Новогодняя замена

Глава 07

Саша

Что он несет?

Внутри меня клокочет такая ярость, что хочется моего псевдоженишка на мелкие клочки порвать и развеять по ледяному ветру с балкона.

Открываю в ванной кран на полную мощность, затыкаю сток и лью в воду пенку. Не знаю сколько я тут буду отмываться.

И всему виной три несносных ребенка. Оля пока сметана с меня пигмент кисточкой, все время извинялась. Бледная, виноватая, глаза на мокром месте.

Этой женщине памятник при жизни поставить нужно. Нет, не один. Целых три!

Как она справляется вообще?

- Мне раздеться нужно, - оборачиваюсь на Соколова, который так и стоит за моей спиной.

- Помощь точно не нужна?

- Ну.. если вы можете принести мне три засушенных детских скальпа…

- Жестоко.

И еще осуждение в глазах. Ну да, ну да.. Его же кровиночки!

А я крови жажду!

Из зеркала на меня смотрела самая настоящая невеста дракулы – бледная, в синих, словно трупных пятнах и волосы!!! Мои волосы… Уверена не отмоются они с первого раза. А со второго? Мне так нравился натуральный черный цвет, а теперь я синяя!

Смотрю на руки – они тоже синие, особенно вокруг ногтей.

И одежда вся на выброс.

- Мне нужно остаться одной, - выпихиваю этого истукана из ванной комнаты и закрываю за собой дверь. Одежда летит в стиральную машину, а я забираюсь в ванную, которая успела набраться почти до краев.

Медленно всхлипываю, разводя ладонями пышную пену.

Это карма!

Точно!

Что-то я сделала в прошлом очень плохое, за что мне сейчас прилетело.

Напряженно вспоминаю все свои двадцать лет.

Нет ну в детстве я была идеальным ребенком, мама сама рассказывала. И стишки в саду исправно учила, и дружила только с положительными девочками и мальчиками. В школе были мелкие косячки – пробовала курить вместе с подружкой, периодически списывала, зануде с третьей парты, клеила на спину разные обидные прозвища на бумажке.

Но клеила не просто так, а потому что списывать очкарик мне не давал.

Согласна, может быть, была не права.

Но не настолько же, чтобы в мою жизнь переехал собой Соколов.

Идем дальше. Тайком от родителей на выпускном попробовала алкоголь. Ну так, чуть-чуть.. И потом на рассвете долго целовалась с Артемом из параллельного класса на лавочке.

Было, да.. Но девушки у него не было на тот момент. Она появилась позже, когда я влюбилась в его голубые глаза окончательно, а Артем потерял ко мне неумелой даже в поцелуях всякий интерес.

По логике вещей это Артема карма должна была настигнуть за мое разбитое сердце.

После выпуска на глупости времени не было совсем – я готовилась к поступлению, потом поступала, потом сдавала первую сессию, потом снова зубрила и параллельно работала официанткой, чтобы хватало на жилье и еду.

Нет в моей биографии черных пятен. Значит, тяжкий грех был в прошлой жизни, как астрологи всякие по телевизору рассказывают.

Долго тру себя мочалкой, волосы мою три раза.

Если еще с кожи кое-как цвет смылся, то в волосы въелся намертво и теперь у меня синяя длинная челка. Келли Осборн*, блин!

Выхожу из ванной в пустую спальню. На полу валяется одежда Соколова, а самого его нет.

- Конфета? – подлетаю к своей любимой кошке, которая решила, что куча одежды лучше, чем мягкая кровать. Так и есть, выкачалась моя белая и пушистая об свитер Соколова и попортила свою шерстку.

Теперь Конфетка с синим отливом и мордочка, которую она любит выглаживать от одежду, синяя по бокам.

- Им конец, - говорю Конфете и тащу ту в ванную. Она упирается, но я стоически мою ее под душем. Потом обиженную и злую несу в спальню. Из полотенца до меня долетает раздраженное мяуканье.

- Чего так долго? – На этот раз спальня непустая. Алексей в одном полотенце на бедрах развалился на постели и печатает в телефоне.

- Конфета испачкалась о твой свитер, - кладу кулек из мокрого полотенца на кровать и осторожно разворачиваю. Взъерошенная, смешная Конфета, мокрый мех который сейчас топорщится во все стороны, выскакивает в центр и демонстративно стряхивает с себя всю воду.

- У меня же аллергия, - Леша закрывается подушкой.

Но его это не спасает. Конфетка решила, что раз я поступила с ней неподобающим образом и мучила в ванной, то пора ей найти того, кто будет к ней более благосклонен. Выбрала Алексея просто потому, что больше никого в спальне нет.

Запрыгнула к нему на грудь и быстро свернулась там клубочком.

- Кыш, - он осторожно попытался подвинуть ее рукой, но Конфета выпустила кости и царапнула, - вот наглая, прямо как хозяйка!

- Кстати о наглости, - я взмахнула рукой, - вот за это вот все еще оклад.

- А ты очень богатой женщиной после Нового года станешь, Колокольчик.

На тумбочке завибрировал мой телефон и на заставке всплыло фото улыбающегося Кости.

- Привет, Костя, - прижимаю трубку к уху.

- Привет, малая, - отвечает он весело, - проезжал тут мимо тебя, хотел закинуть подарок. В щечку чмокнуть.

- А я не дома, - с досадой оглядываюсь на полуголого Соколова, который осторожно чешет притихшую Конфетку за ушком. И мой разговор очень внимательно слушает, - знаешь… я соскучилась, - отворачиваюсь к окну, рассматривая пейзаж.

Девчонки смеются с меня, а я так влюбилась в Костю, что все мысли лишь о нем одном последние полгода были. Он же такой, ну такой… ТАКОЙ!!!! Нереальный.

Красивый, брутальный, добрый. Я от его улыбки и хриплого шепота таю и превращаюсь в желе. Сердце выпрыгивает, внизу живота наливается свинцовой тяжестью.

Все, как в женских романах о любви.

- Может, отпразднуем вместе Рождество? – спрашиваю с замиранием сердца, - раз Новый год не получилось.

- Саш.. эммм.. я подумаю.. у меня тут вторая линия. Ничего, если я потом тебя наберу?

- Да, конечно, - стараюсь сдержать свое разочарование.

- Все, целую, Шурик.

- Я тебя тоже, - кладу телефон обратно на тумбочку. Сверлящий взгляд Соколова чувствую между лопаток.

Вот к кому у меня никаких теплых чувств, так это к нему. Руки так и чешутся добраться до его шеи и свернуть!

__

Келли Осборн* - дочь рок-музыканта Оззи Осборна, которая часто красилась то в синий, то в фиолетовый.

***

- Значит у вас все серьезно с этим как там его… Костей?

Конфета на груди Соколова перевернулась на спину и выставила свой животик для почесываний. Вот засранка! Я же ее спасала, можно сказать. А она взяла и переметнулась к этому.. этому… полуголому смурфу! У него руки частично так и остались синими, шея с одной стороны, где я волосами о него терлась, щека, на лбу пятно.

- Очень.

- Рождество вместе отпразднуете, значит?

- Да.

- И что же ты сказала своему парню по поводу Нового года?

- Вас не касается, - забираю упирающуюся кошку и прижимаю к себе. Мамочку нужно любить, а не боссов настырных всяких. Глажу Конфетку за ушком, не обращая внимания на ее шипение. Ничего, вот вернемся домой, там никаких наглых мужиков в моей квартире не будет.

- Мне кажется я ей больше нравлюсь, - Леша чихнул и раскинулся на кровати. Зевнул, - может поспим? Устал я что-то за сегодня.

- Вперед, - указываю наглецу в сторону ванной. - За окном постепенно сгущаются ранние сумерки и меня саму тянет отдохнуть. - Мы с Конфетой за молочком и спать, а вы перебирайтесь в свою спальню.

- Жестокая женщина, - в меня летит подушка, от которой я с трудом уворачиваюсь.

На первом этаже спокойно, в гостиной смотрят «один дома». Троица шутников расположилась на большом ковре перед телевизором и жует попкорн. Их смешной друг Дима спит в кресле, накрыв лицо шапкой. Оля с Ритой Максимовной пьют чай и болтают на диване.

Идиллия просто.

На цыпочках иду в кухню. Наливаю для Конфеты молоко в небольшое блюдце и ставлю на столешницу. Она нюхает, а потом с удовольствием пьет.

- А можно мы посмотрим? – раздается нерешительно от двери, - одинаковые Илья с Иваном просачиваются в кухню, за ними с виноватыми глазками семенит Ириша.

- Конфета тоже синяя, - тянет с улыбкой один из мальчиков.

Все трое замирают рядом с Конфетой, смотрят на нее влюбленными глазами.

Я их понимаю, вообще-то. В детстве мне тоже не разрешали кошку. А я мечтала, что буду ее гладить, играть с ней с шуршащим фантиком от конфет. Поэтому когда увидела дрожащую малышку у подъездной двери, ни секунды не раздумывала. Мне это показалось знаком.

- А можно погладить? – Ириша складывает ладошки на груди.

Прямо ангелочек с виду. Только я знаю, что на самом деле она настоящий дьяволенок и заводила в этой банде.

- Нет, - поджимаю губы. Три пары огромных детских глаз наполняются печалью.

Да, в груди кольнуло. Но у нас война! Мы с Конфетой синие именно по вине этих вот деток.

Когда кошка наелась, забираю ее с собой под аккомпанемент разочарованных детских вздохов.

В спальне нас с Конфетой встречает темнота. На постели не хватает подушки и стеганного покрывала. В ванной приоткрыта дверь.

Забираюсь в постель, Конфетку отпускают погулять и через пару кругов по кровати, предательница исчезает в ванной.

Грустно мне становится как-то.

Костя прямого ответа насчет Рождества не дал. Почему? Может, как девчонки говорили, у него действительно кто-то есть, а я так.. смешная дурочка, которая за ним бегает и которую он не хочет обидеть?

Леша в ванной спит. А она такая маленькая, что даже мне ноги в ней пришлось подгибать. И узкая. У него точно завтра будет спина болеть.

И дети вон кошку попросили погладить. Что б случилось, если бы я разрешила? Ну не съели бы они ее.

Шмыгаю носом расстроенно.

Я, вроде как не виновата ни в чем, а чувствую, что виновата.

Долго ворочаюсь и никак не могу уснуть. В голове одна мысль теснит другую. Наконец усталость наваливается на меня, утягивая в царство Морфея.

Утром просыпаюсь от солнечных лучей в лицо и странного ощущения жара в ногах. Это, наверное, Конфета опомнилась и прибежала мириться.

Щупаю пальцами придавившую их тяжесть.

Нет, как-то слишком твердо и тяжело для Конфеты.

Осторожно приоткрываю глаза.

Алексей Владимирович развалился у меня в ногах поперек постели и тихо посапывает. Конфета сверху на его плече уместилась.

Идиллия, блин!

- Доброе утро, - раздается хрипло с чихом, - где кошка?

- У вас на плече, - закатываю глаза.

- Точно, - Алексей приоткрывает глаза щелочки, - подай таблетки пожалуйста, они в комоде в верхней полке.

Соколов садится на противоположном конце постели. Весь лохматый, с немного отекшим от аллергии лицом и синий.

Нельзя смеяться, но я не могу. Очень он на моего обычного шефа не похож.

Алексей держит в руках мурлыкающую Конфету, которая, похоже, втрескалась в него без памяти, снова чихает.

- Что смешного?

Кроме полуголого мужчины в трусах, у которого в нужном месте что-то пошло топорщится, наверное, ничего.

Отдаю Соколову блистер с таблетками и наливаю стакан воды из графина, который нам тут оставили. Себе тоже наливаю и пью воду.

Сегодня у нас тридцатое, а завтра Новый год.

Не так и много продержаться осталось.

Что хуже краски могут придумать дети?

Может мирно все пройдет и я даже позволю им погладить кошку.

В обед приедут родители Алексея и муж Оли.

Они будут радоваться праздникам всей большой семьей. А я забьюсь в какой-нибудь уголок с Конфетой. Буду мандаринки поедать и обо мне все забудут.

- Девять, - Соколов потягивается, - сейчас пойдем блинчики кушать. Ты таких точно еще не ела – бабуля и с яблоками и с вишней и со сгущёнкой делает. Главное успеть, пока три мушкетера все не подчистили.

- Мне кажется эти трое из свиты кардинала будут. Они точно не мушкетеры.

- Они не так плохи, Саш. Годик в нашей семьей и тебя даже возьмут в команду по организации шалостей.

- Столько я тут не протяну.

- Да, точно, - Соколов поднимается, - мы с Конфетой сходим в ванную на этаже, а тебе оставляем эту. - Он чихнул и скрылся за дверью.

- Мыши плакали, кололись, но продолжали есть кактус, - я вздохнула. Тоже мне, влюбленный в кошку романтичный аллергик.