Новороссия. Восставшая из пепла

Ренессанс против гуманизма[119] Николай Омельченко

Идеал эпохи Возрождения, гуманистический идеал — это человек всесторонне развитый, человек знающий, мыслящий, умеющий, играющий. Когда возник гуманизм, Бог в человеческом сознании уступил самому человеку. От Возрождения до идеи буржуазной республики было рукой подать. Она и пришла, в ходе революций буржуазии, революций третьего сословия против первых двух — духовенства и аристократии. А от буржуазной республики через мост, перекинутый Марксом, до дивного нового мира, описанного Оруэллом и Хаксли, было совсем недалеко. И вот он пришел, этот мир, он почти уже здесь, разве что всемирный концлагерь теперь имеет не грубые тоталитарные формы, а гораздо более изощренные — привлекательного всемирного универмага. С видеокамерами и электронными замками. И это было бы не возможно без Религии Человека, поставившего себя на место Творца.

И казалось бы, мир, построенный на заповедях человекобожия, почти уже уничтожил человека чести, рыцарский тип личности, да и тот же ренессансный тип, сочетающий в себе воина, мыслителя и поэта. И тут на защиту Старого мира встали как раз те люди, чей тип личности вполне в духе Ренессанса. Это и воин, оратор и первоклассный публицист Александр Бородай, и человек с лицом белогвардейского поручика Игорь Стрелков, и «народный губернатор» Павел Губарев.

Все эти люди шли вместе со страной и своим народом «по кровавым словам, по голодным годам» всю свою жизнь, не предавая судьбу своей распятой родины.

Весь окружающий мир обвиняет Россию в том, что она, по сути, является заповедником средневековья в своем упорном — несмотря ни на что — отказе от системы ценностей современного мира. Потому что принять эту систему — означает отказаться и от той основы, на которой выросла сама западная цивилизация: Христианства. А значит и от правил общежития, сформированных римским правом и легшим на него, подобно семени на хорошо удобренную почву, Христианством. Поэтому, как ни парадоксально, но в определенном смысле, Россия сегодня — это как раз Европа. Та, христианская средневековая Европа, с которой Европа нынешняя стремится расстаться, забыть о своем прошлом, как о страшном сне.

Зачем это нужно самой Европе? Из очень простых, древних как этот мир, мотивов. Христианские запреты снимаются странами Запада одни за другими по очень простой причине: доказать самим себе — нам ничего не страшно. Я, человек, выше всех запретов, по ту сторону добра и зла. И добро и зло мне подвластны. И тогда выходит на сцену мировой истории неприметный человек в старом камуфляже, «совок», сын треклятой Эрефии, где никогда не будет человеческой, по Мальгину с Носиком, жизни, и прихожанин фальшивой, созданной врагами Русского Государства Московской патриархии.

Он неправилен как с точки зрения либеральных поклонников «нормальной, а не великой России», так и с точки зрения диванных белогвардейцев «России, которой мы потеряли». Его боится и собственное правительство («помощи не посылать, авось убьют»), и смертельно ненавидит непосредственный враг. Но этот человек пускает дальше колесо Бытия, ставя на место психованных человекобогов, в который раз предрекших «конец истории». Он спасает русскую честь, спасет имя народа. Который еще жив, несмотря ни на что. Он своей кровью связывает то, что было разрублено во время беловежской пьянки. Он восстанавливает историческую правду. А она в том, что Малороссия должна быть русской. И не будь этих людей, этот лозунг остался бы лишь лозунгом. А так это правда, оплаченная кровью.

В этот раз мы хотим вас познакомить с этими героями, так сказать, из первых рук.

Олег Царев. Человек, которому было что терять[120]

Олег Царев родился в Днепропетровске в 1970 году. Прекрасно учился в школе, проявляя способность к естественным наукам, и успевая еще параллельно заниматься борьбой.

Сегодня модные киевские блогеры частенько иронизируют над внешностью Царева, выдающую в нем «человека из народа». А зря! По уровню развития Царев даст сто очков вперед любому псевдоинтеллектуалу, прибывшему в Киев из галицийской провинции и искренне верящему в то, что Земля — плоская, а Украина — родина слонов.

Будущий лидер Юго-Востока учился в одном из самых престижных технических ВУЗов мира — Московском инженерно-физическом институте по специальности «автоматика и электроника физических установок» и готовился стать конструктором в сфере космической обороны. Но Советский Союз распался, и Цареву после окончания института в 1992 году пришлось возвращаться в уже независимую Украину. Здесь он устроился на завод «Южмаш», но украинский ВПК разваливался на глазах и становился абсолютно бесперспективным. И молодой инженер решил направить свою энергию в мирное русло. Начиналась эпоха персональных компьютеров, и Царев решил применить свои знания в коммерческой сфере, создав собственный компьютерный бизнес. Дела пошли настолько успешно, что через какое-то время сферы коммерческих интересов получилось даже расширить — занявшись сначала полиграфией, а затем и бизнесом в сфере производства продуктов питания, он возглавил Новомосковский хлебокомбинат.

Другой человек на этом бы и успокоился, но Царев, с его прекрасным образованием и широчайшим кругозором, видел, что разрывая традиционные связи с Россией, Украина идет и к экономической, и к культурной катастрофе, которая может очень больно ударить по народу. Поэтому в 2002 году Царев оставляет бизнес, и в жесточайшей борьбе с местными номенклатурщиками выигрывает выборы в парламент, где присоединяется к мощнейшей на тот момент пророссийской силе — Партии регионов. В отличие от коллег по депутатскому цеху, многие из которых были заняты исключительно лоббизмом, Олег Царев полностью уходит в законотворческую деятельность, заслужив по результатам 2002–2004 годов звание самого активного парламентария.

После Оранжевой революции 2004–2005 годов Царев даже не думает отказываться от своих убеждений, и остается в поигравшей Партии регионов. Народ его принципиальность оценил, избрав депутатом Верховной Рады четыре раза подряд.

Олег Царев раньше других заметил угрозу украинскому народу, исходящую от возрождения украинской версии нацизма — «бандеровщины» или «интегрального национализма». В то время как многие другие представители власти близоруко видели в УНА-УНСО и «Тризубе» маргинальные политические проекты без малейшей реальной перспективы, Царев осознает всю их опасность и возглавляет Антифашистский форум Украины. Вполне может быть, что если бы Янукович и Азаров еще тогда прислушались к опасениям днепропетровского депутата — возможно, катастрофы Майдана удалось бы и избежать…

Царев был и одним из тех, кто уговаривал Януковича и его окружение оставить метания между Востоком и Западом, и начать интеграцию в Евразийское экономическое пространство. И снова — если бы Янукович с Азаровым прислушались к Цареву, и не завязли в бесперспективных играх с ЕС — потенциала у Майдана не было бы. Но произошло то, что произошло…

Уже после начала Майдана Царев говорил, что действовать Януковичу нужно без оглядки на угрозы и лживые обещания Европы и Америки, а также был одним из последовательных защитников спецподразделения «Беркут».

После переворота — когда половина регионалов бросилась так или иначе договариваться с нацистами-путчистами в обмен на гарантии безопасности, должности и многомиллионные гонорары, Царев перешел свой Рубикон, отказавшись признавать киевских бандитов законной властью.

В условиях тотальной цензуры в СМИ, он с целью прорыва информационной блокады регистрируется кандидатом в президенты — и планирует ездить по всем регионам Украины и доносить до людей правду о происходящем в стране. Но не тут-то было. Царев очень сильно недооценил цинизм, лицемерие и непорядочность преступников, засевших в Киеве.

Сначала Царев подвергся нападению фашистских боевиков в Николаеве, где в больнице скорой помощи хотел проведать активистов Антимайдана, расстрелянных нацистами накануне. А затем — на него была устроена засада возле здания телеканала ICTV в Киеве. Даже когда Царева раненного увозили в машине скорой помощи, ее пытались остановить и поджечь.

Правда — это то, что нацисты ненавидят больше всего на свете. Увидев, что волю Царева сломить не удается, хунта возбуждает против него сразу три уголовных дела за его убеждения и начинает процедуру лишения его депутатской неприкосновенности.

Увидев, что рассчитывать на права и законы на Украине больше не приходится, Царев объявляет 29 апреля 2014 года о снятии своей кандидатуры с президентских выборов:

Он отбывает на Юго-Восток, где становится основным координатором между отрядами самообороны и самоуправления различных регионов. С его помощью в Донецке и Луганске прошли референдумы о создании независимых республик ДНР и ЛНР, а затем было объявлено о рождении нового межреспубликанского союза — «Новороссия».

То, что произошло дальше — было ожидаемо. Нацисты и олигархи не простили Цареву его неуступчивость и принципиальность. Еще 23 февраля группа бойцов Майдана прибыла прямо к дому Царева под Днепропетровском и пыталась его запугать. Но тогда Царев вышел сам к вооруженной толпе и так шокировал ее своим мужеством, что она отступила. Новая же власть сделала вывод, что пускать обычных своих активистов против человека с харизмой типа Царева — бессмысленно. Нужны — полные отморозки.

С угрозами в адрес лично Царева и членов его семьи, депутату позвонил серый кардинал украинской политики — Игорь Коломойский. Но Царев не отреагировал и на это. Вскоре запылали дома — сначала у соседей, которых бандиты перепутали с семьей Царева, а потом и у него самого. Боевиками были захвачены типография и сельхозпредприятие, принадлежащие семье Царева. Когда у семьи депутата уже вообще ничего не осталось — перешли на его друзей и соратников.

Прокуратура совершила налет на автотранспортное предприятие, руководителем которого является Валерий Бедняк — координатор днепропетровского «Левого сектора». Имущество АТП опечатали, и сразу же после этого неизвестные забросали автопарк коктейлями Молотова. Стоящие в нем 18 маршруток сгорели дотла.

Нацисты продолжают сыпать в адрес Царева угрозы. Но он не унывает. Находясь под защитой бойцов армии Юго-Востока, он работает над консолидацией Новороссии и пытается угомонить засевших в Киеве бандитов, напоминая им, что они совершают преступления против человечности, и что последствия от их деятельности могут быть катастрофичны.

Алексей Чалый. Уйти, чтобы остаться[121] Борис Рожин

Уход Алексея Михайловича Чалого с должности исполняющего обязанности губернатора Севастополя изрядно озадачил сторонних наблюдателей. После его исторического триумфа многим казалось, что Чалого ждет блестящая политическая карьера в городе-герое Севастополе. Огромный политический и моральный авторитет, поддержка жителей города, значительные финансовые активы — все это давало основания полагать, что Чалый пришел всерьез и надолго. Но он ушел. О причинах, последствиях и о том, почему он все же останется с Севастополем — в материале специального корреспондента «Накануне. RU».

В качестве одной из версий его ухода сразу была обозначена позиция Кремля, который якобы убрал неудобного губернатора, который из неизвестного широкой общественности до 23 февраля предпринимателя, превратился в одну из перспективных политических фигур федерального уровня. Действительно, для российских элит встройка в систему таких политиков, как Алексей Чалый, Сергей Аксенов — что струя свежего воздуха, по всему видно, что они — другие, вытащившие на своих плечах крымскую революцию, не обюрокраченные, еще не так связанные со структурами российской власти.

На деле Чалый никаких значимых неудобств российским властям не причинял — более того, именно он возглавил главную политическую структуру российской вертикали власти в Севастополе, заняв место руководителя севастопольского филиала Общероссийского народного фронта, который курируется по линии аппарата Администрации Президента и чьим неформальным руководителем является «серый кардинал» внутренней политики РФ Вячеслав Володин.

Соответственно, Чалый уже был вписан в систему, и туда же были вписаны его ближайшие сподвижники, работавшие в Координационном совете и исполнительных органах севастопольской революции. Аналогичным образом, в российские органы власти встраиваются и чиновники крымского уровня, кто вступает в ОНФ, кто в «Единую Россию». Коммунисты из КПУ вступают организованно в КПРФ, а те, кто не попал в «Единую Россию» и ОНФ, идут к Жириновскому или Миронову. Для местных партий, конечно, будет своя региональная неформальная квота в районе 15–20 %.

Мог ли он при желании существовать в рамках этой системы? Конечно же, мог и должен был, как этого многие жители города хотели. Но проблема состояла в том, что это было неинтересно самому Чалому.

Согласно известным фактам, в период подготовки митинга 23 февраля, с которого собственно началось Севастопольское восстание и Крымская Весна, Чалый некоторое время колебался, и его можно понять, так как он вставал на путь, который был чреват не только финансовыми потерями, но личной свободой. Колебания его имели под собой основания, так как уже вскоре после митинга 23 февраля местные органы власти, сохранявшие лояльность киевской хунте (прокуратура и СБУ, а также большая часть чиновников городской государственной администрации ушедшего в отставку Яцубы) предприняли попытку его ареста. Эта попытка была предотвращена народом Севастополя, который своевременно собрался у стен городской государственной администрации, а также появлением личной охраны, вооруженной травматическим и огнестрельным оружием. Крики толпы «Чалый! Чалый! Требуем Чалого!» остудили местных чиновников, которые поняли, что без последствий для собственного здоровья, задержать Чалого не выйдет.

То есть надо понимать, что риск для Чалого был, и он был реальным. Арестуй СБУ Чалого 24–25 февраля, он бы как Павел Губарев сидел сейчас в каком-нибудь СИЗО под Киевом, а его собственность в Севастополе уже раздирали бы на части люди типа Сенченко, Куницына и Зеленчука. Но он победил и оказался перед выбором.

После победного референдума 16 марта в сторону Чалого стали поступать обвинения, что он де города не знает, местных проблем не понимает, приближает к себе дискредитированных людей и вообще живет в полном отрыве от города. Проблема ровно в том, что он как раз хорошо знал, с кем имеет дело. Большинство чиновников уже давно на слуху у севастопольцев, причем не с самой лучшей стороны — тут и беглецы по партиям, и «герои» землеотводов, и явные коррупционеры, и замаранные русофобы. И Чалый, разумеется, представлял, с кем ему предстоит работать. Другой стороной медали были общественники и представители сепаратистского движения.

Они с одной стороны оправданно, а с другой стороны демагогически, обличали тех, с кем пришлось работать Чалому, и требовали себе постов сначала в Координационном совете, а затем в структурах, которые начал создавать Чалый после назначения исполняющим обязанности губернатора Севастополя. Причем среди тех, кто требовал, было немало деятелей, реализующих за счет популистской демагогии свои личные амбиции. Их можно понять — они годами варились в замкнутом котле крымского сепаратизма и победу Крымской Весны они рассматривали как свою личную победу, за которой должна последовать награда. Естественно, критика такого рода была не очень приятна Чалому, и еще в марте он выступал по местному телевидению, где, не называя имен, в адрес вполне конкретных лиц вроде Тюнина, заявил, что время «революционной махновщины» закончилось, и те, кто этого еще не понял, должны это как можно быстрее понять.

При этом, осадив «атаманов», которые пролетели мимо назначений, он постепенно начал формировать новую команду, хоть преимущественно из старых лиц. Просто потому, что новые незапятнанные кадры взять было особо негде — город относительно небольшой и кадровый резерв откровенно не богат. Чалый фактически должен был решить простую задачу — довести город до выборов осенью 2015 года. Уже в марте пошли разговоры, что после выборов он уйдет. А когда стало ясно, что выборы переносят на осень 2014 года, уход Чалого стал своеобразным секретом Полишинеля.

Чалый по своему характеру не революционер. Но в решающий исторический момент он был вынужден им стать ради своего города и блестяще сыграть эту роль. Национально-освободительная борьба севастопольцев увенчалась успехом. Далее должна наступить другая работа, которая Чалому оказалась неинтересна, так как не сулит ему значимых перспектив, а вот обязанностей накладывает излишне много.

Город он не бросает — Агентство по стратегическому развитию города позволит Чалому продолжить влиять на судьбу города, не занимая ключевых административных должностей, связанных с повседневным управлением. Он будет заниматься тем, что он умеет делать лучше всего — создавать и реализовывать проекты — будь то «Таврида-Электрик» или же мемориальный комплекс «35-й батареи».

В какой-то мере он повторяет путь грузинского миллиардера Иванишвили, который на свои деньги создал партию «Грузинская мечта».

Эта партия фактически решила задачу свержения режима Саакашвили, получив всю полноту власти в стране, посадив часть подельников Саакашвили, а его самого заставив скрываться в Киеве и давать «ценные» советы по поводу того, как лучше потерять Крым.

Что касается комплекса «35-я батарея», то ведь на этом Чалый не зарабатывал, он тратил свои деньги, чтобы осветить события последних дней обороны Севастополя в июне-июле 1942 года, когда на последних метрах земли бойцы Красной армии сражались до конца. Для него это был вопрос личного характера, благодаря чему город обрел уникальный комплекс, ставший в короткий срок одной из главных достопримечательностей города.

Ну а за заслуги в период Крымской Весны Чалый неизбежно будет увековечен в городе. Реализация идеи о воссоединении Крыма и Севастополя с Россией вызвала неподдельное счастье у горожан и уже на уровне разговоров вовсю обсуждается вопрос благодарности, будь то установка памятного бюста, мемориальной доски или же именной улицы в честь Чалого. Уверены, что нечто подобное в ближайшие годы будет реализовано, ибо Чалый это заслужил. Захочет ли он вернутся в большую политику, стать сенатором или делать политическую карьеру на федеральному уровне — это его выбор.

Те, кто идут ему на смену, начиная с Меняйло, это фигуры отчасти временные, у них стоит задача довести город до сентябрьских выборов, где наконец-то будет сформирована новая власть. Сейчас в городе еще действуют элементы старой, еще украинской власти, начиная с городского совета, избранного еще в «украинские» времена, и с которым у Чалого в период Крымской Весны было немало проблем.

Жители, которые в течение марта-апреля требовали досрочных выборов в городской совет, конечно, обрадованы переносом выборов почти на год, так как эти выборы рассматривают, как возможность серьезно обновить власть.

Обновление должно пройти путем избрания на сократившееся число депутатских мест не «крепких хозяйственников», замаранных коррупцией и воровством, а видных общественников, которые проявили себя во время Крымской Весны.

Очень рассчитывали избрать и Чалого, как народного мэра Севастополя, но в свете нежелания Чалого занимать руководящий пост, севастопольцы в принципе примут любого, кого выдвинет Москва и которого поддержит Чалый. Будет ли им Меняйло — пока неизвестно. Нет ничего более постоянного, нежели временное — поэтому не удивляйтесь, если временная фигура будет руководить Севастополем долгие годы.

Еще одной подоплекой интриг вокруг власти в городе является борьба за два кресла сенатора от Севастополя. Чалый потенциально может занять одно из двух мест, но пока он, более заинтересован в созданном под него Агентстве, и сенатором он станет, скорее, в перспективе, нежели сейчас. Пока же за эти места борются сугубо представители старой власти, которые рассчитывают пройти по «заслуженному» пути Цекова и Ковитиди, ставших сенаторами от Крыма при значительном скепсисе местного населения, особенно по Ковитиди.

Чалый, конечно, был бы идеальной кандидатурой, за которую не было бы стыдно, но, по всей видимости, Севастополю придется смириться с менее достойными кандидатурами.

В целом же, уход Чалого был ожидаем, поэтому никакой катастрофы для города не произошло. Чалый просто отходит в тень, откуда он будет значительно влиять на вектор его дальнейшего развития, будучи не связанным формальностями исполнительной власти. Влияние, поддержка и материальные ресурсы у него для этого есть. И нет никаких сомнений, что Севастополю он принесет еще немало пользы.

Павел Губарев: «Мы строим новую Россию!» Разговор с Павлом Губаревым [122] Андрей Фефелов

Из профессионального рекламщика — в герои сопротивления, из успешного бизнесмена — в Народного губернатора, из образцового гражданина — в «террориста-сепаратиста». Таков вираж судьбы Павла Губарева. Ещё в феврале этого года даже предположить подобное было немыслимо. У него было всё для тихой, спокойной, счастливой жизни: семья, работа… Но, когда мир вокруг тебя рушится — оставаться прежним, значит потерять себя. С момента первого антифашистского митинга в Донецке, со дня поднятия российского флага над зданием государственной областной администрации прошло всего три месяца. Города Юго-Востока с тех пор многое пережили. Да и сам Губарев за это время прошел путь мученика. Сначала угрозы, преследования, затем похищение, арест, пытки, унижения и, наконец, неожиданное, почти чудесное, спасение.

Находясь в заключении, он своим стоицизмом, упорством, упрямством продолжал помогать сопротивлению. Таким способом он вдохновлял людей Донбасса на самоотверженную и бескомпромиссную борьбу. Теперь, спустя несколько недель после освобождения из киевского застенка (по инициативе воеводы Донбасса Игоря Стрелкова его обменяли на захваченных ополченцами офицеров спецподразделения «Альфы») Губарев окреп как политик. Он учредил и возглавил партию «Новороссия». На Павла Губарева объявлена охота. В ночь с 1 на 2 июня его снова пытались убить. Наш корреспондент встретился с Павлом Губаревым в здании Донецкой администрации, и задал ему несколько вопросов.

«ЗАВТРА». Павел, недавно на съезде в Донецке было объявлено о создании союзного государства Новороссия. Какие принципы лягут в основу этого нового государственного образования?

Павел ГУБАРЕВ. Новороссия должна стать кристальной территорией социальной справедливости. Колоссальное социальное расслоение, разрыв между бедными и богатыми — должны быть уничтожены. Принцип распределения общественных благ должен быть изменен в пользу малоимущих. Конечно же, в Новороссии будут запрещены все виды оффшорного бизнеса, произведено кардинальное упрощение и сокращение налогообложения. Введён десятипроцентный подоходный налог — русская десятина.

Обязательным станет декларирование не только доходов, но и расходов чиновников и членов их семей. Также нужна налоговая амнистия для малого и среднего бизнеса. Необходима люстрация деятелей запятнавших себя связями с киевскими преступными и коррумпированными режимами.

В Новороссии победит принцип общинности. Выбирать будут не только депутатов, но и судей, и участковых милиционеров.

«Народность» — вот то слово, которое вдохновляет строителей Новой России. Этот дух народности уже реет над нашим боевым братством, и он не угаснет, я уверен. Люди, осознавшие себя народом, уже не позволят, чтобы над ними издевались олигархи, чиновники и заезжие грабители-экзекуторы. Когда нам удастся сделать власть народной, построить здесь справедливую общественную модель, тогда Новороссия станет флагманом русского мира, авангардом русской цивилизации. Новый мир начинается здесь и сейчас, и мы с тобой прямые свидетели и участники этого исторического начинания.

Новороссия в перспективе — это мощное и в экономическом смысле самодостаточное государство. Если не воровать, как это делала многие годы киевская власть, то на существующей основе можно построить сильное процветающее и благополучное государство. Оно станет счастливым домом для миллионов его жителей.

Четверть экспорта Украины приходится на долю двух областей. Наш труд востребован в мире. Все разговоры о том, что якобы мы производим только никому ненужный уголь, ведутся теми, кто устроил себе за наш счет красивую жизнь в Киеве.

«ЗАВТРА». Каковы на твой взгляд главные задачи государственной власти Донецкой народной республики?

Павел ГУБАРЕВ. Самое главное — это безопасность граждан. Главная задача — обеспечить населению право на жизнь. Установить на территории молодой республики спокойствие и порядок. Поэтому необходимо выдворение и разоружение остатков украинской армии, находящихся на территории Донбасса, и уничтожение карательных отрядов, посланных хунтой для подавления Юго-Востока.

«ЗАВТРА». А что насчёт национализации, которую то объявят, то отменят? По твоим ощущениям национализация промышленных активов возможна на данном этапе?

Павел ГУБАРЕВ. К крупному бизнесу по-прежнему есть много вопросов. Думаю, что при отказе олигархов сотрудничать с новой властью правительство ДНР будет вынуждено пойти на жесткие меры в отношении их активов. Тем более именно этого требует народ!

Однако важнее всяких национализаций — построение независимой от Киева налоговой системы. Пришло время открывать свои расчетно-кассовые центры, обеспечив тем самым финансовый суверенитет республики.

«ЗАВТРА». Что ты ждёшь от российской власти и от российского общества?

Павел ГУБАРЕВ. От российской власти я жду дальнейшего усиления давления на Киев и на тех, кто покрывает, поддерживает и спонсирует карательную операцию против населения Донбасса. Я также жду прорыва информационной блокады. Организацию вещания российских каналов на всей территории будущей Новороссии. Конечно, мы ждём поддержки нашим беженцам, находящимся сейчас на территории Российской Федерации. Мы с благодарностью примем любую помощь от русских братьев!

Сейчас плечом к плечу вместе с нами воюют сербские, греческие, польские, еврейские, венгерские, казахские, чеченские и осетинские воины. Так уже было в истории ХХ века. С поднимающим голову фашизмом вышли сражаться интербригады! Но главную помощь народному ополчению оказывают русские добровольцы, прибывшие сюда со всех уголков необъятной России.

Мы призываем также наших братьев из Сумской, Днепропетровской, Запорожской, Херсонской, Одесской, Николаевской областей оказать нам посильную помощь. Обязуемся после становления нашей государственности оказать помощь им.

Мы не Киев, мы не используем наемников. Мы экипируем и дадим оружие любому, кто вольется в наши ряды и даст присягу ДНР.

«ЗАВТРА». Ты веришь в Бога?

Павел ГУБАРЕВ. Я не религиозный человек, но очень верующий. Называю себя культурным православным. Иконы, церкви, купола, батюшки — это всё моё, родное, но чисто на культурном уровне. В Донбассе не дают в семьях религиозное воспитание, поэтому так получилось…

После освобождения я попал в Славянск и находился в атмосфере подлинного военного братства. Я чувствовал высокий почти религиозный настрой этих людей. Я разговаривал с ними. Они сражаются не за децентрализацию, не за федерализацию, не за бюджетную автономию. Они бьются за высокие смыслы, за настоящее православно-славянское дело, которое воплощается в идее Новороссии. На нас смотрит не только весь русский мир, на нас смотрит вся планета Земля, потому что мы меняем мир, мы создаем новый полюс силы. Потом народится и третий, и четвёртый, и пятый полюса и этот мир будет справедливей. Потому что справедливость у нас в генах, она у нас в сердце.

Александр Бородай: «ДНР — росток нового мира» Беседа с премьер-министром Донецкой народной республики Александром Бородаем Андрей Фефелов

Андрей Фефелов. Александр Юрьевич, почему выбор пал на тебя? Почему именно ты стал премьер-министром Донецкой народной республики?

Александр Бородай. Я никогда не стремился к публичности. Но бывают такие моменты, когда человек должен брать на себя определённую ответственность. Я не знаю, сколько я буду выполнять свои функции. Но постараюсь быть максимально полезным для Донбасса, для ДНР. Когда я почувствую, что моя полезность иссякает или что есть человек, который больше меня может сделать на этом посту, я с огромным облегчением уйду в отставку.

Андрей Фефелов. Каким образом будет формироваться, из каких кадров, по каким принципам — кабинет министров?

Александр Бородай. Принцип смешанный. Дело в том, что Донбасс очень долго находился практически в одних руках. На сегодня мы имеем дело с теми людьми, которые сумели как-то продвинуться, поскольку были так или иначе связаны или с «Партией Регионов», или с Ринатом Ахметовым. Найти людей, которые абсолютно независимы от Ахметова или «Партии Регионов», и при этом были бы профессионалами — нельзя. Поэтому, естественно, эти люди находят свои места в институтах власти ДНР.

Но, в то же время, есть представители народа — люди, которые делали революцию, лидеры протеста. Те, кто действительно создал Донецкую республику. Своей активностью, своей готовностью, своим самопожертвованием. Естественно, они Донецкую республику тоже будут возглавлять.

Пока это смешанное и, если угодно, переходное правительство. Я не хотел бы давать этому правительству термин «временное». Это «правительство переходного периода», которое создано для того, чтобы институализировать Донецкую республику и создать реально действующие органы власти. Это довольно сложно, потому что Украина всегда была унитарным государством, и все центры управления находились в Киеве.

Украина была более унитарным государством, чем Российская Федерация. Так что на самом деле задача создать собственные, эффективно работающие органы власти, которые могли бы обеспечивать граждан всем необходимым, обеспечивать нормальную жизнь со всеми её проблемами, потребностями, обеспечивать граждан нужным образом — задача чрезвычайно сложная. Но мы же все понимаем, что и здесь есть надежда на Россию и на тех специалистов, которые могут появиться оттуда. Это не какой-то государственный призыв. Даже гражданские специалисты, которые из России приедут в Донецкую республику, чтобы помогать налаживать здесь мирную жизнь, — тоже по-своему добровольцы. Только добровольцы без оружия, а добровольцы со знаниями, умениями и с честными, я надеюсь, помыслами. Те, кто поможет Донецкой республике не разрушить институты жизни, любые институты, от ЖКХ до судов, а помогут эти институты восстановить, сделать их по-настоящему самостоятельными, и даже, более того — самоуправляемыми.

Сейчас Донецкая республика принимает закон о народном контроле. Контролирующие органы — очень важная вещь. Они помогут народу Донбасса контролировать вновь назначаемых чиновников. Мы не стремимся, собственно, к конфронтации с бывшей «Партией Регионов», с уже сложившимся донецким истеблишментом. Но всё равно хотели бы дать донецкому истеблишменту понять, что времена принципиально изменились, и власть теперь другая. Сейчас многим кажется по старой привычке, что это как-то устаканится, перемелется и ничего не произойдёт. Эти люди ошибаются. Уже всё произошло. И тот Донбасс, который был при Ринате Ахметове, при «Партии Регионов», уже не вернётся никогда.

Будет складываться новое общество. Собственно, само зарождение этого нового общества обозначает, как ни странно, конец старого мира, глобального мира, конец всех старых международных отношений; некую, если угодно, точку, на которой вершится судьба всей планеты, потому что тот порядок, который возник после распада Советского Союза, рушится. Именно поэтому США, которые являются основой этого миропорядка, так суетятся, отчаянно пытаясь помочь киевской власти (если угодно — киевской хунте) спасти ситуацию. Потому что они понимают, что именно Славянск, Краматорск, Донецк и другие города Донбасса — ростки Нового мира, в котором Америка не является доминантой, который будет явно не однополярным и даже, может быть, не биполярным, а будет многополярным.

Людям с очень крупными капиталами всё ещё кажется, что если они всем раздали деньги, то они всех купили. Это ошибка! Они просто раздали свои деньги, потому что когда вопрос встаёт ребром, то за них никто не готов умирать. А за идею люди умирать готовы. Естественно, те, кто готов умирать за идею, побеждают тех, кто не готов умирать за деньги.

Андрей Фефелов. До сих пор в Донбассе находится довольно мощная, почти пятнадцатитысячная, группировка украинской армии. Донецкая народная республика находится под угрозой. Каковы перспективы? Когда ты прогнозируешь решение этого вопроса?

Александр Бородай. Довольно скоро всё решится, потому что, несмотря на многочисленность так называемой украинской группировки, она развалена, разрозненна. Есть регулярные части — первый компонент, которые могут создать определённую массовость. Но они не хотят воевать, не хотят принимать участие в гражданской войне. Это касается как солдат-срочников, так и офицеров. Есть части национальной гвардии «Правого сектора» — второй компонент. По сути дела, это бандиты, пришедшие на Донецкую землю из идеологических или материальных соображений, или из сочетания этих идеологических и материальных соображений. Они тоже не торопятся, не готовы поливать Донецкую землю собственной кровью. Они её рады пограбить… Мы сталкиваемся с многочисленными случаями откровенного мародёрства нацгвардейцев.

И третий компонент. Самый интересный. Всё активней, даже когда идут какие-то переговоры об обмене пленными, от Киева звучит термин «днепропетровские войска». И это не какая-то украинская армия, которая воюет с народным ополчением Донбасса, а войска частные, которые принадлежат олигарху и губернатору Днепропетровской области Игорю Коломойскому. Слушайте, какая это страна, если от её имени воюют частные войска? Это уже не страна. Это очевидно.

Но всё это обречено на неудачу. По одной простой причине. Чем дольше все эти люди пребывают на Донецкой земле, тем больше нарастает сопротивление. Чем больше крови они проливают, тем больше желающих отомстить за эту пролитую кровь. Поэтому военные перспективы в Донецкой республике весьма оптимистичны. Мы понимаем, что ещё несколько сильных ударов — и будет деблокирован Славянск. Мы понимаем, что ещё несколько сильных ударов — и территория Донецкой республики будет полностью очищена от оккупантов. Сейчас многие агенты противников пытаются как-то влезть в ряды сопротивления Донбасса для того, чтобы внести раскол, рознь, для того, чтобы отдельных лидеров сопротивления купить деньгами, обещаниями. Но, даже если какие-то попытки будут иметь успех, это не решает принципиально проблему. Количество добровольцев Донбасса растёт.

Андрей Фефелов. В том числе — из России?

Александр Бородай. Да, в том-то и дело. Россия оказывает помощь Донбассу. Это правда. Она оказывает её неофициальным путём. Её оказывает не российское государство, её оказывают русские люди, которые считают, что Донбасс — такая же русская земля, как и любая другая территория Российской Федерации, и которые за Донбасс, даже если они живут очень далеко от Донбасса, готовы отдать собственную жизнь. Этих людей, что в принципе неудивительно, довольно много. Я думаю, их усилий хватит для того чтобы очистить Донбасс от тех захватчиков, которые пришли на его земли с Запада.

Андрей Фефелов. Они просачиваются через границу?

Александр Бородай. Я бы не сказал, что они уже просачиваются через границу. Будем говорить откровенно: они просто через неё идут. Они идут через границу, они вливаются в ряды народного ополчения Донбасса, командующим которого является Игорь Стрелков. Мы ждём деблокирования Славянска в самое ближайшее время. Да, некоторые районы, некоторые населённые пункты пока заняты противником. Но мы ждём их очистки в самое ближайшее время. Противник сейчас истерит, торопится, совершает неверные действия. Это объясняется необходимостью успеть взять Донбасс до 25 мая, когда можно будет заявить о том, что на территории Донбасса проведены выборы и избран новый президент. Видимо, это будет Пётр Порошенко.

Через месяц-другой госпожа Тимошенко смогла бы обойти Порошенко по числу голосов, отданных за неё. А вот сейчас такое время, когда Порошенко может победить и стать президентом. Только не той Украины, которую мы привыкли видеть на мировых картах, а Украины без Крыма, без Донецка, Луганска, — может, статься и без других регионов. Соответственно, легитимность нового президента, и это совершенно ясно — окажется подмоченной…

Вообще, честно говоря, дальнейшая судьба всей оставшейся Украины меня беспокоит значительно больше, чем судьба Донецка и Луганска. Потому что на территории Донецка и Луганска, я предполагаю, враг будет разгромлен в относительно близкие сроки. Я надеюсь, люди при помощи России — может быть, и неофициальной помощи, — начнут строить свою собственную мирную жизнь. А вот вся остальная территория, оставшаяся территория Украины, окажется поделена между частными лицами — такими, как господин Коломойский. Тогда это уже не страна. Тогда это система феодальных олигархических княжеств.

Поэтому мне очень жаль тех русских или украинцев, которые останутся под пятой господ типа Коломойского. И я искренне надеюсь, что они под этой пятой будут оставаться недолго и сумеют противопоставить режиму Коломойского и иже с ним свою волю к сопротивлению. Она, я надеюсь, будет поддержана как теми, кто сейчас с оружием в руках противостоит, условно, войскам Коломойского на Донбассе. Так и, собственно, их русскими братьями, добровольцами, которые пришли из-за формальной границы, которую прочертили всякие разные государственные деятели в прошлом. Эта формальная граница нас не разделяет. Не разделяет ни де-юре, ни по факту.

Игорь Стрелков. Слово о русском добровольце[123] Ранко Гойкович

Подобное понятие добровольцев на Западе попросту неизвестно. Многочисленные крестовые походы папистов более походили на грабительские карательные операции, чем на поведение рыцарского христианского воинства. Правда, иногда и на Западе появлялись добровольцы, отправлявшиеся на войну вдохновленными отдельными правдолюбивыми целями и идеалами, прежде всего идеологическими, наподобие добровольческих отрядов Гарибальди, но Запад после папского отпадения не знает и не понимает подвига, например, Фомы Данилова, даже под пытками не отрекшегося от Христа и Царя, и в страшных мучениях умершего, будучи убежденным, что про его подвиг люди так никогда и не узнают. Западу не понять и героя Чеченской войны, солдата Женю Родионова, повторившего в конце ХХ века подвиг Фомы Данилова. Нынешних подконтрольных Западу «добровольцев» истинными добровольцами нельзя назвать. Чаще всего это классические наемники, звери в человеческом обличье, правильно названные «псами войны».

И сегодня русские добровольцы с полным правом несут это имя, именно добровольцы, не наемники. И в нацифашистском налете Запада на сербские земли в конце ХХ века (когда правящая горби-ельцынская клика разрушала даже собственную страну и предавала соотечественников, о более серьезной государственной помощи сербам не приходилось и думать) — понимание сербов как братьев всплывало в сознании многих русских того времени. Не исключая единичную возможность наличия иных мотивов, генеральную линию, вдохновившую многочисленных русских добровольцев воевать в горах Боснии и Герцеговины, все-таки представляло неравнодушие к страданиям единородных и единоверных братьев и решимость воевать против зла. И чтобы таким образом как-то искупить вину тогдашней России, по их мнению, предавшей сербов… В нижеследующем тексте мы расскажем побольше об одном таком добровольце, о котором сегодня во всем правдолюбивом мире говорят с уважением.

Откровенное восстановление нацифашизма в Европе началось в конце ХХ века, сначала путем подстрекательства на восстановление государственности вернейших гитлеровских союзников на Балканах, а потом и прямого участия Запада в войне против сербского народа. Все ужасы «Правого сектора» и «Национальной гвардии Украины», свидетелями которых мы на днях становимся, все лицемерие и антирусская медийная истерика Запада, где палача провозглашают жертвой, а жертву палачом, предварительно пережил и переживает сербский народ. Сценарий — тот же, стóит фашистский «Правый сектор» и «Нацгвардию Украины» заменить «Зенгами» (хорватский «Сбор народной гвардии»), «Зелеными беретами» (элитное мусульманское подразделение в Боснии и Герцеговине) и «УЧК» (албанская «Освободительная армия Косова»), а русских заменить сербами, и в нынешней картине распада Украины мы получим картину распада Югославии в конце ХХ века. Спонсоры палачей — одни и те же, а жертвами являются сербы и русские. Похоже, одна принадлежность к данным нациям уже представляет вполне достаточную причину для того, чтобы их убивать. Итак, в конце ХХ века Запад двинулся закончить то, что не удалось Гитлеру. После нападения на Сербию следует нападение на Россию. Данное «предисловие» необходимо и из-за героя нашего рассказа, русского добровольца, в армии Республики Сербской воевавшего прежде всего против неофашистской политики Запада. С марта текущего года и с начала антифашистского народного сопротивления в Донецкой и Луганской областях, имя этого бойца становится все более известным, не только в России и на Украине, но также и во всем мире. С недавнего времени Фонд стратегической культуры стал регулярно публиковать краткие «рапорты» Игоря Стрелкова для портала «Русская весна» (http://rusvesna.su/), так что необычный жизненный путь этого русского витязя несомненно заслуживает и особый очерк одного серба.

Редкие люди в Сербии знают, что этот, уже легендарный командующий ополчением Славянска, в 1992–1993 гг. добровольцем воевал в армии Республики Сербской — в Русском добровольческом отряде под Вышеградом (сам Стрелков окрестил отряд «Царские волки»). Русские называли его по имени, а сербы — «царский офицер»…

В конце своего журналистского репортажа о Русском Добровольческом Отряде, написанного им по завершении войны на территории бывшей Югославии, Игорь Стрелков написал: «Мы гордимся нашей принадлежностью ко Второму Русскому Добровольческому Отряду, внесшему небольшой, но все же реальный вклад в защиту Сербской Боснии, в сохранение традиций русско-сербского военного братства».

Игорь Гиркин, более известный под военным псевдонимом Стрелков, родился в 1970 г. в Москве, в традиционной военной семье. С юных лет занимался историей, закончил Московский историко-архивный институт, и если бы не большое предательство русской государственности в период развала СССР, быть бы Игорю сегодня, возможно, известным преподавателем истории, который своим увлеченным подходом к изучению и реконструкции исторических событий военных эпох, наверное, стал бы выдающимся преподавателем какого-нибудь ВУЗа. Ибо, по словам Михаила Поликарпова, его друга и товарища по оружию с фронта в Республике Сербской, у Игоря имелась генетическая предопределенность к военной профессии. С юности он знал, чего хочет, имел четкие убеждения, был весьма самоотверженным, но осознавал ответственность и к себе, и к другим.

Его военный путь впечатляет. С Приднестровья (1992), куда он уехал воевать на стороне соотечественников сразу же после получения диплома историка, через Республику Сербскую (1992–1993), вплоть до Чечни. В период с 1999 по 2005 гг. почти непрерывно служил в Чечне. Был ранен, контужен, имеет боевые награды. То ли из-за бюрократической бесчувственности отдельных начальников, то ли по Промыслу Господнему, всё равно, Стрелков покинул Чечню и удовольствовался должностью «консультанта по безопасности» в одной коммерческой фирме. Ненадолго, так как снова отправился в новую борьбу против фашизма — прямо в Славянск.

Игорь Стрелков занимался и литературным трудом. Наряду с детскими сказками, он писал и о своем военном прошлом в Боснии и Герцеговине и Чечне. Читая записки Игоря «Русский добровольческий отряд в Боснии в 1992–1993 гг.» мне невольно припомнился фильм великого сербского режиссера Эмира Кустурицы «Жизнь — это чудо». В этом фильме, как и в рассказе Стрелкова, наряду с истинными рыцарскими бойцами, попадаются и отвратительные лица военных спекулянтов. Возможно, именно данный опыт из Боснии, и осознание важности нравственности и дисциплины в православной армии привели к тому, что данный опытный воин и романтик в душе издал суровый приказ о наказании солдат, пойманных при воровстве.

По словам публициста Михаила Поликарпова «мне казалось, что этот человек вынырнул из прошлого, по морально-этическим качествам он явно не из этого века». И наконец, Стрелков как поэт. В одном из своих стихотворений, можно сказать автобиографических, Стрелков написал:

Сегодня десятки тысяч русских (и не только русских) с нетерпением ждут новый рапорт Игоря Стрелкова из уже легендарного Славянска. Пожелаем же этому новому русскому православному непобедимому полководцу и впредь много военной удачи и успехов. До новой победы русских антифашистских сил!

Некоторые из русских героев-добровольцев оставили свои кости в Республике Сербской. Русские кладбища последней войны находятся в Сараево и Вышеграде, отдельные могилы есть и в Скелане, Подграбе, Прибое, Билече… В отличие от наемников в рядах антисербских военизированных формирований, русские добровольцы не воевали ради денег. Уже упоминаемый Михаил Поликарпов, писавший о Русском добровольческом отряде, написал, что русские добровольцы «смыли своей кровью позор России, предавшей сербов». Многие из выживших и по сей день имеют широкие связи и братское отношение к сербским братьям. Из Русского добровольческого отряда, воевавшего под Вышеградом вместе с главным героем нашей истории, сейчас упомянем только Сашу Кравченко (который еще был и тяжело ранен) и его сербско-русский портал www.srpska.ru неустанно использующий любую возможность для продвижения русско-сербского братства. Пожелаем же живым русским добровольцам всяческих благ от Господа, а павшим русским героям — чтобы Господь принял их в Царствие Небесное.

«Из русской крови, пролитой в Сербии, взрастет и сербская слава», — писал еще Достоевский. Это следует помнить сербским политикам-неумехам, для которых «Европейский путь — единственный путь для Сербии». Господа политики подобное могут говорить только от своего имени, ибо Европа, поддерживающая рост наци-фашизма и пролитие русской крови на Украине, не является и не может являться идеалом, к которому стремится сербский народ.