто, он внезапно перешёл почти на крик, затем сплюнул Малецкому под ноги. — Это из-за таких, как вы, мы сидим сейчас здесь и трясёмся за свою жизнь, это из-за вас погибли миллиарды людей. Вы подонки, которые не заслуживают права на жизнь! Неужели, создавая программу такого уровня, вы серьёзно полагали удержать её в узде?! Ненавижу вас всех!

Гончаренко подошёл к Малецкому и со всей силы ударил его кулаком в нос. У того потекла кровь, затем он ударил его в живот.

— Остановись, что ты делаешь? — Никольская дёрнулась в оковах. — Он не виноват в происходящем! Кого и нужно винить, так это высокопоставленных начальников, которые отдали приказ начать проектирование этих убийц.

— Не нужно его оправдывать, он тоже внёс свою лепту в конечный результат! — лицо у Сергея побагровело, он, не отрываясь, смотрел на сплевывающего кровь Семёна.

— Слушай, ты что, решил стать вторым Гитлером? Не нужно тут устраивать геноцид. У нас есть один общий враг, которого нужно победить, во что бы то ни стало, а не устраивать разборки на тему «кто прав, а кто виноват». Как говорится, поздно пить боржоми. Если ты его убьёшь, проблемы от этого не исчезнут. Поэтому лучше освободи нас, и мы сразу же уйдём, — Геннадий старался говорить вкрадчиво и убедительно.

— Ваше задание подождёт, — всё же Гончаренко немного успокоился, слова Озимцева его вразумили, но лишь отчасти.

— От выполнения нашего задания зависят те самые жизни людей, о которых ты так печёшься, пойми ты это. По мелочёвке нас бы не посылали!

— Снимите с него оковы, — Сергей проигнорировал последние слова Гены и повернулся к двум солдатам, дежурившим у входа в помещение. — Этот настырный тип мне надоел, он пойдёт со мной.

Озимцева освободили и хотели увести, взяв за руки. Но у Гены было своё мнение на этот счёт, Гончаренко ему тоже порядком надоел. Он резко рванул руки к себе, в результате шедшие по обеим сторонам от него солдаты сделали полшага навстречу друг другу и выпустили его. В этот момент Гена так же резко выкинул руки в стороны, вырубив одного солдата, второму попал в кадык так, что бедняга еле мог дышать. К тому моменту, как он разобрался с двумя солдатами, Сергей уже выхватил пистолет из кобуры и направил его на Геннадия. Озимцев молниеносным движением схватил дуло пистолета и увёл его вверх. Прозвучал выстрел. Гена заломил Сергею кисть, выхватил пистолет, взял его в захват, скрутив ему руки таким образом, чтобы тот не мог двигаться, и приставил пистолет к его виску. И как раз вовремя, в комнату ворвались 6 солдат, вооружённых автоматами.

— Прикажи им не стрелять, — Гена обращался к Сергею, но говорил громко, чтобы было слышно вбежавшим.

— Не дождёшься. Стреляйте! — крикнул Гончаренко.

— Не советую, иначе я убью его!

— Нельзя позволить им уйти отсюда, — Гончаренко дёрнулся, но от захвата освободится не смог.

— Мы не желаем причинять вам вред, — Озимцев всё ещё надеялся уйти с миром.

— Стреляйте! — эту команду Сергей уже проорал.

Один из солдат выстрелил и попал точно в пистолет, который держал Озимцев. Тот выскочил у него из руки, вывихнув Гене сустав указательного пальца, и выстрелил. Пуля попала в стену в десяти сантиметрах от Романенко.

В эту же секунду Сергей освободился от захвата Геннадия, развернулся и ударил его со всей силы в лицо. Тот не устоял на ногах и упал. Солдаты быстро подбежали и опять приковали его к стене.

— Значит так, если вы мне не расскажете, что у вас здесь за операция, мы вас всех пристрелим, начиная с него, — Гончаренко указал на Озимцева, затем продолжил разминать пострадавшую кисть руки.

— Извините, но эта информация секретная. Если вас это так интересует, то свяжитесь с полковником Романовым. Он вам всё объяснит, — Лена пыталась казаться спокойной, но сквозь маску невозмутимости проступал еле сдерживаемый гнев.

— Романов?! Дневальный! — Сергей крикнул в сторону открытой двери.

В дверь вошёл солдат и отдал честь.

— Вызывали?

— Да, вызывал. Скажи, чтобы наши ребята связались с полковником Романовым в штабе. Выполняй!

— Есть! — солдат скрылся, и за дверью послышались его бегущие шаги.

— А вы пока останетесь здесь. Как только мы свяжемся с вашим командованием, я вам сообщу, — Гончаренко развернулся и вышел.

— Вот бюрократ. Проверить ему надо, видите ли, а то, что мы тут драгоценное время теряем, так на это всем пофиг! — Дмитрук скрипнул зубами.

— Алекс, ну как ты? — Елена с тревогой взглянула на Геннадия.

— Со мной всё в порядке, а ты как?

— Уже всё нормально, голова почти прошла, — Лена всё ещё переживала за Озимцева. — Я даже не знала, что ты настолько быстрый.

— Знаешь, я, честно говоря, и сам не знал… — Гена задумался.

Он только сейчас обратил внимание на то, что во время схватки он двигался неестественно быстро и плавно. Все движения были настолько идеальны, как будто запрограммированы. Раньше такого он сделать не мог, это уж точно. Что-то явно происходило с ним. Но понять, что именно, ему пока не удавалось. Красная молния, она спасла его, но вот что она ещё могла с ним сделать?

— А ты как себя чувствуешь? — Озимцев решил отвлечься от раздумий и повернулся к Лёше.

— Более-менее, учитывая то, что я минуту назад чуть не распрощался с жизнью. — Романенко взглядом указал на пулевое отверстие в стене на уровне живота.

— Везучий ты, — Гена улыбнулся.

— Интересно, каким газом они нас отравили. Под последствия от его применения подходит ограниченное количество довольно специфических газов и вряд ли хотя бы одно из них есть у этих людей, — задумчиво произнёс Логинов.

В эту минуту в помещение снова вошёл Гончаренко.

— Мне нужно поговорить с ней наедине, — он указал на Лену.

Её освободили.

— Я пойду с вами только при условии, что эти двое, — Никольская указала на Озимцева и Романенко, — пойдут со мной.

— Ну ладно, — Гончаренко мгновение колебался, затем решился, — пусть тоже идут. Мне нужен нормальный диалог, так что, если вам так спокойнее… Прошу за мной.

Гену и Лёшу освободили и вместе они вышли из комнаты и направились по коридору в другое помещение. Гена по дороге одним резким движением вправил себе палец. Удивительно, но тот почти не болел. Через несколько минут Гончаренко остановился перед одной из дверей. Он открыл её и все зашли внутрь. Это был небольшой кабинет, по-видимому, самого Сергея. Обстановка скромная — стул, стол с телефоном и бумагами, настольная лампа, рядом — графин с каким-то напитком и стакан.

— Так зачем вы нас сюда привели? — Лена сразу взяла быка за рога.

— Я связался с полковником Романовым. Кстати, мы с ним давние знакомые. Он подтвердил, что вы находитесь здесь, действуя в рамках сверхсекретной операции. Но мне хотелось бы узнать подробности. Вы идёте убивать эти жестянки, да? Если так, тогда я с вами. Как говорится: враг моего врага — мой друг, — Гончаренко присел на край стола и посмотрел на бойцов.

— Простите, но, во-первых, наша группа полностью укомплектована, а, во-вторых, мы не берём с собой посторонних людей, — твёрдо отчеканила Лена.

— Лучше расскажите нам про этих киборгов, — в разговор вмешался Романенко.

Сергей взглядом предложил гостям напиток, те отказались.

— Про киборгов? — Гончаренко вздохнул, налил себе немного, отпил. — Могу сказать, что внешне и внутренне они полностью идентичны человеку, но по уровню физической силы превышают его в несколько раз и убить их не так просто. Двигаются они очень быстро, и попасть в них сложно.

— Как же вам удалось убить их? — Алексей с любопытством посмотрел на Сергея.

— На самом деле убили мы только одного. Но даже с одним справиться было крайне тяжело, — признался Гончаренко. — У нас был заложен заряд взрывчатки в одном из тоннелей. Мы заманили его туда и подорвали. Второй удрал, когда увидел это.

— Видимо понял, что один не справится, — предположила Никольская.

— Возможно. Наш доктор сказал, что выявить киборга можно лишь двумя способами: первый способ — провести полное медицинское сканирование с помощью трёхмерного томографа, который сейчас довольно редкая вещь, — он на секунду замолчал.

— А второй? — нетерпеливо спросила Никольская.

— Второй — провести вскрытие.

— И что оно покажет?

— Структура костной ткани несколько иная, что делает их кости в несколько раз прочнее наших, плюс по мелочи — отличия во внутренних органах, незначительные, но, поверьте, тоже очень полезные с точки зрения живучести, — Гончаренко недобро усмехнулся. — Не буду грузить вас медицинскими терминами, я и сам половину из того, что говорил мне наш доктор, не помню.

— А зачем нужно было нас травить газом? — Геннадий хмуро посмотрел на Сергея.

— Мы выявили, что их ткани чувствительны к одному из нервнопаралитических газов. Только так их можно безболезненно обезвредить, — Гончаренко вздохнул ещё раз, выглядел он теперь немного виноватым. — К сожалению, на человека этот газ воздействует в такой же степени. Эх, это были наши последние запасы…

— А впоследствии он никак не скажется на нашем здоровье? — обеспокоенно поинтересовался Алексей.

— Могут быть небольшие побочные эффекты вроде слабости и головокружения, но в целом всё должно быть нормально.

— Скажите, мы уже можем идти? Мы и так потеряли слишком много времени, — Никольская сделала шаг в сторону двери.

— Да, простите за недоразумение. — Сергей неопределённо махнул рукой. — Сами понимаете, меры предосторожности. Если вы не хотите взять меня с собой, то позвольте выделить вам проводника. Он покажет вам короткий путь к месту назначения.

— С чего вы взяли, что у нашего маршрута есть короткий путь? — Лена уже собралась открыть дверь, но после слов Сергея резко повернулась и подошла к столу.

— Я просмотрел ваш маршрут. Он был отмечен на карте, которую мы забрали у одного из ваших солдат, — Гончаренко пожал плечами. — И я хочу вам сказать, что существует более короткий путь к этой точке. Вы сэкономите как минимум два-три часа.

— А он безопасный? — с сомнением поинтересовалась Елена.

— Вот за это я поручиться не могу, к сожалению.

— Как думаете, стоит рискнуть? — Никольская посмотрела на Гену и Лёшу.

— Я думаю, стоит, — Озимцев переглянулся с другом.

— Однозначно стоит, у нас и так времени в обрез, — Романенко одобрительно кивнул.

— Хорошо, мы согласны, — Лена взглянула на часы и вновь обратила своё внимание на Сергея. — Мы потеряли 4,5 часа и поэтому должны покинуть ваш лагерь немедленно, чтобы хоть как-то наверстать упущенное время.

— Без проблем, ваши вещи вам сейчас же выдадут, а проводник будет через 5 минут, — Гончаренко уже не был таким грозным, как во время первой встречи. Теперь он, казалось, готов согласиться на любые условия.

— Хорошо, — сухо ответила Никольская.

— Можете возвращаться к своим людям. Я сейчас подойду.

Елена, Геннадий и Алексей вышли из кабинета Гончаренко и направились к той комнате, в которой их ещё недавно держали как пленников. Когда они подошли к ней, то увидели, что всех членов группы уже освободили и сейчас им выдают их личные вещи. Через две минуты к ним подошёл Гончаренко. Он привёл с собой ещё одного человека. Это был парень лет 20-22-х, среднего роста, блондин, весь замурзанный и, ко всему, довольно худой.

— Вот, знакомьтесь. Это Руслан, ваш проводник, — Гончаренко взъерошил мальчику волосы.

— Что? Вот этот сопляк будет нашим проводником? Да он наделает в штаны при первом же шорохе, — Дмитрук выпучил глаза на новоявленного соотрядовца.

— Действительно! Не маловат ли парнишка? — поддержал его Ряба.

— Этот, как вы выражаетесь, сопляк, может дать фору любому из вас в плане ориентирования на местности. Это наш лучший проводник, знает метро и все коммуникационные тоннели как свои пять пальцев, сможет вас с закрытыми глазами провести, если понадобится. Он не раз выручал нас в опасных ситуациях, — Гончаренко сурово оглядел отряд, как бы ища ещё несогласных.

— Ну ладно, если он такой, каким ты его представил, тогда у меня нет возражений, — Лена всё же недоверчиво посмотрела на мальчишку. — Всё, выдвигаемся! Всем построиться и занять свои позиции. Руслан, иди сюда, ты пойдёшь рядом со мной.

Отряд построился и начал движение. Через минуту их уже не было в лагере Гончаренко.

— Извините, мне вас не представили, — Руслан серьёзно, без тени улыбки посмотрел на Никольскую.

— Меня зовут Лена, — она улыбнулась парню, затем представила остальных членов отряда.

— Очень приятно, — Руслан кивнул. — Так куда вам нужно?

— Нам нужно попасть на станцию «Речной вокзал», — подал голос Кузя.

— Туда вы никак не попадёте, там все проходы полностью завалены. Максимум до «Войковской», — Руслан пожал плечами.

— Очень интересно! — Никольская с досады пнула попавший под ногу камешек. — Значит, остальную часть пути нам придётся проделать по поверхности.

— Ну, или, как вариант, рыть другой тоннель, — Руслан всё же улыбнулся.

— Это плохо, над нами сейчас идут ожесточённые бои. На поверхности без соответствующего прикрытия мы не протянем и дня, — Лена задумчиво нахмурила лоб.

Так они прошли ещё с полкилометра.

— Стойте, нам сюда, — Руслан указал на едва заметную дверь, находящуюся в стене тоннеля, по которому они шли.

— Подождите, на карте эта дверь не обозначена, — Кузя жестом руки остановил отряд, затем перевёл взгляд на проводника. — Куда ты нас ведёшь, Сусанин?

— Это короткий путь к станции «Динамо», — лицо и голос Руслана остались спокойны, кажется, его ничуть не задело проявленное недоверие.

— Я бы хотел поверить тебе, парень, но я об этом «коротком пути» никогда не слышал, хотя я эти тоннели облазил вдоль и поперёк не один раз, — Кузя глядел прямо в глаза Руслану.

— Послушайте, если хотите добраться до места назначения вовремя, вам нужно научиться доверять мне. Если же вы во мне сомневаетесь, то я сейчас же развернусь и уйду, — Руслан взгляда не отвёл.

— Нет, мы в тебе не сомневаемся, — Елена с раздражением посмотрела на Кузю.

— Прости, — неуверенно сказал Кузя и отвёл глаза.

Руслан повёл их к двери. Дверь была не заперта. Первыми в неё вошли Романенко, Озимцев, Лена и Руслан, все остальные за ними. За дверью оказался коридор длиной почти 150 метров, который потом поворачивал влево. Над потолком висели лампы дневного света, многих из которых всё ещё работали. Коридор оказался гораздо более витиеватым, чем предполагали бойцы — это был практически целый лабиринт. Пройдя его, они наткнулись на массивную бронированную дверь без ручки, которая плотно прилегала к стене. Не за что было ухватиться, чтобы открыть её.

— Чудесно! — воскликнул Кузя. — И что нам теперь делать?

— Я могу воспользоваться взрывчаткой, — предложил Аксёнов.

— Не надо! — остановил его Руслан. — Эта дверь чрезвычайно прочная. Чтобы взорвать её, нужно заложить много взрывчатки, а это, скорее всего, приведёт к обвалу.

— Есть другие варианты? — поинтересовалась Никольская.

Руслан отошёл в сторону, снял глухую металлическую пластину со стены, не заметную с первого взгляда, обнажив тем самым узкий лаз, по-видимому, технического назначения.

— Подождите меня здесь, — кинул он и полез в него.

Лаз был настолько узким, что даже худой Руслан с трудом поместился внутрь. Солдаты простояли минуты три, ожидая его. Вдруг что-то щёлкнуло, и дверь слегка приоткрылась.

— Помогите мне, — донёсся из-за двери голос их проводника.

Дмитрук и Чебан схватились за край двери, потянув её на себя. С другой стороны им помогал Руслан. Открыв её на достаточную ширину, солдаты вошли внутрь.

— Эту дверь можно открыть только изнутри, — пояснил Руслан. — Думаю, будет безопаснее, если мы её закроем за собой.

Елена кивнула, и солдаты принялись за дело. Благо, с этой стороны ручка на ней имелась.

Пройдя чуть дальше, солдаты увидели немалых размеров комнату, которая вся была заставлена каким-то оборудованием, и судя по всему, отнюдь не старым.

— Что это за место? — Никольская повернулась к парню.

— Не имею ни малейшего понятия, — Руслан пожал плечами. — Я называю это место «лаборатория».

— Кто-нибудь ещё знает о нём?

— Нет, я ещё никого не водил сюда, да и не думал я, что оно представляет какую-то важность. В этих тоннелях чего только не увидишь, — ответил парень, разводя руками.

— Кузя, а ты что скажешь? — Лена перевела взгляд на Сергея.

— Прости, но у меня нет данных об этом месте. Я никогда о нём не слышал. — разведчик развёл руками, как бы говоря — «я предупреждал».

— Да уж, оборудование тут у них не слабое, — Дьяболик вовсю крутил головой по сторонам.

— И главное, что ничего не пострадало, всё такое целенькое и чистенькое, как будто только что из магазина, — Озимцев пощёлкал кнопками ближайшего к нему прибора.

— Такое оборудование я видел на заводе по производству микросхем для роботов ещё до начала войны. Я отчётливо это помню. — Малецкий ходил вдоль стоек с приборами, внимательно их разглядывая.

— Думаешь, они здесь занимались тем же? — Лена нахмурилась.

— Поспорить я бы не решился, но могу предположить, что мы обнаружили одну из лабораторий по производству каких-нибудь чипов искусственного интеллекта, — Малецкий выглядел озабоченно.

— Товарищ старший лейтенант, я могу подключиться к их базе данных и перекинуть всю хранящуюся там информацию в КПК. У нас есть на это время? — Дьяболик, наоборот, излучал энтузиазм, как дитя при виде вкусной конфеты.

— Вообще-то мы уже сильно отстали от графика… — начала было Никольская.

— Если бы он скачал информацию, возможно, это позволило бы нам узнать, кто стоит за этим всем, — уверил её Малецкий.

— Ну ладно, только быстро. За 10 минут справишься?

— За 5! — Дьяболик уже доставал свой КПК.

— Все, можете отдохнуть 5 минут, — Елена скинула вещмешок, — но не расслабляйтесь, у нас ещё длинный путь.

Все разбились по кучкам и начали оживлённо о чём-то перешёптываться. Романенко стоял в стороне, облокотившись на стену, ему было о чём подумать. Внезапно он услышал тихие голоса, быстро сменявшие друг друга:

— Блин, за сегодняшние выкрутасы этому Гончаренко нужно было бы голову оторвать…

— Ты доверяешь этому пацану? Мне он кажется каким-то подозрительным…

— Как тебе наш новый командир?

— Попка у неё довольно аппетитная, должен тебе сказать…

Романенко поднял голову и огляделся. Ближайший человек стоял в 5–6 метрах от него. Голоса внезапно затихли, хотя было видно, что солдаты продолжают общаться. Лёша не мог понять, кто говорил. Вскоре он снова услышал голоса:

— Как бы я хотел надрать зад этим тостерам…

— Ничего, ещё успеешь…

— Блин, да что со мной происходит?! — Романенко потряс головой и помассировал виски.

Лена отошла немного в сторону и посмотрела на свои часы.

— 9 часов вечера. У нас осталось 63 часа, — прошептала она сама себе.

— Что ты сказала? — Гена стоял недалеко от неё, но расслышать шёпот не смог.

— Сейчас уже 21 час, — Лена повернулась к нему и слегка повысила голос. — У нас остаётся меньше трёх суток, чтобы добраться до места посадки самолёта.

— Думаешь, можем не успеть? — Гена потёр переносицу.

— Есть такая вероятность. За сегодня мы прошли только 5 километров, а должны были пройти 20. Завтра нужно будет наверстать упущенное время, будем двигаться вдвое быстрее.

— Понятно… — крякнул Озимцев.

Геннадий оставил Лену и подошёл к Дьяболику, вокруг которого стояли несколько человек и заворожено наблюдали за тем, как тот виртуозно взламывает пароли к базе данных и перекачивает её в память КПК. С минуту он тоже наблюдал за процессом, а затем кто-то легко дотронулся до его локтя. Это оказался Лёша. Кивком он показал Гене, что неплохо бы отойти в сторону.

— Что ты хотел? — тихо спросил Озимцев, когда они отошли в другой угол комнаты.

— Кажется я схожу с ума, — вид у Лёши был смущённый и растерянный.

— С чего ты это взял? — округлил глаза Гена.

— Я слышу у себя в голове голоса других людей.

— Голоса? — удивлённо переспросил Озимцев.

— Да, слышу разговоры посторонних людей так ясно, как будто они разговаривают со мной. Я не могу понять, что происходит.

— Тебе, наверное, показалось от переутомления… — Гена озвучил первое же пришедшее ему в голову объяснение.

— Да нет же, говорю тебе, это не галлюцинации, это повторялось несколько раз, — немного раздражённо ответил Романенко.

— Вуаля, 4 минуты и 35 секунд, новый мировой рекорд! — раздался донельзя довольный голос Дьяболика.

— Ты уже закончил? — Лена подошла к Дьяболику.

— Да, вся информация у меня, — лицо Пермякова светилось от удовольствия.

— Тогда уходим, — Никольская одобрительно похлопала его по плечу.

— Ладно, мы разберёмся с этим чуть позже. Если это будет повторяться сообщи мне, хорошо? — Гена внимательно посмотрел на друга.

— Договорились, — кивнул Лёша.

Отряд собрался, и они продолжили движение. За этим помещением находилось следующее, очень похожее на предыдущее за исключением того, что в нём горела всего одна лампа, от чего манипуляторы на сборочной ленте смотрелись довольно зловеще. Казалось, они сейчас оживут и схватят их.

— Ещё одна лаборатория, — Бондаренко обвёл взглядом комнату.

— Их ещё будет много, — Руслан не обратил на помещение особого внимания.

— Идёмте быстрее. Мне как-то не по себе, — Никольская поёжилась.

— Да, жутковатое местечко… — Лёше эта прогулка тоже была не по душе.

Они прошли ещё несколько похожих помещений. Все они были практически идентичны друг другу за исключением того, что предыдущие комнаты были немного побольше.

— Семён, меня интересует один вопрос, — обратился Дьяболик к Малецкому, шедшему впереди.

— Какой?

— Я не знаком с устройством «Омеги», но уверен, что доступ к её портам перекрыт многоуровневыми системами защиты. Каким образом мы попадём в систему?

— Проектируя «Омегу», мы на всякий случай оставили лазейку, чтобы иметь возможность деактивировать программу в экстренном случае с помощью специальной команды.

— А что, если «Омега» закрыла эту лазейку? — вполне обоснованно спросил Дьяболик.

— В таком случае можно будет добраться до ядра системы, взломав коды доступа.

— Каким образом?

— Систему шифрования мы разрабатывали с нуля, и я знаю способ, при помощи которого можно получить командные коды, но здесь есть проблема — для начала потребуется обойти защиту, чтобы вообще добраться до этих зашифрованных кодов. Я сейчас как раз работаю над этим.

— Можешь показать мне структурную схему систем защиты? Может я бы смог в ней разобраться.

— С удовольствием, — сказал Малецкий и передал Дьяболику свой КПК. — Вот подробное описание его работы.

— Я скопирую её себе, если ты не против.

— Пожалуйста, — Семён сделал одобрительный жест рукой.

Дьяболик быстро скопировал схему и вернул Малецкому его КПК.

Через несколько минут отряд вышел в помещение, после которого коридор начинал ветвиться.

— Куда дальше? — спросил Елена.

— Эм… Нам сюда, — парень указал на второй проход слева и смело пошёл туда.

Отряд отправился за ним. На их пути встретилось ещё несколько развилок.

— Мы точно правильно идём? — поинтересовался Кузя.

— Конечно! Я же сказал, что вам нужно научиться мне доверять, — несколько раздражённо ответил Руслан.

Дьяболик покинул своё место в строю и подошёл к Лене.

— Ле… Э-э-э… товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться.

— Обращайся.

— Я тут просмотрел скачанную базу данных и вот что я обнаружил. Только взгляни на это, — Пермяков пробежался пальцами по виртуальной клавиатуре КПК и запустил видеоролик, который демонстрировал возможности новой модели роботов.

Лена взяла в руки КПК и просмотрела его. Там было показано, как один из роботов одним ударом пробивает стену из легированной стали толщиной в 3 сантиметра. Затем показывалось, что с помощью усовершенствованной опорно-двигательной системы роботы этой модели могут двигаться и маневрировать со скоростями большими, чем может уловить человеческий глаз, а новый чип искусственного интеллекта обеспечивает им адекватные действия в ситуациях высокой степени сложности.

— Впечатляет, — Никольская задумчиво вернула КПК.

— Да уж, и это только прототип. Слава Богу, что мы не встречались с такими в реальном бою, — Дьяболик выключил КПК и спрятал его.

— Интересно бы узнать кто их спроектировал.

— Я перерыл всю базу данных, но так и не нашёл никакой информации о разработчиках, инженерах или руководителе проекта.

— Хм, есть ещё что-то интересное? — Лена внимательно посмотрела на Пермякова.

— Да, тут пишется, что благодаря новой микросхеме искусственного интеллекта роботы больше не нуждаются в постоянном контроле центральной программой, хотя «Омега» по-прежнему может их контролировать при необходимости, и наделены полноценным разумом, — Дьяболик помедлил, затем продолжил. — То есть они осознают кто они, что делают и зачем они это делают. В общем, если бы такие роботы появились и начали свободно разгуливать по поверхности, человечеству быстро бы пришёл конец. Это фактически новая форма жизни, полностью автономная.

— А ну-ка дай посмотреть, — Малецкий подумал, что ослышался.

— Держи, — Пермяков протянул ему КПК.

— Не могу в это поверить. Мы даже и думать не смели о таком, когда создавали «Омегу», — воскликнул Семён. — Тут написано, что чип построен на основе клеток человеческого мозга, то есть фактически это симбионт человека и машины — фактически, киборг, — подытожил он.

— Ничего себе. Так значит, они мыслят как люди? — Савельев присвистнул.

— Скорее всего, да, — пожал плечами Малецкий.

— Но он не похож на то, что описывал Гончаренко, — возразила Елена.

— Это всего лишь экспериментальная модель. Конечный вариант может выглядеть как угодно, — ответил Малецкий.

— Но ведь их по-прежнему можно убить, верно? — Порфиров задал интересующий всех и каждого вопрос.

— Не знаю, тут говорится, что их скелет сделан из материала под названием квантум, — Дьяболик отобрал КПК у Малецкого и стал просматривать файлы. — Формула здесь не приводится, к сожалению, но написано, что этот материал имеет повышенную стойкость к механическим воздействиям и гораздо более лёгкий, чем старая броня у роботов. Больше по нему ничего нет.

— Что-то здесь слишком много недомолвок, — Гене не нравилось, что информации так мало. — Похоже на какую-то липовую базу данных.

— Ты прав, выглядит как-то не по-настоящему. Если это какая-то исследовательская лаборатория, то тут должны быть все технические характеристики изделия и его параметры. Правильно я понимаю? — Лена вопросительно посмотрела на Малецкого.

— Абсолютно точно. Более того, там должно быть технической документации на пару тысяч страниц. — Малецкий кивнул.

— А здесь несколько видеороликов и скупое описание этой модели. Как будто, это просто презентация для спонсоров. А остальная скачанная мной информация — это подробное описание уже хорошо знакомых нам тостеров старых моделей. М-да, что-то не сходится здесь… — Дьяболик почесал затылок.

— Кстати, а где Руслан? — внезапно до Романенко дошло, что их на одного меньше чем 5 минут назад.

— Вот шельма! — Гена оглянулся по сторонам и быстро убедился, что Руслана рядом с ними нет. — Сбежал под шумок…

— Никуда я не сбежал! — из тёмного дверного проёма, ведущего в соседнее помещение, раздался обиженный голос Руслана. — Я просто пошёл разведать обстановку, пока вы так заворожено обсуждали несуществующих роботов.

— Откуда ты знаешь, что их не существует? — Никольская удивлённо посмотрела на парня.

— Я тут несколько месяцев чуть ли не каждый день ходил и ни разу ещё не видел ни одной новой модели, — Руслан присоединился к отряду.

— Запомни, парень: если ты чего-то не видишь, это не значит, что этого не существует, — Дьяболик потрепал Руслана по голове.

— Хорошо, как скажете, — Руслан потерял интерес к дискуссии. — Там дальше есть комната для персонала.

Группа вошла в следующее помещение. Лена взглянула на свои часы.

— Я думаю, что здесь нужно остаться на ночлег, — стрелки на циферблате показывали 12 часов. — Уже ночь, сегодня был тяжёлый день и думаю, что все вы устали. Не мешало бы отдохнуть. Будем дежурить посменно по 2 человека, сменяем друг друга каждые два часа. Первая смена — Аксёнов и Порфиров, вторая — Рябченко и Чебан, третья — я и… — Лена на секунду задумалась, затем кинула быстрый взгляд на Гену и отвернулась, — Макаров. Всем всё ясно? — возражений не последовало. — Отлично, тогда по койкам, подъём в 6 утра.

Солдаты начали стелить подстилки и укладываться на них поудобнее.

— Я тут поразмыслил немного над той схемой, — сказал шёпотом Дьяболик, подойдя к Малецкому. — Вот черновой вариант алгоритма для обхода файервола, взгляни. — Пермяков протянул ему свой КПК.

Малецкий около минуты молча созерцал экран, а потом выдал:

— Идея хорошая, но есть одно упущение. Неизвестно как сформировать запрос таким образом, чтобы система подумала, что ты авторизованный пользователь. «Омега» наверняка сменила все протоколы доступа. Да и вообще, подозреваю, что когда мы войдём в серверную, «Омега» перекроет все порты и нам придётся действовать более грубо.

— Предлагаешь вклиниться напрямую в поток данных, подключившись через провода?

— Это так, мысли вслух. Надеюсь, этого делать не придётся.

— А какой у «Омеги» механизм авторизации? — спросил Дьяболик.

— Самый совершенный — «Красная ловушка» версии 8.7.

— Я так и думал! — воскликнул Пермяков.

— О чём ты? — Малецкий с недоумением посмотрел на него.

— Несколько лет назад этот механизм стал весьма популярным. Мне захотелось его исследовать, и я попытался взломать «Красную ловушку». После полугода стараний мне удалось обнаружить брешь в ней, — начал рассказ Дьяболик.

— Ты меня заинтриговал. Продолжай.

— Об этой уязвимости я никому не говорил и, очень надеюсь, что её больше никто не обнаружил, потому что тогда, соответственно, уязвимость всё ещё присутствует. К чему я всё это веду — к тому, что сформировав запрос авторизации специальным образом, мы сможем получить вместо отказа доступ к базе данных логинов и паролей и уже тогда послать настоящий запрос для входа в систему.

— А это уже совсем другое дело, — на лице Малецкого появилась улыбка. — Каким должен быть запрос?

— Он довольно сложный. Сейчас напишу.

— Команда была по койкам, а не языками чесать, — раздражённо сказала Никольская. — Ну сколько можно?

— Прошу прощения! Завтра обсудим детали, — прошептал Дьяболик Малецкому и пошёл к своей подстилке.

Первая смена заступила на дежурство. Предварительно они на всякий случай забаррикадировали обе двери. Озимцев лёг на импровизированную кровать и моментально вырубился. Сказалась усталость, накопленная за весь день. Ему снился сон: как будто он стоит посреди огромной комнаты, в ней темно. Комнату освещает только луч света, который исходит из другого её конца.

— Тебе не изменить будущее, Гена.

— Кто это? — Озимцев оглянулся по сторонам, но рядом никого не было, голос будто бы шёл из стен.

— Это совсем неважно. Будущее грядёт и оно ближе, чем кажется.

— Чёрт возьми! Кто ты такой? — Гена крутил головой во все стороны, незримый хозяин голоса начинал его раздражать.

— Не торопи события. Всему своё время. Ты ещё узнаешь…

Внезапно луч света превратился в яркую вспышку, от которой жгло глаза.

— Тебе не остановить нас, — услышал он у себя над ухом.

Озимцев резко проснулся и сел в импровизированной постели, на лбу проступил холодный пот.

— Что с тобой? — Лена тоже не спала, она сидела недалеко от Гены.

— Давно мне кошмары не снились, — Озимцев вытер лоб рукавом. — Как будто снова в детство попал.

Он посмотрел на часы. Было уже почти 4 часа утра.

— Наша смена, кстати.

Они сменили Рябченко и Чебана, которые сразу легли спать. Лена и Озимцев отошли чуть дальше, чтобы не мешать спящим.

— Как спалось? — Геннадий перешёл на шёпот.

— Хорошо, но мало, спала без задних ног, — Лена тоже понизила голос, и непроизвольно придвинулась ближе к Озимцеву, чтобы ему было лучше слышно.

— Я тоже. Тяжёлый вчера был день.

— Сегодня будет ещё тяжелее. Нужно будет пройти около 20-ти километров, причём 15 из них по поверхности.

— Весело будет, — Гена сжал губы.

— Не то слово, оторвёмся от души, — Елена вздохнула.

На несколько минут они замолчали. Озимцев осматривал комнату, его взгляд пересёкся с её взглядом. Отвести его он уже не смог. У Лены были настолько красивые глаза, они излучали столько тепла и ласки… Трудно было поверить, что такая девушка может быть солдатом.

— Алекс, почему ты так на меня смотришь? — голос её был таким же тёплым, как и взгляд.

— У тебя такие красивые глаза и такой прекрасный взгляд, что я просто не могу оторваться. Я ещё не встречал девушку красивее тебя, — слова внезапно стали даваться Геннадию с трудом.

— Спасибо, мне давно уже никто не говорил такие приятные слова, — Лена легко коснулась руки Озимцева.

Гена взял её руки в свои и подошёл немного ближе. Он не мог подобрать подходящих слов, но и без слов всё было ясно. Гена подошёл ещё ближе, во всем мире для него существовали только её зелёные глаза. Сердце бешено стучало и рвалось из груди. Лена прикрыла глаза. Они оба этого хотели, их губы уже практически коснулись друг друга. Время будто остановилось на мгновение… и тут же сорвалось в стремительный бег. Они услышали сильный удар в дверь с той стороны, откуда они пришли.

Все резко вскочили и схватили своё оружие. Глаза Лены широко распахнулись, в них промелькнул испуг, она слишком расслабилась. Как и Гена.

— Что это было? — Бондаренко за 3 секунды привёл оружие в боевую готовность и занял позицию напротив двери.

Ему никто не ответил. Послышался второй удар, который был сильнее первого.

— Так, быстро собирайтесь, мы уходим, — Елена уже пришла в себя.

— Эти чёртовы твари нас нашли, — Дмитрук заметно нервничал и пытался скрыть это за излишней агрессивностью.

В следующую секунду металлическая дверь начала краснеть и из неё посыпались искры.

— Что-то я впервые вижу, чтобы роботы пользовались плазменным резаком, — Малецкий не сводил глаз с удлиняющейся линии разреза, оканчивающейся яркой искрящей точкой.

— Чего вы все застыли как вкопанные, уходим! — Никольская была уже у противоположной двери.

Солдаты собрались и, не соблюдая строй, быстро побежали в соседнюю комнату. Гена и Лёша были последними, кто покинул эту комнату. Закрывая дверь, Гена видел, как в дверь на другом конце комнаты пролезла хромированная рука, а затем и туловище. Теперь сомнений в том, кто их выследил, не было — роботы. Они закрыли дверь и побежали за остальными членами отряда. Так они пробежали около километра, проходя через множество помещений и коридоров. Наконец они остановились, чтобы немного отдохнуть и перевести дух.

— Как… думаете… мы оторвались? — Лёша тяжело дышал.

— Я… думаю, что… в скором времени… они нас нагонят, — Порфирову забег тоже дался нелегко, он несколько секунд помолчал, восстанавливая дыхание, затем продолжил. — Нам нельзя здесь задерживаться более чем на несколько минут.

— За этой дверью коридор, а дальше стальная дверь с кодовым замком. Знаете, такие двери ещё в банковских сейфах ставили — полметра легированной стали. — Руслан ткнул пальцем в сторону выхода из комнаты.

— Откуда ты знаешь, что сталь легированная? — Савельев недоверчиво посмотрел на парня.

— Мой отец раньше работал на заводе по выплавке металлов и научил меня различать их. Кроме того на двери есть маркировка завода изготовителя, так что ошибиться трудно.

— Тогда у нас появилась ещё одна проблема, — Савельев нервно посмотрел назад. Преследователей пока видно не было… пока.

— Подожди, он сказал, что дверь с кодовым замком, значит там нужно всего лишь подобрать код. Для меня это проще простого, — Пермяков кинулся в сторону выхода.

— Тогда вперёд, — Никольская последовала за ним. — Аксёнов, Рябченко, Порфиров, Чебан: вы останетесь здесь и будете нас прикрывать. Остальные за мной!

Они прошли по коридору длиной около 50 метров и остановились у той самой двери, которую описал Руслан.

— Итак, теперь дело за тобой, Дьяболик.

— Дайте мне несколько минут, — Пермяков ушёл в работу с головой.

Он достал из рюкзака дешифратор и прикрепил его к двери, подключил его к ноутбуку и запустил. На экране ноутбука начали по одной появляться цифры девятизначного кода. Через 85 секунд все цифры пароля уже были расшифрованы. Дьяболик ввёл их. Вдруг включилась сирена и из динамиков послышалось:

— Внимание, система самозащиты включена. Введите вторую часть кода.

После этого с потолка выехали два пулемёта, и запустился таймер обратного отсчёта.

— Что? Какая ещё вторая часть кода? — Пермяков ошарашенно посмотрел на кодовый замок.

Тем временем в противоположном конце коридора послышались выстрелы.

— Ребята, что там у вас? — Лена включила рацию.

— Они уже здесь. Вы там ещё долго? — из динамика послышался голос Порфирова.

— Дайте нам ещё минуту.

— Минуту мы не продержимся, их тут слишком много. Мы отступаем к вам!

— Алекс, Макс, помогите ребятам! — распорядилась Никольская.

— Будет сделано, — Гена и Лёша бросились по коридору назад.

Пока они бежали на подмогу своим, Дьяболик вовсю работал над взломом второй части кода. У него было ещё около 60 секунд. Романенко и Озимцев добежали до конца коридора и увидели 6 роботов, которые как раз заходили в комнату через проломленную дверь, одновременно стреляя из пулемётов. Их товарищи организованно отступали в коридор, отстреливаясь в ответ. Лёша и Гена открыли огонь из автоматов, но бронебойные пули не пробивали их броню, а лишь немного вминали её, не причиняя роботам значительного урона, а тем временем те были уже в 20 метрах от входа в коридор и с каждой секундой приближались. Единственным прикрытием от пуль была стальная дверь, которая уже практически превратилась в решето.

— Чёрт возьми, пули их не берут, — Лёша сменил опустевшую обойму.

— Есть у меня одна вещичка, — Аксёнов перекинул автомат через плечо и достал из рюкзака мину с датчиком движения, затем прикрепил её на стену у входа в коридор.

— Отступаем, быстро! — Аксёнов посмотрел на медлящих товарищей. — Быстро, я сказал!

Он активировал мину и вместе с остальными побежал в другой конец коридора. Там Дьяболик уже закончил расшифровку и вводил вторую часть кода. Когда он ввёл последнюю цифру, на таймере оставалось ещё 5 секунд. После этого пушки заехали обратно в потолок, сирена выключилась, замок на двери щёлкнул, и дверь начала отъезжать в сторону, перекатываясь в пазах.

В это же время с другой стороны коридора вошли роботы и начали обстреливать группу. Перед миной первый из их группы секунду помедлил, затем подпрыгнул, схватился левой рукой и хвостом за коммуникационные кабели, идущие по потолку и перелез опасный участок по верху, не прекращая стрелять из правой руки. Остальные роботы последовали его примеру, идущие сзади прикрывали огнём перелезавших. Возле двери располагались небольшие ниши с каждой стороны, в которых находились массивные механизмы открывания и закрывания двери. Отряд укрылся в нишах, хотя поместились все там с трудом. Отстреливаться от роботов могли лишь по одному человеку из каждой ниши, остальные просто вжались в стенку. Грохот стоял такой, что неслышно было даже собственного голоса. Дмитрука ранили в руку. Он вскрикнул, прижался обратно к стене и схватился за место ранения. Дверь продолжала неспешно открываться.

— Все в соседнее помещение! Быстро! — скомандовала Лена, когда дверь открылась настолько, чтобы мог протиснуться человек.

Бойцы под шквальным огнём по одному начали перебираться в комнату, находившуюся за этой огромной дверью. Во время перебежки пулемётная очередь попала Романенко в спину. Энергия пуль передалась бронежилету и придала ему дополнительное ускорение, буквально закинув его в следующую комнату. На его счастье, бронежилет достойно выдержал удар и спас хозяина. Когда все бойцы оказались внутри, Савельев кулаком стукнул по кнопке экстренного закрытия, благо она располагалась рядом с дверью и была подписана. Дверь дёрнулась, на мгновение остановилась, а затем так же неспешно стала закрываться.

— Чёрт, да как тут врубается система защиты?! — Дьяболик уже колдовал над пультом управления и пытался активировать те самые пулемёты, что угрожали им минуту назад.

— Толя, твоя мина не сработала! — Гена пытался перекричать грохот стрельбы.

— Вижу! — Аксёнов, матерясь, продолжил через дверной проём поливать огнём наседающих роботов.

— Я это исправлю! — Бондаренко перевёл прицел своей винтовки на мину.

Дверь уже наполовину закрылась, под градом пуль выглянуть из-за неё нормально не получалось — был велик риск получить пулю в лоб. Алексею было трудно прицелиться в таких условиях. Он выглянул на секунду из-за двери, чтобы оценить обстановку. Одна из пуль, летевших в их сторону, срикошетила о металлический дверной проём, только чудом разминувшись с его головой, вторая пролетела в нескольких сантиметрах от его плеча. Бондаренко резко спрятался обратно, подняв винтовку дулом вверх и прижав её к груди. Чтобы взорвать мину, нужно было всего на долю секунды перекрыть лазерный луч, который выходил из её датчика, отражался и возвращался обратно. Отсутствие отражённого сигнала приводило мину в действие. Положение немного выровнялось, Дьяболику удалось активировать пулемёты с той стороны двери, они удерживали роботов примерно на середине коридора. Сейчас или никогда. В данной ситуации у Бондаренко оставалась только одна возможность взорвать мину — попасть пулей в лазерный луч. В обычных условиях попасть в него для снайпера класса Алексея не представляло особых проблем, но сейчас ситуация была далека от обычной. Этот лазерный луч был виден лишь в объектив оптического прицела в инфракрасном режиме, но чтобы нормально прицелиться, требовалось около двух секунд, да и закрывающаяся дверь мешала прицелиться. Бондаренко решился на рискованный шаг — встать в дверной проём и выстрелить по прямой траектории. При этом времени на прицеливание у него была максимум секунда, а шанс быть убитым возрастал многократно. Он выглянул за дверь, посмотрев в объектив оптического прицела, и быстро спрятался обратно. Память у Бондаренко была фотографическая, к тому же он обладал прекрасным пространственным мышлением, может быть отчасти из-за этого он и стал отличным снайпером. Он закрыл глаза и представил, где находится мина, на каком расстоянии и на какой высоте от пола. В общем, представил всю картину целиком. Он подождал секунду, концентрируясь, затем быстро выскочил из-за двери, вскинул винтовку и выстрелил. Вылетев из ствола, его пуля разминулась с другой, которая летела точно в сторону его головы и, если бы он вовремя не спрятался, сделав выстрел, то погиб. Его пуля срикошетила от туловища робота и улетела совсем в другую сторону.

— Чёрт! — Бондаренко сплюнул, у него оставалось не так много времени на повторную попытку.

Через пару секунд он попробовал выстрелить ещё раз. Когда он уже нажимал спусковой крючок, вражеская пуля попала ему в грудь, он дёрнулся, сбив прицел, и выстрелил не туда, а затем тут же спрятался за дверью. Бондаренко витиевато выругался. Дверь практически зарылась. Времени оставалось всего на один выстрел, а роботы заслоняли траекторию полёта пули. Алексей отважился на последнюю попытку. Бондаренко в течение секунды занял позицию напротив щели, оставшейся между дверным проёмом и дверью. Теперь он лежал на животе, ещё полсекунды у него ушло, чтобы навестись на луч. Прозвучал выстрел, и Лёша перекатом вернулся на место. Пуля пролетела между ног крайнего от стены робота, через миллисекунду достигла датчика мины и пересекла луч. Прозвучал взрыв, а за ним ещё несколько гораздо большей силы. Сквозь щель между не закрывшейся ещё до конца дверью и дверной рамой видно было стену огня, несущуюся по узкому коридору. Из щели вырвалось пламя, его температура была не меньше 6–7 тысяч градусов Цельсия. Жар был невыносимый, он ощущался даже через эту толстенную дверь. Все отскочили в стороны. Дверь закрылась, отрезая их от ада в коридоре. Пик температуры держался всего секунду, но этого хватило, чтобы внешняя часть двери приварилась к дверной коробке и частично оплавилась. Оплавились даже стены, огонь распространился на соседнюю комнату, прозвучал ещё один взрыв и послышался сильный грохот. Это был потолок, который обрушился из-за высокой температуры. Почва над ними была рыхлая, и коридор засыпало землёй. Комнату, в которой находилась группа, тоже трясло, начал рушиться потолок. Сверху падали огромные куски железобетона. Один из них чуть не раздавил Малецкого с Кузей. Над местом взрыва находилось пять полуразрушенных пятидесятиэтажных зданий, которые все вместе ушли под землю. Участок земли, площадью около двух тысяч квадратных метров, провалился на глубину в двести метров.

— Вот это рвануло, — Аксёнов отряхнулся от пыли.

— Твою дивизию, что это была за мина? С ядерной боеголовкой? — Гена осматривал оплавившуюся дверь.

— Не с ядерной, хотя принцип тот же. Начинка этой мины — особое вещество, которое при взрыве ведёт себя аналогично плутонию в атомной бомбе только без радиации. К сожалению, на открытых пространствах мина не очень эффективна, так как энергия быстро рассеивается, а вот в закрытых помещениях самое оно, — пояснил Аксёнов.

— Ты чем думал, когда ставил такую мощь? А если бы роботы её не перелезли, а попёрли бы на пролом? Коридор стал бы нашей могилой! Да и это помещение только чудом не обрушилось.

— Она не настолько мощная! Роботов бы расплавило, а до нас огонь добраться не должен был. Я же не первый день с минами работаю. Он не должен был дойти до нас. — попытался оправдаться Аксёнов. Он сам не очень понимал, почему взрыв получился настолько мощным.

— Мальчики, хватит спорить… — Лена встала между ними.

— Постойте, я кажется понял. У меня это совсем вылетело из головы. Оборудование в предыдущей комнате стояло совсем рядом со входом в коридор и соответственно, рядом с миной. Батареи автономного питания основаны на кальдонии — вещество прекрасно держит заряд и обладает огромной энергоёмкостью, — Малецкий выдержал секундную театральную паузу, обвёл глазами товарищей и затем закончил. — И так же прекрасно детонирует при высоких температурах. Не зря на охлаждении таких батарей экономить не принято.

— Я же не мог этого знать! — Аксёнов вновь обрёл почву под ногами.

— Ух, тогда нам очень, просто очень крупно повезло. Прости, что сомневался, — Гена похлопал Толика по плечу и виновато улыбнулся. — Зато теперь с преследованием у жестянок будут проблемы. Думаю, завалы там на много километров.

— Как бы их впереди не было, — Логинов поёжился, представив, что их замуровало тоннами земли и обломков. — Раненые есть?

— Он ещё спрашивает… — Дмитрук зажимал здоровой рукой раненую.

Логинов подошёл к Дмитруку.

— Что у тебя тут? Ни черта не видно, включите кто-нибудь свет, — Логинов закатал рукав куртки Дмитрука и пытался рассмотреть рану.

— Где-то здесь по идее должны быть выключатели… А, вот они, — Савельев щёлкнул тумблерами.

По всему помещению включились лампы дневного света, которые ещё оставались целы.

— Обычное ранение, кость не задета, сейчас быстренько залатаем, — Логинов покопался в сумке с медикаментами, достав оттуда спирт и микрорегенератор. Это небольшое устройство уже несколько десятилетий было частью аптечек и кабинетов хирургов и травматологов, частично заменив собой обычные бинты и хирургические нитку с иголкой. Оно было способно в определённых пределах затягивать и заживлять открытые раны.

Через 5 минут медик уже продезинфицировал и заживил пулевое ранение.

— Какого чёрта бронебойные пули не причинили им вреда? — спросил Чебан, молчавший до этого. — Я помню, что всего пару дней назад они на ура пробивали их чуть не насквозь!

— Видимо, это были те самые модели с экспериментальной бронёй, — ответил Малецкий. — Значит, это всё-таки была не липа. — Он переглянулся с Пермяковым.

— Очень надеюсь, что таких мы больше не встретим, — Дьяболик помрачнел.

— А где наш проводник? — Ерёмин огляделся по сторонам.

— Чёрт… Руслан! — Гене начали надоедать постоянные исчезновения этого парня.

В поиски включились остальные члены отряда.

— Руслан, ты где?!

— Руслан, ау!

— Э-эй, ты куда пропал?

— Кто-нибудь вообще его видел после того, как мы вошли в это помещение? — внезапно спросил Рябченко.

Все на минуту замолчали, пытаясь вспомнить, видели ли они Руслана в этом промежутке времени.

— Предлагаю рассредоточиться и поискать его, — подал идею Гена.

— Хорошо, разбиваемся на группы по 3 человека, — Никольская быстро распределила людей по группам, после чего они рассредоточились в поисках.

— Как думаете, где он может быть? — Лена вопросительно посмотрела на друзей.

— Без понятия. Может, испугался и убежал, здесь довольно большая территория, — Лёша сам особо не верил в свои слова.

— Хм, а мне показалось, что он не из пугливых, — Гене всё это казалось очень подозрительным.

— Блин, от этого проводника больше проблем, чем пользы, — раздражённо сказал Чебан.

— Ага, он нам вообще-то обещал короткий путь показать, а завёл в какие-то дебри, — согласился Рябченко.

— Не хотелось бы думать о плохом, но поведение Руслана навевает на мысли о подставе, — Дьяболик нахмурился. Почему-то он не очень верил в случайность исчезновения их проводника.

— Руслан, ты где? А ну-ка выходи, — Ерёмин заглядывал в попадавшиеся им по дороге закутки и дверные проёмы.

— По-моему, это бесполезно, тут довольно неплохая акустика, если бы он был здесь, то давно бы услышал, — Порфиров не разделял энтузиазма товарища. — Возможно, он просто не хочет отзываться.

— Может он и в этот раз пошёл разведать обстановку? — Малецкому до ужаса надоели ловушки и предательства и он всей душой хотел верить в лучшее.

— Ну и здоровенное помещение, он мог спрятаться где угодно, — Аксёнов замер на пороге очередной большой комнаты, потом сделал шаг в сторону, пропуская остальных 2 членов группы.

— И что интересно, никто не видел, куда он делся, во что в принципе тяжело поверить. Я надеюсь, он не остался за дверью в момент взрыва, — Кузя попытался в точности припомнить события 10-ти минутной давности.

— Думаешь, кто-то из наших что-то недоговаривает? — покосился на Кузю Савельев.

— Тяжело сказать, но он ведь не мог так запросто исчезнуть практически у всех на глазах, — как и у остальных, у Кузи не было чёткого объяснения, только предчувствия.

— У меня такое чувство, что он не хочет, чтобы его нашли, — Логинов в сотый раз проверил обойму.

— Проводник хренов. Завёл нас чёрт знает куда. Мы даже не знаем, где сейчас находимся, — Дмитрук зло сплюнул.

— Да и странно как роботы нас выследили. Вроде хвоста за нами не было, радиомолчание соблюдали, — задумчиво произнёс Бондаренко.

— А что это за дверь? Может он сюда забежал? — Дмитрук остановился перед закрытой металлической дверью. За последние минуты они их повидали уже немало.

Он немного помедлил, затем открыл её. За дверью властвовала полная темнота. Он нащупал выключатель у входа и включил освещение. Все трое обомлели.

— А это что такое? — спросил Дмитрук, широко раскрыв глаза от удивления.

Бондаренко хватило сил лишь присвистнуть.

— Нифига себе, — Логинов тоже не сразу обрёл дар речи.

Они прошли немного дальше.

— Что это за дрянь вообще, кто они такие? — в голосе Дмитрука засквозило отвращение.

В этом помещении находились сотни, если не тысячи резервуаров с людьми. Они были различного телосложения, различного пола, возраста с разным цветом волос.

— Похоже на чей-то эксперимент, очень нездоровый к тому же, — Бондаренко непроизвольно понизил голос, тысячи законсервированных тел давили на психику.

Примерно через 30–40 секунд после пугающей находки 5-й группы все услышали звуки выстрелов.

— Где это было? — Гена поудобнее перехватил автомат.

— По-моему, оттуда! — Лена показала направление примерного расположения 5-й группы.

Через полминуты все группы собрались в одном из помещений. Картина, которую они увидели, их потрясла. Дмитрук стоял недалеко от входной двери весь в крови, а рядом с ним лежало тело одного из тех людей, которые были в резервуарах. Чуть дальше виднелись остальные резервуары с телами.

— Что здесь произошло? — Кузя подбежал к Дмитруку и схватил его за плечи.

— Мы шли по комнате, — за Дмитрука ответил Бондаренко, — и вдруг этот, — он показал на тело на полу, — выскочил из резервуара прямо на Дмитрука, повалил его на пол и попытался убить. Мне пришлось достать пистолет и застрелить его.

— Везёт нам сегодня на неожиданности, — крякнул Кузя.

— А их здесь довольно много, — Малецкий прошёл мимо Дмитрука и теперь оценивал масштабы хранилища людских тел.

— Откуда они здесь и что с ними сделали? — Лена ошарашенно смотрела на необычную обстановку.

— Может над ними проводили какие-то эксперименты? — предположил Дьяболик.

— А может это и не люди вовсе? — Романенко покосился на тела.

— А кто это тогда? — Логинов удивлённо посмотрел на Лёшу.

— Гончаренко говорил о том, что недавно несколько киборгов напали на их лагерь, — Романенко припомнил давешний разговор.

— Нашёл кого слушать. Может это и не киборги были, — Кузьмин фыркнул.

— Я бы не стал утверждать… — неуверенно возразил Лёша, — Его рассказ был вполне убедительным.

— И ты веришь во все эти бредни?

— Да, верю, — уже более уверенно ответил Романенко.

— Этот Гончаренко вообще мало что путного говорил, не думаю, что история про киборгов реальна, — Кузя явно был настроен скептически.

— Почему ты так уверен? А вдруг кто-то додумался, как скрестить человека и машину, — Малецкий поддержал Лёшу.

— Да это всё бред, — Кузьмин отмахнулся и снова стал рассматривать резервуары с телами.

— Когда-то считали бредом предположение о том, что Земля круглая, — тихо произнёс Гена.

— Посмотрите-ка, к их голове подходят какие-то провода, — Малецкий показал на голову одного из мужчин в резервуаре.

— Да, действительно, — Савельев подошёл ближе и с интересом принялся рассматривать место соединения головы и проводов.

— Вот это да, никогда не думал, что увижу такое, — Логинову ещё хватало сил изумляться и удивляться.

— Наша главная задача сейчас найти Руслана. Его кто-нибудь видел? — Лена вернула мысли отряда в более насущное русло.

Ей никто не ответил.

— Понятно, — Лена повернулась к Пермякову. — Дьяболик, ты можешь определить, где мы сейчас находимся?

— Нет, к сожалению. У меня нет электронной карты этого помещения, а к спутнику я не могу подключиться, сигнал не проходит сквозь такую толщу земли… — внезапно что-то привлекло внимание Пермякова. — Чёрт возьми!

— Что у тебя на этот раз? — Никольская осмотрелась, но причины беспокойства Дьяболика понять не смогла.

— Я видел, как одна из них шевельнулась! — Дьяболик указал пальцем на одного из киборгов женского пола, лежавшего в резервуаре.

— Нашёл из-за чего панику поднимать, — Дмитрук опустил автомат.

— О Боже, — Логинов подошёл ближе к резервуару и теперь рассматривал женское лицо за стеклом.

— Да что случилось-то?! — напряжение товарищей передалось и Лене.

— Она… она… она похожа на… — Логинов сам не мог поверить в то, что видит.

— Никольскую… — закончил за Евгения Озимцев.

— Что? Этого не может быть… откуда? — Лена подошла к резервуару.

— Смотрите ещё один её клон — Бондаренко указал на соседний прозрачный цилиндр.

— А может и ты одна из них? — Дмитрук снова поднял автомат и направил его дуло на Лену.

— Что ты несёшь! — Гена сделал шаг вперёд и закрыл её собой.

— А кто её знает? Я лично знаю её всего один день, пришла неизвестно откуда, ни с того ни с сего назначили командиром отряда. Довольно подозрительно! А может быть она прямиком из этого резервуара! — Дмитрук распалялся всё больше и больше.

— Да пошёл ты! Ещё раз врезать?! — глаза Никольской яростно сверкнули.

— Другой реакции от тостера я и не ожидал, а слов поумнее ты не знаешь? — Дмитрук резко оттолкнул Гену и взял на мушку Никольскую.

Лена в долгу не осталась, выхватила пистолет из кобуры и направила его в голову Дмитрука.

— Ближе не подходи, — её голос звучал угрожающе.

— Только попробуй тронуть её и я улучшу тебе вентиляцию мозга, — Гена тоже направил дуло своего автомата на Дмитрука.

Дмитрук покосился на Озимцева, затем резким движением выхватил из кобуры пистолет и направил его на Геннадия. Второй рукой он продолжал держать нацеленный на Лену автомат.

— Опусти оружие, — Лёша со своим автоматом присоединился к «разговору» с Дмитруком.

— Я бы не был так уверен, — пистолет Кузи тоже покинул кобуру и теперь глядел на командира отряда. — Действительно, откуда нам знать, что ты не киборг. Я не хочу рисковать всей нашей группой и операцией в целом.

Холодный металл дула винтовки коснулся Кузиного виска.

— Убери свою пукалку, а то я сейчас твои мозги размажу по всему помещению, — Бондаренко говорил спокойно, но с нажимом.

— Блин, вам что, делать нечего? Хотите тут друг друга перестрелять? — ошарашенно произнёс Ерёмин.

— Я ей не доверяю, вдруг она одна из них? — Дмитрук поудобнее перехватил автомат.

— Сколько раз тебе повторять: я не киборг, я человек! Ясно?! — Никольская с трудом сдерживала ярость.

Остальные стояли вокруг них, схватившись за оружие и готовые в любой момент выстрелить.

— Не хочу вас расстраивать, но тут есть клон не только нашего командира, — раздался голос Логинова.

— Что?! — Дмитрук повернулся в сторону медика и даже приопустил автомат.

— Посмотри сюда, — Логинов отошёл в сторону, чтобы не загораживать стеклянную стенку резервуара.

— Твою мать! — с той стороны стекла на Дмитрука невидящими глазами смотрела его полная копия.

— Я думаю, что здесь есть не только ваши клоны, поэтому я бы посоветовал вам опустить оружие, — Логинов говорил тихо и спокойно, но его слова возымели сильное воздействие на группу. Многие даже не скрывали шока.

— Опусти пистолет, — Никольская посмотрела в глаза Дмитруку.

— Только после того, как твои телохранители опустят свои пушки, — Дмитрук всё ещё колебался.

Лена кивнула, и Гена с Лёшей опустили оружие. Их примеру последовали и остальные.

— Гончаренко сказал, что выявить киборга можно только на трёхмерном томографе, — напомнил Озимцев. — Так что все эти подозрения бессмысленны.

— Но небезосновательны! — Дмитрук опустил оружие последним.

— И что ты предлагаешь? — с сарказмом спросила Никольская.

— Я предлагаю всем нам пройти полное медицинское обследование на томографе такого типа.

— Ты, по-моему, немного забылся… Видишь ли, тут война идёт, всё разрушено, какой нафиг томограф, — сарказма в голосе Елены стало ещё больше.

— Вообще-то есть один томограф в подпольной больнице, — припомнил Логинов, — но она находится довольно далеко отсюда и нам придётся сделать большой крюк, чтобы туда добраться.

— Нам нужно для начала отсюда выбраться, вы не находите? — подал здравую идею Рябченко.

— Я не видел ни одной двери кроме этой. Логично предположить, что в конце этой комнаты может быть выход, — Гена поправил ремень автомата.

— Значит так. Всем построиться, строй не разбивать, оружие снять с предохранителей и держать наготове, двигаемся быстро, всем смотреть в оба, — раздала отрывистые приказы Лена.

Группа построилась и быстрым шагом начала двигаться. Комната оказалась гораздо больше, чем они предполагали (а предполагали они это, потому что далее чем в 20 метрах от двери не горела ни одна лампа, им пришлось всем надеть приборы ночного видения).

— Мы уже 10 минут идём. Мне начинает казаться, что эта комната никогда не закончится, — пожаловался Бондаренко.

— Может тебе такси вызвать? — сплюнул Дьяболик.

— Было бы неплохо… — Бондаренко улыбнулся.

— Тише, я что-то слышал, — его перебил Ерёмин.

— Где? — Никольская перешла на шёпот.

— Вон там, — Ерёмин указал пальцем в темноту справа от себя.

— Я тоже заметил там какое-то движение, — подтвердил Чебан.

— Всем приготовиться открыть огонь, — по команде Лены отряд взял на прицел указанный участок.

— Не стреляйте! — из темноты внезапно раздался знакомый голос.

— Руслан?! — Лена опустила автомат.

— Да, это я.

— Где ты был, твою мать? Мы всё обыскали, уже подумали, что ты сбежал, — Рябченко подошёл к парню вплотную.

— Я никогда ещё не участвовал в таких перестрелках, а когда начал рушиться потолок, я испугался, что могу погибнуть под развалинами и поэтому убежал. Хотел найти безопасное место, — Руслан виновато опустил голову.

— А почему не отзывался когда мы тебя искали? — Гена подошёл к Руслану с другой стороны.

— Я боялся, что вы меня будете бить или ещё что-то в этом духе. Я сбежал и получается, что я вроде как дезертир. А в военное время за такое расстреливают… — последние слова Руслан прошептал.

— Уж я бы тебя точно расстрелял, — Дмитрук навёл на Руслана автомат. — Вдруг ты один из этих тварей?

— Я не один из них, поверьте, — в голосе Руслана зазвучали нотки страха.

— Да как же тебе верить? Исчез куда-то, а теперь явился, как ни в чём не бывало, — Дмитрук оглянулся на товарищей, словно ища поддержки. — Может, ты нас в ловушку хочешь завести?

— Прошу вас, не убивайте меня я не один из них, клянусь! — Руслан сорвался на крик.

— Опусти оружие, — после секундного раздумья сказала Лена Дмитруку, затем обратилась к Руслану. — Это было в последний раз. Если ещё раз сбежишь, я тебя действительно расстреляю. И вообще, ты говорил нам, что это короткий путь.

— Да, я как раз хотел вам об этом рассказать… Это должен был быть короткий путь, но на одной из развилок я ошибся и мы свернули не туда, — зачастил Руслан. — Я боялся, что вы меня бросите, как некомпетентного, хотел исправить ситуацию, вывести… Потом всё же собрался сказать вам об этом, но роботы помешали, и теперь вернуться назад уже невозможно. Честно вам признаюсь — я никогда не был по эту сторону от двери.

— Лучше новости и быть не могло, — Аксёнов шумно выдохнул. — Сусанин ты наш, скажи хотя бы, где мы сейчас находимся?

— Я точно не знаю…

— Хоть примерно, — настаивал Аксёнов.

— Примерно где-то между станциями «Сокол» и «Войковская», — прикинув в уме, ответил парень.

— Ничего себе мы забрели, — Кузя присвистнул.

— Да уж, до МКАДа нам ещё около 8–9 километров идти, но если бы мы шли по твоему маршруту, то нам надо было бы идти ещё, по крайней мере, часов 5–6. Можно сказать, что это и есть короткий путь. Так что нечего ругать парня, — вступился за Руслана Дьяболик.

— Это всё конечно хорошо, но мы не знаем, как выбраться на поверхность, и есть ли здесь вообще выход, — Савельев решил добавить ложку дёгтя.

— Если нет выхода, мы его сделаем, — Аксёнов похлопал по сумке со взрывчаткой.

— Боюсь, что подземка не выдержит второго такого взрыва, — Порфиров покачал головой.

— Мы и так не слабо засветились с первым, — поддержал его Гена.

— Хватит болтать, нужно двигаться дальше, всем ускорить шаг, двигаемся максимально быстро, сегодня нам нужно успеть перебраться через линию блокады, — прервала дискуссию Лена.

Бойцы продолжили двигаться, только уже в ускоренном темпе. Так они шли ещё около 5–7 минут.

— Помнишь, я тебе говорил про голоса, которые я слышал в голове? — Лёша поравнялся с Озимцевым.

— Да. Это опять началось? — Гена с беспокойством взглянул на друга.

— На этот раз голоса не чёткие, а какие-то размытые, я не могу уловить ни одного слова. Их сотни, если так будет продолжаться, я сойду с ума, — голос у Романенко был напряжённым.

— Может, тебе лучше обратиться к Логинову? Он же врач всё-таки, — неуверенно произнёс Геннадий.

— Я думаю, что он мне с этим не поможет, разве что объявит сумасшедшим, — Лёша невесело усмехнулся.

— Послушай, я волнуюсь за тебя, как бы эти голоса не подорвали твою психику.

— Я не понимаю что это, но уж точно это не сумасшествие и не расстройство психики, с уверенностью сказал Романенко.

— Тогда что это?

— Я кое-что вспомнил, — помолчав, внезапно сказал Алексей и, понизив голос, продолжил. — Помнишь, мы были капитанами космических кораблей?

— Конечно.

— Из-за этих перемещений во времени память стала совсем дырявая. Я вдруг вспомнил, что там были инопланетяне, которые обладали сверхспособностями. Один из них устроил мне что-то наподобие передачи разума, но ему помешали, и процесс не завершился до конца…

— Ты намекаешь на то, что часть его способностей передалась тебе? — Гена начал понимать, к чему клонит его друг.

— А как ещё можно это объяснить?

— Ну хорошо, а почему способности проявились только сейчас?

— Я не знаю, может из-за того, что процедура слияния была прервана. У меня нет чёткого объяснения этому феномену. Это всего лишь моя догадка — Лёша пожал плечами.

Сзади послышался звон бьющегося стекла, за ним ещё один.

— Что это? — Гена резко обернулся.

— Там кто-то есть… И он не один, — ему ответил Бондаренко.

— Всем приготовиться открыть огонь, — в который уже раз за день прозвучал этот приказ командира.

— Чёртовы жестянки, они хотят нас окружить! — Дмитрук вертелся как юла, пытаясь понять, откуда исходит опасность.

В прибор ночного видения Чебан увидел, как в темноте сверкнули чьи-то глаза. Его нервы не выдержали, и он почти рефлекторно нажал на курок. За ним последовали остальные. Был открыт шквальный огонь. Солдаты стреляли почти наугад потому, что даже с приборами ночного видения невозможно было точно увидеть, где находятся враги. Они перемещались быстрее, чем мог видеть человеческий глаз. По той же причине пули практически не достигали цели.

— Отступаем, все назад! — Лена сменила пустую обойму.

Все начали организованно отступать, одновременно отстреливаясь. Аксёнов кинул световую гранату, в надежде, что она хоть на некоторое время задержит неприятеля. Солдаты бежали изо всех сил, пока не наткнулись на дверь, за которой, судя по всему, был выход. Озимцев дёрнул за ручку, но дверь не открылась.

— Дьяболик, дуй сюда, нужна твоя помощь! — он нашёл глазами хакера.

— Так-с, что здесь? — Дьяболик бегло осмотрел дверь. — Всё ясно, дверь с магнитным замком.

Он достал из рюкзака небольшой магнетрон, прикрепил к замку и включил его. В это время остальные встали полукругом и продолжали отстреливаться. Через пять секунд устройство выбросило электромагнитный импульс, который вырубил на время замок, и дверь теперь можно было открыть.

Озимцев открыл её и увидел немного не то, что ожидал. Почти сразу за дверью начиналась довольно глубокая пропасть шириной метров 100, через которую был проложен мост. Этот мост был сделан из тонких квадратных пластин, сделанных из металла очень похожего на сталь, размером 0,5 на 0,5 метра. Мост был шириной в двенадцать таких пластин, то есть 6 метров. Пластины были пристыкованы друг к другу довольно плотно. У моста нигде не было ни малейшего провисания, он выглядел довольно прочным. Его держали пять стальных тросов с каждой стороны, крепившихся к потолку с интервалом 20 метров. По бокам были невысокие поручни, на уровне примерно 1 метра от пола, а снизу его поддерживали титановые направляющие под каждой пластиной, которые придавали мосту дополнительную жёсткость и были скреплены шарнирами. В случае обрушения какой либо из секций, она повисала на следующей, таким образом понижалась нагрузка на крепления у основания моста при аварии.

— Все сюда! — Гена распахнул дверь пошире, пропуская товарищей.

Пока остальные отступали, Озимцев и Романенко прикрывали их. Последним комнату покидал Чебан. Он уже был одной ногой по эту сторону двери, но появившаяся в проёме рука схватила его за плечо и рывком затащила обратно. Послышался хруст костей и крик Чебана. Гена хотел отправиться за ним, но в дверном проёме показался киборг. Озимцев не успел даже сообразить, что к чему, рефлексы сделали своё дело, он нажал на спусковой крючок автомата, выпустил очередь и закрыл дверь. Сработал магнитный замок, дверь захлопнулась. Озимцев кинулся было её открывать, он всё ещё рассчитывал помочь Чебану.

— Я надеюсь, что эта дверь их хоть ненадолго задержит, — Дьяболик быстро убирал в рюкзак магнетрон.

Вдруг дверь содрогнулась… ещё раз. Гена отступил от неё.

— О Боже! — Никольская увидела, как дверь начала поддаваться, и металл прогибался под ударами киборгов. — Бежим на ту сторону, ещё немного и они будут здесь!

— Я заложу здесь парочку зарядов. Будет им сюрприз, когда откроют дверь. — Аксёнов кинулся устанавливать взрывчатку.

— Ты что хочешь, чтобы и мы с ними погибли? Мало первого раза было? — набросилась на подрывника Лена.

— Нет, эти заряды намного слабее, нас они не достанут, — отмахнулся Аксёнов.

Он заложил два заряда взрывчатки, которую можно было взорвать по таймеру либо дистанционно.

— Всё! Бежим! — Лена буквально схватила за воротник Аксёнова и толкнула по направлению к мосту.

Остальные последовали за ним. Озимцев и Романенко должны были уйти последними, так как они прикрывали всю группу.

— Лена, уходи! — крикнул Гена, целясь в дрожащую под ударами с другой стороны дверь.

— Я вас здесь не оставлю, — Лена встала рядом с ним и тоже взяла на мушку дверь, которая висела на волоске.

Прошло долгих 10 секунд, затем с другой стороны моста послышался окрик Аксёнова:

— Уходите оттуда, там сейчас всё взорвётся!

— Все там? — коротко спросила Лена.

— Да! Быстро сюда, сейчас рванёт же!

Романенко, Озимцев и Никольская сорвались с места и побежали по мосту со всей возможной скоростью. Послышался скрежет, затем тяжёлый звук упавшего металла. Это была дверь. Лена на бегу обернулась, в проёме выломанной двери было какое-то движение.

— Аксёнов, взрывай! — крикнула Лена и побежала ещё быстрее, хотя казалось, что больше выжать из своего тела она уже не может.

Через мгновение Аксёнов активировал детонаторы, прозвучал взрыв, и часть моста обрушилась. Бежавших буквально кинуло на середину моста. Они начали подниматься, и в это время сквозь клубы дыма вылетела фигура человека и приземлилась на обломанную часть моста. Киборги прорвались. Озимцев стоял впереди всех, Лена чуть позади, Романенко в двух метрах за ними, остальные отбежали уже на расстояние 45 метров. Киборг, находящийся на мосту прыгнул, сделал сальто и приземлился за Романенко. Тот развернулся и хотел выстрелить в него, но киборг схватил автомат, отвёл его в сторону и ударил Лёшу в туловище с такой силой, что его бронежилет покрылся паутинкой трещинок. Даже через прочную броню Лёша почувствовал силу киборга. Удар пришёлся на солнечное сплетение, чему Романенко был несказанно «рад». Он отлетел метра на три и скорчился на полу, не имея сил пошевелиться. Ещё несколько киборгов прыгнули на мост и окружили Озимцева и Никольскую.

— Что вы стоите?! — Кузя начал поднимать автомат, чтобы прикрыть огнём товарищей, но Бондаренко сбил дуло вниз.

— С ума сошёл, а если в своих попадёшь?!

— Мы что будем просто стоять?! — Кузя бессильно сжал цевье оружия.

Остальные члены группы уже стояли на другой стороне пропасти и не могли ничем помочь оставшимся позади. Возвращаться назад было самоубийством, а стрелять с такого расстояния — опасно. Киборги были слишком быстрые, и под пули вполне могли попасть Лена, Озимцев или Романенко. В прочем, киборги не спешили, они пока только разогревались.

— У меня есть идея! — Бондаренко повернулся к Аксёнову. — Достань сенсорную мину!

Аксёнов недоумённо взглянул на снайпера, затем быстро достал требуемое. Мина была в форме сплюснутого диска диаметром около 30-ти сантиметров.

— Что ты хочешь с ней делать? — нетерпеливо спросил Аксёнов.

— По команде кинешь её в сторону тостеров, попробуем повторить трюк с выстрелом. — Бондаренко уже смотрел в оптический прицел винтовки. — Если попаду в мину, когда она будет точно над нашими, они выживут, остальных накроет.

— Слепая зона снизу. Ты гений! — Аксёнов размахнулся и замер в ожидании команды.

— Три, два, один, давай! — проорал Бондаренко.

От мощного броска Аксёнова мина ушла по кривой в сторону стоявших на мосту.

Тем временем киборги окружали троицу. Они как будто ждали чего-то. Лена и Гена стояли спиной к спине, рядом поднялся на ноги не пришедший ещё до конца в себя Лёша.

— Чего они ждут? — прохрипел Романенко.

— Живыми взять хотят, — процедил сквозь зубы Гена.

Один из киборгов сделал шаг к Никольской…

— … давай!

Противопехотная сенсорная мина — мина, оборудованная чрезвычайно чувствительными сенсорами, реагирующими на звук, движение, температуру, вес, атмосферное давление и даже на прикосновение. Её чувствительность можно регулировать так, чтобы она взрывалась от дуновения ветра или же только тогда, когда по ней пройдёт 15 человек. Зону поражения так же можно было регулировать от узконаправленного конуса до почти 360-градусной развёртки. У мины было два режима — контактный и сенсорный. Во втором она могла подпрыгивать при приближении неприятеля и выстреливать заряд во все стороны. Именно на такой режим настроил её Аксёнов. При этом снизу по центру у неё оставалась «слепая» зона, где поражения не происходило, по той простой причине, что предполагалось, что внизу земля. Её вес — менее 300 грамм, имеет форму летающей тарелки. Начинка — мелкая титановая шрапнель, способная пробить лёгкую и среднюю броню.

В данной ситуации важно было, чтобы Никольская, Озимцев и Романенко находились точно под миной в момент взрыва, чтобы попасть в «слепую» зону.

Аксёнов бросил мину на удивление метко. Когда она была над толпой киборгов (Бондаренко не видел уже ни Озимцева, ни Лены), он выстрелил. Пуля попала точно в цель, и едва она коснулась мины, как та сразу же взорвалась. Взрыв оглушил всех, но большая часть энергии взрыва всё-таки ушла вверх и в стороны. Шрапнель пронзила насквозь большинство киборгов. Особенно много досталось тем, кто стоял в дверном проёме. Взрывом так же повредило тросы, державшие мост. Остаток первой и вторая секция обрушились. Гена, Лёша и Лена находились в третьей секции. От оглушающей взрывной волны все трое на короткое время вырубились. Когда через пару секунд они пришли в себя, то увидели, что всё, что осталось от киборгов — это валяющиеся повсюду биомеханические конечности, оторванные при взрыве и изрешечённые торсы.

Меньше, чем через минуту Гена пришёл в себя и увидел, что Лена и Лёша оба лежат без сознания, а к ним на помощь бегут два человека — Порфиров и Аксёнов. Остальные не решались ступить на мост, он и так уже держался на честном слове.

Озимцев кое-как встал и начал поднимать Лену. Она уже приходила в чувство, но пока ещё не совсем понимала, где находится.

— Что… что случилось? — Лена с некоторым усилием сфокусировала взгляд на Гене.

— Потом выясним, — он обратился к подбежавшим. — Помогите Максу подняться, и уходим.

Порфиров и Аксёнов подняли Романенко, который всё ещё был в полусогнутом после удара состоянии и в довольно быстром темпе повели на противоположный конец моста. Озимцев закинул руку Лены себе на шею, а рукой придерживал за талию и таким образом вёл её, не давая упасть, так как на ногах она стояла ещё не совсем твёрдо. Секция моста, по которой они шли, была вся испещрена небольшими отверстиями от шрапнели и вот-вот могла обрушиться. Мост уже трещал по швам, поэтому им нужно было уходить оттуда поскорее. Вдруг Озимцева кто-то схватил за руку. Он резко обернулся и увидел перед собой киборга. Из десятков ран и ранок сочилась кровь, левая рука была оторвана, на месте правого глаза рваное сквозное отверстие. На ногах он стоял неустойчиво, но стоял! Живучесть у них была отменная и по видимому они не чувствовали боли. Киборг оттолкнул Никольскую, повалил Гену на пол и набросился на него сверху. Ранения не помешали ему правой рукой попытаться свернуть Озимцеву шею. Геннадий хотел крикнуть, позвать на помощь бегущих впереди, но не смог — киборг так сильно сдавил его горло, что у него не хватило сил выговорить ни слова. На уцелевшем конце моста это заметили. Бондаренко уже взял свою винтовку, чтобы снести киборгу голову, но в этот самый момент началось землетрясение. По видимому, порода здесь была неустойчива и взрыв в коридоре ещё больше ослабил её. Куски горной породы, к которой крепились стальные тросы, начали падать. Несколько огромных кусков гранита отломились и рухнули в пропасть.

— Надо уходить, иначе нас завалит! — крикнул Дмитрук подбежавшим Порфирову, Аксёнову и Романенко.

— Мы не можем оставить их там, — сквозь зубы сказал Лёша и обернулся.

— Он прав, мы одна команда! — Логинов был готов сорваться на помощь товарищам на мосту.

— Если мы не отступим сейчас, то погибнем вместе с ними! — Кузя схватил его за руку.

Пока они спорили, камень, размером с автомобиль, откололся от потолка и упал в метре от Ерёмина.

— Мать вашу! — Ерёмин отскочил в сторону.

— Если хотите жить, нужно уходить прямо сейчас! — Дмитрук побежал в сторону выхода.

— Вы как хотите, а я с Вовой, — Кузя кинулся следом.

— Я никуда не пойду! — зарычал Лёша.

— Берём его! — Порфиров и Аксёнов снова подхватили Романенко под руки и насильно потащили прочь от моста.

Ещё один многотонный кусок гранита сорвался с потолка и упал перед выходом из лаборатории, перекрыв киборгам путь. В это время Озимцев продолжал бороться с киборгом. Сил у него уже почти не оставалось. Землетрясение продолжалось, мост раскачивался, с потолка падали вниз огромные глыбы. Лена пришла в себя и увидела Гену, лежащего на спине и киборга, который пытался свернуть ему шею. Внезапно захлестнувшая её ярость придала ей сил. Она вырвала кусок поручня, который был повреждён взрывом, и несколько раз со всей силы ударила им киборга по голове. Его хватка ослабла. Гена собрал последние силы и толчком в грудь обеими руками отбросил киборга на несколько метров от себя. Тот поднялся и начал снова идти к Гене, но в этот самый момент тросы в месте крепления оторвались от потолка и две секции моста начали падать. Киборга смело одним из тросов, хлыстом щёлкнувшим по крайней секции. Озимцев, проехав по кренящемуся настилу, успел ухватиться за одну из поперечин, которыми поручень крепился к мосту, а Лена схватилась за поручень с другой стороны. Между ними было расстояние в 6 метров. Землетрясение продлилось ещё секунд 15 и утихло.

— Ты в порядке? — следующие за порванными тросы чуть дальше по мосту остановили его окончательное падение и теперь Гена висел над пропастью.

— Ну, если не брать во внимание, что мы вот-вот сорвёмся вниз, то всё отлично. А ты как? — Никольской хватило сил улыбнуться.

— Жить буду. Рад, что чувство юмора тебя не оставило. Давай попробуем залезть наверх.

— Это будет проблематично сделать, потому что во время падения я вывихнула кисть, когда пыталась удержаться. Сейчас я с трудом могу ею двигать.

— Везёт нам сегодня, — Гена коснулся свободной рукой уха. — Чёрт, я потерял свой микрофон с наушником. Ты можешь позвать ребят на помощь?

— Не хочу тебя расстраивать, но мой коммуникатор сломан. Позвать на помощь мы не сможем.

— Может, покричать? — неуверенно предложил Озимцев.

— Думаю, что они ушли, когда началось землетрясение. Это было бы вполне обоснованное решение, на мой взгляд. К чему погибать всем?

— И они не вернутся?

— Нет. Приказ поставлен чётко. Они должны выполнить задание любой ценой. С нами или без нас, — Никольская грустно взглянула на Гену.

— М-да, ну точно везёт. Значит, придётся выбираться отсюда своими силами.

Озимцев начал подниматься вверх, чтобы оказаться поближе к Лене, но не поднялся он и на метр, как послышался скрежет металла, последняя пара стальных тросов не выдержала и оборвалась. Мост вместе с Озимцевым и Никольской с размаха ударился о скалу. Лена еле удержалась, а Озимцев, как раз подтягивающийся к очередной поперечине, сорвался вниз. Ему повезло, что тросы, крепившиеся к мосту, ещё болтались внизу и, пролетев метров 20, он успел схватиться за один из них. Правда, ему это стоило ободранных до крови рук, но, всё же, он не упал в пропасть и остался жив.

— Алекс, как ты? — Лена пыталась рассмотреть как там Гена и одновременно не сорваться вниз.

— Более-менее в порядке. Однако, нам надо придумать, как выбраться отсюда потому, что долго я так не провишу.

— Вон там есть выступ, — Лена кивнула по левую от себя сторону.

— Да, вижу, — осмотревшись, Гена заметил небольшую каменную площадку, о которой говорила Лена. — Спускайся. Сможешь?

— Куда я денусь с подводной лодки, — Никольская невесело усмехнулась и стала осторожно спускаться по одному из тросов.

Через несколько минут она поравнялась с Геной.

— Отлично, а теперь надо раскачаться на этих тросах, потому что иначе мы туда не достанем, — Озимцев обнял Лену, чтобы ей легче было держаться за трос. — Начинаем на счёт «три». Раз, два, три!

Они начали понемногу раскачиваться на тросах, каждый раз приближаясь к выступу на несколько десятков сантиметров. На это ушло довольно много времени, так как приходилось делать всё плавно, иначе шансы сорваться резко возрастали. Наконец, минуты через три, они оба спрыгнули, отпустив трос.

— Слава Богу, — Никольская облегчённо вздохнула и посмотрела вниз. — Высоковато падать было бы.

— Не расслабляйся, нам нужно ещё найти отсюда выход, — тронул Лену за локоть Геннадий.

Как только они немного отошли, послышался скрежет металла и грохот рушащегося камня, опоры моста вылетели из крошащейся стены, и он сорвался в пропасть.

— Да, ты прав, нам везёт… ай! — разворачиваясь, Елена задела кистью Гену и тут же, скривившись, схватилась за неё.

— Дай я осмотрю руку, — Озимцев потянулся к Лене.

— А ты ещё и медик? — Никольская удивлённо взглянула на него.

— Да, есть небольшие навыки первой медицинской помощи.

— Ну, тогда я могу тебе доверять, — Лена улыбнулась и протянула ему руку.

Озимцев аккуратно взял кисть Лены, она немного опухла, это не считая нескольких неглубоких порезов и порванного рукава.

— Сейчас будет немного больно, — Гена взглянул в глаза Лене. — Чёрт, никак не привыкну к притягивающей силе твоего взгляда.

Елена улыбнулась и открыла рот, чтобы ответить, и в этот момент Гена резко дёрнул кисть, вправляя её. Лена сдавленно вскрикнула.

— Прости, надо было тебя отвлечь, — Геннадий виновато улыбнулся. — Но про взгляд — это правда.

Он оторвал часть рукава её куртки и туго перевязал запястье.

— Спасибо, — Никольская несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, затем быстро взглянула на новоявленного врача и чмокнула в щёку.

— Обращайтесь ещё, — Гена приобнял её за плечи. — А теперь пошли, нам нужно найти выход и догнать группу.

Через секунду Гена вспомнил, что ему неплохо бы перебинтовать и свои руки, пострадавшие при торможении о трос. Он, было, уже хотел остановиться, но быстрого взгляда на ладони хватило, чтобы продолжить движение. Ладони полностью зажили, не было даже шрама, полученного им ещё в детстве. Чистая, гладкая кожа. Озимцеву хватило сил сделать вид, что ничего не произошло и продолжить идти не сбившись с шага. Но в голове у него роились десятки мыслей. Как? Почему? Возможно ли вообще такое? Они направились вдоль выступа. Он был около полутора метров шириной и тянулся довольно далеко.

— Никогда ещё не видел такого длинного выступа в скале, он похож на искусственный, — после минутного молчания произнёс Геннадий.

— Возможно, но меня это сейчас меньше всего волнует.

Примерно через 4–5 минут они дошли до металлической двери.

— Надеюсь, она не заперта, — Гена нажал на ручку, дверь поддалась, — Слава Богу, открыто.

Прежде, чем полностью открыть дверь, Озимцев достал пистолет, Лена сделала то же самое. За дверью властвовала кромешная тьма.

— Темень страшная, ни черта не видно, — Гена перешёл на шёпот.

— Надеюсь, выключатель где-то тут рядом, — Никольская тоже понизила голос.

— Смотри, там дальше есть свет, — Гена указал на небольшое светлое пятнышко впереди.

— Возможно, мы здесь не одни. Пошли туда, только тихо, — Лена медленно двинулась вперёд.

Озимцев последовал за ней. Свет исходил из следующей комнаты, в которой они никого не обнаружили. Эта комната была довольно больших размеров, и в ней было установлено множество мониторов и компьютеров.

— Хм, здесь кто-то неплохо обустроился, — Геннадий прошёлся вдоль мониторов.

— Погляди сюда, — Лена стояла возле одного из экранов и пристально смотрела на него.

— Чёрт возьми, за нами следили, — Гена подошёл к ней и тоже посмотрел на картинку на мониторе.

— Причём следили всё время. Посмотри, здесь установлены камеры на протяжении всего нашего маршрута.

— Вот как нас нашли те роботы! — Гена стукнул кулаком по ладони.

— Кто-то очень сильно постарался, делая эту систему наблюдения.

— Выяснить бы ещё кто за этим стоит, — Озимцев нахмурился.

— Посмотри сюда.

— Это наша группа, — Гена ткнул пальцем в один из мониторов.

— Да, определить бы ещё где они, — Лена проглядывала изображения на соседних мониторах, пытаясь сориентироваться.

— Можно попытаться это сделать, наверняка здесь есть карта подземки с расположением на ней всех камер, — Гена сел за компьютер и начал в нём рыться. — Так, посмотрим… а Windows за полсотни лет так и не изменился, такой же странный и кривой пользовательский интерфейс… — пробурчал он себе под нос. — Вот, кажется, нашёл.

На экране появилась карта московской подземки с множеством зелёных точек. Этими точками, судя по всему, были камеры слежения.

— Так, а как теперь найти… — пальцы Гены замерли над клавиатурой.

— Что там? — Лена подошла ближе и посмотрела на экран через его плечо.

— Не пойму как найти месторасположение нашей группы, — Озимцев в раздражении щёлкнул пальцами.

Лена присмотрелась к карте подземки.

— Посмотри, эти точки синего цвета, а остальные зелёного, — она показала на группу точек на экране.

— А ведь точно, — Геннадий навёл курсор на одну из синих точек, на экране появилось изображение с видеокамеры. Через несколько секунд в поле обзора видеокамеры появились солдаты.

— Ага, вот они. Это тоннель, ведущий к станции «Войковская».

— Подожди, точки впереди них становятся красными, — Лена остановила Озимцева, хотевшего уже свернуть изображение карты.

Геннадий перевёл курсор на одну из них, и на экране открылось окно видеокамеры. Они увидели десяток роботов, которые уже ждали приближающийся отряд.

— Чёрт, их же перебьют!

— Нужно их предупредить, — взволнованно сказала Лена.

— Но как? Связи с ними нет! — Озимцева бесило бессилие ситуации.

— Здесь должны быть какие-то передатчики или громкоговорители… ну хоть что-нибудь, чтобы подать им сигнал. — Елена заметалась по комнате.

— Я, конечно, не хакер, но попробую кое-что сделать. Может я смогу отключить этих роботов, — других вариантов в голову Гене не приходило, он принялся копаться в программах. — Чёрт возьми, какой криворукий писал эту программу, как тут можно что-то понять?!

— Они уже совсем близко!

— Долбаные компьютеры, — терпение Озимцева кончилось, он поднялся со стула, достал пистолет и расстрелял системный блок. Из него посыпались искры, все мониторы погасли.

— Что ты делаешь? Как мы теперь узнаем, что с ними? — Лена ошарашенно посмотрела на него.

— По крайней мере, следить они за нами больше не смогут. Идём отсюда, нужно догнать наших.

Они не сделали и двух шагов по направлению к двери, как она открылась, и в неё вошёл человек. Он был порядка 185–190 сантиметров, худощавый, на вид лет 45–50, на голове были видны короткие седые волосы, глаза зелёного цвета, гладко выбритое лицо, одет он был в чёрные выглаженные штаны и такую же белую рубашку. Вид у него был как у человека, который собрался на званый ужин. Озимцев и Лена остановились как вкопанные. Вошедший сразу же закрыл за собой дверь, его глаза сверкнули и он улыбнулся.

— Добрый день! Рад, что вы заглянули в мою скромную обитель.

— Кто ты такой? — Гена достал пистолет и направил его на незнакомца.

— Зовите меня Чарльз Стоун, — незнакомца, казалось, ничуть не смутило направленное на него оружие.

— Вы не местный? — от удивления Лене пришёл на ум только этот вопрос.

— Вообще-то нет, я из Англии, — вежливо ответил Чарльз.

— Что вы делаете здесь и зачем следите за нами? — Озимцев продолжил допрос.

— Это длинная история. А следил я не за вами, а за сохранностью своих лабораторий, которые ВЫ, — Чарльз повысил голос, — уничтожили. Вы вломились ко мне без приглашения и устроили погром, уничтожили мои творения!

— Так это ваши киборги напали на нас? — тихо спросила Лена.

— О нет, позвольте, — Чарльз снова перешёл на вежливый и слегка напыщенный тон, — это не просто киборги, это новая раса людей, клонированная из модифицированной и улучшенной ДНК человека. Они не знают боли и страха, их скелет в пять раз прочнее человеческого, тело — само совершенство, скорость реакции молниеносная, а мозг работает намного лучше, чем у обычных людей. Это следующая ступень эволюции, потому как человечество уже изжило себя.

— Да ты просто псих, — несмотря на серьёзность ситуации, Гена рассмеялся.

— О, вы глубоко заблуждаетесь. Мои мысли ясные и чёткие, и я отчётливо вижу приближающийся конец человечества, — Чарльз снисходительно посмотрел на Озимцева, как на какое-нибудь неразумное дитя.

— Было мило выслушать эти бредни, но нам пора идти, — Озимцев сделал несколько шагов вперёд.

— После того, что вы устроили, думаете, я позволю вам просто так уйти?

— А ты думаешь, мы будем спрашивать разрешения? Отойди от двери! — Гена наполовину нажал на спусковой крючок. — Предупреждаю в последний раз: отойди, иначе я убью тебя.

— Можешь не стараться. Пули не причинят мне вреда, — Чарльз немного грустно покачал головой, как взрослый, сетующий на упрямого ребёнка, до которого никак не дойдёт простая истина.

Озимцев спустил курок и не останавливался, пока не разрядил в него всю обойму. Чарльз немного отошёл назад под действием силы удара пуль, но по-прежнему оставался на ногах, его раны мгновенно затянулись.

— Кто… Что ты такое? — Геннадий медленно опустил разряженное оружие.

— Я новый мессия, я тот, кто несёт просветление этой грешной земле, — Чарльз обезоруживающе развёл руками.

— Довольно самоуверенно, — Никольская тоже достала пистолет и нацелила его на Стоуна.

— Господи, неужели до вас до сих пор не дошло? — в голосе Чарльза зазвучали нотки раздражения.

— Посмотрим, что ты скажешь на это, — Лена открыла по нему огонь. В отличие от Гены она целилась ему в голову. Стоун взмахнул рукой, как будто отмахиваясь от надоедливой мухи и пули, выпущенные Леной, улетели в сторону, срикошетив о дальнюю стену комнаты.

Лена перестала стрелять, и Чарльз опустил руку.

— Вы не сможете меня победить, я бессмертен, — он говорил настойчиво, словно втолковывая им этот факт.

— Ну почему каждый маньяк-убийца думает, что он бессмертен! — Озимцев направился к Стоуну.

Чарльз не двинулся с места, он даже не смотрел на него, казалось, он рассматривает носки туфлей, проверяя, хорошо ли они начищены. Но Гена не прошёл даже пары шагов, как в груди у него что-то сильно сдавило, сердце с трудом перегоняло кровь, лицо покраснело. Он не мог даже пошевелиться толком, казалось, его посадили на невидимый кол. Лена внезапно сорвалась с места, в руке у неё тускло блеснул нож, она прыгнула на Чарльза. Стоуну пришлось переключиться на неё, он отбросил Гену в другой конец комнаты и принялся за Никольскую. При падении Озимцев сильно ударился спиной и головой, внутренние органы получили неслабую встряску, но он ещё оставался в сознании, хоть и с трудом мог шевелиться. В это же самое время Лену остановил яростный взгляд Чарльза, им он буквально пригвоздил её к стене.

— Откуда, черт возьми, у тебя эта сила? — Гена пытался подняться.

— Понимаешь ли, сейчас человек использует лишь незначительную часть потенциала своего мозга, но если суметь задействовать его ресурсы хотя бы наполовину, то можно овладеть огромными способностями. Это величайший дар. Им обладают лишь единицы.

— Так ты не один такой? — Лене с трудом давались слова, телекинетическая сила все ещё надёжно прижимала её к стене.

— Сейчас уже, наверное, один, но раньше таких как я было много. Такие люди были во все времена. Просто они это скрывали, чтобы не выделяться из толпы. Люди не любят, когда кто-то отличается от них. И я так жил, причём довольно долго. Я участвовал в двух мировых войнах, думал, что сражаюсь за правое дело. Я верил, что после войн люди опомнятся и поймут, что это не выход, но я ошибался, — в голосе Чарльза зазвенела сталь.

— И это повод уничтожить всех? Хороших людей тоже много, — Гене удалось сесть, облокотившись о стену.

— Я прожил пятьсот восемьдесят лет и за это время я понял, что человечество никогда не изменится. Постоянно будут идти кровопролитные войны, будут изобретать новое, более смертоносное оружие. Когда началась третья мировая, я окончательно убедился в своей правоте и решил положить этому конец. Я начал работать над созданием новой формы жизни. И вот, однажды ко мне пришёл один человек и сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться.

— Интересно, от чего это ты не смог отказаться? — просипела Никольская.

— Он предложил мне неограниченные ресурсы в обмен на помощь в уничтожении людей. Как вы поняли, я согласился, а что из этого вышло вы уже и сами видели. Человечество в своём большинстве — это стадо баранов, которые не видят дальше своего носа и каждый раз повторяют свои ошибки, наступая на одни и те же грабли. Люди никогда не поумнеют. Поэтому настало время очистить планету от этой чумы и подготовить её для новой формы жизни.

— Жестянки, имеющие очертания человека не являются формой жизни, — Гена сплюнул.

— Да, но генетически модифицированные люди с небольшим добавлением этих самых жестянок являются вполне самостоятельной и разумной формой жизни. Когда всех людей перебьют, мои создания по праву займут ваше место. Уверен, что они распорядятся планетой гораздо лучше вас.

— Напомни, я уже говорил тебе, что ты настоящий псих?

— И не только ты. Ну что ж, вот вы и узнали, каково будет жить на Земле после вашей смерти. А теперь нам пора прощаться, тушите свет! Дамы идут первыми, — Стоун повернулся в сторону Лены, сделал жест рукой, словно хотел что-то вырвать из её тела, а потом сжал её. Лена почувствовала, как её сердце сжалось, приток крови уменьшился, в глазах потемнело, и она начала терять сознание.

Всё это время, пока Чарльз вёл монолог, Гена чувствовал, что к нему довольно быстро возвращаются силы, боль уходит и к концу разговора он чувствовал себя полным сил и энергии. Ему казалось, что он мог повалить на землю слона голыми руками. Как только Стоун повернулся к нему спиной, Гена вскочил с места и, сделав один длинный прыжок со скоростью молнии, оказался прямо за его спиной. Озимцев выхватил из набедренного кармана нож и всадил его Чарльзу в голову. Тот упал на пол замертво.

— Полежи немножко, — Озимцев с удовольствием пнул тело.

Ощущение того, что сердце сейчас лопнет моментально прошло, но всё равно Лене ещё трудно было дышать. Она схватилась одной рукой за грудь, и некоторое время стояла так, приходя в себя. Через несколько секунд к ней опять вернулось зрение, а сердце уже почти перестало болеть.

— Ну как ты? С тобой всё нормально? — Озимцев уже был рядом и с тревогой заглядывал в глаза.

— Уже да, — Лена закашлялась, затем продолжила. — Ты его убил?

— Не знаю, вряд ли такого как он можно так просто убить, но у нас нет времени выяснять. Нужно найти нашу группу.

Озимцев поднял оба пистолета, затем подошёл к двери, открыл её и они вышли из комнаты. Уходя, Гена посмотрел на то место, где лежал Чарльз и убедился, что он всё ещё лежит там, где он его оставил. У Гены с собой была одна осколочная граната и, закрывая дверь, он бросил её в комнату, выдернув чеку. Дверь закрылась, и прогремел довольно сильный взрыв. Гена разбил панель управления на двери, чтобы её уже нельзя было открыть.

— Кажется это твоё, — Озимцев протянул Лене её пистолет.

— Спасибо, ты спас мне жизнь! — Елена спрятала пистолет в кобуру. — Теперь я твоя должница!

— Ерунда, сочтёмся.

Озимцев и Лена начали бежать по коридору, который вёл в тоннель, где сейчас находилась остальная часть группы.

— Нужно вернуться за ними, — за последние 5 минут Лёша повторил это уже в десятый раз.

— Не глупи, они уже мертвы, — устало произнёс Кузя.

— Ты видел их трупы, что так уверенно говоришь?! — набросился на него Романенко.

— Я понимаю, что он твой друг, но нам нужно выполнить поставленное задание любой ценой иначе мы все будем покойниками. К тому же проход завалило, нам не добраться до них, — Бондаренко отвёл взгляд.

— У нас есть взрывчатка, — произнёс Лёша с отчаянием в голосе. Неужели всем всё равно живы они или нет? Почему никто не хочет ничего делать?

— Ты хочешь, чтобы этот тоннель обрушился, и нас завалило? — подал голос Аксёнов.

— Не хочу вас отвлекать, но нам ещё довольно долго идти, поэтому давайте не впадать в депрессию и двигаться дальше, — вклинился в разговор Порфиров.

— Давайте лучше сделаем привал, мы все мало спали, к тому же события последнего часа довольно сильно вымотали всех, — предложил Дьяболик.

— Хм… хорошо, привал 15 минут, — Кузя скинул рюкзак на землю.

Романенко посмотрел на свои наручные часы. Было 8 часов утра. Он прилёг на бетонный пол тоннеля, спиной облокотился о стену и закрыл глаза. В его голове прокручивались последние минуты. Он видел как Озимцев и Никольская стоят на мосту и как начинается землетрясение, а потом рушится мост. Он никак не мог поверить в то, что Гены больше нет, и он остался здесь совсем один. Романенко не заметил, как усталость сморила его, и он провалился в сон. Так он проспал, как ему показалось, довольно долго. Затем во сне ему в голову пришла мысль: «я ведь слишком долго сплю, нужно вставать». Он вскочил и посмотрел на часы — 3 часа дня.

— Вот это я поспал, — Романенко включил фонарик и осмотрелся. Рядом никого не было.

— Не понял, а куда все делись? — довольно тупо спросил Лёша в пространство.

На том месте, где должны были находиться члены его группы, не было абсолютно никого, ни единого следа пребывания здесь хоть кого-нибудь.

— Не может быть, неужели они оставили меня здесь одного, без снаряжения, — у Алексея в голове не укладывались возможные мотивы такого бессмысленного поступка.

Его охватил ужас. Он был в неосвещённом тоннеле абсолютно один, практически без оружия, патронов и вообще каких бы то ни было припасов. После нескольких минут раздумий Лёша всё-таки решил пойти вперёд. Не прошёл он и 100 метров, как услышал впереди чьи-то шаги. Он остановился, выключил фонарик и прислушался. Шаги всё так же приближались, не снижая скорости. Романенко прислонился к стене и затаился в темноте, готовый напасть на любого, кто сейчас приблизиться к нему. Уровень адреналина поднимался с каждой секундой. Вдруг шаги прекратились, наступила полная тишина. Романенко подождал ещё с минуту. Затем он отошёл от стены и посмотрел в ту сторону, откуда ещё недавно доносились звуки шагов. Темнота была такая, что хоть глаз выколи. Лёша несколько секунд колебался, затем решился включить фонарик. Он нащупал его у себя на поясе и нажал переключатель. Луч фонарика выхватил стены и пол на несколько метров вперёд, затем Лёша посветил по сторонам, назад и даже на потолок. Никого не было. Он уже начал думать, что ему это всё померещилось. Романенко прошёл ещё с два десятка метров, и ему показалось, что кто-то пробежал рядом с ним. Он резко обернулся, но свет фонаря никого не застал.

— Чёрт возьми, что же это такое? — из оружия у Лёши был лишь охотничий нож, который он достал из чехла, прикреплённого ремешками к бедру, и сжал в правой руке, в левой он держал фонарик.

Вдруг Лёша увидел, как чей-то силуэт пронёсся по стене. Череда холодных мурашек пробежала по его спине. Существа, которые могут ходить по стенам, мягко говоря, слегка пугали его. Он начал идти спиной вперёд и одновременно судорожно водить фонариком по стенам и потолку в поисках этой твари. Вот ещё раз силуэт этого существа промелькнул недалеко от него. Нервы Романенко не выдержали.

— Кто ты такой, чёрт тебя дери?

— Я — твой самый страшный кошмар! — раздался тихий шёпот прямо у него над ухом.

После этих слов существо засмеялось надменным смехом, который очень быстро отдалился куда-то за спину Романенко. Невероятное чувство страха охватило его, он оглянулся и посветил фонариком, но тоннель снова был пуст. Тогда он бросился бежать изо всех сил подальше от этого места. Но это существо не намерено было так просто оставить его. Оно бросилось за ним вдогонку. Лёша буквально чувствовал за своей спиной его леденящее душу дыхание. В какой-то момент фонарик начал мигать, круг его света стал расплывчатым и нечётким, он потускнел, а затем погас полностью. Лёша не остановился, тоннель шёл прямо, и он продолжил бежать вслепую. Так он пробежал, как ему показалось, километра два. Наконец, Романенко остановился. Бежать дальше не было сил, ноги еле держали его, а сердце едва не выпрыгивало из груди. Лёша с трудом затаил дыхание и прислушался. Вокруг стояла полная тишина. Он попытался включить фонарик, чтобы осмотреться, но батарейки в нём сели. Алексей обернулся и напряг глаза и слух изо всех сил, чтобы увидеть или услышать хоть что-нибудь. Вокруг по-прежнему стояла гробовая тишина и вокруг была полная темнота. Романенко повернулся, чтобы продолжить бег, как вдруг в двух метрах перед собой он увидел горящие глаза. Существо набросилось на него со скоростью мысли. Он даже не успел испугаться, как оказался на земле. Сверху его держало нечто, он мог ощутить странный запах, напоминавший кардамон, и липкие, как будто покрытые слизью, пальцы у себя на шее. Романенко отчаянно пытался скинуть эту тварь с себя, но у ничего не получалось, она было сильнее. Существо крепко вцепилось ему в шею. Нож, который был в руках у Лёши, вдруг оказался у этой твари, послышался металлический лязг и скрежет совсем рядом с его головой, как будто тварь ножом царапала бетонный пол.

— Тебе здесь не место… — снова этот тихий шёпот.

А в следующую секунду Лёша ощутил, как холодный металл пронзает его сердце и в этот же момент он с криком проснулся.

Открыв глаза, Лёша увидел, что заснул не только он один. Все члены группы лежали на земле и спали мёртвым сном. Причём складывалось такое впечатление, как будто они были под гипнозом и заснули все одновременно, даже не успев выставить часовых. Люди лежали в самых немыслимых позах. Казалось, некоторых сон застиг прямо во время ходьбы. После того, как Романенко вскочил с пола, остальные тоже кряхтя, начали подниматься.

У многих были включены светодиодные фонарики, поэтому приборы ночного видения пока были не нужны. Место их стоянки, хоть и слабо, но освещалось.

— Ничего себе сон, — Дьяболик вытер холодный пот со лба.

— От такого сна можно инфаркт получить! — Логинову тоже было явно не по себе.

— Фильмы ужасов отдыхают, — нервно усмехнулся Кузя.

— Подождите, мы что, видели один и тот же сон? — Лёша не мог поверить своим ушам.

— Тот, где на меня набрасывается какой-то монстр? — покосился на Романенко Кузя.

— Коллективный сон, — кивнул Логинов.

— Я так понимаю, что этот монстр нападал на каждого из нас, — Алексей обвёл взглядом остальных.

— Я подозреваю, что да, — ответил ему Савельев.

— Вадим не дышит! — Бондаренко склонился над сидящим у стены Порфировым.

Логинов подбежал к Вадиму и прощупал пульс. Сердце действительно не билось. Более того, на груди с левой стороны зияла колотая рана. На земле рядом с ним виднелось разраставшееся красное пятно.

— Судя по всему, его убили совсем недавно, — Логинов поднялся с бледным лицом, — буквально меньше минуты назад и скорее всего, убийца сделал это, пока Порфиров спал. Били острым предметом в область основания сердечной артерии. Всего один удар, но смертельный. Рана похожа на ранение от боевого ножа.

— Смотрите, что я нашёл. Он лежал почти рядом с ним, — Рябченко посветил фонариком на окровавленный нож, — Убийца, судя по всему, не успел спрятать нож и бросил его здесь.

— Какая мразь это сделала?! — Бондаренко едва сдерживал ярость.

Рябченко аккуратно кончиками пальцев передал Логинову окровавленный нож. Тот осмотрел его, но ничего особенного не увидел. Затем он пошарил по карманам убитого.

— Его нож на месте.

— А ну-ка все быстро показали свои ножи! — Кузя снял автомат с предохранителя.

Все начали доставать их из карманов. Ножа не оказалось только у Романенко.

— Так это ты?! — Кузя ткнул дулом Лёшу.

— Ты что, с ума сошёл?! — Романенко грубо отпихнул дуло и сделал шаг к Кузе, не сводя с него взгляда.

— Но ножа не оказалось только у тебя! — Кузя не собирался сдавать позиции.

— Ты что, не видишь, что это чистой воды подстава? Разве будучи убийцей, я совершил бы такую глупость? — Лёша решил надавить с помощью логики.

— Я с ним согласен, — поддержал Алексея Бондаренко.

— Тогда кто это сделал? — Кузя выжидательно посмотрел на снайпера.

— Киборги, вот кто, — сомнений в голосе Дмитрука не было.

— Ты хочешь сказать, что какой-то киборг пришёл сюда пока мы все спали, взял его нож и убил Порфирова только для того, чтобы подставить Воронина? — недоверчиво уточнил Рябченко.

— Я бы не исключал такой возможности, — ответил Дмитрук.

— Я думаю, что гораздо логичнее было бы перебить сразу нас всех, — заметил Дьяболик.

— Правильное замечание. Не вижу смысла в том, что они будут убивать нас по одному. Подставлять кого-то — слишком сложно. — скривился Логинов.

— Может они хотят с нами поиграть? — предположил Лёша.

— А как объяснить то, что мы все одновременно вырубились и видели одинаковый сон? — спросил Дмитрук.

— Этого я пока объяснить не могу, но предполагаю, что мог быть использован какой-нибудь мощный галлюциноген вместе с усыпляющим газом, — Логинов терялся в догадках как и все остальные.

— А может быть никто не приходил и киборг один из нас? — Аксёнов вернулся к старому спору, который начался ещё в лаборатории с резервуарами. — Если бы пришёл кто-то посторонний, зачем ему было бы подставлять кого-то? Он бы просто всех убил. А здесь совсем по-другому. Он подставил Воронина для того, чтобы внести неразбериху в наши ряды. Ему дальше даже делать ничего не нужно будет. Он будет просто сидеть и наблюдать как раскалывается наша группа.

— И снова — подставлять кого-то сложнее, чем просто убить нас всех, — покачал головой Логинов.

— Может у него есть какой-то план, — упрямо сказал Аксёнов.

— Поэтому нам нужно идти в медицинский центр, — напомнил Дмитрук.

— Ты думаешь, что это выход? — поднял бровь Дьяболик.

— Да, это пока единственная возможность выявить киборга среди нас. И пока я не буду уверен, что каждый из присутствующих здесь — человек, я никому не буду доверять, — Дмитрук хмуро посмотрел на остальных.

— Понимаешь ли, больница, в которой есть этот томограф, находится в 17 километрах восточнее нашего теперешнего местоположения. Если мы туда пойдём, то это уменьшит наши шансы добраться вовремя до самолёта. Я уже не говорю о том, что этой больницы вообще уже может не быть, — немного раздражённо ответил Логинов.

— Всё это смахивает на попытку завести нас в ловушку! — заметил Савельев.

— Я никуда не пойду, если вы не согласитесь сделать эту чёртову томограмму! — Дмитрук сорвался на крик.

— Значит, оставайся здесь, а мы пойдём дальше, — безразлично пожал плечами Бондаренко.

— Послушай меня, — Дмитрук направил на него автомат. — Этим киборгом может оказаться любой из нас, и я не хочу получить ножом в спину от своих же. Я лучше умру на поле боя. Мне, как и вам, важно выполнить поставленное задание. Я никогда ещё не подводил своих командиров. И я не хочу, чтобы вся операция сорвалась из-за какого-то предателя, затесавшегося в наши ряды.

— Он верно говорит, — Кузя вновь поднял дуло автомата.

— Да у вас паранойя, — Логинов изумлённо смотрел на Дмитрука и Кузьмина.

— Опусти автомат, — Бондаренко навёл на Дмитрука свою винтовку. — Мы это уже проходили, помнишь? И ничего путного не вышло.

— Вы задрали! — Ерёмин направил на обоих свои пистолеты. — Опустите оружие оба, у нас и так четверых человек не хватает!

— Убейте друг друга, ну же… Убейте, глупые мартышки!!! — в голове Романенко вдруг возник голос.

Стало ясно, что опасения Дмитрука не были беспочвенными и что всё же нужно пойти в этот медицинский центр, чтобы выявить крота.

— Да успокойтесь вы! — тем временем Дьяболик безуспешно пытался утихомирить спорщиков.

— Я не успокоюсь, пока не буду точно уверен, что среди нас нет тостеров! — Дмитрук даже не посмотрел на него.

— Чтобы вы не перестреляли другу друга, я предлагаю устроить голосование, чтобы раз и навсегда поставить точку в этом вопросе, — Малецкий встал между Дмитруком и Бондаренко. — Но для начала нужно опустить оружие.

— Мне нравится эта идея, — Ерёмин спрятал пистолеты.

За ним опустил свою винтовку Бондаренко.

— Опускай автомат! — обратился он к Дмитруку.

Дмитрук отошёл на несколько шагов назад и опустил автомат, но всё ещё держал его наготове.

— Итак, — продолжил Малецкий. — Поднимите руки те, кто за то, чтобы идти в больницу.

Дмитрук, Дьяболик, Ерёмин, Кузя, Малецкий и Романенко подняли руки. Бондаренко, Аксёнов, Логинов, Савельев, Руслан и Рябченко оказались против.

— Ничья? — Малецкий подсчитал голоса.

— Это голосование не считается, — возразил Дмитрук. — Руслан не является членом нашей группы и, следовательно, его голос не может учитываться. Кроме того, он сам лазил неизвестно где, — он повысил голос. — Может быть, он и есть киборг и пока все спали, он хладнокровно убил Порфирова.

— Я никого не убивал! — Руслан отступил на шаг назад.

— Ты опять начинаешь? — обозлился Аксёнов.

— Отчасти он прав, — вступился за Дмитрука Кузя. — Руслан действительно не является членом группы и, тем более, не несёт ответственности за выполнение поставленной задачи.

— Но я теперь не могу попасть назад на базу. Вы ведь не оставите меня одного здесь? — жалобно спросил Руслан.

— Ты хочешь, чтобы мы взяли тебя с собой? — уточнил Бондаренко.

— Да, это будет лучше, чем остаться одному в этих тоннелях, — закивал Руслан.

— Я ему не доверяю! Пусть делает, что хочет, но я против того, чтобы он шёл с нами, — снова упёрся Дмитрук.

— А что ему делать? Ты хочешь, чтобы он погиб здесь? — поинтересовался Савельев.

— Мне всё равно, нам лишние люди не нужны, тем более не имеющие соответствующих навыков, — запальчиво возразил Дмитрук, затем обратился к Руслану. — И именно из-за тебя мы сейчас торчим здесь. Проводник хренов. Была бы моя воля, я бы тебя уже давно пристрелил.

— Успокойся, тебе мало смертей? — осадил его Кузя.

— Он у меня первый подозреваемый, — ткнул пальцем в Руслана Дмитрук.

— А ты у меня, — Бондаренко повёл стволом в сторону Володи.

— О да, становится всё веселее, — Романенко снова услышал чьи-то мысли. — Интересно, кто кого прикончит раньше?

В этот раз голос показался Лёше очень знакомым, но он никак не мог вспомнить, кому он принадлежит. Он решил прервать эти споры, которые в конечном итоге могли привести к перестрелке.

— Я думаю, мы уже определили, что нам нужно делать дальше, — Лёша говорил громко, чтобы привлечь к себе внимание. — Томограф к нам сам не приедет, а к больнице путь неблизкий, поэтому давайте прекратим разборки и начнём двигаться вперёд. Мы итак потратили целый час впустую.

— Воронин дело говорит, — неожиданно поддержал его Кузя. — Хватит уже грызться как собаки. Нужно уходить, привал сильно затянулся.

Солдаты нехотя начали собираться. Они выключили фонарики, и надели приборы ночного видения. Теперь они видели окружающий мир в зелёных тонах. Последняя модель этих приборов обеспечивала прекрасную видимость при полном отсутствии освещения примерно на расстоянии в сотню метров. Солдаты собрали своё снаряжение и продолжили путь. Через минуту все уже шли по тоннелю, который должен был вывести их на поверхность в районе станции «Войковская». Пройдя около шестисот метров, они услышали какой-то шум. Рябченко поднял руку вверх, показывая, что нужно остановиться.

— Слышали? — спросил он шёпотом.

— Да, похоже, там кто-то есть, — подтвердил Кузя.

Все заняли выгодные позиции для обороны. Через несколько секунд уже можно было различить, что этот шум не что иное, как звук бега. Он доносился из тоннеля, примыкавшего к тому, по которому сейчас шла группа.

— Поправьте, если ошибаюсь, но, по-моему, там кто-то бежит? — озвучил очевидное Кузя.

— Да, и насколько я могу судить, их двое или трое, — прислушавшись, прошептал Аксёнов.

— Всем приготовиться. Стрелять на своё усмотрение, — скомандовал Кузя.

Он подошёл к входу в тоннель и прислонился плечом к стене, поджидая противника.

Через некоторое время в тоннеле показался тусклый свет фонарика, и звук шагов стал отчётливо слышен. Все нацелили своё оружие на вход в тоннель, надеясь открыть огонь по противникам, как только те выйдут из него.

Когда Озимцев и Никольская были уже у входа в главный тоннель, в слабом луче фонаря, они увидели человека, вынырнувшего из темноты. Он направил на них автомат, но, к счастью, ещё не успел нажать на курок. Лена одним резким движением выбила его у него из рук.

— Не стреляйте, не стреляйте! Это мы! — заорал Гена в темноту.

Романенко не поверил своим глазам. Перед ним живой и невредимый стоял Озимцев, а рядом с ним и Лена. Он подошёл к Гене и обнял его.

— Я уж думал, вы погибли! — в его голосе слышалось нескрываемое облегчение.

— Хорошо же ты о нас думаешь, — Геннадий похлопал по спине друга.

— Лена, это ты? — Кузя никак не мог отойти от шока.

— Да, это я. Что, не ожидал меня уже увидеть? — с иронией спросила Никольская.

— Честно говоря, нет, — искренне ответил Кузя.

— Вот видишь, чудеса случаются, — Лена усмехнулась.

— А как мы можем быть уверены, что это действительно вы? — Дмитрук опять поставил заезженную пластинку.

— Не понял?! — возмутился Гена.

— Дело в том, что пока вас не было, у нас тут кое-что произошло… — начал Дмитрук.

— Порфирова убили, — резко произнёс Бондаренко.

— Что? Как это случилось? — охнула Никольская.

— Его убили ножом во сне, — хмуро поведал Бондаренко.

— Во сне? Но сейчас же день, зачем ему было спать? — не уловила сути Никольская.

— Честно говоря, это не его вина. Заснули мы все. Я подозреваю, что к нам применили усыпляющий газ, потому как вырубились все одновременно, и никто не видел, кто убил Порфирова, — пояснил Логинов.

— Причём самое странное, что убили только его и больше никого не тронули, — продолжил Дмитрук.

— Да уж, весело у вас. — крякнул Озимцев. — Я не знаю, как прямо сейчас доказать, что мы не киборги, вам придётся поверить на слово.

Наступило молчание. Остальные стояли как каменные, направив на Озимцева и Никольскую автоматы и не решаясь их опустить.

— Ладно, мы вам верим… — наконец медленно произнёс Кузя. — Я, по крайней мере. Толку от подозрений сейчас ни на грош. Выдайте им автоматы, патроны и приборы ночного видения.

— Как вам удалось выжить во время землетрясения? — Бондаренко кинул Гене автомат Порфирова и запасную обойму.

— С трудом, если честно, — Лена взяла у Дмитрука запасной АКДП-У. — Кстати, я повредила запястье, — она взглянула на Логинова.

— Давай осмотрю, — Логинов посветил фонариком на руку Никольской. — Так, порезы несерьёзные, с ними сейчас разберёмся. О, а тут у нас вывих… Был. Перебинтовано неплохо. Кто мой хлеб отбирает? — он, улыбнувшись, посмотрел на Лену.

— Кое-кто времени не терял, пока ты байдыки бил и дрых, — в тон ему ответила Никольская.

Логинов всё-таки перебинтовал её запястье ещё раз, более качественно.

— По пути мы встретили одного маньяка, который нас чуть не убил, — продолжил рассказывать Геннадий.

— Какой ещё маньяк? — заинтересовался Кузя.

— Тот, который установил по всему тоннелю кучу камер наблюдения и знал о каждом нашем шаге. Вот как нас нашли роботы. Кстати, киборги — его рук дело.

— Так за нами сейчас следят? — уточнил Дьяболик.

— Уже нет, я вырубил его компьютер. А заодно познакомил его затылок со своим ножом. Это его ненадолго задержит и даст нам время уйти отсюда.

— Ненадолго?! Я думал, после такого желание преследовать уже не возникает, — широко открыв глаза, произнёс Бондаренко.

— Ну-у-у… Он оказался сильнее, чем я предполагал, и мне не удалось его прикончить, лишь обезвредить на время, — уклончиво ответил Геннадий.

— М-да, вы тоже весело провели время, — хмыкнул Лёша.

— Кстати, пока я копался в системе слежения, видел с десяток роботов в засаде, чуть дальше по этому тоннелю, — невинным голосом произнёс Гена.

— Насколько далеко? — вскинулся Кузя.

— Сложно сказать без карты, но ещё немного, и вас бы тепло встретили, — ухмыльнулся Озимцев.

— Нам сейчас только очередной стычки не хватало, — Бондаренко выругался.

— Не ссы, прорвёмся! — Дмитрук проверил патроны в обойме и резко защёлкнул её обратно.

— Это единственный путь на поверхность? — спросил Кузя.

— Не уверен, но думаю, что да, — помедлив, ответил Озимцев.

— А ты что скажешь? — Кузя повернулся к бывшему проводнику.

— Я эту местность знаю очень плохо и не могу с уверенностью сказать, но, по-моему, он прав, это единственный выход, — неуверенно ответил Руслан.

Логинов тем временем обработал рану Лены и перевязал её.

— А что у нас осталось из арсенала? — Лена для пробы подвигала кистью. — Спасибо, — это уже Логинову.

— Есть ещё несколько сенсорных мин, — Аксёнов стал рыться в сумке со взрывчаткой, — четыре разрывные сверхмощные гранаты, пять водородных гранат и…

— Стоп! Водородные гранаты? — Никольская уставилась на Аксёнова. — И ты молчал?!

Водородная граната — граната, выполненная в виде идеальной сферы, чёрного глянцевого цвета с небольшой плоской кнопкой красного цвета на корпусе. Вес — 120 грамм. Корпус сделан из титана с углеродными вкраплениями и покрыт термоизолирующим слоем для предотвращения самопроизвольного взрыва путём нагревания гранаты. Внутри находится водород, смешанный с несколькими органическими веществами, одно из которых не даёт водороду воспламениться раньше времени, а другое является катализатором и вступает в реакцию с ним, как только действие первого закончится. Время может колебаться от 5 секунд до 1 минуты, задавать задержку перед взрывом можно только с портативного компьютера, который находится у минёра. После того, как таймер активирован, остановить его невозможно. По прошествии заданного времени, в реакцию вступает коррозийное вещество, которое за считанные секунды разъедает оболочку гранаты и высвобождает водород.

— Их применение в таком ограниченном пространстве чревато серьёзными последствиями. Воздух в радиусе трёхсот метров нагреется до температуры в 4000 градусов по Цельсию. Если мы хотим выжить после взрыва этой гранаты, нужно находиться как минимум на расстоянии в полкилометра, — объяснил Аксёнов.

— А до выхода на поверхность ещё далеко? — уточнила Лена.

— За этим поворотом тоннель идёт прямо около километра, затем он соединяется с основной веткой метро метрах в ста — ста пятидесяти от станции «Войковская», где есть выход на поверхность, если я ничего не напутал, — Гена припомнил карту, виденную в комнате слежения.

— Я знаю, что как раз за станцией «Войковская» часть подземки обрушилась, и проход завалило, — подал голос Руслан.

— Если так, тогда нас будут ждать за следующим поворотом, — проделала нехитрые вычисления Никольская.

— Да, скорее всего так и будет, — погрустнел Кузя.

— Нам нужно разработать план, как попасть на поверхность, минуя вероятную засаду, — Никольская задумчиво закусила губу.

— А вот здесь проблема. Устраивать перестрелку чревато тем, что им на подмогу могут прийти ещё роботы, и мы не сможем с ними справиться. Если применить водородную гранату, то есть большая вероятность, что мы не успеем убежать на достаточно большое расстояние, чтобы не поджариться заживо, — осадил её Кузя.

— У кого-нибудь ещё есть какие-то соображения по этому поводу? — Лена посмотрела на товарищей.

Все стояли молча, обдумывая сказанное Кузей, пытаясь извернуться и придумать ещё какой-нибудь план как выбраться на поверхность.

— Понятно, — Лена не дождалась ответа. — Значит, будем действовать по обстановке. Аксёнов, установи таймеры на гранатах на 1 минуту. Если наше положение будет совсем никудышным, тогда бросишь одну из них, а остальные пусть сразу же разворачиваются и бегут как можно дальше от эпицентра взрыва со всех ног с максимальной выкладкой! Всем всё ясно?

— Так точно! — бодро ответили солдаты.

— Кстати, — Кузя кашлянул, — ещё я хотел сказать, что ввиду последних событий, мы проголосовали и решили пойти в тот медицинский центр, чтобы проверить каждого из нас на этом томографе, дабы выявить чужака.

— Но это ведь далеко! Мы не успеем в назначенное место вовремя! — всплеснула руками Лена.

— Не факт, если поторопимся, то успеем. Если этого не сделать, то вся наша миссия накроется, потому что во время следующего привала перережут нас всех! — выложил козырный аргумент Кузя.

— Я не согласна, мы никуда не пойдём, — упёрлась Елена. — Ты же не знаешь, есть ли там эта больница. А если мы придём, а там вместо больницы огромная воронка от взрыва? Идти туда это ещё больший риск!

— В таком случае я предлагаю всем ещё раз проголосовать, — Кузя не видел другого выхода. — Кто за то, чтобы идти в больницу?

Подняли руки: Дмитрук, Дьяболик, Ерёмин, Кузя, Малецкий, Романенко, Аксёнов.

Против: Бондаренко, Логинов, Савельев, Руслан, Рябченко, Никольская, Озимцев.

— Снова ничья? — Бондаренко пересчитал дважды, чтобы убедиться. — Аксёнов, ты же в прошлый раз был против!

— Я пересмотрел свою точку зрения, — Аксёнов отвёл взгляд.

— Предатель! — возмутился Бондаренко.

— Успокойтесь! Этот вопрос мы решим немного позже, а сейчас нам нужно поскорее выбраться из подземки. Не знаю как вам, а мне здесь порядком надоело. Надеюсь, желающих остаться нет? — это был риторический вопрос и, удостоверившись, что все готовы идти, Лена направилась в сторону выхода на поверхность. Остальные двинулись за ней.

Через 10 минут они уже подходили к массивной двери, отделяющей их от линии метро. Лена подняла руку, и отряд остановился. Затем она жестами отдала приказ Гене и Лёше открыть эту дверь и нацелила на неё дуло автомата. Рядом на стене находилась кнопка с надписью «Открыть». Лёша нажал на неё, и замки по периметру двери открылись. Они ухватились за не менее массивную ручку и медленно открыли дверь. Лена подошла к выходу и заглянула за угол, затем повернулась к остальным и подала знак, что всё чисто. Она пошла впереди, остальные — за ней. Группа медленно продвигалась к станции. Они шли почти бесшумно.

«Как-то это всё подозрительно. Я же видел на экране монитора группу роботов, которые были в этом тоннеле. Куда они делись?» — тревожно подумал Озимцев.

И как по заказу в это же мгновение послышался какой-то треск. Он оглянулся и увидел, как три робота проломили стену тоннеля, и зашли им в спину. В это же время с другой стороны промелькнули силуэты четырёх роботов, идущих от станции «Войковская». Отступать было некуда, ловушка захлопнулась быстро и чётко. Роботы подошли на расстояние в 30 метров с каждой стороны и остановились. Солдаты бросились врассыпную, спрятались за выступами в стенах и нацелили свои автоматы на них.

— Почему они не стреляют? — прошипел Дмитрук.

— Чёрт их знает, что они там задумали, — зашипел в ответ Рябченко.

Молчание продолжалось ещё секунд 10. Вдруг один из роботов начал говорить искажённым голосом — Озимцева даже охватила ностальгия, звук голоса до безобразия был похож на работу его старенького Sound Blaster 16-bit — он с таким в детстве ещё в Кваку резался. К тому же заземление было никудышным и высокие частоты страшно фонили…

— Тоже мне Хай-тек, — усмехнулся про себя Озимцев. — Видно даже искусственный интеллект, претендующий на завоевание мира, собирает своих роботов из подручных недораспроданных тайваньских запасов комплектующих 1998 года.

— Вы окружены. Сопротивление бесполезно. Сдавайтесь, и мы вас пощадим! — голос робота звучал гулко в тесном тоннеле.

— Даже не надейтесь, жалкие железяки! — крикнула из-за укрытия Лена.

— Вы сделали свой выбор! — голос робота остался ровным и безэмоциональным.

После этих слов роботы открыли по ним огонь. Группу поливали нескончаемым потоком пуль. Огонь был настолько плотный, что почти никому из отряда не удавалось выстрелить в ответ. А тем временем роботы приближались к ним. Бондаренко словил момент, высунулся из-за стены и сделал несколько точных выстрелов в голову одному из роботов. Одна пуля отскочила, а вторая попала роботу в глаз и пробила голову насквозь. Это вывело из строя несколько важнейших систем и робота закоротило, он рухнул на землю.

— Меткий выстрел! — проорал Аксёнов, подняв вверх большой палец.

— Благодарю, — Бондаренко уже искал возможность поразить следующую цель.

Гена зарядил в автомат рожок разрывных бронебойных патронов с сердечником из карбида вольфрама, которые он уже давно хотел опробовать. Лена сделала то же самое. Затем она присела на колено, Гена прижался к углу выступа прямо над ней. Отработанным движением они оба одновременно высунулись из-за укрытия и открыли огонь. В одного из роботов Лена всадила 7 пуль, того разнесло на куски. Озимцев успел выпустить всего 3 пули. Но и эти 3 пули сделали своё дело. Одна из них попала в корпус робота, вторая — в ногу. Робот стал заваливаться в сторону повреждённой ноги, сделал попытку опереться на хвост, но тут его догнала третья пуля и опрокинула на землю.

— Ух, это было круто. Уже минус три, осталось ещё четыре! — Дьяболик успевал считать потери врага.

— Чёрт бы побрал этих тостеров, — Рябченко по мере возможности поливал неприятеля дождём бронебойных пуль. Он задел одного робота и сильно повредил ещё двоих, однако они продолжали стрелять.

— Сейчас мы переработаем этот металлолом! — Дмитрук выдавал скупые меткие очереди, целясь в основном в голову либо во вмонтированное в руки оружие.

Логинов в это время стоял за их спинами и помогал отстреливаться от роботов. Внезапно его палец замер, так и не дойдя до спускового крючка. С лица Евгения исчезли все эмоции, он медленно обвёл взглядом товарищей, затем повернул дуло автомата в сторону Рябченко, прицелился и выстрелил ему в голову. Пуля попала в затылок. Рябченко рухнул на землю, после чего Логинов нацелился на затылок Дмитрука, но тот как раз обернулся, чтобы достать из сумки магазин с патронами. Краем глаза он увидел Логинова с направленным на него автоматом, и тело Рябченко, лежащего на полу и истекающего кровью. Ему сразу всё стало ясно. Нужно было что-то предпринять, иначе следующим стал бы он.

Логинов выстрелил, но промахнулся, так как Дмитрук с быстротой пантеры сделал перекат и оказался совсем рядом с ним. Тот хотел выстрелить ещё раз, но Дмитрук резким движением увёл автомат в сторону и ударил в челюсть. Врач выронил оружие и сделал шаг назад. Володя замахнулся ещё раз, но Евгений остановил его руку, вывернул её, а другой крепко схватил его за шею, приподнял над землёй и с силой отбросил на несколько метров в сторону. Дмитрук упал как раз посередине тоннеля, попав под перекрёстный огонь. Он закрыл голову руками и поджал под себя ноги, чтобы минимизировать шанс попадания пуль, но это не особо помогло. Он почувствовал целую очередь, которая вошла в бронежилет со стороны спины. Плюс, к этому, одна из пуль прошла плечо насквозь, а другая задела ногу в районе бедра.

Тем временем Романенко и Озимцев завалили очередного робота. Бондаренко метким выстрелом повредил ещё одному роботу механизмы в районе крепления ног к туловищу, обездвижив его, а Аксёнов добил обоих гранатой, развалив их на куски. Остался последний робот, которого Кузя уничтожил точным попаданием в область шеи, практически отстрелив тому голову.

Когда всё закончилось, на мгновение наступила гробовая тишина.

— Все живы? — Никольская откинула с лица выбившуюся из хвоста прядь.

— Рябченко и Дмитрук погибли, — глухо произнёс Логинов.

— Каким образом он оказался посреди тоннеля? — Аксёнов подошёл к лежащему в луже крови Дмитруку и прощупал пульс. — Он жив!

Толик попытался привести его в чувство, сделав несколько ударов по щекам. Дмитрук с трудом открыл глаза, увидел перед собой Аксёнова, затем перевёл взгляд на стоящего позади Логинова.

— Это он, он предатель! — голос Дмитрука дрожал.

Все посмотрели на Логинова.

— Не слушайте его, у него горячка, он бредит, — всё так же спокойно и глухо сказал Логинов.

— А что случилось с Рябченко? — Лена перевела взгляд на ещё одно тело в луже крови.

— Его убили роботы, шальная пуля, — Логинов едва заметно пожал плечами.

— А скоро за ним отправитесь и все вы, — раздалось в голове у Романенко.

— Не двигайся, — со скрытой угрозой в голосе произнёс Лёша и направил своё оружие на врача. В этот раз он узнал звучавший голос.

Логинов мрачно улыбнулся, но дёргаться не стал.

— Проверьте кто-нибудь тело убитого, — Гена доверял другу, поэтому тоже взял на мушку Логинова. Ему слишком хорошо вспомнился Чарльз Стоун.

— Его застрелили в затылок, — изумлённо произнёс через несколько десятков секунд Савельев. — Пуля прошла навылет. Похоже, стреляли в упор.

После этих слов Логинов смотрел в черные провалы стволов уже всего боеспособного отряда.

— А что ты на это скажешь? В затылок, да ещё и в упор. Вряд ли это шальная пуля, — обратился к нему Озимцев.

Врач стоял неподвижно несколько секунд, затем сделал молниеносное движение в сторону Аксёнова, взял его в захват и спрятался за его спиной. Всё это он сделал так быстро, что никто из отряда не сумел среагировать, и все остались стоять на своих местах.

Романенко находился на довольно близком расстоянии, чтобы пристально посмотреть предателю в глаза. И вдруг он перенёсся в глубины сознания Логинова. Он одновременно видел, что происходит сейчас в тоннеле и в сознании Логинова.

Он увидел всю группу, спящую тем самым странным гипнотическим сном. Затем картинка сместилась, Логинов из воспоминаний склонился над ним, потянулся за его ножом… Резкий скачок картинки, теперь группа ещё бодрствует… Все вдруг повалились на землю, только Логинов остался на ногах. Лёша почувствовал смущение и растерянность врача, он начал было тормошить солдат в попытке разбудить их. Затем боковым зрением он увидел яркое синее свечение в тоннеле. Он повернул голову, чтобы рассмотреть получше, что там происходит, но никакого свечения там не было.

«Наверное померещилось», — подумал про себя Логинов-прошлый.

Неожиданно для него пришло ощущение чужого присутствия за спиной. Он оглянулся и в темноте увидел, как сверкнули чьи-то глаза. Он судорожно выхватил пистолет.

— Кто здесь? — Логинов сорвался на крик.

Никто не ответил, сверкание пропало, но отчётливо было слышно, что метрах в 30–40 от него кто-то ходит.

— Кто здесь? Говори, иначе я буду стрелять! — его начало трясти.

Логинов попятился назад, водя дулом по сторонам, затем ему пришло в голову, что его могут обойти с тыла, и он резко обернулся. Позади стоял человек, одетый в чёрный плащ с капюшоном. Из-за капюшона не было видно лица. Желание выстрелить застряло на полпути от мозга, он больше не контролировал свою правую руку.

— Кто ты такой, чёрт возьми? — потрясённо прошептал Логинов.

— Моё имя не имеет значения, я лишь посредник, — голос, казалось, шёл одновременно отовсюду.

— Что тебе нужно? — Логинов облизал пересохшие губы.

— Мне нужен ты… — незнакомец прыгнул на Логинова, но не повалил его на землю, а просто слился с ним. Со стороны это выглядело, как будто призрак вселился в человека.

У Логинова в глазах потемнело, закружилась голова.

— Что со мной? Чёрт, голова… Как больно! — Логинов упал на колени и схватился руками за голову.

Боль была невыносимой. Несмотря на то, что это было всего лишь чужое воспоминание, Лёша и сам хорошо её почувствовал. Через минуту боль унялась так же резко, как возникла, и Логинов поднялся на ноги. Это уже был не он…

— Тут есть люди, которым здесь не место. К сожалению, я не знаю, кто из вас чужой в этом времени, поэтому умирать будем все, в порядке живой очереди.

Автомат использовать он не стал, так как не был уверен, нет ли ещё кого поблизости, поэтому взял нож и прошёлся между солдатами, проговаривая детскую считалку.

— Эники-беники, бац! — он остановился над Порфировым, затем наклонился и всадил нож ему в грудь.

— Нет, это не тот. Кого же убить следующим?.. — задумчиво произнёс новоявленный Логинов и двинулся дальше.

Он подошёл к Бондаренко, склонился, лезвие хищно сверкнуло у его горла, но рука вдруг дрогнула и остановилась. Разум настоящего Логинова пытался бороться с захватчиком. Из его носа потекла струйка крови. Всё же разум незнакомца был намного сильнее. Он подавил сопротивление Логинова и загнал его разум в самые далёкие уголки сознания. Он поднёс нож ещё ближе к горлу Бондаренко… Застонал и заворочался Лёша, ещё несколько человек стали шевелиться. Времени оставалось совсем немного, всех убить незнакомец уже не успевал, вместо этого он решил внести немного смятения в ряды солдат, устроив подставу. Пришелец выкинул свой нож, быстро подошёл к лежавшему в метре от Порфирова Романенко, забрал его нож себе, а затем лёг на землю и притворился спящим, чтобы не вызывать подозрений.

— Не может быть, — потрясённо произнёс Романенко.

— Чтобы остановить меня, вам придётся убить его, — сказало существо внутри Логинова.

— Я сниму его, — Бондаренко прицелился.

— Не надо, я не могу рисковать, — остановила его Лена.

Логинов медленно тащил Аксёнова в темноту тоннеля.

— Я смогу, — упрямо настаивал Бондаренко.

Романенко хотел крикнуть «не стреляй», но успел сказать только «не» и в этот момент послышался крик Логинова, после которого почти сразу прозвучал выстрел.

Все подбежали к ним. Аксёнов по-прежнему был в шоке от событий последних минут и ещё не до конца пришёл в себя, он сел на пол и облокотился о стену. Логинов лежал на спине и часто дышал. Перед выстрелом Аксёнов сумел достать свой нож и всадить его врачу в бедро. Из-за боли Логинов ослабил хватку, и Аксёнову удалось уйти в сторону, дав возможность Бондаренко выстрелить. Евгений тоже попытался уйти, поэтому пуля, предназначенная для его головы, задела шею. Из разорванной артерии текла кровь, но Логинов был ещё жив, левой рукой он зажимал рану.

— Простите… Меня, — просипел он, переводя беспомощный и одновременно виноватый взгляд с одного товарища на другого.

После этих слов его веки закрылись. Из его правой руки выпала уже активированная водородная граната, о чём свидетельствовал мигающий красный светодиод, а так же звуковой сигнал. Судя по всему, гранату он незаметно вынул из сумки Аксёнова и активировал перед выстрелом Бондаренко. Она уже была активирована около 20 секунд, а если учесть, что Аксёнов выставил таймер гранаты на 1 минуту, то у них оставалось очень мало времени, чтобы убраться из зоны поражения.

— Чёрт возьми! Бежим!!! — Кузя кинулся бежать по тоннелю.

Все побежали за ним в сторону станции, где находился выход на поверхность. Малецкий и Ерёмин, почти не сбавляя шага, умудрились подхватить Дмитрука и потащили его к выходу. Выход из метро находился на расстоянии 120 метров от них. Они могли бы успеть добраться до поверхности, если бы поднажали. Ещё через 20 секунд первые из них уже залезли на перрон и побежали к лестнице эскалатора.

— Не может быть! — Никольская резко затормозила перед стеной из сваренных встык металлических пластин, полностью перегораживающей выход.

— Очень, чёрт его возьми, кстати! — Озимцев в ярости пнул стену ногой.

— Здесь всё перекрыто! — Савельев беспомощным взглядом оглядел станцию.

— Проделаем выход сами, — Лена посмотрела на Аксёнова, который тут же достал и начал закладывать взрывчатку.

Романенко стоял позади друзей, смотрел на всё это и понимал, что это конец. За оставшиеся секунд 10 сделать что-либо с преградой они не успеют. Вдруг он услышал чей-то голос в своей голове. Голос был очень мягкий и не похожий на все остальные, которые ему доводилось слышать раньше. В нём было нечто не от мира сего.

— Сделай это, ты сможешь. Поверь в себя! — голос как будто нежно перебирал пальцами нити его сознания.

Этот голос наполнил Лёшу уверенностью. Он начал ощущать в своём теле какую-то странную энергию, природу которой он ещё не мог осознать. Ощущение усиливалось с каждым мгновением. В какой-то момент оно стало настолько сильным, что Лёше стало казаться, что он мог бы даже Луну заставить вращаться вокруг Земли в обратном направлении.

Малецкий и Ерёмин бежали последними, таща Дмитрука на себе. Ерёмин споткнулся о шпалу и все трое повалились на землю. Романенко спрыгнул с платформы и пошёл в их сторону.

— Макс, куда ты? — Озимцев неуверенно направился за другом, не понимая, что тот задумал.

Лёша не ответил ему, он прошёл мимо тащивших Дмитрука товарищей, тоже непонимающе глядевших на него. Тем временем таймер в гранате отсчитал 60 секунд. Перед самым взрывом в тоннеле появилось ярко-синее свечение, примерно такое же, какое Романенко видел глазами Логинова, затем прогремел взрыв. В тоннеле вдруг стало ослепительно ярко. Вспышка у этой гранаты была почти как у ядерной бомбы. Однако Романенко даже не прикрыл глаза. Он, не моргая, смотрел на увеличивающееся яркое пятно. По тоннелю неслась ударная волна и стена огня температурой в несколько тысяч градусов. Всё это с неимоверной скоростью приближалось к ним. Романенко оказался к месту взрыва ближе всех. Он выставил обе руки вперёд, а через секунду ударная волна врезалась в невидимую стену, созданную им. Ещё через секунду до них добралось пламя от взрыва. Сквозь прозрачную стену было видно, как от высокой температуры плавится железобетон, превращаясь в жидкое месиво. Романенко на фоне беснующегося пламени выглядел довольно завораживающе. Все стояли и молча смотрели на него не в силах отвести взгляд. Они просто не могли поверить в то, что человек может ТАКОЕ.

Примерно через минуту температура упала до приемлемой отметки, и Романенко снял защиту. Он повернулся лицом к остальным и увидел на их лицах ужас и удивление одновременно.

Спустя секунду пришёл в себя Дмитрук. Лёжа на спине, он осмотрелся. Вдруг реальность исказилась, и ему показалось, что все мертвы и остался только он один. Затем он заметил Романенко, стоявшего в десяти метрах впереди него. Реальность для него продолжала искажаться, вместо Романенко он теперь видел Логинова. Ему показалось, что тот сначала пристально на него посмотрел, а потом начал смеяться над ним.

— Чёртов предатель, ты всех убил! — задыхаясь, прокричал Дмитрук.

— Что? — Романенко опешил. — Нет, я никого не убивал!

— Ещё не всех, но сейчас я исправлю эту оплошность! — так Лёшины слова прозвучали для Дмитрука.

— Ну уж нет, это у тебя не выйдет! — тот собрал все силы, одним быстрым движением достал свой пистолет и начала стрелять в Лёшу.

— Н-е-е-е-т!!! — Гена рванулся к Дмитруку, но было поздно.

Во все стороны брызнули осколки наноуглеродных волокон. Бронежилет и так слишком пострадал во время стычки на мосту и поэтому не смог удержать пули. Первая вошла Лёше в живот, вторая — в грудь. Третий раз Дмитрук выстрелить не успел, потому что Гена подбежал к нему, выхватил пистолет и нанёс сильный удар ногой в челюсть, который вырубил его.

Романенко упал на спину, изо рта брызнула кровь. Пробитое лёгкое не давало нормально дышать.

— Ты не умрёшь, нет, не умрёшь, — Романенко снова услышал тот самый голос.

— Нужно снять с него бронежилет и пережать раны. Помогите же мне кто-нибудь! — к нему подбежал Озимцев.

— Что мне делать? — Руслан отреагировал раньше других и подбежал к Геннадию.

— Я сейчас сниму бронежилет, ты надави как можно сильнее на пулевые отверстия. Понял?

Руслан кивнул, и Гена принялся как можно аккуратнее снимать с друга продырявленную броню.

— Да что вы стоите как вкопанные? Аксёнов, взрывай металлическую стену, живо. Остальные — сделайте носилки. Нам нужно будет как-то его транспортировать. — Лена набросилась на застывших товарищей.

Никто не пошевелился.

— Ты видела, что он сделал? — спросил Кузя. — Это явно выше человеческих способностей. Точнее, это к ним вообще не относится. А вот у киборгов такие способности могли бы быть…

— Так! — Лену достала всеобщая паранойя, она подняла автомат и нацелила на Кузю. — Мне плевать на способности, он всех нас только что спас. Либо мы уходим с ним на носилках, либо я сейчас выпускаю всю обойму. В кого успею, попаду. Может, киборг — ты. Сильно много говоришь.

— Ладно, оставим этот вопрос на потом, — помявшись, сдался Кузя. Он не ожидал такого напора от командира.

— Он потерял много крови, нужно вытащить из него пули. Здесь я не смогу это сделать. — перебил их Озимцев, его руки были в крови.

— Нужно перевязать ему раны, это уменьшит потерю крови. Теперь нам точно придётся идти в больницу, — хмуро произнесла Лена, разрывая рукава своей куртки. Затем она туго перевязала ими пулевые ранения.

— Тут в нескольких километрах есть поликлиника. Когда я был на поверхности неделю назад, она ещё была в относительно нормальном состоянии. Не могу поручиться, что она стоит там до сих пор, но это ближайшее место, где могли остаться медикаменты и ему можно будет оказать нормальную помощь, — припомнил Руслан. — Остальные больницы и поликлиники в радиусе нескольких километров разрушены.

Романенко лежал на спине и медленно умирал. В его голове проносились какие-то образы, воспоминания из далёкого прошлого. От потери крови он уже не чувствовал своих рук и ног, он потерял контроль над телом.

Пока Аксёнов заканчивал со взрывчаткой, остальные сделали носилки из подручных материалов. Лена в это время надевала на Дмитрука наручники.

Прозвучал взрыв.

— Проход разблокирован, — крикнул Аксёнов с перрона.

— Кладите его на носилки, — распорядилась Никольская.

Кузя и Савельев приподняли Лёшу и положили на носилки.

— Макс, держись, всё будет хорошо! — Озимцев сжал руку друга.

Кузя, Бондаренко, Гена и Ерёмин подняли носилки и понесли. Лена тем временем на скорую руку перебинтовала Дмитрука. Его раны были далеко не такие серьёзные, как у Лёши, пули прошли навылет и ничего жизненно важного задето не было, поэтому за него она особо не беспокоилась. Двое бойцов подняли его под скованные за спиной руки и потащили вперёд. Дмитрук всё ещё не пришёл в себя и тихо стонал, когда его встряхивало при ходьбе особо сильно.

— Вообще-то Макса не нужно было бы транспортировать, его ранения слишком серьёзные, но другого выхода нет, — вслух размышлял Озимцев.

— Поверить не могу, что Дмитрук выстрелил в своего! Что на него нашло? Он не стрелял даже тогда, когда подозревал всех в комнате с резервуарами, а тут… — Бондаренко с беспокойством поглядывал то на Лёшу, то на Дмитрука.

— Я не знаю, что на него нашло, но если Макс умрёт, я лично сдеру с него шкуру! — вспылил Гена.

— Я понимаю твои чувства, но всё же сначала надо разобраться, что произошло, — урезонил Озимцева Ерёмин.

Через несколько минут они, наконец, вышли на поверхность. Пейзаж был не очень вдохновляющим — повсюду разрушенные и полуразрушенные дома, огромные воронки от взрывов, всё небо застелено грязными кучевыми облаками. Лишь кое-где лучи солнца пробивались сквозь тучи, рассыпая островки яркого света по руинам. Вдалеке слышны звуки выстрелов и взрывов. Было позднее утро.

— Мы уже совсем близко к зоне полномасштабных боевых действий. Мы вполне можем сейчас наткнуться на отряды роботов, нужно быть предельно осторожными, — Никольская осмотрелась.

— Ну и где эта поликлиника? — нетерпеливо спросил Гена.

— Чёрт, местность после бомбёжки так изменилась, — Руслан повертел головой по сторонам. — Кажется она в нескольких километрах на восток… Да, точно, около 3–4 километров на… На северо-восток, если быть более точным. Нужно пройти прямо по этой улице, а затем повернуть на Большую академическую и идти до пересечения с 4-м Новомихалковским проспектом, там свернуть налево… В общем, нам туда, — он махнул рукой в сторону полу заваленной улицы.

— Слишком далеко, Макс столько не протянет, нужен транспорт, — Гена проверил пульс у друга.

— Такой подойдёт? — раздался сзади голос Савельева.

Все обернулись назад и увидели автобус.

— Он хоть заведётся? — Лена с сомнением посмотрела на помятый корпус с облезшей краской и выбитыми кое-где стёклами.

— В моих умелых руках заведётся даже двигатель без стартера, не говоря уже про девушек… — Савельев мечтательно улыбнулся.

— Эй! — Лена возмущённо посмотрела на него. — Бегом заводить колымагу!

— Помечтать уже нельзя, — пробурчал прерванный на середине мысли о девушках Савельев и направился к автобусу.

— Нашёл время, — фыркнула Никольская. — Остальные — в автобус и приготовьте его к обороне, на случай если он вдруг поедет.

Солдаты занесли Романенко в автобус, разложили сидения и положили его на них. Затем каждый занял позицию у окна, так, чтобы иметь возможность покрыть огнём как можно большую площадь.

— Не забудьте этого, — Лена небрежно махнула рукой в сторону лежащего на земле возле автобуса Дмитрука.

Дьяболик и Малецкий взяли Дмитрука под руки, затащили его в салон и бросили на одно из сидений. Савельев в это время копался в торпеде.

— Как успехи? — Гена подошёл к нему.

— Минутку, — Савельев копался в проводах, свисавших из-под руля, затем выругался и вылез из автобуса наружу.

Ещё через несколько минут он вернулся. Руки у него были перепачканы машинным маслом. На этот раз колдовал с проводами он всего с десяток секунд, после чего мотор несколько раз чихнул и автобус завёлся.

— Да, детка! — Савельев победно хохотнул, переключил передачу, нажал на газ и автобус тронулся с места.

Это был старенький потрёпанный туристический автобус 2032 года выпуска, но, тем не менее, он ещё был в относительно хорошем состоянии. Учитывая, что кварталы в Москве довольно немаленькие, длина пути к поликлинике составляла 3,5 километра, при условии, что им не придётся искать объездные пути. И это при том, что по этим дорогам мог проехать только танк, да и то не всякий.

— Макс, держись, мы скоро будем в больнице, — Гена положил руку другу на плечо.

Что-то мокрое коснулось его ног, и Лёша словно очнулся ото сна. Он обнаружил себя стоящим на берегу огромного озера, тёплая вода мягко омывала его ступни, а по линии берега росли причудливые деревья с красными, синими и фиолетовыми листьями, по форме и размерам чем-то походившие на те, которые росли на Земли в тропической зоне, правда, весьма отдалённо. Романенко обернулся, и увидел вдалеке верхушки зданий, которые тянулись острыми шпилями к небу. Здания эти были настолько высокими, что, казалось, они протыкают атмосферу, и уходят в открытый космос.

Алексей перенёс внимание на самого себя. Одет он был в белые летние льняные штаны и такую же белую рубашку с короткими рукавами, больше на нём ничего не было. На пустынном берегу он был совершенно один. Было довольно светло, хотя Лёша почему-то был твёрдо уверен, что сейчас ночь. Он снова поднял голову — на всё небо раскинулась потрясающей красоты картина — спиральная галактика. Теперь, когда шпили зданий не отвлекали его, он смог оценить масштабы увиденного. Именно галактика и освещала небо, казалось, до неё можно дотянуться рукой. У него перехватило дыхание. Не отдавая себе отчёта, почти автоматически Романенко поднял руку и потянулся вверх, встав на цыпочки. Он почти мог ощутить красоту пальцами, почувствовать холод космоса и жар звёзд.

— Правда, красиво? — его отвлёк голос, раздавшийся сбоку от него.

Рядом с ним стоял человек, Лёша не слышал, когда и как он подошёл. Его лицо почему-то казалось Алексею смутно знакомым.

— Кто ты?

— Я П`эл. Думаю, ты помнишь меня, — человек слегка улыбнулся.

— П`эл… — Лёша помедлил. — Да, я помню тебя, но почему ты так выглядишь?

— Я принял облик Питера Новака, чтобы тебе было легче воспринимать меня, но я могу принять и любой другой, — черты лица П`эла плавно изменились, так же как и его телосложение и рост. Теперь перед Лёшей стоял Озимцев.

Внезапно веки Романенко дрогнули.

— Гена… — его губы почти не двигались, шёпот был едва слышен.

— Кого он зовёт? — тихо спросила у Озимцева Лена.

Геннадий помедлил с ответом, он не ожидал услышать своё настоящее имя.

— Он… наверное, бредит… слишком много крови потерял, — Озимцев измерил пульс Лёши, затем внезапно резко поднялся и заорал Савельеву. — Жми на газ, у Макса пульс почти не прощупывается!!!

— Я выжимаю из этой колымаги, что могу! — огрызнулся в ответ Савельев и продолжил яростно крутить баранку и ежесекундно дёргать рычаг переключения передач.

— Тебе так удобнее?

— Да, — Лёша, к своему удивлению, действительно почувствовал себя уютнее, — спасибо. Но где мы?

— Мы сейчас находимся в глубинах твоего сознания, — ответил инопланетянин. — Ты помнишь, что с тобой произошло?

— Очень смутно, — признался Романенко.

— В тебя стреляли и ты сейчас без сознания, ты умираешь.

— Значит, всё это нереально? — Алексей испытал небольшое разочарование, ему так хотелось, чтобы эта красота была реальна.

— Да.

— Но что это за место? Я здесь никогда не был. Откуда оно у меня в подсознании?

— Это моя родная планета. Помнишь, я передал тебе знания нашего народа? Теперь они — часть тебя.

— Да, — теперь Лёша вспомнил. — Я помню это.

— Эти знания содержат очень важную информацию об устройстве вселенной, о её тонких материях, и если ты сможешь ею овладеть в полной мере, ты станешь столь же силён, как были сильны мы.

— Но я уже овладел. Я создал невидимую непробиваемую стену при помощи телекинеза.

— Я знаю, — П’эл добродушно улыбнулся. — Но это лишь малая крупица того, что ты сможешь потом. А пока ты ещё не овладел этими знаниями и на десятую часть. Твоё подсознание и интуиция уже начали подстраиваться к новому и непознанному, но пока ты не можешь этим полноценно управлять.

Прошло несколько минут. Озимцев и Лена сидели рядом друг с другом возле Романенко. Гена сидел совершенно никакой, в его голове проносились различные мысли, но ни одну из них он не мог удержать дольше нескольких секунд. Периодически всплывали образы того момента, когда Дмитрук выстрелил в Лёшу, в следующее мгновение он видел Лёшу, стоящим перед стеной огня, и сдерживающим его силой мысли. Лена видела, что у Озимцева в голове полная каша, что он подавлен и ему сейчас как никогда нужна поддержка. Она нежно коснулась его руки и так же нежно поцеловала его в щеку. Такой неожиданный поступок заставил Озимцева отвлечься от своих мыслей. Он посмотрел на Лену слегка удивлёнными глазами.

— Прости, если тебе не понравилось… — Гена впервые видел Лену смущённой.

— Нет, нет, Лена, всё в порядке, просто я, наверное, слишком ушёл в себя. Мне было очень приятно… — он замолчал на полуслове, уже в который раз взгляд зелёных глаз прогонял из его головы все мысли.

Их глубина завораживала, заставляла забыть обо всём на свете. Они словно говорили: «ну же, не бойся», подталкивали в спину, тянули к себе… Гена даже сам ничего толком не понял, настолько сильным был порыв — он нежно взял Лену правой рукой за подбородок, быстро нагнулся к ней и поцеловал её в губы. Он почувствовал, как Лена всем телом тянется к нему, она крепко схватила его за руку, словно не хотела больше отпускать от себя, словно говоря «Ну наконец-то, как же долго я этого ждала!». Он и сам ждал, даже, порой, не отдавая себе отчёта — ждал с тех самых пор, как впервые увидел её. Это была любовь с первого взгляда. «Надо же — влюбился как мальчишка…» — промелькнула мысль в голове Озимцева. Больше он уже ни о чём не думал, он находился во власти охвативших его чувств.

Малецкий повернулся к ним, уже открыл рот, собираясь что-то сказать, но, поняв ситуацию, тактично промолчал и с лёгкой улыбкой отвернулся. Минутой позже на них обратил внимание Бондаренко, но только добродушно поворчал и тоже ничего не сказал. Больше никто из отряда их в эти моменты не видел, все были слишком взволнованы и смотрели в основном на дорогу в ожидании возможных проблем. И только Руслан со своего сиденья не сводил с них глаз и улыбался.

— Ребята, не хотелось бы вас огорчать, но, кажется, у нас проблемы, — спустя минуту произнёс Савельев.

Все посмотрели вперёд и увидели быстро приближающуюся к ним отливающую металлическим блеском точку. Прошло всего 5 секунд, и вот уже перед автобусом завис вражеский беспилотный самолёт-разведчик. Это была смесь вертолёта с самолётом. Ему не составило труда резко затормозить, а затем не поворачиваясь начать движение в обратную сторону. Теперь он был практически неподвижен относительно едущего вперёд автобуса, только слегка маневрировал из стороны в сторону. Аппарат был специально создан для ведения боевых действий в условиях ограниченного пространства. Он характеризовался очень высокой манёвренностью в сочетании с достаточно большой скоростью. На борту у него имелось 6 ракет класса воздух-земля и два скорострельных крупнокалиберных пулемёта, способных за 1 минуту выпустить 500 патронов. Существовали модификации с ракетами воздух-воздух, специально для ведения воздушных боёв.

БпЛА (беспилотный летательный аппарат) завис в десятке метров перед ними, а второй, внезапно вылетев из-за угла ближайшего здания подлетел сзади и тоже подстроился под скорость движения автобуса, взяв того на мушку. Савельев резко вывернул руль, и автобус повернул на улицу Приорова. Причём повернул так, что левая часть автобуса оторвалась от земли, и несколько секунд он ехал на трёх из шести колёс.

«Черт, как в одесских маршрутках!» — подумал Гена, одной рукой схватившись за поручень, а второй придерживая Лёшу, чтобы тот не соскользнул с сидений.

— Но как эти знания помогут мне сейчас? — спросил Алексей в недоумении. — Я ведь умираю.

— Смерть — ничто. Существо, чей дух достаточно силён, может стать бессмертным, потому что только дух поддерживает жизнь в материальной оболочке. Слабый духом быстро увядает.

— То есть, если мой дух станет достаточно сильным, я смогу излечить себя, верно?

— Именно, но для этого тебе придётся пройти ускоренный курс обучения, — П’эл положил руку на плечо Лёши.

— Я готов, — кивнул тот.

— Для начала ты должен осознать, что всё, что тебя окружает, пронизано тонкой энергией, которую ты пока ещё не способен увидеть, но зато способен прочувствовать. Вспомни, как ты только что тянулся к галактике… Разум отрицал бы целесообразность этого действия, но тебя вёл не разум, а интуиция и подсознание. Чтобы вывести это на сознательный уровень, тебе нужно очистить свой разум от потока мыслей, и принять то, что я говорю, как аксиому. Не думай, не подвергай сомнениям, не пытайся пока что понять, просто прими. Ты должен полностью расслабиться. Закрой глаза, чтобы зрительные образы не мешали тебе видеть образы энергетические.

Лёша подчинился, и тут же его разум наводнили новые образы. Удивительно, как он не догадался закрыть глаза раньше… Он столько пропускал, глядя глазами. Алексей расслабился, силой воли остановил поток мыслей и попытался открыться для этих, пока ещё новых для него, знаний и образов.

Задний БпЛА резко повернул и направился за ними. Приблизившись на достаточное расстояние, он открыл огонь. Гена поспешил снять свой бронежилет, и накрыть им Лёшу прикрыв его от пуль, которые прошили корпус автобуса, как будто это была фольга. К счастью, пули никого не задели. Передний летательный аппарат не успел сманеврировать и врезался задом в одно из зданий. Брызнула бетонная крошка, поднялась пыль… А через секунду из неё появился почти невредимый БпЛА. Пару царапин и небольшая вмятина — вот и все последствия столкновения.

— Эх, берёг для более крупной рыбки! — Аксёнов достал небольшую трубу одноразового гранатомёта.

— Целься в ближнего! — прокричал Гена.

— Не учи учёного, — Аксёнов встал на сидение и ударом кулака открыл люк в потолке. — Подсади!

Гена присел, Аксёнов живо запрыгнул ему на плечи, затем, когда Гена распрямился, наполовину высунулся наружу. Он прицелился в БпЛА, который летел за ними и выстрелил. Ракета вылетела из трубы, и у неё сразу включился миниатюрный реактивный двигатель. Аксёнов тут же откинул бесполезное разряженное оружие и спрыгнул вниз. Ракета за полсекунды преодолела расстояние, разделяющее их с БпЛА. В самый последний момент перед столкновением робот немного сместился влево, и ракета прошла мимо, едва не задев его корпус стабилизаторами. Но интеллектом обладал не только БпЛА. Ракета буквально через десяток метров заложила крутой вираж и снова взяла в прицел хромированный корпус робота. Он ускорился и попытался повторить манёвр расхождения, но ему не повезло. Как только он начал маневрировать, ракета сделала поправку и врезалась в его правый двигатель. Летательный аппарат закрутило в воздухе, он сошёл с траектории и на полном ходу врезался в одно из зданий. На этот раз окончательно. Часть верхних этажей от удара обрушилась, погребя под собой робота.

Второго аппарата нигде не было видно. Несколько десятков секунд спокойствия, а затем поворот на Соболевский проспект, и перед ними как из воздуха возник второй БпЛА. Он вылетел из-за угла одного из домов прямо перед ними и открыл огонь. Савельев даже не попытался как-то уклониться. Он знал, что уже не успеет и что всякие манёвры сейчас бесполезны. Он лишь вдавил педаль газа до упора, стрелка спидометра перевалила отметку в 120 км/ч. Дорога здесь была ровнее, и можно было разогнаться. В результате, выпущенные пули не пролетели салон насквозь через лобовое стекло, а изрешетили всю крышу. Прямо по центру между рядами пронёсся шквал смерти. Из всех бойцов там стоял лишь Озимцев, следивший за Лёшей. Около десятка пуль 50 калибра прошли сквозь него навылет. Сила удара была настолько большой, что Гену буквально откинуло в заднюю часть автобуса.

— О Боже, нет! — Лена кинулась к Озимцеву.

Она рухнула перед ним на колени, приложила пальцы к шее. Пульса не было. Из десятка рваных крупных пулевых отверстий лилась кровь. Слёзы сами собой навернулись ей на глаза. Она смотрела на бездыханное тело не в силах ни пошевелиться, ни оторвать от него взгляд.

Через несколько секунд после того, как они промчались мимо летательного аппарата, тот развернулся и выпустил в автобус две ракеты. Им повезло, что ракеты были неуправляемые. Савельев резко крутанул руль вправо, и одна из них попала в дом, находившийся рядом с ними в тот момент, а вторая едва не попала в них, взорвавшись в нескольких метрах от автобуса. Взрывом разбило заднее стекло и очень сильно покорёжило металл. Автобус даже подбросило на полметра вверх, резина на задних колёсах воспламенилась. После того, как задние колёса автобуса снова оказались на земле, левая задняя шина лопнула и его круто занесло. Учитывая его скорость и инерцию, Савельеву с трудом удалось справиться с управлением.

— Твою ж… Ничего себе, — Кузя поднялся с пола, куда его кинуло взрывом и поспешил спрятаться.

В ту же секунду автобус прошила новая очередь. БпЛА не отставал. Как только он прекращал стрельбу, её начинали оборонявшиеся в автобусе. Завязалась жаркая перестрелка. Бондаренко резко протянул руку и втянул Лену между сидениями.

— Не трогай меня! — взвизгнула Никольская.

— Жить надоело?! Он уже мёртв и ему ничем не помочь, это не повод подставляться под пули, — Бондаренко слегка встряхнул Никольскую, приводя её в чувство. — Лучше посмотри, что с Максом, у него ещё есть шанс.

Лена посмотрела на Романенко, лежащего на носилках напротив их укрытия. Из-за сильной встряски открылись раны и, кровотечение, которое им удалось остановить, снова началось. Она встряхнула головой, прогоняя тяжёлые мысли, и кинулась к Лёше. Она не могла ничего сделать для Гены, и перенесла всю заботу на его лучшего друга. Прежде всего Лена прощупала пульс. Он упал до очень низкой отметки в 45 ударов в минуту. Требовалось немедленное хирургическое вмешательство, чтобы вытащить пули. При нынешнем раскладе жить ему оставалось максимум полчаса.

— Я как-то странно себя чувствую, — признался П`элу Алексей.

— Жизненные силы постепенно покидают тебя. Но это не должно тебя отвлекать, у тебя попросту нет на это времени. Ты должен сосредоточиться на знаниях. Всё необходимое уже есть у тебя внутри. Тебе нужно лишь вывести это наружу, впустить его в свой разум, — настойчиво продолжал повторять П’эл.

— Но у меня не получается, — осознание скорой смерти абсолютно не способствовало расслаблению и сосредоточенности.

— Сконцентрируйся. Ты сможешь. Верь мне, потому что я знаю.

Алексей глубоко вздохнул, направив всю свою волю, всю жажду к жизни на концентрацию. На этот раз у него получилось гораздо лучше, его разум с каждым мгновением очищался всё больше. В какой-то момент ему начало казаться, что там не осталось ничего, но в то же время, что разум его способен вместить галактики и созвездия, вобрать в себя всё сущее. Границы сознания расширились, он уже не ощущал себя человеком, он был чем-то большим, а внутри него закручивались потоки космической энергии…

Глядя на всё это, Лене хотелось кричать от безысходности. Человек, которого она успела полюбить, убит, его лучший друг умирает у неё на глазах, а она ничего не может сделать. Тем временем БпЛА набрал скорость и приблизился к автобусу почти вплотную, не прекращая вести огонь. На этот раз под обстрел попали Малецкий и Кузя. Бронежилеты выдержали попадания, но всё равно было достаточно больно ощущать удары пуль. Помимо всего Кузя получил лёгкое ранение левой руки от прошедшего вскользь снаряда. Савельев крутил руль из стороны в сторону, чтобы уменьшить вероятность попадания, но это не очень помогало. Система ведения огня у БпЛА была довольно совершенной, и ему не составляло труда стрелять по движущейся мишени. Робот выпустил ещё одну ракету. Она залетела внутрь салона через выбитое заднее стекло, пролетела через весь автобус, разбила лобовое стекло, только каким-то чудом разминувшись с Савельевым, затем пролетела ещё метров 10 и взорвалась. Все бросились на пол, чтобы пламя от взрыва не задело их. БпЛА приготовился выпустить ещё одну ракету, но в этот момент солдаты услышали выстрел и свист пролетевшей пули. Она попала в корпус машины и прошла его насквозь, затем произошло короткое замыкание, двигатели заглохли, и БпЛА на полном ходу врезался в асфальтовое покрытие дороги.

Выстрел прозвучал в задней части автобуса. Члены группы подняли головы, чтобы посмотреть, кто сделал этот меткий выстрел. Держа в руках снайперскую винтовку Бондаренко, которую тот выронил во время последнего взрыва, стоял Гена. На нём не было ни единой царапины, только дырки от пуль и следы крови на униформе.

— Не может быть, как это возможно? Ты один из них? Новая модель? — Бондаренко поднял челюсть с пола и зашарил рукой по бедру в поисках кобуры с пистолетом.

— Послушайте, сейчас не время выяснять отношения. В данный момент, мне важнее спасти своего друга. Я обещаю, что при первой возможности всё вам расскажу, — Озимцев демонстративно отложил винтовку и развёл руками.

— Отстаньте от него! — Лена кинулась к Гене и крепко обняла, одновременно закрывая от возможных посягательств на его жизнь со стороны шокированных товарищей.

— Мне неважно как ты выжил, главное, что ты жив и ты со мной, — прошептала она. Шумел мотор и её услышал только Гена.

— Я никогда тебя не оставлю, — Озимцев сжал её ещё крепче.

— Руслан, долго нам ещё ехать? — Кузя с трудом оторвал взгляд от ожившего Озимцева и перевёл его на парня.

— Сейчас нужно свернуть на Михалковскую, затем на Большую Академическую и через 2 квартала повернуть налево. Поликлиника находится внутри квартала, — глядя в окно, ответил Руслан.

— Понял, через пару минут будем на месте, — кивнул Савельев.

Гена посмотрел на Романенко. Кровавые пятна на одежде продолжали расти. Он прощупал пульс — он составлял примерно 40 ударов в минуту.

— Чёрт возьми, он потерял уже наверное литра два крови, — скрипнул зубами Геннадий.

Затем он посмотрел на Дмитрука, который только сейчас начал приходить в себя и только каким-то чудом не пострадал в перестрелке. Озимцев подошёл к нему и взял за шиворот.

— Зачем ты выстрелил в него, сволочь? — он встряхнул Владимира.

— В кого? В Логинова? Он же хотел нас всех убить, — прохрипел Дмитрук.

— Ты что не видел в кого ты стрелял? Ты выстрелил в Макса!!! — Гена с трудом сдерживался, чтобы не вмазать Дмитруку.

— Что? — Дмитрук соображал ещё не очень хорошо. — Я точно видел, что стрелял в Логинова.

— Да он уже был мёртв к тому времени! — заорал Гена.

— Не может быть, я же видел… — язык Дмитрука заплетался, он едва не терял сознание.

— Я не знаю, что ты видел, но если Макс умрёт, следующим на очереди будешь ты! — Озимцев зло оттолкнул Дмитрука на спинку сиденья.

— Не горячись, давай сначала всё выясним, — сзади незаметно подошла Лена и взяла его за руку.

Геннадий глубоко вздохнул, успокаиваясь.

— Мы приехали! — Савельев затормозил возле одного из зданий и заглушил мотор.

— Помогите мне вынести Макса, — Гена уже стоял с одной стороны носилок.

Малецкий, Бондаренко и Кузя взяли носилки, на которых лежал Романенко, и помогли Гене вынести Лёшу из автобуса.

— Это и есть поликлиника? — Озимцев кивком головы указал на здание, возле которого они остановились. Оно было частично разрушено.

— Да, там должны быть необходимые инструменты и медикаменты, — Руслан замялся. — По крайней мере, я надеюсь, что их ещё не вынесли оттуда.

— Прикройте нас, — попросил Гена, и они вчетвером понесли носилки внутрь.

Двое уже привычно подхватили под руки Дмитрука, остальные взяли их в кольцо.

— Направо, — скомандовал Руслан. — Та часть поликлиники менее разрушена.

— Будем надеяться, мы найдём там что-то полезное, — тихо произнесла Лена.

Группа направилась в сторону правого крыла. Носилки всё так же были окружены охраной.

Крыло оказалась в довольно неплохом состоянии. Они зашли в кабинет хирурга.

— Кладём его туда, — Гена кивнул на заваленный мусором широкий стол. — Скиньте только с него хлам кто-нибудь.

Савельев одним широким движением руки смел мусор на пол. После того, как они положили Лёшу на стол, Гена снял с него бронежилет, расстегнул куртку и разорвал тельняшку, ранения обнажились. Кровь так и не остановилась, она ручейками стекала по его телу на столешницу.

— Здесь есть наркоз или обезболивающее? — не оборачиваясь, спросил Гена.

Руслан начал рыться в шкафчиках и через несколько секунд нашёл ампулу какого-то препарата.

— Вот, это обезболивающее, мне когда-то такое кололи, очень хорошо помогает, — он протянул ампулу Озимцеву.

— Что это? — Гена взял её, повертел в руках.

— Диклофенак, — Руслан ткнул пальцем на надпись на ампуле.

— А разве он производится не в таблетках? — недоверчиво спросил Озимцев.

— Он производится в виде раствора для уколов уже лет десять как, — Руслан недоумённо изогнул бровь. — Ты что, не знал?

— А шприц есть? — Гена поспешил перевести тему.

— Ага, держи, — Руслан достал из того же шкафчика шприц, упакованный в плотный полиэтилен.

— Я не знаю, какая доза ему нужна, — теперь Гена нерешительно вертел в руках и ампулу и шприц.

— Думаю, одна ампула не вызовет передозировку, — пожал плечами Руслан.

Озимцев набрал 2 кубика диклофенака и вколол их Романенко.

— Мне нужны скальпель и щипцы, чтобы вытащить пули.

Руслан снова начал шарить по шкафчикам и тумбочкам, ему помогали несколько солдат.

— Нашёл скальпель, правда, он далёк от чистого состояния, — Малецкий протянул пыльный скальпель Гене.

— Дай сюда, — Аксёнов взял скальпель и вытер его об относительно чистый край тельняшки. Затем достал зажигалку и прокалил лезвие над пламенем.

— Обмакни, — Руслан протянул невесть где найденную им полупустую склянку со спиртом.

Пока Аксёнов возился со спиртом, из подсобки кабинета вышел Ерёмин с пинцетом в руках.

— Нормальных щипцов не было, это — всё, что есть, — он протянул пинцет Аксёнову для обработки.

Через минуту Гена со скальпелем в руках подошёл к Романенко.

— Думаю, обезболивающее уже подействовало, — он шумно вдохнул, собираясь с духом, затем аккуратно и быстро сделал надрез в районе живота, куда попала одна из пуль.

Лёша громко застонал, но в себя не пришёл. Всё же ему было больно, обезболивающее не было предназначено для таких операций.

— Потерпи, брат, — Гена стиснул зубы, чтобы не дрогнула рука. Ему было не очень-то приятно причинять боль другу.

Закончив надрез, он передал скальпель Аксёнову и взялся за пинцет. Лёша снова застонал. Через 10 секунд об пол глухо звякнула первая пуля.

— Так, теперь нужно достать вторую, — Озимцев нервно сглотнул.

Аксёнов передал ему продезинфицированный скальпель и ободряюще похлопал по плечу. Гена начал делать аналогичный надрез на Лёшиной груди между рёбрами правее сердца. Все смотрели на это затаив дыхание. Почти никому из них ещё не доводилось видеть, как вытаскивают пули в таких подробностях. Дьяболика даже стошнило. Лёша снова начал стонать. Внезапно он резко дёрнулся, скальпель пошёл в сторону…

— Я чувствую её, я… — Алексей замолчал, его губы искривились в гримасе. — О, Боже, как же больно…

— Отстранись от боли, — рука пришельца сжала его плечо сильнее, и боль немного отступила. — Дальше — сам. Тебе нужно лишь мысленно приказать себе забыть о ней.

— Легко сказать, — простонал Алексей.

— Скоро ты поймёшь, что сделать это так же легко. Но ты должен бороться, иначе тебе не выжить! — П`эл повысил голос.

— Твою мать!!! — Гена резко отдёрнул руку.

Гена подсознательно был готов к тому, что что-то пойдёт не так, поэтому среагировал почти мгновенно. В результате надрез остался практически прямым, ничего лишнего задето не было.

Он снова взял пинцет и осторожно ввёл его в разрез.

— Где же ты… — он пытался нащупать пулю, но у него ничего не получалось.

Лёша стонал непрерывно, затем дёрнулся ещё раз, заставив Гену на секунду выпустить из рук пинцет, оставив его в ране.

— Долго так копаться не получится, — кровотечение из раны всё усиливалось, Гене было всё труднее видеть, что он делает внутри.

Наконец, пинцет задел что-то твёрдое.

— Держите его, не хватало ещё мне что-то у него повредить, — сказал Гена, не оборачиваясь.

Несколько человек как могли, обездвижили Лёшу, буквально навалившись на него всем телом.

Гена быстро ухватил пулю и резко выдернул её. Пуля оказалась немного в стороне от разреза, поэтому это движение вышло очень болезненным. Если бы Лёшу не держали, он наверняка упал бы со стола.

Романенко стиснул зубы так, что, казалось, они сейчас раскрошатся. Так просто он не сдастся! Ярость подстегнула его, прошла по телу жарким пламенем. Он собрал волю в кулак и мысленно приказал себе отключить чувство боли. К его собственному удивлению у него это получилось, боль исчезла сразу и полностью. Но радовался он недолго. Галактики внутри него начали исчезать, и он испуганно открыл глаза и посмотрел на небо. Там тоже гасла галактика, но это уже были не просто его внутренние ощущения и образы. Лёша перевёл взгляд на П’эла, тот грустно смотрел на него. Они оба знали, что это означало. Жизненные силы Алексея стремительно угасали, а он всё ещё не овладел необходимыми ему знаниями.

— Теперь нужно что-то сделать с кровотечением, оно никак не прекращается, — Озимцев отбросил окровавленный пинцет.

— Нужно, как минимум, зашить повреждённые артерии, — предложил Бондаренко. — Если только тут не найдётся… — он не договорил и принялся что-то искать по кабинету.

— Даже если зашить артерии, это его не спасёт, он потерял уже, наверное, несколько литров крови, — Гена выругался.

— Значит, сверх того ему нужно переливание. Какая у него группа? — не отрываясь от поисков, спросил Бондаренко.

— Четвёртая положительная, — Геннадий посмотрел на нашивку на куртке Лёши.

— Довольно редкая группа крови, — Бондаренко поморщился.

— Первая группа крови подходит ко всем остальным, — раздался сзади голос Никольской, затем она выступила вперёд. — Возьмёте у меня.

В голове у Гены крутились разные мысли, ему почему-то вспомнился момент, когда его ударила необычная молния, затем он увидел образы момента, когда его убили. Он посмотрел на свою униформу. Дырки от пуль на ней были огромные. А сквозь дырки была видна абсолютно здоровая кожа. В этот момент к Озимцеву пришла безумная идея: а что, если ЕГО кровь могла спасти Лёшу? Возможно, после удара молнии произошли изменения в структуре ДНК, и молекулярный состав крови так же изменился. Скорее всего, именно поэтому его клетки восстанавливались с бешеной скоростью. Оставалось надеяться, что это сработает и конфликта крови не произойдёт.

— Подожди, я буду донором, — он мягко остановил Лену.

— Но почему? Я хочу помочь твоему другу! — Никольская с недоумением посмотрела на него.

— Твоя кровь не поможет, нужна моя, — уклонился от прямого ответа Озимцев. — Здесь есть аппарат для переливания крови?

— Слишком круто для поликлиники, — Руслан покачал головой.

— Возле входа была аптека, думаю, там должны быть наборы для капельницы или подобное, — припомнил Малецкий.

— Аксёнов, Ерёмин, разведайте, только аккуратно! — распорядилась Лена.

Пока эти двое ходили в аптеку, раны Лёши кое-как закрыли найденным Бондаренко микрорегенератором. Успей они забрать рюкзак Логинова и Лёша бы не потерял столько крови. Затем Романенко с носилками аккуратно переложили со стола на пол. Геннадий лёг на стол, чтобы перепад высот помог крови перетекать от одного к другому.

Угасающий мир вокруг Лёши пронзило бесчисленное количество тончайших разноцветных нитей, которые переплетались между собой, образуя миллиарды комбинаций цветов. Некоторые были прямыми, другие сворачивались в клубки, третьи извивались змеями.

— Как же это красиво! — Лёша не сдержал восторга. — Я смог увидеть энергию, так ведь?

П’эл молча кивнул.

— Тем обиднее остановится на пороге, но не успеть войти в дверь, ведущую к знаниям, — Романенко снова помрачнел. — Возможно, часть моего духа выживет, и тогда…

П’эл внезапно улыбнулся и прервал его.

— Тебе подарят время.

— Что? Но ведь этот мир почти угас!

П’эл приложил палец к губам.

— Тише. Я просто кое-что не взял в расчёт, но теперь в цепь событий встроилось последнее звено.

— О чём ты?

— Узнаешь потом. А пока будь добр, потрать подаренное тебе время с умом, и сосредоточься на знаниях.

— Хорошо, — Алексей покорно кивнул и снова закрыл глаза, загнав панику и страх в самый дальний уголок сознания.

— Ты был прав, — голос П’эла теперь, казалось, плавал в его голове. — Ты уже на пороге.

И Лёшу захлестнула волна тёплого белого света.

Принесли два набора для капельниц, оттуда позаимствовали трубку и 2 иглы. Закатали рукав Лёше.

— Что это за штука? — Лена с любопытством заглянула через плечо Гены.

Озимцев чертыхнулся про себя. Эквалайзер Лёши. Как он мог забыть про него.

— Э-э-э… Тут компас, навигация, коммуникатор, портативный компьютер, часы. Всё в одном, в общем. В некоторых подразделениях выдавали такое…

— Никогда таких не видел, — перебил его Дьяболик.

— Это, по большому счёту, безделушка. Особенного в ней не больше, чем в фонарике. Просто полезная в походе вещица.

— Черт, почему все новинки обходят меня стороной, — пригорюнился компьютерщик. — Всё приходиться доставать и узнавать задним числом.

На счастье Гены, больше никто эквалайзером особо не интересовался.

Одну иглу ввели в вену Гене, затем, когда с другого конца потекла кровь, и они убедились, что в трубке нет воздуха, ввели вторую Лёше. Весь процесс длился около получаса. Гена перекачал Лёше около двух литров своей крови. Когда пульс у Озимцева упал до 50 ударов в минуту, Лена остановила переливание.

— Помогите мне подняться, — у Геннадия кружилась голова.

Двое солдат подбежали и помогли Гене принять сидячее положение. Он обернулся и посмотрел на Лёшу. Тот по-прежнему лежал, не шевелясь, никаких изменений не происходило. Вдруг его тело забилось в конвульсиях, затем выгнулось дугой, а через секунду Романенко безвольно рухнул на пол. Лена подбежала к нему и попыталась нащупать пульс. Сердце Лёши больше не билось. Никольская подняла взгляд на Озимцева, в её глазах заблестели слёзы.

— Мне очень жаль… — скорее прочёл по губам, чем услышал её шёпот Гена.

— Нет, он не может умереть! — невесть откуда у Гены появились силы, он спрыгнул со стола и упал на колени возле неподвижного тела друга. Он пытался найти пульс, слушать сердце, почувствовать наличие дыхания. — Чёрт возьми, этого просто не может… — он бессильно откинулся назад.

Внезапно, в его глазах разгорелась ярость. Озимцев обернулся и посмотрел на Дмитрука, сидевшего у дальней стены, ненавидящим взглядом. Гена достал пистолет и нацелил его на Дмитрука. У того даже не было сил уйти с линии выстрела, он лишь с ужасом смотрел на направленное на него дуло, прижавшись всем телом к стене.

— Это не я… Это не я… — шептал Дмитрук пересохшими губами.

— Алекс, не делай этого, не нужно! — Лена вскинула руку, чтобы сбить дуло вниз, но опоздала.

Гена нажал на курок. Дмитрук зажмурился и одновременно с этим прозвучал выстрел. Прошло несколько долгих томительных секунд, перед тем, как он наконец решился открыть глаза. Гена держал дымящийся пистолет стволом в пол. Дмитрук оглядел себя, затем огляделся вокруг. В пяти сантиметрах от его головы в стене находилось пулевое отверстие.

— Тебе повезло, — Озимцев смотрел на него все таким же яростным взглядом.

В глазах у Дмитрука потемнело, организм не выдержал нервной встряски и Володя вырубился. Гена выронил из рук пистолет и съехал по стенке стола на пол. В глазах плясали разноцветные круги, он хватал ртом воздух.

Бондаренко, было, кинулся поднимать его, но Кузя удержал его за руку.

— Тише! Слышали?

— БпЛА, — прошептал побледневший Ерёмин.

В окне мелькнула тень летательного аппарата.

— Все в укрытие! — зашипела Никольская и бросилась поднимать с пола Гену.

Тот еле смог подняться на ноги, но ему хватило сил доковылять до подсобки, опираясь на плечо Лены. Следом быстро зашли остальные. Дмитрука одним из последних волоком затащили по полу и закрыли за собой дверь.

БпЛА подлетел к окну кабинета, в подсобке которого находилась группа, и завис в воздухе, словно засек их, но не был до конца уверен, там ли они.

— Замрите и даже не дышите, — совсем тихо прошептала Елена.

Её взгляд упал на носилки и лежащего на них Алексея.

— Чёрт, Макс… — сдавленно пискнула Никольская.

На внутреннем дисплее БпЛА в это время возникли красные пульсирующие строчки: «Начинаю сканирование квадрата 215. Обнаружен человек. Произвожу биометрическое сканирование: пульс отсутствует, смерть наступила примерно 2 минуты назад.»

— Помогите мне забрать Макса, — отчаянно прошипела Никольская.

— Но он же мёртв, зачем нам его тащить на себе? — зашипел в ответ Малецкий.

— Мы его тут не оставим. Он вполне заслуживает того, чтобы быть похороненным со всеми почестями, — упрямо настаивала Лена.

— Из-за него мы все можем погибнуть. К тому же, я не припомню, чтобы хоронили Порфирова. Он не заслуживал? — изогнул бровь Кузя.

— Тише вы, — Бондаренко помолчал. — Сейчас не та ситуация, чтобы забирать мёртвых с поля боя, — немного виновато затем произнёс он.

Лена бессильно смотрела на тело Макса. Она сердцем чувствовала, что это неправильно, оставлять его там, хотя разум понимал, что товарищи правы.

На дисплее БпЛА продолжали бежать строчки: «Вероятность присутствия вооружённых сил людей — 94,45 %. Начинаю сканирование в инфракрасном диапазоне».

Инфракрасный сканер БпЛА оказался довольно мощным, через секунду после активации его луч обнаружил силуэты людей за стенкой подсобки.

— Чёрт с вами, если вы не хотите помочь, я сама заберу его, — что-то сломалось в Никольской, она больше не могла хладнокровно смотреть на смерть, насилие и холодность машин. Её это всё достало больше некуда. Она уклонилась от попытавшегося Аксёнова удержать её и вылетела на середину комнаты.

Звука двигателей не было слышно, поэтому Лена решила, что БпЛА улетел, но, едва выбежав из подсобки, она поняла, что ошибалась. Теперь она могла различить приглушённый шум двигателей и увидела в окне отливающий металлическим блеском силуэт. Через мгновение на то место, где она только что стояла обрушился шквал пуль. Лены там уже не было, она со всей возможной скоростью бросилась обратно, последние полтора метра преодолев прыжком и рыбкой влетев в дверной проём. Пули откалывали куски плитки, которой были облицованы стены, вырывали куски железобетона, с потолка сыпалась штукатурка. Едва отряд упал на пол, как стены подсобки насквозь прошила очередь. Малецкий вскрикнул. В него попали несколько пуль. Светодиоды на груди стали светиться красным и бронежилет подал несколько звуковых сигналов, означавших, что ресурс брони на исходе. Ещё с пяток пуль задели Аксёнова и Никольскую. На 3 сантиметра выше и Лена бы погибла. Последняя пуля вошла в бронежилет как раз в области шеи. Ей показалось, что туда попала не пуля, а молоток, настолько сильным был удар. На счастье рядом находился широкий металлический шкаф, по-видимому, с каким-то ценным оборудованием. Солдаты, залезая друг на друга, вжались в его стенку. Дмитрук пришёл в себя и стал затравленно озираться по сторонам, он не понимал, где он и что происходит. Его дёрнули за рукав, и он ползком присоединился к остальным, едва успев укрыться, пули свистели буквально в миллиметрах от него. Они рикошетили от металла, комната быстро превращалась в решето. Вокруг висела пыль, сыпалась штукатурка и летели обломки. Обстрел продолжался примерно полминуты.

БпЛА: «Обнаружены силы сопротивления, поражение затруднено. Рекомендация: Сменить угол атаки».

В звенящей тишине был едва различим тихий шум работы двигателей. Он смещался в сторону от окна.

— Неплохое шоу. А, ребята? — нервно пошутил Аксёнов.

— А у нас, как всегда, билеты в первый ряд, — улыбнулся уголками губ Бондаренко.

— Снимите с меня наручники, я же здесь погибну, — раздался жалобный голос Дмитрука.

Кузя было потянулся за ключами от наручников. Затем засомневался и вопросительно посмотрел на Лену. Та сделала вид, что не слышала просьбы.

— У нас не больше минуты, пока вафельница сообразит, откуда нас можно достать. Пора линять, — Никольская отряхнулась. — Слава Богу, внешняя стена толще, но особо рассчитывать на неё не стоит.

— Можем попробовать выйти с чёрного хода. Но до него ещё нужно дойти, он находится с другой стороны здания, — подал идею Руслан.

— Знаешь дорогу? — коротко поинтересовалась Никольская.

— Найду, — не уступил в лаконичности Руслан.

— Я умоляю, снимите наручники, вам пригодится моя помощь! — Дмитрук обеими руками вцепился в рукав куртки Елены.

— Чтобы ты нас всех перестрелял? — на этот раз Никольская всё же обратила на него внимание и пристально поглядела ему в глаза.

— Я не виноват в том, что случилось! Я не знаю, как это объяснить, но я видел Логинова вместо Макса, это был какой-то гипноз! — сейчас взгляд у Дмитрука был как у нашкодившего щенка, которого застали хозяева. — Ты же сама знаешь, вокруг творится чертовщина! Меня самого чуть не убили! Я свой! Я человек! — слова у него вылетали со скоростью пулемётной очереди.

— Чёрт с тобой! — спустя долгих и томительных для Дмитрука десять секунд сказала Никольская.

Кузя передал ей ключи, и она сняла с Дмитрука наручники.

— Но! — она внезапно схватила его за ворот и приблизила лицо почти вплотную. — Если мне что-то не понравится в твоём поведении, я сама лично тебя пристрелю.

Дмитрук тяжело сглотнул слюну, в полной мере ощущая серьёзность её слов. Совсем недавно это с ним чуть не проделал Озимцев.

Ерёмин покопался у себя в сумке и передал Дмитруку инжектор с капсулой.

— Вот, поможет чувствовать себя не так дерьмово, пока обстановка не перестанет быть такой напряжённой. Потом перевяжем тебя, — он что-то вспомнил, вышел в кабинет и через пару секунд вернулся с микрорегенератором.

Дмитрук благодарно кивнул и занялся ранами.

— Помогите Саше, мы уходим, — отрывисто бросила Лена через минуту, когда Дмитрук уже был в относительной норме, и направилась к выходу из кабинета.

Дьяболик и Малецкий взяли под руки полуживого Озимцева, который до сих пор ещё не пришёл в себя. Все вышли в коридор.

— Куда идти? — спросила Лена.

— Сейчас… Э-э-э… — Руслан осмотрелся по сторонам. — Кажется, сюда, — он указал на один из нескольких коридоров.

— Так кажется или точно? — грозно нахмурилась Никольская.

— Точно… Идёмте! — Руслан, показывая пример, уверенно направился в указанную сторону.

— Идите вперёд, я вас прикрою, — Лена пропустила отряд вперёд.

Аксёнов и Бондаренко пошли впереди, обогнав Руслана.

— Не лезь поперёд батьки, — на ходу кинул ему Аксёнов.

Руслан немного замедлил шаг и поравнялся с Дмитруком, Кузей, Ерёминым и Савельевым. Замыкали «строй» Дьяболик и Малецкий, которые помогали идти Гене. Он практически оправился, и шёл уже почти без помощи. Позади всех оказалась Лена, которая прикрывала тыл.

Перед тем, как двинуться следом за уходящим отрядом, Лена с грустью и сожалением посмотрела на бездыханное тело Романенко, лежащее на носилках.

— Макс, мы за тобой вернёмся, — она сжала губы, чтобы не дать эмоциям вырваться наружу. — Я обещаю.

Ещё секунду она смотрела на него, затем развернулась и быстро направилась вглубь тёмного жерла коридора.

Все двигались так быстро, как могли. Никому не хотелось встретиться с роботами в ещё одной стычке.

— Здесь направо, — Руслан координировал направление движения отряда.

Они повернули в другой коридор, который пересекался с тем, по которому они шли.

Лена остановилась. В десятке метров впереди отряд поворачивал в смежный коридор. Ей надо было поспешить, чтобы не потерять их, но она услышала какой-то шум в одном из кабинетов. Поколебавшись мгновение, она направилась в сторону недавнего шума. Ей совсем не хотелось, чтобы со спины на группу кто-то напал, поэтому она решила проверить всё наверняка. Остальные уже повернули за угол и прошли дальше, не заметив её отсутствие. Внезапно Озимцев резко остановился, Дьяболик и Малецкий, не успев отреагировать, сделали по шагу вперёд и отлетели назад. Двое мужчин не смогли всей своей инерцией сдвинуть с места затормозившего Гену, а вот он спокойно остановил их.

— Где Лена? — он обвёл взглядом отряд.

— Чёрт, куда она пропала? — Кузя осмотрелся следом за ним. — Возвращаемся!

Они развернулись, дошли до пересечения двух коридоров, и нос к носу столкнулись с выбежавшей из-за угла Леной.

— Где ты была? Мы уже подумали, что что-то случилось, — Гена с волнением посмотрел на Лену и коснулся её руки.

— Мне показалось, что за нами хвост, решила проверить. Оказалось ложная тревога, — быстро ответила она, отводя взгляд и убирая руку.

Гена нахмурился и внимательно посмотрел на неё. Но ничего не сказал.

— Ладно, пойдёмте дальше, нам нельзя терять время, — Кузе не терпелось убраться подальше из поликлиники.

Все развернулись и пошли в конец коридора.

— Здесь налево, — ткнул пальцем Руслан.

— Чёрт, долго нам тут ещё блуждать? — Кузю уже начали доставать эти лабиринты.

— Нет, — безразлично ответил Руслан. — В конце этого коридора нужно повернуть направо и там должен быть выход.

— Должен или будет? — зло уточнил Кузя.

— Если не будет, мы сами прорубим, да, Аксёнов? — успокоил его Бондаренко.

— Так точно, — Аксёнов весело похлопал по сумке со взрывчаткой.

После поворота, как и говорил Руслан, оказался выход. Дверь висела на одной петле и поскрипывала под порывами ветра.

Бондаренко приоткрыл дверь пошире, чтобы посмотреть, что творится на улице. Стояла абсолютная тишина, не было ни следа чьего-либо присутствия.

— Не люблю я, когда так тихо. Не знаешь, откуда ждать подвоха, — пробурчал он.

— Алекс, ты можешь идти самостоятельно? — Дьяболик вопросительно взглянул на Гену. Выглядел тот значительно лучше, хотя был всё ещё бледен.

— Да, я в норме, спасибо, что вытащили.

— Кто бы тебя бросил, — Малецкий похлопал его по плечу. — Мы ещё немного пооколачиваемся рядом, на всякий. Станет хуже — будет на кого опереться.

— Нам нужно добраться вон до того здания, — Бондаренко отошёл немного в сторону, чтобы в проём был виден полуразрушенный остов высотки. — Бежать метров триста, не больше.

— И каковы наши шансы при таком раскладе? — Савельев с сомнением посмотрел на абсолютно голую улицу, по которой им предстояло бежать и на которой не было ни единого мало-мальски пригодного укрытия.

— 50/50 — либо получится, либо нет, — сыронизировал Бондаренко. — Ну что, все готовы? Вперёд!

Он ногой распахнул двери и все побежали в сторону ближайшего из немногих уцелевших зданий. Когда они начали бежать, БпЛА совершал облёт с другой стороны здания, всё ещё пытаясь поймать потерянный инфракрасный сигнал людей, и не заметил их перемещения, поэтому у них была некоторая фора. Лена бежала позади всех.

Гена немного отстал от остальных, почувствовав сильную слабость, ходить он мог уже нормально, а вот бежать всё ещё было адски трудно. Дьяболик с Малецким остановились, чтобы не дать ему упасть и помочь добежать до следующего здания. Остальные уже успели отбежать метров на 50–60, так как они бежали не оборачиваясь. Примерно на середине дистанции воздух разорвал звук очереди. Малецкий упал, а Дьяболик стал заваливаться под весом повисшего у него на плече Гены. Следующая очередь настигла и его, и Пермяков скорчился на земле. Всё случилось настолько быстро, что Гена, даже не понял, что происходит. Он с трудом удержался на ногах и обернулся, чтобы увидеть, кто стреляет. Это была Лена. Она держала автомат, направленный точно на него.

— Что ты делаешь?! — Озимцев не мог поверить в то, что видел.

— Ты должен умереть, — очень спокойно ответила ему Лена. — Ты и все остальные.

Она бесстрастно нажала на курок. Озимцев повалился на землю с двумя пулевыми ранениями в животе. Он ещё не восстановился после переливания крови и поэтому раны сейчас заживали очень медленно. Во второй раз за последние полчаса он беспомощно лежал и хватал ртом воздух.

Лена подошла к нему практически вплотную и взяла на прицел его переносицу. Озимцеву оставалось только смотреть. «А ведь так же чувствовал себя Дмитрук», — внезапно подумал он, и его охватило раскаяние за то, что поддался гневу. «А она? Почему она это делает?» — мысль перескочила на Лену с направленным на него автоматом. Он отчётливо увидел напрягшийся и начавший сжиматься палец на спусковом крючке. Прозвучал выстрел. По лицу Лены пробежала струйка крови, на землю упали тяжёлые красные капли. Она провела пальцами по переносице и непонимающе посмотрела на запачканную кровью руку. Потом потянулась к дырке ровно посередине лба. Озимцев нашёл силы отползти в сторону. Увидев, кто стрелял, он замер в оцепенении. За ней стояла… ещё одна Лена с автоматом навскидку.

— Сдохни, тварь! — очередь превратила голову киборга в решето.

Только после этого её двойник упал на землю, истекая кровью и дёргаясь в конвульсиях. Лена, настоящая Лена, была вся в ссадинах и порезах, губа и нос были разбиты. Она подошла к киборгу, направила на него автомат и разрядила в него всю обойму до конца, целясь в голову. У неё ещё свежи были воспоминания боя на мосту. В это время остальная часть группы уже подбежала к ним. Если бы не звуки выстрелов, они бы так и не узнали, что случилось.

— Святым нитроглицерином… Не может быть, это же… — Аксёнов замолчал на полуслове.

Лена остановилась. В десятке метров впереди отряд поворачивал в смежный коридор. Ей надо было поспешить, чтобы не потерять их, но она услышала какой-то шум в одном из кабинетов. Поколебавшись мгновение, она направилась в сторону недавнего шума. Ей совсем не хотелось, чтобы со спины на группу кто-то напал, поэтому она решила проверить всё наверняка. Никольская открыла дверь кабинета и осмотрелась. В нём никого не было. Она осторожно зашла внутрь, ещё раз внимательно осмотрела комнату. В ней было пусто, не было даже предметов, которые могли бы шуметь. Стол, кушетка и полу-сломанный пустой шкаф без дверей. Лена развернулась, чтобы выйти, но в проёме двери бесшумно возник силуэт.

— Здравствуй, сестрёнка, — человек усмехнулся.

Лена на секунду потеряла дар речи, потому что возле входа в кабинет стояла её точная копия. От неожиданности и удивления Лена чуть не выронила из рук автомат.

— Откуда… — но двойник не дал Лене договорить.

— Прости, мало времени, — и её копия бросилась в атаку.

Она выбила у неё из рук автомат и ударила кулаком в челюсть. Замахнулась ещё раз, но Лена ушла в сторону, схватила руку двойника, завела её за спину и попыталась сделать болевой приём на плечо. Двойник оказался сильнее и отбросил Никольскую на несколько метров в сторону. Лена поднялась, и со злостью в глазах бросилась на клона снова. Далее уже трудно было разобраться кто из них кто. Они дрались практически идентично, применяя одинаковые или очень похожие приёмы. Драка продолжалась несколько минут, пока её двойник сильным ударом ноги не вырубил Лену, которая влетела в шкаф. Тут же рухнула на колени, а в следующую секунду её накрыл тот самый шкаф, упавший следом.

Двойник, не спеша заново собрала в хвост растрепавшиеся волосы, подняла свой автомат с пола и вышла из кабинета. Она прошла всего пару метров и за поворотом наткнулась на возвращавшуюся группу.

— Это киборг, — на всякий случай уточнила Никольская.

— То, что она стреляла в троих наших, говорит в пользу этого заявления, — Ерёмин слегка пнул ногой труп лже-Лены.

— Помогите, — раздался с земли слабый голос.

Бондаренко склонился над Дьяболиком и осмотрел его рану. Пуля попала в плечо, но прошла навылет.

— Жить будешь, — ободряюще улыбнулся ему Бондаренко. — Только с перевязкой придётся повременить.

— Нужно спасти Малецкого! Помогите мне, — крикнул Кузя, пытаясь остановить кровотечение. — Одна из пуль попала в печень. Бронежилет не удержал её.

Малецкий с трудом дышал. Он повернул голову в сторону успевшего принять сидячее положение Дьяболика, затем дрожащей рукой полез в карман штанов, достал оттуда КПК и слабеющей рукой протянул его Пермякову.

— Возьми, — тяжело сказал он, — Здесь вся информация об «Омеге». Надеюсь, наш план удастся, — Пермяков успел выхватить КПК из его руки до того как та окончательно обмякла и упала на землю.

— Нет, не умирай! — Кузя сорвал с него бронежилет и принялся делать непрямой массаж сердца.

— Кузя, это бесполезно, — грустно сказал Бондаренко. — Его уже не спасти, он мёртв.

— Нас щёлкают, как семечки! — Савельев сжал кулаки. — Кто-то за это ответит!

— Алекс, Боже мой… Помогите ему, — Лена склонилась над Геной и расстегнула куртку.

К ней подошёл Бондаренко.

— Раны серьёз… Ого! — внезапно присвистнул он.

На их глазах пулевые ранения Гены затягивались, кровотечение остановилось в считанные секунды.

— Твою мать, да кто ты вообще такой? — Бондаренко здорово злило, что уже у второго члена отряда были сверхъестественные способности, при этом киборгами они, по-видимому, не являлись. Вернее сказать, его злило то, что он не мог понять, что происходит.

— Смотрите! — вскрикнул Руслан.

Все обернулись и увидели, что из-за угла здания поликлиники вылетели два БпЛА и на большой скорости летят к ним.

— Ублюдок привёл с собой дружка! — выругался Аксёнов.

Дроны открыли огонь из крупнокалиберных пулемётов.

Солдатам едва хватило времени укрыться за немногочисленными и мелкими обломками, разбросанными по улице. Её как будто специально убирала и подметала целая бригада дворников. Дьяболик повалился ничком на асфальт и остался там лежать, но БпЛА целились не в него. Раненым они займутся потом, когда будут уничтожены более подвижные и опасные цели. Они пролетели над их головами и ушли на разворот. Бондаренко умудрился успеть выстрелить им вслед, но, к сожалению, он не повредил ни одной важной части летательного аппарата. В дырке от пули заискрило, но никаких видимых неудобств это БпЛА не приносило.

Лена посмотрела в сторону того места, куда они должны были добежать и оценила ситуацию. До него оставалось примерно 100–130 метров. Оставаться на месте было нельзя, потому что те жалкие обломки, которые служили им импровизированным прикрытием, явно не подходили для противостояния продолжительной серии атак.

— Бегом к зданию! — заорала Никольская и дала очередь по виднеющимся в отдалении дронам.

Солдаты мгновенно поднялись и начали бежать к единственному в округе более-менее уцелевшему зданию. Озимцев уже бежал наравне со всеми. Тем временем беспилотные машины развернулись и зашли на второй круг. Обострившимся зрением Гена видел, как начинают свой разбег шесть стволов встроенных пулемётов. Добежать они не успевали. Он бы может и выжил, а вот другие… Он уже начал разворачиваться, чтобы успеть закрыть телом хотя бы Лену…

«Цель зафиксирована, открываю огонь на поражение».

Порванный выстрелом гидравлический шланг у первого БпЛА был надёжно блокирован застрявшей пулей. Это его не сильно беспокоило. Запасные маневровые закрылки для боев в особо узком пространстве ему были сейчас без надобности. На широкой улице он вполне обходился основными. А когда он вернётся на мобильную базу для дозаправки, ему починят эту мелкую неисправность.

Манёвры дрона слегка увеличили давление, и из шланга вырвалась тонкая струйка жидкости. Она попала на искрящиеся провода…

Краем глаза Геннадий увидел, как один из несущихся во весь опор БпЛА вдруг резко взял вправо и врезался в летящего параллельно с ним второго дрона. Воздух над их головами прорезала очередь, затем она ушла вверх. Оба аппарата круто забрали вправо, затем рухнули на землю. Озимцев за удар сердца оказался рядом с Леной и крепко её обнял. Сердце стучало как бешеное.

Из поднятого аппаратами облака пыли послышался усиливающийся гул.

— Я знал, что просто так это не закончится, — с грустью подумал Гена.

— Бежим! — Лена схватила его за руку и потянула за собой.

Остальная часть группы уже была в 30 метрах от спасительных развалин. Поднятую пыль стальным росчерком прорезал второй БпЛА. Столкновение сбило его с курса, но не повредило. На полных оборотах двигателя он нёсся наперерез группе.

Они успели к пролому в стене одновременно. Десяток людей в перепачканной форме, грязные и усталые и грозно блестящий хромированным корпусом боевой летательный аппарат.

Гена с Леной ещё бежали к группе. Они были в 10 метрах от крайнего члена отряда, когда дрон открыл огонь. В сознании Гены всё замедлилось, он почти видел, как пули уходят в свой первый и последний полёт из стволов пулемёта БпЛА. Вроде бы кто-то закричал… Миг и течение времени набрало прежнюю скорость. Во все лёгкие орал Аксёнов, непрерывно нажимая на курок почему-то не стреляющего автомата. А мимо группы замедляя полёт и аккуратно её облетая проносились пули. В 3 метрах позади отряда они падали на землю, окончательно потеряв начальную скорость.

— Заткнись, — Савельев локтём ткнул орущего Аксёнова.

— А-а-а-а-а-а-а-а… — Аксёнов овладел собой, но тут же уронил челюсть. — Мы ещё живы?!

— Да, — у Савельева сил удивляться уже не было.

БпЛА прекратил огонь. По электронным цепям проносились сотни команд, процессор проделывал тысячи вычислений. Он искал причины, но он просто не был спроектирован предусмотреть ту единственную, которая была ответственна за случившееся, вышедшую позади отряда из двери поликлиники.

Какое-то неуловимое чувство пронеслось по отряду и все как по команде обернулись. У самого выхода из поликлиники неподвижно стояла фигура человека.

— Макс! — выдохнул Гена.

— Боже мой… — Лена рядом с ним сейчас походила на растерянную маленькую девочку. На неё за этот день свалилось слишком много чудес.

Романенко поднял руку с отогнутыми наподобие пистолета большим, средним и указательным пальцами и направил их на БпЛА. На его лице появилась лёгкая, спокойная улыбка.

— Бум, — тихо произнёс он.

Из середины БпЛА как будто вырвали огромный кусок металла и микросхем. Прямо посередине корпуса теперь зияла огромная сквозная дырища, как будто в дрона попали кумулятивным снарядом. Вырванные части раскидало позади него. БпЛА ещё секунду висел в воздухе на остаточных оборотах двигателей, затем рухнул на землю.

В трёхстах метрах от него Романенко подул на пальцы, будто сдувая дым из дула импровизированного пистолета и усмехнулся. Затем он увидел тела Малецкого и Дьяболика, всё ещё лежащие там, где их с отрядом застала атака летательных аппаратов. Он бросился к ним.

Группа, в свою очередь, после секундного замешательства бросилась к нему. К Дьяболику с Малецким они подбежали почти одновременно.

Солдаты остановились в двух метрах от него. Его куртка была расстёгнута, тельняшка заляпана кровью и порвана, всё как после операции. Вот только не было больше никаких кровоточащих швов и едва заросших дырок от пуль. Здоровая, нормальная кожа.

Молчание затянулось всего на мгновение. Затем Гена подошёл к Лёше и обнял его.

— Я…

— Не стоит, друг, я всё знаю, — Лёша мягко улыбнулся и похлопал Озимцева по спине.

— Значит, моя кровь всё-таки помогла! — Гена не мог и не хотел скрывать радость.

— Ты даже не представляешь, насколько, — Романенко серьёзно посмотрел Геннадию в глаза. — Спасибо!

— Но почему она не подействовала сразу?

— Вероятно, нужно было время, чтобы она приспособилась к моему организму… я думаю — неуверенно ответил Алексей. — Но суть не в этом. Главное, ты дал мне время.

— Время? — Гена непонимающе посмотрел на друга.

— Потом объясню.

— Макс, я очень рада, что ты не погиб, — Лена тоже обняла Романенко.

— Куда я вас одних-то оставлю, — рассмеялся Лёша, обнимая её в ответ.

— Ты знаешь… — Никольская не знала, как начать щекотливую тему. — Мы… я решила дать шанс Дмитруку. Он…

— … находился под влиянием другого человека, — закончил за неё Романенко.

— Под влиянием кого? — ошарашенно переспросила Лена.

— Того же, кто вселился в тело Логинова и пытался нас всех убить, — убеждённо сказал Алексей. — Это довольно сложно объяснить. Мне удалось заглянуть в его разум и прочитать мысли.

— Кто он такой? — спросил Гена.

— Я не знаю кто, но полагаю, что появился он здесь из-за нас. И точно не чтобы помочь.

— Он тоже из другого времени?

— Стоп, мальчики, о чём вы говорите? Какое другое время? — Лена слушала их всё это время с широко открытыми глазами.

— Чёрт, никогда нельзя быть полностью готовым к такому разговору, — вздохнул Геннадий. — Дело в том, что…

— Мне это тоже очень интересно, поверьте, — прервал их Бондаренко, — но, может, сначала найдём какое-то укрытие?

Любопытство боролось в Лене с рассудительностью.

— Устроим привал, тогда расскажешь, — наконец решилась она. — Будет вроде сказки на ночь.

До здания они добрались без приключений. Внутри их тоже не ждало ничего необычного или опасного. Солдаты нашли относительно чистое место на 3 этаже и устроились на привал. Раненым залечили и перевязали ранения. Потом все набросились на еду, так как были голодные как волки. Когда с едой было покончено и все более-менее расслабились, разговор снова вернулся к Гене с Лёшей.

— Кто-то обещал кое-что объяснить, — прозрачно намекнул Савельев.

— Про другое время и про ваши способности, — уточнила Лена.

— Ну что ж, слушайте, хотя я не рассчитываю, что вы сразу… или вообще… поверите, — Озимцев вздохнул ещё раз.

— Вы рассказывайте, а мы уже сами решим, — высказался за всех Дьяболик.

Озимцев и Романенко переглянулись.

— Начинай ты, — неуверенно сказал Лёша.

Гена кивнул, помолчал немного, собираясь с мыслями и начал рассказывать.

— Начнём с того, что меня зовут не Александр Макаров, а Геннадий Озимцев.

— А меня — Алексей Романенко, — добавил Лёша.

— Мы прибыли из другого времени… из 2015 года… — и Озимцев начал рассказывать всё по порядку. Лёша дополнял и уточнял его рассказ. Это откровение захватило их, они рассказывали всё на одном дыхании. Им просто необходимо было выговориться.

Остальные члены группы сидели с раскрытыми ртами и слушали завораживающее повествование о том, как они уходили от преследований, как добрались до лаборатории, в которой находилась машина времени, как потом перенеслись более чем на 200 лет в будущее, и командовали крейсерами космического флота. Их рассказ длился около трёх часов. Они пытались рассказать всё как можно более убедительно, боясь упустить важные детали своего рассказа. Когда они закончили, все ещё с минуту сидели и молчали, переваривая всё сказанное. Наконец, Кузя сказал:

— Не хочу показаться неблагодарным слушателем, история поразительная. Но, все-таки, вы не поведали, откуда у вас эти способности.

— Свои способности я получил от инопланетянина по имени П`эл, — Алексей ответил первым. — Помнишь, я рассказывал, как мы попали в параллельный мир, и моих людей похитили? Вот тогда же это и произошло. Он попытался объединить его и мой разумы и передать мне все знания его народа. Процесс был прерван, и все эти знания до недавнего времени были спрятаны глубоко в моём подсознании. В первый раз эти силы проявились спонтанно, и я даже понятия не имел, что владею чем-то подобным. Но, когда я умирал, из глубин подсознания всплыла память П’эла, мне же казалось, будто я общаюсь с ним самим. А может, это была живущая во мне часть его. Как бы то ни было, он помог мне открыть «дверь». И теперь мне не придётся снова умирать, чтобы освоить новую порцию информации, — Лёша усмехнулся. — Ах, да. Забыл упомянуть, что без Гены ничего этого не получилось бы. Именно он своей кровью остановил смерть и дал мне время разобраться с сокрытым во мне. Спасибо тебе ещё раз, друг! — Романенко повернулся к Озимцеву и крепко пожал ему руку.

— Так вот о каком времени ты говорил! — растрогался Гена. — Для тебя хоть всю бы отдал, — он хлопнул Лёшу по плечу. — А я о своих возможностях узнал только сегодня и тоже был ошарашен, как и вы, — вернулся он к теме рассказа. — Думаю, что виной всему необычная молния, которая попала в меня практически сразу после того, как я появился в этом времени.

— Что за молния? — не уловил сути Ерёмин.

— Во-первых, она была красного цвета, а во-вторых, удар длился гораздо дольше, чем это обычно бывает.

— Хорошенькое дело, — крякнул Аксёнов и почесал затылок. — Ты был прав, поверить трудно.

— Мы попали сюда не по своей воле, а по велению судьбы или рока — называйте, как хотите. У нас есть определённая миссия, которую мы должны выполнить. В данном случае, я более чем уверен, что мы попали сюда, чтобы помочь вам уничтожить «Омегу», — немного пафосно ответил Романенко.

— Невероятно, просто невероятно… — Дьяболик помотал головой, в которой сейчас был сумбур. — А что происходит с теми, в кого вы вселяетесь?

— Возможно, их души, сознание или разум перемещаются в какое-то другое место. Но это только предположение. Это не было предусмотрено. Мы должны были переместиться как отдельные личности, такими, какие мы есть на самом деле. В процессе перемещения что-то пошло не так… К сожалению, мы не можем контролировать его протекание.

Вдруг Лена встала, отошла от остальных и стала у окна, спиной к остальным. Гена сначала удивлённо поглядел ей в след, затем в его глазах появилось понимание. Оставив Лёшу отвечать на сыплющиеся со всех сторон вопросы, он подошёл к ней.

— Что с тобой? — Озимцев почему-то не смог решиться обнять её за плечи, он чувствовал, возникшую натянутость.

Никольская ничего не ответила.

— Лена… — тихо позвал он.

— Уйди! — резко ответила Никольская.

— Я хотел рассказать тебе всё намного раньше…

— Но не сделал этого! Ты знаешь, что я влюбилась в тебя, влюбилась как девчонка, а оказалось, что ты не тот, за кого себя выдаёшь! — на её глазах заблестели слёзы.

— Поверь, я влюбился в тебя с первого взгляда, как только увидел тебя на контрольно-пропускном пункте. Я и подумать не мог, что мы ещё пересечёмся. Я тебя не обманывал, я на самом деле люблю тебя. И я не выбирал быть в этом теле и играть роль этого солдата.

— Я уже не знаю, чему верить, — она кинула на него взгляд и быстро отвернулась.

Внезапно повисла оглушающая тишина. Не было слышно гомона вопросов, замолчал Лёша. Лена обернулась, чтобы посмотреть, что случилось. И от неожиданности чуть не вскрикнула. Вместо Алекса перед ней стоял совершенно незнакомый человек.

— Что случилось? — Гена непонимающе смотрел на неё. Его голос она тоже не узнала.

В это же время позади него раздались вскрики и возгласы солдат. Гена обернулся и увидел, как от Лёши отшатнулись солдаты и как они с ужасом смотрят на него. Несколько человек перевели взгляд на Гену — в их глазах плескался океан изумления и непонимания. Гена догадался взглянуть на своё отражение в разбитом стекле окна, и ему стала понятна причина такой реакции. Из отражения на него глядел Геннадий Озимцев, отставной старлей сухопутных войск. Теперь все видели их такими, какими они есть на самом деле.

— Вы… — начал Кузя хриплым голосом, — вы Алекс и Макс?.. То есть… Геннадий и Алексей? — поправился он.

— Без паники, — Гена вышел в центр комнаты. — Прошу вас, успокойтесь. Сейчас вы видите нас такими, какими мы являемся на самом деле.

— Да? — Лёша только сейчас осознал причину удивлённых взглядов и возгласов.

— Вы же сказали, что вселились? Откуда взялись ваши тела? — уточнил Дмитрук.

— Не знаю, не могу это об… — Гену прервал на полуслове писк, который издавали одновременно его и Лёшин эквалайзеры.

— Что это за звук? — напрягся Аксёнов.

— Чёрт, это же наши эквалайзеры! — спохватился Романенко.

— Совсем забыл, — Гена повернулся к Дьяболику. — Это наши темпоральные эквалайзеры. Помогают нам находиться вне времени, чтобы изменения на временной оси не затрагивали нас. Плюс к тому — оповещают об этих самых изменениях. Сейчас как раз произошло одно из них.

— Вы хотите сказать, что с пространственно — временным континуумом что-то случилось? — уточнил Дьяболик.

— Судя по прибору — да. Скорее всего, это и стало причиной того, что вы видите нашу настоящую внешность.

— Дела оборачиваются не лучшим образом, — тихо промолвил Алексей.

— Времени мы потеряли уйму. Стоит попросить помощи у передовых отрядов, иначе к сроку мы не успеем, — мрачно сказал Гена.

— Если попробуем связаться по рации, выдадим нашу позицию с потрохами, — покачал головой Ерёмин.

— И мы, вроде, собирались в больницу на обследование томографом, — осторожно произнёс Дмитрук.

— Мы и так отклонились от курса и выбились из графика, — Лена в раздражении щёлкнула пальцами. — Если сейчас пойдём к больнице, уже будет всё равно, кто киборг, кто нет. Роботы вот-вот прорвут оборону города, кроме того, если завтра не появимся на аэродроме, пилоты улетят без нас. А мы и так уже не успеваем добраться туда пешком. Нужен транспорт и прикрытие.

— Свяжемся с ними и попросим помощи. В одиночку мы через кольцо блокады не пройдём, — согласился с ними Лёша. — Времени осталось совсем немного, и не только касаемо нашего задания, — он постучал пальцем по эквалайзеру.

— Если не разберёмся, кто или что играет с пространством-временем, изменения могут, и скорее всего, будут — продолжаться, и лучше не проверять, к чему это приведёт и какой станет реальность, — подлил масла в огонь Гена.

За окном резко потемнело. Ерёмин включил подсветку и посмотрел на часы.

— Э-э-э… — он машинально постучал по дисплею наручных часов, — 21:07… А пять минут назад было двадцать минут третьего.

— Знакомьтесь — темпоральные сдвиги и аномалии во всей красе, — представил их друг другу Геннадий.

— Я думаю, что разумнее будет остаться сегодня здесь. Всё равно военные прокатят через блокаду. Мы все сильно устали и спали не больше 4 часов за последние сутки. Если мы будем продолжать дальше в таком же темпе, то завтра половина из нас умрёт от переутомления, а мне дохлые солдаты ни к чему, — после недолгого раздумья сказала Никольская.

— Я согласен с Леной, — подал голос Бондаренко.

— Я тоже. Мне как раз нужно детально изучить информацию по «Омеге». Ведь ответственность за её взлом теперь лежит на мне, — немного грустным голосом сказал Дьяболик.

— В таком случае нам действительно стоит остаться и заночевать здесь. У кого-нибудь есть возражения? — Кузя обвёл всех взглядом.

Солдаты нерешительно переглядывались. В таких обстоятельствах они оказались впервые.

— Молчание — знак согласия, — подытожил он. — Мы остаёмся здесь — единогласно.

— Наконец-то нормально поспим, — Савельев отложил автомат и растянулся на каремате, на котором сидел.

— Да уж, честно говоря, я уже еле держусь на ногах, — Аксёнов позволил себе зевнуть.

— Нужно будет выставить часового, — напомнила Лена. — Хватит того раза, когда убили Порфирова.

— Я всё равно спать пока не буду, — отозвался Дьяболик. — Когда совсем глаза слипаться будут, разбужу кого-нибудь.

— Хорошо, — Никольская кивнула. — Первым заступает Пермяков, всем остальным — отбой.

Несмотря на достаточно плачевную ситуацию, все приободрились, предвкушая нормальный отдых.

Отряд готовился ко сну. Савельев и Аксёнов уже вырубились и спали мёртвым сном, остальные либо засыпали, либо уже укладывались. Пермяков сидел с двумя КПК и что-то читал, не замечая остальных. Прошло ещё полчаса и стемнело полностью. Стало тихо, в отряде храпунов не было. Никольская долго ворочалась и всё никак не могла уснуть.

— Блин, спать надо, когда ещё представится возможность, — бурчала про себя Лена, но сон упрямо бежал от неё.

Прошёл час, а ситуация не изменилась. Пришлось вставать, может, хоть небольшой моцион по комнате поможет заснуть. Елена осмотрела свой отряд. Дьяболик так и заснул сидя над КПК, склонив голову почти на колени. В другое время ему бы перепало, за то что задремал на посту, но сейчас Никольская только улыбнулась. Им всем хорошо досталось за прошедший день, пусть спит. Она подошла к окну и посмотрела на небо. К ночи все облака рассеялись и были хорошо видны звёзды. Где-то далеко не прекращали идти ожесточённые бои. Оттуда постоянно доносились взрывы орудийных снарядов и приглушенные звуки выстрелов. Вспышки освещали далёкие остовы зданий, делая их ещё более зловещими. В небо взвилась сигнальная ракета, заливая округу красным светом. Затем она превратилась в звёздочку, падающую с неба.

«Есть в этом что-то романтическое», — внезапно подумалось Лене. — Хоть желание загадывай.

Она стояла у окна, не двигаясь, и продолжая всматриваться в упавшую на разрушенный город ночь. Вдруг она услышала, что сзади кто-то подошёл. Она взглянула через плечо, рядом стоял Гена. Он тоже глядел в окно.

— Тяжёлый сегодня выдался день, — тихо сказал Озимцев.

— Он ещё не закончился, — грустно возразила Елена.

— Послушай, — Гена перевёл взгляд на Лену, — я действительно хотел тебе рассказать о том, кто я на самом деле, но всё никак не решался.

— Почему? — этот вопрос и не давал ей уснуть, сейчас она поняла это.

— Боялся, — просто ответил Геннадий. — Ты настолько понравилась мне, что я испугался. Испугался, что если расскажу тебе, кто я такой на самом деле, то ты мне не поверишь, сочтёшь сумасшедшим и пошлёшь куда подальше.

— А я как раз думала над тем, что вы рассказали. Как же это тяжело, притворяться тем, кем ты на самом деле не являешься, жить чужой жизнью, — во взгляде Никольской промелькнуло сочувствие. Она верила.

— Не жизнью, жизнями… это наша вторая реинкарнация, а сколько будет ещё — неизвестно. Что-то мне подсказывает, что то, во что мы оказались втянуты, далеко от завершения, — Озимцев поёжился. — Не пожелал бы такого и врагу.

— Макс… то есть Лёша сказал, что вы не контролируете свои перемещения, — до Лены вдруг стало доходить.

— Да, это так, — Гена отчего-то отвёл взгляд.

— И можете в любой момент переместиться, — продолжила Лена, ужасаясь своей догадке.

— Я думаю, что да, — голос Озимцева стал ещё тише и грустнее.

Что-то как будто толкнуло Лену. Она нежно взяла Гену за подбородок и повернула его лицо к себе. Их взгляды встретились. Слова в этот момент были лишними, глаза говорили сами за себя. Говорят, что глаза — зеркало души, и что если научиться их читать, то можно многое узнать о человеке. Гена этого не умел, но он и так точно знал, чего хочет Лена. В её глазах он увидел нежность, ласку, невероятно сильное влечение к нему и… любовь. Наверное, в его глазах в этот момент было то же самое. Его чувства рвались через край. Они стояли так, наверное, с минуту. Хотя никто из них не знал наверняка. Для них эта минута была как вечность. Всё это время в голову Озимцева назойливо стучались последние слова Лены. Он может в любой момент исчезнуть отсюда. Да, Лена нужна ему, без неё он уже не мог. Чёрт побери, он любит её, да, любит и неважно, что они знают друг друга всего третьи сутки! Но если он сейчас поцелует Лену, то пути назад уже не будет. И если потом он исчезнет, ей будет больно. Очень больно. Он слышал это в её голосе и видел в глазах.

«Правильно Лёша говорил — нельзя влюбляться», — подумал Геннадий.

Но поделать он уже ничего не мог, как только он увидел её там, на станции, он сразу же понял, что встретил ту, которую искал всю жизнь. Это даже не нужно было объяснять. Да он и не смог бы этого сделать, даже если бы захотел. Это не поддавалось объяснению. Что-то просто перемкнуло у него в мозгу, и он понял, что именно Лену он искал столько лет.

— Я сделаю всё, чтобы вернуться к ней, я не смогу жить без неё, просто не смогу, — в голову Гене ворвались сомнительные надежды. Но он верил, что сможет. Не мог не верить. — А если…

Тёплая нежная рука провела по его щеке, в который раз смыв все мысли. Лена смотрела на него и улыбалась. Он ещё никогда не видел у неё такой улыбки. Его руки сами легли ей на плечи, он притянул Лену к себе. Их губы встретились. Поцелуй был долгим и страстным, их языки ласкали друг друга, а губы не отрывались ни на секунду. Так продолжалось, наверное, минут 10. Им же показалось, что прошло всего пару мгновений.

Наконец, они нехотя прервались.

— Это был самый обалденный поцелуй, который у меня когда-либо был в жизни, — прошептала Лена. Она тяжело дышала, взгляд не отрывался от глаз Гены, руки не прерываясь гладили и ласкали его лицо.

— Я больше так не могу, — Гена дышал не менее тяжело и глубоко, иногда непроизвольно вздрагивая от сдерживаемых желаний. — Я хочу тебя, хочу очень сильно, хочу, как не хотел ещё никого.

Лена только шумно выдохнула и крепко обняла его, глаза её горели страстью. Гена снова начал целовать её, на этот раз ещё более пылко и страстно. Он покрыл поцелуями её лицо, шею, резко распахнул куртку и продолжил ниже. Лена откинула голову назад и тихо стонала. Она запустила пальцы в его волосы, пробежалась ими по затылку и вниз по шее. Гена переключил внимание на мочки её ушей. Он продолжал ласкать Лену, будучи не в силах остановиться. Её руки забрались под куртку, затем вниз — под тельняшку, прошлись по его животу, забрались на спину. Гена тихонько зарычал, прикосновения Елены доставляли ему неописуемое удовольствие. Их страсть с каждой секундой разгоралась всё сильнее. На полу оказались их куртки, затем тельняшки. Гена целовал её грудь, живот, опускаясь всё ниже. Лена очень боялась разбудить кого-то, но она просто физически не могла сдержать стон. Чтобы он не вырвался, она быстро опустилась рядом с Геной и припала своими губами к его. Озимцев обхватил её за талию, опустил руки на ягодицы, подался вперёд и через мгновение уже нависал над опустившейся спиной на куртки Леной. Её руки скользнули к застёжке его штанов…

До рассвета оставалось около трёх часов. Озимцев и Никольская лежали, обнявшись, на сдвинутых карематах, уже одетые.

— Я люблю тебя, — прошептал Гена, уткнувшись в плечо Лены.

— Я тоже люблю тебя, милый, — последние несколько часов с лица Никольской не сходила счастливая улыбка. Она сильнее сжала руку Гены.

— Это была самая прекрасная ночь в моей жизни, ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой, — Гена приподнял голову и поцеловал плечо Лены.

— Мне тоже было очень-очень хорошо. Я так не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась, — Никольская вздохнула, её улыбка немного потускнела.

— Грустишь? — Озимцев уже догадывался, почему.

— Меня не покидает одна мысль: что будет, когда мы закончим нашу миссию? Ты исчезнешь, переместишься, оставишь меня здесь одну? Я не выдержу этого, не хочу терять тебя, не хочу! — Никольская вцепилась в руку Гены со всей силы, как будто этим могла удержать его.

— Постарайся не думать об этом, родная… — Гена помолчал. — А, чёрт возьми, какое там не думать, мне это как ножом по сердцу! Клянусь, я приложу все усилия для того, чтобы мы были вместе. Меня забросило сюда не только для того, чтобы спасти мир, но и для того, чтобы я встретил тебя, — горячо продолжил Гена. — Теперь я более чем уверен, что именно ты моя судьба, моё счастье, а за счастье я буду бороться до конца!

Его слова как бальзам вылились на измученное тревогами сердце Лены, она поцеловала Гену и вскоре они уснули.

— Подъем, сейчас жахнет! — крик Романенко вырвал Гену из сна, наполненного счастьем.

Он приподнялся на локте и осоловело затряс головой. Рядом из-под его руки сонно выглядывала Лена.

— Что слу… — он не договорил, все звуки перекрыл оглушающий звук взрыва.

Совсем рядом с их укрытием в небо взметнулись обломки асфальта и комья земли, в окна ворвалась поднятая взрывом пыль.

— Нас нашли! — заорал Аксёнов и потянулся за автоматом.

— Тише ты! — осадил его Ерёмин. — Вряд ли в нас кто-то специально целился, снаряд, скорее всего, прилетел к нам случайно. Думаю, фронт близко.

Все немного успокоились и стали спешно собираться. Война, трудности, всё вернулось на круги своя. События прошедшей ночи казались теперь Гене продолжением его сна. И только полный любви и нежности взгляд Лены доказывал обратное.

Через две минуты отряд уже был в полной боевой готовности.

— Так что будем делать? — угрюмо поинтересовался Бондаренко.

— Ерёмин, свяжись с ближайшей ударной группой сопротивления. Узнай их местоположение и скажи, что ты от полковника Романова, — скомандовала Никольская.

— Что именно ты задумала? — уточнил Кузя.

— Сейчас самое удобное время для того, чтобы проникнуть за линию блокады. Сам видел — фронт недалеко, наши тоже. Дадут транспорт, а там, дай Бог, в неразберихе проскочим, — говоря, Лена сама хотела верить, что так и будет. — Без помощи нам не обойтись.

— То есть к чёрту запланированный маршрут? — поднял бровь Кузя.

— Карты у тебя есть, как шли — помнишь, — поморщилась Лена. — Ты сам в курсе, что до нужного входа в подземку ещё топать и топать. А другие её части вполне возможно завалены, лазить, проверять у нас времени нет.

— У нас же есть автобус, — не сдавался Кузя.

— Там бензин почти на нуле, — грустно сообщил Савельев.

— К тому же колымага не очень-то приспособлена для ведения мобильного боя. На таком через толпы роботов не проедешь, — не преминула добавить ещё один аргумент Никольская.

— Военные не только дадут транспорт, но и прикроют, — напомнил Дьяболик.

— У нас секретная миссия, не забыли? — Кузя продолжал упорствовать. — А вы хотите подать воякам всё на блюдечке, а заодно рассекретить наше текущее местоположение тостерам.

— У нас будет не секретная, а проваленная миссия, если не доберёмся до самолёта в срок, — с нажимом сказала Лена. — Если есть мысли, как ещё можно успеть — выкладывай.

Кузя помялся, ища контраргументы и предложения, но не найдя, неохотно кивнул.

— Похоже, выбора действительно нет.

— Толик, — Никольская повернулась к связисту.

Ерёмин кивнул и занялся рацией. Довольно быстро он нашёл нужную частоту и стал тихо переговариваться с человеком на том конце.

— Связался, — через пару томительных минут он поднял голову, — ближайшая ударная группа находится в трёх километрах на северо-запад, роботы оттесняют их в центр города. Судя по всему, началась масштабная атака, о которой предупреждал полковник.

— Передай, что мы идём к ним и скоро будем на месте, — Ерёмин кивнул Никольской и снова заговорил по рации. Лена продолжила, обращаясь к остальным. — Уходим, через час-полтора мы будем там.

Отряд вышел из здания и в ускоренном темпе направился на северо-запад, где их уже ждала группа сопротивления. Пробежать всю дорогу не удалось, потому что Руслан не был физически подготовлен к таким марш-броскам. Последние сто метров группа шла спокойным шагом. Ерёмин ещё раз связался по рации с командиром группы сопротивления, поэтому их встретили уже на подходе и провели в одно из зданий, которое являлось импровизированным штабом. Он располагался на первом этаже здания, в большом помещении, которое образовалось, когда рухнули стены и потолочные перекрытия нескольких смежных комнат. Мусор расчистили и организовали лагерь. Когда отряд заходил внутрь, Лене с лёгкой тревогой подумалось, что несущие стены могут и не выдержать в случае чего, и их попросту завалит. Тем более что в одной из наружных стен зиял неслабый пролом, через который они, собственно, и вошли. Это не говоря уже о парочке трещин и дырок поменьше по всему периметру здания.

— Разрешите представиться! — Никольская решила первой заговорить с высоким усатым мужчиной пристально наблюдавшим за вновь прибывшими. — Старший лейтенант Елена Никольская, командир этого отряда.

— Капитан Михаил Никифоров, командир первой повстанческой роты. Чем обязаны вашему появлению? — у усатого мужчины оказался низкий глубокий голос.

— У нас есть важное задание и нам ОЧЕНЬ нужно добраться до Солнечногорска, — в голосе Лены проскользнули просящие нотки.

— Боюсь, что это невозможно, — покачал головой Никифоров. — Роботы пошли в наступление, окружив нас со всех сторон. Сейчас пробраться на ту сторону не представляется возможным.

— Поймите, судьба очень многих людей зависит от нас. Если мы не выполним поставленную задачу, вся эта война с роботами окажется бессмысленной. Их с каждым днём становится всё больше и больше, и, в конце концов, их станет так много, что они нас всех задавят количеством. В данной ситуации перевес не на нашей стороне, но мы можем изменить ситуацию. Я прошу вас помочь нам в борьбе с этими долбанными жестянками, — горячо выпалила Никольская.

— Тише-тише, — Никифоров был поражён неожиданным напором. — Хорошо, я постараюсь провести вас, сделаю всё, что в моих силах. Я только надеюсь, что у вас есть план, как попасть на ту сторону.

— Мы ещё не… — растерянно начала Елена.

— Я смотрю, у вас есть БТР! — возбуждённо перебил её Лёша. — Можете одолжить нам его на день-другой?

— Мне не жалко, но вы на нём не проедете, там слишком плотный огонь, — осадил его Никифоров.

— Думаю, это лучшее, что мы сможем сейчас придумать, — пожал плечами Романенко.

— Вы или очень храбрые или сумасшедшие, — Никифоров посмотрел на него с нескрываемым восхищением пополам с изумлением.

— Всего понемножку, — Савельев уже крутился вокруг БТРа.

Рядом взорвались несколько танковых снарядов, окончательно обрушив стены нескольких домов. В небе пронеслась пара истребителей союзных войск, сбросивших бомбы в полукилометре от них, туда, где шёл самый жаркий бой. Прогремели взрывы, вспыхнуло пламя, и через несколько секунд на фоне этого пламени показались роботы. Они шли плотным строем, уничтожая всё живое на своём пути. Немногочисленным солдатам сопротивления приходилось непрерывно отступать под шквальным огнём.

— По-моему, сейчас самое время делать ноги, — подал прекрасную идею Дмитрук.

— Удачи вам, — Никифоров кинул через стол Савельеву ключи.

Солдаты начали оперативно загружаться в БТР, за руль сел Савельев, Аксёнов сел на место оператора внешними орудиями.

— Ну всё, Руслан, — Бондаренко шёл последним и остановил собравшегося залезть в БТР парня. — На этом наши с тобой пути расходятся. Оставайся с этим отрядом, они выведут тебя из этой заварушки.

— А как же вы? — растерянно спросил Руслан.

— Не переживай, мы справимся. Товарищ командир, возьмёте мальчишку с собой? — обратился к Никифорову Бондаренко.

— А он разве не идёт с вами?

— Там, куда мы направляемся, парню делать нечего, у него ещё вся жизнь впереди, — Бондаренко невесело усмехнулся и полез в уже заведённый БТР.

— И то верно, — согласился командир. — Парень, идём с нами, мы отведём тебя в безопасное место.

Руслан послушно подошёл к Никифорову.

— Ребята, заберите парня. У нас мало времени, нужно отступать, — распорядился Никифоров.

Двое солдат подбежали к Руслану и увели его в один из выходов из помещения.

— Все на месте, можно ехать, — Бондаренко похлопал по плечу Савельева и тот щёлкнул тумблером на панели управления. Задняя дверь стала закрываться.

— Вы безумцы! Да хранит вас Господь! Мы прикроем вас, насколько сможем! — донёсся до них крик Никифорова.

Дверь закрылась окончательно, вздохнула пневматика, герметизируя кабину. Савельев выжал сцепление и вывел БТР из здания. Оно пока ещё прикрывало их, но уже за поворотом их ждали полчища роботов и ураган пуль, снарядов и лазерных пучков.

— Езжай прямо на этот металлолом, никуда не сворачивай, — приказала Савельеву Лена и инстинктивно схватилась за один из поручней так, что побелели костяшки пальцев.

Савельев и сам был напряжён до предела, но уверенно направил машину к углу здания.

— Матерь божья! — выдохнул Ерёмин, когда они завернули за него. Дмитрук высказался более ёмко и нецензурно.

С пяти экранов высокого разрешения, транслирующих картинку снаружи с помощью видеокамер на корпусе БТР, открывался незабываемый вид на то, что их ожидало.

Лёгкие роботы-пехотинцы, тяжёлые штурмовые машины, БпЛА, крупнокалиберная шагающая артиллерия, осадные боты с функцией подавляющего лазерного огня — вот далеко неполный перечень врагов, составляющих линию наступления. Казалось, что перед ними открылись врата в ад.

— Осталось совсем чуть-чуть, — сосредоточенно сказал Савельев, не оборачиваясь. Впрочем, все видели это и так.

— Все взяли зонтики? По прогнозам ожидаются свинцовые осадки, — попытался пошутить Дьяболик.

— Я захватил палатку, — усмехнулся Романенко и закрыл глаза.

Он увидел поле боя сквозь стенки БТРа. Члены отряда, здания, обломки, сам БТР были синие и полупрозрачные. Он видел артерии и вены, проходящие по телам людей, кровь, циркулирующую по ним, видел и слышал, как тревожно бьются их сердца. Видел шланги гидросистемы БТРа, работающий на высоких оборотах мотор. Он перевёл взгляд вперед. Красной стеной пульсирующей в аккумуляторах и проводниках энергии двигались их враги. Лёша собрал всю свою волю и резко вскинул голову. Вокруг мчащегося БТРа замерцало и сгустилось едва светящееся голубоватое поле. Тут же прекратился неровный стук пуль по корпусу. Романенко открыл глаза. Они горели таким же самым голубым огнём.

— Гони! — коротко бросил он Савельеву.

Тот взглянул на него, сглотнул и вдавил педаль в пол. До первой линии роботов оставалось не больше 10 метров. Каждую секунду на защитное поле, созданное Лёшей, обрушивались десятки килограмм смертоносного металла. Вспышки лазерных выстрелов слились в одно яркое свечение.

До первых роботов оставалось 8 метров… 6 метров… 4 метра…

— А-а-а-а! — Савельев чуть не пробил пол педалью и разогнал БТР до максимальной скорости. Машина на полном ходу врезалась в толпу роботов и раскидала их как кегли. Через секунду они уже были посреди океана металла. Пробитая ими брешь затянулась. Часть роботов продолжила атаковать укрепления людей, часть продолжила поливать огнём продирающийся сквозь врагов БТР. Роботы буквально телами закрывали ему дорогу. Скорость бронетранспортёра начала падать и вскоре он совсем остановился.

— В чём дело?! Почему мы не едем?! — Лена затрясла Савельева за плечо.

— Их слишком много, мощности движка не хватает! — Савельев переключился на первую передачу. На ней БТР мог бы тянуть пару гружёных фур с прицепами на буксире, но это не помогло.

Ерёмин с тревогой посмотрел на экраны. Там царило безумие. Роботы пустили в ход не только оружие, но и собственные руки, ноги и хвосты. Они пытались пробить, прогрызть, прорваться через защитное поле, сверкающее в месте каждого попадания. Он перевёл взгляд на Романенко. Лоб Лёши покрыла испарина, он стиснул зубы и с силой сцепил руки. С каждым ударом защитное поле становилось слабее.

— Я не смогу их долго сдерживать! — выдавил он.

— Сейчас попробую подсобить, — Аксёнов стал рыться в оружейном меню бортового компьютера. — Фигня… фигня… это что такое? А, тоже фигня. Неужели у них нет чего-то нормального? Опа, кажется, нашёл!

Аксёнов выбрал из меню пункт «ультразвуковая пушка». Пару секунд порылся в настройках.

— Вывел на максимальную мощность, — сообщил он и тыкнул в кнопку «Зарядить».

— Орудие заряжается, до выстрела 20 секунд… 19… 18… 17… — раздался в кабине голос бортового компьютера.

— Продержись ещё немножко, — Аксёнов кинул обеспокоенный взгляд на Лёшу.

С каждым ударом, с каждым выстрелом силы Лёши иссякали и защитное поле слабело. На лбу вздулись вены, глаза прорезали красные прожилки.

— Всё, больше не могу, — прошептал он. Его глаза закатились, и он без сознания рухнул на холодный пол БТР.

В то же мгновение исчезло и защитное поле. Послышались удары о корпус — роботы запрыгивали на него и принялись вскрывать, как консервную банку. Все сидевшие внутри с ужасом наблюдали, как краснеет и деформируется броня БТРа. Вот уже часть корпуса в крыше прорезали, хромированные пальцы вцепились в ещё раскалённый металл и легко отогнули край. В образовавшемся проёме показалась голова робота. Сверкнули красные нитки лазерных прицелов, а затем ещё десяток металлических рук принялись разрывать и увеличивать проём. Броня поддавалась, кабину наполнил ужасающий скрежет металла. Дыра в корпусе увеличилась в два раза, в неё стал протискиваться первый робот.

— Ложись! — Дмитрук схватил свой АК с подствольным гранатомётом и выстрелил практически навскидку. Остальные члены отряда повалились на пол и закрыли головы руками.

Граната, как и следовало ожидать, не пробила броню робота, однако силы удара хватило, чтобы она застряла в проделанной вмятине. Робот по инерции отшатнулся назад и в это мгновение сработал таймер гранаты. Железяку разнесло на куски, его товарищей силой взрыва скинуло с БТРа. Однако это не исправило ситуацию, потому что уже через секунду роботы полезли обратно. Они продолжили дело погибшего. БТР трещал по швам, со всех сторон на него сыпались пули и удары, в паре-тройке мест роботы проделали и расширяли дыры. И вот, когда БТР уже почти разорвали в клочья, и смерть приблизилась так близко, что можно было ощутить её леденящее душу дыхание, ультразвуковая пушка, наконец, зарядилась. Аксёнов уже вскочил с пола и не отрывал взгляда от дисплея. Когда на нём вспыхнула цифра «0» он кулаком ударил по засветившейся ниже кнопке «Огонь». Пушка находилась в башне бронетранспортёра и имела круговую направленность. Когда она выстрелила, казалось, искривился воздух и, даже, само пространство. Во все стороны разошлась упругая волна. Роботов раскидало по сторонам. Самый ближний к нему робот бил хвостом землю и пытался подняться в двухстах метрах, вокруг бронетранспортёра мгновенно образовалась чистая площадка. Выстрел пушки сопровождался пронзительным звуком, так что из-за нарушенной звукоизоляции досталось и находившимся внутри.

Несмотря на далеко не самые приятные ощущения в барабанных перепонках, Савельев среагировал мгновенно. Морщась, как от зубной боли, он нажал на газ. БТР с пробуксовкой рванул вперёд. Единственного, находящегося рядом робота подмяло под колёса. Несколько секунд ровного движения и затем машина затряслась как на кочках, двигаясь прямо по телам приходящих в себя роботов. Броня некоторых не выдерживала огромной массы БТРа, лопалась и вминалась, разбрасывая во все стороны сверхпроводящие и гидравлические жидкости и искры. Ближайшие боеспособные роботы теперь находились не ближе 350 метров от БТРа. Часть из них перенесла свой огонь с отряда сопротивления на машину группы. Огонь был далеко не такой плотный как пару минут назад, но теперь у них не было защитного поля, а собственная броня транспортёра напоминала решето пополам со швейцарским сыром. Некоторые из выпущенных роботами пуль свободно свистели в кабине, лазерные пучки с шипением прожигали ямки и отверстия в потерявшем большую часть противотепловой защиты металле. Солдаты понимали, что долго они так не протянут. Три из пяти видеокамер, уцелевшие после атаки, транслировали отнюдь не радостную картинку. Они преодолели всего половину пути, и в теперешнем состоянии их транспорта преодолеть вторую им не светило. Несколько расположенных в арьергарде тяжёлых артиллерийских ботов начали разворачивать дула крупнокалиберных орудий в их сторону. Раздалась слаженная серия выстрелов. Никто не успел даже испугаться. А затем на месте целящихся в них ботов взметнулась земля и осколки металла. Сдетонировали переносимые ими боеприпасы, во все стороны полетела шрапнель, несколько находившихся неподалёку роботов попросту изрешетило.

— Это 5-я бронетанковая! — заорал Аксёнов, прильнувший к окулярам оптического прицела.

Снова позади них послышался одновременный залп сотен танковых орудий и ещё с десяток крупных и гораздо больше мелких роботов взлетели на воздух. Прямо перед бронетранспортёром образовалась брешь, Савельев выжал газ до упора и через 20 секунд отряд прорвался через линию фронта.

Позади них разгорелся яростный бой. Люди встали насмерть, бросили последние силы, чтобы не дать своим же творениям уничтожить человечество. Силы были явно не равны, но бойцов сопротивления это не останавливало. Отступать им было уже особо некуда, поэтому следовало захватить на тот свет с собой как можно больше врагов. На спасшие их танки с двух сторон уже надвигались исполинские роботы — «чистильщики», которых Романенко наблюдал в первые минуты после своего появления в этом времени.

— Хватит, — Савельев отключил экран, передающий изображение с задней видеокамеры. — Не могу больше смотреть на эту бойню.

— Правильно, — поддержала его Лена. — Лучше сосредоточимся на задании, тогда сможем предотвратить ещё с десяток таких.

Несколько минут все ехали молча. Затем Савельев кашлянул.

— Куда нам дальше? — он немного сбавил скорость.

— Секунду, — Дьяболик сверился со спутниковыми картами местности и проложил наиболее короткий маршрут к месту посадки самолёта.

Длина всего пути составила почти 50 километров. БТР двигался со скоростью 40–45 км/ч, поэтому они рассчитывали быть на месте уже через час с небольшим. Ерёмин связался по рации с пилотами.

— Планы немного поменялись, — подытожил он после минутных переговоров. — Полчаса назад рядом с аэродромом были замечены роботы, и пилоты от греха подальше теперь ждут нас на высоте нескольких километров. Ровно в 10:00 они произведут посадку и подберут нас. Нам лучше быть на месте вовремя.

— Будем, куда денемся, — успокоил Савельев.

— Как наш спаситель? — Аксёнов посмотрел на Лёшу, в его голосе не было ни капли иронии.

— Всё ещё без сознания, — вздохнул дежуривший рядом Гена. — Пора привести его в себя.

Озимцев достал из аптечки, которую он нашёл в БТР, маленькую бутылку нашатырного спирта и кусочек ваты, смочил её и поднёс к носу Лёши. Тот немного поморщился и через секунду открыл глаза.

— Фу, убери эту гадость, — он слабо взмахнул рукой, пытаясь убрать подальше от носа руку с благоухающей ваткой.

— Как ты себя чувствуешь? — Гена отложил ватку в сторону.

— Хреново. Ощущение такое, как будто все соки из меня выжали.

— Ты потратил очень много психической энергии и нужно время, чтобы её восстановить, — важно произнёс Дьяболик.

— Ого, откуда такие познания в парапсихологии? — удивлённо воззрился на него Кузя.

— Раньше увлекался этим, — загадочно улыбнулся Пермяков. — Прочёл кучу книг.

— Чёрт, голова до сих пор кружится, — Лёша, морщась, сел. — Сколько я пробыл без сознания?

— Минут 10 всего, — успокоила его Лена.

— А долго нам ещё ехать?

— Около часа. Самолёт будет нас ждать там ровно в 10:00.

— Мы успеваем? — продолжал допытываться Романенко.

— Если всё пойдёт как запланировано, мы приедем даже раньше времени, — подмигнула ему Никольская.

— Ну, хоть что-то у нас идёт нормально, — Лёша облегчённо вздохнул. — А теперь рассказывайте, что произошло, после того как я отключился.

Выговориться надо было всем, и солдаты наперебой стали рассказывать про атаку роботов и неожиданную и очень своевременную помощь сил сопротивления. Лёша только успевал цокать языком, качать головой от изумления и переводить взгляд с одного рассказчика на другого.

Несмотря на значительные повреждения, БТР ехал с максимальной для него скоростью, видимо, качество российской техники значительно выросло по сравнению с прошлым. Только из двигателя доносились какие-то скрипящие звуки, но, к счастью, ломаться он, по-видимому, не собирался. Примерно через час БТР с бойцами уже въезжал на расположенный у окраины Солнечногорска небольшой аэродром, построенный на скорую руку из бетонных плит, плотно состыкованных друг с другом. По обеим сторонам ВПП располагались несколько пустых полуразрушенных ангаров и диспетчерская вышка.

— Конечная! — Савельев плавно затормозил и открыл заднюю дверь. — Транспорт направляется в депо, пассажирам просьба покинуть салон. Остерегайтесь защемления дверьми.

— А я зайцем ехал, — Дмитрук показал Савельеву язык и выскочил наружу.

Савельев погрозил ему пальцем и улыбнулся. Это была первая улыбка, адресованная Дмитруку, после ранения Лёши. У него как будто камень с души свалился.

Солдаты вышли из БТР и направились к ВПП. Всё было спокойно… слишком спокойно после того, через что они прошли в городе.

— 9:50, — Кузя взглянул на часы. — Самолёт должен прилететь через 10 минут.

— Ну что ж, подождём, — Бондаренко достал флягу и смочил горло.

— Ерёмин, ты можешь связаться с пилотами? — спросила Никольская.

— Да, конечно, — связист достал рацию.

— Попробуй, слепо ждать что-то не хочется, — Лена постучала по деревянному щиту с остатками рекламных плакатов, стоявший рядом. — Тьфу, тьфу, тьфу, конечно, чтобы ничего не случилось…

— Сокол, это отряд Дельта, ответьте, — Ерёмин принялся крутить ручки настройки. — Сокол, ответьте!

В ответ они не услышали ничего, кроме белого шума.

— Попробуй другую частоту, — Лена немного помрачнела.

Ерёмин переключил станцию на запасную частоту, предназначенную как раз для случаев, когда связаться по основной не удавалось. Но и на этой частоте тоже никто не ответил. С аналогичным результатом закончились попытки связаться с базой. Тогда он перепробовал все доступные частоты, но везде ответом было одно и то же равномерное шипение.

— Чёрт возьми, ну почему хоть раз нельзя обойтись без сюрпризов, — Никольская зло стукнула ни в чём не повинный щит. — Почему он не отвечает, он же должен был ждать доклада… — она отошла в сторону, и её слова стали неразборчивы.

— О ком это она? — понизив голос, поинтересовался Озимцев.

— Об отце, — Кузя скосил глаза на недовольно бурчащую себе под нос Никольскую.

— Отце?

— Её отец — полковник Романов, — вздохнул Кузя.

— Полковник? Подожди, а почему тогда у неё другая фамилия?

— Взяла девичью фамилию матери, когда её родители развелись.

— Тогда понятно, почему она так нервничает. Пойду, поговорю с ней, — Озимцев двинулся по направлению к Елене.

Поравнявшись с ней, он нежно взял её за руку.

— Любимая, я знаю, что ты переживаешь за своего отца, но я уверен, что с ним всё в порядке, — уверенно сказал Гена. — Скорее уж просто неполадки со связью.

— Хотелось бы верить, — Лена придвинулась ближе в Озимцеву, рядом с ним ей было спокойнее.

— Он крепкий мужик и сможет защитить себя, даже если… — Гена осёкся. Лене сейчас только про «даже если» думать не хватало.

— Как я хочу, чтобы всё это поскорее закончилось, мне надоела эта война, надоело терять близких мне людей, почти все мои друзья и родные погибли. После гибели мамы, он единственный, кто у меня остался, я не хочу потерять и его, — она судорожно вдохнула и всхлипнула. — Прости, я что-то расклеилась.

— Это не называется «расклеиться», ты его любишь. Вполне естественно волноваться за близких, — Гена провёл большим пальцем, стирая слёзы с её лица.

— Да, я люблю его… И я люблю тебя, знал бы ты, как сильно, — прошептала Лена и обняла Озимцева.

— Я тоже люблю тебя, солнце, — у Гены вдруг закололо в груди, он сильнее прижал к себе Лену. И гнал, гнал прочь мысли о разлуке. Он не хотел, чтобы Лена теряла любимых, не хотел терять её сам.

— Уже 10:05, а самолёта ещё не видно… — Бондаренко в пятый раз достал флягу, но на этот раз не отпил, а задумчиво посмотрел на неё и спрятал обратно.

— Это вызывает подозрение, — продолжил за него Дьяболик.

— Что будем делать? — Аксёнов нервно переминался с ноги на ногу.

— Подождём ещё немного, они должны прилететь, — к солдатам подошли Никольская и Озимцев, — По крайней мере, я на это надеюсь, — Лена неуверенно посмотрела на небо.

— Чем дольше мы ждём, тем меньше шансы, что… — хмуро начал Дмитрук.

— Тише, слышите? — прервал его Савельев.

Все замолчали.

— Звук двигателей, — после секундного вслушивания в нечёткий и ещё далёкий шум сказал Бондаренко.

Через минуту из-за верхушек деревьев показался военный транспортный самолёт. Он шёл на посадку.

— Ну наконец-то, — Дьяболик радостно потёр руки.

Вскоре самолёт сел, и отряд поспешил к опускающемуся трапу. Шедший первым Ерёмин уже поднялся по трапу до середины, как в лесополосе, расположенной вплотную к аэродрому послышался глухой рокот моторов.

— Не к добру это, — Аксёнов, прищурившись, поглядел в сторону шума.

Грохот перекрыл протяжный стон ломающейся древесины, и верхушка одного из деревьев пошла вниз. Раздался удар ствола о землю. Почти сразу участь этого дерева разделили несколько его соседей. Кто-то настойчиво прокладывал новую просеку.

— Это ты ещё мягко сказал, — Лена подтолкнула шедшего перед ней Кузю в спину. — Шевелитесь!

Отряд успел практически полностью скрыться в самолёте, когда на забор аэродрома упали крайние деревья лесополосы. Почти сразу за ними упал и сам забор. Его сбили и подмяли под себя гусеницы роботанков. Именно из-за них пилоты вынуждены были ждать группу в воздухе, а не на ВПП.

— Чёртовы жестянки, никак не успокоятся, — Дмитрук сплюнул в сторону приближающихся танков и подбежал к настенному переговорному устройству, предназначенному для связи с пилотами. — Взлетайте!

Трап с кажущейся ужасающе медленной скоростью пополз вверх, одновременно самолёт пришёл в движение. Пилоты предусмотрительно не глушили двигатели. К счастью находящихся в самолёте, линию огня роботанкам перекрывали ангары, расположенные вдоль забора. Судя по перемещающимся звукам моторов такое положение вещей очень скоро должно было измениться.

Самолёт стал набирать скорость. Пол накренился назад, оторвались от асфальта шасси. Даже сквозь шум двигателей группа различила выстрел, затем почти сразу ещё один. Танки вышли на линию огня. Самолёт спасло только то, что он двигался с большой скоростью. Относительно её скорость поворота турелей роботанков была недостаточной, чтобы успеть выстрелить с нужным упреждением. Уже через полминуты они покинули зону аэродрома, оставив противника ни с чем.

— Нам повезло, что вы, ребята прилетели, — Никольская ввалилась в кабину пилотов, остальные выглядывали из дверного проёма. — Кстати, почему вы задержались?

— Сами видели, рядом шарились жестянки, пришлось сделать хороший крюк, чтобы временно потеряться с их радаров, — слегка виновато ответил первый пилот.

— Лучше поздно, чем никогда, — засмеялся Ерёмин.

— Это конечно так, но из-за этого нам может не хватить горючего, — подбавил ложку дёгтя пилот.

— Отлично, чем ещё порадуете? — скептически поинтересовался Кузя. — Надолго хоть хватит того, что осталось в баках?

— Километров на 500–600, если сильно повезёт, — второй пилот скосил глаза на индикатор горючего.

— А долго нам лететь до пункта назначения? — вклинился в разговор Ерёмин.

— На такой скорости — минут 40, — сделал нехитрые расчёты первый пилот.

— Будем надеяться, не придётся садиться в гущу деревьев, — Ерёмин поёжился.

Все замолчали, каждый задумался о своём.

Гена подсел к Лёше, который молча сидел вдали от остальных и о чём-то размышлял.

— О чём задумался? — Озимцев присел рядом.

— Я думаю о том, кому могло понадобиться посылать за нами охотника, — помолчав, ответил Романенко.

— Может, Топалову? — высказал предположение Гена.

— Почему тогда он не завербовал кого-нибудь из этого времени? Так было бы гораздо проще.

— Ты прав, но у него могли быть свои причины.

— А вдруг не только Топалову нужна наша смерть? — Лёша посмотрел на Озимцева.

— Думаешь, тут замешан кто-то ещё? — Гена почесал подбородок.

— Наверняка, — Романенко уверенно кивнул. — Подумай сам — он появляется из ниоткуда, в одиночку решает с десяток парадоксов в темпоральных уравнениях. А затем повторно строит и запускает машину времени якобы, чтобы защитить всех нас. Думаешь, он сделал это по своей инициативе и своими силами? Или же по чьему-то приказу и с чьей-то помощью? — Лёша стукнул кулаком по ладони.

— Я припоминаю, что он говорил о какой-то войне, из-за которой может произойти коллапс темпорального потока. Как мы уже знаем, когда имеешь дело с пространственно-временным континуумом, нужно просчитывать всё до мельчайших деталей. А раз он упомянул про войну, то наверняка он участвует в ней не один. Так что сообщники у него должны быть. — Возможно, он всего лишь пешка и за ним стоят фигуры покрупнее, — предположил Озимцев.

— А помнишь, он ещё упоминал о «Вершителях»? — внезапно щёлкнул пальцами Романенко.

— Кстати, да! Что-то я забыл про них. Думаешь, это они постарались?

— Кто знает. В этой истории слишком много белых пятен, — вздохнул Лёша. — Сейчас мы не знаем, существует ли упомянутая им организация как таковая вообще, или, всё же, это просто хитроумная уловка, чтобы сбить нас с толку.

— Допустим, не важно, кто его послал… А всё-таки, как охотник нас нашёл? — Гена задумчиво уставился в пол.

— Смотри, он знал только наше примерное местоположение. Он даже не знал, что тебя тогда с нами не было, и не знал, кто из солдат я, — сказал Романенко. — Значит и тот, кто его послал, не знал точно, где мы.

— Он знал достаточно точно, чтобы найти наш отряд, — не согласился Гена. — Кто из солдат конкретно мы, ему уже не так важно. Проблема, что ли, перебить всех, особо не разбираясь?

— Проблема. Я же говорю — тебя не было тогда с нами, но он этого не знал, — он может почувствовать, что убил нужного только после смерти человека, — Алексей припомнил видение с Логиновым.

— Внимание! Говорит первый пилот, — прервал их голос из динамиков. — Мы приближаемся к острову Валаам. Будем на месте через 10 минут. Всем надеть парашюты и приготовиться к прыжку.

— А вы-то сами как? — Лёша нажал кнопку переговорного устройства.

— Это война, — раздался немного грустный голос второго пилота. — Задание прежде всего.

— То есть… — в голове Лёши пронеслись отнюдь не самые приятные картины самопожертвования во имя великой цели.

— Да ладно тебе волноваться, — пилот хохотнул. — Топлива ещё немного осталось. Дотянем до шоссе за озером, как-нибудь сядем. Припасы в самолёте есть, крыша над головой, соответственно тоже. А там уж как-то и со своими пересечёмся. Выживем, — закончил на оптимистической ноте пилот.

Солдаты тем временем начали надевать рюкзаки с парашютами, которые висели над их головами. Спереди на животе закрепили по запасному парашюту. Спустя несколько минут раздался сигнал тревоги.

— Что происходит? — Дмитрук оказался ближе всех к коммутатору.

— По нам выпустили ракету! — раздался голос с нотками паники.

— Кто? Откуда? — Никольская оттеснила Дмитрука.

— Я не знаю, на радаре пусто. Она как будто появилась из пустоты! Попробую уйти от неё!

Пилот повернул штурвал вправо так резко, что все, находившиеся в салоне, попадали на пол. Манёвр оправдал себя, и ракета прошла мимо, хотя и почти вплотную к левому двигателю.

— О Боже, ещё одна! — теперь говорил второй пилот.

— Где? Я не ви… А чёрт! — второй пилот опередил его и рванул штурвал, на этот раз влево.

— Давай, родной, давай! Ещё! Поворачивай, скоти… А-а-а-а! — крик пилота поглотил взрыв.

Ракета попала в кабину. Оба пилота сразу же погибли, большая часть оборудования была полностью выведена из строя или уничтожена и самолёт клюнул носом. Было ясно, что совсем скоро он войдёт в неуправляемое пикирование.

— Прыгаем! — заорала Никольская и ударила кулаком по кнопке открытия заднего люка.

— Какая здесь высота? — Аксёнов судорожно сглотнул.

— Километра два, — сказал Дьяболик и нырнул в люк.

— Ох ты ж… — Аксёнов побледнел.

— Давай я тебе помогу, — услышал он над ухом голос Бондаренко, а затем резкий толчок в спину выкинул его в свободное падение.

— Только не забудь дёрнуть за кольцо! — заорал вслед Бондаренко и прыгнул сам.

За ним из самолёта высыпались остальные бойцы. Савельев прыгнул последним. Через секунду после прыжка буквально в метре от него, обдав выхлопной струёй, пронеслась ещё одна ракета. Савельева закрутило, а затем раздался мощный взрыв, и его догнала ударная волна. Ему стоило большого труда стабилизировать полёт. Он видел раскрывшиеся внизу купола парашютов товарищей. Он дёрнул кольцо своего, но свободное падение продолжилось. Савельев извернулся и поглядел наверх. Над ним трепыхался едва раскрывшийся купол, а под ним безнадёжно перепутавшиеся стропы. Белые кружки других парашютов приблизились. Савельев судорожно зашарил по сумке на животе. Кольцо… Да где же кольцо? Наконец, он нашёл его и что есть сил дёрнул. Прямо перед его лицом выпорхнул запасной купол, замедлив его падение, основной же безвольно повис под ногами. Савельев быстро вытянул его и смотал в ком, чтобы не дай Бог не раскрылся. Только после этого он позволил себе оглядеться…

Они почти долетели до острова. Он находился километром севернее. Под ними простиралась гладь Ладожского озера, чуть дальше и вокруг раскинулось тёмно-зелёное море деревьев. После нескольких минут манёвров все члены отряда высадились на острове.

— Все живы? — поинтересовалась Никольская, отцепляя парашют.

— Вроде все, — ответил за остальных Кузя.

— Мы на месте? — на всякий случай уточнила Лена.

— Почти, — Дьяболик сверился с картой местности на КПК. — Осталось пройти около двух километров.

— Ну что ж, тогда вперёд. Но будьте начеку, «Омега» уже близко.

— Можешь не напоминать, — поморщился Бондаренко.

Чтобы пройти 2 километра им понадобилось 40 минут. Солдаты пробирались сквозь густые хвойные леса. Ландшафт вокруг был явно не равнинный. Везде были сплошь невысокие холмы, как ни старались обходить их, подниматься и спускаться пришлось много. Идти старались как можно быстрее, и когда отряд прибыл к месту назначения, все бойцы были изрядно уставшими. Солдаты вышли на поляну, окружённую лесом.

— Всё, мы на месте, — выдохнул запыхавшийся Дьяболик.

— Здесь же ничего нет, — Бондаренко недоверчиво огляделся.

— Ты уверен, что координаты правильные? — спросил Гена.

— Это то, что предоставила нам разведка. Если что, претензии к ней, — Дьяболик в который раз сверился с картой. — Мы сейчас находимся именно на том самом месте, где должна располагаться «Омега»… Судя по карте.

— Не замаскировалась же она под травку и деревья, — пробормотала Лена.

— Разве не логичнее ей быть под землёй? — предположил Романенко.

— Блин, — Дьяболик стукнул себя по лбу. — Ты гений. После всех приключений уже котелок не варит.

— Всем искать расщелины, овраги, пещерки, — распорядилась Лена. — Что угодно, что может оказаться спуском под землю.

— Надеюсь, вход не сильно замаскирован, — пробурчал Дмитрук. — Могли бы и поточнее разведданные дать.

Отряд разбрёлся по сторонам, впрочем, не сильно далеко, чтобы не терять друг друга из виду. Примерно с полчаса прошли в поисках.

— Все сюда, я нашёл его! — раздался крик Дьяболика.

Солдаты бегом направились к нему, сгрудились вокруг.

— Смотрите! — Пермяков пнул ногой траву возле невысокого булыжника.

В сторону отлетело прорезиненное покрытие с искусственной травой на нём, оголив металлический горизонтальный люк с небольшой панелью управления сбоку.

— Кто бы мог подумать, что этот небольшой камень — всего лишь вершина айсберга, — усмехнулся Дьяболик.

— Отлично, — Никольская постучала по люку, он выглядел монолитно. — Ты ведь сможешь открыть его, правда?

— Я вас когда-то подводил? — обиженно спросил Дьяболик и принялся разбираться с панелью управления.

— Нет, но… — Лену прервало шипение.

Половинки люка отъехали в сторону, предоставляя их взглядам ступеньки, ведущие в темноту.

— Не нужно аплодисментов, — Пермяков довольно засмеялся. — Они тут даже не сменили код для администрации. Входи, кто хочешь. Ламеры.

— Я надеюсь, никому не нужно напоминать про полную боевую готовность? — чисто риторически поинтересовалась Елена.

Группа молча и быстро проверила оружие, затем все зажгли фонарики.

— Идём, — коротко бросила Никольская.

Первыми по заведённому порядку пошли Гена и Лёша.

Впереди виднелся длинный коридор, тянущийся, насколько хватало света фонариков. Освещение у него отсутствовало полностью.

— А здесь довольно уютно, не хватает только приветливого швейцара, — сказал Гена, глядя на облупившиеся стены с заплесневелыми потёками.

— Идёмте, на местные красоты будете смотреть потом, — подтолкнула его Лена. — Если что-то заметите — стреляйте, вопросы будем задавать после.

Солдаты медленно продвигались по коридору. Через пять долгих минут настороженного вслушивания в давящую на уши тишину и высвечивания лучами фонарей тьмы, впереди появилась стена. Это был конец коридора и по совместительству тупик.

— Что-то я ничего не понял, — Бондаренко огляделся, как будто в узком коридоре можно было не заметить двери или прохода.

— Может, пропустили по пути ответвление? — неуверенно оглянулся на пройденный путь Аксёнов.

— Ну да, конечно. В коридоре шириной в два метра, — саркастически заметил Дьяболик.

Внезапно из ниоткуда, как показалось отряду, прозвучал тихий звоночек.

Группа мгновенно сформировала «ежа», ощерившегося во все стороны стволами автоматов. Пальцы на курках дрожали, казалось, ещё немного и начнётся пальба.

— Что за… — тихо прошептал Дмитрук.

Стену прямо перед ним прорезала яркая линия. Она становилась всё толще, в глаза ему ударил невесть откуда взявшийся свет.

— … лифт? — Дмитрук оглядел просторную, хорошо освещённую кабину.

Гена присвистнул, остальные изумлённо молчали.

— Неплохо они его под стенку замаскировали, — кашлянул, наконец, Кузя. — Ну, собственно… А у нас есть выбор?

— Ты про то, что… — начала Лена.

— Что других способов продвинуться дальше я не вижу, — кивнул Кузя. — Разве что продолжить ворошить мухоморы под ёлками в надежде найти ещё один скрытый проход.

Кузя подошёл ко входу в кабину, помялся секунду, затем пожал плечами и поднял ногу, чтобы войти внутрь.

— Стой, — между ним и лифтом возник ствол Лёшиного автомата.

— В чём дело? — непонимающе посмотрел на него Кузя.

— Не хотелось бы быть параноиком, но мы на территории «Омеги». И я подумал, что, возможно, существует крошечный шанс того, что это ловушка, — Лёша усмехнулся.

— А, может, это просто сделано для удобства, — в Кузе проснулось упрямство, хотя он понимал, что Лёша во многом прав. — Сенсоры движения вместо кнопок вызова. Это же изначально было сделано для людей, только потом «Омега» заняла это уютное гнёздышко.

— Хочешь рискнуть и сыграть в первопроходца? — Романенко отошёл на шаг в сторону. — Милости прошу.

— Никто рисковать не будет, — вклинилась в разговор Лена и посмотрела на Лёшу. — Что ты предлагаешь?

— Ну вы что, американские боевики не смотрели? — всплеснул руками Алексей. — Есть проверенный способ…

Лифт остановился на самом нижнем этаже. Раздался тихий мелодичный звонок. Он достиг акустических сенсоров десятка роботов, построившихся в идеальный обратный клин. Зашумели сервоприводы.

«Ожидается появление сил противника. Все системы приведены в полную боевую готовность. Расчётное время до открытия огня — 2.578 секунды.»

Инфракрасные сканеры роботов не могли пробиться через толстую металлическую дверь лифта, поэтому предварительная оценка угрозы была невозможна. Если бы роботы были способны нервничать, они бы сейчас это делали.

Дверь начала неспешно открываться, в кабине было пусто, насколько позволял рассмотреть пока небольшой угол обзора. Возможно, незваные гости прижались к стенкам кабины…

Инфракрасный сканер одного из роботов засек стелющийся по полу луч лазера. Начало он брал из кабины, а точнее из тёмного небольшого предмета, прикреплённого к его дальней стенке недалеко от пола. Почти тут же робот засёк и второй луч, идущий параллельно первому. Электронный мозг мгновенно просчитал и понял ситуацию.

«Угроза уничтожения. Рекомендуется немедленное отступление в укры…»

Когда открывающийся край двери лифта пересёк лазерный луч мины, установленной Аксёновым, сработал таймер. Через 2 секунды его значение достигло нуля…

Прогремел взрыв, роботов раскидало взрывной волной, и тут же их догнал вырвавшийся следом ураган огня. За доли секунды роботов переплавило в кремниево-металлические чушки, а помещение, в котором они находились, и пара соседних лишились стен и части потолка.

До поджидающего наверху отряда добрались лишь жалкие отголоски взрыва, и всё равно всем показалось, что они на секунду заглянули в ад.

— Знатно рвануло, — присвистнула Лена.

— А то! — Аксёнов довольно улыбался. — Теперь там внизу точно нет засады.

— Мы хоть спуститься и пробраться теперь сможем? Или там всё завалило и расплавило нафиг? — с сомнением спросил Савельев.

— Я ж не салага тебе, — обиженно ответил Аксёнов. — Взрыв был направленный, основная его энергия ушла из кабины вперёд, в помещения. Повреждения самой шахты и прохода должны быть минимальны.

— Какая тут глубина? — спросил Гена у Дьяболика.

— Посмотрим планы… — Дьяболик сверился с КПК. — 105 метров. Длины верёвок не хватит.

— Значит по тросу, — Гена размял руки. — Надеюсь, он не сильно оплавился и заканчивается достаточно близко к полу.

Он первый прыгнул в шахту лифта и уцепился за трос. За ним последовали остальные. Спускались медленно, не хватало ещё распороть ногу или руку торчащей стальной проволокой. Освещения в шахте не было, видно, оно включалось только на время ремонта и профилактических работ. Тьму прорезали яркие лучи фонарей, выхватывающие потрескавшиеся выкрошенные стены. Иногда на них попадались надписи выцветшей краской. Чаще всего это были отметки глубины, попадались и малопонятные аббревиатуры.

— Слушай, — вполголоса обратился Озимцев к ползшему сразу за ним Лёше. — А, допустим, уничтожим мы сейчас «Омегу». И что дальше? Мы сразу исчезнем?

— Ну, сложно сказать… — неуверенно начал Лёша.

— Ты знаешь, я бы тут и остался, — Озимцев вздохнул. — Ну, или… Забрал бы её с собой… как-то…

— Никто не сказал, что наша с тобой миссия заключается именно в уничтожении «Омеги», — утешил его Романенко. — Причин нашего здесь нахождения может быть много.

— Я, наверное, с ума сошёл — хотеть остаться в мире, где идёт война, да ещё радоваться наличию врагов, — Гена потряс головой.

— Да нет, ты всего лишь нашёл один из смыслов своей жизни. На твоём месте я бы поступил так же.

— Ну далеко ещё там? — не выдержал Дмитрук.

— Ты что по сторонам не смотришь? — возмутился Дьяболик. — Русским по белому написано — 60 метров проползли, — и он кивнул на очередную отметку глубины на стене.

— Это что же получается, ещё 45 метров гусеницу из себя изображать? — заныл Дмитрук.

— Да, ужас как много, — хохотнул Аксёнов.

— Тогда лучше тебе не напоминать, что, возможно, назад нам придётся выбираться по этому же тросу, — невинно заметил Ерёмин.

— А да чтоб вас!!! — заорал Дмитрук. — Умеете настрой испортить! Ползите быстрее, Бога ради!

— Кому сейчас легко, — пробурчал Савельев. — Ползём, как можем.

— Только не говорите, что устали, — Лена удивлённо посмотрела вверх на товарищей.

— Володя хочет сказать, что это не трудно, а скучно, — уточнил Кузя.

— Именно! — подтвердил Дмитрук.

— Не кричите вы так, — урезонил их Лёша. — Как спустимся, сразу станет веселее. Особенно, когда подтянутся уцелевшие защитнички «Омеги».

— Не напоминай, — поморщился Бондаренко. — По мне, так лучше лишний километр по тросу намотать, чем лезть в то пекло.

Дальше спускались молча. Отметки глубины было всё более трудночитаемы. Чем ближе к эпицентру взрыва, тем более оплавленной становилась краска, которой они были написаны. Вскоре мимо Гены медленно проплыла вверх цифра 100. От её первоначального вида мало что осталось, разрушения, причинённые взрывом, здесь были особо заметны.

— Всем приготовиться, последние 5 метров, — тихо сказал Геннадий. Его слова так же тихо передали по цепочке наверх.

Отряд выключил фонарики, чтобы не выдать своего присутствия и включил приборы ночного видения.

Озимцев посмотрел вниз. Оплавленный конец троса болтался в двух метрах от груды каменных обломков вперемешку с остатками кабины лифта. Конечно, это не был завал, как и обещал Аксёнов, но чтобы выбраться из шахты, надо было постараться.

— Повисите пока, я разведаю, — негромко произнёс Гена.

— Кто тебя одного отпустит? — не согласился с ним Романенко. — Прыгай давай, вместе пойдём.

Гена улыбнулся и спрыгнул на обломки, затем отступил в сторону, давая место Лёше.

Алексею повезло меньше. Под ногой поехал обломок, и он чуть не упал на острые края его собратьев. Гена вовремя успел схватить его за руку.

Зазор между вершиной кучи, на которой они стояли, и верхним краем проёма был всего сантиметров 50. Озимцев лёг на живот и заглянул в него. Впереди властвовала тьма и разруха, кое-где были видны останки роботов.

— Пока чисто, — Гена протиснулся в зазор, следом выбрался Лёша.

Здесь начинались основные трудности с передвижением. С трудностями пробрались вперёд на 10 метров. О тихом передвижении не могло быть и речи, под ногами все время что-то шуршало, скрипело и осыпалось.

— Как после торнадо, — Лёша опёрся руками о колени. — Как думаешь, есть смысл проверять дальше?

— Точно не вдвоём, — Гена остановился рядом. — Аксёнов отлично «расчистил» путь. Конца и края не видно этим буеракам из бывших перекрытий.

— Лучше буераки, чем роботы, — Романенко встал на защиту подрывника.

Они вернулись обратно к шахте. Гена забрался наверх, Лёша остался прикрывать.

— Можем идти, — он посмотрел на товарищей, гроздью свисающих с троса.

— Наконец-то, надоело играть в Тарзана, — к нему спрыгнула Лена, за ней все остальные.

Когда все выбрались из шахты, Кузя присвистнул.

— Хорошая работа, — он похлопал по плечу Аксёнова. — Даже слишком.

— Зато наверняка, — парировал Толик.

— А, вообще, знаете, что странно? — внезапно сказал Дмитрук. — Почему на такой грохот не сбежались все остальные роботы?

Все сразу напряглись. Отсутствие врагов там, где они обязательно должны быть нервирует не хуже их появления там, где их никто не ждал.

— Нам же легче, — попытался подбодрить себя и других Савельев.

— Бесплатный сыр бывает только… — Лена не закончила. — В общем, всем быть настороже. Общаемся знаками.

Отряд двинулся вперёд. Судя по карте идти надо было ещё метров 300. Первые 5 минут перебирались через завалы. Для чего служили эти помещения раньше, теперь не представлялось возможности узнать. Наконец начались более целые комнаты со стенами и без дырок в них. За всё это время им не встретилось ни одного существа, живого или из металла. Они прошли через несколько комнат с оборудованием и мониторами, всё было отключено. Кое-где присутствовало скудное освещение. Череда длинных коридоров с дверьми по обе стороны. Но им не туда, им прямо. Зал с цистернами и подобием огромных магнитных катушек под потолком. По металлическим мостикам направо. Помещение с конвейером сборки роботов. На конвейере несколько полусобранных моделей, так и не доехавших до остановившихся автоматических сборщиков. Комната с большим зеркалом на стене, вот только отряд в нём не отражается, а всё остальное выглядит новее. По «зеркалу» пробегает рябь, отражение как будто в голубой дымке. Дальше в неприметную дверь в дальнем углу, ещё коридор. Дьяболик очередной раз махнул рукой, показывая, куда им идти. Поворот, и перед ними выросла дверь. Высокая, в два человеческих роста и соответствующей ширины. Рядом с панелью управления красовалась табличка со скромной надписью «Серверная».

— Пришли, — почти с благоговением прошептал Дьяболик.

— Вперёд! — скомандовала Лена.

Гена подошёл к двери и схватился обеими руками за край.

Напрягая все силы, он потянул её на себя. Тишину прорезал громкий скрип заржавевших петель. Дверь пришла в движение, открывая взорам солдат громадный зал с рядами стоек с оборудованием.

— Не закрыто?! — Дьяболик не мог поверить в происходящее.

— Проверь, — коротко приказала Никольская. Внезапная, ещё не до конца осознанная догадка принялась настойчиво теребить разум.

Пермяков кинулся вперёд, на ходу доставая необходимые для взлома приспособления, да так и застыл на полпути.

— Вы слышите? — он повернулся к товарищам. — Слышите?!

— Я ничего не слышу, — Ерёмин не мог понять, к чему клонит компьютерщик.

— Вот именно! Ничего! Ничего не шумит, не шуршит, не пищит! Лампочки не мигают! Всё выключено!!! — Дьяболик уже орал не скрываясь.

— Вот почему мы так запросто дошли сюда и почему дверь была не заперта, — внезапно грустно проговорил Лёша.

— «Омеги» тут нет, — подытожила Елена. До неё, наконец, дошло.

— Конечно нет, — неожиданно раздалось из темноты. — Вы думали, что вам удастся перехитрить компьютерный разум?

— Чёрт, знакомый голос, — пробормотал Гена.

— Ребята, что вы так долго? Я уж вас заждался, — внезапно под потолком загорелись лампы дневного освещения и из-за ближайшей стойки с оборудованием вышел улыбающийся Чарльз Стоун.

Солдаты быстро сняли приборы ночного видения, так как в них свет слепил глаза.

— Что-то мне подсказывало, что ты так просто не отцепишься, — Геннадий сделал шаг в его сторону.

— Что это за хмырь? Они, что, знакомы? — удивлённо спросил Аксёнов.

— Это тот, который наклепал киборгов и следил за нами в туннелях, — коротко пояснила Никольская и присоединилась к Озимцеву.

— Это, кажется, твоё? — Стоун, всё так же улыбаясь, кинул под ноги Гене его нож — тот, который он давеча воткнул Чарльзу в затылок. — Смотрю, ты успел сбегать на пластическую операцию, пока мы не виделись. Тебе идёт новая внешность.

— А я хотел сделать тебе сюрприз, — Озимцев медленно наклонился, не спуская глаз с англичанина, и поднял оружие. — Как узнал, чертяка?

— Телепатия, мой мальчик, телепатия, — Чарльз был сама радушность. — Вижу, вся группа в сборе. Ну и что же мне с вами делать?

На него уже смотрело с полдюжины стволов, но он не обращал на это внимания. Заложив руки за спину, он раскачивался с носков на пятки и обратно.

— Попробуем сыграть по старому, — Лена нажала на курок автомата.

Выстрела не последовало, не было даже удара бойка.

— Что такое? Автомат заклинило? — сочувственно поинтересовался Стоун. — Вот ещё одно подтверждение того, что люди себя изжили. До вас не может дойти простая истина. Вы исступлённо бьётесь в одно и то же место, не пытаясь найти альтернативного решения.

Никольская отбросила автомат и достала пистолет, но Чарльз не стал дожидаться её попыток выстрелить. Он вяло махнул рукой, и Лену швырнуло на ближайшую стену. От сильного удара она потеряла сознание.

— Ты мне надоела, — англичанин зевнул.

— Ты в курсе, что только что совершил свою самую ужасную ошибку? — зарычал Гена. — Давно не делали лоботомию? — он молниеносным броском оказался рядом с Чарльзом и замахнулся поднятым ножом.

Опустить руку он не смог. Не смог даже пошевелиться. Так и застыл с занесённой для удара рукой.

— Снова ты за своё, — Чарльз покачал головой. — И чего ты хотел этим достичь?

Гену стало поднимать в воздух, а в следующую секунду с огромной силой бросило в сторону двери. Затылком он врезался в стальную дверную раму. Раздался тупой хруст, Озимцева крутануло в воздухе, и он упал в дверном проёме с размозжённой головой.

Как только Гена перестал закрывать собой Чарльза, оставшийся отряд открыл ураганный огонь. Точнее, попытался. Первые выпущенные пули, описав красивую дугу, развернулись на 180 градусов и полетели обратно в сторону отряда. Они только чудом разминулись с бойцами и срикошетили или застряли в стене позади них. Очумелые солдаты прекратили стрелять.

— А это забавно! — весело рассмеялся Стоун. — Как лотерея, никогда точно не знаешь, какая пуля промажет, какая нет. Попробуем ещё?

— Попробуй-ка этого, — раздался голос Лёши.

Автоматы в руках солдат теперь выстрелили помимо их воли. Пули, в отличие от предыдущего раза, не полетели обратно, они продолжали лететь вперёд, дрожа, рыская во все стороны и замедляясь. Наконец, в 15 сантиметрах от Чарльза они остановились совсем, продолжая дрожать. Некоторые из них раскалились докрасна.

— Ого, да тут у нас ещё один телекинетик завёлся! — голос Стоуна теперь не был таким беспечным, в нём звучало удивление и напряжение. — Парень, что ж ты молчал?

— Я очень скромный, — Романенко с трудом давались слова, он напряг все силы, в попытке перебороть Чарльза и нашпиговать его пулями.

— Хочешь быть героем, да? — англичанину тоже стоила сил эта борьба, но явно меньших, чем Алексею. — Будь, по-твоему, но помни — герои всегда умирают первыми.

— Только не в моём случае… — скрипнул зубами Лёша.

Он был на пределе своих возможностей. Психокинетические способности Чарльза были куда сильнее, чем у него. Но сдаваться он не собирался. На кону было слишком многое.

— Как по мне, это твой предел, — Стоун, несмотря на напряжение, выдавил улыбку. — Достаточно неплохо, как для человека. Всё же пора заканчивать дурачиться.

Чарльз усилил психокинетическое давление. Лёша больше не мог сдерживать его натиск, он становился слабее с каждой секундой, уже подкосились ноги. Он почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. В глазах потемнело, в голове появились какие-то мерзкие голоса. Они смеялись и издевались над ним, они были уверены в его слабости, подбивали бросить все усилия и сдаться. Англичанин перешёл в телепатическую атаку. Сосредоточил внимание и силы на единственном с его точки зрения более-менее достойном противнике, которого будет не так скучно и неинтересно победить. И пропустил быстро метнувшуюся к нему тень. Это оказался Озимцев. Он с разбегу прыгнул на Стоуна, схватил за туловище и сбил с ног. Чарльз не ожидал ничего такого. Давление на Лёшу мгновенно ослабло. Раскалённые уже добела пули тут же просвистели над сцепившимися и упавшими на пол противниками. Но сил у него уже не осталось. Он медленно осел на землю и потерял сознание.

Гена в это время уже сидел сверху Чарльза. Он со всей силы несколько раз заехал тому по лицу. Голова англичанина моталась из стороны в сторону, из разбитого носа брызнула кровь. Озимцев вкладывал в удары всю силу, казалось, он сейчас проломит череп врага голыми руками. Очередной удар неожиданно для него не достиг цели, его снова откинули. На этот раз гораздо слабее. Стоун с трудом сел и помотал головой. Лицо его было залито кровью, кожа рассечена в нескольких местах, нос неестественно смотрел в сторону.

— А ты… — англичанин тяжело дышал. — Ты живучий.

— Уж какой есть. А ты не такой уж и неуязвимый, — Геннадий тоже поднимался с земли, он был готов броситься в новую атаку.

— Для тебя — достаточно, — Стоун сплюнул кровью и скривил губы.

Сидящего англичанина окружили остальные члены отряда.

— Что ж, убить тебя голыми руками и вправду будет приятнее, — криво ухмыльнулся Дмитрук.

— Приступим, — согласился Аксёнов и замахнулся ногой.

Как будто взрывная волна разошлась от Стоуна во все стороны. Людей раскидало, как тряпичных кукол. Сила психокинетического удара воздействовала и на разум, ещё не успев упасть на землю, они потеряли сознание. Гену пригвоздило к стене, он снова не мог пошевелиться. И ему это начинало надоедать.

Стоун с трудом поднялся с земли, его глаза пылали злобой. Он, шатаясь, подошёл к обездвиженному Озимцеву.

— Какого чёрта тебе нужно? — возможность говорить Гене оставили.

— Мне нужен ты и твой друг. Меня предупредили о вашем появлении здесь.

— Кто предупредил?

— Я, — раздался голос со стороны двери.

Озимцев скосил глаза. В дверном проёме стоял Руслан.

Двое солдат отвели Руслана в подвал штаба.

— Сиди здесь и не вылезай, договорились? — обратился к нему один из них.

— Хорошо, — Руслан кивнул.

По рации он услышал переговоры оборонявшихся наверху.

— Чёрт возьми, мы не можем их сдержать, их слишком много!

— Всем держать позиции, ни шагу назад!

— Твою дивизию, это чистильщики! Они притащили сюда чистильщиков!!!

— Вторая батарея — огонь!

Они почувствовали, как сотряслась земля. Затем ещё и ещё. По шкале Рихтера это было бы баллов шесть.

— Кажется, мы его уничтожили.

— Там ещё один!

— Развернуть орудия! Не дайте ему выстрелить!

— Огонь!

Совсем рядом над ними что-то взорвалось. После этого наступило радиомолчание.

— Чёрт, нам нужно туда! — первый солдат рванул к выходу из подвала.

Второй, было, последовал за ним, затем остановился и повернулся к Руслану.

— Стрелять умеешь? — он вынул из кобуры пистолет и протянул его парню.

Руслан кивнул и взял в руки довольно увесистое оружие.

— Толку от него немного, ну хоть придаст уверенности, — и солдат направился к нетерпеливо поджидающему его напарнику.

— А я и так уверен, — Руслан снял пистолет с предохранителя, неожиданно плавно и быстро навёл оружие и сделал два выстрела.

Оба солдата были мертвы ещё до того, как упали на землю. Затем Руслан поднялся наверх. Стрельба затихла, сопротивление людей было полностью сломлено. Он вышел из здания наружу. Везде валялись трупы солдат и покорёженная техника. Основные силы роботов продвигались дальше вглубь города. Когда Руслан показался из пролома, несколько роботов повернулись к нему, и нацелили, было, оружие, но тут же опустили его и продолжили движение. Руслан поднял глаза к небу. Вдалеке виднелась чёрная, увеличивающаяся с каждой секундой, точка. Через минуту послышался шум двигателей. Рядом с Русланом приземлился сверхскоростной военно-транспортный вертолёт. Из него вышли два человека в военной форме. Они вытянулись по струнке и отдали честь.

— Товарищ генерал, мы прилетели так быстро, как только смогли, — обратился к парню более высокий по званию.

— Я уж думал, что не дождусь! — хмуро взглянул на него Руслан. — Стоун с вами?

— Так точно!

— Мне нужно как можно быстрее попасть на нашу базу на Валааме.

— Будет сделано! Будем на месте через 40 минут.

— Вот и отлично, — Руслан направился к вертолёту.

Они залезли в вертолёт, тот поднялся на нужную высоту, дополнительные сопла переключились в режим горизонтального полёта и он на скорости 700 км/ч полетел в сторону острова.

— Я бы на твоём месте не удивлялся. Честно говоря, я думал, что ты расколешь меня раньше, ещё там, в метро, но, видимо, я тебя переоценил, — Руслан подошёл ближе к Гене.

— Кто ты на самом деле? — Озимцев никак не мог отойти от шока.

— Хочешь знать кто я? А правда, ты никому не расскажешь?.. Хотя стоп, ты же сейчас умрёшь, — парень злорадно усмехнулся. — Это меняет дело. Хоть похвастаюсь напоследок. Я один из темпоральных агентов, посланных сюда, чтобы изменить существующую реальность в соответствии с нашими расчётами и подготовить человечество к будущему, которое всех нас ожидает. Но вот вы мне мешаете! Да вы всем мешаете! Вы, двое тупых ничтожных людишек, непонятно каким боком сумели за пару дней испортить многолетнюю подготовку! — Руслан повысил голос, почти сорвался на крик, но взял себя в руки. — Слава Богу, не окончательно. Я с самого начала знал о вашем появлении и подстроил всё так, чтобы попасть в ваш отряд. Небольшая промывка мозгов Гончаренко, и он принял меня как родного, ну а дальше вы всё знаете.

— Значит, это ты заварил всю эту кашу с третьей мировой? — Геннадий нехорошо сузил глаза.

— Ну как тебе сказать, — Руслан прошёлся перед Геной, заложив руки за спину. — Оно и само всё к этому шло, я всего лишь ускорил развитие событий.

— Чёртов ублюдок, из-за тебя погибли сотни миллионов человек!

— Такова цена возрождения, — бесстрастно ответил Руслан.

— Чьего? — Руслану удалось сбить Гену с толку.

— Этого тебе знать не положено, я и так уже много рассказал.

— Если мы такая заноза в заднице, как ты говоришь, почему не убил нас ещё в подземке? — решил поинтересоваться Озимцев. — У тебя же была сотня возможностей.

— Ты прав, возможности были. Открыто убить я вас не мог. Наверное, понятно почему — это тело не особо приспособлено для сворачивания шей во сне. Вместо этого я заманивал вас в ловушки. Но вы каждый раз выбирались из них. Поначалу это было даже забавно — наблюдать, как вы изо всех сил пытаетесь вырваться из лап смерти. В те моменты я даже восхищался вами. Не каждый сумел бы так противостоять врагу. Но вы перешли все границы. Мало того, что вы убили всех, кого я к вам подослал, так ещё и нагло заявились сюда, как к себе домой, разнесли в дребезги целый этаж и хотели уничтожить «Омегу». Обломитесь — у вас ничего не выйдет. Её здесь нет. Весь твой отряд здесь и погибнет. Ну а для тебя я приготовил кое-что особенное.

Он достал из-за спины ножны, форму которых нельзя было ни с чем спутать.

— Катана? — непонимающе спросил Гена.

— Не совсем. Это тати. Катана уже потом эволюционировала из этого типа мечей. Я изготовил этот экземпляр как раз для таких случаев, когда можно не спешить и всё сделать красиво, — Руслан любовно погладил ножны.

— Намучался, бедный, наверное? — подколол его Озимцев.

— Пришлось попотеть, ты прав, — спокойно ответил Руслан. — Для начала сгонял в Японию времён сёгуна Морикуни. Это более 700 лет назад. Несколько лет учился у мастера Масамунэ. Я был лучшим учеником. Пришлось убить старика, я не хотел, чтобы он натренировал кого-нибудь ещё так же хорошо как меня, — Руслан усмехнулся. — А потом вернулся в это время и применил полученные навыки к современным сплавам.

— Должен признать, ты основательно подготовился. Я польщён, что удостоен такой чести — умереть от твоей поделки, — Гена рассмеялся. — А вообще, кроме того, что ты законченный ублюдок, я не мог не подметить из твоего рассказа, что у тебя есть машина времени. Это так?

— А я разве не говорил? — Руслан нахмурился, вспоминая. — В любом случае, не волнуйся, тебе она уже ни к чему. Ты и твой друг никогда не вернётесь в своё время. Я знаю, что тебя сложно убить, но, думаю, если отрубить тебе голову, ты всё-таки уже не сможешь очухаться.

Он приложил лезвие к шее Озимцева, намечая место удара, а затем резко отвёл меч в сторону и ударил. Гена понял, что это конец. Вряд ли его регенерация сможет прирастить голову обратно. Время для него замедлилось, он видел медленно и неотвратимо приближающееся блестящее лезвие, а пошевелиться не мог. Он ещё с грустью успел подумать о Лене. Он не хотел уйти вот так, даже не попрощавшись. А Лёша… с ним же он тоже не попрощался… Всё это пронеслось в голове Геннадия за сотую долю секунды, а затем его швырнуло в сторону и лезвие звякнуло по стене в том самом месте, где только что была шея Озимцева.

— Пришлось попотеть, ты прав…

Алексей медленно приходил в себя. Ему казалось, что они всё ещё в туннелях подземки. Вот Руслан что-то рассказывает Гене, а потом поведёт их незаметными ходами к цели их задания. Стоп… Руслан? Откуда он здесь?

Лавинообразно накатили воспоминания о прошедших событиях. Бункер, Чарльз, схватка. А теперь, похоже, он взял в оборот Гену. Лёша быстро заблокировал поток мыслей, не хватало, чтобы англичанин сообразил, что он очнулся. Времени разбираться, что тут делает их экс-проводник не было. Приложив лезвие к шее Гены, Руслан красноречиво дал понять Лёше, на чьей он стороне. Замах…

Романенко мгновенно сконцентрировался и Чарльза отбросило в сторону. Мгновение он ещё продолжал удерживать Гену телекинезом, поэтому вместе с Чарльзом в сторону по стене улетел и Гена. Лезвие звякнуло о бетон…

Романенко уже вскочил на ноги и, не дав опомниться Чарльзу, швырнул его на ближайшую стойку с оборудованием. Озимцев было собрался ему помочь, но перед его лицом снова возникло лезвие меча. На этот раз Гене ничто не мешало уклониться. Руслану было далеко до Озимцева в плане скорости реакции. Гена вскочил на ноги и пропустил меч перед собой, просто немного отойдя назад. Парня немного занесло по инерции, он не ожидал, что промажет по только что сидевшему на земле Озимцеву. Гена тут же оказался рядом и неслабо зарядил парню в живот, хотя и не со всей силы. Парень ещё нужен был ему живым. Руслан согнулся пополам, выронил тати и рухнул на пол. Гена перевернул его на спину носком берца и уселся сверху.

— Где машина времени? — угрожающе спросил он.

— Не знаю о чём ты, — просипел Руслан.

Гена заехал парню по лицу, разбив губу и нос.

— Ещё раз спрашиваю, где машина времени? — он демонстративно занёс кулак для следующего удара.

— Вам её не видать, — скривился Руслан и сплюнул кровью Гене в лицо.

Озимцев бесстрастно заехал парню по лицу ещё раз.

— Если не скажешь, я убью тебя, — он схватил Руслана за ворот и встряхнул.

— Валяй, но в таком случае ты никогда не узнаешь где она, — Руслан хрипло рассмеялся.

Озимцев взял оброненный Русланом меч и приставил лезвие к его горлу.

— Может так ты станешь поразговорчи… — Гена не договорил.

Послышался вскрик. Озимцев быстро обернулся на голос и увидел стоящего на коленях Лёшу, держащегося обеими руками за голову. Напротив стоял Чарльз. Выглядел он неважно, но это не мешало ему буквально убивать Алексея силой мысли, разрушая нейронные связи в мозгу последнего. Лёша был ещё слишком слаб после предыдущей схватки и уже потратил почти все оставшиеся силы на текущую. Единственное, на что его ещё хватало — не дать убить себя мгновенно, но полностью блокировать атаку Чарльза он уже не мог.

— Ну что? Продолжишь выбивать из меня информацию или бросишься спасать друга? — послышался голос Руслана. — Что тебе важнее?

Гена колебался всего мгновение.

— Поставлю тебя в режим ожидания, — и Озимцев мощным ударом вырубил парня и уже повернулся в сторону Чарльза.

— Думал второй раз словить меня на том же трюке? — Стоун повернул в его сторону горящие ненавистью глаза. — Посиди смирно, пока я разберусь с твоим другом.

Чарльз сбросил Гену с Руслана, а когда тот всё же попытался, наконец, подняться, то почувствовал, что у него отнялись ноги, а сверху как будто придавило парой сотен килограмм.

Стоун потратил на Геннадия всего частичку своей ментальной энергии, полностью парализовать Озимцева, как несколько минут назад он не считал нужным. Затем он снова сосредоточился на Лёше. Ему уже надоело сопротивление Романенко, и он решил ускорить процесс. Невидимая сила сдавила Лёше лёгкие, дышать стало тяжело, в глазах потемнело, сердце почти остановилось…

— Эй, тебе тут твой друг хотел кое-что передать, — окликнул Чарльза Гена, но тот даже не повернулся в его сторону.

Хотя встать или сдвинуться с места Озимцев не мог, руки у него остались свободны. Он размахнулся и изо всех сил метнул тати в англичанина. Его никто не учил метать мечи, и, естественно, сам меч тоже совсем не был для этого предназначен. Но в расчёт пошли сила броска, в который Гена вложил всю свою злость и волю к жизни, и небольшое расстояние между ним и Стоуном. А ещё везение. В момент броска Чарльз всё же почувствовал неладное и начал оборачиваться к Геннадию. Если бы тати просто врезалось в него и сбило концентрацию на Лёше, уже было бы неплохо. Но оно вошло остриём ему в левый бок немного ниже сердца и остановилось подрагивая. Тут же прекратилось ментальное воздействие как на Лёшу, так и на Гену. Романенко тряс головой и пытался прийти в себя, а Озимцев в два прыжка оказался возле англичанина. Тот недоумённо и несколько растерянно смотрел на торчащий из его тела меч. Гена схватился обеими руками за рукоять и резким движением высвободил его, пройдя бок Чарльза насквозь и перерубив ему руку. Отрубленная рука упала на пол, следом мешком повалился Стоун.

— А ведь таки хороший меч сделал, стервец, — Гена уважительно посмотрел на оружие.

Рядом с ним закашлялся Лёша и Озимцев подлетел к нему.

— Ты как, друг? — он обеспокоенно заглядывал Романенко в глаза.

— Жить буду, — с помощью Озимцева Лёша, морщась, поднялся на ноги.

— Давай-ка проверим остальных, и займёмся нашим маленьким другом, — Гена повернулся в сторону Руслана.

Вот только парня там уже не было. На том месте, где он лежал, осталось лишь немного крови.

— Чёрт, вот подонок! — Гена в ярости сжал кулаки.

— Почему ты не прикончил его? — поинтересовался Лёша.

— Он рассказал кое-что интересное. У него есть машина времени, — Геннадий выразительно глянул на Романенко. — Оставалось выяснить, где он её держит. А мёртвым он был бы неразговорчив.

— А, да, припоминаю эту часть вашего разговора.

— Чувствую, он ещё доставит нам неприятности. Пора приводить в чувство остальных, — первым делом Гена направился к Лене.

Через некоторое время весь отряд снова был в сознании.

— И что мы пропустили? — поинтересовался Аксёнов, после того, как привёл себя в порядок.

— Самое интересное, — Гена слегка улыбнулся. — Оказывается за этим всем стоит Руслан.

— Э… Тот, о котором я подумала? — недоверчиво спросила Лена.

— Да, наш маленький скромный проводник. Этот милый парень ни много, ни мало затеял третью мировую, — и Гена пересказал их разговор с Русланом.

— Вот подонок! Так и знал, что его надо завалить! — Дмитрук выругался.

— Ещё успеем, — Гена похлопал Дмитрука по плечу.

— Если так, тогда чего мы здесь стоим? — поинтересовался Бондаренко. — Нужно догнать его.

— А ты в курсе, куда именно он убежал? — резонно возразил Кузя.

— Стоя на месте точно этого не узнаем, — поддержал снайпера Савельев.

Пока остальные решали, что делать дальше, Романенко отошёл в сторону. Ему пришла в голову одна идея. Он не был уверен, что сработает, но попробовать стоило. Лёша присел на корточки возле капель крови, которые остались после драки с Русланом, и дотронулся до них рукой. Сперва ничего не произошло, и он подумал было, что только зря запачкал пальцы, но в следующее мгновение мир мигнул и расплылся у него перед глазами. Казалось, будто сверху наложили полупрозрачную картинку. Кровь сработала как органическое хранилище информации, эффект был гораздо более сильным, чем когда он заглянул в глаза Логинову. Это было не просто воспоминание с видом из глаз носителя, скорее это напоминало трёхмерную голограмму, с полной свободой взгляда и перемещения. Романенко увидел огромное помещение, у дальней стены которого стояли два симметричных огромных монумента, будто металлические когти росли из пола. Кроме этих монументов в помещении ничего не было. Стены испещряли совершенно непонятные и дико выглядящие письмена, они светились мягким жёлтым светом. Кроме этого в помещении не было источников освещения. Сразу за монументами на стене была изображена звезда, пентаграмма, если быть более точным. По краям располагались непонятные предметы, форму которых Лёша никак не мог разглядеть. Каждый светился своим цветом, не было ни одного повторяющегося. В центре располагался ещё один, он светился ярче остальных и переливался всеми цветами радуги, иногда становясь чёрным, казалось, поглощающим свет. Внезапно воздух наполнился статическим электричеством, на краях «когтей» потрескивали разряды. Затем неожиданно вспыхнул свет, яркий, как солнце. Алексей непроизвольно зажмурился, но видение не исчезло, только стало чётче — на него теперь не накладывался реальный мир. Романенко так и остался сидеть с закрытыми глазами. Когда интенсивность свечения уменьшилась, Лёша увидел нечто вроде портала, растянувшегося между «когтями». Он очень напоминал тот, который перенёс Гену и Лёшу во времени в первый раз. Но всё же это был не темпоральный переход, а нечто другое, только внешне похожее на него.

— Для вселенной грядёт новый порядок, и никто не в силах этому помешать! — неожиданно услышал Лёша чей-то голос из-за спины.

Он мысленно обернулся, но позади никого не было. В зале что-то изменилось. Романенко снова повернулся к порталу и оцепенел. Из портала бесшумно выползало существо. Его глаза горели жёлтым светом, движения были размытыми, хотя двигалось существо неспешно и даже, казалось, с некоторым трудом. Сначала была видна только его голова, затем из портала показалась рука, она шарила по сторонам, ища за что уцепиться. Существо повернуло голову к Лёше, его горящий взгляд, казалось, жёг изнутри. Снова стало нарастать свечение, все более яркое слепящее. От него было никуда не деться…

Романенко резко распахнул глаза, вскочил и рванул в сторону. Ноги подкосились, он полетел на пол, сделал перекат, оказался на четвереньках, пополз, не разбирая дороги, и, наконец, вжался спиной в выросшую у него на пути стойку с оборудованием.

— Не… Не надо… Не подходи, — он различил собственный шёпот.

— Да что с тобой?! — рядом с ним возникла высокая фигура.

Гена склонился над другом и потряс его за плечи.

— Лёша! Это я! Гена! Узнаешь? Господи, что с тобой творится?!

— А… Я… Уф… Это ты?.. Да, это ты… Не тряси так, — Лёша ослабевшими руками ухватился за плечо Озимцева и с трудом встал на ноги, затем оперся о стойку.

Вокруг столпились товарищи.

— Ты в курсе, что последнюю минуту тебя трясло как эпилептика? — обеспокоенно спросил Кузя.

— Всё выглядело так плохо? — кисло поинтересовался Романенко.

— Ещё как. Мы стоим, думаем, как бы лучше изловить мелкого поганца, и вдруг слышим — глухой стук. Обернулись — а ты на полу и дёргаешься. Бросились держать, в чувство приводить. Бесполезно. А ты вдруг как откроешь глаза. Взгляд полон ужаса… А дальше ты сам знаешь, — пояснил Ерёмин.

— Неудивительно, — Лёша нервно сглотнул. — Такое видел, врагу не пожелаешь.

— Выкладывай, — Лена ободряюще положила руку ему на плечо. — Станет легче.

— Ну… В общем. Пока вы думали-гадали, я решил узнать немного больше о нашем общем друге. Он любезно оставил нам немного своей крови и этого, как оказалось, более чем достаточно. Итак… здесь происходит нечто большее, чем третья мировая.

— Куда уж больше? — Кузя недоверчиво поднял бровь.

— Я видел нечто-то похожее на портал между измерениями. Потом чей-то голос говорил о приходе нового порядка во вселенной, а потом из портала стало лезть… существо. Непонятно как, но оно ЗАМЕТИЛО меня, а ведь это было видение. Это как смотришь ужастик и, внезапно, главный монстр обращается к тебе по имени-отчеству. Думаю, что текущая ситуация с роботами — это лишь цветочки.

— И где находится этот портал? — нахмурилась Никольская.

— Я не знаю, но могу сказать, что это место точно не здесь. Оно показалось мне странно знакомым, но не более. Голос, кстати, тоже.

— Так, значит, им мало просто уничтожить Землю. Неблагоприятная складывается картинка, — Гена раздражённо щёлкнул пальцами.

— Всё гораздо глобальнее, — грустно подтвердил Лёша. — И не только для этого времени, судя по всему.

— Я так понимаю, то, что ты видел — будущее? — уточнил Аксёнов. — Иначе, судя по твоему рассказу, миру бы уже была крышка.

— Похоже на то, — Лёша, видимо, только сейчас задумался над этим вопросом. — Возможно, я просто прочёл его мысли об удачном исходе его же плана. А может, каким-то образом видел конкретные события в будущем. Сложно сказать, да и сути это не меняет. Одно я знаю точно — если ничего не делать, будет плохо.

— Ну что ж, — Лена оглядела группу. — В таком случае самое время драть задницы.

— И как мы выберемся с острова? — поинтересовался Дьяболик.

— Погоди выбираться, непонятно, что нам вообще делать дальше, — осадил его Ерёмин. — Новых координат «Омеги» у нас как бы нет.

— Будут, если догоним эту глисту недоношенную, — свирепо завращал глазами Дмитрук.

— Я так полагаю, выходов отсюда явно больше одного? — полуутвердительно заметил Аксёнов.

— Чёрт, как я мог забыть! — внезапно хлопнул себя по лбу Кузя. — Это же часть плана по защите на случай ядерной войны. В середине 2040 года правительство России решило построить несколько сотен подобных бункеров по всей стране, связав их подземными коммуникациями. Дело до конца они не довели из-за смены власти и кризиса, но с десяток таких бункеров всё же построили. Это убежище тоже связано с остальными. Здесь есть сеть подземных транспортных коммуникаций, которые ведут к большой земле. По ним можно быстро выбраться на поверхность.

— Наверное, и «Омега» так же ускользнула от нас, — Савельев покосился на выключенное оборудование.

— Нет, её тут не было никогда, — внезапно сказал Дьяболик. — Оборудование никуда не делось, видишь? Это просто старьё, прошлое поколение. Сюда даже интерфейс «Омеги» с трудом встал бы, не говоря уже про модули искусственного интеллекта.

— Получается, что разведка дала нам ложную наводку. Как они могли так облажаться? — полуриторически вопросил Бондаренко.

— Это мы выясним позже, — отмахнулась Елена. — Итак, отсюда можно добраться ещё до пары-тройки других бункеров, — подытожила она. — Осталось выяснить, в какой именно отправился наш маленький друг. Кому в лотерею везло? Или применим старую добрую считалочку?

— Сегодня нам выпал джек-пот, — в тон ей ответил Кузя. — В 2059 году тоннель, связывающий этот бункер с питерским, завалило. Погибло около десятка солдат. Почва оказалась слишком зыбкой, а на строительство другого тоннеля требовалась огромная сумма денег, впрочем, как и на восстановление и укрепление заваленного. А тут как раз выборы, в общем, решено было всё оставить, как есть. Всё откладывали на потом, так до войны и протянули. А кроме питерского, здесь есть только восточный тоннель.

— Веди, — кивнула Лена.

— Попробую. Я тут не был, но их все строили по схожему плану, — Кузя махнул рукой. — Думаю, не заблудимся.

— У нас на это нет времени, — пробурчал Лёша.

Отряд прошёл буквально несколько метров, когда Никольская встала как вкопанная.

— Что случилось? — к ней подошёл Озимцев.

— У нас с тобой осталось незавершённое дело, — не особо понятно ответила Лена и повернулась к Аксёнову. — Толик, кинь зажигательную гранату.

— Что происходит? — ушедший вперёд Кузя заметил заминку и вернулся.

— Нужно добить подонка, который там лежит, — Никольская словила кинутую ей Аксёновым гранату.

— А, он из живучих, вы рассказывали, — припомнил Аксёнов. — Термическая от него только пепел оставит.

— Попытка номер два, — Гена взял Лену за руку, и они направились к телу Чарльза. — А вы бы отошли, парни, сейчас тут будет очень жарко.

Когда они подошли к лежащему на земле Стоуну, отряд уже выбежал из серверной и отбежал на безопасное расстояние.

— Смотри-ка, — Лена указала на англичанина.

На месте страшной раны у Чарльза теперь остался небольшой кровоточащий порез, а на месте культи — почти сформировавшаяся новая рука.

— Заговорились мы, — покачал головой Озимцев. — Ещё немного и пришлось бы всё расхлёбывать по новой.

— Он всё ещё без сознания, — Лена взялась за чеку. — Воспользуемся моментом.

— Погоди, — Гена вдруг припомнил слова Руслана. — Я хочу всё сделать наверняка.

Он отошёл в сторону и поднял с пола тати. Подошёл к Стоуну и приложил лезвие к шее бесчувственного англичанина.

— Теперь, если что, не сможет убежать в последний момент, — и Геннадий одним быстрым и сильным ударом отрубил ему голову.

Голова откатилась на несколько десятков сантиметров и замерла. Выпущенный Геной из руки меч звякнул рядом. Тело англичанина несколько раз конвульсивно дёрнулось и замерло. Это была окончательная смерть Чарльза Реджинальда Стоуна.

— Надеюсь, он не был против кремации, — Лена выдернула чеку, кинула на пол гранату и они с Геной, что было сил, рванули в сторону дожидавшейся их группы.

Через три секунды позади них родился вулкан. В спину ударила волна горячего воздуха, и они буквально вылетели из серверной. Часть энергии взрыва поглотили многочисленные стойки с оборудованием, поэтому основной жар до них не добрался.

— Неплохой фейерверк вы устроили, — поднял вверх большой палец Аксёнов.

— Поверь, он — лучшее, на что можно было потратить термическую гранату, — Озимцев обернулся, поглядел на плавящееся оборудование серверной, затем развернулся и двинулся прочь. За ним последовали остальные.

Через несколько минут отряд добрался к пятиметровым створкам ворот восточного тоннеля. На счастье группы они были приоткрыты, с той стороны струился свет. Солдаты осторожно прошли их. За воротами оказался широкий, ярко освещённый перрон, от него в темноту уходили пять линий магнитного монорельса. На четырёх из них стояли небольшие вагончики межбункерного сообщения, пятая пустовала. Рядом с ней располагался, по всей видимости, пульт управления линиями. Дьяболик подскочил к нему.

— По всему видно, что угадали мы правильно, — Кузя огляделся. — Парень забрал транспортную кабинку и укатил.

— И даже был так любезен, что включил и настроил систему управления, и оставил её в таком виде, — добавил Дьяболик. — Видно, очень торопился удрать от нас подальше.

— Вполне здравое желание с его стороны, — Гена размял руки.

— Так нам осталось только запрыгнуть и догнать гада? — уточнил Савельев.

— Секунду, — Дьяболик пробежался пальцами по клавишам. — Идите сюда.

Все сгрудились вокруг Пермякова, который вывел на небольшой дисплей карту путей.

— Итак, вот мы, — он ткнул пальцем в точку, подписанную «Валаам». — Вот наша восточная ветка, — тычок в линию, уходящую от точки вправо и вверх. — А вот тут самое интересное — карта показывает положение всех вагончиков. Это наши четыре, обозначены маленькими неподвижными цифрами над точкой-станцией, а вот пропавшая пятая, — Дьяболик увеличил масштаб, и все увидели ползущую по восточной ветке цифру 5.

— Ха, теперь не уйдёт! — Дмитрук довольно потёр руки.

— Я вывел карту на внутренний дисплей четвёртого вагона, так что из виду его не потеряем, — добавил Дьяболик. — Далеко он не уехал, видно, возился с включением и настройкой.

— Залазим и поехали, — кивнула Никольская.

Отряд подошёл к вагону, подождал, пока управляемые датчиками двери откроются, и загрузился внутрь. Через несколько секунд двери закрылись и транспорт тронулся. Управление поездкой осуществлялось автоматически, водитель только выбирал, куда ему ехать. Перевод стрелок, если таковые встречались по пути, выполнялся компьютером, заодно отвечавшим за безопасность и предотвращение столкновений. Через 300 метров количество линий уменьшилось с пяти до двух — к станции и от неё.

Попав на основную магистраль, вагон начал разгоняться и довольно скоро достиг скорости в 400 км/ч. Это была его стандартная номинальная скорость, обеспечивающая одновременно быстроту доставки к месту назначения и длительный эксплуатационный период. Проблема была в том, что, судя по данным на экране, вагон Руслана ехал с такой же скоростью.

— Так дело не пойдёт, — Дьяболик почесал затылок, затем принялся шаманить с терминалом вагона.

Через минуту вагон начал плавно разгоняться. Когда цифра на спидометре перевалила за 570 км/ч, Савельев тронул за плечо увлёкшегося Пермякова.

— Полегче, тут тоже есть свои пределы.

— Понял, — Дьяболик выключил ускорение.

— 594.5 км/ч! — посмотрев на спидометр, присвистнул Аксёнов. — Теперь догоним в два счёта.

— В два, не в два, но догоним. Нам повезло, что Дьяболик в нашем вагончике, а не в его, — улыбнулся Ерёмин.

С минуту-две все ехали молча, иногда бросая взгляды на карту, где сближались две маленькие циферки.

— Что за?.. — внезапно вскинулся Дьяболик.

Вагоны, судя по карте, теперь сближались гораздо быстрее.

— Он тормозит, — ошарашенно произнёс Лёша.

— Ему, что, делать нечего? — нахмурился Дмитрук.

— Стоп, а что это за ветка? — перебил его Кузя, указав на ответвление от основной магистрали, куда свернул ехавший впереди вагон. — Так, где это вообще?

— Примерно посередине между Ладожским и Онежским озёрами, — Пермяков переключил карту на отображение поверхности.

— Я и не знал, что магистраль разветвляется, — Кузя покачал головой. — Так что теперь я понятия не имею, куда он направляется.

— Уже никуда, — Дьяболик помрачнел. — Он остановился.

— Станция? Но там же нет бункеров! — потрясённо произнёс Кузя.

— Судя по описанию, это база ВВС.

— Никогда не слышал, чтобы там была база, — Кузя снова покачал головой.

— Я тоже, видно очень секретная, — сказал Дьяболик.

— Проблема не в этом, — веско вставил Гена. — А в том, что на базе ВВС, вполне возможно, имеются действующие самолёты. И, думаю, они там действительно есть, раз Руслан направился именно туда.

— Чёрт, вся погоня коту под хвост, — Лена скрипнула зубами. — Дьяболик, давай-ка прибавь газку.

— Больше 650 не советую, — быстро сказал Савельев. — Иначе может плохо кончиться.

— Давай, сколько можно, — кивнула Никольская.

Дьяболик увеличил скорость.

— Через минут 7 будем на месте, — быстро прикинул он в уме.

— Надеюсь, будет не слишком поздно, — вздохнул Бондаренко.

Вскоре отряд доехал до развилки, и Дьяболику пришлось, как ранее и Руслану, снизить скорость. Вагон проехал ещё с полтора километра и затормозил рядом с небольшим перроном. Линия здесь была всего одна, и прямо перед ними оказался вагон Руслана, естественно, пустой. Солдаты высыпали из вагона и побежали к приоткрытой металлической двери, расположенной в конце перрона. Короткая лестница в десяток ступеней и лифт. Аксёнов нажал на кнопку вызова.

С полминуты группа провела в томительном ожидании, наконец, двери открылись. Ещё через полминуты отряд уже вышел из кабины лифта в небольшое помещение с пустующим КПП. В окна лился солнечный свет, и солдаты щурились, привыкая к нему после тёмных тоннелей.

— За мной, — коротко скомандовала Лена и вышла через дверь наружу.

Здание, из которого они вышли, располагалось сразу рядом с ангарами, видимо, для удобства пилотов. Чуть поодаль виднелась диспетчерская вышка и взлётно-посадочные полосы. По одной как раз шёл на взлёт истребитель.

— Это он! — заорал Дмитрук и выпустил по самолёту очередь.

К нему присоединился Бондаренко. Он вскинул винтовку, прицелился, задержал дыхание и выстрелил. Однако угол был крайне неудачным, и он всего лишь продырявил фюзеляж, не задев никаких жизненно важных систем.

— Отставить огонь, — зло проговорила Елена. — Ушёл говнюк.

Самолёт взлетел, набрал высоту и скорость, а затем они услышали хлопок, который бывает, когда самолёт переходит звуковой барьер.

— От меня не уйдёт, — Дьяболик достал КПК. — У нас на орбите ещё остался один шпионский спутник, на борту которого есть инфракрасные датчики. Если у меня получится подключиться к нему, я смогу по тепловому следу выследить самолёт.

— Отлично, действуй, вся надежда сейчас на тебя, — Лена кивнула.

— Ты там скоро? — нетерпеливо поинтересовался Кузя. — Уже десять минут прошло, за это время он мог улететь чёрт знает куда.

— Ну блин, это же тебе не пасьянс разложить. Ещё немножко, — кроме КПК рядом с Дьяболиком к этому времени уже появился небольшой ноутбук, спутниковый модем и дополнительная клавиатура. — Есть, готово. Сейчас настрою спутник на поиск в инфракрасном спектре… Пока ничего не видно, надо увеличить радиус поиска…

— Как успехи? — к Дьяболику подошла Лена.

— Настроил, ищу… Подождите, кажется, что-то есть.

На экран ноутбука выводилась спутниковая карта местности, сверху накладывалась картинка, полученная с помощью инфракрасного фильтра. Сейчас на ней отображался непрерывно удлиняющийся тепловой след.

— Определяю направление движения… — Дьяболик увеличил масштаб карты, тепловой след на экране превратился в тоненький волосок. — Он летит на юго-восток.

— Там есть какие-то объекты? — спросил Бондаренко.

— Единственный значимый объект в той местности — это Байконур, но он уже давно не обслуживается, — ответил Дьяболик.

— А у парня губа не дура, — Аксёнов присвистнул. — Интересно, зачем ему туда лететь? Может, там секретная база или завод по производству жестянок, или тот портал, о котором рассказывал Лёша.

— Узнаем, если догоним, — сказал Ерёмин. — Есть идеи, как это сделать?

Ворота ангара открылись, и солдаты увидели два сверхзвуковых истребителя последней модификации производства ОКБ им. Сухого.

— Кузя, проверь остальные ангары, — распорядилась Елена.

— Слушаюсь, — Кузя побежал к стоящим рядом ангарам.

— Надеюсь, хоть кто-то из вас умеет летать на этих штуковинах? — поинтересовался Ерёмин.

— Кхм, ну я летал на «сушках», правда, это было больше ста лет назад, — почесал затылок Гена.

— У меня тоже опыт есть, — добавил Лёша.

— Я проходил курс лётчиков на аэродроме под Москвой, так что думаю, справлюсь, — отозвался Бондаренко.

— Я надеюсь, что никого не удивлю, если скажу, что тоже умею летать на таких самолётах? — ответил вопросом Савельев.

— Там есть ещё три истребителя и один небольшой пассажирский реактивный самолёт, — доложил вернувшийся Кузя.

— Значит план такой: те, кто умеют летать — садятся в истребители, остальные, со мной в реактивный. Я буду лететь в центре, остальные будут прикрывать самолёт с четырёх сторон, — подытожила Лена. — Только не газуйте сильно, реактивному самолёту по скорости не тягаться с истребителями.

— Нам бы ещё коды запуска двигателей и активации оружия и совсем замечательно будет, — напомнил Геннадий.

— Сейчас сделаю, — Дьяболик направился к истребителям.

Через несколько минут первая пара истребителей была готова к запуску. Дьяболик направился к соседнему ангару, по пути ворча, что с такой системой защиты справятся даже Том и Джерри, если их возьмут шпионами. Лёша и Гена заняли кабины истребителей.

Не успели они сесть в кресла, как бортовой компьютер приятным женским голосом сказал:

— Вы находитесь в кабине многоцелевого истребителя Су-244, пожалуйста, не двигайтесь, сейчас будет произведено биометрическое сканирование вашего тела, чтобы оптимально подстроить истребитель под вас… Подстройка завершена, запускаю двигатели.

— Неплохо придумано, — пробормотал Гена.

Ещё спустя несколько минут уже весь отряд расселся по самолётам. Первыми на взлётную полосу выехали Озимцев и Романенко, за ними все остальные.

Десяток секунд разгона и вот они уже в воздухе.

— Блин, нерусские что ли делали? — Лёша шарил по приборной панели. — Как здесь установить курс?

— Каким курсом следовать? — прозвучал приятный женский голос из наушников.

— О, вот как оно всё тут делается! — понимающе окнул Лёша. — Удобно. Курс на космодром Байконур.

— Беру курс на космодром.

— Слушай, — Романенко перешёл на выделенный канал с Геной. — Если что, то тут голосовое управление, так что не мучайся, если что-то надо найти.

— Да? А ну-ка… Компьютер, установить курс на космодром Байконур! — решил попробовать Гена.

— Прокладываю курс на космодром.

— Классная вещь! На таком самолёте даже моя бабушка смогла бы летать! — восхитился Озимцев.

Все самолёты взяли нужный курс.

— Космодром уже лет 30 как заброшен. Я боюсь, дружелюбно настроенных личностей мы там уже не встретим, — вздохнула Никольская.

— Иначе бы Руслан туда так не стремился, — согласился Гена.

— Может быть, сильно наивно такое предполагать, но вдруг именно там находится «Омега», — высказал предположение Алексей.

— Он же знает, что мы идём за ним по пятам, неужели решится привести нас прямо к логову? — недоверчиво спросил Савельев.

— Может, заманивает в ловушку, наверняка толпы тостеров уже ждут нас там, — ответил ему Бондаренко.

— Ладно, пока не прилетим, не узнаем. Чего гадать, — оборвала дискуссию Лена.

Ненадолго воцарилось радиомолчание.

— Дьяболик, а ты можешь просканировать Байконур через спутник на предмет повышенной концентрации реликтовых фотонов? — Романенко внезапно вспомнил, как они искали машину времени в первый раз.

— Никак нет, — тут же отозвался Пермяков. — Все научные спутники уже не функционируют. Осталась только пара шпионских, но они не регистрируют такие частицы, — сочувствующе добавил он. — Позволь поинтересоваться — для чего тебе это нужно?

— В 2015 году с помощью такого спутника мы вычислили местонахождение машины времени. Я надеялся, что и сейчас мы смогли бы проделать то же самое.

— К сожалению, сейчас мы не сможем повторить этот манёвр, — грустно ответил Дьяболик и радиомолчание снова возобновилось.

— Внимание, мы подлетаем к границе с Казахстаном. Нам осталось лететь 440 километров. — передала по радио Никольская.

— Что-то всё слишком спокойно, — Савельев глянул на радар. — А такое ничем хорошим, обычно, не заканчивается.

— Ворона ты, — подключился к разговору Бондаренко. — У меня на радаре что-то появилось.

— У меня тоже, 11 целей, летят клином с юга, — подтвердил Гена.

— Судя по сигнатуре, это истребители тостеров, — в наушниках возник голос Дьяболика.

— Начинается… — вздохнул Романенко.

— Давайте прикроем Лену, за мной! — Бондаренко повернул самолёт в сторону приближающихся противников, остальные выстроились в шеренгу рядом.

— Удачи, мальчики. Не смейте мне… — Лена не договорила. — Чтоб все остались живые. Это приказ.

— Так точно, — ответил ей нестройный хор мужских голосов.

Бондаренко зафиксировал четыре цели и сделал залп сразу четырьмя ракетами дальнего радиуса действия. На радарах остальных мгновенно отобразились намеченные им цели, чтобы избежать фиксирования несколькими самолётами на одних и тех же противниках. Две из выпущенных ракет попали в цели, ещё две, в результате манёвра противника, прошли мимо. Савельев, Озимцев и Романенко тоже зафиксировали по несколько истребителей-беспилотников и дали залп. По иронии судьбы попала только одна ракета, выпущенная Савельевым. Одновременно с ними выпустил ракеты и враг. К сушкам ужасающе быстро стала приближаться стена ракет.

— В сторону! — заорал Савельев и резко потянул штурвал на себя.

— Выпустить ловушки! — скомандовал Лёша компьютеру и повторил манёвр Савельева. Его сушка ушла вертикально вверх.

Два остальных самолёта ушли круто вправо и влево.

Внизу под самолётом Романенко распустился огненный цветок — сдетонировала одна из ракет, несколько, летевших рядом, с ней были сбиты с курса взрывной волной и улетели в различных направлениях. Ракеты, предназначенные Савельеву, разминулись с его истребителем в опасной близости от сопел и, потеряв цель, ушли по наклонной вверх. Бондаренко и Гене пришлось труднее.

— Чёрт, никак не стряхну! — Бондаренко закрутил бочку и ушёл круто вниз, но ракеты не желали отставать.

— Выпускай ловушки! — крикнул ему Лёша.

— Компьютер, ло… О, чёрт! — мимо самолёта Бондаренко пролетела выпущенная беспилотником очередь, через мгновение над его кокпитом пронёсся и сам беспилотник. — Ах, ты вот так, тупая жестянка? — Бондаренко забыл о ракете и ушёл на разворот вслед за врагом.

— Ловушки! — коротко приказал компьютеру Гена, затем заорал в микрофон. — Бондаренко, с ума сошёл? Что ты творишь?! Выпускай пустышки!

— Блин, этот гад чуть не врезался в меня! Ловушки! — затем Бондаренко зафиксировал идущий впереди истребитель. — Получи, фашист! — и он выпустил ракету.

Гена отвёл взгляд от оказавшегося в безопасности Бондаренко и как раз вовремя, чтобы увидеть, что прямо на него мчится ещё один самолёт.

— Твою налево! — все, что он успел, это зажать спусковую скобу пулемёта, в ответ прилетела очередь от беспилотника. — А-а-а-а-а-а-а!!!!

Росчерки трассирующих пуль, стремительно растущий в размерах вражеский летательный аппарат, затем вспышка, самолёт тряхнуло, и Гена на мгновение влетел в облако дыма.

— Зафиксировано повреждение фюзеляжа, основные и вторичные системы не повреждены, — доложил компьютер.

Сзади, оставляя дымный след, штопором шёл вниз подбитый Геной беспилотник.

— Минус один, — буркнул в микрофон Гена.

В это же время Бондаренко добавил к выпущенной ракете пулемётный огонь. Противник попался юркий, и снаряды прошли мимо.

— Не дёргайся, не поможет, — злорадно усмехнулся снайпер, наблюдая за сближением светящейся точки его ракеты и вражеского истребителя.

Внезапно беспилотник выпустил позади себя серебристое облако. Влетевшая туда ракета мгновенно заглохла и перешла в свободное падение.

— Что за…? Эй, парни, у них ловушки получше наших будут! — Бондаренко вкратце описал увиденное.

— Значит, атакуем либо спереди, либо с боков, либо всей толпой с разных сторон! — мгновенно сориентировался Савельев. — А ну-ка, Лёха, взяли вон того!

Романенко и Савельев разлетелись в стороны, и зашли с боков одному из вражеских самолётов. В это же время на хвост каждому из них село по беспилотнику.

— Да чтоб вас! Петя, у нас гости, стреляем и врассыпную! — крикнул Лёша.

— Вижу! Два, один, огонь!

Савельев и Романенко выпустили ракеты одновременно и тут же увели самолёты, один — вверх, другой — вниз. Они специально подгадали небольшое расстояние, и теперь у их цели оставалось ничтожно мало времени на манёвр. Всё же скорость реакции у управляемого машиной истребителя была в разы выше человеческой, и он почти увернулся. Почти. Беспилотник заложил вираж, ракета Савельева прошла в миллиметре от его фюзеляжа и ушла вперёд. Но при этом он задел выпущенную чуть выше ракету Лёши, самым краем крыла. Прозвучал взрыв, и половину самолёта разнесло на запчасти, вторая провалилась вниз в свободном падении.

— Попробуем по старинке, — в это же самое время Бондаренко продолжал погоню за «своим» беспилотником.

Он дождался момента, когда беспилотник переходил к очередному манёвру и выровнял нос своего самолёта так, чтобы прицельная сетка замерла почти неподвижно с целью в центре. Затем коротко нажал на спуск. Вперёд улетела небольшая очередь, но она произвела эффект не худший, чем от ракеты, если бы она попала. Они прошили насквозь фюзеляж над двигателями и хвостовым оперением, несколько пуль к тому же задели левое крыло. Сверкнула искра короткого замыкания и крыло объяло пламя, а из двигателей повалил густой дым. Беспилотник закрутило в неконтролируемую бочку, затем он прямо в воздухе стал разваливаться. Вниз полетела тушка с оставшимся одним правым крылом, разбрасывая вокруг мелкие обломки.

— Не сложнее, чем стрелять из снайперской винтовки, — усмехнулся Бондаренко.

— Нас тут скоро поджарят! — в наушниках у пилотов раздался возглас Лены. — Нужна помощь!

На радарах сушек ясно было видно три беспилотника, приближающихся к улетевшему вперёд реактивному самолёту с отрядом.

— Черти поганые! Проскочили мимо, а мы тоже хороши, упустили! — Гена включил форсаж и направил самолёт на перехват.

Он уже почти поравнялся с ними, когда все три беспилотника одновременно выпустили по ракете. Гена, не прицеливаясь, выпустил длинную очередь, но самолёты противника уже ушли в стороны, лишь несколько пуль задели крайний справа. Он на мгновение провалился вниз, но затем восстановил контроль над полётом.

— Это ракеты с тепловым наведением, нам от них никак не уйти! — послышался голос Дьяболика. — Вот вляпались! Это корыто не предназначено для манёвров уклонения!

— Попробую помочь! — Гена сцепил зубы.

У него в голове промелькнула безумная мысль, он разогнал самолёт до максимума и через несколько секунд обогнал летящие ракеты. Всего на пару мгновений он сбавил скорость и очутился между самолётом Лены и ракетами, но этого хватило, чтобы ракеты среагировали на более сильный и близкий источник тепла от его двигателей и сменили цель. Затем он увёл самолёт в сторону, увлекая летящую смерть за собой.

— Красота! — выдохнул в наушниках Дьяболик, видевший всё на радаре. — Мужик, ты ас!

— Компьютер, ловушки! — вместо ответа приказал Озимцев.

Из самолёта вылетели приманки, однако ракеты летели очень близко к самолёту и эффект оказался слабым. Среагировала только одна из них и самолёт Геннадия ощутимо тряхнуло взрывной волной.

— Блин, хреново, — Гена принялся отчаянно маневрировать. — Дьяболик, помочь можешь? А то на них так ловушек не напасёшься!

— Дай подумать, — Пермяков на мгновение замолчал. — Я могу попытаться взломать коды доступа и выключить боезаряд, но не знаю, сколько времени на это уйдёт.

— Всё равно попытайся, — Озимцев хмыкнул. — А я пока поиграю с ракетами в догонялки.

Гена продолжал лететь на форсаже, однако сильно оторваться от ракет у него пока не получалось. Скорость возрастала с каждой секундой: 2200, 2300, 2400… Ракеты начали слегка отставать, он уже приближался к той скорости, на которой обогнал их во время своего безумного манёвра.

— Дьяболик, чтоб тебя! Давай в темпе! — крикнул Озимцев в микрофон. — У меня так топлива надолго не хватит!

Скорость перевалила за 2600 км/ч, высота — 8,5 километров. Гена резко потянул рычаг управления на себя, и самолёт начал подниматься почти вертикально вверх под углом 85 градусов.

— Предельная перегрузка! — голос бортового компьютера казался обеспокоенным.

Перегрузка была и вправду очень сильная, потому что в момент резкой смены направления движения самолёт испытал 8G, у Гены на несколько секунд потемнело в глазах. Цифры на альтиметре росли с устрашающей скоростью: 10 километров, 11, 12, 13…

Через минуту он был уже на высоте 27 километров. Скорость составляла 800 км/ч. Ракеты летели в километре от самолёта.

— Угроза обледенения фюзеляжа, — доложил женский голос.

— Выключить двигатели, — коротко скомандовал Гена.

— Выключение двигателей приведёт к неспособности маневрировать…

— Я знаю, выключай двигатели, — прервал предупреждение Озимцев.

— Выключаю двигатели, — покорно согласился бортовой компьютер.

После выключения двигателей самолёт ещё пролетел по инерции ещё несколько сот метров.

— Две ракеты сзади ниже.

— Выпустить ловушки, — Геннадий кинул взгляд на радар.

Из хвостовой части самолёта вылетели последние ловушки. Одна из ракет отклонилась в сторону и взорвалась, а вторая только слегка сбилась с курса, впрочем, она очень быстро на него вернулась. Тем временем самолёт достиг точки, в которой его скорость стала равна нулю, и начал падать.

— Чёрт, не сработало! Запустить двигатели! Форсаж! — и через секунду после запуска двигателей Гена потянул штурвал на себя.

— Левый двигатель запущен, правый двигатель запущен, максимальные обороты, включаю форсаж, — отрапортовал компьютер.

Самолёт сделал петлю и, развернувшись на 180 градусов, устремился вниз. Ракета по плавной дуге последовала за ним.

Истребитель падал под углом 90 градусов. За первые 10 секунд падения он набрал скорость в 1600 км/ч. Ракета не отставала, и Гене ничего не оставалось, как разгонять истребитель дальше. Скорость уже перевалила за два маха — 2400 км/ч, высота — 15 километров. Ракета всё так же следовала за самолётом, сила тяжести помогала разогнаться и ей. Сверху Гене открывалась полная картина боя. На хвосте его товарищей сидело по беспилотнику, двое маневрировали, третий сам сел на хвост одного из преследующих беспилотных истребителей, несмотря на огонь сзади. Вдалеке от основного поля боя, и почти под ним Гена увидел казавшийся маленьким с такого расстояния самолёт Лены. И его догоняли две чёрные точки.

— Не хочу никого беспокоить, но нас снова хотят обидеть злые дяди, — несмотря на попытку пошутить голос Елены звучал напряжённо.

— Вы как малые дети, глаз да глаз за вами, — буркнул Озимцев.

Он слегка подкорректировал курс и направил самолёт на перехват беспилотникам.

— Скорость — 3000 км/ч, высота — 11 километров. Прямо по курсу — самолёт противника, — сообщил бортовой компьютер.

— Знаю я! Давай, ещё немного!

Озимцев разогнал самолёт до максимальной скорости в 3800 км/ч. Разогнаться дальше мешало сопротивление воздуха, раскалившее носовую часть фюзеляжа до нескольких сотен градусов по Цельсию.

— Скорость максимальная, высота — 9 километров. Опасная скорость сближения с землёй! Измените курс! — женский голос зазвучал громче и настойчивее.

— Да заткнись ты уже! — Озимцев мёртвой хваткой вцепился в штурвал и не отрываясь смотрел на приближающиеся цели. — Захват целей, огонь!

— Выполняю, — коротко ответил компьютер.

Из-под крыла самолёта вырвалась ракета. Всего одна.

— Повреждено крепление, запуск ракет с левого крыла невозможен, — повреждения, полученные Геной в самом начале боя всё-таки дали о себе знать, тем более после таких перегрузок.

Оставалась ещё одна возможность, даже безумнее предыдущей его выходки. Как будто одной за последние десять минут было мало. Гена был на пределе, его сердце билось со скоростью 200 ударов в минуту, артериальное давление зашкаливало. Шансов осуществить задуманное у него было как в лотерее — один на миллион. Совсем рядом впереди расцвёл бутон огня, выпущенная им ракета настигла один из беспилотников сверху и разнесла его на кусочки. Но оставался ещё второй. Подбить его ещё одной ракетой или пулемётным огнём Гена уже просто не успевал — счёт шёл на сотни метров, тут не до прицеливания. И Озимцев воспользовался последним доступным ему способом. На огромной скорости он пересёк курс беспилотника и ушёл дальше вниз, а через пару секунд на том месте, где он только что пролетел, встретились беспилотник и догонявшая его ракета. Истребитель пробило почти насквозь, повредив гидравлику и несколько других важных систем, и, вдобавок, покорёжив обшивку. Двигатели мгновенно отключились, и самолёт увело вниз.

Наушники взорвались радостными воплями Дьяболика и Лены. Но Геннадию было не до ликования. Земля стремительно приближалась, и с этим надо было срочно что-то делать. Он потянул штурвал на себя, пытаясь выровнять самолёт.

— Предельная перегрузка! — как сквозь вату донёсся до него голос компьютера.

Перегрузка в этот момент составляла 12G. Гену вдавило в кресло, и он не мог пошевелиться, а так как он был без антиперезрузочного костюма, то не мог даже вдохнуть. Перегрузка была больше, чем способно выдержать человеческое тело. Единственно на что хватало угасающего сознания Гены, так это не выпустить штурвал из рук. Самолёт выровнялся за 20 метров до земли. Воздушный мешок, тянущийся за самолётом, поднял в воздух тонны песка. Со стороны это было похоже на песчаную бурю, впереди которой летел истребитель.

— Максимальная скорость, перегрев двигателей и фюзеляжа, максимальная нагрузка на несущие узлы, угроза деформации корпуса… — женский голос бортового компьютера был последним, что услышал Озимцев, перед тем как полностью отключиться.

— Твою дивизию, у меня на хвосте истребитель, не могу стряхнуть его, — Лёша отчаянно маневрировал, не позволяя беспилотнику зафиксировать прицел на себе. — Ещё и ловушки закончились!

— У меня свой клиент, — буркнул Бондаренко,

— Надо заканчивать этот цирк. Вечно уворачиваться не получится, — Савельев направил самолёт вслед за беспилотником Лёши, несмотря на собственного, так же, как и у остальных, висевшего на хвосте. — Ах ты ж…

Его самолёт тряхнуло прилетевшей очередью.

— Повреждение фюзеляжа, отказ системы катапультирования! — тут же доложил бортовой компьютер.

— И хрен с ним. Зафиксировать цель! — в его прицельную сетку наконец-то попал беспилотник Романенко. Савельев специально, как и в прошлый раз, зашёл с фланга и выждал когда расстояние между ним и противником сократиться до минимума. Теперь у беспилотника не было ни единого шанса уцелеть.

— Цель зафиксирована! — раздался женский голос, и в ту же секунду добавил. — Самолёт зафиксирован противником!

— Твою ж… Огонь! — заорал Савельев.

Вперёд ушла ракета ближнего радиуса действия. Савельев тут же ушёл в манёвр, а спустя секунду на его радаре погасла одна из точек.

— Противник уничтожен! Зафиксирован запуск ракеты! — без перехода сообщил бортовой компьютер.

— Ловушки! — Савельев взглянул на радар. — Чёрт, как близко-то!

Помощь Савельева обошлась ему дорого. Ему пришлось прекратить маневрирование, чтобы уничтожить цель, и этим он позволил зафиксироваться на себе преследовавшему его противнику. Теперь враг оказался совсем рядом с ним, а ещё ближе была выпущенная по нему ракета. Именно поэтому ловушки не сработали, ракета не успела среагировать на них и просто пролетела мимо. Считанные секунды отделяли её и самолёт Савельева от столкновения.

— Катапультируйся! — закричал в наушниках Лёша.

Увеличить скорость и уйти на форсаже Савельев не успевал, выпустить ловушки ещё раз тоже. Оставалось действительно только одно. Савельев со всей силы дёрнул рычаг катапультирования.

— Отказ системы катапультирования, — почти грустно напомнил бортовой компьютер.

— Чёрт… — прошептал Пётр.

В следующую секунду Лёша и Бондаренко увидели взрыв.

— Савельев! Савельев, ответь! — заорал Бондаренко. — Он катапультировался? Катапультировался?!

— Уничтожен дружественный самолёт. Катапультирования пилота не произошло, — вместо Лёши ему ответил компьютер.

— Вы в курсе, что вам конец, твари?! — заревел Бондаренко и стал разворачивать самолёт в сторону беспилотника Савельева.

— Успокойся! — прикрикнул на него Романенко. — Хочешь следом?

— Для начала отправлю в ад подонков! — не унимался Бондаренко.

Внезапно беспилотник, которого он уже почти взял в прицел, взорвался облаком обломков, огня и дыма. А через мгновение из этого облака вылетел истребитель Гены.

— Рад видеть тебя в целости! — сказал обрадованный Лёша.

— Савельева сбили, — хмуро добавил Бондаренко.

— Я видел, — вздохнул Озимцев, — Давай избавим тебя от назойливого поклонника. Продолжай крутиться. Лёша, заходи справа.

— Понял, разделаем орешек, — Алексей увёл истребитель в указанную сторону.

Неожиданно преследовавший Бондаренко самолёт ушёл в сторону.

— Сбежать вздумал? — Бондаренко немедленно воспользовался ситуацией и сменил курс. — Я с вами парни.

Беспилотник действительно попытался уйти, видно, просчитал, что шансов на победу у него не много. Он не смог далеко улететь.

С трёх сторон к нему приближались сушки, образуя импровизированное кольцо.

— За Савельева, — тихо произнёс Гена.

А затем все трое открыли перекрёстный огонь из пулемётов. Пространство вокруг беспилотника мгновенно наполнилось пулями. Всего через три секунды он уже напоминал решето, затем прямо в воздухе рассыпался на куски.

— Полетели догонять наших, — кашлянул Лёша после непродолжительного молчания.

Истребители выстроились клином и вскоре уже летели рядом с пассажирским самолётом. Лёша с левой стороны, Бондаренко — впереди по центру и Гена — справа.

— Давайте сделаем так, чтобы его смерть, да и всех остальных тоже, оказалась не напрасной, — вот и всё, что смогла сказать бойцам Лена. На душе у неё скребли кошки, и нужные слова не шли на ум. Скольких уже потерял отряд… А скольких ещё потеряет?

— Так точно, — как и в начале боя ответил ей нестройный хор голосов.

Дальше летели молча.

— Сколько нам ещё лететь? — через некоторое время поинтересовался Геннадий.

— 37 километров, — ответил ему Дьяболик.

— Мне кажется, или мы отклонились от курса? — заметил Бондаренко.

— Да, мы летим не на Байконур. Я обнаружил, что в 45 километрах от Байконура есть небольшой аэродром, где можно приземлиться. Оттуда мы поедем на космодром. Не будем же мы лезть прямиком в пасть к зверю.

— Разумно, — согласился Озимцев.

Вдруг его самолёт начало резко бросать из стороны в сторону.

— Что за?..

— Неполадки в системе управления, элероны повреждены, — тут же проинформировал его компьютер.

— Святые тостеры, только этого не хватало!

— Гена, что у тебя происходит? — обеспокоенно спросила Лена.

— У меня проблемы с управлением. Наверное, обломки беспилотного истребителя повредили мой самолёт.

— До аэродрома дотянешь?

— Должен…

— Тревога, падает давление жидкости в гидросистеме, — перебил его бортовой компьютер.

— … а может и нет. Управлять всё тяжелее, почти не слушается штурвала, зараза, — Озимцеву уже с трудом удавалось двигать штурвал, но и это практически не имело эффекта.

— Падают обороты в левом двигателе, обороты двигателя 70 %.

— Так, но хоть посадить самолёт-то у меня получится?.. — полувопросительно сказал Гена.

— Обороты левого двигателя 40 % и продолжают падать, в правом двигателе обнаружена неисправность, утечка топлива из третьего бака, нарушена герметичность обшивки, уровень жидкости в гидросистеме дошёл до критической отметки, пропала тяга в левом двигателе, обороты правого двигателя 62 %, — женский голос принялся тараторить без умолку.

— Ясно. Так дело не пойдёт. Самолёт разваливается на глазах, похоже, вам придётся лететь без меня.

— Мы вернёмся за тобой, — предложила Никольская.

— Осталось 500 литров горючего, обороты правого двигателя — 45 %, отказ автопилота, отказ систем наведения, гидросистема неисправна, управление самолётом невозможно, рекомендую немедленно покинуть самолёт, — продолжал вещать компьютер.

— Не нужно, не тратьте на меня время. Прежде всего, вы должны выполнить поставленное задание не смотря ни на что. Встретимся уже на космодроме. Со мной всё будет в порядке, обещаю. Всё… Катапультируюсь.

Он дёрнул рычаг, крышка кабины отстрелилась, и Гену вышвырнуло наружу. В момент катапультирования самолёт перевернулся вверх брюхом и Гена полетел не вверх, а вниз, получив дополнительное ускорение от двигателя катапульты. Сразу после этого в топливном баке произошло возгорание, и самолёт взорвался. Горящие обломки начали падать прямо на него. Они наверняка прожгли бы купол парашюта, но автоматика не сработала, и парашют остался нераскрытым. В этом Гене повезло, если ситуация вообще позволяет такое сказать. Озимцев не без труда освободил правую руку, дотянулся до рычага ручного раскрытия и с силой дёрнул его. Рычаг не поддавался.

«Тут хоть что-нибудь работает?» — со злостью подумал Гена.

На эксперименты оставалось не так много времени, земля уже была в опасной близости. Он дёрнул ещё раз, сильнее. На этот раз ему удалось сдвинуть рычаг, и позади кресла немедленно выстрелил вверх купол парашюта. Погасить скорость до приемлемой он просто не успевал. На его счастье под ним находилось небольшое озеро, точнее даже ставок, куда Озимцев и рухнул, подняв тучу брызг. Рядом падали горящие обломки его самолёта. Он только отстегнулся от кресла, и начать грести к поверхности, как один из них пройдя сквозь толщу воды, придавил его. Ставок был мелкий, до поверхности было не больше полутора метров, но добраться до неё теперь не представлялось возможности. Геннадий стал изо всех сил пытаться выбраться из-под обломка, но его усилий оказалось недостаточно, эта часть фюзеляжа была слишком тяжёлая. Озимцев переждал секунду и предпринял новую попытку. Всё было тщетно. Силы уходили, заканчивался и кислород в лёгких, их уже жгло огнём, перед глазами плясали цветные круги, надвинулась и сгустилась темнота. Слабеющими руками он ещё раз толкнул обломок, не сдвинув его ни на миллиметр. Рефлексы взяли верх над слабеющим сознанием, и он рефлекторно вдохнул, его лёгкие стали наполняться водой…

Тем временем остальные подлетали к небольшому аэродрому в пустыне, в 45-ти километрах от космодрома Байконур. Это был недостроенный запасной военный аэродром с полуразрушенными ангарами и диспетчерской вышкой.

— Внимание, подлетаем к аэродрому, — на всякий случай напомнила Елена.

— Етить-колотить, — Бондаренко присмотрелся к ВПП. — Полоса слишком короткая, втроём мы не сядем.

— Придётся садиться по очереди, — сказала Никольская.

— Дамы вперёд, — уступил Романенко.

— Благодарю, — Лена направила свой самолёт на посадку.

Взлётно-посадочная полоса была длиной около 400 метров, чего было маловато для пассажирских самолётов такого класса. Задние шасси коснулись бетонного покрытия, через пару секунд полосы коснулись и передние. Лена переключила двигатели на реверс и самолёт начал плавно останавливаться. Но длины ВПП ему не хватило, и он выехал за пределы полосы, сломав переднее шасси и зарывшись носом в песок. К счастью, этим дело и закончилось, и солдаты живо выбрались наружу. Следующим на посадку пошёл Романенко. Когда самолёт оказался колёсами на полосе, он выпустил тормозной парашют. Истребитель принялся тормозить, но на середине пути наехал левым шасси на небольшую выбоину. Скорость ещё была приличная и шина на колесе попросту лопнула. Самолёт повело вбок и понесло на ангары. Лёша вдавил педаль тормоза в пол, однако полностью погасить скорость не успел, и въехал крылом в один из ангаров. Крыло отвалилось, из разлома полилось топливо, а самолёт впечатался носом в стену и остановился. Алексей со всей возможной скоростью покинул кабину, опасаясь взрыва, которого, впрочем, не последовало. Бондаренко повезло больше всех — он посадил самолёт без повреждений.

— Все целы? — спросила Никольская, когда отряд собрался вместе.

— Вроде бы.

— Да что с нами сделается.

— Не фарфоровые чай.

— Жить будем, — раздалось в ответ.

— Вот и славно, — Елена кивнула. — Теперь нам нужно как можно скорее добраться до космодрома.

— Неплохо бы найти транспорт, — кашлянул Кузя. — 45 километров пешком будем тащиться долго.

Вдруг послышался скрип двери диспетчерской вышки.

— Слышали? — Бондаренко вскинул винтовку.

— Да это же просто ветер, — удивлённо посмотрел на него Аксёнов.

— Нет, я точно слышал шаги, — Бондаренко приложил палец к губам и тихо направился к двери.

Остальные сделали то же самое. Бондаренко медленно открыл дверь в диспетчерскую и не заходя в помещение осмотрелся. Там никого не оказалось.

— Ты стал сильно подозрительным, — рассмеялся было Аксёнов.

— Тс-с-с, тихо!!! — Бондаренко зажал ему рот рукой.

Он вошёл в здание с намерением осмотреть остальные комнаты и вдруг услышал звук взвода курка у себя над ухом.

— Стоять! Не двигайся! — голос был резкий и неприветливый.

Услышав его, остальные солдаты сразу же вбежали в комнату.

— Всем стоять, иначе я убью его. Не двигаться, я сказал! — говоривший оказался военным, в такой же форме, как и отряд Елены.

Кроме него в комнате находилось ещё двое незнакомых людей, которые так же были вооружены.

— Да я не двигаюсь, не нервничай, — раздражённо сказал Бондаренко.

— Кто вы такие? Назовите себя, — потребовал незнакомец.

— Никольская Елена, старший лейтенант, командир этого отряда. Мы здесь по приказу командования, выполняем важное задание.

— Что же такого важного может быть в Богом забытом месте?

— Может, вы тоже назовёте себя? — вместо ответа предложила Елена.

— С какой стати? — человек подозрительно сощурил глаза. — Я слышал, жестянки уже облачились в кожу и мясо.

— Ага, киборгами зовутся, — подал голос Дмитрук. — И на нашем месте уже давно наделали бы из вас хот-догов, ваши пукалки не спасли бы. Я тоже долго паранойей страдал, и ни к чему хорошему это не привело, — он покосился на Лену.

— Мы с ними сталкивались, — подтвердила Лена. — Киборги бы с вами общаться не стали, тем более нас больше, и церемониться вообще не было бы смысла, — выложила она главный аргумент.

Незнакомец помялся, затем вздохнул и опустил пистолет, как и его товарищи. То же проделала группа Никольской.

— Простите, время нынче такое, сами понимаете. Наивные и доверчивые долго не живут. Я — Игорь Андрусенко, лейтенант, — назвался угрожавший Бондаренко человек, за ним назвались двое его товарищей.

— Максим Попов, старшина.

— Сергей Меньшиков, старший сержант.

— Что вы здесь делаете? — спросила Никольская, когда Бондаренко, недобро взглянув на Андрусенко, вернулся в отряд.

— Пытаемся выжить, — ответил Попов. — Вторую мотострелковую дивизию, в которой мы воевали, разбили в пух и прах. Не осталось никого, кроме нас.

— Как же вам удалось спастись? — поинтересовалась Лена.

— Да как и всем другим, — Попов пожал плечами. — Удача. Бой был — стенка на стенку. Мы шли в последней шеренге. Силы были неравные. Командир сильно поздно сообразил скомандовать отступление, уйти получилось только у нас.

— Ну, вообще, нас было пятеро, — вставил Меньшиков. — Двое были ранены и вскоре умерли.

— А почему решили остановиться здесь? — полюбопытствовал Бондаренко.

— Когда в нашем БТРе кончилось горючее, пришлось срочно искать место, где можно было бы укрыться, — пояснил Андрусенко. — Вокруг полно воздушных патрулей, так что пешком мы бы далеко не ушли. Они летают здесь с завидной регулярностью.

— Но вечно же вы сидеть здесь не будете? — уточнил Кузя.

— Естественно нет. Это военный аэродром, тут есть куча всякого полезного барахла. Мы тут нашли небольшой склад оружия и пару джипов. Хватит, чтобы отбиться и добраться до своих.

— Отлично, — улыбнулась Лена, — нам как раз нужен транспорт, чтобы добраться до космодрома.

— До космодрома? — Андрусенко округлил глаза. — Что вы там забыли?

— Мы предполагаем, что там находится важный для роботов военный объект. Возможно, даже «Омега» собственной персоной.

— Что ещё за «Омега»? — приподнял бровь Андрусенко.

— «Омега» — это управляющая программа. Заведует всеми жестянками. Уничтожим её — выиграем войну, — пояснил Дьяболик.

— Вы серьёзно? — недоверчиво воззрился на них лейтенант. — Откуда у вас такие данные?

— Мы проследили за человеком, который напрямую причастен ко всем этим событиям, — ответил молчавший до этого Ерёмин. — В каждом стаде есть паршивая овца. Точно, конечно, мы не знаем, но в любом случае там что-то важное. Думаю, не помешает выяснить, что именно и по возможности уничтожить.

— И, в любом случае, нужно поподробнее расспросить паренька, — добавил Кузя.

— Возможность закончить войну… — Андрусенко всё ещё не мог переварить новость. Затем его глаза загорелись огнём азарта. — Так, парни, возвращение на базу откладывается, поедем с ребятами, поможем.

— Вы учтите, — предупредил их Аксёнов. — Будет непросто, охрана-то там наверняка будь здоров. И никто не гарантирует, что там находится именно «Омега», это просто наши домыслы, — ещё раз напомнил он.

— Да просто подгадить консервным банкам — уже приятно, — отмахнулся Попов.

— Нам бы амуницию пополнить, а то патронов уже почти не осталось, — сказал Дмитрук.

— Я покажу вам, где находится склад, — Меньшиков направился к двери.

— Дмитрук, Аксёнов, Ерёмин — идите с ним, — скомандовала Елена. — А мы пока покумекаем, как понезаметнее внедриться на космодром.

Солдаты вышли из помещения, оставив остальных обдумывать план нападения.

Озимцев очнулся в какой-то юрте, резко втянул воздух ртом и сел. Оказалось, что он лежал на шкуре медведя, а из неудобств была только мокрая форма. Легкие чувствовали себя прекрасно, дышалось свободно. В который раз уже его спасала его способность к быстрой регенерации.

— Отец, он очнулся! — рядом раздался голос.

Гена повернул голову и увидел парня лет 20, который с интересом разглядывал его.

— Слава Богу, я уж думал, что ты умер! — в юрту вошёл старый казах.

Озимцев поднялся на ноги.

— Можно поинтересоваться, кто вы такие? — вместо ответа спросил Гена.

— Мы из племени Найман, которое живёт на этой земле уже сотни лет, — неспешно начал казах. — Мы видели, как ты упал с неба в озеро, и поспешили помочь. Мы с сыном вытащили тебя из-под обломков и откачали воду из лёгких. Ты дышал очень слабо. Мы думали, что ты не выживешь.

— Я очень признателен вам за помощь, — Гена неловко поклонился.

— Я думаю, что любой на моём месте сделал бы то же самое, — улыбнулся отец парня.

— Как вам удалось поднять тот обломок фюзеляжа? — начал расспрашивать Гена.

— Фюзеляжа? — казах нахмурился. — А-а-а, ты говоришь о куске металла, который придавил тебя?

Геннадий кивнул.

— Он оказался не таким тяжёлым. Вдвоём с сыном мы запрягли лошадь и с её помощью освободили тебя. Благо, что озеро совсем не глубокое. Удивительно, но пробыв столько времени в воде, ты ещё подавал признаки жизни.

— Но что вы здесь делаете? — Озимцев решил уйти от щекотливой темы. — Здесь же опасно, идёт война.

— Это наша земля, — старый казах гордо поднял голову. — Я живу здесь всю свою жизнь и умру на своей земле. Многие племена уже уничтожены. Скоро очередь дойдёт и до нашего. В последнее время здесь начали твориться странные вещи. По ночам в той стороне, где находится космодром, небо озаряется ярким голубым светом. Это продолжается уже несколько дней подряд. Видно, наше время уже близко.

— Скажите, долго я был без сознания?

— Около трёх часов.

— О Боже, — Гена схватился за голову, — мне нужно на космодром. Далеко до него?

— Километров 50, — прикинул казах.

— Ещё раз спасибо вам за то, что спасли мне жизнь, но мне нужно идти, — Озимцев кивнул, и собрался было выйти из юрты.

— Постой, куда ты? Ты ещё слишком слаб, — казах удержал его за руку.

— Мне нужно на космодром, от этого зависит судьба очень многих людей.

— До Байконура далеко, пешком ты будешь идти очень долго, — казах покачал головой. — Возьми мою лошадь.

— Она у вас не единственная? — Гена удивлённо и обрадованно посмотрел на него.

— Единственная, — казах жестом руки остановил попытавшегося было возразить Геннадия. — Для хорошего человека мне и последней рубашки не жалко, не то, что лошади. А я по глазам вижу, что у тебя доброе сердце. Бери, тебе она нужнее, чем мне.

Озимцев с благодарностью кивнул, затем вышел наружу и сел на лошадь, пасущуюся рядом. Старый казах вышел следом.

— Твой путь лежит на восток, — он указал в сторону космодрома.

— Ещё раз спасибо за всё, — Гена кинул на старика последний взгляд и поскакал в указанную сторону.

Меньшиков открыл дверь склада, и они зашли внутрь.

— Ого, да тут оружия на пару взводов, — воскликнул Аксёнов.

— Нам нужно самое убойное, а то наши автоматы оказались не такими действенными, как хотелось бы, — попросил Дмитрук.

— Тогда вам сюда, — Меньшиков широким жестом обвёл кучу оружия и ящиков с амуницией в одном из углов.

Там сложенные аккуратной горкой лежали ящики с крупнокалиберными пулемётами, дальнобойными тяжёлыми снайперскими винтовками, гранатомётами и боеприпасами к ним. Недалеко от них стояли в стойках автоматы. Патроны к ним также имелись в наличии.

— А вот и транспорт, — Меньшиков скинул брезент с двух армейских джипов пустынной раскраски.

— Они, надеюсь, в рабочем состоянии? — уточнил Ерёмин.

— И даже заправлены, правда, всего на половину, — Меньшиков похлопал джип по боку. — Закидывайте в них, всё, что нужно.

Солдаты стали спешно собирать самое необходимое. Специально для Бондаренко захватили одну из дальнобойных снайперских винтовок, Дмитрук взял себе пулемёт, а Аксёнов удовольствовался револьверным гранатомётом увеличенной вместимости. В багажники обоих джипов положили боеприпасов, сколько влезло, плюс взяли пару пулемётов про запас.

— Стоп, а это что? — Ерёмин указал на странного вида приспособление сверху одного из джипов.

— Попов говорит, что это ультразвуковая пушка, — пожал плечами Меньшиков. — Ты куда? — обратился он к направившемуся к выходу Ерёмину.

— Есть одна идея, — неопределённо ответил тот. — Вы пока грузите дальше, я сейчас… — и он вышел.

— Ну как ваши успехи? — спустя минуту он вошёл в диспетчерскую.

— Пока всё сводится к «приехать и перестрелять всех», — мрачно ответил Андрусенко.

— У нас есть план космодрома, но неплохо бы ещё знать маршруты патрулей, расположение видеокамер и датчиков… Ну, ты понял суть… Ничего этого у нас нет, поэтому любое планирование сводиться к тыканью пальцем в небо, — добавила Лена.

— Неудивительно, — хмыкнул Ерёмин. — Ну, маршруты патрулей я вам не подскажу, но есть у меня хорошая новость, — и он рассказал о своей находке.

— Вот только она слабенькая, эта пушка, — добавил ложку дёгтя Попов. — Я и забыл о ней, хотя, толку от неё…

— Не скажи, — Дьяболик решил развить идею Ерёмина. — Я так понимаю, это модель УЗП-004б, стандартная для джипов и лёгкой техники, я бы даже сказал — устаревшая. Вот, смотри, схема цепей пушки…

Он покопался в своём КПК и показал старшине.

— Я обдумывал это ещё с того момента, как мы прорвались сквозь кольцо блокады, — продолжил Дьяболик. — Очень уж мне понравился эффект от её применения. Эта, конечно, не такая мощная, как на БТРе, но её можно немного усилить. Вот, скажем, если вы вот тут… — и он пустился в пространные объяснения, понимал которые, разве что Попов, имевший образование физика.

— Стоп, стоп, стоп, — прервал его Лёша. — То есть эта пушка нам сильно поможет? Мы же не уезжаем от врага, как тогда, а наоборот. Ну, откинем мы парочку, а дальше?

— У них немного разный принцип, та была кругового действия, эта — направленного. А если её удастся усилить, будем резать голубчиков как нож масло, можно будет даже узоры вырезать, — Дьяболик усмехнулся. — Уж точно эффективнее и быстрее, чем огнестрелом.

— Ладно, тогда скажи, что тебе надо из деталей и оборудования, чтобы усовершенствовать её, — кивнул Лёша. — Мы пока пойдём, поищем, а вы общайтесь на здоровье, для нас это всё равно китайская грамота.

— Ну, во-первых, мощный источник электроэнергии. Думаю, можно снять что-то подходящее с сушек. Во-вторых, раз уж вы будете разбирать самолёты на запчасти, снимите оттуда и фазированную решётку, будет служить чем-то вроде призмы для излучения. И, в-третьих, мне нужен блок распознавания целей, чтобы не париться с ручной наводкой. Да, и притащите, какие найдёте, сервоприводы — игрушка получится тяжёлой. Остальное, если что, по ходу дела достанем.

— Мы тебе что, инженеры-механики? — рассмеялся Кузя. — Как, по-твоему, мы это всё найдём среди прочих внутренностей самолёта?

— Как дети малые, всё им укажи да покажи, — Дьяболик вздохнул и поднялся. — Идёмте, буду руководить и по ходу дела модернизировать схему.

— Ну как ваши успехи, ребята? — Никольская зашла на склад, где вовсю кипела работа.

За прошедшее время солдаты сняли обшивку с истребителей и демонтировали необходимые детали, затем отнесли их на склад к джипу. На их счастье нашёлся потрёпанный электросварочный аппарат и Дьяболик на пару с Поповым сумели приспособить его к бензиновому генератору. Сборка была практически завершена, осталось подключить блок распознавания целей.

— Это оказалось труднее, чем я предполагал, — Дьяболик вытер пот полой висевшей рядом куртки, сам он остался в тельняшке. — Но всё-таки возможно, и усовершенствованная пушка уже почти готова.

— Ничего себе дура получилась, — Лена обошла джип кругом присвистнула.

Пушка теперь была вдвое больше своих оригинальных размеров, от неё вниз шли провода к аккумуляторам, снятым с истребителей. Сами аккумуляторы были закреплены по бокам автомобиля. Вокруг пушки наварили обшивку самолётов, чтобы хоть как-то предохранить от повреждений во время боя. Управлялась она теперь не вручную, стрелку не было необходимости стоять во весь рост рядом с ней и жать на спусковой крючок, наводка и огонь осуществлялись с пожертвованного на эти цели КПК. Поражающая способность возросла втрое, плюс, появилась возможность продолжительного непрерывного огня.

— Красавица, правда? — Попов с гордостью посмотрел на пушку.

— Сейчас станет ещё лучше, — добавил Дьяболик. — Эта крошка сможет отличать жестянок от камней и строений, будут режимы автономного и ручного ведения огня.

— Вы молодцы! — Лена улыбнулась. — Теперь хоть шанс выжить стал не таким призрачным. Сколько тебе надо ещё времени, чтобы полностью закончить?

— Через полчаса выведем на полевые испытания, — Дьяболик подмигнул.

— Кстати, энергии всё же маловато, аккумуляторов очень уж надолго не хватит, — предостерёг Попов.

— На сколько? — коротко уточнила Лена.

— По расчётам — на пятьдесят-шестьдесят выстрелов, либо на минуту непрерывного огня.

— Не густо, — Никольская покачала головой. — Ладно, постараемся быть экономнее.

Через полчаса возле ворот склада собрался весь отряд.

— Дамы и господа, позвольте представить вам новое слово в уничтожении жестянок — «Ультратрон»! — с пафосом произнёс Дьяболик. — Попов, вывози!

Он распахнул ворота и оттуда выехал Попов на джипе с пушкой. По отряду пронёсся восхищённый вздох. Пушка теперь выглядела гораздо внушительнее и смертоноснее.

— Вы даже боевую раскраску сделали? — одобрительно заметил Аксёнов.

— Нашли пару банок с краской, времени это заняло всего ничего, — отмахнулся Дьяболик. — Не в этом суть. Видите вон тот истребитель?

— Точнее то, что осталось от моего бедного самолёта, — Бондаренко хохотнул.

— Он послужит нам тестовой мишенью, — не обращая внимания на подколку, продолжил Пермяков. — Будем надеяться, он пробьёт тушку самолёта хотя бы наполовину.

Попов развернул пушку в сторону самолёта и ткнул пальцем в экран КПК. Со стороны истребителя раздался негромкий шум, и за секунду в нём образовалась сквозная дырка диаметром сантиметров в десять. Вниз посыпалась металлическая пыль.

— Ух… — Дьяболик округлил глаза, он явно не ожидал настолько положительных результатов.

Остальные просто шокировано молчали. Первым очнулся Дмитрук, он подлетел к Дьяболику и хлопнул его по спине.

— Да ты гений! С такой пушкой мы саму «Омегу» пополам разрежем!

Пермяков что-то смущённо пробормотал. За Дмитруком кинулись жать руки конструкторам и остальные члены отряда.

— Ладно, думаю, всё-таки пора выдвигаться, — предложил Лёша, когда через пару минут ликование поутихло.

— Ты прав. У нас всё готово? — Лена посмотрела на ответственных за оружие и боеприпасы.

— Так точно, — отрапортовал Аксёнов. — Багажники до отказа забиты амуницией, оружия взяли с запасом.

— Тогда выводите второй джип и в путь. В джипе с пушкой поедут Попов, Пермяков, Романенко, Дмитрук и я. Во втором — все остальные.

Романенко сел за руль, рядом сел Дьяболик, взяв в руки КПК. Алексей переключил рычаг коробки передач и выехал на ВПП, оттуда свернул к выезду с аэродрома. Второй джип ехал за ним.

— Значит план всё такой же? — Лёша коротко взглянул через плечо на Елену.

— Да. Подъезжаем на расстояние пары километров, осматриваем всё хорошенько в бинокль. Если всё чисто — едем дальше, если нет, зачищаем. Когда приедем, осматриваем всё что можно на джипах, остальное — пешком.

— Ты знаешь, я даже хочу, чтобы там ничего не оказалось, — буркнул Алексей. — До чёртиков надоели толпы врагов.

— Не здесь, так в другом месте, но толпы будут, ты же знаешь, — вздохнула Никольская. — Пока «Омега» функционирует, они будут всегда.

Некоторое время они ехали молча. Внезапно сзади как будто повеяло грустью, сердце мимолётно кольнула тупая игла. Лёша посмотрел в зеркало заднего вида и заметил слезу, скатившуюся по щеке Лены. Она отвернулась к окну, чтобы никто не заметил.

— Не волнуйся за него. — Лёша понял, в чём дело. — Где бы он ни был, он жив и с ним всё в порядке.

— Спасибо, — тихо ответила Лена и вытерла глаза.

— О ком это они? — шёпотом спросил у Дмитрука Попов.

— О нашем друге, — прошептал в ответ Дмитрук. — И я надеюсь, что Лёша прав.

Машины затормозили в двух километрах от космодрома. Лена вылезла наружу и посмотрела в окуляры бинокля.

— С виду всё заброшенно, куча мусора, ржавчины, трещин и отвалившихся от стен кусков бетона, — спустя минуту сказала она.

К ней подошёл Бондаренко и приложился к оптическому прицелу своей новой винтовки.

— Да, с виду — куча рухляди. Но, в тихом омуте, как известно… — снайпер опустил винтовку.

— Будет очень неприятно, если окажется, что там ничего и нет, — к ним присоединился Кузя.

— Тепловой след оборвался там, — подал голос Дьяболик. — Пока вы воевали, я продолжал следить за поганцем. Значит, по-видимому, он приземлился на космодроме.

— Может оттуда ведёт ещё один подземный туннель, просто мы не знаем, — заметил Попов. Его и его товарищей вкратце ввели в курс дела, и он знал о последних событиях.

— Ладно, чего гадать, — Дмитрук раздражённо сплюнул. — Видно, пока не залезем с головой в гадючье гнездо, ничего не узнаем.

Лена ещё минуты две рассматривала космодром в бинокль.

— Нет. Ничего не вижу. Всё тихо как в Испании во время сиесты, — она покачала головой. — Что ж, выбора действительно нет. Поехали дальше. Всем быть максимально внимательными и наготове!

Машины медленно двинулись дальше.

— Я ожидал, что к нам уже прилетят-прибегут толпы роботов, — буркнул Дьяболик. — Я что, зря с пушкой парился?

— Чтобы все проблемы были такими, — хмыкнул Романенко.

Во второй машине Бондаренко пересказал остальным, что он видел.

— Вы точно уверены, что там что-то важное? — с сомнением переспросил Меньшиков.

— Ты просто не знаешь того парня, — скривился Аксёнов. — Он на мелочи не разменивается.

— Ну да, вы рассказывали, — кивнул Меньшиков. — Я только надеюсь, что будет не как с той серверной.

— Парень — наша единственная зацепка, — ответил за Аксёнова Ерёмин. — А единственная зацепка по его местонахождению — Байконур.

— Вы знаете, — внезапно сказал размышлявший о чём-то до этого Андрусенко. — Раньше ведь патрулей тостеров было пруд пруди. А сейчас тишь да гладь.

— Хочешь сказать, чересчур тихо? — отозвался Меньшиков.

— Как бы не было беды, — Андрусенко крепче сжал баранку и пристроился поближе к первой машине.

Джипы медленно подъезжали к Байконуру. Вблизи было ещё лучше видно, в какое запустение пришёл космодром. Целых строений не осталось вовсе, все они были в той или иной степени повреждены. В отдалении виднелись покорёженные пусковые установки, на одной из них стоял покосившийся ракетный носитель, казалось, он вот-вот упадёт и похоронит под собой незадачливого исследователя. На железнодорожных путях внутреннего пользования стояли и лежали грузовые вагоны, трансформаторные подстанции были разбиты, вокруг них висели обрывки проводов, в стороне от подстанции виднелся один из аэродромов, там стояло несколько потрёпанных и разваливающихся самолётов, правда, истребителя Руслана видно не было. Весь пейзаж невольно наводил на мысль, что здесь всё давным-давно вымерло.

— Пушка ловит присутствие жестянок, — внезапно сказал Дьяболик.

— Где? — Лена мгновенно напряглась и сняла автомат с предохранителя.

— Впереди, прямо по курсу, в 150 метрах от нас, — неуверенно ответил Дьяболик.

— Но впереди же метров на 300 пустое пространство! — Алексей вгляделся в видневшиеся впереди первые здания, затем поглядел по сторонам. — Сенсор точно ничего не напутал?

— Не должен был, — Пермяков почесал в затылке. — О! Вот ещё сигналы! На 2 часа, расстояние 200 метров и на 11 часов — 185 метров.

— Но там же нет ничего! — чуть не с отчаянием возразил Дмитрук, нервно сжимая готовый к бою пулемёт и вертя головой по сторонам.

— Сам знаю, — буркнул Дьяболик.

— Тише вы, — Никольская тронула Лёшу за плечо. — Давай помедленнее, тут что-то нечисто.

— Я свяжусь с ребятами, — Попов дождался кивка Лены и шёпотом принялся докладывать ситуацию Андрусенко.

— До ближайшей цели — 140, 135, 130, 125… — Дьяболик принялся отсчитывать метраж.

— Мне эта ситуация кажется знакомой, — Лёша неожиданно для самого себя понял, что нечто подобное он уже наблюдал.

— О чём ты говоришь? — уточнила у него Никольская.

— Когда мы обнаружили базу Топалова в Уральских горах, оказалось, что её накрывал голографический купол… — тут Лёшу прервал Дьяболик.

— … 110, 105… Ох ты ж ё-моё!!!

Восклицание Дьяболика потонуло во внезапно наросшем гуле, мир вокруг мигнул, а затем впереди вместо заброшенного космодрома выросли хромированные башни. Алексей от неожиданности затормозил так резко, что едущий следом джип чуть не влетел в их багажник.

— … похожий на этот, — закончил он фразу. — Как же я раньше до этого не додумался?

— Вы тоже это видите? — ошарашенно прошептал Попов.

— Что это за хрень такая? — Дмитрук, раскрыв рот, глядел на преобразившийся космодром. — Откуда оно взялось? Дьяболик, что вообще происходит?

— Я что ли это придумал, чего у меня спрашивать? — Дьяболик выглядел шокированным не меньше остальных.

А посмотреть было на что. Остовы, обломки, покорёженные останки, мусор — всё это исчезло. Перед ними простёрлось пространство, заполненное хромированными зданиями и вышками, тихо гудели абсолютно рабочие трансформаторные подстанции, вместо старых железнодорожных путей были проложены новые монорельсовые. Посередине всего этого хромированного города возвышался высокий, расширяющийся вверху наподобие зонтика шпиль. Чуть ниже в несколько уровней шли «юбки», верхняя сторона которых светилась красным. От «зонтика» во все стороны расходился купол, накрывающий весь космодром, с виду он напоминал марево над землёй в жаркий день.

— Жестянки освоили технологию голограммы, — до Дьяболика, наконец, дошло, и он выругался. — Теперь понятно, почему этот комплекс не засекли раньше.

— У нас гости… Много, — Романенко смотрел на приближающиеся фигурки роботов.

— Пушку к бою! — скомандовала Никольская. — Обработаем ультразвуком, всем оставаться в автомобилях, успеете навоеваться ещё! Андрусенко, машину — вплотную к нашей, будет прикрытие!

Из наушников донеслось подтверждение, и второй автомобиль мягко ткнулся в задний бампер их джипа.

— Вот и вы, — донёсся до них искажённый динамиком робота голос. — Добро пожаловать. Рад, что мне не пришлось посылать за вами патруль. Я знал, что ваше упрямство приведёт вас прямиком ко мне. И оказался прав. Могу вас поздравить, «Омега» действительно находится здесь, но это знание вам не поможет. Никто из вас не уйдёт отсюда живым и даже сверхспособности ваших друзей вам не помогут, но я всё же, надеюсь, что вы продержитесь достаточно долго, чтобы меня развлечь.

Несмотря на искажения, было понятно, кто говорит с ними — Руслан.

— Выйди сюда, тварь, и я устрою тебе Диснейленд! — заорал Дмитрук, высунувшись в окно.

— Отставить! — рявкнула Лена. — Захотел пулю в лоб?

Дмитрук нехотя залез обратно.

— Покажи, на что способен ваш «Ультратрон», — обратилась Никольская к Пермякову. — Огонь!

Роботы приближались полукругом, поэтому Дьяболик повернул пушку влево и зажал спусковую кнопку на КПК. Невидимый луч ультразвука вырезал в крайнем левом роботе идеальный круг, затем двинулся вправо, разрезая сначала его, потом и всех последующих на пополам. Через 5 секунд пушка закончила своё движение в правом положении. На земле теперь валялись половинки роботов, у некоторых ещё сохранились моторные функции, и они слабо двигались. Одна из половинок всё ещё была на ногах, точнее сказать стояли сами ноги с хвостом, но через секунду хвост конвульсивно дёрнулся и, потерявшая равновесие часть робота завалилась на бок. В зданиях позади появились вырезанные пушкой узкие щели.

— Вот это я понимаю эффективность, — Попов довольно хмыкнул. — В нашу бы дивизию таких малышек штук пять-шесть и мы бы сровняли тостеров с землёй.

— Это ещё не конец, — Дьяболик внимательно следил за экраном КПК. — Приближаются ещё цели, с разных сторон, теперь их раза в три больше.

— Ставь пушку на автомат, — посоветовал Попов.

— Готово, — Пермяков перевёл орудие в требуемый режим.

— Лёша, ты если что… — начала Елена.

— Прикрою, — понял её Романенко. — Не волнуйся, под пулями никого не оставлю.

Подлетевший первым БпЛА получил сквозную дырку прямо по центру и рухнул на землю, шедшая за ним группа из трёх роботов повторила судьбу своих товарищей из первой волны и рухнула половинками на землю. Ещё двое БпЛА приближались с другой стороны, но подлететь близко так же не сумели. А затем повалила основная масса. С каждой секундой роботы всё прибывали, они пытались обойти джипы с флангов и тыла. Поначалу пушка уверенно справлялась, но затем ей стало всё труднее успевать за многочисленными целями, она просто физически не успевала поворачиваться в нужные стороны с требуемой скоростью.

— Прорываются, — процедил сквозь зубы Пермяков.

— Знаете, вы как надоедливые мошки! — теперь голос Руслана транслировали все целые роботы, создавалось впечатление, что он звучит отовсюду. — Как вас не трави, вы всегда мельтешите перед глазами. Знали бы вы как сильно вы меня достали. Но я положу этому конец.

— Поехали, — скомандовала Лена. — Нужно прорываться, «Омега» всё-таки здесь.

— Хвастовство и самоуверенность погубят паренька, — Дмитрук довольно осклабился.

— Лёша, прикрой. Дьяболик, придержи коней пока, нам может ещё понадобиться заряд. Все — огонь по своему усмотрению, — быстро раздала указания Никольская.

Алексей сосредоточился и все увидели уже знакомый голубоватый купол, накрывший джипы. Затем он вдавил педаль газа в пол, и автомобиль рванул с места. Сзади не отставал второй.

Солдаты обоих машин высунулись в окна и принялись поливать огнём напирающих со всех сторон врагов. Поле пропускало снаряды изнутри и блокировало их снаружи. Аксёнов разрядил гранатомёт в плотную группу роботов, бежавших наперерез, прозвучала серия взрывов и вокруг разлетелись обломки металла и асфальта, огонь лизнул защитное поле. Бондаренко на ходу меткими выстрелами сбивал одиночные мишени, которые было не так эффективно накрывать массированным огнём. Выстрел — и пробитый насквозь БпЛА падает сверху на робота, сбивая того с ног. Ещё выстрел — и безголовая жестянка начинает размахивать хвостом и стрелять во все стороны, задевая своих. Ещё один — и валятся на землю бежавшие друг за другом двое врагов, пробитые насквозь, а пуля застревает в руке третьего, безнадёжно испортив оружие в предплечье. Дмитрук не отпуская пальца со спускового крючка, расчищал дорогу впереди. Рой крупнокалиберных патронов буквально разрывал на части противников, вырывал из корпусов куски, отрывал конечности. Остальные добавляли к уничтожению роботов свою лепту из автоматов. Вокруг рвались ракеты, выпушенные БпЛА, по защитному полю стучал град пуль, во все стороны разлетались отражённые пучки лазеров, разя попадавшихся на пути роботов. Лёша постепенно бледнел, на лбу выступили капли пота, но пока что он держался и умудрялся ещё выискивать путь между роботами и строениями.

Внезапно земля заметно вздрогнула, это чувствовалось даже несмотря на бешеный темп езды. Джипы давно въехали на территорию космодрома, вокруг мелькали здания, справа обзор закрывала одна из башен.

— Крупная цель справа! — заорал Дьяболик.

— Только не говорите, что это… — Лена не договорила.

Из-за башни показалась огромная, отливающая металлом фигура. За один шаг она оказалась впереди джипов, преграждая им путь.

— Чистильщик! — Дмитрук перенёс огонь на многотонную громаду.

— Куда палишь? Вали мелких! — осадила его Лена, затем приказала Дьяболику. — Давай оставшимся зарядом по Чистильщику!

Расстояние до огромного робота было совсем маленьким, поэтому он, вместо того, чтобы выстрелить, просто поднял ногу. Лёша резко вильнул в сторону, и хромированная колонна с грохотом опустилась всего в паре метров от машины. Они находились как раз под Чистильщиком, когда ультразвуковая пушка пришла в движение. Поднять её вертикально вверх не позволяла конструкция креплений, и Дьяболик просто провёл лучом по ногам. Глубокие борозды прорезали ноги-колонны, однако луч не успел пройти насквозь.

— Чёрт, ещё раз! — джип уже проехал Чистильщика, и Лена оглянулась назад, на разворачивающегося робота. — Нас же сейчас поджарят!

Дьяболик принялся разворачивать пушку назад, но тут внезапно все звуки перекрыл страшный скрежет. Из борозд на ногах робота брызнули во все стороны осколки, он просел на мгновение, а затем отломившиеся части ног разъехались в стороны и он принялся заваливаться вперёд, прямо на едущие автомобили.

— Сворачивай! — крикнула Лена Алексею, но он и так уже принялся крутить руль, и машина резко свернула вправо. Едущий за ними джип повторил его манёвр, только свернул влево.

Будто началось небольшое кратковременное землетрясение, когда робот всем своим весом с размаху упал на землю. Поднятое облако пыли скрыло Чистильщика из виду. Внезапно гигантская рука метнулась из облака и мёртвой хваткой вцепилась в ближайшее к джипу здание.

Романенко вильнул в сторону, чуть не врезался в вышку электропередачи, сбил подвернувшегося тостера и выровнял машину.

— Так поседеть недолго, — Лёша выругался и покрепче перехватил руль.

— Живучий гад, — Попов перевёл дыхание, он тоже не ожидал такого поворота.

Тем временем рука стала сгибаться, здание пошло трещинами, заскрипело, но выдержало. Из поднятой пыли показалась морда Чистильщика. Мигнула вспышка и лицевые эмиттеры исторгли лазерный пучок диаметром добрых 50 сантиметров.

— А-а-а-а!!! — Алексей схватился руками за голову, выпустив руль. Защитное поле мигнуло и погасло, однако, успев предотвратить попадание в автомобиль.

Дьяболик быстро схватил баранку левой рукой, предотвратив занос.

— Приди в себя, мы сейчас куда-то врежемся! — Никольская затрясла Лёшу.

— Что это было? — он потряс головой, с трудом преодолев волну боли и снова взял руль. Дьяболик не спешил далеко убирать руку, страхуя его.

— Выстрел Чистильщика. Хорошо, что ты не отключился полностью, — ответила Лена.

— Он перезаряжается, сейчас последует ещё один, — Дьяболик посмотрел назад, затем правой свободной рукой взял КПК.

— Осталось всего 7 % заряда, — он развернул пушку. — А теперь всем молиться, — «Ультратрон» смотрел прямо в наливающийся красным светом «глаз» Чистильщика и Пермяков нажал кнопку огня.

«Глаз» вспыхнул, противоударная линза принялась плавиться, внутри головы робота началась цепная термическая реакция. Затем из «глаза» вырвалось пламя, и голова Чистильщика рухнула на бетон.

— Уф. Заряда хватило как раз впритык, — Дьяболик вытер пот. — Теперь «Ультратрон» бесполезен.

— Лёша, как с защитой? — вместо ответа спросила Никольская.

— Пробую, — Романенко выглядел донельзя измотанным, впрочем, им пока везло, большинство врагов были раздавлены упавшим Чистильщиком.

— Хорошо, пока жестянки не очухались после падения этой дылды, у нас есть немного времени, — Никольская кивнула. — Ребята, вы там как? — произнесла она в микрофон.

— Живы. Едем к вам. — последовал ответ.

— Давай вон к тому зданию, — внезапно сказал Пермяков. — Сможем попасть в вычислительный комплекс, оттуда раньше производилось управление полётами. Если откуда и начинать поиски, то логичнее всего оттуда.

Джип затормозил перед закрытым металлической дверью входом.

— Подтягивайтесь, мы рядом с диспетчерской, второе здание справа, — передала Лена товарищам во второй машине.

Через полминуты подъехал второй джип, и солдаты высыпали наружу.

— Прежде всего, я хочу знать, что это было? — тут же пристал к Лёше с расспросами Попов. — Что нас защищало?

Двое его товарищей тоже вопросительно и немного с подозрением смотрели на Романенко.

— Господи, ну ты нашёл время, — застонал Алексей. — Про паранормальные способности слышал? Считай меня солдатом из нового секретного подразделения спецназа.

— Ты раньше про такое не рассказывал, — Андрусенко сощурился.

— Ещё один, — Лена повернулась к Игорю и рявкнула. — Думаешь, он киборг?! Мы это уже обсуждали. А посомневаешься ещё с минуту — прибегут настоящие и наглядно покажут разницу между нами.

— Он просто может немного больше, чем обычный человек, вот и всё, — добавил Ерёмин. — Тебе что, завидно?

— Тебе мало, что этим он нас спас? А может ещё и не раз спасёт! — Дмитрук присоединился к Лене и Ерёмину.

— Ладно-ладно, чего вы взъелись? — Андрусенко пошёл на попятную. — Просто это… Поле… Смотрелось очень эффектно, никогда такого раньше не видел.

— Как бы попасть внутрь? — Дьяболик тем временем осматривал запечатанный вход, не обращая внимания на возникшую неловкость, и разговаривал сам с собой. — Панели управления с этой стороны нет, может, дверь открывается радиосигналом?

Дальний из двух джипов внезапно взлетел на воздух, чудом никого не задев шрапнелью осколков. Аксёнов выглянул за угол и увидел вдалеке несущихся в их сторону роботов. В стену здания рядом с ним тюкнули несколько пуль.

— Нет времени! — он отодвинул Пермякова в сторону и прилепил на дверь взрывчатку. — Все за угол, бегом!

Прозвучал взрыв, и солдаты сгрудились перед рваной дырой с остывающими краями.

— Дьяболик, Лена, идите внутрь, — решительно сказал Романенко.

— Но… А как же…

Лёша словил ошалевший взгляд Никольской и тронул её за руку.

— Что я скажу Гене, если с тобой что-то случится? — он мягко ободряюще улыбнулся. — Прикроешь Дьяболика, пока он будет загружать вирус. А я с остальными прикрою вход, очень скоро тут будет жарче, чем в аду, — он отвернулся, напрягся, и вокруг отряда снова замерцало защитное поле. — Идите, надолго меня не хватит, и чем дальше вы окажетесь, когда защита лопнет, тем лучше.

— Хорошо, — кротко ответила Елена и с благодарностью коснулась его плеча.

— Бери, — Аксёнов протянул Дьяболику взрывчатку. — Тут от неё толку всё равно не будет. Если будут проблемы со взломом, будет альтернативное решение.

— Постарайтесь выжить, — и Лена вместе с Пермяковым бросилась в тёмный провал рваной дыры.

— Ну-с, господа, — Бондаренко размял руки, хрустнув пальцами. — Все готовы?

— А то, — Дмитрук подошёл к уцелевшему джипу и вынул автономную переносную турель, а за ней вторую. — Я знал, что малышки пригодятся.

Со всей возможной скоростью солдаты похватали, сколько смогли унести боеприпасов, Аксёнов заминировал оставшийся джип. Дмитрук в это время расставил по бокам от дыры турели, настроил и активировал их, затем все спрятались внутри здания. Лёша накрыл защитным полем турели и дыру.

Буквально через пять секунд из-за угла выбежали первые четыре робота, сопровождаемые двумя БпЛА, они с ходу открыли огонь. В ответ застрочили турели и оружие бойцов. Защитное поле держалось, Алексею даже не стоило больших усилий его поддерживать, это был всего лишь авангард основных сил противника. С каждой секундой враги всё прибывали, их уже набралось с полсотни, когда Аксёнов активировал детонатор. Джип разорвало на кусочки, остатки боеприпасов в кузове детонировали, нанося огромный урон находившимся рядом роботам. На секунду в хромированной толпе образовалось свободное пространство, но его тут же заполнили новые волны бездушных машин, ступая прямо по корпусам своих павших товарищей, они шли на штурм…

До Лены с Дьяболиком донёсся отзвук взрыва.

— Надеюсь, ребятам не сильно туго, — Елена обернулась назад, как будто могла увидеть бой сквозь стены.

— Идём, чем быстрее сделаем дело, тем быстрее им станет легче, — Дьяболик ускорил шаг.

Они с Пермяковым уже опустились на несколько уровней, вся хрупкая аппаратура вычислительного центра располагалась под землёй. Миновали комнату с неработающими терминалами — это были остатки былого обустройства, роботам не нужны были визуальные интерфейсы. Спустились короткой лестницей, отворили незапертую дверь и попали в коридор. Он поворачивал в нескольких местах, и оказался ужасно длинным. Два раза им попадались лестницы в десяток ступеней каждая.

— За следующим поворотом наша цель… — Дьяболик сверился с планом на КПК, который он отсоединил от «Ультратрона».

Всё ещё глядя на экран, он шагнул за угол. Тут же что-то ярко сверкнуло, Пермяков вскрикнул и выронил КПК.

— Назад! — Никольская оттащила его обратно.

— Сукины дети! — прошипел Дьяболик, держась за левую руку и сел на пол.

— Что там такое? — Лена обеспокоено осмотрела рану. Кровь запеклась, а кожа вокруг потемнела, как от ожога, сгоревшим оказался и рукав куртки вокруг раны.

— Лазерные автоматические турели, — морщась, Дьяболик оторвал рукав и принялся перевязывать рану.

— Оставь, я сделаю, — Лена убрала его руку и, разрезав ножом рукав вдоль, аккуратно, в несколько слоёв замотала Пермякову руку. — Повезло хоть, что не будет заражения.

— Да уж, повезло, — буркнул Дьяболик. — Кроме турелей там, кстати, наглухо закрытая дверь, вроде той, которая стояла на входе этого здания.

— Есть другой путь?

— Посмотрим, — Пермяков дулом автомата быстро подвинул к себе лежавший недалеко от угла КПК, очередной выстрел турели прошёл мимо. — Нет, это единственный в этом здании. Есть проход из соседнего, но, думаю, сейчас соваться наружу — не лучшая мысль.

— Взломать дверь, я так понимаю, ты не успеешь, — риторически заметила Елена.

— Нет… но есть альтернативное решение, — повторил слова Аксёнова Дьяболик и встал со странным выражением в глазах.

— Ты что задумал? — Никольская опасливо посмотрела на него.

Вместо ответа Пермяков достал взрывчатку, которую ему дал Аксёнов перед тем, как они ушли и принялся выставлять таймер.

— Но как ты её прикрепишь? — Лена всё ещё не могла понять задумки товарища.

— Увидишь, — Дьяболик улыбнулся, быстро высунулся и метнул взрывчатку в направлении двери.

Ему сказочно повезло. Взрывчатка, пролетев несколько метров не вращаясь, врезалась задней стороной в дверь и прилипла к ней. Лазерные пучки пролетели в считанных сантиметрах, но Дьяболик успел убраться обратно. А затем прозвучал взрыв.

Когда они вышли из-за угла, Лена увидела его последствия. Развороченная дверь ощерилась неровными краями пробитой дыры, по бокам от неё дымились останки смявшихся и оплавленных турелей.

— Ты не мастер спорта по метанию, случайно? — с восхищением поинтересовалась Лена.

— Нет, удачливый просто, — Дьяболик довольно улыбнулся. — Хотя, если бы взрывчатка не прилипла, пришлось бы разбираться с дверью отдельно.

По одному они пролезли через дыру, и попали в серверную вычислительного комплекса.

— Вот это я понимаю, — присвистнул Дьяболик.

Серверная оказалась большой комнатой, заставленной новейшим оборудованием, некоторое из которого до войны отсутствовало даже в прототипах и, по-видимому, было разработано и собрано самой «Омегой». Пермяков быстро нашёл порт обмена данными и подключил к нему КПК. Он попытался воспользоваться уязвимостью, о которой говорил Малецкий, но как он и ожидал, она закрыла её.

— А мы строптивые, да? — фыркнул Дьяболик, — Попробуем по-другому, — он принялся реализовывать запасной план взлома.

Он подключился к системе авторизации и отправил специально сформированный запрос. Назад вернулся список логинов и соответствующих им паролей. Дьяболик ввёл первую же комбинацию. «Доступ запрещён» — высветилось на экране КПК.

— Не понял, — Дьяболик довольно тупо уставился на коммуникатор, затем проверил запрос и ответ на него ещё раз. У него на руках действительно были логины и пароли с «зелёным» допуском.

Он ввёл вторую комбинацию логина и пароля. На экране высветился тот же ответ.

— Ах ты зараза! — Дьяболик начинал злиться. — Играть со мной вздумала? — Лена недоумённо посмотрела на него, но ничего не сказала.

Пермяков перепробовал все предоставленные коды доступа, но ни один из них не подошёл, тогда он перешёл к последнему варианту взлома, который он обдумывал весь этот день. Судя по данным, которые находились на КПК Малецкого, сервер «Омеги» имел модульную архитектуру, а так же множество дублирующих систем, что делало его чрезвычайно устойчивым к физическим повреждениям и позволяло «Омеге» функционировать, даже если серверу будет нанесён большой ущерб. Изучив все схемы, Дьяболик нашёл ту, которая отвечала за систему защиты. Если бы он просто слегка повредил физические платы, то смог бы обмануть «Омегу», заставив думать, что они всё ещё исправны, и беспрепятственно проникнуть в систему с данного участка.

— Ну что там? — поторопила его Елена.

— Упрямится, маленькая. Сейчас я всё сделаю, — с энтузиазмом сказал Дьяболик и принялся ходить вдоль стоек, выискивая ту, где должна была находиться нужная ему плата. На это ушло минут пять. Наконец, он остановился возле одной из них.

— Здесь, — пробормотал он с уверенностью себе под нос. — Номера стоек совпадают.

Все серверные стойки во избежание несанкционированного доступа были закрыты стальными дверями. Пермяков не стал церемониться и расстрелял электронный замок в упор из автомата, после чего открыл дверь и увидел множество плат, уложенных вертикально в несколько рядов.

— Кажется вот эти, — он сверился со схемой на КПК. — Да, всё верно.

Кончиком ножа он поддел и оторвал от всех восьми, отвечающих за безопасность сетевого доступа, плат по нескольку миниатюрных конденсаторов. Потом подумал, и добавил пару царапин там и сям, повредив коммутирующие дорожки.

— Готово, — сказал он, и побежал обратно к главному терминалу. — Посмотрим, что ты скажешь теперь, — Пермяков ещё раз послал запрос, и теперь получил в ответ совершенно другой список логинов и паролей. Предыдущий оказался обманкой. — Вот! Другое дело!

«Доступ получен» — высветилось на экране его КПК, когда он ввёл первую же из полученных пар.

Внезапно загрохотали чьи-то тяжёлые шаги, явно не человеческие, затем дверь в дальнем конце комнаты отъехала в сторону. В дверном проёме показалась огромная фигура робота, он не был похож на обычные жестянки. Высотой он был примерно 3 метра, окрашен в синий цвет, броня блестела как полированная. На месте глаз находилась пара сдвоенных видеодатчиков, которые светились тусклым жёлтым цветом.

— Привет! — голос пришельца звучал глухо. — Не ждали меня?

— Руслан? — неуверенно уточнила Никольская.

— Молодец, узнала. Как вам моя новая одёжка? Новейшая разработка, работает от миниатюрного ядерного реактора. Просто чудо, не правда ли? Отойдите от серверов!

— Секунду, только в чате со всеми попрощаюсь, — Дьяболик молниеносно протянул руку к экрану КПК и что-то нажал.

— Смешно, — бесстрастно произнёс Руслан, и Дьяболика насквозь прожгло лазерным лучом. С дымящейся дырой в груди он завалился на пол. Смерть была мгновенной.

— Может у тебя тоже есть в запасе какие-нибудь остроты? — Руслан повернулся к замершей Никольской. — Говори, не стесняйся.

— Послушай это, — Лена подняла дуло автомата и выпустила в Руслана всю обойму.

Пули не причинили костюму никакого вреда, впрочем, она не особо на это и рассчитывала.

— Эту шутку я уже слышал, — из динамиков шлема прозвучал глухой смешок. — А теперь, будь добра, подойди к КПК и отмени всё то, что запустил твой друг.

— Прости, у меня образование гуманитарное, — Лена издала злой смешок. — Мучайся сам.

— Тогда ты здесь просто лишняя, тебе пора…

Выстрелить Руслану помешала дверь, через которую он вошёл. Она с грохотом сошла с пазов и вылетела. Оттуда вышел ещё один человек в таком же экзоскелете.

— Что за?.. — Руслан обернулся на шум.

— Не ожидал меня увидеть? — произнёс знакомый голос.

Сердце Лены ёкнуло и радостно затрепетало, это был голос Гены.

— Какой приятный сюрприз. Двоих одним махом! — Руслан повернулся спиной к Никольской, для него она не представляла угрозы, и направился к Гене.

— Не в этой жизни, — Озимцев неожиданно быстро для таких габаритов оказался перед Русланом и со всей силы ударил его в грудь.

Сила удара была такова, что экзоскелет парня вместе с ним самим отлетел на несколько метров и упал на пол. Не поднимаясь, он вытянул руку и выстрелил лазером из эмиттеров, расположенных на кисти. Озимцев успел увернуться, и Руслан выстрелил второй раз. Инерция движения была приличной, и на этот раз увернуться Гена не сумел. Его отбросило в сторону, и, падая, он повалил несколько стоек. Как только началась драка, Лена спряталась в углу за кластером серверов, покрытым металлическим кожухом, и наблюдала за боем оттуда.

— Думаешь, ваш вирус это панацея от всех бед? — Руслан поднялся на ноги. — Пусть даже вы уничтожите «Омегу», но это лишь ненадолго отодвинет неизбежное. Я не один. Таких как я много и со всеми вам не справиться!

— Лично тебя это не спасёт, — Озимцев сорвался с места и повалил Руслана на пол.

Это было так неожиданно, что тот даже не успел выстрелить. Грохот был такой, как будто обрушился небоскрёб. Руслан с большим трудом сумел спихнуть Гену с себя. Он поднял руку, и взял было Гену на прицел, но Лена опередила его. Её выстрелы пришлись на правый сдвоенный видеодатчик, от чего тот разлетелся снопом осколков и потух. Руслан замешкался на секунду, и этого было достаточно, чтобы Гена снова оказался на нём и начал бить его в голову без остановки.

В это время КПК Дьяболика, висевший на соединительном шнуре, издал мелодичный звук. Лена подползла к нему, взяла его в руки и увидела отчёт о загрузке вируса. На экране КПК последовательно высветилось: «Вирус успешно загружен. Определяю структуру системы. Начинаю удаление файлов системы».

— Знаешь в чём самый главный недостаток технологий, Руслан? — Гена продолжал избивать парня и теперь со всей силы заехал ему правой рукой. — На каждое оружие найдётся оружие помощнее! — теперь он заехал левой. — Это замкнутый круг, гонка, которая никогда не кончится, — он опять ударил правой. — Атакующая технология, защитная, снова атакующая, снова защитная, — он заблокировал руку Руслана, попытавшегося его ударить. — А побеждает в результате не технология, а сила духа. У плохих парней с ней вечно проблемы, — и Геннадий нанёс сокрушительный удар по экзоскелету, продырявив его в районе груди. Затем вырвал оттуда пучок проводов, чем вызвал короткое замыкание.

— Чёртов сукин сын! Моя смерть ничего не изменит! — в голосе Руслана послышалось отчаяние. — Все твои усилия напрасны! Вы всё равно потерпите поражение!

— Короткое замыкание главной цепи. Перегрузка основного реактора. Немедленно покиньте персональную моторизированную броню и удалитесь на безопасное расстояние, — зазвучал компьютерный голос из динамиков шлема Руслана.

В этот момент КПК снова издал мелодичный звук, и на экране высветилась надпись: «Все хранилища информации отформатированы. Подтверждаю 100 % уничтожение «Омеги»».

— «Омега» уничтожена, — Лена отключила КПК и спрятала в кармане куртки.

— Отлично. Самое время уносить ноги, — Гена встал с экзоскелета Руслана.

— Я не дам тебе уйти отсюда, — Руслан попытался схватить Озимцева за ногу, но в этот момент гидравлика окончательно отказала, и Гена просто оттолкнул его руку.

— Прости, я сегодня не в настроении умирать.

Озимцев одним ударом выбил покорёженную взрывчаткой дверь, кинул прощальный взгляд на Дьяболика и они с Никольской спешно покинули помещение.

— Не-е-е-е-е-е-т!!! — их догнал нечеловеческий крик, затем прогремел взрыв, и всё накрыла волна огня. Озимцев едва успел прикрыть собой Елену.

Наверху шла ожесточённая перестрелка между людьми и роботами. Уже дважды отключалось защитное поле Алексея и дважды он, прикладывая неимоверные усилия, возвращал его обратно. Попов и Дмитрук были серьёзно ранены и не могли продолжать бой. У Дмитрука едва хватило сил кое-как перевязать раны Попова и свои. Вместе с обычными роботами стали появляться и киборги — «Омега» кидала в бой все имеющиеся ресурсы. Дверь, которую они взорвали, теперь была полностью уничтожена, стены вокруг дверного проёма испещрены дырками от пуль, попаданий лазера и ракет. Одна из автоматических турелей валялась грудой искорёженного металла, у второй давно закончился боезапас. Защитное поле было совсем слабым, едва видимым и мерцало. По всей его площади возникали бреши, в которые свободно пролетали пули и лазерные пучки. Лёша не рисковал увеличить его мощность, иначе он мог потерять сознание, и поле исчезло бы совсем. Перед зданием и частично внутри возле входа валялись горы покорёженных роботов и тела киборгов. Кровь и технические жидкости перемешались в один адский коктейль.

— Да сколько их? — Аксёнов выстрелил и откинул в сторону гранатомёт. — У меня уже гранаты закончились.

— А у меня последняя обойма, — отозвался Кузя. — Такими темпами мы долго не продержимся.

Неожиданно один из киборгов прыгнул вперёд и рыбкой пролетел через одну из брешей в защитном поле Лёши. Действуя с неимоверной быстротой, он нанёс Алексею сильный удар в грудь, от которого того отбросило к дальней стене комнаты. Ближе всего к киборгу оказался Ерёмин. Патронов для автомата у него уже не осталось, и он вёл бой с найденным на складе дробовиком. Он начал нацеливать его на противника, но киборг вырвал оружие у него из рук и выстрелил ему в лицо. Следующий заряд дроби улетел в сторону головы Кузи, и тот упал, непроизвольно зажав спусковой крючок. Комнату прорезала очередь, но, к счастью, пули попали в стену, не задев никого из солдат, киборг же ушёл в сторону перекатом. Воспользовавшись его заминкой, Андрусенко отскочил подальше от киборга и выстрелил из пистолета тому в голову. Продолжая демонстрировать нечеловеческую реакцию, киборг попросту отклонил голову, и пуля прошла мимо. Второй раз Игорь не успел выстрелить, киборг оказался рядом. Он нажал курок, но дробовик лишь сухо щёлкнул, в нём закончились патроны. Тогда киборг схватил Андрусенко за руку с пистолетом, уводя её в сторону, затем взял за шиворот и бросил в сторону. Игорь ещё не приземлился, а киборг уже летел в прыжке к следующей цели — Бондаренко. Раздался оглушающий выстрел и киборга откинуло обратно с немаленькой дырой в груди.

— Получи, бездушный кусок мяса! — Бондаренко перезарядил снайперскую винтовку.

Защитное поле мигнуло в последний раз и погасло. В то же мгновение сквозь разрушенный дверной проём в комнату влетели с полдюжины врагов. Прошелестела волна воздуха и нападавших откинуло обратно. Но это никого не остановило и враги во второй раз ринулись внутрь. Алексей, не вставая, снова откинул их назад. Его теперь хватало только на такие короткие телекинетические удары, защиту он создать уже не мог. На мгновение он потерял сознание, а когда очнулся, увидел двух нависших над ним киборгов. Оставшиеся в живых товарищи яростно отстреливались от ничем теперь не сдерживаемых полчищ. Дмитрук, несмотря на раны, поднял свой тяжёлый пулемёт и с криком поливал роботов остатками патронов.

«Похоже, на этот раз нам не выкрутиться», — вяло подумал Романенко. — Хоть бы Лена с Дьяболиком выжили и завершили миссию.

Он силой мысли оттолкнул протянувших к нему руки киборгов, перевернулся и встал на четвереньки. Голова кружилась и нещадно болела. Это был результат длительного использования его способностей, а может, последствия удара о стену. Лёша не знал, да и ему сейчас было всё равно. Слабо теплившаяся воля к жизни ещё толкала его вперёд, на борьбу, хотя мозг понимал, что шансов исчезающе мало… Да нет, их просто нет, это всё его оптимизм… Мысли путались, окружающие звуки становились то глухими, то нестерпимо резкими, перед глазами всё плыло. Над ним снова нависла тень киборга…

Воздух прорезал тонкий визжащий звук, перешедший в густой вязкий бас. В унисон ему запищал эквалайзер на запястье Лёши. Солнечный свет померк, будто закрытый грозовой тучей. Алексея опрокинуло на бок и куда-то потащило. Звуки стрельбы стихли. Он перевернулся и успел упереться ногами в зазубренный край дверного проёма. Рядом лёжа или сидя держались, кто за что мог, его товарищи. Дмитрук одной рукой удерживал всё ещё бесчувственного Попова. А снаружи на высоте трёх-четырёх этажей разрасталось абсолютно чёрное, поглощающее свет пятно. Оно с шумом и свистом засасывало воздух, а так же все незакреплённые предметы вокруг себя. За десяток секунд оно поглотило завалы искорёженных хромированных тел, вместе с ними полетели наверх ещё функционирующие роботы и киборги. Один из них ухватился рукой за край дверного проёма совсем рядом с Лёшей. Он смотрел прямо ему в глаза, силясь дотянуться второй рукой до его ноги. Его лицо не выражало никаких эмоций.

«Это — будущее человечества? Бездушные убийцы, созданные в насмешку над всем прекрасным, что есть в человеке?» — подумалось Алексею.

Его охватила внезапная злость. К ней примешалась обида за человечество, боль за унесённые понапрасну жизни и она переросла в ярость, смыв усталость и слабость, и пробудив скрытые ресурсы его организма. Киборг улетел в сторону продолжавшего засасывать всё вокруг и увеличивающегося в размерах чёрного провала, со стороны Романенко остались только его пальцы, отрубленные вновь появившимся защитным полем. Тяга сразу исчезла, и солдаты принялись кое-как подниматься на ноги.

— Что это за штука, чёрт возьми? — Меньшиков глядел на новоявленный «пылесос».

— Червоточина, — послышался вдруг глухой голос из-за его спины.

Все, кто был в сознании, обернулись и увидели металлического гиганта, высотой в 3 метра. Рядом с ним стояла Лена. Она была не в лучшей форме, но это было лучше, чем если бы она была мертва.

— Гена, ты? — Лёша вскочил и бросился к человеку, облачённому в броню.

— Страшно рад тебя видеть, дружище! — пророкотали динамики в шлеме, и Озимцев осторожно коснулся металлической рукой плеча друга.

— Слава Богу, вы живы! Где ты отхватил такой костюмчик?

— Купил на распродаже. Правда, мне идёт? — Гена засмеялся. — Шучу, мне его любезно одолжил из своих запасов наш юный друг, ныне, увы, покойный.

— А как вирус? Подействовал? — поинтересовался Аксёнов.

— «Омеги» больше нет, — почти торжественно произнесла Лена.

Воцарилось молчание. С первых секунд никому даже не верилось, что их миссия увенчалась успехом и, наконец, завершена.

— А что случилось с Дьяболиком? — наконец нарушил молчание Бондаренко.

— Он не выжил, мне очень жаль, — Никольская покачала головой.

— Я не хочу показаться невежливым, но, думаю, нам стоит выбираться отсюда, — кашлянул Андрусенко.

— Ты прав, — Гена кивнул. — Но для начала надо что-то делать с этой червоточиной, иначе она скоро поглотит всю планету.

— Откуда она вообще взялась? — хрипло спросил Дмитрук.

— Почти наверняка это дело рук машины времени, — объяснил Гена. — Возможно, она была связана с «Омегой» и уничтожение последней вызвало сбой в её работе. Обычно такие же червоточины, только контролируемые, служат некоего рода порталами для перемещения во времени.

— Тогда стоит как можно скорее её уничтожить, — сказал Андрусенко.

— Она уже самодостаточна, — покачал головой Алексей. — Машина времени только создала её. Есть идея получше.

Все посмотрели на него.

— А что если создать ещё одну червоточину рядом с этой? — пояснил Романенко.

— И они взаимно сколлапсируют, — понял его Гена. — Идея безумная, но другой у нас нет.

— Надо только очень точно рассчитать мощность второй кротовой норы, — добавил Лёша.

— Знать бы ещё, где эта машина времени спрятана, — сказала Лена.

— Хороший вопрос, — Романенко задумался.

— А ну, посмотрим, на что способна эта детка, — Озимцев принялся рыться в интерфейсе экзоскелета. — Так я и думал, здесь несколько режимов зрения и с десяток детекторов. И думаю, что вот этот громадный всплеск теплового и электромагнитного излучения, — он показал куда-то в сторону, — и есть работающая машина времени.

Лена достала КПК Дьяболика и после минуты поиска открыла карту Байконура, благо Пермяков специально держал её под рукой с тех пор, как они отправились к космодрому.

— Сможешь сориентироваться? — она протянула КПК Геннадию.

— Думаю да, — немного поразглядывав карту, ответил он. — Судя по всему, она вот в этом громадном здании, — он ткнул в экран.

— И как мы туда попадём? Нас же засосёт, как только Лёша снимет защиту, — Меньшиков нахмурился.

— Я пойду один, — ответил Озимцев. — Эту махину, — он похлопал по металлическому животу экзоскелета металлической же рукой, — не так легко поднять в воздух.

— Только очень прошу тебя, будь аккуратнее, — Лена умоляюще посмотрела на Гену.

— Буду милая, — если бы Гена мог заставить наружные видеодатчики смотреть с нежностью, он бы это сделал. — Всё будет хорошо.

Внезапно здание начало трясти как при сильном землетрясении.

— Червоточина набирает силу. Скоро она тут всё уничтожит, — Романенко посмотрел на друга. — Удачи тебе.

Гена подошёл к защитному полю, помедлил секунду и вышел наружу. Его тут же покачнуло, броня стала заваливаться на бок, а затем он почувствовал, как его начинает тянуть вверх, сила тяготения была ужасающей.

Автоматика брони отреагировала мгновенно и в бетон впились выросшие из подошв металлические загнутые когти. Удерживать равновесие сразу стало легче, и Озимцев медленно двинулся вперёд, к его цели — видневшемуся невдалеке высокому зданию. С каждым шагом крючья отцеплялись от бетона и впивались вновь, когда Гена ставил ногу на землю. Продвижение осложняли периодически отрывающиеся от менее крепких зданий куски бетона, металла и арматуры, они десятками летали в воздухе, иногда врезаясь в его экзоскелет. Да и в целом обстановка вокруг уже напоминала ураган в самом разгаре. Озимцев ускорил шаг, насколько это было возможно — времени было в обрез.

Через две минуты он был на месте. Он выбил стальную дверь и вошёл внутрь. Здание состояло из одного огромного помещения, вокруг громоздились вперемешку кучи оборудования, запчастей и инструментов. Было видно, что монтаж машины времени был ещё не полностью закончен. Гена по лестнице сбежал вниз, на минус первый этаж и увидел саму машину. Она выглядела почти так же, как та, которую он видел в первый раз. Озимцев подлетел к пульту управления.

— И как здесь найти, что к чему? Хоть бы кнопки подписывали! — Геннадий лихорадочно рассматривал пестревший кнопками сенсорный экран. — Так, спокойнее. Машина создала кротовину, значит, она уже работает и настроена. Осталось понять, как регулировать мощность и координаты образования новой.

Он принялся рыться в интерфейсе. Всё оказалось проще, чем выглядело на первый взгляд. Всё же интерфейс создавался людьми и для людей. На мониторе рядом в виде ползунков отображались показатели червоточины, которые росли с каждой секундой. Озимцев принялся выставлять такие же показатели, но сформировать ещё одну кротовую нору у него получилось не сразу. После пятой или шестой попытки ему всё же удалось заставить машину слушаться его команд, и часть её пришла в движение. Это оказалось что-то вроде пары больших направленных антенн, сейчас они смотрели концами как раз в направлении созданного перехода. Гена отрегулировал их, чтобы новый переход возник рядом с первым. Следующий регулятор отвечал за мощность, Его Озимцев установил на максимум. И, наконец, он нажал на «Пуск». Через секунду рядом с первой червоточиной возникла ещё одна, она росла гораздо стремительнее, и вскоре почти сравнялась размерами с первой. Они протянули друг к другу тёмные щупальца, поглощая друг друга, неземные силы принялись искажать пространство. Взаимодействие червоточин было настолько сильным, что вызвало возмущение магнитного поля Земли. Затем появились вспышки молний, поднялся ветер ещё сильнее предыдущего. Стены здания, в котором находился Гена, начали рушиться. Червоточины приближались одна к другой, искажения пространства достигли максимума. В центре между червоточинами внезапно появился просвет, стало видно небо лёгкого бирюзового оттенка, с двумя лунами на нём, вокруг них непривычно ярко сияли звёзды. На секунду воцарилась тишина, все летающие в воздухе обломки замерли. А затем червоточины поглотили друг друга. В результате коллапса, выделилось огромное количество энергии, которое как цунами прошлось по космодрому, а его ударная волна разошлась на многие сотни километров.

Лена побежала, перелезая через огромные куски железобетона, разбросанные по космодрому, не обращая внимания на полученные ссадины и синяки, к разрушенному зданию, в котором находился Озимцев. Когда она подбежала к нему, то увидела, что от этого здания уже ничего не осталось. Там были сплошные руины.

— О Боже, Гена! — она рухнула на колени и опустила голову. — Не может быть…

Вдруг она что-то услышала. Лена подняла взгляд и увидела, что в одном месте обломки здания шевелятся. Через несколько секунд они осыпались по сторонам, и из-под них показалась металлическая рука. Вскоре Гена полностью выбрался на поверхность. Броня была сильно повреждена, в дюжине мест виднелись глубокие борозды и вмятины, но она защитила его от десятков тонн обрушившихся железобетонных конструкций. Раздалось шипение, и половинки экзоскелета разошлись в стороны, выпустив наружу Гену. Он подбежал к Лене.

— Ты напугал меня до смерти, — она кинулась ему на шею. — Я думала ты погиб!

— Я же сказал, что вернусь, — он сжал её в объятьях. — Я всегда выполняю свои обещания.

Вскоре к ним подошли и остальные выжившие. Дмитруку и пришедшему в себя Попову помогали идти товарищи.

— Так, выходит, всё кончено? — спросил Аксёнов.

— Руслан мёртв, машина времени, как и «Омега», уничтожены, — ответил Романенко. — Свою задачу мы выполнили с лихвой. Но война ещё не окончена, роботы и сами по себе представляют угрозу.

Аксёнов серьёзно и молча кивнул.

— Значит, вы скоро исчезнете? — прошептала Елена.

— Да, скорее всего, — грустно ответил Гена.

По её щеке скатилась слеза.

— Я клянусь тебе, что сделаю всё возможное и невозможное, чтобы вернуться к тебе. Мы будем вместе, я знаю, — он взглянул ей в глаза.

Гена и Лена молча смотрели друг на друга, слова стали лишними и пустыми в этот момент. Остальные стояли в небольшом отдалении, они понимали, что сейчас не стоит мешать. Никто не произносил ни слова. Лёша одновременно с радостью и грустью наблюдал за ними. Он был рад, что операция завершилась удачно, но, в то же время, он прекрасно осознавал, что с минуты на минуту они могут исчезнуть, и Гена потеряет свою лишь недавно обретённую любовь. А больше всего его мучало то, что он никак не может повлиять на это, не может отложить их исчезновение или просто-напросто отменить. А ведь Гене было ещё тяжелее… К нему молча подошёл Бондаренко и положил руку на плечо, они понимающе посмотрели друг на друга, затем перевели взгляды на Геннадия и Елену.

С неба прилетела капля и, упав на лицо Лены, разлетелась сотней искрящихся осколков. За первой каплей прилетела вторая, и вскоре уже из низких туч шёл дождь. Гена уже не знал, плачет Лена или нет, дождь десятками ручейков стекал по её такому любимому лицу. Он был благодарен дождю, он скрывал и его собственные слёзы.

Они молчали, время утекало как песок сквозь пальцы, но они просто не могли оторвать взгляда друг от друга, сказать хоть слово, хотя бы пошевелиться, боясь разрушить горечь этих последних мгновений.

— Это не я, это само небо плачет, чувствуешь? — наконец прошептала Лена. — Так не должно быть, не может быть… Почему ты должен уйти?

Лена больше не могла говорить, её душили слёзы и обида. Она крепче прижалась к Гене, её руки обвились вокруг его шеи, сама она не отрывала взгляда от его глаз. Для них мир на короткий миг перестал существовать. Были только он и она. Гена нежно гладил её лицо, проводил пальцем по её губам, в последний раз ощущая их мягкость и нежность. Затем он взял её лицо в свои ладони и нежно и страстно поцеловал. Время остановилось. Прошли года, столетия, эпохи, рождались и умирали планеты, звёзды, галактики. Ничто не имело значение. Только вкус губ на губах, только тепло и нежность любимого. Время растянулось, сжалось и рывком вернулось в своё русло. Они снова стояли под дождём, уже не целуясь, просто обнявшись.

— Я не хочу, я не могу тебя отпустить, слышишь, я не отпущу тебя, мне всё равно… — Лена прижала к себе Гену насколько хватало сил, как будто могла удержать его в этом мире.

Гена поднёс губы к её уху и прошептал:

— Я вернусь, клянусь своей жизнью, клянусь всеми богами, судьбой вселенной… — и неожиданно грустно и немного растерянно добавил, — я ведь не смогу без тебя…

Несмотря на дождь, Лена почувствовала — Гена плачет.

— Поклянись самым дорогим, что у нас есть… — попросила она.

— Клянусь нашей любовью… — что-то в голосе Гены вдруг вселило в неё твёрдую уверенность — они будут вместе.

Раздался пронзительный противный писк. Гена оглянулся и посмотрел на Лёшу, тот ободряюще улыбнулся и кивнул, потом снова повернулся к Лене, в его глазах плескалась вселенская горечь. Лена резко придвинула своё лицо к лицу Гены, в голове пульсировала только одна мысль: «Ещё рано, ещё не время!!!». Она хотела ещё всего лишь раз почувствовать его губы, слиться с ними в последнем поцелуе… Её губы поймали лишь воздух. Лена не в силах больше стоять, упала на колени. У неё даже не было сил плакать. Она лишь беспомощно смотрела на то место, где ещё секунду назад стоял её любимый, а теперь развеивался почти прозрачный голубой дым. Вместе с Геной исчез и Лёша.

К ней подошёл Аксёнов, слегка коснулся её плеча.

— Лена… он… он вернётся… — он присел рядом на корточки. — Ты ведь знаешь это…

У Лены хватило сил лишь на слабый кивок.

Неожиданно дождь ослаб и через пару минут прекратился вовсе. Из-за туч выглянуло солнце.

— Вот видишь, это хороший знак, — он поднял голову к небу. — Пойдём, надо помочь нашим ребятам, они ранены, а потом будем выбираться отсюда.

Он помог Лене подняться, и они вместе с остальными направились прочь. Бондаренко задержался и кинул последний взгляд назад.

— Мировые были мужики, — он развернулся и побежал догонять своих.

Город первой половины XVIII века, главная площадь. В её центре выстроен высокий эшафот с установленной на нём виселицей. Вокруг сгрудилась толпа людей, громко скандирующая: «Смерть пиратам, смерть пиратам». Озимцев и Романенко стоят на помосте виселицы, петли туго затянуты у них на шеях, а руки связаны за спиной. Один из высокопоставленных судей зачитывает приговор:

— … вы обвиняетесь в измене родине, пособничестве пиратам и уничтожении нескольких английских кораблей! Наказание за все совершённые вами злодеяния — смертная казнь через повешение!

— Вот влипли, — тяжело сглотнул Гена…