Новая родина

11

Алекс и Женя сидели в салоне старого автомобиля. Алекс держала приемное устройство, соединенное с диктофоном.

— Ну что, пробуем?

— Рано! — строго сказал Женя. — Включим ровно в десять.

— Ты прав. Засекут раньше времени. Алекс посмотрела на Женю, и в глазах ее появился новый отблеск. Жене показалось, что взгляд ее стал чуть теплей. Почему?.. Вероятно, она просто привыкла к Жене, или то, как старательно и серьезно взялся он за дело, позволяло ей рассмотреть в нем не прежнего умника-неудачника, а настоящего мужчину, преданного и бесстрашного…

Женя постарался долго об этом не размышлять.

Алекс тоже быстро отбросила свою задумчивость и тронула подлокотник.

— А чья это машина?

— Тети Катиного внука. Я ее попросил, она не отказала. Он сам пригнал и мне оставил. Я ее потом ему сдам назад в целости и сохранности.

— Странно, что она тебе так доверяет, — насмешливо заметила Алекс. — После того случая, когда ты напился.

Женя засмеялся.

— Да она хорошая, в общем, тетка, просто с Сашей у них начался разлад с какой-то ерунды, и пошло-поехало… Потом здороваться перестали. Вот и все.

— А ты при чем?

— Ни при чем. Просто дурак был и не знал, что в этой жизни все — при чем. Теперь вот знаю — спасибо некоторым.

Алекс улыбнулась.

— Не за что. Я ни при чем.

— Конечно, чистая случайность, — серьезно отозвался Женя.

Зачем судьба свела его с этой женщиной?.. Ну, зачем?..

— Или роковая, — добавила Алекс. Женя взял ее ладонь и поцеловал в тыльную часть, не поднимая глаз.

— Помолчи, а…

В кабинете Милованова, кроме него, сидел Сергей Михайлович.

— В общем, деньги вкладывать можно. И не стесняясь, — сказал Сергей.

— Имя клиента?

— «Стальной комплекс». Игорь присвистнул.

— Вот даже к-а-а-к… И кто же его валить будет?

— Ты будешь смеяться… Конгресс США. Будет заседание по поводу импорта проката. Примут поправку к закону. Все! После этого экспорт стали в Штаты станет невыгодным. А для «Стального комплекса» — это главный рынок сбыта. Акции рухнут за час.

— А закон примут? У них там уродов хватает, — засомневался Игорь.

— Примут железно! Очень мощное лобби. Плюс ко всему «Стальным комплексом» и здесь кое-кто недоволен. Наверху. Так что судьба его очевидна.

— Наверху сверил? В Администрации?

— От них и пришла информация. Они там без сбоев работают, сам знаешь. Так что — вперед, Игорек, заводи пружину на выброс.

— Да… Sic transit gloria mundi, — философски заметил Милованов.

«Так проходит земная слава». Он порой обожал блеснуть эрудицией.

Сергей взглянул на него насмешливо. Он давно хорошо знал владельца «Русской платины».

— Еще раз, пожалуйста…

— Это я к тому, что нет в этом мире ничего устойчивого.

В салоне старого автомобиля Алекс и Женя слушали тот же разговор. Помолчав, Сергей спросил:

— И не жалко миллионов своих?

— Денег жалко всегда, — отозвался Игорь. — Только не этих. На благое дело идут, на погребение. А уж как мне его завалить охота, кто бы знал! Юрка, — он сделал ударение на «а», — Тобольцева. Мы с ним старые друзья-соперники, еще с кооперативной эпохи…

Послышался стук отодвигаемых стульев. Звук закрываемой двери. Алекс отключила приемник. Женя посмотрел на нее, она — на Женю.

Алекс присвистнула.

— Вот даже к-а-ак… Любопытно…

— Что?

— Да все! Очень интересно все складывается — даже более, чем я мог ожидать!

— Мы действуем дальше?

Алекс внезапно обняла его и прижалась щекой к щеке. Ее глаза горели.

— Еще как! Еще как действуем! Никогда бы не подумала, что в России такая бурная жизнь!

Женя ответил, иронически кривя губы:

— Да уж, что есть — то есть, с нами не соскучишься.

Во время обычного, почти семейного ужина на Чистопрудном бульваре позвонил телефон. Подошел Женя.

— Слушаю. А, да, здравствуй… Опять?.. Выпей ношпу, пройдет. Я не издеваюсь. Ну как хочешь. Тогда пенталгин. Или уж рюмку водочки, по крайности.

Он повесил трубку и вернулся на кухню.

— Кто это? — спросила Алекс.

— Мама, — неохотно отозвался Женя. — Сообщает, что заболела каким-то страшным насморком. Она предполагает атипичную пневмонию. Говорит, хочет перед комой увидеть родного сына.

— Ну, так поедем! — живо воскликнула Алекс.

— С ума сошла! Знаю я ее закидоны…Ей просто нечем заняться.

— Как не стыдно! — искренне укорила Алекс. — Ведь это мама! И ей нужна твоя помощь. К тому же я с ней еще не знакома.

Она вспомнила мать и загрустила. Если бы мама была жива, все было бы по-другому… Мама, мамочка…

— Как не знакома? — фыркнул Женя. — Хочешь сказать, что моя мама никогда не видала свою невестку?

— Она видела Сашу, а не меня, — логично возразила Алекс.

Женя вздохнул и поправил очки.

— Но у вас такое сходство… Вообще-то она тебя очень не любит. В смысле, «ту» — тебя. Как раз из-за «той» мы с ней почти не общаемся. Помнишь, я тебе рассказывал?

— Из-за Саши? Ну, ладно, поехали… Доедай скорее. А Гошку уложим спать.

На Женин звонок вышла его мама. Она как бы прихрамывала, на ней были натянуты две теплые кофты, сверху перетянутые шалью.

Алекс удивилась — в такую жару… Но разумно промолчала.

— В кои-то веки родной сын заглянул… — скандально начала Анна Денисовна. — А я, между прочим, не сегодня-завтра слягу навсегда. Ты не один?

Она увидела Алекс и осеклась. Холодно поджала губы и ушла в глубь квартиры. Алекс взглянула на Женю. Тот развел руками.

— Я же тебе говорил…

Они вошли и остановились в некотором замешательстве.

Не зная, что ей делать, Алекс отправилась на кухню и стала мыть грязную посуду. Ее в мойке оказалась целая груда. Неожиданно вошла Анна Денисовна. Он сам куда-то исчез.

— Зачем? Я бы и сама могла… — в голосе Сашиной свекрови пробились человеческие нотки.

— Ну что вы! Мне не трудно. А вам надо отдохнуть, — сказала Алекс и снова вспомнила свою маму.

Если бы она была жива…

— Да, пора, — вздохнула Анна Денисовна. — Наработаться за свою жизнь я успела. Непонятно только, когда я умудрилась вам так насолить?

Алекс мыла посуду. Сашина свекровь смотрела на нее. Не зная, как реагировать на реплику Анны Денисовны, Алекс все равно повернулась и молча улыбнулась ей. Не стоять же истуканом над мойкой…

— Я вас давно не видела. Но мне почему-то кажется, что вы изменились. В лучшую сторону… — растерянно пробормотала Сашина свекровь.

Через полчаса они втроем сидели за столом и пили чай с вареньем. Анна Денисовна увлеченно рассказывала:

— Районный врач говорит, что у меня уникальные болезни. Они не знают, как их лечить.

— Мам, у тебя все уникальное. Не только болезни, — хмыкнул Женя.

— Зря смеешься! Они именно так сказали.

— Ничего удивительного, — вступила в разговор Алекс. — Я читала, сейчас медицинской науке приходится пересматривать многие свои постулаты. Они встречаются с такими загадочными явлениями…

Анна Денисовна обрадовалась неожиданной поддержке.

— Вот видишь, Женя! Я права. А ты всегда со мной споришь! Ешьте варенье, — обратилась она к Алекс.

— Спасибо, Анна Денисовна. Очень вкусно.

Алекс запустила ложку в банку, но Сашина свекровь ее остановила:

— Возьмите лучше из кизила. Оно настоящее, домашнее.

Поздно вечером они дружески распрощались.

— Анна Денисовна, я думаю, мы все ваши болезни победим и все беды преодолеем, — сказала Алекс. — Есть нетрадиционная медицина, есть гомеопатия. Я найду вам хорошего врача. Непременно!

— Сашенька, если не затруднит… — ласково попросила Сашина свекровь.

— Ну, о чем вы говорите! Женя чмокнул мать.

— Ладно, мам, мы пошли!

Анна Денисовна сначала не решалась, но затем все же расцеловалась с Алекс.

— Привезите мне Гошеньку! Я так давно его не видела…

— Да ты сама приезжай! — предложил Женя. — Это проще.

— В самом деле, Анна Денисовна, приезжайте! — поддержала его Алекс.

— Ладно, как-нибудь соберусь, — кивнула Сашина свекровь.

— В любое удобное для вас время. Договорились?

— Хорошо. Обязательно. Спасибо, Сашенька… Как хорошо, что вы меня навестили… Я прямо чувствую себя другим человеком… — немного удивленно заметила Анна Денисовна.

В подъезде Женя весело повернулся к Алекс.

— Чудеса! Мать в тебя просто влюбилась. Как будто не было многолетнего конфликта. У тебя способности! Можешь гербалайфом торговать.

— Просто все мамы одинаковы, — вздохнула Алекс. — И единственное, что им нужно — это немножко тепла.

Мама, мамочка… Если бы ты была жива… Женя ответил спокойно:

— Его всем не хватает… Особенно в московском климате.

Утром, не входя в кабинет Милованова, заглянул начальник охраны.

— Игорь Петрович, можно вас на минутку?

— Что такое? — важно спросил Игорь.

— На минутку…

По его лицу Игорь догадался, что случилось нечто серьезное. Он встревожился, поднялся и вышел в приемную, а затем в коридор.

Начальник охраны оглянулся по сторонам и заговорил доверительным шепотом:

— Игорь Петрович, сегодня утром мы сканировали эфир. В офисе прослушка.

— Что?! — изумился Милованов.

— «Жучок» стоит.

Игорь помолчал, переваривая услышанное.

— А где именно?

— В вашем кабинете.

У Игоря вытянулось лицо…

Начальник охраны стал обследовать кабинет, проводя там и сям сканером. Сигнал выдал присутствие передатчика. Тогда охранник заглянул под столешницу, провел там рукой и отцепил «жучка». Выключил его и подал Игорю. Милованов начал рассматривать маленького шпиона.

— И когда он появился?

— Вчера во время рабочего дня сканировали — сигнала не было. Сегодня утром — уже стоял.

Игорь задумался.

— Значит, либо сегодня утром… Либо… А узнать, откуда слушали, нельзя?

— Приемник отключен, так что… — Начальник охраны развел руками.

В кабинете повисло молчание. Затем Милованов кивком головы отослал охранника и опустился на гостевой диван. И сказал сам себе в задумчивости:

— Кто же это за меня так взялся? Машка моя разве продалась?.. А может, Тобольцев проверяет? Или Сергей? Нет, это маловероятно… Зачем? Или… и вправду он, а?

Игорь напряженно вспоминал, пытаясь не упустить ни одной важной составляющей. И слышал мысленно Голос Сергея:

— И не жалко миллионов своих?

— Денег жалко всегда, — ответил тогда Игорь. — Только не этих. На благое дело идут, на погребение. А уж как мне его завалить охота, кто бы знал! Юрка Тобольцева. Мы с ним старые друзья-соперники, еще с кооперативной эпохи…

Игорь вздрогнул, подозрения зашевелились в нем с новой силой.

— Стоп, стоп, стоп… Если «жучок» от Сергея, то он же потом его и предъявит, если что… А это означает, что делиться не хотят — вот и все! «Десятку» назад вернут, сделают глаза, а после — ручкой. А взбухнешь — пленочку выложат из таблетки подстольной на тот же стол: Юрашей пригрозят, пальчиком перед физиономией поводят: Тут и заткнешься, Игоречек, и умоешься…

Он встал, закурил и снова начал привычно нервно расхаживать по кабинету, ударяя ногами по стульям, стоявшим на пути.

— Или Юрок все же?.. Думай, Петрович, думай… — Он остановился. — Нет, не Юрок! Юрок в этом деле последний. И не Мариша с Сергеем, скорей всего… Машка! Вот кого колоть надо! — Он задумчиво посмотрел на дверь кабинета. — Машку…

Милованов сел за стол и включил селектор.

— Маша, зайди ко мне, пожалуйста. Она вошла, как всегда складненькая и ладненькая.

— Присядь.

Маша села. Игорь помолчал, рассматривая ее. Мордочка преданная, честная и глуповатая… Вот как раз такие и предают… Этаких обработать — в два счета…

— Ты давно у меня работаешь… — неторопливо начал Милованов. — Скажи, тебя устраивает зарплата?

— Конечно, Игорь Петрович, — кивнула Маша.

— Может быть, я тебя чем-то обидел?

— Что вы! Никогда! — горячо и искренне воскликнула секретарша.

— Тогда скажи, кто вчера в мое отсутствие заходил в кабинет?

— Вчера? Никто, — удивилась Маша.

— Подумай хорошенько.

— Да никого не было!

Похоже, удивление искреннее… Или так ловко притворяется?..

— Подумай как следует. Кто это мог быть? — настаивал Игорь.

— У вас что-то пропало?

— Нет. Появилось, — Милованов положил на стол «жучка». — Это подслушивающее устройство. Оно вдруг появилось у меня в кабинете вчера. И если в кабинет никто не входил, то, значит, его подложила ты.

С Машей началась истерика, она внезапно бурно зарыдала. Игорь даже испугался. Он, как все без исключения мужчины, побаивался женских слез, этого их безнравственного оружия.

— Игорь Петрович… да я… как вы… могли… Я всегда… верой и правдой… Вы же знаете… Вы мне не верите?

— Перестань! — поморщился Милованов. — Но ведь подозрение падает прежде всего на тебя. Поэтому было бы страшной глупостью с твоей стороны…

— Клянусь вам, что это не я! — воскликнула Маша.

— Тогда вспомни, кто это мог быть. Маша подумала, всхлипывая и немного приходя в себя.

— Не знаю… Может, кто-то зашел, пока я отлучалась на минутку…

— А кто-нибудь знал, что ты отлучилась?

— Нет, — твердо сказала Маша. Игорь поразмышлял.

— Скажи, а кто-нибудь был в курсе, что я вечером встречаюсь с Сергеем Михайловичем? Ты никому об этом не говорила?

Маша смотрела на Игоря широко расширенными глазами, нервически выдохнула.

— Нет! Никому. Честно…

Женя вошел в кухню. Там, в кресле, у монитора спала уставшая Алекс. Женя накрыл ее пледом и тихо вышел. Алекс открыла глаза и проводила взглядом уходящего Женю.

Потом она встала, пошла в комнату и села на кровать рядом со спящим Гошей. Поправила ему волосы и поцеловала в лоб. За окном громыхнул трамвай… Послышалась тихая музыка. Алекс встала с кровати и подошла к окну. В доме напротив, в маленьком светящемся окне она увидела пожилого мужчину. Он играл на саксофоне…

По бульвару ехал одинокий звонкий трамвай «Аннушка»… По двору дома, в котором когда-то жили две сестры Вера и Юля, а теперь живет Алекс, тихо плыла музыка. Это наверняка играл тот самый сосед из 1970-х годов, тех самых, бесшабашных и страшных, но уже постаревший на тридцать лет. Только Алекс, конечно, никак не могла его вспомнить и узнать…

Через час Женя появился в тупике железнодорожной станции возле товарного состава. Прямо на путях, рядом с открытым вагоном, где толпились, словно живая очередь, ряды мешков с мукой, сидели три мужика и играли в домино, как будто не замечая ничего вокруг. Женя подошел и встал рядом с ними. Стоять ему пришлось долго. Мужики играли азартно и яростно. Наконец один из игроков, коренастый и седеющий, по всему видно старший в этой компании, вяло и иронически сказал Жене:

— Подработать пришел? В этом вагоне двести мешков с мукой. Каждый по пятьдесят килограммов. Разгрузить его стоит три тысячи рублей.

— Я согласен, — отозвался Женя.

— Один будешь работать? — поинтересовался старший.

— Да.

— Тогда поторопись. Мы с пацанами через два часа уходим.

— Управлюсь. Но если не заплатите, пацаны, я вас здесь троих похороню.

— Базара нет, — серьезно ответил старший.

Через назначенный срок вагон товарного состава был почти пустой, остался один мешок. Женя с трудом пытался забросить его себе на спину. Игроки в домино обступили его.

Старший сказал уважительно:

— Постой, парень… У нас в бухгалтерии ошибка вышла. Это стоит не три, а пять тысяч рублей. На, возьми. — Он протянул ему деньги.

— У меня еще один мешок остался, — пробормотал честный Женя.

— Оставь. Мы сами отнесем.

— Добро, — кивнул измученный Женя. — Спасибо…

— Слушай, а ты не из этого старого фильма «Коммунист»? — спросил седоватый.

— Из этого самого, — безразлично согласился Женя и взял дрожавшей от напряжения рукой деньги.

— Может, выпьем? Я угощаю, — предложил старший.

— В следующий раз, пацаны, — махнул Женя рукой, уходя кривой походочкой. — Еще увидимся…

Дома в коридоре Женя снял перепачканную мукой рубашку. Неслышно подошла Алекс и забрала ее.

— Где ты был?

— Играл в футбол, — буркнул Женя.

— С кем?

— С пацанами.

Женя протянул Алекс пачку денег.

— У пацанов выиграл? — усмехнулась она.

— Пенальти забил. Попал прямо в девятку. Алекс улыбнулась.

— Иди поешь. Только не шуми. Гоша спит.

Алекс пошла в ванную, набрала в таз воду и опустила туда грязную рубашку Жени.

Он направился на кухню, открыл холодильник, взял бутылку минеральной воды «Перье», хотел открыть ее, но, секунду подумав, поставил бутылку на место. Женя взял стакан, набрал воду из-под крана и жадно выпил крупными глотками.

Потом он пошел в ванную и увидел, как Алекс руками стирает его рубашку. Он обнял Алекс. Они поцеловались…

Рубашка так и осталась мокнуть в тазу…

Утром они проснулись рядом на той же самой кровати, на которой спали обнявшись две сестры, Юля и Вера, в далеких семидесятых годах уже прошлого века.

Алекс пошевелилась. Почуяв ее движение, постепенно стал просыпаться и Женя. Он открыл сонные глаза и взглянул на Алекс. Без очков Женя выглядел еще симпатичнее, хотя несколько необычно. Он притянул ее к себе и поцеловал. Алекс, потягиваясь, проснулась окончательно…

— Подумать только, я совсем перестала бегать по утрам…

— У нас теперь хватает других дел… — недовольно отозвался Женя и снова потянул ее к себе.

Алекс поцеловала его тоже, а потом шутя стала отбиваться.

— Тише, сына разбудишь…

— Его пушкой не разбудишь! — махнул рукой Женя. — Спит, как пожарный. Это у нас семейное, ..